Путь Орла

Полицию в этот день я покинула с неопределённым чувством страха, неизвестности и тоски по моему беззаботному прошлому, когда ещё была жива бабушка, неся бремя ответственности на себе.

Как ни странно, Андрей пришёл домой раньше меня, хотя обычно он приезжал очень поздно, когда в гостиной я накрывала на стол. Я хотела устроить ему романтический ужин с ветчиной по-венски и свечами. Свечи, кстати, были старинные, я нашла их в вещах у бабушки: это были добротные свечи из парафина совершенно белого цвета с украшениями из красных цветов. Помню, когда я заканчивала школу, бабушка говорила мне, что этими свечами могли пользоваться ещё до революции. С трудом верилось, но именно своей бабушке я была больше всего склонна верить, чем всем остальным.

– Андрей!

Я почувствовала его руки на своей талии.

– Ты уже дома?

– Да, я спешил к тебе. Разве ты забыла нашу ночь накануне?

Я смутилась:

– Нет, не забыла и никогда не забуду, но…..

Он посмотрел в мои глаза.

– Тебя что-то беспокоит?

– Я совсем не видела, как ты приехал.

Он протянул мне большую охапку роз.

– Андрей!

– Сегодня наша годовщина.

– О, прости меня, я не забыла, но всё так закрутилось, что это выпало у меня из головы, а ужин я приготовила просто, потому что у нас давно не было романтических ужинов.

Розы источали благоухание, и оно было таким сильным, что у меня закружилась от этого голова, я присела.

– Подожди, отдышусь.

– И всё же, любимая, что так тревожит тебя?

– Звонил следователь.

– Следователь?

– Ну, этот самый Игнатьев. Убили того человека.

– Кого?

– Я тебе говорила. Ну, этот самый, который представился якобы моим поручителем….Мерцалов Георгий Павлович. Вот видишь, я даже запомнила его имя, хотя должна была запомнить дату нашей годовщины.

– Не переживай так…..Так его убили?

– Ну, да, я же говорю тебе.

Я почувствовала поцелуй на своей щеке: мягкий и нежный, какого давно не было.

– Андрей!

– Иди ко мне.

Он увлёк меня, и я совсем не заметила, как скоро оказалась вместе с ним на софе.

– А как же мясо по-венски?

– Ещё успеется.

Всё, что случилось со мной за день, куда-то улетучилось, исчезло, растворилось в приятных тёплых объятиях Андрея. В тот вечер он был особенно ласков со мной, а утром меня ждал сюрприз.

Он показал мне два билета на самолёт, когда я ещё не успела сообразить, в чём дело после своего пробуждения.

– Что это? – спросила я.

– Билеты на Кипр.

– Билеты?

– Наверное, ты успела соскучиться по развалинам древних греков, которыми так увлекалась после нашего знакомства. Я хочу, чтобы ты по-настоящему отдохнула.

– Здорово!

Древние строгие доисторические колонны с запоминающимися завитками доричекого стиля и пышные коринфские стояли перед моими глазами. А ещё мне хотелось съездить на раскопки древней Трои, о которой я столько всего прочла. Когда-то я уже была там вместе с бабушкой, читала о Генрихе Шлимане и его открытиях, регулярно бегала в музей имени Пушкина, чтобы полюбоваться посмертной маской Агамемнона и золотыми украшениями троянских женщин, и это тогда произвело на меня большое впечатление.

На Кипре я ещё не была, но бабушка много рассказывала об этом легендарном острове.

Однако первая радость тут же улетучилась, когда я, наконец, «опустилась за землю» из своих заоблачных далей.

– Прости меня, я…я не могу уехать.

– Не можешь? Но почему?

Улыбка сошла с симпатичного лица Андрея, как скрывается солнце за холмами, чтобы уступить место темноте.

– Симонов – мой новый следователь по этому делу предупредил меня, чтобы я не покидала Москву, у него могут возникнуть ко мне вопросы, кстати, и к тебе тоже.

– Ко мне?

– Да, во всяком случае, он мне так вчера сказал.

Андрей нахмурился.

– Вот незадача! Но я всё равно должен лететь. Шеф поручил мне совместить отдых и работу и проконтролировать ряд офисов, он и билеты мне приобрёл.

