Стандарты совместимости

– М-да, – Стэн, достав сигарету, прикурил. – А я еще вчера думал, что у меня тяжелая работа. – Он, затянувшись, нахмурился, затем воскликнул: – И выключите эту похоронную музыку! Сейчас бы марихуаны и послушать Рэя Чарльза.

– У меня есть коллекция грампластинок Рэя Чарльза.

Я заметила, как оживился Стэн.

– Как вернемся в город обязательно загляну тебе в гости.

– Они здесь, – Майкл кивнул в сторону, – в Хэмптонсе.

– Черт возьми! – Стэн стукнул себя по коленке. – У нас ведь вечеринка! Предлагаю, рвануть к Майклу! А бассейн подогревается?

– Да, – коротко бросил Майкл. По его лицу вообще было сложно определить, как он относится к гостям. Изрядно выпившим, прошу заметить. Но сами гости одобрительно зашумели, а Бекки и Анна тут же рванули за купальниками.

– А марихуаны случайно нет? – с напускной серьезностью поинтересовался Стэн.

– Марихуаны нет.

– Значит, нужно взять побольше пива

Я сидела в шезлонге, закутавшись в плед, – вечерами океанский бриз был уже не столь ласков, – и молча следила за диалогом, обдумывая предложение и ища соломинку, за которую ухватиться.

– А я, пожалуй, останусь, – а вот и спасательный круг для утопающего, – завтра у меня насыщенный вечер. – Ева поднялась, бросив хитрый взгляд на меня, – да, место девичника осталось тайной даже для виновницы торжества. – Надо морально подготовиться.

– Тогда и я останусь, – тут же отозвался Крис, привлекая невесту в свои объятия.

– Не надо, поезжай, – она легко поцеловала его. – Повеселись там. – Затем обратилась ко мне: – Кэрри, а ты чего сидишь?

– Я, наверное, тоже не поеду. – Сбросив плед с плеч, я встала. – У меня завтра ответственный вечер. – Две пары глаз тут же повернулись ко мне: Майкл и Стэн молчали, не пытались уговорить меня, но либо три бокала «Пино Нуар» и пол бутылки пива опьянили меня до галлюцинаций, либо оба мужчины хотели, чтобы я составила им компанию на остаток ночи. Хм… Даже не знаю, комплимент ли это.

– Веселитесь, – я похлопала Стэна по плечу и пошла к дому.

– Мне кажется, нужно еще пиво, – донеслось до меня.

– Я принесу, – а вот этот голос точно принадлежал Майклу.

На кухне было темно, не считая тоненькой полоски света над рабочей зоной. Я налила себе стакан воды, но не успела сделать и глотка, как оказалась не одна. Как странно, мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто нарушил мое уединение. Присутствие Майкла отдавалось нервным покалыванием по всему телу, а еще от него пахло чистотой. Не парфюмом или средством для бритья, а именно чистыми, заботливо выглаженными вещами.

Он взял из холодильника три упаковки пива – я же пила воду, делая вид, что это очень увлекательный процесс. Майкл остановился у меня за спиной – я всё еще пила.

– Точно не хочешь поехать?

– Нет, не люблю блюз, – мой голос звучал расслабленно и беззаботно, удивительно.

– Не обязательно слушать блюз, ты можешь просто купаться.

– Боюсь, у меня не осталось купальника, который не слетает от одного твоего взгляда. А травмировать психику перспективного кардиохирурга я позволить себе не могу. Страна мне этого не простит.

Майкл так резко развернул меня к себе и смотрел так серьезно, что мне не составило труда поставить себе «F» за попытку пошутить. Он оперся руками о столешницу – не рядом с моими бедрами, но близко – и наклонился, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

– Кэрри, извини, что обидел тебя. Тогда я сказал много лишнего, мне не следовало. Прости меня.

– Да я уже забыла. – Его прямота застала врасплох, поэтому ничего лучшего, как солгать, избегая его близости, мною придумано не было.

– Тогда почему ты избегаешь меня?

