– Нет, – абстрагировалась от неловкого вопроса я, подставив ладошку под снегопад.
– Пойдем завтра в кино? Я билеты куплю…
– Завтра мне будет некогда! – быстро отреагировала я, впервые за вечер посмотрев в Вовкины глаза.
– А послезавтра, может, погуляем, вот так же, вечером?
– После завтра у нас дискотека в училище. Я тоже не смогу, – тихо сказала я, давая понять, что ни завтра, ни послезавтра я с ним на свидание не пойду.
Потом были другие варианты и другие причины и ещё… Короче, мы больше уже никогда не встречались.
Внутри я затаила на него обиду. Глубоко внутри. Я сама не понимала причин и узнала об этой обиде только когда случайно встретила Вовку много лет спустя в поликлинике. Он вопросительно посмотрел на меня, узнавая, а я демонстративно отвернулась и прошла мимо.
«Что это со мной?» – подумала я и, не найдя ответа, забыла. То же самое происходило и все последующие встречи. Три или четыре раза. Я делала вид, что мы незнакомы, и поражалась своей собственной реакции.
Не будем лукавить: именно мужчины во всём виноваты. Всегда! Проявили инициативу – виноваты, не проявили – виноваты. Виноваты, что не оправдали ожиданий. Виноваты, что они такие, какие есть, а не прекрасные и благородные принцы на белых конях! Виноваты!
Вовка был виноват в том, что я долго страдала, пытаясь погасить в себе эту «неправильную любовь». Виноват в том, что выбрал Светку. Виноват в чем-то ещё, видимо. Я не могла сформулировать причину, в чём. Но он был виноват!
2
Я взрослела и уже не влюблялась так опрометчиво. В восемнадцать я взвешивала и оценивала. Может, подавив однажды сильные чувства, сердце моё очерствело? Любое отступление от идеала я отметала сразу. Сама я нисколько не походила на принцессу, но решила для себя:
– Он должен быть как в песне: «…Чтоб не пил, не курил и цветы всегда дарил…» почти идеальный. Иначе не стоит и замуж выходить. Лучше прожить всю жизнь одной, чем выйти замуж за алкаша, который будет побивать тебя и пропивать всю зарплату.
– Размечталась. Именно такая участь тебя и ждёт. Знаешь, люди говорят, что дочь повторяет судьбу матери, – внушала мне Наташка, которая в это время дружила с бывшим «уголовником». Отец Наташки недавно освободился из тюрьмы.
«Хоть он и имел репутацию «благородного разбойника», но разбойник – он разбойник и есть», – размышляла я.
Я боялась, не хотела верить в эту «правду жизни», но эта правда, как плесень, торчала из каждой щели нашего дома барачного типа.
– Нет, нет и нет. Я возьму ребёнка из детдома и буду его воспитывать одна. Только не это. Ужасов в виде отца, а потом и отчима мне хватило на всю жизнь, – повторяла я всякий раз при встрече с подозрительными претендентами на брак.
Я не была особо популярна среди мужчин. Наверное, потому, что больше думала, чем говорила. Редко улыбалась, ходила с серьёзной миной и, опять же, наверное, казалась неинтересной. Парни любят веселых, смешливых девчонок, а не таких бук, как я. Но уродиной я не была и каждый год один-два кандидата стабильно получали от ворот поворот.
Но к двадцати трем меня уже замучили вопросами, когда я выйду замуж. И шуточки мамы о том, что такими темпами можно навсегда остаться в девках. Пришлось задуматься. В те времена просто так не отмахнёшься!
Нет, я не побежала на танцы и каждый божий день не забивала голову вопросом: где найти парня? Даже наоборот. Стала задумываться о смысле жизни, судьбе и на волне расцвета изотерики увлеклась учением Елены Рерих «Агни-йога».
Рериховцы продавали свои книги на первом этаже библиотеки, где я работала и, став активным покупателем книг, заочно попала в состав рериховского общества. Меня потрясла философия роста, возможность формирования самосознания, способность изменить мир вокруг себя. Сделать его лучше. Управлять своей жизнью. Подниматься по лестнице вверх. Очень нравилось. Сверхсознание. Сверх возможности. Мистическое и невероятное завоевало мои мысли и стремления.
Многие не выдерживали состязание за разум. Религия и мистика имеют свойство порабощать сознание, если сохранять ясный взгляд на вещи, быть объективной и адекватной, фильтруя, отделяя зерна от плевел. Так один раз, посетив собрание общества, я решила держаться от них стороной. Страх стать членом «секты» намного превышал интерес к этой теме.
