– Кого ты будешь вспоминать ночью, ложась в кровать одна? – хочу услышать, что меня, поэтому замедляюсь, ослабляя движения. Ещё чуть-чуть и уберу руку. Но она молчит. Боится признаться себе. А я должен знать, что она думает обо мне. – Я сейчас остановлюсь. – Игриво предупреждаю.

– Тебя, – выдавливает негромко.

– Хочу услышать имя.

– Черт, Джадд, тебя, – готова на всё, лишь бы я не остановился. Довольно усмехаюсь, усиливая нажатие, и чуть ускоряюсь. Впивается ногтями мне кожу и выгибается несколько раз друг за другом в оргазме. Черт, какая она красивая. Такая естественная и сексуальная. Я бы хотел её в своей постели двадцать четыре часа в сутки. Жалею, что придётся бросить. Но обещание, данное тогда на могиле Роберту, обязательно должен исполнить. Он ведь был моим другом. Но до этого момента ещё далеко и, надеюсь насладиться Рэй к тому моменту, как придётся с ней расстаться…

Глава 38. Иногда подслушивать полезно

До вечера помогал маме и делал задания для колледжа. Но Рэй то и дело пробиралась в мысли. Одержимо хотелось увидеть её. Точнее ещё раз коснуться губ и окунуться в этот аромат. И, когда вечером мама предложила съездить в магазин, с радостью согласился, решая заехать хотя бы ненадолго к Рэй.

Подъезжаю к её дому. В окнах горит свет. Набираю девушку в надежде, что она дома и согласится выйти. Опираюсь спиной о машину и жду любительницу плавать без купальника. Спустя минуту дверь открывается и, осмотревшись по сторонам, она замечает меня и направляется в мою сторону. Охватывает внутренняя тревога. То, что было между нами днём. Сейчас она может стать стервой, посмеяться или наоборот растекаться и лебезить. Подходит и останавливается в шаге от меня. Кажется, если бы в ней проснулась одна из двух вариантов, я бы уже об этом узнал. Но нет. Передо мной всё та же Рэйн.

Делаю шаг навстречу, обхватывая её тёплое лицо ладонями и, притягивая к себе, целую. Едва касаюсь и понимаю, что именно за этим и ехал. Не хватало их. Ловлю нежный карамельный вкус, смешанный с приятным цитрусовым ароматом. Кладёт руки мне на пояс, прижимаясь сильнее. Захватываю волосы на затылке и аккуратно оттягивает их назад. Перемещаюсь на шею, покрывая её поцелуями.

Всё тело гудит от желания побыть с ней ещё. Но понимаю, что должен уехать.

– Просто хотел пожелать тебе спокойной ночи, – шепчу в губы. И, оставив ещё один короткий поцелуй, отстраняюсь. Прикасаюсь лбом к её. Начинаю сомневаться смогу ли просто так оставить её. – Погубишь меня. – Черт я должен её бросить, но смогу ли так легко отказаться от неё?!

– Почему?– сразу же переспрашивает.

– Ты знаешь, что должна сделать, чтобы получить ответ на вопрос. – Улыбаюсь, знаю, что она помнит моё утреннее условие.

– Джадд, – выдыхает в губы и снова целует. Рэй приподнимает край толстовки и ныряет под футболку. Прохладные ладошки касаются кожи, и она мгновенно покрывается мелкой дрожью в ответ на её действия. Оставляю лёгкий поцелуй в губы. Понимаю, что готова на большее, чем поцелуй на ночь, но не уверен, что нам стоит переходить эту грань.

– Секса между нами все равно не будет. Ты сама поставила то условие, – шепчу и отпускаю, отходя к машине. Сжимаю челюсти, чтобы снова не стянуть её объятия, но… Нет. Должен остановиться. Не должен слишком сильно привязываться к ней.

Так лучше. Так правильно. Завожу автомобиль. И, как бы не хотелось ещё побыть с ней, уезжаю.

Возвращение отца из командировки было как раз кстати. Хотелось, чтобы родители скорее усыновили Алекса.