– Не правда, – я замерла, не принимая больше попыток высвободиться. Майкл скептически улыбнулся, не веря ни единому моему слову. Умею ли я врать? Мне кажется, что да. – Может, ты мне не нравишься! – Гордо вздернутый подбородок, уверенность во взгляде – боже, да я прирожденная актриса!

Майкл выпрямился, становясь еще ближе, нависая надо мной, (и где же мои шпильки?..) заставляя инстинктивно поднимать лицо ему навстречу.

– А ты мне нравишься. Ты изменилась, я не узнал тебя сначала. – Он склонился надо мной, практически касаясь губ. – Ты очень красивая, Кэрри.

Я сглотнула – его откровенность обескураживала. И глаза, поразительные, серо-зеленые, никогда не видела таких.

– Майк, ты пиво нашел? – Стэн вовремя появился, давая мне тем самым возможность взять передышку. Майкл чуть отстранился, и я воспользовалась его замешательством: нырнула ему под руку и, изобразив абсолютное спокойствие, выплыла из кухни.

Глава 3. Девичники бывают разные: синие, синие, синие

Через полчаса мы с Евой остались в особняке вдвоем. Народ рванул к Майклу, а нам осталась грязная посуда. Но главное правило – не унывать – работает даже в отношении уборки, и пусть мы ей занялись в час ночи. Быстро запихнув тарелки и бокалы в посудомоечную машину, мы сварили какао и удобно устроились в их с Крисом спальне – пижамная вечеринка на двоих.

– Так почему ты не поехала? – Я еще рта не открыла, а Ева уже на корню обрубила: – Только не говори: чтобы помочь мне с уборкой. Ты терпеть не можешь убираться.

Ладно. Скажу правду. Почти правду.

– Зачем? – равнодушно пожав плечами, я зевнула. – Два мальчика хорошо делятся на двух девочек. Крис не в счет, конечно.

– Вряд ли у Бекки что-то получится с Майклом. Мне кажется, его интересуешь ты.

– Кого? – натурально удивилась я. – Майкла?!

А ты мне нравишься.

Ты очень красивая…

В голове некстати всплыли его слова, но принять их даже мысленно было сложно, не то что озвучить вслух, поэтому я, отрицательно качнув головой, сказала:

– Тебе показалось.

– А то, как он провожает тебя глазами, мне тоже показалось? – Ева улыбалась и выглядела жутко довольной, словно собиралась поженить нас.

– Да твой Майкл…

«Заткнись, Кэрри!» – ментальный пинок еще никому не вредил! Я ведь не рассказывала Еве про нашу стычку на ее восемнадцатилетие. Она любит Майкла, он ей как брат. Черт! Да он уже ей брат! А заставлять выбирать между нами, принимать чью-то сторону – мне не хотелось.

– Что Майкл? – Ева, видимо, не собиралась пропускать мои слова мимо ушей.

– Да так, ерунда.

– Кэр-ри, – настойчиво протянула она, похлопав рукой по кровати. – Выкладывай, что между вами произошло.

Я секунду помялась и присела рядом, закусывая губу: это было так давно, над этим можно просто посмеяться.

– Помнишь твое восемнадцатилетие? – Ева кивнула. – Я тогда немного навязчиво вела себя по отношению к Майклу.

Мы замерли, потом одновременно расхохотались: навязчиво – это мягко сказано. Я откровенно клеилась к взрослому парню.

– В общем, я подслушала его разговор с другом. Майкл сказал, что я легкомысленная девица, на которую и смотреть не хочется.

– Он правда так сказал? – Ева была изумлена: она всегда говорила, что Майкл не способен вот так запросто обидеть человека, поэтому я беззлобно махнула рукой, показывая, что его слова давно забыты.

– Это уже не важно, тем более, я ему отомстила.

– Как?

– Облила водой.

– Так это после разборок с тобой он вышел в мокрой рубашке? – Пришла моя очередь кивать. – Так ему и надо! – Ева рассмеялась, весело и звонко, но через несколько мгновений стала абсолютно серьезной: – Прости его. Уверена, Майкл не со зла.

