Мани манят

Днем здесь было довольно жарко, а вечером становилось прохладно. Понятно, проходили же в школе: резкоконтинентальный климат. Хельге приходилось то раздеваться, то утепляться. Затем начался новый виток коммерческой игры. Все вещи упаковывались в «бегемоты» – это такие большие сумки на колесиках. Множество таких «зверей» нужно было погрузить в поезд. Все вставали друг за другом цепочкой и передавали сумки из рук в руки. В результате через каждого человека проходила сотня баулов разной тяжести. И не важно, сколько их у тебя лично. Не было разделения и по половому признаку. Затем весь груз подобным образом перебросали в здание аэропорта Хабаровска. А там все вещи уже ставили высокой пирамидой, обвязывая их веревкой. И коммерсанты намеренно садились по кругу ромашкой, чтобы у них ничего не украли. Летели самолетом до Москвы и дальше добирались поездом до Казани. Вот такой длинный и тяжелый путь получался.

Итак, после первого боевого крещения Хельге удалось заработать целых 17 тысяч рублей! Можно посчитать, сколько это было зарплат и за сколько лет. К тому же, и дети одеты с головы до ног. А об игрушках и говорить нечего: роботы, куклы Барби и много другой невидали для детей того времени появилось у них в доме.

Так началась новая, «челночная» жизнь у бывшей преуспевающей журналистки.

Хельга прилетала из Китая усталая, но довольная. Дети считали дни до ее приезда, понимая, что мама обязательно привезет им подарки: новые игрушки, красивую одежду, иностранные конфеты и будет много рассказывать о далекой стране. Елисей, наслушавшись маминых историй, лет в пять написал даже стихотворение. Оно начиналось так:

Ну, попробуй, отгадай,

Что же это за Китай?

И куда так мама рвется?

Почему ей не живется

Здесь, в Казани, без Китая?

Может, тайна тут какая?

Это дальняя страна,

Это желтая река,

Люди с узкими глазами.

Ананасы там возами.

Когда в Суйфеньхэ уже нечего стало брать, группа решила отправиться дальше, по стопам шанхайцев, в крупный мегаполис Харбин. От Суйфеньхэ добирались в общих, прокуренных дешевыми китайскими сигаретами вагонах. Зато в Харбине впервые остановились в четырехзвездочном отеле. Для Хельги всё было ново, интересно и шикарно. Ужинали тогда, на удивление, бизнесмены-челноки в самобытном ресторане с классической музыкой и танцовщицами, не говоря уже об изысках бесподобной кухни, полюбившейся уже многим. Именно тогда у Хельги как будто и открылось новое мироощущение: всё в жизни достижимо! Как интересен и разнообразен мир! Какое наслаждение видеть его и постигать даже таким тяжелым способом! А ведь можно на заработанные деньги просто путешествовать всей семьей?! Все эти мысли явились мощным толчком для ее дальнейшей деятельности. В то время муж Хельги занимал должность главного инженера проектно-конструкторского института, но все равно семья не могла многого себе позволить: зарплаты хватало только на обычную жизнь.

Находясь в Харбине, Хельга окончательно осмелела и, почувствовав себя уверенно, решила работать в одиночку, чтобы обязательно сэкономить время для музеев и интересовавших её достопримечательностей. Правда, она тогда еще не знала, что в каждом отеле есть визитные карточки, которые просто показывают таксисту, если хотят вернуться назад. Привыкнув к маленькому китайскому городку, который весь можно было обойти за час, Хельга не представляла масштаб многомиллионного Харбина. Что поделаешь, совковую допотопность можно было искоренить лишь со временем и только на собственных ошибках. Ведь тогда еще не было ни личных компьютеров, ни сотовых телефонов. Сейчас всё это кажется смешным и невозможным, как и многое другое, связанное с жизнью советского периода.

