Глава 21
В комнате стоял сильный запах спирта. Нет-нет, но голова все же начинала кружиться даже от простого запаха. Окна плотно закрыты, шторы задернуты, из света только настольная лампа. Старенький генератор под окнами тарахтел, обеспечивая электричеством весь дом. Но не темнота и терпкий запах пугали вошедшего в помещение Артура. Даже не столпотворение абсолютно всех жителей дома, которые выстроились вдоль стен и внимательно смотрели на юношу.
Инструменты. Шприцы с дезраствором, склянки со спиртом и самые крохотные кухонные ножи, вычищенные до блеска, разложенные ровно в ряд.
– Ты же сказала, что это обычная перевязка, – просипел Артур, держась на ватных ногах. Даже боль в руке, которая не давала покоя практически круглые сутки не помогала сдвинуть парня с места. Как стоял у порога, так и не шевелился.
– Прости, Артурчик, но твоя рука… – Надя уже сидела по другую сторону стола, напротив пустого стула. Руки без перчаток, но блестели от влаги. Наверное, тоже спирт. – Ты сам видишь, либо уберем сейчас, либо умрешь от интоксикации. Знаешь ведь, что такое гангрена.
– А антибиотики? Неужели нельзя без этого?
– Мне очень жаль, – покачала головой Надя, поправляя лампу. Старалась не показывать волнение, хотя у самой внутри все сжималось от страха. В голове мелькали картинки из старых учебников, обрывки воспоминаний тех операций, которые видела сама. И все равно никакой уверенности в успехе. Однако девушка понимала – не сделать этого сейчас, потом будет хуже. Слишком велика вероятность летального исхода. – Но придется это сделать. По-другому никак.
Никогда, никогда в здравом уме, по собственной воле Артур не приблизился бы к острым предметам в таком ключе. Он и игл-то боялся, с трудом перенося уколы. Но Надя… понимал, она не стала бы делать этого, не будь столь острой необходимости. И тот страх в ее глазах, та уверенность в правильности тяжелого решения – только поэтому он смог перебороть себя.
С замершим сердцем Соня наблюдала, как ее друг садится за стол напротив Нади, как кладет едва дрогнувшую руку на стол, помогая избавиться от бинтов. На нее было страшно смотреть. Руку словно забрали у мертвеца, пришив живому человеку. Гнилостный запах доходил даже до стоящих у стены людей, от чего те невольно вздрогнули. Как и Соня, остальные не были вольными зрителями. Их задача – вовремя придержать Артура, если начнет вырываться из-под лезвия. А он начнет. Общим голосованием было принято решение не говорить юноше об отсутствии обезболивающего. Последнюю дозу Артур получил днем ранее перед сном и с тех пор справлялся с болью как умел. Превозмогая тошноту, жар, он всеми силами пытался показать, что все не так плохо. Что все в порядке, и он скоро поправится.
Сам не верил, но продолжал уверять других.
– Будет больно?
Глупый вопрос заставил девушку улыбнуться, замирая с занесенной над кожей иглой. Артур тихо усмехнулся. На мгновение их взгляды встретились. И сердце пропустило удар, набирая скорость с новой силой. Весь внешний мир затих. Не исчез, словно его и не было. Сузился до крохотного стола, на котором еще несколько часов назад стояли потрескавшиеся горшки с засохшими цветами. Всего на несколько секунд.
А потом был Ад.
Когда-то Соня помогала Матильде в лазарете. Ампутаций не проводила, но кровавые операции с рассечением тканей видела и помогала их проводить. С работой принеси-подай любой справится, но попадали на подобные операции не все. И дело было не в способностях.
Те крики, что ты слышишь по ходу разрезания еще живой ткани, те судороги, которые проходят по лицу пациента – все это глубоким шрамом остается на памяти каждого, кто хоть раз видел подобное вживую. Андрей со Стасом, негласно найдя общий язык на короткий срок, с трудом удерживали вырывающегося друга. Семеныч едва справлялся с уже рассеченной рукой, дабы нож нечаянно не задел здоровые ткани. Мария Аркадьевна отвечала за свет – лампу то и дело приходилось передвигать, чтобы дать лучший обзор врачу на рабочую область. Соня же едва успевала подавать нужные лезвия и куски тряпок, обильно смоченные спиртом. Антибиотики были практически на нуле, нельзя допустить распространение инфекции.