Признание Андрея вовсе не подняло моего настроения.

– Понятно. Я думаю, это ты сам решил порадовать меня.

– А что тебе не нравится, дорогая?!

– Всё нравится, ты часто совмещаешь личное с неличным, а тень твоего шефа всегда где-то мелькает, это уже стало меня напрягать.

– Юля, не заводись!

Я хлопнула дверью и ушла в другую комнату, чтобы успокоиться, но спокойствие не приходило. Когда я вышла из своего укрытия, Андрея уже не было дома, это повергло меня в панику. А что, если он вообще не вернётся, что если наши отношения развалятся? Я никогда раньше не позволяла себе заводиться при Андрее, следуя наставлению бабушки.

– Что бы ни случилось в твоей жизни, дорогая, не позволяй себе кричать на мужа и давать волю своим нервам, – говорила она, – это свидетельствует о плохом воспитании.

Я держалась уже долгое время, но холерический темперамент всё равно прорвался. Говорили, подобным нравом я была обязана своему отцу, который был потомком азиатов. Моя внешность тоже являлась наполовину азиатской – чёрные волосы, немного выдающиеся вперёд скулы, полные губы, цвет глаз был мамин – голубой, хотя форма их также напоминала форму глаз азиаток. Но именно это «смешение кровей» и притягивало ко мне моих поклонников, которых я вообще старалась не замечать, живя своей собственной жизнью, достигая своих собственных вершин.

Я понимаю, что сейчас после разлада с Андреем я должна себя привести в «более-менее адекватный вид» – впереди меня ждала запись на студии, где я должна была выглядеть спокойной и изысканной, как цветок орхидеи. С цветком, разумеется, сравнил меня режиссёр «Рус-тиви» Толик. Кому же ещё придёт такое в голову, а тем более такой творческой личности, какой считал себя Толик.

Я умылась холодной водой, вышла на свежий воздух в наш небольшой сад с яблонями и немного посидела в только что отстроенной на прошлой неделе беседке.

Я заметила, как Мариша выбежала из авто и спустилась в сад, на ней была белая кружевная кофточка и голубые нового покроя джинсы – сочетание необыкновенное, которое ей очень шло.

В моём саду Мариша была впервые, поэтому она огляделась по сторонам.

– Красиво у тебя тут, – сказала она.

Я разглядела сидевшего за рулём Эдмонда.

– Ладно, на следующей неделе мы обязательно придём к тебе в гости, – сказала Мариша и вновь улыбнулась мне, – надеюсь, у вас всё хорошо?

– Хорошо, – солгала я, решив не посвящать подругу в подробности нашей с Андреем ссоры.

– А может тебя подвести до работы? – предложила она.

– Нет, спасибо. Я сейчас сама выеду.

– У тебя какой-то расстроенный вид.

– Просто, очень устала.

Я поняла, что простыми отговорками мне не обмануть мою подругу детства, поэтому добавила:

– Я потом тебе всё расскажу.

– Надеюсь на это. Звони, если что. Извини, сейчас долго задерживаться у тебя не могу, мне нужно спешить.

Мы поцеловались, как и полагается хорошим подругам, и я проследила, как Мариша поднялась по ступенькам и села в авто, изящно хлопнув при этом дверцей и исчезла в клубах выхлопных газов. Стало снова тихо. Так тихо, что мне совсем не хотелось покидать это место. И тут мой взгляд упал на визитку Сержа. Я вспомнила, что этот человек при нашей последней встрече просил обращаться к нему, если у меня вдруг возникнут какие-то трудности. Я набрала его номер, просто мысленно ища поддержку, ибо в этот момент чувствовала себя очень одинокой.

– Здравствуйте, я – Юлия Барбышева. Мне нужен Серж Вяземский, – пробубнила я в трубку смартфона в своих самых расстроенных чувствах.

– Юлия, это – Вы?!

Было похоже, что на том «конце провода» он очень удивился моему звонку.

– Да, это – я.

– Я Вас не узнал, потому что ни разу не слышал вашего голоса по телефону.

– Разве он отличается от моего собственного голоса? – спросила я.

– Вы даже не представляете себе, как техника способна изменять человеческие голоса. Я очень рад, что Вы позвонили мне, Юлия.

