Осев как можно ниже медленно раскачиваюсь, поднимаясь и опускаясь. Оставляя свои соки на всей его длине, растягивая свою киску под его большой член.
Мышцы влагалища сжимаются, я делаю круговые движения, натирая клитор о его пах, Тони сжимает ягодицы, толкается в меня сам, запрокинув голову, кричу. После нескольких толчков он снова захватывает губами один из моих сосков, тянет на себя, от этого проникновение глубже.
По спине бежит пот, я горю, двигаюсь сильнее, насаживая себя на член Тони, платье мешает, его хочется снять, но важнее сейчас другое, я так близка к своему оргазму.
– Давай, Белоснежка, дай мне свой оргазм. Дай мне больше своего сока, смочи яйца, да малышка…да…вот так. Ненавижу резину, но ты ведь чистая девочка, я чувствую, потом накачаю твою киску спермой.
– А-а-а-а-а… да-а-а-а-а… да… – хватаю Тони за шею, шляпа летит на пол, сжимаюсь, кончаю на его члене, отпуская все напряжение, которое меня сковывало долгое время.
Я растворяюсь в наслаждении, продолжаю двигаться вверх и вниз, продлевая свой невероятный оргазм. Тони сжимает мои бедра, прижимает к себе, до основания толкаясь и наполняя меня. Его член дергается, а сперма заполняет пульсирующее лоно.
– Дьявол… девочка, да… сука… сжимаешь меня до боли. Выдои меня всего…да-а-а-а-а.
Тони кончал, я открыла глаза, прямо напротив нас на диване сидел Чарли, не надев брюки, он надрачивал свой стояк. Пальцы с татуировкой ПОРОК скользили по твердой плоти.
– Парни, вы здесь? Я уже задолбался вас искать. Какого хрена, что за сообщения, мол, приходи под лестницу? Что вы здесь делаете? Решили, как в детстве спрятаться от всех?
Обернулась: прикрыв за собой дверь, на нашу троицу удивленно смотрел Мушкетер.
– Вот ни хрена себе! Белоснежка? А я думал, ты совсем не такая.
Что он тут делает?
И что значит его «не такая»?
– Братишка, эта девочка истый секс.
Братишка? Я уже второй раз слышу это слово.
Они братья?
Я точно буду гореть в аду.
Уважаемые читатели в группе автора в Инстаграм проходит Розыгрыш электронных подарочных сертификатов ЛитРес + ПРОМО на мои романы Итого будет 3 победителя: 1 место приз сертификат ЛитРес на 1000р+ промо на роман. 2 место сертификат ЛитРес на 500р+ промо на роман. 3 место 2 ПРОМО на любые романы.
Спашите принять участие, ссылка на Инстаграм в разделе Об авторе
*9*
Трясущимися руками прикрываю грудь, но с моим размером это сделать не так легко. Господи, какой позор. Я кожей чувствую наглый взгляд этого проклятого мушкетера, хорошо хоть еще голой задницей не сверкаю.
– Малышка, ты куда собралась?
Быстро встаю с колен Тони, отталкивая его руки, парень пытается меня остановить. Сам улыбается, ему весело, а вот мне не очень. Нет, нет, это уже слишком.
– Белоснежка, останься, мы еще не закончили.
– Чарли, дьявол, чем вы вообще тут занимаетесь? Вы меня позвали, чтоб потрахать эту девочку, так у меня там есть своя.
Скотина какая, а не благородный мушкетер.
– Да отпусти ты меня!
– Эй, эй, детка, мы еще не закончили. Чарли еще не побывал в твоей горячей киске.
Наконец прикрыв грудь лифом, кое-как завязываю шнуровку, подобрав с пола маску, хочу выйти, но мне не дают.
– Дай пройти.
С вызовом смотрю на мушкетера, сдувая волосы с лица. Меня больше не пытаются остановить, а мне стыдно посмотреть за спину. Хочу уйти, позорно сбежать, подумать, прийти в себя после случившегося спонтанного секса сразу с двумя парнями.
– А то что?
– А то получишь по яйцам, и тощей медсестричке сегодня ничего не перепадет.
– А ты не только умная, но и дерзкая.
– А еще у меня тяжелая рука.
За дверью все еще грохочет музыка, диджей кричит, что до Нового года осталось всего два часа. А я хочу выпить, что покрепче и оказаться в своей комнате.
Тони, паршивец, смеется.
– Останься сладкая.
– Пропусти девочку, пусть идет, – Чарли говорит тихо, но его все слышат.
Мне наконец дают пройти.
– Парни, а вы видели дочку новой жены Генри? Говорит, там такая пышка.