И все это под нечеловеческие крики Артура. Как он не потерял сознание от боли – загадка, но факт оставался фактом. Всю операцию находился в сознании. Вплоть до момента хруста.
Надя не предупредила заранее. Не изменилась в лице. Занесла полностью вычищенный, стерильный. на сколько это вообще было возможно в их условиях тесак и резким движением разрубила кость пополам. Тот хруст, те крохотные обломки, что взлетели в воздух, тут же падая на красную от крови ткань, тот ужас в глазах Артура – вот что Соня точно никогда не забудет. И как Мария Аркадьевна поймала голову юноши, осторожно склоняя на бок. Не хватало, чтобы собственным языком подавился.
Для него тот день так и закончился на деревянном стуле. Чего нельзя сказать об остальных.
– Точно не можете подождать еще? Думаю, он скоро проснется.
– Извини, но нам правда пора.
Надя понимающе кивнула, не переставая скручивать несчастное полотенце. Видавшая виды ткань местами трещала от натиска девушки, на что Мария Аркадьевна косилась, недовольно щуря глаза, но говорить что-либо не спешила. Понимала степень волнения девушки, потому молча придумывала какой следующий кусок ткани пустить на тряпки. Может, как раз Надину кофту.
Соня тоже нервничала, но в основном из-за предстоящего путешествия. Точнее, его финальной части. Стас сказал, что сегодня днем они уже будут мчаться на составе прямиком в сторону порта. Доберутся до нужной точки за пару дней, а там уже и отец… спасут, точно. Не могут не успеть. Сейчас удача точно на их стороне. Не помешает даже небольшой разлад в их крохотной компании.
– Все еще не разговариваете?
Тихий вопрос Стаса заставил девушку обернуться в сторону выхода из дома. Семеныч что-то увлеченно рассказывал Андрею, непременно показывая что-то на карте. Юноша сосредоточенно слушал, изредка кивая или переспрашивая что-либо. И улыбался, когда старик шутил. Редкое явление, особенно для кого-то вроде него.
– Нет.
– Переживаешь?
– Не особо, – ложь. Переживала и еще как. Понимала – ее вина, целиком и полностью. Только вот возможности извиниться все не было. Или же ей просто не хотелось замечать таковую. – Неважно. Главное добраться до торговцев.
– И личные проблемы мы забудем, оставим позади как старый груз…
– Откуда строки?
– Автор перед Вами.
– Да ты еще и поэт до кучи, – весело усмехнулась Соня, разом расслабляя плечи. Хоть кто-то не винил ее в тех трудностях в общении, которые сейчас были.
Вместо ответа получила шутливый поклон и протянутое румяное яблоко. Наверняка ободрал яблоньку Марии Аркадьевны. Страшно представить, что скажет, когда увидит. Хотя, к тому времени они будут уже далеко отсюда.
– Ну все, поехали! Опоздаем – еще неделю ждать придется, – окликнул Андрея Стас, привлекая чужое внимание. Тот перекинулся парой-тройкой фраз с Семенычем и, пожав старику руку, подошел к их компании. – Ничего не забыли?
– Тебя не оставили, – поправляя лямки рюкзака, сказал Андрей. Без злобы, чисто на автомате. Сведя общение с мужчиной к минимуму, неприязнь практически исчезла, но желание раздражать периодически осталось. Так, чтобы не расслаблялся.
Стас закатил глаза, но отвечать не стал. Хватило сочувствующего взгляда девушки рядом. Менять характер юноши она не собиралась, да и смысла в этом не видела. Хоть какое-то развлечение в дороге.