– Простите, что, возможно, отрываю Вас от дела и занимаю его, но мне нужна Ваша помощь, Серж.

– Я готов Вам её оказать при любых обстоятельствах. Что же случилось?

– Боюсь, что сейчас у меня мало времени для обстоятельного разговора и…..

– Хорошо….вчера я прилетел в Петербург, а завтра вылетаю в Москву. Где бы Вы могли встретиться со мной?

Я назвала одно кафе, куда я любила ходить с бабушкой.

– Отлично, – сказал Серж, – я знаю это место, и оно мне нравится. Вам удобно, если я заеду за Вами к пяти часам вечера?

– Да.

«О, боже, ну для чего я ему позвонила, – в отчаянии подумала я, – попрощавшись с Сержем и нажав на „сброс“, – он так на меня смотрел в тот день».

Глава 4. «След ожерелья»

«Истина скрыта за потоками слов

И умственных нагромождений.

Отыщи её, о, друг, и береги, как зеницу ока».

(Наставления Оракула из Дельф).

– Сегодня в нашу студию мы пригласили известную писательницу Дарью Донцову. Здравствуйте, Дарья.

– Добрый день.

– Наши телезрительницы спрашивают о вашей жизни, о том, как Вы начали писать романы в стиле «иронического детектива», о том, как смогли излечиться от тяжёлой болезни и не упали духом.

– Ну, это – уже давно избитая тема, я рассказывала не раз, и, если кого-то интересует моя судьба, вы можете прочесть об этом в интернете и моей книге. Про болезнь всё ещё намного банальнее, чем можно предположить. Я лечилась у очень хорошего онколога, и если я скажу, что меня излечила лишь исключительно вера в себя, то это не так. Чудес не бывает, несмотря на то, что об этом любят говорить те, которые не верят в медицину или просто не хотят верить.

– И, всё-таки, что же Вас исцелило?

– Милая девушка, всё должно быть в комплексе: и скучная медицина, и поддержка мужа, и вера в себя, и ложка терпения на досуге, хотя, я имела бы в виду «не ложку», а целый океан. Но вера в себя мне очень помогла. Я буквально переключилась с одной проблемы на другую.

– И что же это за новая проблема?

– Как закончить мой очередной роман.

– Я думала, это – не проблема для Вас, Дарья.

– Ещё какая, если мысли постоянно бегут и путаются в вашей голове, и у вас перед глазами стоят сразу несколько исходов судеб ваших героев. Кого из них пощадить, а кого уничтожить?

– А характер главной героини Вы писали с себя?

– Скорее всего, это – собирательный образ.

– Ну, что ж, наши телезрительницы желают Вам дальнейших творческих успехов и с нетерпением ждут Ваших новых книг.

– Снято!

Я выдохнула и позволила себе немного расслабиться, в течение всего этого интервью я чувствовала себя напряжённой, главным образом, потому что я не особо увлекалась бульварной литературой, и мне нужно было сделать вид, что она меня волнует, чтобы не задеть известную писательницу.

Говорили, её романы достаточно увлекательны, и до конца читающему так непонятно, кто же главный злодей, развязка наступает лишь в самом окончании. Я дала себе обещание обязательно прочесть, но пока у меня не доходили руки. Дарья Донцова тоже улыбнулась мне в ответ и выдохнула. Когда камеры, наконец, были выключены, мне показалось, что Дарья очень даже неплохая женщиной, с которой можно найти общи язык.

– Эти камеры только всё портят, – вдруг произнесла Донцова, словно, прочитав мои мысли.

– Вы, наверное, обладаете ясновидением? – спросила я.

– Не могу этого отрицать.

Вышел Толик.

– Ну-ка, ну-ка, именно с этого места поподробнее. А то всё слишком официально вышло.

– Как раз для телевидения.

Он скривился, развёл руками:

– Ну, что Вы, Юлия Андреевна. Всё должно происходить за чашечкой кофе, так сказать, в домашней обстановке, в то время, как за окном дождь, а здесь такое душевное тепло. Светочка, принеси кофе, две чашки. Камеры! Будем писать дальше.

Белокурая секретарша вскоре зацыкала на своих длинющих каблуках-шпильках и подала нам – гостье и мне по чашечке кофе (готовить кофе она, действительно, умела не хуже, чем в ресторане).