Итак, на следующее утро, после великолепного шведского стола на завтраке, Хельга спокойно вышла из отеля и решительно села к первому попавшемуся ей рикше. Изловчившись, как могла, почти на пальцах она объяснила уже немолодому водителю, чтобы он ехал направо, а потом вперед прямо по проспекту. Так как повозка с велорикшей была открытой, Хельга невольно наблюдала за происходящим вокруг и по пути фиксировала многие детали, привлекающие ее внимание: проехали мост, школу… Где-то сзади на левой стороне остались манящие к себе пагоды. «Сейчас быстро всё сделаю, – думала она, – и посмотрю столицу – временное убежище шанхайцев». Неожиданно ее внимание привлек огромный торговый центр под названием «Чори», написанным, к счастью, латиницей. Она заставила рикшу остановиться, заплатила ему пять юаней и с радостью пошла навстречу чему-то совершенно новому и неизведанному. В то время у советского человека не существовало понятия «торговый центр», скорее – универсальный магазин – ЦУМ, ГУМ, да и то только в Москве. Что могла знать Хельга, которая никогда раньше не была за границей (Суйфеньхэ – не в счет), а только читала об этом чуде или видела в кино? Но теория без практики, как она выяснила позже на собственном опыте, не работает. Войдя с опаской в столичный молл, Хельга онемела от восхищения. Это тебе не рынки и лавчонки приграничного поселка! Все здесь сверкало, мигало, кружилось и отражалось. Техника на грани фантастики, посуда – ах! одежда – ох! обувь – сплошной комфорт и изящество! Да и все вещи существенно отличались от увиденных ранее. Цены, конечно, были значительно выше, но зато какое качество!

И тогда Хельга приняла мгновенное решение: купить что-нибудь в этом дворце изобилия не только для себя, но и, обязательно, на бизнес. Наши люди тоже оценят такое высокое качество и красоту. Она интуитивно выбирала всё, что ей нравится, и это, кстати, заняло не так много времени, потому что цены были фиксированными, и не приходилось долго и нудно торговаться. Зато удовольствие она получила тогда по-полной, так сказать, от всей души, как сейчас от удачного шопинга. И как ни странно ей даже удалось что-то выгодно поменять – «бартануться».

Спустя пары лет активного челночества товар в Китай везли уже частично. В ходу были в основном доллары, которые там меняли на юани. Но валюту тогда в России достать было трудно, а через границу разрешалось провозить только $100 – смешной мизер, так что челноки находили разные способы нелегальной перевозки. Знакомый сапожник Хельги вырезал в каблуках ее сапог отверстия, и туда закладывалась свернутая тугим квадратиком валюта. Доллары зашивали в воротники, в подкладку курток, женщины прятали их даже в прическу: у кого, конечно, были густые волосы. В общем, рисковали, кто как может, на что хватало фантазии и кто во что горазд, чтобы все-таки пить это экстремальное шампанское.

В конце концов, Хельга набила свой «бегемот» всякими красивыми вещами и вышла из торгового центра. Ей всегда казалось, что благодаря дружбе советского руководства с Мао Цзедуном многие китайцы, тем более в столице северной провинции, должны обязательно говорить по-русски. Советская пропаганда русско-китайской дружбы прочно осела в ее сознании. Но, когда она попробовала спросить, как пройти в Старый квартал Чжупен Дорзе, о котором слышала от кого-то из группы, ее никто не понимал. Хорошо, если прохожие ей просто улыбались, а то и откровенно шарахались. После того как Хельга родила двух погодок, она прилично набрала вес и на фоне тщедушных китайцев выглядела весьма крупной и необычной для них женщиной. Китайцы бесцеремонно тыкали в нее пальцами, показывали без стеснения на ее «большие» глаза и не скрывали удивления от необычного вида белой женщины, откуда-то забредшей в их город.

Чтобы перейти улицу, Хельге пришлось спуститься в близлежащий подземный переход, проходящий под скоростной трассой и там она вдруг тоже обнаружила огромный рынок. Изобилие вещей и фантастически низкие цены восхитили ее, но и озадачили, несколько притормозив дальнейшее рвение к началу культурной программы. Покупки в дорогом «Чори» были, пожалуй, преждевременными и недальновидными в ее положении. «Ну что ж, нужно побольше теперь здесь купить дешевых вещей, а потом обобщить с дорогими и цену разделить», – деловито успокоила она себя.