Провожали без слов. Не полным составом, Артур пока так и не проснулся, пребывая в царстве снов. Легкая лихорадка не позволяла парню встать с постели, но он был жив. И шел на поправку, в этом Надя не сомневалась.
– Удачи.
Единственное, что крикнула Надя, все еще стоя на границе дома. Она осталась рядом с Артуром. Чувствовала ответственность за него и покидать не собиралась. Семеныч с женой не возражали. Хоть какая-то радость старикам. Веселее жить будет.
Соня махнула рукой, улыбаясь подруге. И пусть та не увидела этой улыбки, но точно знала – ребята благодарны за все. И будут скучать, одновременно надеясь на еще одну встречу. В идеале в таком же составе. И при всех здоровых конечностях.
Что будет довольно трудно, Артур тому яркий пример.
Это действительно был поезд. Самый настоящий небольшой состав, притормозивший возле отмеченной точки на карте. Часть вагонов была от обычных пассажирских составов, некоторые принадлежали когда-то товарнякам. Но наибольшее внимание привлекал тепловоз. Восхищал своей мощностью. И тот дым, валивший из двигателя с характерным запахом, который можно встретить только на вокзале… это Соня помнила еще с детства, когда они с родителями ездили к морю. Такое не забудешь. Целое путешествие мирового масштаба в глазах ребенка.
– Ну что, как вам? – Стас был вне себя от гордости. Довольно переводил взгляд с одного попутчика на другого, ожидая похвалы. Точнее, ожидал ее от девушки. В случае со вторым субъектом лучше не слышать ничего. – Нравится?
– Спрашиваешь. Конечно, – восхитилась Соня, протягивая руку к медленно приближающимся перилам.
Останавливать состав никто не планировал, поэтому стоило поспешить. Однако едва рука коснулась закоптелых желтых перекладин, железная дверь с грохотом отъехала в сторону.
– Какие люди и при параде, – золотыми зубами сверкнул мужчина не многим старше самого Стаса. – Твои друзья?
– Мои, – довольно кивнул мужчина. – Подбросите нас?
– Куда ж мы денемся? Как я понимаю, дамы вперед.
Испачканная в масле перчатка ничуть не смутила девушку. Пальцы вцепились в широкую ладонь, уже через мгновение оказываясь в вагоне. Пустая крытая платформа. Только коробки собирали пыль, да и их было немного. Вслед за ней внутри оказался Стас, тут же протягивая руку последнему из их троицы. Впрочем, рука была напрочь проигнорирована, что не укрылось от внимания нового знакомого.
– Неужто нашелся хоть кто-то, кто не смотрит на тебя со слепым обожанием? – закрывая за их спинами дверь, посмеялся мужчина, протягивая руку. – Анатолий. Можно просто Толя.
– Андрей, – похоже, любое общество ему было приятнее Стаса. Благо, тут у него был единомышленник. Возможно даже не один.
– Наслышан о вас от этого болтуна. Соня, верно? – обращаясь уже к девушке, улыбнулся Анатолий. – Вы, ребята, отчаянные, скажу я вам. Но это и к лучшему. Мне нравятся смелые ребята.
– Долго ехать-то будем?
– Не меньше суток. Это вам не машина, бездорожье не помеха, а рельсы мы наладили еще год назад. Не волнуйтесь, барышня, – мягко улыбнулся Анатолий, направляясь в сторону головы состава. – Довезем качественно, в кратчайшие строки.
Что-то ей это напоминало. Точнее, кого-то. И судя по довольной ухмылке Стаса, он понял, о чем думала девушка. Так даже лучше. Не пришлось задавать лишних вопросов.
Их разместили в небольшом товарном вагоне почти в конце состава. Дали одеяла, подушки, что было несказанной редкостью для их времени. Даже ужин был. Пресловутая тушенка и гречка. Но горячая. Это было ценнее всего.