– Пишем! – скомандовал Толик.

Ассистентки Аллочка и Ниночка включили камеры, оператор Витёк нажал на нужные кнопки. Дарья иронично посмотрела на меня.

– Скажите, Юлия, Ваш режиссёр всегда такой бесшабашный, как сейчас? – спросила она меня.

– Всегда. Но мы к нему привыкли, даже я.

– Несомненно, у вашего «Толика» в голове «много тараканов», как, впрочем, и у всех нас. Что ж, давайте продолжим разговор «в неформальной обстановке».

– Да, расскажите о Вашем ясновидении. Я не сомневаюсь, нашим телезрительницам будет интересна эта часть Вашей жизни.

– Сразу оговорюсь, что в ясновидение я не верю, но несмотря на это в моей жизни иногда происходили совершенно необъяснимые вещи.

– Например…..

– Начну с того, что, когда я задумала написать свою первую книгу, свой первый роман в жанре иронического детектива, что-то подсказывало мне, что этот роман будет иметь большой успех. В общем, так всё и произошло.

Я внутренне улыбнулась лёгкой иронии писательницы.

– Любой автор должен иметь «особое предчувствие», и несомненно, я им обладаю.

Дарья отпила несколько глотков свежеприготовленного кофе.

– Чудесный кофе, – заметила она, и вновь наши мнения совпали.

…Мне показалось, что после моего первого участия в проекте на телевидении, куда я всё-таки перешла благодаря уговорам шефа, Толик был недоволен.

– Почему ты была так напряжена, – спросил он, когда Дарья ушла со студии, вернее, уехала, радушно распрощавшись со всеми.

– Мы уже «на ты»? – удивилась я.

Главреж лишь махнул рукой:

– Не удивляйся. Здесь мы все так друг к другу обращаемся. Что с тобой случилось?

– С чего ты это взял, Толик? – не осталась я в долгу, смело перейдя барьеры, за которыми следует панибратство.

– Я и сама Донцова, и вся наша команда заметили это.

– Ты должен понять, это же – моя первая запись на телевидении, теперь меня увидят миллионы.

– Я осведомлён, Юлия, что эта запись, отнюдь, не первая у Вас. Ваши фото и анонсы давно уже видели миллионы, которые успели Вас полюбить за Ваше обаяние и необычный интерес к истории, музыке, к культуре, наконец.

– Значит, после записи мой контракт будет расторгнут, и я могу смело возвращаться в свою редакцию «Райской Жизни»? – предположила я и с вызовом взглянула на Толика и его растрёпанные волосы.

– Чтобы твой бывший шеф смог убедиться, наконец, что ты – лузер и неудачница?

Нервы мои сдавали окончательно; но сказывалось воспитание бабушки, потому что я умела держать себя в руках.

Толик обошёл меня со всех сторон, будто, выискивал какой-нибудь очередной недостаток в моём внешнем облике; на самом деле это была просто его манера говорить, и я ещё не успела к этому привыкнуть.

– Во-первых, я никогда не расторгнул бы с Вами контракт, даже если бы Вы очень этого хотели, потому что привык ценить талантливых людей, а в наше время на таланты, как Вам известно, дефицит. Во-вторых, я не правомочен расторгать и заключать контракты с сотрудниками компании, на это имеется дирекция, а я – всего лишь, главный режиссёр, который помогает владельцу определиться с политикой и общей линией нашей компании.

– А в-третьих? – предположила я, следуя логической цепочке в голове своего собеседника.

Вместо ответа главный режиссёр протянул мне визитку.

– Что это?

– Я бы посоветовал Вам навестить очень хорошего психолога.

На визитке я прочла следующее: «Успенская Лидия Александровна – маг, психотерапевт, психолог, консультант. Салон «Тайные Мысли».

Далее был написан адрес.

Я протянула визитку обратно главному режиссёру.

– Прости меня, Толик (Анатолий Николаевич), я не занимаюсь подобными глупостями. Я не верю в эти магические штучки.

– Не рекомендую отвергать так сразу огульно то, что я предлагаю. Лидия не только маг, она ещё и отличный психолог. Кстати, благодаря тому, что я однажды сходил к ней, моя судьба круто изменилась. Я, ведь, раньше был алкоголиком, когда от меня жена ушла к этому своему олигарху.