Даже не было минуты позвонить Рэй и узнать, как она. А может, нам нужен был перерыв? Проверить друг друга. Почему чёртова девчонка никак не выходила из головы? Вероятно, я слишком сильно проникнулся идеей влюбить её в себя. И сейчас мозг усиленно ищет способы взаимодействия с ней, чтобы достичь результата. Я естественно вжился в роль того, кто идеально ей подходит. Мне это сейчас нравится, а когда придёт время я с лёгкостью смогу закончить всё это. Отыграть спектакль и закончить гастроли. И, хотя теория выглядела несколько спонтанно, но я все равно вспоминал тот случай из детства, когда мы с Робертом вдвоём влюбились в Эл. Это ведь тоже была любовь. Какая-никакая привязанность, но я смог тогда убить это в себе. Причём достаточно быстро. Смогу и сейчас, если понадобиться.

Надеваю спортивные штаны и толстовку. Собираюсь на пробежку. Так как часто это делал, никто не задавал вопросов. Обуваю кроссовки и предупреждаю родителей. Через полчаса оказываюсь возле её дома. Обхожу стороной и прохожу мимо её окон, замерев, наблюдаю за ней со стороны.

Что-то читает на кровати, водя неосознанно пальцем по нижней губе. Нервно сглатываю. Не понимая, как оказался вечером тут. Хотел же просто пробежаться, но ноги сами привели к её дому. Безумно захотелось сейчас побывать на месте её пальчика и коснуться губ. Черт. Чем больше проводил с ней время и чем больше думал о ней, тем сильнее привязывался. Поворачивает голову в сторону окна, словно почувствовав, что кто-то наблюдает за ней. Быстро прячусь за выступ в стене, когда замечаю, как встаёт и идёт к окну. Открывает и выглядывает на улицу, рассматривает двор.

Я не должен выходить и показываться. Я не должен. Но, как только свет от фонаря гаснет, делаю всё с точностью до наоборот – и в несколько шагов оказываюсь перед её окнами. От неожиданности дёргает головой и ударяется об оконную раму. Зажмуривается от боли, а я подпрыгиваю и упираюсь ладонями в подоконник. Касаюсь мягких губ. Под кожей волна возбуждения. Почему так тянет к ней, когда должен ненавидеть?!

– Ты что тут делаешь? – выдыхает в губы, переводя дыхание.

– Пробегал мимо и решил заглянуть, – улыбаюсь в ответ. Хотя сам не знаю, как оказался тут. Замечаю, что синяков не видно, вероятно, умело поработала косметическими средствами.

– Мимо? Джадд, ты живёшь в часе ходьбы от меня.

– Да, – отстраняюсь от неё, – но я бегаю быстрее, чем хожу. – Берёт руками за ворот толстовки и тянет внутрь комнаты через открытое окно. Понимаю, что задумала, но всё же решаюсь уточнить.

– Ты одна дома?

– Нет, папа есть.

– Он голову мне не оторвёт, если узнает, что я залез в окно твоей комнаты?

– Если узнает, что ты тут, то оторвёт, – негромко отвечает. Но он не узнает. Договариваю про себя.

Разворачиваюсь и запрыгиваю на подоконник. Перекидываю ноги и, прогнувшись под оконную раму, оказываясь в комнате.

Разуваюсь и прохожу к кровати, сажусь на край. Рэй кидает на меня взгляд и сразу отводит. После всего, что между нами было, всё равно волнуется? Подходит к окну, опуская не спеша рольшторы. Понимаю, что сейчас просто тянет время.

– Иди ко мне.

Протягиваю руку и тяну на себя, усаживаю на колени. Обнимаю, прижимая к себе. Зарываюсь в волосы и втягиваю приятный цитрусовый аромат. Касаюсь губами щеки и передвигаюсь к губам.

Рэй обнимает в ответ, сильнее прижимаясь ко мне. Черт. Были бы мы одни дома, я бы не сдержался, эта девочка поднимала во мне тёмные желания и изводила душу. Путала планы и ожидания. Где та стерва, которую я должен был влюбить и бросить? Сам себе обещаю, что это последний раз. Я просто буду избегать мест, где можем остаться наедине. Волнение от того, что нас могут застукать затуманивает мозг. Не хочу думать об этом и, стянув толстовку, проникаю ей под майку. Прижимается сильнее ко мне, давая понять, что не против моих действий. Замедляется, чтобы отдышаться.

– Джадд, ты говорил, что знаешь того парня, кто хотел меня изнасиловать, – неожиданно меняет тему. Черт, неужели что-то знает. Опять укол совести, что сделал это. Хотя… нет, она бы не вела себя так.