Все-таки мушкетеру надо было врезать, я слышу эту фразу, перед тем как закрываю дверь. Надеваю на лицо маску, не хочу, чтоб меня видели взволнованной, пробираюсь сквозь скопление танцующих людей в карнавальных костюмах.
И откуда мама только взяла столько народу?
– Николь, ты куда это побежала? Скоро полночь, фейерверк.
Натыкаюсь на Бритни, мамулька по-королевски шикарна. Нет, она императрица бала, этого поместья и жизни Генри Томаса.
– Голова болит, хочу выпить лекарство, – вру, оглядываясь по сторонам, Вильям кого-то ищет в толпе, надеюсь, что не меня. – Я поднимусь к себе и сразу вернусь.
– Точно все в порядке?
– Мама, прекрати, мне восемнадцать, я не маленькая девочка.
– Хорошо, но сразу возвращайся, Генри хотел познакомить нас с любимыми племянниками.
– Обязательно.
Ну уж нет, с меня на сегодня хватит знакомств.
Поднимаюсь наверх, закрыв за собой дверь в своей комнате, несколько минут просто стою, облокотившись об нее, часто дышу, перед глазами картина моего грехопадения.
Нет, я не ханжа и вполне нормально отношусь к сексу до брака. Я не девственница, готова для новых отношений и знакомств, даже случайные связи меня не коробят.
НО.
Но чтоб трахаться сразу с двумя – это слишком.
Они ласкали меня, доводя пальцами до оргазма, а потом я сосала их члены. Сразу ДВА члена.
А может, это все моя неопытность? Я как наивная жду любви, а нужно начать с секса.
Так, надо успокоиться и сделать вид, что ничего не было.
Не включая свет, прошла в ванну, мои трусики остались как трофей Клоуну и Крюгеру. Между ног очень влажно, корсет кое-как завязан, грудь вываливается, искусанные губы, на щеках румянец, а на шее смачный засос.
Да уж, ну и дала ты, Белоснежка, и совсем не принцу, а наглым гномам.
Привела себя в порядок, надела трусики, Стефани не поверит, если я ей расскажу, да я и сама не верю тому, что произошло.
До какой степени нужно быть голодной до мужского внимания, чтоб дать в доме отчима на новогодней вечеринке двум парням?
Боже мой! Нет, нет, только не это!
Тони назвал мушкетера братишкой, а потом тот спросил, видели ли они дочь новой жены дяди.
Они племянники Генри.
Те самые, что заноза в заднице всего семейства.
Маркус рассказывал, я совсем забыла.
Младший наглец – Тони, неуправляемый бунтарь с татуировками – Чарли, и бабник мушкетер – Райли.
Вот и познакомились.
Снова застыла, глядя на себя в зеркало. Тело все еще помнило прикосновения мужчин, живот тянуло томительной болью, грудь все еще была налита, а соски торчали.
Нет, я не хочу, чтоб нас официально знакомили. Я не хочу видеть их насмешливые, довольные и сытые взгляды. Как вообще это будет выглядеть?
Мол, Николь, это мои горячо любимые племянники. А они такие «да мы знаем эту малышку, мы только что имели ее хором под лестницей в чулане».
Позор.
Лучше бы они были совсем посторонними, левыми парнями.
– Булочка моя сладкая, ты где? Мой револьвер давно заряжен и готов к бою.
Вильям?
Этому придурку что еще надо, тем более в моей комнате?
– Я тебя не звала, зачем пришел?
– Мириться. Я был неправ. К такому нежному цветочку, как ты, нужен особый подход.
Выйдя из ванной, включила торшер, Вильям в костюме ковбоя медленно подходил ко мне, слегка шатаясь.
– Ты пьян?
– Совсем немного, детка, но это никак не помешает нашим интимным делам.
– Иди проспись, у меня с тобой никогда не будет никаких интимных дел.
– Нет, я не могу. Все эти дни я мечтал о такой вкусной малышке.
Вильям смотрит странно, глаза практически стеклянные, кривая улыбка, он начинает медленно расстегивать широкий ремень, а потом ширинку брюк.
Серьезно?
У них тут такая нехватка девушек, что все родственники Генри решили поиметь меня?
– Даже не думай. И не подходи ко мне.
Все происходящее перестает быть смешным, Вильям реально решил меня изнасиловать. Я загнана уже в угол, единственный путь отступления – через кровать. Но как только я залезаю на нее, он оказывается рядом, дергая за локоть, бросая меня на матрас.
Я думала, что справлюсь с ним, но это оказалось не так просто. Даже самый тощий мужик, если пьяный имеет огромную силу.