Ночь была светлой. Впервые Соня видела так много звезд. Наверное, дело было в том, что они все ближе и ближе к югу. Хлопнула дверь. С полотенцем на плечах в вагон зашел Андрей. С волос стекала вода. Слишком довольный вид говорил о принятии самых простых, но таких желанных водных процедур. Мысленно Соня весело фыркнула – попав в уборную поезда первой, вся теплая вода ушла ей. Она еще не знала, что юноша мыться ледяными струями не собирался и отправился в другой конец вагона, использовав всю теплую воду там. Таким образом, сами того не зная, ребята обеспечили Стасу обильное закаливание на ночь. То-то он обрадуется, едва подставит руки под ледяные струи.
– Прости.
Андрей замер у своего матраса, не оборачиваясь, но и не перебивая.
– Серьезно, не стоило так говорить. Я о том, что было той ночью, у костра.
– Забудь.
– Нет, подожди, – она развернулась, впрочем, не поднимаясь со своего места. Одна нога все еще свисала с края вагона, покачиваясь от каждого сильного порыва ветра. – Я ведь действительно несправедливо накинулась на тебя. Глупо было обвинять тебя во всем, особенно в наших с отцом отношениях…
– Соня, – небольшая пауза, на то, чтобы собраться с мыслями. Повернулся, встречаясь взглядом с девушкой и понял – сейчас говорить можно. Только вот настроение на откровения не было. – Пожалуйста, давай не будем. Если тебя это волнует, я не виню тебя. Поверь, твои слова ничуть не задели.
– Тогда почему ты ходишь как в воду опущенный второй день? – знала ответ, но все равно спрашивала. Просто чтобы убедиться.
– А ты догадайся.
– Стас? Ты все еще не доверяешь ему? Что еще он должен сделать, чтобы ты понял – он на нашей стороне.
– Что-то не припомню, чтобы он помог именно нам.
– Надеюсь, ты сейчас пошутил. Он помог сбежать от каннибалов, спас нас из деревни еретиков и довел до поезда.
– Правда? Только вот мне показалось, делал он это исключительно, чтобы спасти себя любимого.
– Господи, твоя мнительность когда-нибудь выйдет тебе боком.
– Я не люблю подозрительных людей и тех, кто в принципе не способен вызывать доверие. К сожалению, твой Стасик подходит под обе категории.
– Ты невыносим.
– Зато ты у нас прямо идеал. Веришь каждому встречному. Если мне моя мнительность когда-нибудь выйдет боком, так и тебе твоя доверчивость. Кому из нас будет хуже – еще большой вопрос.
– Знаешь что?
– Что? – вошедший в вагон Стас прервал едва начавшуюся перепалку, разом сбрасывая все напряжение. Даже в тусклом свете виднелись мурашки на руках. Андрей остался доволен, Соня пожалела мужчину.
– Ничего. Просто разговариваем, – ложась на свое место закинул руки за голову юноша. – Умылся?
– Не то слово. Люблю прохладную воду.
– Оно и видно, – смешок при виде едва трясущихся зубов слегка подорвал уверенность мужчины в себе, но комментировать тот ничего не стал.
– Стас, – он обернулся. Лица девушки не было видно в тени, но это и не нужно. Голос был переполнен эмоциями, не распознать которые было невозможно. – Ты точно уверен, что мы доберемся до порта?
В какой-то степени слова Андрея повлияли на уверенность девушки. Она смотрела в глаза мужчины, ища ответ. Не требовала громких обещаний и фраз. Просто ждала. Еще один внимательный взгляд сверлил Стасу затылок, что напрочь убивало всю уверенность. И что-то внутри сильно сжалось, заставляя сердце пропустить удар. Он хотел рассказать обо всех возможных опасностях. Рисках и трудностях, что обязательно встретятся на пути. Хотел рассказать обо всем.
Но не мог.
– Я обещаю. Все будет в порядке.
Годами отрабатываемое искусство контроля эмоций в который раз спасало мужчину от лишних вопросов. За спиной Андрей пренебрежительно фыркнул, отворачиваясь от остальных. Соня буквально видела, как он закатил глаза. Ну и пусть, главное она услышала нужные слова от Стаса. Обещание, что все будет хорошо. Теперь можно и уснуть со спокойной душой.