– Ты?

Он снова махнул рукой:

– Потом расскажу эту одну давнюю историю, о которой знают все и шепчутся по углам. Да и во всех салонах Москвы, чуть ли не на всех светских тусовках об этом шепчутся, мол «Толик – алкоголик взялся за ум». Разве Вы ничего не слышали об этом?

– Что-то вскользь и то по слухам. Я не привыкла доверять сплетням.

– Уважаю таких людей. Впрочем, мою бывшую жену тоже вся Москва знает. Она – известная модель.

Он назвал фамилию. Передо мной сразу же предстал облик очаровательной блондинки с ангельским личиком. Это личико мелькало чуть ли не на каждом плакате России, она часто участвовала в съёмках роликов, где рекламировались духи, туалетная вода, новинки декоративной и уходовой косметики.

– Вот как? Значит, эта девушка – твоя жена? – спросила я, всё ещё пребывая под впечатлением услышанного.

– Я подчёркиваю «бывшая», – отметил Толик.

– Как же тебе удалось справиться со своей депрессией, когда такая красотка оставила домашний очаг ради денег?

– Просто однажды я понял, что фактически я ничего не потерял. А знаете, почему, Юлия?

– Почему?

– Потому что она меня никогда не любила.

Таким образом эта визитка попала в мою косметичку, хотя я была и уверена, что никогда не воспользуюсь ею.

Что же касается моей деятельности в редакции «Райской жизни», то сначала я дала себе зарок, что ни за что не брошу свои статьи, стану совмещать одно с другим, однако вскоре я поняла, что от зарока пришлось отказаться. Урывками как-то не получалось, и я приняла решение полностью перейти на телевидение, тем более вскоре анализ рейтингов показал, что наш проект пользуется огромным спросом среди зрителей особенно среди женской аудитории, хотя и не только. Я подозревала, что мужчинам была не безынтересна стройная ведущая-красавица с немного «азиатским лицом и приятными манерами», так, во всяком случае, охарактеризовал меня первый опрос.

– Ну, что ж, решилась, наконец? – спросил шеф, когда я появилась в редакции (ещё перед звонком Сержу Вяземскому).

– Решилась? – не поняла я его.

– Ты же сама сообщила Толику, что не можешь совмещать одно с другим.

– Ах, да, я говорила с главным режиссёром, – подтвердила я.

– Ну, и как тебе?

– Немного взбалмошный и ненормальный, а так вообще себе ничего.

– Отлично.

Шеф даже повеселел, он тоже не заметил, как перешёл «на ты», а я это даже не поставила ему в упрёк, несмотря на то, что раньше пресекала подобные «поползновения» любого мужчины, посягавшего на мю личную независимость.

– Ты пришла, чтобы повидаться с нами?

– За вещами. Я кое-что здесь оставила. Хотела также увидеться со всеми вами и с Таней.

Когда я назвала имя своей подруги, шеф покраснел, и это вызвало во мне внутреннюю улыбку.

– Ладно, мне нужно заниматься делами. Ты тут устраивайся, твоя подруга скоро подойдёт, – сказал он.

Я посмотрела на свой кактус, который стоял возле моего компьютера, и только сейчас я заметила, что он расцвёл.

– Ой, Андрей Петрович, смотрите-ка, мой кактус расцвёл! – воскликнула я.

Шеф уставился на бедный кактус, как следователь на преступника, улыбка возникла на его озабоченном лице.

– Ой, и правда, расцвёл! – сказал он.

Я протянула кактус шефу:

– Хотите, я его Вам подарю?

– Для чего он мне?

– Счастье приносит.

– Не верю я в такие дела, можешь оставить у себя.

Шеф ушёл, а Танька в тот день пришла с опозданием.

– Хочешь кофе? – прямо с порога спросила она.

Я не поверила своим глазам, она выглядела такой счастливой, какой я никогда раньше её не видела.

– Кофе хочу, я ты расскажи, что случилось.

– Со мной?

– Не со мной же.

– Что-то не так?

– Ты выглядишь такой счастливой.

– А разве это плохо, подруга?