– Я простила. – Ева остро посмотрела на меня. – Почти простила. Наверное, мне просто хочется доказать самой себе, что никакая я не легкомысленная.

– Конечно, – энергично подтвердила она, пряча улыбку. – Ты очень серьезная.

– Сама серьезность!

– Надеюсь, и девичник будет по всем правилам серьезности?

– Не сомневайся! – Мы обнялись, и мне показалось, что огромный камень свалился с плеч. Я больше ничего не скрывала от лучшей подруги, и на Майкла я тоже больше не злилась.

Подготовка к девичнику прошла на «ура»: маникюр, педикюр, депиляция – в какой-то момент я даже засомневалась, что готовлюсь провести вечер в женской компании. Но лучше быть красивой и подготовленной, чем потом плакать над упущенными возможностями – вдруг принц на белом коне решит притормозить у нашего столика? Правда, принц может быть и на черном громадном «Роллс-Ройсе»

Майкла я сегодня еще не видела – вот они плюсы и минусы многочасового отсутствия в особняке, – но из достоверных источников узнала, что Бекки так и не удалось заарканить его. Оказывается, доктор Сандерс предпочитает блондинок. Если верить Анне: Бекки после нескольких бутылок «Короны» продемонстрировала такую же прямоту, как и сам Майкл в разговоре со мной, на что получила откровенный исчерпывающий ответ. Я, конечно, не приняла это на свой счет, разве немного. Совсем чуть-чуть. Но вот Ева после такого безапелляционного заявления то и дело посылала мне понимающие улыбки, я же, ни на минуту не прекращая сборы в клуб, с деланным равнодушием отмахивалась – глупости все это!

А когда начался праздник и зазвенел хрусталь бокалов, наполненных сладким шампанским, глупости уже не казались такими глупыми. От пузырьков я всегда теряла голову и, похоже, от Майкла Сандерса тоже. Хорошо, что его здесь не было. И почему я такая типичная женщина: одно откровенное признание, в правдивости которого уверенности нет, и мы готовы всё забыть и прыгнуть в мужские объятия.

В клубе становилось шумно – музыка звучала на пределе барабанных перепонок, а нестройный гул голосов хмельно вторил ей, – но мы пока не выходили в общий зал, облюбовав дальний столик в вип-зоне. Из Нью-Йорка приехала Рита – сестра Евы, и Сандра – сестра Криса, так что отмечали мы вшестером – самые близкие подруги невесты. Сейчас шел самый приятный и даже пикантный момент на любом девичнике – подарки! Тончайшие чулки с кружевными подвязками, сексуальный пеньюар, трусики, явно не предназначавшиеся для повседневной носки, и потрясающей красоты комплект нижнего белья: красный, с поясом и подвязками, с бюстье, творящим какое-то чудо с грудью – а что, мы допивали третью бутылку шампанского и успели приложить чашечки к груди Евы.

– А это от меня, сестренка, – Рита протянула завернутый в подарочную бумагу прямоугольник, сильно напоминавший книгу. Ева нетерпеливо сорвала упаковку – алкоголь явно начал творить свое колдовство, сделав движения порывистыми, а щеки алыми – и недоуменно осмотрела книгу.

– Я уже знаю про секс, – веско заметила она, пролистывая весьма откровенное издание взрослой литературы. Картинки, кстати, цветные и весьма наглядные.

– Ева, уверена, ты там почерпнешь что-нибудь новенькое, – со знанием дела ответила Рита. Вот уж маленькая поганка, мнящая себя взрослой и подкованной в любом вопросе. Двадцать один – это всё еще сложный возраст.

– А теперь моя очередь. – Я обошла полукруглый диванчик и подняла подготовленный заранее презент. Летящие ленты, бирюзовая сатиновая бумага, декоративные перламутровые бусины – к упаковке я подошла так же старательно, как и к самой картине.

Ева поднялась, когда я положила картину на соседний пустующий столик – на нашем она просто бы не уместилась.

– Кэрри, что же это? – Она с благоговением провела рукой по гладкому сатину и аккуратно развернула. – Боже мой… – сказано на выдохе, и я поняла, что угадала.