– Да, – киваю в ответ, лучше буду всё отрицать. – Он больше к тебе не приблизится. – Опускаю глаза, боюсь, что в них можно прочитать правду. Она кладёт руку на мою правую ладонь, обхватывает её и подносит к лицу.

– Так ты поговорил? – Вопросительно смотрит. Сама все понимает по сбитым костяшкам. Поэтому просто ухмыляюсь в ответ и, повернув руку, целую её пальцы, оставляя вопрос без ответа.

Рассказывает, что рассталась с Сетом. Хоть и отрицает, но понимаю, что из-за меня. Не хочет его обманывать. Это было совсем на неё не похоже. Вернее на тот образ, который я ненавидел. Словно в какой-то миг, Рэй должна бы по щелчку измениться. Ждал этого и одновременно боялся.

Как же нравилось дразнить её Эл. Видела оглавление книги, но не знала, что происходит на самом деле. Ревнует и изводит себя. Подхожу сзади, не оставляя расстояния между нами. Убираю распущенные волосы в сторону и наклоняюсь, одновременно опираюсь руками на подоконник по обе стороны от нее.

– Рей, – шепчу на ухо, – ты что, ревнуешь? – напрягается, собираясь выдать что-то язвительное.

– Рейни, ты спишь? – оба сейчас слышим голос её отца за дверью.

Рэй мгновенно разворачивается, закрывая мне рот ладошкой, чтобы я не вздумал ничего сказать. Да я и сам понимаю, что встреча с её отцом сейчас лишняя, поэтому не перечу и делаю то, что она мне указывает.

– Нет, пап, – подталкивает меня к кровати, показывая жестом, чтобы я лёг.

– Может чая? – предлагает тот. Девушка наклоняется ко мне, мимолётно касаясь щеки губами, и шепчет, чтобы я ушёл, пока она отвлечёт отца. Выключает свет, оставляя меня в темноте, и выходит из комнаты. Когда слышу, как голоса удалились, решаюсь приоткрыть дверь и зачем-то послушать их разговор.

– Рейни, меня отправляют в командировку, в Китай, на неделю, – размеренно говорит мужской голос с долей обеспокоенности.

– Когда улетаешь?

– На днях. Я бы хотел, чтобы ты полетела со мной, но мне не разрешили. Справишься тут одна? – волнуется за неё, но я буду рядом, хоть он и не знает.

– Конечно, пап, я же не маленькая.

Всё, что надо было, я услышал. Вылез обратно в окно, прикрыв за собой раму, и направился домой.

Это определённо были хорошие новости. Она будет в полном моем распоряжении и, пожалуй, надо завершать со всем этим, пока я не привязался к ней ещё сильнее.

Глава 39. Сомнения

Следующие дни просто кружили в водовороте событий. Документы на Алекса были готовы, и он официально стал частью нашей семьи. Так как Элли как волонтёр много времени проводила с ним, он очень к ней привязался, как и ко мне.

За всей этой суматохой забыл написать Рэй. Но и она молчала. А если решила возобновить отношения с Сетом? Говорила же, что он приходил к ней. Что мешало прийти ещё раз и помириться. От этих мыслей стало тошно. Она никогда не была моей, но и делить её сейчас тоже не мог. Она молчала. Молчал и я.

А ведь она не знала, что сегодня у меня день рождение. Придя с утра на занятия, первым делом получил поздравления от Эл и остальных. Хоть и был новеньким на психологии, на других занятиях мы пересекались. Замечаю краем глаза Рэй. И то, как она злится, рассматривая меня с Эл. Но она сама просила не выставлять наши отношения на показ. Про что говорить теперь? Да и Сет с какой-то брюнеткой. Значит, не помирились.

Испарилась после занятий так, что я и не успел остановить. Хотел догнать и поговорить, но Эл вытянула к общим друзьям, которые хотели меня поздравить. Молчание всё больше затягивалось, показывая, как она злиться. А раз злится, значит, что-то чувствует и скорее всего это ревность.

Первым сдаюсь и набираю сообщение, спрашивая всё ли с ней в порядке. Жду несколько минут, начиная нервничать. И отправляя ещё одно. И опять молчание. Уже совсем было не до веселья, когда и на третье она не отвечает. Перезваниваю и узнаю, что абонент недоступен. Иду против этикета и оставляю всех на своём же празднике и еду к ней, хотя дома меня ждёт Алекс.