– Нет, я просто очень рада за тебя. Действительно рада, – повторила я, когда Татьяна внимательно посмотрела в мои глаза.

Она села на стул и крутанулась.

– Ой, Юлька, я и на самом деле такая счастливая сегодня!

– Можно я предположу, чем вызвана эта радость? – осторожно спросила я, чтобы не прервать внутреннее состояние подруги. Она, будто, была не здесь, а купалась в своих мечтах.

– Ты, наконец-то встретила Его.

Татьяна кивнула.

– И он соответствует всем твоим запросам и параметрам?

Кивок повторился.

Мы обнялись, за дверью кабинета царила суматоха, с этажа на этаж скакали агенты, редакторы, помощники редакторов, мастера по обслуживанию орг-техники, мы совсем не заметили этого.

– Кто он? – спросила я почти шёпотом.

Лицо Татьяны вдруг стало серьёзным, и мне показалось, что я прочла в её карих глазах мимолётный страх, который тут же исчез.

Кстати, внешне Татьяна и я были чем-то похожи, потому что наши предки имели восточные корни, только мои глаза были голубыми, и я была «менее азиаткой», чем она. Но вовсе не это сближало нас, а нечто большее необъяснимое простым человеческим языком. Во всяком случае, так мне казалось тогда.

– Что тебя так напугало? – спросила я.

– Меня? Ничего. С чего это ты взяла, дорогая?

– И кто же он?

Она махнула рукой:

– Я потом тебе расскажу.

– Ты меня заинтриговала.

– Давай пить кофе.

Я отхлебнула первый глоток и посмотрела на часы. Время встречи с Сержем приближалось, и я немного нервничала, сама не зная, почему.

Серж был великолепен и очень галантен, хотя он был одет так по-простому, чтобы не привлекать лишнего внимания в костюм цвета крепкого кофе с молоком и такого же цвета галстук. Он производил впечатление достаточно делового человека, очень занятого, покинувшего свой офис, чтобы обсудить кое-какие проблемы, ведь обычно все проблемы часто обсуждаются в ресторане, кафе за чашкой кофе или чая, а не в строгом офисе. Такова традиция и всеобщая тенденция, возникшая давно в бизнесе.

Хотя, сказав, что Серж не привлекал внимание к своей необычной персоне, я слукавила. Наоборот, на него оглядывались девушки и молодые дамы, потому что он чем-то напоминал стильного Джеймса Бонда, во всяком случа, так описал этого героя в своих произведениях Ян Флемминг. Необычная внешность Сержа сильно привлекала к нему внимание противоположного пола, а он, казалось, вовсе этого не замечал, или делал вид, что не замечал.

Я была вновь смущена, когда он долго смотрел на меня в тихом, чуть затемнённом уголке, освещённом стоявшим на столе светильником с удивительно-красивым торшером, напоминавшим шляпу Чарли Чаплина. Свет был тусклым почти ночным, как и всё в этом кафе.

– Вы выглядите усталой, Юлия, – произнёс Серж.

– Не обращайте внимания, куча работы накопилась, а ещё то, с чем я не в состоянии, просто не в состоянии справиться.

– А как же Ваш жених? Он….он не помогает Вам?

– Андрей?

На мгновение я представила себе безучастное лицо Андрея, который, казалось, был занят своей собственной жизнью. И всё бы ничего, если бы не пропажа ожерелья из банковской ячейки. Именно с этим событием в наших отношениях появилась трещина, которая, казалось, увеличивалась с каждым днём. А может, это мне только казалось? Я – любительница «накручивать», «раздувать из мухи слона», как неоднократно говорила Мариша, да и Татьяна поддерживала её в этом. Мне казалось тогда, что у Андрея появилась другая женщина, ведь он стал пропадать всё чаще и чаще по вечерам. Я встрянула головой, сбросив с себя, как наваждение, мысли об Андрее.

Нет, Сержу я ничего не скажу о моей личной жизни – он не близкий мой друг, а случайный человек, достаточно влиятельный, который, как мне казалось, мог мне помочь. Это была та соломинка, за которую я ухватилась, чтобы не погрязнуть в своей пучине проблем, из которой я никак не могла выбраться.