Твердо решив сделать такой вот финансовый кульбит, Хельга вдруг прислушалась к рыночному шуму и не поверила своим ушам. Где-то, почти рядом с ней, прозвучала украинская речь. Это было так странно и радостно! Среди уже привычной какофонии китайского языка фрикативные размашистые звуки диссонансом просто повисали в воздухе. Не раздумывая, с глупой улыбкой, словно играя в жмурки, Хельга пошла прямо на звук голосов и через несколько шагов уперлась в двух ребят, азартно и громко торговавшихся за модные стеганые куртки. Она своим видом явно не вызвала у них ответной симпатии. Конкурентов нигде не жалуют. Сообразив это, Хельга отошла немного в сторону, от греха подальше, и уже исподволь наблюдала за процессом. Ребята сбивали цену с 50 юаней до 5, как обычно в 10 раз. Сошлись на семи. И только после того, как украинцы насытили жадные пасти своих огромных баулов классными парками и, наконец, скрылись из ее глаз, она тут же подошла к прилавку. Находчивая бизнесменша прикинулась якобы запоздавшей из их же компании и слезно попросила отдать ей остатки. Для китайцев все славяне кажутся на одно лицо, как поначалу и азиаты нам. Именно поэтому-то ей в тот момент и удалось взять высококачественный дефицитный товар очень дешево и без лишних усилий.

Теперь оставалось самое главное – хотя бы галопом пробежать по музеям старого квартала. Правда, с двумя «бегемотами» далеко не уйдешь, ну уж как получится. Выбирать не приходилось, потому что в восемь часов вечера планировался отъезд группы из гостиницы, а затем, через пару часов, и из Харбина.

Перед отъездом из Казани один хороший знакомый Рины попросил Хельгу привезти для его сына фирменный пуховик и дал ей на его покупку целых $100. Тогда ей показалось, что это очень большая сумма для детского пуховика. Она, конечно, добросовестно его искала, но почему-то не решалась купить, считая все попадавшиеся ей варианты недостаточно интересными. К полудню того дня у нее оставалась еще некоторая сумма в юанях и чужие $100. Одолев до конца подземный переход и выйдя наружу, она, наконец, увидела вдалеке характерные, так манящие к себе пагоды. И, чтобы побыстрее доехать до них, села на первый попавшийся автобус. Успев выйти на остановке совсем рядом с архитектурной диковинкой, она попала на Солнечный остров – парк в китайском стиле. Вместо исторических реликвий здесь почему-то находились клетки с белками, мини-оленями, пруд с черепахами. Всё это больше походило на зоопарк. А вокруг гуляли семьи с детьми, малыши гордо держали в руках воздушные шарики и сахарную вату. Всё как в любом парке культуры и отдыха. Правда, прохожие опять дико посматривали на нее, волочащую два черных баула на колесиках. Перехватив несколько таких взглядов, Хельга поняла, что выглядит неприлично. Конечно же, ей нужно было оставить сумки в отеле и гулять налегке.

Но тут началось самое интересное. Она вдруг ужаснулась, что не знает, где находится ее гостиница, не имеет понятия, как она называется. Единственное, что она запомнила, – это огромный торговый центр «Чори» с красными китайскими фонариками. А еще в памяти остались некоторые детали, невольно зафиксированные ею в тот момент, когда она ехала на рикше и, кажется, отметила про себя, что рядом с их отелем есть школа и мост через реку.

Все, кого она в отчаянии пыталась остановить, ее не понимали. Из путаной речи Хельги китайцы узнавали лишь имя своего вождя Мао Цзедуна, улыбались, кивали и шли дальше. Хельга пока еще до конца не осознавала ужас своего положения и, не найдя из него выхода, села в автобус на противоположной стороне от парка, чтобы вернуться на нем к подземному рынку. Но автобус, видимо, где-то свернул и ехал совершенно по другому маршруту. Через полчаса ей стало ясно, что она едет не туда. Не теряя времени Хельга сошла на одной из остановок. Теперь она действительно оказалась в совершенно неизвестном ей районе города. А Харбин, между прочим, по площади и количеству населения гораздо больше Москвы. Единственным ее ориентиром и маяком, ведущим к своим, оставался магазин «Чори».