Стас же был рад, что не последовало других вопросов. Коротко улыбнулся, кивая в ответ на благодарный взгляд девушки. И радовался, что в темноте не видно беспокойства во взгляде. Иногда незнание лучше правды.
На часах была полночь, а в кабине машиниста все еще работал старый магнитофон. Заезженные песни на кассетах не надоедали со временем. От части из-за того, что их было много. Широкий репертуар позволял подобрать музыку на каждый случай жизни. Сейчас играло что-то зарубежное, заводное. Чтобы не хотелось спать.
– Звезд сегодня слишком много, – заметил Анатолий, передавая самокрутку второму машинисту. – К чему бы это?
– Так известно к чему. К погоде ясной, – со знанием дела кивнул Василий, выпуская струю дыма. – Приметы что ль забыл?
– Это я так, тебя проверял.
– Совсем скука заела? – понимающе кивнул мужчина.
– А то ж. тебе не надоело постоянно в окно пялиться? Даже вид за окном один и тот же.
– Зато Родину посмотришь.
– А то за все годы не насмотрелся, – хрипло рассмеялся Анатолий, тут же давясь горьким воздухом. Глаза расширились от ужаса, что не укрылось от внимания товарища.
– Толь, ты чего?
– Он все правильно делает, – тихий посторонний голос заставил Василия резко дернуться, оборачиваясь к источнику звука. И тут же замирая при виде дула пистолета, прижатого к затылку друга. – Какого черта?!
– Только, пожалуйста, не шумите.
От былого веселого настроя Стаса не осталось и следа. Лицо не выражало абсолютно ничего, словно непроницаемая маска, скрывающая эмоции. Рука не дрожала, когда снимал пистолет с предохранителя. Напротив, мышцы напряглись настолько, что в любой момент могли спустить курок. Поняв, что ситуация безвыходная, Василий опустился обратно на место, растерянно гладя перед собой на приборную панель.
– Что тебе нужно?
– Ничего особенного, – ровным голосом произнес мужчина, прикрывая за собой дверь. Также бесшумно, как минутой ранее открыл ее. С учетом шума от состава, это не составило особого труда. – Сделайте остановку на сорок седьмом километре. Всего на пару минут, вам даже выходить не придется.
– Рехнулся!? Там же торговцы! Мы это место проезжаем-то с трудом, постоянно отражая нападения, а ты просишь остановку.
– Неужто в их ряды подался? – убитым голосом спросил Анатолий. И столько горечи было в этом голосе, что Стас не нашел ответа. Промолчал. – Вот уж не ожидал, что ты, да с ними…
– Это всего лишь работа, – не понятно кому эти слова предназначались в большей степени. Казалось, мужчина пытается убедить в этом самого себя. Получалось не очень, но он старался. – Тормози. Не хочется убивать кого-то из вас, так что давайте сделаем все тихо-мирно.
От резкого качка состава Соня ощутимо приложилась головой об стену, после чего окончательно проснулась. Тормоза заливисто скрипели, что немало удивило девушку. Никаких остановок не намечалось, тогда с чего бы сейчас поезду тормозить? Да еще и так резко.
Покрутив головой, не обнаружила Стаса, зато нашелся мирно спящий Андрей. Как он еще не проснулся после такого толчка? И где их великовозрастный товарищ? Когда успел проснуться и уйти?
Она уже хотела лечь обратно спать, когда снаружи послышались голоса и топот ботинок. Сон как рукой сняло.
– Андрей, ты это слышишь? – ноль внимания, потому пришлось растолкать парня, чтобы услышать хоть какую-то реакцию.
– Что слышу? – даже глаза до конца не открыв сонно просипел юноша, переворачиваясь на спину. – Приехали что ли?
– Нет, еще ночь. Ты не видел Стаса?
– Что, жениха потеряла?
– Да в конце-то концов!
– Ладно-ладно, – прикрывая зевок, протянул юноша. – Не видел я его. И что это за шум?