К нам подошла официантка на высоких каблуках-шпильках, стройная, как манекен. Она улыбнулась Сержу и вежливо обратилась к нему, совершено игнорируя меня:

– Здравствуйте. Что будете заказывать?

Серж посмотрел на меня:

– Что Вы хотите, Юлия?

– Ничего… гм… кофе.

Я не сразу спохватилась. Ничего не заказывать в данной и выглядело больше, как верх неприличия.

– Мне, пожалуйста, чай, лучше зелёный чай.

– Закуску? Горячее? У нас есть лучший в Москве «цезарь», – предложила официантка.

Серж с вопросом посмотрел на меня.

– Может быть, Вы хотите подкрепиться? – спросил он меня.

– Нет, спасибо.

Официантка исчезла, зацокав своими каблуками по плитам пола, унося с собой наш заказ.

– Вас не смущает столь избыточное женское внимание? – спросила я.

– Вы имеете в виду себя?

Казалось, Серж своим вопросом смутил меня ещё больше, но я не подала вида. В конце концов, я здесь по делу, у меня есть жених, который любит меня, как и я его, и скоро мы поженимся, а Серж Вяземский – самовлюблённый аристократ, отпрыск знатного рода и наш общий с Маришей знакомый.

– Нет, я имею в виду не себя, – ответила я с некоторой дерзостью, и мне показалось, что Серж внутренне улыбнулся, хотя внешне не подал вида.

– Вы об этой официантке? – просил он, как бы, между прочим.

– Обо всех особях женского пола в этом кафе, – уточнила я.

– Меня не смущает, потому что я не обращаю внимание на мелочи.

Я предпочла не развивать эту тему, отпила немного кофе, который вскоре возник передо мной, перекочевав с полноса официантки на столик, накрытый бардовой скатертью. Кофе оказался очень крепким, и это сразу взбодрило меня.

– Серж, Вы пьёте только чай? – я, собираясь привести свои мысли в нужное мне русло.

– Да, я предпочитаю хороший зелёный чай, но и от кофе иногда не отказываюсь.

– Простите. Я отвлеклась. Я обратилась к Вам по очень важному для себя делу, потому что, как я поняла, у Вас обширные связи. Без них сейчас никуда.

Я изложила ему всё, что мне было известно о похищении содержимого моей банковской ячейки. Когда я рассказывала, то постоянно смотрела на лицо своего слушателя, пытаясь уловить малейшие изменения в выражении его глаз, манерах. Мне почему-то хотелось понять, какую реакцию я вызываю у Сержа своим рассказом. Но он молчал, оставаясь непроницаемым, лишь продольная складка пролегла между его красиво очерченными бровями.

Наконец, я закончила; как мне показалось, пауза между нами затянулась. Я посмотрела за окно, мало освещавшее внутренний интерьер этого кафе, главным образом, из-за того, что оно было завешанным. И всё равно мне удалось разглядеть отдельные силуэты прохожих. Они почему-то наспех раскрывали свои зонты и бежали куда-то, видимо, начинался проливной дождь – в последнее время не частое явление в Москве.

Звук дождя, это плавное нежное шипение улицы навевало на меня сон. Да и сама интимная обстановка затемнённого кафе располагала к этому.

Я вновь взглянула на моего собеседника, начавшего барабанить по столу.

– Значит, в этой ячейке находилась вещь, имеющая очень большую ценность для Вас? – спросил он.

– Да. Я обычно никому не рассказываю об этом, но раз уж я решилась довериться Вам, то скажу. Бабушка в своё время незадолго до своей смерти передала мне «ожерелье викингов», так, во всяком случае, оно называлось, и свитки, написанные, как говорил один специалист, специально нанятый ею для расшифровки, на древнескандинавском языке, ныне устаревшем.

– Ожерелье – достаточно ценная вещь.

– Разумеется. Центральный его камень – алмаз по размерам больше, чем Кохинор в короне королевы Великобритании Елизаветы.

Серж, казалось, был очень удивлён.

– Этот алмаз я видел лично, я имею в виду «Кохинор», – сказал он.

– Лично?

– Однажды, кажется, года два назад, я присутствовал на приёме у королевы в честь рождества, куда были приглашены все именитые гости и члены королевской семьи. На Елизавете была та самая пресловутая корона.