Зато я с удовольствием дала согласие оказать помощь в оформлении выставки картин Рериха.
Коллекция репродукций и эскизов объехала всю страну и, наконец, добралась до Сибири. Конец февраля выдался теплый и снежный. Сугробы росли на глазах, поднимаясь выше человеческого роста. Дворники работали, из рук вон плохо, и люди передвигались с трудом, преодолевая сугробы, оскальзываясь и прикрывая лица рукавичками в резких порывах снежного вихря.
Я пришла в художественный музей, отряхнулась от снега и сразу попала в оборот: подписывать фотографии, оформлять их в паспарту, развешивать на стены оказалось очень увлекательно. Я как раз показывала рабочему идеальный вариант для расположения группы репродукций, когда ко мне обратился молодой человек.
– Вы не можете мне помочь, – говорил он тихо. Так тихо, что я с трудом разбирала слова. Чаще приходилось просто догадываться. Но, тем не менее, я откликнулась на просьбу и пошла за ним. А он продолжал что-то говорить, жестикулируя бровями-домиками и мило улыбаясь. Всё это выглядело, по меньшей мере, странно. Я выглядела точно глупой, не иначе.
На следующий день я вспомнить даже не могла, что мы делали? Рамочки, напольные кубики для экспонатов, карие глаза… О чём говорили? Просто я ходила за ним с открытым ртом, прислушиваясь, и пыталась не выглядеть полной идиоткой. Боялась, что на какой-то вопрос не смогу дать ответ только потому, что не расслышала этот самый вопрос.
Молодой человек был красив и статен, его голос завораживал и манил за собой. Карие глаза, глубокие и тёплые, располагали к близости. Все его движения говорили в пользу того, что он мягок и тактичен. А в белом свитере разве не походил он на принца?
«Господи, неужели это он? Мой принц», – с восторгом думала я тогда и сердце трепетало от тихой радости.
3
Принца звали Сергей, и он провожал меня в тот день домой. Крупными хлопьями падал влажный снег. Температура всего минус два градуса по Цельсию. Слабый ветер кружил снежинки в медленном темпе русского хоровода. Они сверкали в пирамидках света от одного фонаря к другому, напрочь засыпая тропинки. Он был милым и добрым. Я чувствовала его благородство, ум и эту доброту. Образ идеального парня калькой накладывался на Сергея.
Мы увлеченно разговаривали и с ним было интересно! Такое случалось нечасто. И меня охватил настоящий любовный жар. Вот он, тайфун. Вот она, любовь! Как давно я не испытывала этих эмоций!
Отношения развивались стремительно.
Да, это был он, мой идеальный принц! Трудно поверить такому счастью. Он не пил, не курил, водил в театр и в кино. Настоящий интеллигент, причём потомственный. Аккуратный и обходительный! Мой парень был идеален, хорошо воспитан. Даже, наверное, излишне хорошо.
Ровно через полгода я это поняла. Слишком идеален. А идеальность может быть недостатком? Разве бывают такие правильные люди?
Фантики в лесу бросать нельзя.
На улице есть некрасиво.
В тапках выходить во двор неприлично.
Слова «хрень» и подобные ему, говорить некультурно.
«Тубаретка» – неграмотно.
И список постоянно увеличивался. Я чувствовала себя крайне не комфортно. А когда она узнала, что его мама – учительница, стало совсем не по себе.
– Нет, конечно, нужно работать над собой, постоянно повышать свой культурный и образовательный уровень. Но выдержу ли я, этот двухсторонний воспитательный процесс? – мне казалось, что находясь рядом с Сергеем, выгляжу как глупая деревенщина. Чернушка. Как девушка из «гетто».
Чем дальше, тем больше дружить с «идеалом» становилось невыносимо тяжело. Я захотела расстаться с Сергеем. Его присутствие уничижало, подавляло мою независимую личность, роняло достоинство. Я не представляла себе будущее с этим человеком, который во всём лучше меня и постоянно это демонстрирует, указывая на недостатки.
«И это совсем не эгоизм!» – как бы оправдывалась я. «Почему нельзя промолчать? Зачем давить на больное? К тому же он до сих пор ни разу не сказал мне, что любит! А если не любит, то зачем встречается?».
– Ты меня любишь? – спросила я Сергея в лоб.
– Ну, чтобы выразить свои чувства, не обязательно говорить такие банальные слова, – ответил он.