– Маленькая похотливая сука. Что, не нравлюсь я тебе? А кто, кто тебе нравится? Эти ублюдки – мои братья? Ты их хочешь, да? Их все бабы хотят, этих выскочек.
– Отпусти, отпусти, придурок! Не трогай меня!
– Нет, ты будешь моя, сейчас моя.
Отбиваюсь как могу, но мужчина сильнее, он задирает подол платья, больно щипает бедра, рвет белье. Я не кричу, а хриплю, потому что все происходящее кажется нереальным.
Царапаю его, давлю на глаза, за что Вильям, замахнувшись, бьет ладонью по лицу. Боль обжигает щеку, я толкаю Вильяма в грудь, испытываю только отвращение, потому что он лапает меня своими мерзкими руками.
– Прекрати, скотина, прекрати! Я все расскажу Генри, отпусти!
– А вот я Генри ничего рассказывать не стану, я просто отрежу тебе твой отросток, мерзкий Вильям.
Становится легче, сверху уже не давит и никто не трогает, а мне хочется плакать. Слышу удары, стон, мат. Приподнявшись на локтях, смотрю на то, как мушкетер бьет ковбоя.
Нет, не о таком спасителе я мечтала, но рада и ему.
*10*
– Вали, и чтоб я тебя не видел.
Снова грохот, стоны Вильяма. Не то чтобы я рада своему спасителю, но сейчас я вообще не понимаю, как так этот хиляк мог со мной справиться?
– Испугалась?
Мушкетер, он же Райли – старший из троих племянников Генри Томаса, смотрит на меня, в глазах немного волнения, но все равно на лице пакостная наглая улыбка.
– Нет.
– Даже так?
– Это у нас с Вильямом такие сексуальные игры. Я сначала трахаюсь с другими, он узнает и ревнует, его это возбуждает. Я ведь именно такая, как ты подумал.
Все еще лежу на кровати, но одернула юбку, стараюсь выглядеть расслабленной и не показать волнение. Я не дам этому напыщенному индюку даже думать, что он такой великий спаситель.
Господи, я сегодня самая глупая и дурная девушка на свете.
Естественно, он подумал, что я именно такая, то есть распущенная и развратная давалка, как выражается Стеф. Именно это подумал бы любой человек, увидев меня сидящей сверху на члене одного парня, когда при этом второй наяривал себе стояк.
Да к черту его.
Пусть думает что хочет.
– Спасибо, – встаю, поправляю платье, придется вновь надевать новые трусики, я с этой семейкой так разорюсь на хорошее белье.
– И это все?
– А что ты еще хотел? И да, я Николь, та самая пышка, дочь новой жены вашего дядюшки.
– Я догадался.
– Молодец, а теперь можешь идти, тебя наверняка заждались.
– В Америке все девчонки такие наглые и дерзкие?
– А в Англии все такие самоуверенные и напыщенные?
Мы стоим в трех шагах друг от друга, теперь я понимаю Маркуса, который хотел бы замутить с этим парнем. Райли и правда красавчик, но не смазливый и молодой, как Тони, а уже мужественный молодой мужчина.
Темные волосы, густые черные ресницы, красивый разрез глаз. Синие? Точно, они у него синие. Прямой нос, волевой подбородок, недельная щетина.
Да, Арамис из него стопроцентный, так и слышу, как разбиваются девичьи сердца, а их осколки скрипят под подошвой его дорогих туфель.
– Нет, только я такой.
– Заметно.
Не получается себя контролировать рядом с ним. Дыхание сбивается, нервно облизываю губы, а Райли теперь смотрит на то, как высоко вздымается моя грудь, и медленно подходит ближе.
– Что тебе еще заметно, дерзкая Белоснежка из Америки?
– Что тебе пора уходить.
– Ты меня гонишь?
– Да.
– А разве спасителю не полагается награда?
Райли совсем близко, а я прижата спиной к двери ванной, он поднимает руку, проводит костяшками пальцев по щеке, вниз по шее, груди. По коже бегут мурашки, а мои легкие заполняет его аромат. Неужели я на самом деле такая падкая на мужчин нимфоманка?
– Ты на самом деле похожа на Белоснежку из сказки, белая кожа, темные волосы, яркие губы, пышная и такая манящая грудь.
– Странная у тебя сказка.
– Да, немного эротическая.
Его касания такие нежные, едва уловимые, пальцы продолжают скользить по коже. Я неосознанно льну к нему, словно хочу быть под защитой этого сильного мужчины.
Мои губы приоткрываются, а я закрываю глаза. Теплое дыхание, он ласкает меня, а затем наши губы соприкасаются.