Одна молодая китаянка, еле-еле уловив в речи Хельги единственное слово «Чори», попыталась объяснить заблудившейся, как доехать до молла и даже проводила ее до нужной остановки. Хельга снова села в маршрутку и приготовилась во все глаза смотреть в окно, чтобы узнать знакомые улицы и увидеть, наконец, вожделенные яркие буквы. И действительно, двери автобуса открылись прямо перед торговым центром «Чори». Хельга с радостью выскочила из него, без сожаления оставив за проезд последние юани. И уже с надеждой бодро и привычно поволокла за собой два тяжелых «бегемота». Маршрутка благополучно уехала. Хельга стала оглядываться вокруг и как будто не узнавала то место, где только что была утром. Вроде те же красные китайские фонарики, яркие полыхающие буквы рядом с надоевшими иероглифами. Всё вроде так же и то же. Но это всё-таки было совсем другое здание. «Возможно, я вышла с обратной стороны», – судорожно сообразила она, уже серьезно нервничая. И тут же поспешила обойти кругом светящуюся многоэтажку. Но, оказавшись опять на остановке, вдруг окончательно поняла, что приехала не туда. Советскому обывателю было тогда невдомек, что существуют бренды, тренды и фирменные магазины, что фирма «Чори» имела тогда в Харбине целых семь моллов, находящихся в разных частях города?.. Времени на прогулку уже не оставалось: на ее руке «командирские» показывали пять часов вечера. Через три часа ее группа должна была уехать из отеля. И Хельга тогда останется одна в чужой стране без визы (виза групповая) и без денег. Вот что значит отрываться от коллектива! А в Казани ее ждали двое маленьких детей и муж! Что с ними будет?!.

По печальной ассоциации Хельга вспомнила, как однажды, еще студенткой, ехала на Новый год в Киев к своему другу. Плацкартный вагон до Москвы был переполнен людьми. Жарко и душно! На одной из остановок она решила сбегать за мороженым, великодушно забрав деньги на эскимо у соседей по купе. Выскочила Хельга на перрон в одном модном тогда черном свитере и джинсах. И как назло именно на ней мороженое закончилось. Привыкнув не сдаваться, она буквально влетела в помещение привокзальной станции. Взяв без сдачи мгновенно, как ей показалось, десять брикетов, тут же выскочила на перрон и, увы, застала лишь хвост уходящего поезда. Растерянная, раздетая, оставшаяся без вещей, документов и денег, Хельга стояла под снегом и не чувствовала от волнения холода. Она лишь машинально разворачивала фольгу и кормила мороженым вертящихся вокруг нее бездомных щенков. В таком замороженном состоянии с полными руками «серебра на палочках» ее застала какая-то работница станции. Жалостливая «служащая» с кем-то переговорила, дала свою телогрейку и посадила Хельгу на следующий поезд до Москвы в купе знакомой проводницы. По железнодорожной связи договорилась и по поводу ее вещей. Всё тогда благополучно обошлось, правда, из кошелька пропали десять рублей. Но это, видимо, малая компенсация за недоставленное мороженое? Билет до Киева был куплен заранее, так что встреча Нового года, несмотря ни на что, состоялась.

В тот момент Хельге почему-то пришел в голову именно этот случай, но по степени риска и отчаяния он всё же был несравним с ее теперешним положением. Дома и стены греют, а здесь ее элементарно не понимают. И как выйти из такой ужасной ситуации, она не знала, понимая лишь то, что бездействовать нельзя. Первая мысль – объехать все «Чори», но на чем и как? Обратиться в полицию, но документы остались в отеле, название которого она не знает. Да и вообще в то время все челноки в Китае находились на полулегальном положении. Если арестуют, то непонятно, чем все это закончится и увидит ли она тогда своих детей?! На любые передвижения нужны деньги. И вот вторым спасительным флажком вдруг перед ее глазами всплыли чужие $100. Ей стало понятно, что это ее единственный шанс. Как любил шутить руководитель их группы: у китайцев вместо зрачков – доллары. В данных условиях этим можно было воспользоваться.