Дерзкие серые глаза сегодня собираются поджечь меня, как цыплёнка-гриль. Придётся потушить их всем своим обаянием. Но и его становится мало. Режим «ревнивой стервы» включён, и я сам его спровоцировал. И оставался один шанс утихомирить ураган внутри неё. Рассказать правду. А лучше, чтобы её подтвердила мама. Тогда я точно буду оправдан. И этот план с правдой срабатывает.

Как бы не хотел наслаждаться ей бесконечно, но дома меня ждал Алекс. И мне никак не даёт спокойствия то, что кто-то ей пишет. Надо разобраться с этим самому. И тут же вспоминаю, как часто Эл кому-то пишет. Но, как только я подхожу, скорее прячет телефон. Словно скрывала что-то. Набрал девушку, чтобы выяснить всё. Какова же была моя злость, когда оказалось, что это делает она. От себя. За моей спиной. Пришлось тем вечером съездить на долбанную вечеринку и всё ей объяснить. Пообещал закончить с этим на днях.

***

Без предупреждения решил заехать за Рэй на следующее утро. Стучу в дверь, параллельно звоню на телефон, никто не отвечает. Не могла же она уже уйти на занятия. Или что-то случилось? По спине холодок разбивает спокойствие вдребезги. Вспоминаю, как видел, откуда она доставала запасной ключ от двери. Лезу туда же и открываю дверь.

– Рейн, – зову девушку, – но ни слова в ответ. Внутри нарастает тревога, разуваюсь и иду в сторону её комнаты. Приближаясь, слышу шум из ванной комнаты. Облегчённо выдыхаю. Она в душе. Тогда всё понятно. Рассматриваю её комнату. В глаза бросается фотография. Снимок достаточно старый, выцветший. Но раз тут стоит, вероятно, много значит. Рейн тут младше. Мне кажется ей тут лет четырнадцать, а девочке рядом и того меньше. Очень похожи, подруга? Что-то не припомню Рейн с подругами. Ложусь на кровать, ожидая мою мокрую девочку. Слышу, как выключается вода. Изнываю, желая её увидеть. Интересно, она одевается или нет, когда выходит из душа? Ухмыляюсь, надеясь, что на ней ничего не будет. Скрип двери и девушка не спеша идёт по комнате, вытирая на ходу волосы на голове полотенцем. Из одежды на ней только трусики. Не замечает меня и идёт к зеркалу. Сбрасывает полотенце в сторону и рассматривает себя. Идеальное тело, соблазнительно покрытое капельками воды после душа. Как же мне нравится то, что я вижу. Но ещё больше хочется увидеть её лицо. Чтобы не напугать, говорю негромко:

– Ты слишком притягательна, – дёргается, но узнает мой голос. Медленно разворачивается. Слегка приподняты брови. Она удивлена. Но определённо не расстроена. Не скрывая от меня своей наготы, идёт ко мне. Забываю, как дышать. С ума схожу от её раскованности. Нравится, когда ведёт себя так. Как шлюшка. Ничего не стесняется и вопреки всему рушит шаблоны. Мне нравится её распущенность. Знаю, что не должен привязываться к ней, но, пожалуй, могу поиграть с ней в своё удовольствие. Немного. Помню свою цель – должен сделать ей больно. Но сначала влюбить. Поэтому для правдоподобности должен играть. И меня чертовски затягивает эта игра. Мне она нравится. Сейчас отдаю Рэй право устанавливать правила.

Садится на меня сверху, не стесняясь, выпячивает свою грудь. Нервно сглатываю. Черт. Хочу её так, что всё тело гудит. Взрывной коктейль ненависти и страсти. И что в каких пропорциях, я уже не уверен.

Нацеловавшись, начинаем собираться на занятия. И невольно вспоминаю про фотографию, решаюсь спросить. Просто так. Не ожидая чего-то трагического в ответ.

К моему удивлению за той маской, что она носит при всех, прячется страх. Огромная боязнь огня и скорбь о потере сестры. Понимаю её тут, как себя. Знаю, что такое потерять.

***

Предложение познакомить её с Алексом было неожиданным. Я согласился, хотя и сомневался, что стоит это делать. Знал, что она исчезнет. И не хотел, чтобы мальчик к ней привязался. Зная насторожённость Алекса к новым людям, уверен, они не успеют сблизиться за пару часов, что она проведёт у нас.