– Я, правда, купила тебе пару колготок, но их я положу в общую кучу подарков на свадьбе. Мне так хотелось подарить картину лично, что я не удержалась!

Ева резко обернулась и, запищав от радости, бросилась мне на шею. Мы долго обнимались, заверяя друг друга в вечной дружбе и любви, потом к нам присоединились остальные, и даже рассудительная Сандра – тоже врач, между прочим. Она много работала и явно приехала оттянуться по полной – обычно Александра Маккормик не пьет шампанское прямо из бутылки. Все дружно признали мой талант художника и прозвучал тост:

– За тебя! – во все горло закричали мы, но Ева подняла палец вверх, требуя внимания:

– За вас мои родные и любимые! – Звон бокалов оглушительным эхом, резанул по ушам, а дальше началось безумие – мы спустились в общий зал!

Опрокинув в себя по две маргариты, мы с Евой пошли танцевать: танцпол был переполнен, и казалось, что все вокруг друзья, с которыми можно расслабиться и, не стесняясь, двигаться вместе. Через десять минут Ева резко тряхнула собранными на затылке волосами – ей шла эта прическа, открывавшая лебединую шею, – и шпильки разлетелись в стороны, а рыжая копна упала на плечи. Я выставила вперед два больших пальца, одобряя решение – живем один раз, и девичник, надеюсь, у нее первый и последний.

– Пойдем, еще выпьем?

– Что? – Ева наклонилась ко мне, в попытке расслышать. Объяснившись знаками, мы отправились к бару, возле которого собралась внушительная очередь – неужели коктейли сегодня бесплатно? Тогда какого я заплатила за нашу маргариту тридцать долларов?! Приблизившись, мы поняли, что дело не в напитках, а в шоу, устроенному нашими пьяными подругами.

Сандра и Бекки с какой-то маниакальной жаждой опрокидывали в себя шоты с текилой, стоявшие между ними ровной дорожкой.

– Давай, красотка, поднажми! – зрители их подбадривали.

– Быстрее открывай свой милый ротик и глотай! – И даже не стеснялись в выражениях.

– Рита, а что здесь происходит? – Получив недовольный взгляд от маленькой поганки, – наверное, мы в чем-то были похожи, поэтому никогда не ладили с младшей сестрой Евы, – за то, что оторвала ее от флирта с татуированным верзилой, я получила ответ.

– Они выясняют, кто больше может выпить, – нехотя пояснила Рита. – И кто быстрее, соответственно. Выигравшая пьет с Евой. – Она уже отвернулась, возвращаясь к прерванному занятию, но я не буду собой, если не осажу ее:

– Парень, – я постучала здоровяка по плечу, – она несовершеннолетняя, а ее отчим – коп, так что держи себя в руках. – Это не правда, но он-то этого не знал.

Гневный взгляд Риты был прекрасной наградой для меня, хотя, если уж быть до конца откровенной, данный субъект действительно не подходящая для нее компания, и пусть ей хоть сто раз двадцать один!

– Ева, победительница пьет с тобой, – я подошла сзади и обняла ее за плечи, ожидая недоумения и протеста, но она только пожала плечами, видимо, соглашаясь с условиями. Да, сегодня все решили оттянуться на полную катушку.

Сандра опередила Бекки ровно на одну стопку, раздался оглушительный взрыв аплодисментов, и Ева заняла место, которое освободила проигравшая. Десять шотов – господи, я уже боялась за Сандру – старт был отдан барменом взрывом бутылки из-под шампанского, дальше все происходило как в кино. Они шли вровень, но под конец Ева поднажала и опрокинула за пару секунд сразу три рюмки. Победа была за ней, только масштаб последствий оказался сокрушительным. Раньше мне не приходилось видеть, как человек пьянеет до состояния тряпочки прямо на глазах: Ева обмякла, тяжело прислонившись к барной стойке и кладя на нее голову. Что же теперь делать?

– Эй, – я потрепала ее по рыжей макушке, – поехали-ка домой.