В то время, когда Хельга нервно рассуждала сама с собой и судорожно искала выход, на остановку подоспела очередная маршрутка и гостеприимно распахнула, «как будто для нее», свои двери. Хельга инстинктивно, на одном дыхании, втащила в нее свои сумки и тихо села у окна. Неприятно давило в висках. От волнения у нее, видно, повысилось давление, о котором она еще даже не догадывалась в свои тридцать пять лет. Через несколько минут ей стало ясно, что владельцы маршрутки – молодая супружеская пара. Она пока не знала, как ей пригодится это наблюдение. Люди входили и выходили, а Хельга все ехала, смотрела в окно и пыталась на удачу все-таки увидеть знакомые места и тот самый торговый центр «Чори». Но тщетно! Когда в автобусе осталось всего два человека, Хельга решилась подойти к водителю и его жене и попыталась на эмоциональном языке объяснить им, что она ищет определенный молл «Чори» и подземный рынок. Супруги только таращили глаза на безумную иностранку. И довольно определенными жестами пытались отмахнуться от нее, явно желая поскорее избавиться от неадекватной пассажирки. И тогда последним аргументом Хельги и послужили те самые $100. Она всячески дала им понять, что они их получат, если найдут отель, в котором остановилась ее группа или хотя бы нужный ей магазин. И вот тут стало происходить что-то невероятное. От шока у Хельги вдруг открылся талант художника, и в своем блокноте, куда записывала все свои покупки, она начала по памяти, с невероятной достоверностью, рисовать отель, школу, мост, дорогу и так далее. Китайцы ошалело смотрели на нее и в блокнот, в недоумении пожимали плечами и наугад мчались по улицам Харбина. Пассажиров, естественно, на тот момент всех высадили. Видимо, обещанные $100 для них были очень завидным заработком. Только от одной мысли даже сейчас становится страшно: что если бы этих денег у нее, например, не оказалось. Ну не заказали бы ей, например, детский пуховик или она его вдруг купила?! Что было бы с ней? Но кто верит в случай, тот не верит в Бога!

А ведь всю группу не раз предупреждали о том, чтобы никто из них не ходил в одиночку, тем более в темное время суток, так как здесь много бедных, не брезгующих воровством и разбоем. А тут беззащитная белая женщина с двумя огромными сумками, набитыми всевозможным добром. Вот тогда Хельга впервые почувствовала на себе, что значит выражение «волосы на голове шевелятся от ужаса».

К тому времени они уже проехали два ложных «Чори». Всего через полчаса группа должна была уехать из отеля на вокзал. И ее, конечно же, никто не хватится, потому что здесь действовал вечный закон джунглей: каждый сам за себя. Это потом стали формироваться сплоченные компании, а пока это были первые варварские вылазки желающих зарабатывать больше, чем гарантировало государство. Хельга впоследствии как-то даже стала свидетелем чудовищного случая: русскую женщину, умершую в Китае от инфаркта, отказались переправлять на родину, и ее пришлось хоронить в большой картонной коробке из-под обуви на китайском полузаброшенном кладбище.

За окнами автобуса стало совсем темно. Пошел мелкий снег. Поняв, что все ее усилия бессмысленны, Хельга вдруг от всей души со слезами взмолилась: «Господи, помоги! У меня остались двое маленьких детей! Что будет с ними! Покажи дорогу!». И вот тут произошло настоящее чудо! Сквозь льющиеся слезы Хельга вдруг увидела в окне тот самый проспект, по которому ее вез утром бестолковый рикша. Она схватила водителя маршрутки за плечи и, гладя его жирные и черные, как вороново крыло, волосы, стала показывать рукой вперед и истошно кричать: «Прямо, прямо!». Ее поняли без языка и увеличили скорость. На левой стороне дороги показался многоэтажный отель, название которого она запомнила теперь на всю жизнь – Хепинь, что означает «мир». Маршрутка поравнялась с выезжающим из ворот и наполненным людьми автобусом. Неужели успела?! Как и предполагалось, никто ее даже не искал. Хельга выскочила навстречу и замахала руками, пытаясь остановить автобус и что-то объяснить. Но у нее вдруг абсолютно пропал голос. Отдав $100 супругам и сердечно жестами поблагодарив их, она вдруг совершенно ослабела, размякла и, присев прямо на асфальт, лишь беспомощно улыбалась. Неужели успела?! Не слыша возмущений и ругательств, посыпавшихся на ее бедную голову со всех сторон, она еле-еле поднялась на ноги и побрела с кем-то из группы в свой номер.

Всё для нее теперь происходило, как во сне. Ее действительно, как она и думала, не хватились. Каждый фанатично упаковывал и обертывал изолентой свои вещи, а что там делается у другого – неинтересно и не имеет значения. Один здесь не за всех… И это понятно: время – деньги! Да и люди плохо знали тогда друг друга. Алекс с друзьями, видимо, думал, что Хельга где-то в автобусе.

Несколько человек из группы во главе со «старшим» быстро побросали в ее сумки оставшиеся вещи, кое-как их все запечатали. Ведь нужно было еще успеть погрузить сумки всей группы на поезд. Хельга безучастно наблюдала за происходящим и не могла произнести ни слова. Кажется, в этот момент кто-то о чем-то ее спрашивал, а она только кивала головой, как умалишенная, и молчала.