И та ночь в моём доме. Перевернула всё. Я сорвался. До одержимости хотел обладать ей. Этим телом. Вдыхать аромат кожи. Ощущать, как сжимается вокруг меня, когда двигаюсь в ней. Прикусывать набухшие от поцелуев губки, что заглушить рвавшийся из неё стон. Дьявол. Заниматься сексом в доме при родителях. Так запретно и так убивающе. Ни с кем кроме нее, я бы не решился на такое. Весь здравый смысл выбила из меня. Готов был запоем исследовать её. Доводить до оргазма раз за разом. Дыша только этими моментами.

***

Но всему когда-то приходит конец.

Чем больше ответов на те вопросы я давал, тем больше мне становилось не по себе. Меня невыносимо тянуло к ней, но каждый раз заходя к себе в комнату, я видел фотографию Роберта. Я же всё тогда решил и дал обещание. Ему. На могиле. Я не мог теперь его поменять. Хотя и хотел. Какой я после этого друг.

Эл подстёгивала меня. Напоминала, что я хотел сделать. И как бы мне не хотелось сейчас с Рэй расставаться и бросать. Знал, что всё пройдёт. Должно пройти. Я её забуду. Вычеркну из своей жизни. Пусть мучается, понимая как это больно, когда тебя бросают. Когда рвут душу на части, а изменить ничего нельзя. Эл была убедительна. И в минуты сомнения, что я поступлю правильно, бросив Рэй таким способом, она всегда меня подталкивала к тому, что мы вместе задумали. Общую месть, но моими руками.

Глава 40. Судный день

Внутри душит, когда вспоминаю тот день. Как пришла выяснить отношения, а я сомневался до последнего. Не хотел её терять, но и не простил бы себе, если б не отомстил за друга. Наслаждался её телом, записывая навсегда в памяти эти моменты. Мне хотелось убить себя, когда начал ей всё говорить и уже не мог остановиться. Словно это сняло бы с меня всю вину за его гибель. Словно бы отомстил бы за дурга. Черт. В какой-то момент я на самом деле в это поверил. Думал только о себе. Как будет хорошо мне и моей совести.

И вот она ушла. До последнего не хотела верить. Говорила, как сильно любит и утверждала, что и я люблю её. Всё отрицал. Ведь я должен был ненавидеть.

Ненавидеть так, как ненавидят лютого врага. Что сделал жизнь невыносимой, забрав самое дорогое. Ненавидеть, что лишила друга. Ненавидеть, что спровоцировала мстить. Искал в этой мести успокоение.

И не находил.

Почему было так хреново?! Я же сделал всё так, как тогда задумал. Она страдает. Наказал её. Размазал и стёр. А чувствовал, что наказал себя. Только за что?

Единственный, кого сейчас ненавидел – это себя. Ненавидел так, что хотел сдохнуть. В колледж не ходил. Все дни слились в один сплошной ком. Ни с кем не общался. Стыдно было идти к ней. Но надо было набраться смелости.

Я чудовище, что недостойно и одного её волоска. Только сейчас до меня начало доходить, что чувствовал Роберт. Это жгучее чувство утраты. Будто кусок изнутри вырвали и выбросили. А ты понимаешь, что жить надо дальше, а не хочешь и не можешь. Без этой жизненно необходимой частички. Я сейчас как Роберт. Настолько ненавижу себя, что не хочу жить. Но я не могу просто наглотаться таблеток. Знаю, что есть мама и папа. Они хоть и усыновили меня, но любят как родного. Есть Алекс, и если я что-то сделаю с собой, это будет ему травмой на всю жизнь. Не могу так поступить с ними.

Почему мне надо было пожертвовать своей девочкой, чтобы понять каким Роберт был эгоистом? Что он сделал из себя жертву, но на самом деле ей никогда не был. Предал семью, что ему послал Бог. Друзей, что были с ним всегда. Ради чего? Ради какой-то больной любви? Одержимости? Или просто Рэй – первая девушка, что отнеслась к нему как-то иначе. Все ответы он унес с собой. Да мне и не нужны были они.