А в следующее мгновение дверь с грохотом откатилась в сторону и внутрь ввалилось столько вооруженных людей, что ребята мгновенно растерялись. Перекрикивая друг друга, постоянно что-то крича, они не давали ни шанса разобрать суть произносимых слов. Зато дула автоматов, устремленные в лица, без всяких дополнительных просьб вынуждали поднять руки.
– На выход! – скомандовал голос с улицы.
Соня хотела встать сама, но широкая рука, вздернувшая ее за шкирку, «ненавязчиво» помогла подняться, подталкивая к выходу. Взгляд упал на лежащий в стороне рюкзак. Под ним мирно покоились два обреза, любезно предоставленные Семенычем. Только воспользоваться ими сейчас не представилось возможности. Пинками их вещи выкинули за пределы вагона, туда же вынуждая спрыгнуть и ребят.
Пять, десять, двадцать. Вооруженных до зубов людей всех возрастов здесь было не счесть. Анатолий с напарником стояли на балкончике тепловоза также с поднятыми руками. С поезда их не спустили, значит не так все плохо. Или это только на первый взгляд?
– Они? – вопрошал все тот же голос, что выдернул их из вагона. Рослый мужчина с повязкой на одном глазу. Он осматривал вышедших ребят с ног до головы, после чего повернулся к группке товарищей, перекидывая ружье через плечо. – Ничего не перепутал?
– Точно они. Сомневаешься в моих навыках?
Этот момент Соня запомнит надолго. Запомнит, как в свете припаркованных грузовиков Стас обернется, еще раз окидывая их взглядом.
– Надо же, какая неожиданность, – Андрей опустил руки, качая головой. Стоящий рядом надзиратель тут же взвел оружие, но юноша даже внимание на него не обратил. – Почему я не удивлен?
– Стас, ты чего? – опешившим голосом пролепетала Соня, глазам не веря. Еще больше не поверила, когда мужчина подошел к местному главарю и, получив в руки сверток, направился к одной из машин. – Какого черта!?
– Ваш друг уезжает, ребятки, – довольно оскалился мужчина, кивая в сторону грузового автомобиля. – Грузите их и поедем. Поздно уже.
Секундная заминка, чтобы перераспределить обязанности показалась Соне хорошим шансом. Рюкзак был рядом, в нем оружие. Нужно было только дотянуться и тогда, возможно…
– Забыл сказать, – окликнул торговца Стас, стоя у дверцы автомобиля. – У них два обреза в рюкзаке и три ножа. Убивать им не впервой, так что будьте начеку.
У нее рука дрогнула, стоило услышать эти слова. Стас не смотрел в их сторону. Дождался кивка одноглазого мужчины и, хлопнув дверью, уехал. Просто взял и уехал, бросив тех, кому обещал помочь. Тех, кто поверил ему.
– Ну что, красавица, прокатимся? – на плечо легла увесистая рука одного из местных членов банды. В нос ударил резкий запах пота. И грязных зубов от кривой улыбочки. Отвратительно.
Заметила растерянные взгляды Анатолия и… Василия, кажется, так его звали? Не знали о планах Стаса, сами оказались заложниками ситуации. Девушка понимающе кивнула. Не их вина, что общий товарищ оказался жаден до денег.
Ночь обещала быть интересной. И долгой.
А звезды на небе все еще предвещали ясную погоду.
– Напомни, какой это раз? Третий, четвертый?
– Как будто я считала.
Огрызаться на провокационные вопросы Андрея не было ни желания, ни сил. Понимала, что он был прав. Сколько раз они его действительно слушали?
– Как ты понял? – мерный стук от метания гальки прекратился. – Что ему нельзя доверять? Как научился разбираться в людях?
– Я не разбираюсь в людях. И так же, как и ты не вижу других насквозь.
– Но Стас…
– В отличие от тебя я понимаю, что никому нельзя доверять полностью. Мы не в бункере, здесь другие законы, другие правила. Люди выживают, и делают это любым доступным способом.
