И я принял решение. Перевёлся в другой университет и попытался забыть Сабрину. Я не писал и не звонил, не искал встреч, не отвечал на её сообщения. Наверное, поэтому она и была зла на меня. И как бы я не пыталась, мне нестерпимо хотелось знать, как у неё дела. Она вышла замуж и у неё были дети. Я был рад за неё. Сам же я женился неудачно. Буквально на первой встречной. Это была девушка, с которой сосватала меня моя мама. Жена была мной вечно недовольна – можно сказать, что мы не сошлись характерами. Через три года мучительной совместной жизни мы развелись.
Я много думал о Сабрине. И часто задавал себе вопрос: а правильно ли я поступил тогда? Честно говоря, я постоянно испытывал сомнения. Если бы Сабрина проявила хотя бы немного настойчивости, я бы, наверное, не выдержал. Но, к моему удивлению, она всего лишь написала мне два коротких сообщения в стиле «привет как дела». А потом просто забыла о моём существовании. Такое чувство, что она вычеркнула меня из своей памяти. Я был шокирован её холодностью. Наверное, если бы она, так же как и я, попыталась бы отгородится от меня, я сломал бы любые стены. Так почему же она даже не попыталась сделать этого?
Долгое время я мучил себя этим вопросом. А теперь его некому задать. Потому что Сабрины больше нет».
Вот так письмо! Вот так история! Вера Николаевна хотела бы присвистнуть, да не умела. Поэтому она просто с шумом и резко выдохнула. Оказывается Амир ещё и чувствует себя недолюбленным из-за того, что Сабрина не полезла ради него через выстроенные им же самим стены. Но вот что странно: Амир и Сабрина считают друг друга погибшими. Оба несчастны в личной жизни. Амир считает, что Сабрина была счастлива в идеальном браке. Сабрина то же самое написала про Амира. Такое чувство, что они находятся в разных мирах, а точкой коннекта каким-то непостижимым образом стал профиль Веры Николаевны на Филфри. Вероятно, Амир смог бы предоставить доказательства гибели Сабрины. Но даже спрашивать об этом бессмысленно. И без того понятно, что они живут в параллельнвх вселенных. Две реальности, которые пересекаются лишь в точках боли и разочарований.
Вера Николаевна чувствовала озноб, характерный для подъёма температуры. Она выпила чашку чая в прикуску с таблеткой аспирина и прилегла на диванчик. Мысли быстро пошли в разбежку. Замелькали образы, слова и лица. В какой-то момент Вере Николаевне пригрезилась огромная церковь, которая пронзала своими сводами грозовое небо. Тот храм был на острове посреди бушующего океана. И строение по площади было равно самому острову. Чайки с шумом носились сквозь высокие окна храма. Их перья качались на гребешках прибоя. «Неужели, волны не наносят ущерба зданию?» – подумала Вера Николаевна и проснулась.
Зайдя на Филфри, Вера Николаевна увидела сообщение от Сабрины: «Я проверила профиль Амира на сайте. Он удалён».
«Извиняюсь, что невольно стала причиной твоего беспокойства, моя дорогая Сабрина! Сейчас я уже разобралась в ситуации. Просто сбой на Филфри».
«Так с кем же вы общались, madame?» – недоумевала Сабрина.
Вера Николаевна вспомнила тонкое перо, которое вложил ей в руку старый шаман из её сна. Она видела это перо во всех деталях. Крапинки и чёрточки, переливы цвета. Помнила его вес на ладони, его влажность и сухость. Шероховатость и гладкость. Оно казалось таким реальным, но по пробуждении руки были пусты. Перо принадлежало другому миру, в нём и осталось. Но тот мир был не менее реален, чем этот. Равно, как и этот, не менее иллюзорен, чем тот. «Это просто feather», – подумала Вера Николаевна.
Она быстро набрала сообщение:
«Я и сама не знаю, кто это был. Но теперь всё хорошо. Успокойся, дорогая, успокойся».
И вышла в офлайн.