Рэй оставила его не просто так. И он знал это. И я понимаю её сейчас. Сложно быть с человеком, что напоминает о тяжёлом прошлом. Но мне Рэй не напоминала никогда. Наоборот, отвлекала. Когда был с ней, чувствовал себя спокойно и гармонично. Дополняла меня и увлекала. Не знаю. Может это и была любовь, которую я сам растоптал… Получил в дар сокровище и сам же выбросил.

Слышу стук в дверь и молчу. Не хочу никого видеть. Мама пыталась поговорить эти дни, а я не мог открыться. Она бы разочаровалась во мне. Просто сказал, что мы расстались с Рэй, ничего не объясняя. Вопреки всему, она заходит ко мне и по бледному лицу понимаю, что что-то случилось. Отгоняю от себя все мысли. Нет. Нет. Нет. Сжимаю зубы только не Рэй. Она не может повторить этот поступок. Она не такая.

– Я случайно узнала, – начинает часто дышать, сдерживая слёзы, отрицательно качаю головой, не желая это слышать. – У Рэйн умер отец. – Словно обдаёт ледяной водой. По телу дрожь от её слов. Как?! Всё эти дни знал, что ей плохо, но был уверен, что она не одна. Черт. Я должен был быть рядом с ней. В эту минуту, а не плакать в подушку, как идиот. Поддержать и уберечь от всего. Я же, как трус, пропал. Сложно вообразить как она сейчас одна. Подскакиваю с кровати, не зная, за что хвататься. Она уже не сдерживается и плачет, вытирая ладонями слёзы. – Сегодня похороны. Нам надо с тобой там быть. Не знаю, что у вас произошло, но она нам не посторонний человек. Мы должны ее поддержать.

***

Оттолкнула. Другого я не ждал. То, что я сделал. Этому нет объяснения и прощения. Но, некогда волшебные, серо-дымчатые глаза сейчас стали тусклыми и безжизненными. Я один из тех, кто сделал это с ней. После похорон отвёз маму домой и решился съездить к ней. Не мог оставить одну. Пускай мы не будем вместе, и она меня не простит, но я должен побыть с ней. Еду и получаю это сообщение: «Прощай». Ещё не вижу что внутри, но чувствую, что возможно ей нужна помощь и я сделаю всё, расшибусь, но сделаю, как она хочет. Снимаю телефон с блокировки и открываю сообщения. Моргает жёлтый и я давлю на газ, проскакивая уже на красный.

Крепко сжимаю руль, а педаль газа уже упирается в пол. Чёртова дорога не закончится никогда. Господи, только бы с ней было всё в порядке. И чтобы она не наделала глупостей. Ещё одну смерть я не переживу. Сбрасываю скорость, чтобы войти в поворот и тут же набираю, разгоняя автомобиль. Снова проверяю телефон. Была в сети уже час назад. Получил тогда это дурацкое "прощай" и внутри всё перевернулось. Когда просто представил, что вдруг её не станет, и она исчезнет. Бросил всё и поехал к ней. Запаниковал, когда дверь оказалась закрыта. Но ещё больше, когда ключ от дома снова лежал спрятанный на старом месте. Хотела, чтобы я нашёл. С ужасом входил в дом. Никого. Коттедж будто призраком стал за одну неделю.

– Рэй, – кричу в надежде, что кто-то ответит, но по стенам лишь бьёт эхо. Направляюсь в её комнату и замечаю на столе письмо. Благодарила, ругала, признавалась. Прощалась. Твою мать. Только сейчас окончательно понял, что натворил. Цепляюсь за слово "океан". "Знаешь, если бы можно было выбрать, как умереть, я хотела бы, чтобы меня забрал океан." Из памяти всплывают её слова. Дальше как в тумане. Письмо сунул в карман. Закрыл дверь, бросил ключ в старое место и рванул сюда. Если она и поедет, то к океану. Только туда, где были наши воспоминания.

Наконец, среди деревьев начинает мелькать голубое пространство. Ещё какая-то миля. Но время сейчас против меня. Наконец, виднеется парковка и я притапливаю. Сворачиваю с трассы, окидывая взглядом пляж через лобовое стекло. Но там пусто. Резко торможу, отстёгиваю ремень и, выдернув ключи из зажигания, выскакиваю из машины. Тело пробирает дрожь от налетевшего ледяного порыва ветра. Знаю, что если будет, то тут. Ключи в карман, а сам бегу к пляжу. Всё внутри бьётся в унисон со страхом, что не успел. Делаю шаг и тут же проваливаюсь в зыбкий песок.