– Я просто спросила, любишь ли ты меня? И ответ должен быть простой. «Да. Люблю» или «Нет. Не люблю».
– Я не готов ответить. Но я к тебе привык. Ты мне нравишься.
– Ты привык? На вопрос, любишь ли ты меня, ты отвечаешь, что привык? Прости, но я хочу с тобой расстаться. Твои белые ангельские крылья ненароком задевают меня, царапая тонкую кожу. И ты… меня не любишь. Да. И ты совсем не обязан на мне жениться. Я не хочу. Я не уверена, что смогу терпеть твоё занудство всю жизнь.
– А ты меня любишь? – спросил он.
– Это уже не важно, – с горечью ответила я. Это мои проблемы. Прощай.
Он подошел вплотную и попытался обнять.
– Неужели это так важно – постоянно признаваться в любви? – вымолвил Сергей. – Можно просто быть рядом, дарить тепло, заботиться. Разве это не важнее? Это, по сути, и есть любовь, – убеждал он.
– Нет, нет, нет, не продолжай. Ты имеешь удивительную способность перевернуть мои слова с ног на голову и доказать, что ты прав. И я тебе поверю снова, – сказала я, рыдая, и, вырвавшись из его рук, убежала.
Я не отвечала на звонки. Избегала встреч. Но он всё равно приходил… А вскоре я узнала, что беременна и что… выхожу замуж за своего «прекрасного принца».
Договор со Вселенной
«Ну потерпи же немножко, совсем чуть-чуть. Вот наступит десятое число, тогда и придёшь. Не торопись. Погуляй пока там, на Крайнем Севере. Ты же знаешь, как сейчас тяжело. Всем тяжело, не только мне! Пожалей. Там ведь, на Крайнем Севере, классно: простор разгуляй, густая ароматная тайга. Там природа рада-радёшенька уснуть после долгого жаркого лета, отдавшись во власть Матушки Зимы!
Ребёнок ещё совсем маленький. В садике на прогулку пойдет и замёрзнет. А через неделю я зарплату получу и куплю ему тёплые болоньевые штанишки на лямочках. Прости, Зима но сейчас денег нет! Не приходи, пожалуйста»
Я повторяла эти заветные фразы уже три дня. Прогноз погоды давали неутешительный, но каждый раз, как по волшебству, приход заморозков отодвигался.
«Спасибо зимушка, спасибо», – благодарила я невидимую собеседницу, вставая поутру и глядя на градусник. Собирала ребёнка в детский сад и загадочно улыбалась, и бежала на улицу, радуясь теплу.
Первого числа, несмотря на задержки с выплатами по всей стране, я получила зарплату и сразу отправилась на рынок покупать штанишки сыну. Теперь сердце успокоилось. «Божечки как всё удачно сложилось!», – воскликнула я, когда на утро следующего дня ударил мороз: сразу минус десять.
Я чутко прислушивалась к Вселенной, используя подсказки, которые она давала. И Вселенная прислушивалась ко мне, наверное, в благодарность. Я не нечасто пользовалась её услугами: боялась быть навязчивой, но в случае крайней нужды не стеснялась. Просите, и дадено вам будет…
В то время, когда сын уже служил в армии, после учебки солдат распределяли по другим частям, и выбор был невелик. Хороший вариант высвечивался лишь один – образцовая часть в Волгограде. Хотелось, чтобы сын попал именно туда! Он слишком робкий и чувствительный для армии. Таких, как он, думаю, немного. Грешно ли выпросить для него тёплое местечко? Думаю, не грешно.
А дочь в тот год заканчивала школу: её моральный дух и нервная система находились на грани срыва. Страх перед будущим, тягостные отношения в дружбе, надвигающиеся экзамены – всё это держало её на волоске.
Как разрешить вопросы, на которые в принципе трудно повлиять? – мучительно размышляла я. И вспомнила про «секрет». Есть такой одноименный фильм. Думаю, зерно правды он несёт. Но совершенно однозначно результаты гарантировать невозможно. Вселенная тоже вносит свои коррективы и решает, позволить или не позволить.
Я решила воспользоваться помощью Вселенной! Главное – подобрать правильные слова. Если запрос во Вселенную будет нечётким: может, не получится. Лучше в стихах. Эмоциональное, ритмичное, художественное звучание просьбы должно настроить высшие гармоники Вселенной, и тогда просьба будет беспрепятственно плыть по течению в нужном направлении. Я настраивалась, вспоминая инструкцию по составлению мантры. В течении недели нараспев шептала себе под нос заветные слова, пока не получила результат. Нужный результат! Сына перевели в Волгоград, и оставшиеся полгода он провёл как на курорте. А дочь порвала со всеми связями и год прожила спокойно, без нервов, приводя мысли и чувства в порядок.