Голос вернулся только часов через пять. Серьезный стресс! Вот они какие – эти первые «большие» деньги. Кроме названия этого харбинского отеля, Хельга усвоила для себя на всю жизнь еще и то, что в отелях существуют визитки, по ним любой таксист сможет привезти туриста обратно в гостиницу. Так просто! Тоже пусть печальный, но опыт!

Объехавшей уже весь мир Хельге эта ситуация кажется абсолютной нелепостью, как и многое другое, что происходило с ней в девяностые и нулевые. Этот эпизод стал для нее жестоким предупреждением и уроком: не лезь в воду, не зная броду! Но самое главное и важное, что с ней тогда произошло – так это то, что она осознанно и материально почувствовала помощь Бога. Вера, до той поры живущая где-то у нее в подсознании, вдруг стала реальной. Хельга поняла и ощутила всей душой, что всех нас ведут ангелы-хранители. Они слышат нас и помогают нам! Наверное, поэтому, вернувшись в Казань, она настояла на немедленном крещении всей семьи. Крестной матерью стала ее коллега-журналистка Татьяна Мамаева, очень верующая и сопровождающая по жизни их семью! Но в 2019 году произошло странное и страшное стечение обстоятельств: муж Хельги Георгий и ее крестная умерли в один год. Теперь Хельга осталась в семье за «старшую» до своего ухода.

***

Со временем ездить в Китай становилось все сложнее. Мужские компании, как правило, старались избавиться от женщин: зачем им лишний балласт. Были в Казани такие знаменитые «павловцы», названные по фамилии их лидера. К себе в команду они никогда никого не брали и явно держали первенство в этом бизнесе. Многих из них, к сожалению, уже нет в живых. Преобладающая причина смерти – рак желудка. Не всем пошли на пользу китайская еда и перегрузки.

Алекс и его друзья тоже старались отделиться от ненужных попутчиков, чтобы стать мобильнее и конкурентоспособнее. И тогда Хельга всерьез задумалась о том, чтобы стать самостоятельной. Подруги-журналистки и всё ее интеллектуальное окружение, совершенно далекое от подобной сферы, открыто осуждали ее: как можно с двумя университетами заниматься таким неприличным делом – не «камильфо». А после того, как в «Советской Татарии» появилась статья «Китайской тропой», где в красках и подробностях описывалось прохождение «бизнесменов» через таможню в Суйфеньхэ и были приведены узнаваемые примеры и сравнения с белой гвардией, откровенно рассказанные Хельгой на дне рождения своим подругам, от нее стали шарахаться: кому нужен шпион?

Вот тогда-то и созрело решение: ни от кого не зависеть и ездить самостоятельно. Но нужна была хотя бы одна партнерша. Рина тогда Китая боялась, да и зачем ей мучиться, если со всем этим прекрасно справлялся ее муж Алекс? А уж она, великолепная домохозяйка, грамотно руководила продажей и только успевала вести бухгалтерский учет. Тем более, это была, по сути, ее профессия после окончания финансово-экономического института.

Как раз в это тревожное время к Хельге неожиданно подошла соседка по дому Зоя. Она работала машинисткой в Главтатстрое и ее неожиданно сократили. Зоя одна, без мужа, воспитывала двоих дочерей. На ее руках престарелая мать. Им, буквально, нечего было есть. Соседка была согласна на любую работу. И тогда Хельга по-дружески посвятила ее во все прелести самостоятельных заработков. Рассказы Хельги сначала испугали Зою, но, в конце концов, и не от хорошей жизни она вынуждена была согласиться. Сняла дрожащей рукой последние деньги со сберкнижки, оставленные на черный день, и стала слушаться более опытную компаньонку. Теперь Хельга понимала, что ответственна не только за себя, но и за другую семью тоже.

***

Наступила холодная зима 1992 года. Для начала было решено отправиться в знакомый Суйфеньхэ и привезти побольше пуховиков, быстро расходившихся на рынке. Нужно отметить, что все бизнесмены сами ничего не продавали. Их задача заключалась в том, чтобы только выбрать и привезти товар, а дальше все сдавалось оптом или перекладывалось на плечи продавцов, хорошо знающих конъюнктуру рынка.

Итак, самостоятельная экспедиция начала сборы в новом составе. Билеты на самолет до Хабаровска были куплены. И Хельга, впервые в качестве «проводника», вместе с трясущейся «новенькой» отправились в дальний путь на заработки.