– Рэй, – кричу со всей силы, но ветер съедает слова. Осматриваю берег. Пусто. Ни души. Запускаю пальцы в волосы и с силой сдавливаю их. Черт. Всё равно иду дальше, не понимая, почему и что ищу. Всматриваюсь то в песок, то в бушующие волны. Вспоминаю, как издевалась тогда надо мной. Специально нырнула и долго была под водой, чтобы я занервничал.

Снова кричу, вглядываясь в волны. Разворачиваюсь и осматриваю пляж в надежде увидеть что-то. Если она хотела, чтобы я нашёл её, должна была оставить. Сердце замирает и пропускает удары, когда замечаю женские босоножки и телефон. Дёргаюсь туда, падая на колени. Телефон уже присыпан песком, значит лежит тут долго. Душа разрывается на части. Беру в руку и смахиваю с экрана песчинки. Тяну момент и надеюсь, что это может быть не её. Провожу большим пальцем по экрану, разблокирую. Не могу сдержать слез, когда с экрана мне улыбается Джадд. Тот Джадд, что убил её. Она до последнего так и сняла меня с заставки.

– Нет! – вырывается дикий звериный рык. – Нет, Рэй, нет! – кричу в пустоту, срывая голос. – Не оставляй меня, – шепчу, прикладывая телефон к губам. – Всё не должно было так закончиться. Запускаю руки в волосы и с силой сжимаю их. Хочу сделать себе больно. Но физическая боль лишь вершина айсберга, по сравнению с душевной. Не знаю, что делать. Скидываю пиджак с телефоном и ключами и бросаюсь к воде. Ныряю. Волны поднимают муть и ничего не вижу. Черт. Она не могла так поступить. Она не могла сдаться. Нигде не было.

– Рэй,– зову как обезумевший. Специально заплыла далеко, чтобы не выбраться, и никто не нашёл? Твою мать.

Обессиленный выполз на берег. Прохладная одежда противно прилипала к телу. Не знал что делать. Схватил свой телефон и набрал 911. Сбивчиво рассказывал, но вроде меня поняли. Хотя… черт! Что они могут сделать, если ее нигде нет и если ее унесло в открытый океан. Второй раз. Та же больно. Следом набираю маму и рассказываю ей всё.

–Я что проклят? – поднимаю голову к небу, будто там есть ответ. Утыкаюсь лицом в ладони, так больно, что я не могу сдержать слёз. Он забрал одну половину сердца, она – вторую. Кто я теперь? Бесчувственный и бессердечный. Как жить, потеряв двух любимых людей. Как собраться и найти силы жить с этим грузом дальше? Как впустить опять кого-то также глубоко в душу? Какой я был, когда думать, что всё можно закончить и перечеркнуть в любой момент. Когда захочешь. Чувства – это не просто файл, который можно удалить. Порой мне кажется, что они встраиваются в ДНК и навсегда остаются с нами. Меняя нас навсегда. Кем бы ты ни был раньше, теперь – ты другой.

Следующие несколько дней словно в замедленной съёмке старого кино. Всё разом потеряло краски. Серая масса окутывала, погружая в адскую бездну. Время тянулось мучительно медленно, не принося при этом никаких новостей. Ни о мёртвой, ни о живой.

Поисковые отряды прочесали пляж и прибрежную зону, но её следов так никто и не нашёл. Она просто испарилась. Мы обзвонили всё морги и больницы, до последнего у меня была мизерная, словно атом во Вселенной, надежда, что она жива. Так как тело так и не нашли. Хотя от мысли, что она где-то на дне или её унесло в океан потрясывало. Возможно, она так и останется навсегда без вести пропавшей. Это океан. И он не прощает мимолётных решений и ошибок.

Меня несколько раз допрашивали, чтобы узнать, что тогда произошло, и как я узнал, где она. Забрали её телефон. Последнюю частичку памяти о Рэй. Нет. Не последнюю. Было ещё письмо. Но про него я никому не рассказал. Оно было только для меня. Наша маленькая тайна.

Сидя на кровати в своей комнате, закрываю глаза, растирая пальцами переносицу.

"Знаю, что когда мы были наедине, ты не целовал меня против воли. Ты хотел этого также как и я. Не отрицай. И всякий раз пробирался ко мне ночью, потому что сам этого желал. Я не верю твоей лжи. Ты сам в ней запутался. " Наизусть выучил эти строки. Как разгадала меня?! Как почувствовала?! Раньше, чем я сам себе в этом признался. Проникла в душу и прописалась там, обманув внутреннего караульного.

