3.
Голова нещадно гудела, ее разрывало. Даня чувствовал будто его мозг проткнули раскаленным добела железом. Будто кто-то невидимый сделал из него «Пинаколаду» и выпил половину, а вторую оставил до лучших времен.
Он попытался открыть глаза. Не смог. Боль растекалась и заполняла каждую клетку его тела. Веки весили тонну. Они были слеплены каким-то гелем, ну, по крайней мере, ему так казалось.
Свет проникал сквозь тонкую кожу глаз то малыми порциями, то заполняя пространство, то выпуская отдельный пучок.
От этого геля щипало в глазах, но разлепить их было невозможно. Даня уставал от усилий, прекращал и начинал снова, силясь увидеть мир вокруг.
Казалось, прошла вечность, но однажды геля на глазах больше не было. Голова не болела. Пришло время увидеть где он.
То была маленькая каморка, где по обыкновению делают татуировки для своих. Вокруг множество странных инструментов от набора ножей разной длины до каких-то электроприборов непонятного назначения, вокруг валялись обрывки шнуров.
– Добро пожаловать в сопротивление!– Ему протянул руку он сам, каким он себя и представлял.
– Мы – клоны капитана Даниила, созданы для обеспечения пищей нашего мира гостей из основного мира. – Говорил его двойник без малейшего намека на сарказм.
– Пищей? – удивился Даня.
– Именно, твоя бывшая работа – добывать ценный экстракт из злонцев…
– Из этой четырнадцатиглазой хрени…
– Злонец, это ценный продукт и ни одна капля его экстракта не должна быть пролита мимо, а ты потерял обед для троих…
– О каком сопротивлении речь? – вспомнил Даня.
– О, об этом расскажет Даниил 148, и да, теперь твое имя – Даниил 10893
«Сколько же здесь клонов? Почему именно мой прототип? Почему я этим занимаюсь?» – Даня отмахнулся от роя мыслей как от назойливой мошкары и закрыл глаза. Ему хотелось понять кто он и зачем.
Он сел на кушетке. Вокруг не было никого. К нему спешил толстенький мужчина со шрамом через все лицо. Даня ждал ответов и одновременно боялся что ему предстоит быть в сопротивлении. В чьем и для чего…
Создать карусель
Добавьте описание
4.
Кушетка на которой сидел Даня была холодной. Сидеть на холодном дерматине и не понимать что будет впереди – такое себе…
– Даниил стосороквосьмой – протянул руку толстячок со шрамом на лице.
– Даня… Даниил десять тысяч чего-то-там – отрапортовал Даня.
– Шутить будем?
– Что вы, как можно!
Стосороквосьмой насупился.
– Мне сказали что ты слишком быстро вышел из симуляции…
– А это важно?
– Да, мы не успели подготовить для тебя… ну, видимо теперь и не подготовим.
– Что?
– Шутник ты, я посмотрю…
Отчего-то внутри Дани все съежилось и он приготовился не к самому приятному.
– Интересно, что тут творится? – Стосороквосьмой прищурился.
– Очень!
– Давным-давно, в далекой галактике… – Стосороквосьмой улыбнулся. – Нет, не так. В одной вселенной развилось достаточно не глупое сообщество гуманоидов, которое, повинуясь внутривидовой агрессии, начало истреблять себе подобных. Дело дошло сначала до сокращения населения единственной обитаемой планеты до 30%.
Политики и зеленые были рады, они поддерживали агрессию. Планета начала восстанавливаться, снизился уровень безработицы, всем стало хватать работы и места для проживания. Однако войны стали настолько привычными, что население не могло остановиться. Сосед шел на соседа, сын – на отца, а дочь – на мать.
Население стремительно уменьшалось. Гуманоид перестал быть доминирующим видом. Мы еще могли отбиваться от хищников и выстраивать стены, но нас было уже 15% от былого числа населения планеты. Тогда появился наш прототип, капитан Даниил. В свое время он был лидером одной из групп, успешно захватывающих территорию за территорией, в его команде насчитывалось несколько тысяч сторонников, и он понял что воевать больше не с кем – все свои.
Прошло 15 лет. Колония разрослась и начали появляться новые очаги агрессии. Даниил решил что так жить нельзя и стал думать. Месяц он жил в уединении и по окончании этого срока сделал заявление:
«Я не могу больше видеть войны и терять людей!» Наша планета мала, а нас все больше. Через 10 часов (сутки на нашей планете) я начну готовиться в экспедицию и буду колонизировать для вас новые миры. Помогут мне клоны. Я не хочу чтобы наш дом остался без присмотра, а потому однажды предоставлю вам новый дом, подготовленный теми, кем я могу управлять лучше всего – собой.
Стосороквосьмой с гордостью посмотрел на Даню.
– Позже я тебе все покажу – предложил он.
– Стой, а почему сопротивление?
– Ах, да. Не все клоны стали смиренно выполнять работу. Кто-то хотел быть главным и не терпел что ему отдают приказы. Они объединились в группу и стали готовить покушение на прототип. Но даже если один преуспеет и убьют главного, управлять станет клон под номером один. Сопротивление хочет чтобы лидера можно было выбрать не порядковым числом, а за то, что он готов сделать для окружающих.
– Почему вы так бестактно используете людей для добывания пищи? – Поинтересовался Даня.
– Это единственный способ выжить на этой планете, – пожал плечами Стосороквосьмой. – Все прототипы не хотят убивать, но единственное местное существо, годящееся в пищу, Злонец – так мы его назвали потому, что он реагирует на злость, досаду и уязвим к ним, он обладает сильной эмпатией. Он чувствует эмоции того, кто держит его в руках и пытается ему открыться, успокоить. Но когда открывается слишком сильно – его разрывает от тех же чувств, что и носителя. Это единственный способ добыть его экстракт. Они размножаются крайне быстро и живут только на этой планете. Поверь, мы искали их везде.
Даня скривился.
– Почему вы считаете что их можно есть?
– Мы уже не можем есть ничего другого. – Лицо Стосороквосьмого выглядело блаженным – это наша амброзия. Мы становимся теми кем хотим или должны быть. Видишь, ты тоже меняешься.
– Я же не ел…
Даня посмотрел вниз и влево. К его руке подключили катетер и по нему в его вены бежала зеленая жидкость.
– Когда? Как?
– Я отвлекал тебя, пока мои коллеги вводили тебе в руку иглу. От частых симуляций ты стал нечувствителен к боли, а после выхода из них твое внимание стало направленным. Теперь мы посмотрим кто ты, надеюсь именно тот, кто нам нужен. У нас на тебя большие планы.
Голова закружилась, его вырвало. Даня потерял сознание. Стосороквосьмой проверил его пульс.
– Прекрасно… – пробормотал он и уложил Даню на кушетку. – Скоро мы все увидим.
Сколько Даня проспал – не ясно. Голова болела, нутро крутило. Его снова вырвало. Он проснулся уже не в той комнатушке с ножами и приборами для кустарных татуировок. Это была большая, белая спальная с мягкой кроватью. Такой у него не было никогда.
Как никогда Даня ждал что его навестят…