Это был самый елейный год за последние несколько лет. Самый спокойный. В тот год я вспомнила, что где-то в столе лежит недописанная рукопись – мечта написать книгу. Мысли постоянно позванивали лёгким колокольчиком, напоминая о мечте, но решимость пока не возвращалась.
«Кому это нужно?» – повторяла я, отталкивая навязчивый колокольчик. «Мир прям ждёт не дождётся, когда я совершу этот подвиг и сразу начнёт носить на меня руках, весело скандируя: «Ура!». «Как же!» – смеялась я над собой.
– Вот, возьмите! – пихнула мне однажды в руки книгу странного вида девушка.
– Что это?
– В общежитии валялась! Подумала, что в библиотеке она пригодится больше.
– Ясно. «Иберия. От зелёных долин до бескрайнего моря», – прочитала я на обложке. – Книга не библиотечная, но спасибо, конечно.
Девушка улыбнулась и ушла.
Забавно. Это намек Вселенной или как? Вчера видела на дереве объявление: «Помогу написать книгу». И зачем это мне? Сегодня «Иберия». Ведь это именно то, о чём я хотела писать в книге!
После работы я шла домой и размышляла: какой может быть интерес у Вселенной к моей книге? Она ничего особенного из себя не представляет. Смогу ли я написать именно то, что хочет от меня Вселенная? Может, мы с ней смотрим на события по-разному? Да, наверняка по-разному. Вселенная знает свои секреты. А я их не знаю. Весьма сомнительно, что в результате ментальных контактов она раскроет мне эти секреты для того, чтобы я выдала их, вписав в сюжет Атлантиды.
«Намеки похоже, не закончились!» – улыбнулась я про себя на следующий день, когда студент попросил помочь найти информацию по теме: «Большой андронный коллайдер».
Эту тему я тоже отрабатывала в своей книге. «Совпадение? Нет. В жизни не бывает совпадений. Я это точно знаю. Хаос – это просто хорошо организованный порядок. Нам только кажется, что всё идёт кувырком. На самом деле, это преобразуется хаос. Самоорганизуется. Приводит нашу жизнь в порядок. Всё в мире подчинено законам. Строго детерминировано.
Я крошила укропчик в салат и думала о книге, а по телевизору в программе новостей диктор, глядя мне в глаза, сообщала, что Атлантиду нашли, таки, в Испании. И это на девяносто процентов она!
Всё! Я так больше не могу! Сажусь писать! – решительно воскликнула я и крепко сжала кулаки. Открыла чистую страничку в ворде и написала заглавие: «Атлантида. В поисках истины…»
В новом торговом центре разыгрывали айфон. Я пожадничала и решила снова просить Вселенную.
– Почему бы не попробовать испытать на деле механизмы «секрета», – сказала я мужу. – На чём-то банальном, таком, как айфон. Пойдешь со мной?
– Ерунда. Ты правда в это веришь? – иронично ответил он, но пошёл. Он нужен был мне. Сама по себе я слишком робкая. Заготовила мантру и из раза в раз повторяла её по дороге в торговый цент. Толпа собралась на розыгрыше большая: в первые ряды не прорваться.
– Постой рядом, поддержи! – попросила она мужа. Но он, немного подождав, ушёл бродить среди торговых рядов. И зря!
Организаторы попросили ответить на три вопроса, чтоб попасть во второй отборочный тур.
Все вопросы были про деньги. Все ответы я знала и выкрикивала их быстро, но тихо. Мой слабый голос не мог прорваться сквозь толпу. Ответ на последний вопрос: «Назовите футбольный клуб, который носит название денежной единицы?» нагло своровал сосед и, громко выкрикнув: «Реал», вышел вперед.
– Вот я лохушка. Мало знать секрет. Мне явно чего-то не хватает, Вселенная! – разочарованно вздохнула я и отправилась искать мужа среди смартфонов. Не моих смартфонов.
«Но ничего, я всё ещё могу воспользоваться твоей помощью, Вселенная», – бодро садясь за ноутбук и открывая чистую страницу, на которой гордо красовалось название книги, – решительно сказала я.
– Книга? Значит, книга! Третьего не дано!