" Теперь я одна. Как ты и хотел. Никому не нужна. Пожалуй, только чёртовому океану. " Мне. Мне нужна. Только, кому теперь это сказать? Чёртовому океану, что забрал её? Запускаю пальцы в волосы, с силой стягивая их. До боли. Чтобы перебить разрывающую сердце беспомощность.

Мне пришлось рассказать маме всё. Всё с самого начала. С самих похорон Роберта. Выслушав меня, она молча встала и ушла. Даже при всей её рассудительности и спокойствии, она не разговаривала со мной уже сутки.

Я подвёл всех. Даже Райт с Мэттом помогали искать ее, чтобы потом придушить меня при ней или казнить.

Любой мой шаг и я всё больше погрязал в зыбкой трясине. Пытался вырваться, оправдаться и что-то исправить, но делал только хуже.

И в первую очередь тех, кто доверял мне. И я не знал, как всё исправить. Тех, кого нет в живых, не вернуть. Тех, кого разочаровал, должен был доказать обратное, но не было сил.

Стена с нашими совместными фото из детдома опустела. Я не мог на них смотреть, слишком много боли они несли. Винил себя столько времени во всем, толком не разобравшись.

– Джадд, – детский голос сбоку озаряет мою темноту. Оборачиваюсь, натягивая улыбку. Пытаюсь быть радостным ради Алекса. Не хочу беспокоить и волновать.

– Проиграешь со мной? – протягивает коробку ещё не вскрытого Лего, заглядывая искренне в глаза. Киваю, соглашаясь, надеюсь это отвлечёт, хоть на время.

– Почему к нам не приходит Рэйн? – неожиданно спрашивает, когда я разрываю упаковку, чтобы достать конструктор. Его вопрос, словно спусковой крючок. В горле взрывается бомба и я, вроде взрослый человек, но не могу сдержать слёз, что рвутся изнутри.

– Она больше не придёт, – отворачиваюсь и тянусь за ножницами, смахивая слезу. Сглатываю подступающую рвоту и глубоко дышу. Даже, если она жива, я ранил ее слишком глубоко. В этом доме, в этой комнате. Она ни за что не захочет возвращаться сюда.

– Просила передать тебе, что принц обложался и Белоснежка ушла к гномам, – боюсь посмотреть на него и даже от малыша услышать укор.

– Ты же её поцеловал, – обращаю внимание, как хмурится мальчик.

– Этого оказалось мало, – пожимаю плечами.

– Она же любит тебя, когда любят не уходят, – поражаюсь его замечанию. Слишком взрослое заключение для такого маленького человека.

– С чего ты взял? – всё равно уточняю.

– Она сама мне это сказала. Тогда, она ночевала у нас. Я спросил и она сказала, что очень тебя любит. Ой, – закрывает рот ладошкой.

– Что? – сразу же переспрашивая, будто он знал что-то важное.

– Это была наша с ней тайна. А я раскрыл.

– Да ладно, – сжимаю зубы от злости на самого себя. Любила меня уже тогда и молчала. Хотя, дьявол, это и было заданием. И я так вжился в роль, что не только она влюбилась.

– Джадд, – слышу внизу взволнованный голос мамы и подрываюсь.

– Я сейчас вернусь, – киваю Алексу и, перепрыгивая через ступеньку, направляюсь вниз.

Мама натягивает впопыхах плащ, не глядя на меня. Прячет глаза, что-то утаивая.

– Мне надо отойти кое-куда? Присмотришь за Алексом?

– Это связано с Рэйн? – пытаюсь заглянуть в глаза, но она намеренно не смотрит. Сердце болезненно стучит. Отрицательно качает головой в ответ. И берётся за ручку двери.

– Мам, – говорю в спину, – обещай, что расскажешь, если что-то узнаешь о ней, – замирает, не решаясь сделать движение. Теперь уже точно уверен, что это связано с ней.

– Хорошо, – кивает и выходит.

Почему ничего не сказала? Неужели Рэй нашли? В голову, словно ядовитые черви лезут самые мерзкие мысли. Нашли тело и мы – единственные, кто может опознать? Но она решила проверить сама?