Я так устал, мама, я скоро буду… Я чувствую, как ледяные мурашки проходят через все тело, руки уже не шевелятся, эта противная вонючая вода заполнила все… Ногами чувствую илистое дно, такое мягкое, нежное, как мамина щечка… Мама, мама, как я хочу сейчас обнять тебя, как я люблю тебя, мама…
Я еще слышу крики над водой, сейчас меня достанут, и я бегом к маме, только ничего ей не скажу, чтобы она не расстроилась. Где же эти спасатели?
Все, конец!
Мне было двенадцать лет, меня звали Паша. Тело мое лежит на дне пруда на глубине четырех метров.
Я поднимаюсь наверх. Руки и ноги шевелятся, но во рту вкус, этот ужасный вкус этой ужасной воды. Я сам вижу себя. Что это? Я умер? Поднялся. В воде много людей, все кричат, ныряют, вижу спасателей. На берегу стоит машина реанимации. Ну вот, сейчас достанут тело и меня откачают. Анька ревет, Никита уже не снимает. Он стоит, как столб, весь белый и не шевелится. А где же Миха? А вот они, еще в воде, возле того места, где мое тело.
– Стойте, стойте, в воду нельзя! – кто-то кричит.
Я поворачиваю голову и вижу маму, она пытается пробиться в воду сквозь оцепление из полиции. Она сейчас узнает, что я умер, а меня не откачали! Но почему же так и не достают. Я слышал, человек может умереть всего на несколько минут, потом уже поздно будет реанимировать, они ведь могут не успеть. Врачи увели маму в машину. Я подошел к ней. Она не плачет, такие большие глаза, локоны красивые, наверное, накрутилась, пока ждала меня, правильно, сегодня же праздник – мамин выходной!
Солнце затянуло тучами, так всегда бывает после жары гроза. Два спасателя надевают водолазные костюмы, будут прочесывать дно. Всех выгнали из воды и с берега выгоняют. Моих друзей допрашивают полицейские. Сколько прошло время? Торопитесь, вы же можете не успеть! Никита включил видео одному полицейскому, я посмотрел в телефон – 16:45, а мы пошли купаться в 13:25… Я сел на берег. Все, они не успели… Что я скажу маме? Да ничего уже не скажу! Как же так получилось? Я же просто хотел окунуться, почему же поплыл? Почему забыл про маму? Почему не послушал Аньку? Столько почему! Я смотрел на воду, до острова ведь совсем недалеко. На берегу еще лежали мои вещи: мокрая от пота футболка, грязные шорты и старые бутсы. Мама обещала купить новые, когда получит зарплату, теперь не купит.
Небо стало совсем хмурое, вот-вот начнется ливень. Но зевак меньше не становилось. Мама вышла из машины реанимации и села прям на песок к моим вещам. Она взяла футболку и прижала ее к груди. Некоторые люди подходили к ней, она ругалась, отгоняла их от себя. Из воды показались спасатели, наконец-то нашли. Они вынесли мое тело, врачи подбежали, но, конечно, уже ничего не могли сделать.
Мама кинулась к ним, схватила меня за голову и закричала, так закричала, что гром прогремел.
– Паша, Паша, не отдам, никому не отдам!
Сверкнула молния, раскаты грома усилились, мама кричала. А может, это не гром? Может, это небо тоже кричало: «Нет, нет, не отдам!» А может, это всегда так, гром – это крик матери, потерявшей ребенка? Начался ливень. Полицейские и врачи пытались оттащить маму от тела, но она так крепко держала мою голову и кричала, а гром вторил ее крикам. Я был рядом и гладил ее красивые волосы. Мама, мамочка, прости!
Со спины к ней подошел врач и сделал укол в плечо, она даже не заметила. Наверно, это было какое-то снотворное, через несколько минут ее унесли на носилках в реанимобиль, а мое тело в другую машину.
Зеваки разбежались, и на пустом берегу остались лишь мои друзья. Несмотря на дождь, они сидели молча, смотрели вдаль. Миха, Сега, Руся, Никита, Аня… Мы больше не поиграем в футбол… Еще какое-то время я сидел с ребятами, они молчали. Потом прибежали мама Руслана и папа Сергея, и они все вместе ушли.
Я остался один. В парке рос огромный каштан, мы всегда прятались от дождя по ним, я пошел туда, хотя, по сути, мне сейчас было все равно: идет дождь или нет. Долго лежал. И что мне сейчас делать? Умер, это понятно, но я-то здесь! Никто меня не видит, никто не разговаривает. Я стал приведением? А где все остальные приведения?
Николайченко Павел Анатольевич – это я! Анатолий, мой отец, всегда был злой, ни тепла, ни ласки от него не чувствовал: приходит с работы, сядет на диван и все. На маму постоянно ругался: то пересолила, то недостирала, а она-то тоже работала, когда ей все успевать? Почему же любила? Когда уходил, столько слов плохих ей наговорил, так оскорблял ее, а она плакала. Я был рад, что его больше нет в нашей жизни. У Миши неродной отец, отчим, так он в тысячу раз лучше моего. Я мечтал, что мама встретит хорошего мужа и мы все вместе заживем счастливо, но а если не встретит, то я буду рядом и не дам ей плакать. В итоге что я наделал, я взял и умер! Мама осталась одна! Предал, сделал больно, как отец…