Вот именно так он и соблазняет девушек: томным голосом, пристальным взглядом, прикосновением, губами. Из груди вырывается стон, хочу большего, приоткрываю губы.
Райли слегка сжимает мою грудь, безошибочно находя затвердевший и такой чувствительный сосок, нежно выкручивая его, заставляет мою киску сжаться. Это было подобно невыносимой пытке, Райли нежно сосет мои губы, лаская их языком, прижимая меня к двери. А я таю в его руках.
Шнуровка корсета ослабевает, совсем немного – и грудь вывалится наружу. Еще несколько минут – меня разденет старший из братьев и поимеет на моей кровати.
– Стой, стой, подожди.
– Чего ждать, малышка? Покажи мне своих девочек, я поласкаю их языком.Черт, какие они у тебя сладенькие.
– Нет, нет, перестань.
Я сопротивляюсь, но так неубедительно. Сама льну к нему, голова идет кругом, губы Райли покрывают поцелуями шею, язык скользит вниз, и вот он уже мнет обе обнаженные груди, сосет и облизывает поочередно соски.
– Такая нежная девочка и все еще голодная.
Цепляюсь за его одежду, не в силах оттолкнуть, а наоборот, притягиваю к себе, подставляя грудь для поцелуев.
Я падшая, аморальная, развратная девица. Головой понимаю, что порядочные девушки так себя не ведут, но тело просит ласки, требует разрядки. А руки этого наглого мушкетера уже задирают подол платья, а на мне – порванные Вильямом трусики.
– Давай все это снимем, нам ведь не нужна сейчас одежда?
И как я так быстро сдалась?
Всем троим братьям.
Что в них такого загадочного?
Во рту пересохло, в груди полыхает пожар, а я сейчас сама начну срывать с себя одежду под натиском этого бабника.
– Нет, нет… подожди… Райли… нет.
– Твое «нет» звучит как «да».
– Нет, постой, Райли. Нет, я сказала.
Пытаюсь оттолкнуть его от себя, но упираюсь лишь в литые мышцы.
– Тихо, тихо, малышка, тихо. Я не сделаю тебе больно, тебе будет только хорошо, обещаю.
– Но…
Его тихий голос и тон подкупают, это сопротивляется мой разум, понимая, что я поступаю неправильно. Но кому вообще нужны мои правильные поступки? Мне восемнадцать, самый прекрасный возраст делать необдуманные вещи, о которых первое время можно сожалеть, а всю остальную жизнь – вспоминать.
Пол взглядом синих глаз Райли, которые я вижу даже в полумраке комнаты, мое сопротивление рушится. Да и пусть он после меня побежит к той медсестричке, зато эту новогоднюю ночь я буду с самым красивым парнем вечеринки.
А как Новый год встретишь, так он и пройдет.
Сама снимаю с себя платье, путаясь в завязках и подоле, пальцы немного трясутся, голова идет кругом. Теперь я практически голая, лишь в одних черных чулках и туфлях. И я ничуть не стесняюсь своей фигуры, потому что вижу во взгляде Райли похоть и страсть.
– Никогда не думал, что толстушки такие сексуальные. Моим членом можно колоть орехи.
Голубая накидка летит на пол, за ней рубашка, брюки. Я сжимаю бедра плотнее, потому что возбуждаюсь еще больше от вида накачанных мышц и странных татуировок на теле моего хоть не кровного, но родственника.
– Такая аппетитная девочка, покажи мне всю себя, покажи свою киску.
Райли сжимает в кулаке свой стояк, у него еще больше, чем у Тони и Чарли, совсем нет растительности, все гладко выбрито, бордовая головка уже блестит от смазки.
Он красивый, чертовски красивый, как и его братья.
Вот Райли уже рядом, от его тела идет жар, он ласкает грудь, живот, опуская руку между моих бедер.
– Для кого так чисто бреет киску Белоснежка? – шепчет на ухо, прикусывая мочку, расстегивая другой рукой заколку в волосах, распуская их. И тут же больно сжимает их в кулаке, запрокинув мою голову.
– Ты решила, что я хороший? Нет, малышка, я очень плохой мальчик и сейчас буду трахать тебя до слез, пока ты не сорвешь голос от крика.
Страшно?
Нет.
Прикусываю губу, делаю как можно более трогательный и невинный взгляд. Никогда не играла в такие игры. Он, что, сейчас отшлепает меня?
Райли улыбается, еще крепче до боли сжимая волосы, а потом целует.
Жестко впиваясь губами в мой рот, насилуя его языком, при этом заставляя развести ноги шире. Раздвинув пальцами половые губы, скользит по уже влажной от возбуждения плоти.