– Либо ты, либо тебя…
– Верно. Поэтому даже если кто-то предлагает помощь, надо понимать, есть шанс, что он делает это в угоду своим замыслам. Каждый сам за себя – закон выживания.
– Мне казалось, Стас не такой, – подтянула колени к груди, укладывая на них голову. Сырой ночной воздух пробирал до костей. Сквозняки только усугубляли положение ребят, охлаждая воздух до не самых приятных значений. – Сказал, что хочет помочь. И помог.
– Прекрасно помог. Настолько замечательно, что мы снова оказались в окружении тех, кто с завидным упорством желает сократить время нашего пребывания на земле.
– Он ведь сказал, что сейчас нет работы. Что нам просто по пути.
– Соня, да пойми ты. Кто угодно может придумать красивую историю, чтобы такие… доверчивые личности верили. На деле все совсем не так.
– Пацан дело говорит, ты бы прислушалась.
Ребята замолчали, обращая внимание на пришедшего мужчину. Тот самый, что отдал сверток Стасу и забрал их сюда. Знать бы еще куда конкретно. Пока их переводили из грузовика в дом, разглядеть удалось мало что. В основном толпы людей и горящие бочки вместо освещения. Вооруженные до зубов, слишком веселые для тех, кто полностью обесценивал значение человеческой жизни. На этот раз они влипли по-крупному и как выбираться отсюда Соня совершенно не представляла.
– Отдохнули? Готовы поговорить?
В комнатушку, ограниченную решеткой, которой тут явно не место, не решился войти. Подтащил стул как можно ближе и сел напротив пленников, закуривая сигарету. Из соседней камеры донесся болезненный стон, однако охранник тут же ударил по железным прутьям, пугая бедолагу на земле. Видать, тому совсем было плохо, но помогать никто не спешил.
– Почему вы нас забрали? В смысле Стас выполнял ваш заказ? – в отличие от Сони, юноша долго ждать не хотел. Да и почему бы не получить ответы, пока есть такая возможность?
– Думали, он ваш друг? Зря. Наемники не заводят друзей. Все что я знаю, ему сказали найти вас и убрать с дороги. Не дать дойти до конечной точки маршрута. На запад шли?
Молчание он принял за согласие.
– А он решил перепродать вас нам. Гонорар за молодых здоровых людей не малый, чего зря пропадать возможности?
– И что он получил?
– Деньги. Наркотики. Немного антибиотиков. Все, что может пригодиться в дороге или на рынке, если надо получить товар.
– Кто заказчик?
– Мне не докладывали, но явно не обычный прохожий, – хрипло рассмеялся мужчина. Пивной живот сотрясался в такт сокращений грудной клетки. Удивительно, как еще не перевешивал при ходьбе.
– Трава и лекарства – это цена двух людей? – Соня уже не удивлялась. Не чувствовала обиды за предательство, не боялась дальнейшей судьбы. Обидно лишь за то, что их так дешево оценили. Недооценили, сказала бы девушка.
– Думаете мало? Детки, вы не знаете в какое место попали. И предупреждаю сразу: решение о вашем будущем принимаю я. Поэтому лучше вам со мной не ссориться, тогда, может, подберу для вас что-то наименее болезненное.
– А если мы хотим уйти?
Ее вопрос заставил торговца поперхнуться дымом, на мгновение теряясь от невиданной наглости. Не привык слышать условия, это Соня поняла сразу. А потом содрогнулась от неприятной дрожи. Причиной ее была неприятная улыбка на губах одноглазого.
– Поживем-увидим, дорогая. У всякого вопроса есть цена. Надо лишь договориться.
Когда хлопнула дверь в конце коридора, оставляя заключенных наедине с собой, девушка посмотрела на своего товарища по несчастью, видя в его глазах отражение собственных мыслей.
Не отпустит. Ни при каких обстоятельствах. Скорее удавится сам, чем позволит кому-то уйти отсюда живым. Придется выбираться своими силами хотя когда было иначе? Если будет возможность.
Очертания бездыханного тела в камере напротив сильно понижали уверенность девушки в благополучном исходе побега.