Но в самолете ей неожиданно встретилась одна ее хорошая знакомая по бизнесу, некая Фира – очень крутая особа, с которой они как-то попали в одну группу и переправлялись на катере из Владивостока по реке Сунгари в китайский город Цзямусы. Надо сказать, что Хельга к тому времени тоже была опытной и объездила много городов Китая. А в тот самый раз группа почему-то набралась из одних мужчин. И им приходилось держаться всё время вместе. И Фира тогда, о, ужас, где-то сильно отравилась. А в Цзамусы предполагалось пробыть только один день. У Хельги, слава Богу, оказались нужные лекарства и, благодаря этому, попутчица по бизнесу смогла продолжить работу. И была, конечно, ей очень благодарна. Практически Хельга спасла ее большие деньги, взятые, как оказалось, под проценты, ведь Фира считалась крупным оптовиком, в отличии от Хельги.

Обе тогда очень обрадовались встрече в самолете и, конечно, разговорились… Узнав, что Хельга летит самостоятельно в Суйфеньхэ, Фира не могла скрыть удивления.

– Что там сейчас делать? Товар некачественный! Перья из пуховиков торчат и вылезают при носке. Народу видимо-невидимо со всего Союза. Пустая трата времени! Ты как-то спасла мои деньги, а я хочу спасти твои! – заявила она твердо и несколько загадочно. – Слушай меня внимательно. Через час самолет приземлится в Чите. Берите свои вещи и выходите.

– А как же наши билеты до Хабаровска и обратно? – попыталась возразить Хельга.

Но Фира лишь улыбнулась.

– Вы столько заработаете, что все это будет для вас ерунда. В общем, выходите в Чите, берите на вокзале билеты до Забайкальска и поезжайте именно туда! – диктовала она. – Это место находится на границе с Маньчжурией. Золотое дно! Когда приедете, сними квартиру рядом с базаром, чтобы из окон просматривался весь рынок, – говорила она назидательно.

– А откуда там возьмется манна небесная? – удивилась Хельга.

Фира немного понизила голос и осмотрелась. Вокруг них все крепко спали – ночной рейс.

– Из Китая через границу, – продолжала она, – идут составы, полные качественных, сделанных на экспорт, очень красивых и разнообразных вещей: от техники до текстиля, от продуктов до шуб, сумок, обуви. Особенно обрати внимание на детские товары. В общем, всё это завозится к нам в магазины, и это, как ты понимаешь, не кустарный уровень, к которому мы привыкли, а государственные поставки. Когда увидишь все своими глазами, сразу поймешь и оценишь. Ну, так вот, ночью эти вагоны во время стоянки местное население «раздевает». А утром все это выбрасывается на рынок за копейки. Там, конечно, ОМОН постреливает, так что будьте осторожны. Еще раз повторяю: очень важно, чтобы из вашей квартиры просматривался весь базар. Запомнила?

– Как же власть допускает это? – возмутилась Хельга.

– Господи, ну какая же ты наивная! Здесь все в доле. ОМОН тоже подкупают, поэтому его стараются чаще менять, но бесполезно. Там школьники уже машины имеют. Попадаются, конечно, новички, которые поначалу усердствуют, стреляют по людям. Так что бывают и жертвы, поэтому надо все делать с умом и только ранним утром. Со всего Дальнего Востока туда за товаром съезжаются энтузиасты. Мои знакомые там озолотились. Понимаешь? Клондайк! Рискните! – подмигнула Фира.

Тут как раз стюардесса объявила, что самолет приземляется в Чите. Зоя мирно спала в соседнем кресле и не слышала разговора. На размышление у Хельги оставалось несколько минут, и она сделала свой выбор. Сначала вызвала кнопкой стюардессу и сказала ей, что хочет выйти в Чите. Стюардесса начала возражать, так как их вещи находились в другом отсеке самолета для выгрузки в Хабаровске. Какие аргументы приводила отчаянная Хельга, уже неважно, но она добилась своей цели. Вытащила ручную кладь, разбудила Зою. Заспанная «компаньонка» не могла понять, почему они выходят раньше на несколько часов, да еще и в другом городе, но у Хельги не было времени что-либо ей объяснять. Она только убедила Зою полностью положиться на нее и довериться ей. И послав воздушный поцелуй Фире, поспешила на выход.