– Значит, Вы видели самого принца Чарлза и сыновей покойной принцессы Дианы? – спросила я.

– Не только видел, но и имел возможность поздороваться с ними.

Я изучающе воззрилась на Сержа. Неужели он так знаменит и популярен, как говорит, и при этом не выпячивает себя, а держится скромно? Словно, шпион. Эта мысль напугала меня и немного позабавила.

– Поэтому, если Вы утверждаете, что ожерелье, точнее камень в нём намного больше Кохинора, то я могу представить его ценность, не говоря уже о тех свитках, – произнёс Серж.

– Более того, это алмаз необычный.

– Что Вы имеете в виду, Юлия?

Я рассказала Сержу то, что увидела, когда находилась в хранилище одна и впервые имела возможность лицезреть эту семейную реликвию.

– Он действительно стал светиться изнутри всеми цветами радуги, хотя, возможно, Вы сейчас подумали что-либо, у меня разыгралось воображение, либо я – сумасшедшая, либо что-то ещё в этом роде.

– Ни то, ни другое, ни третье, – сказал Серж Вяземский, – я верю Вам, Юлия.

– А вот я бы ни за что не поверила.

– Почему?

– Потому что это всё похоже на вымысел, хотя на самом деле вымыслом ни в коем случае не является. Честно говоря, я сама уже начала сомневаться в том, вымысел ли это или правда, я увидела необычное свечение.

– Если бы камень не был бы столь ценным, вряд ли на него началась бы такая охота, Вам не кажется?

С Сержем было трудно спорить, ведь, он говорил вполне убедительно, и всё же….

– Согласна, – ответила я.

Он отпил глоток своего зелёного чая и посмотрел на меня.

– Почему Вы решили довериться мне, а не полиции? – спросил он.

– Заявление в полицию, как Вы уже теперь знаете, я уже написала, но ничего путного из этого не выйдет.

– Почему?

– У них такие дела называются…..кажется, «висяками». Убит неизвестный мужчина, убийца унёс с собой все улики…..А у Вас связи. Может быть, Вы подключите каких-то спецов к этому делу.

– Нет, Юлия.

– Нет?

– Я не думаю, что следует распространяться об этом алмазе. Люди – слишком алчные существа, чтобы не захотеть завладеть таким сокровищем.

– Вы хотите сказать, что все поиски бесполезны? – я едва не разревелась.

– Я хочу сказать, что я помогу Вам найти то, что Вы ищете.

– Поймите, я должна, просто обязана вернуть его обратно. Это – мой долг перед моими предками.

Меня трясло, и от этого я чувствовала себя неловко перед Сержем.

– Кто-то знал ещё о содержимом ячейки?

– Говорю же Вам, даже Мариша не знала об этом.

– И всё же?

– Мой жених Андрей, я рассказала ему накануне.

– Так-так, а вот об этом давайте поподробнее, Юлия.

Я пересказала ему вкратце историю с покупкой дома и то, как Андрей сначала переживал, что на вырученные деньги с продажи ожерелья можно было купить более роскошный особняк.

– Вы довольны Вашим новым домом?

– Вполне довольна. Меня всё в нём устраивает, даже очень. Но…..Андрею хотелось большего – с огромным бассейном, похожим на бассейн Мариши. Бассейна там, правда, нет, но я надеюсь, в будущем году я займусь устройством, приглашу ландшафтного дизайнера.

Я вздохнула, мгновенно мысленно отменив все свои планы:

– Сначала нужно найти ожерелье.

Серж что-то пометил в своём блокнотике.

– Что Вы пишете? – спросила я.

– Ничего особенного. Я просто намечаю кратко план расследования и тех людей, с которыми мне нужно связаться. В полиции у меня есть знакомые, я попробую получить ключевую информацию через них.

– Так, значит, Вы действительно берётесь мне помочь?

– Странно, что Вы ещё сомневаетесь в этом. У меня первое образование юридическое, обучался в Оксфорде и закончил почти с отличием.

– Вот как? Вы действительно учились в самом старинном и престижном университете мира?

Он кивнул.

– Действительно учился, и мне даже нравилось, тем более, английский я знал чуть ли не как свой родной язык. Если бы не родители, приверженцы русских корней, я бы вообще не знал русского языка.