Сейды

Глава 8. Зачем дразнить ворону?

У Саломаньи появилась слабая надежда, что, может быть, там, в горах, сейды с их волшебством или таинственные камни помогут вернуть ей способность чувствовать время и всегда возвращаться домой.

Поднявшись, она направилась к Ярофею.

То, что девочка увидела, встревожило ее не на шутку. Домовенок лежал на диване, обхватив колени руками, и дрожал, как брошенный пес под холодным дождем. Но главное – в его теле опять появилась прозрачность, которую она уже видела, когда задержалась во сне и домовой сильно затосковал. Девочка прикоснулась ко лбу своего друга, он был горячий.

Саломанья укрыла домового пледом.

– Ярофей, что произошло? Где ты успел так простудиться?

– Я не знаю.

– Как не знаешь? Ведь вчера все было в порядке. – Саломанья принялась готовить для Ярофея чай с малиной.

– Это все ворона!

– Какая ворона?

– Она никак не унималась.

– Где ты с ней разговаривал?

– Где? На форточке! Я просто хотел рассказать про наше путешествие.

– Все, поняла. Ты опять сидел на форточке. Ну зачем дразнить ворону? – вздохнула Саломанья. – Даже догадываюсь, что ты ей наговорил. Ведь я предупреждала тебя не однажды, что на форточке сквозняк, тебя продует. Ну что теперь сделаешь? Давай лечиться, – Саломанья подала Ярофею чай с малиной. – Пей, а потом постарайся уснуть.

Девочка сидела рядом с домовым, когда он забылся сном. Лоб его уже был не таким горячим, и он скинул плед с ног. Прозрачность в теле домового исчезла.

На полу лежала пара носков. Саломанья хотела надеть их Ярофею, но вспомнила, что сам он носки не надевает.

Еще она вспомнила, как, попав из деревни в чужой огромный дом, он бегал из квартиры в квартиру и говорил: «Ничего интересного, одни носки везде под кроватью валяются! Даже собрать нечего!» А позже восхищался, какие красивые носки он нашел, и стал подбирать их, закрепляя себе за пояс.

«Зачем ему столько, если он их не носит?» – подумала девочка. Взгляд ее задержался на старом деревянном чемодане. Чемодан был обтянут тканью, но на углах от времени ткань протерлась, обнажая фанерные стенки. Ярофей нарисовал на ткани в разных местах две римские буквы L и V и рассказывал девочке, что это инициалы того, кто первым придумал чемодан.

«Тот человек заменил полукруглую крышку на деревянном сундуке на плоскую, обернул ее тканью и написал свои инициалы на ней, и получился чемодан. А раз чемодан произошел от сундука, то значит, чемодан – тоже сундук! Я в телевизоре видел», – так домовой рассказывал подруге.

«Так вот про какой сундук с сокровищами-носовищами он говорил! – Саломанья чуть не всплеснула руками от этой мысли. – Это чемодан с носками! Представляю, как удивился бы тот, кто нашел бы его. Сколько носков у людей пропадает! А они все здесь, аккуратно сложенные».

Саломанья перевела взгляд на друга. Красные от болезненного жара, щеки Ярофея напоминали спелые яблоки.

Саломанья блуждала в мыслях и не сразу заметила, как от кристалла Чудоля пошел яркий свет.

Она взяла кристалл в ладошки и сразу услышала голос сейда:

– Саломанья, как вы? Орлан скоро будет здесь, можем собираться.

– Чудоль! Ярофей заболел, я не могу оставить его.

– Я тебя понял, Саломанья! Дедушка просит вернуться срочно. Вы приезжайте, как Ярофей поправится.

– Но как мы доберемся туда без тебя?

– Иван поедет в горы, с ним можно. Главное, держи всегда в руках мой кристалл, как приедете, чтобы я смог вас найти. До свидания, Саломанья! Я буду ждать вас!

– До свидания, Чудоль!

Саломанья в задумчивости сидела около больного. Лоб его стал прохладным, домовой уже не дрожал, согрелся и совсем откинул с себя плед.

Когда Ярофей проснулся, девочка все ему рассказала. Услышав, что Чудоль улетел, домовой расстроился, хотел что-то сказать, но, глубоко вдохнув, закашлялся и не мог остановиться.

Когда кашель прошел, он хрипло выдавил:

– Саломанья! Иди к Ивану, у него еще орлец есть, принеси мне, чтобы я быстрей быстрого поправился!

– Зачем? Не выдумывай, Ярофей! И у тебя самого орлец есть. Зачем тебе еще? Чудоль сказал: нельзя камни красть! Ты забыл?

– Иди, Саломанья! Принеси! Мы не будем красть! Мы вернем! Мне еще орлец нужен!

– А что это, если не кража? Ты понимаешь, что заставляешь меня воровать? – девочка возмущенно смотрела на друга.

– Мы вернем! Обязательно вернем!

– Нет! – коротко отрезала Саломанья.

Тогда Ярофей откинулся на спину и закатил глаза. Скрипящий звук в голосе выдавал желание домового подчеркнуть свое болезненное состояние:

– Прости меня, подруга!

Саломанья молчала, недоверчиво глянув на хитрого друга.

– Когда меня не станет, не выкидывай мои носки, они мне нравились.

– Почему тебя не станет?

– Умру я! – проговорил он на выдохе и с жалобным стоном добавил: – Видишь, болезнь болезненная у меня, только орлец может помочь, – домовой сложил руки на груди.

Саломанья возмутилась таким поведением друга, но, понимая, что он действительно болеет, девочка обреченно произнесла:

– Хорошо. Я схожу, я постараюсь принести тебе орлец.

– Когда пойдешь? – прошептал домовой, продолжая лежать в той же скорбной позе.

– Ну что же, сейчас и пойду, – ответила Саломанья и заметила, как губы домового дрогнули в улыбке.

Подхватив одной рукой сумку, волшебница направилась к стене и растворилась в ней.

Глава 9. Камень с крестом

Оказавшись в квартире геолога, Саломанья обнаружила, что хозяин дома.

И хотя незваная гостья понимала, что видеть ее он не может, все равно спряталась за рюкзаком, наблюдая за Иваном, который сидел за столом и держал в руке большую лупу.

Геолог внимательно разглядывал камень через лупу, натирал его тканью, снова смотрел. Потом брал небольшую мохнатую щеточку, быстрыми движениями чистил и снова смотрел.

Вдруг Иван встал и пошел к карте, которая висела в прихожей на стене. В одной руке он держал камень, в другой карандаш. Он встал очень близко к рюкзаку, за которым пряталась Саломанья. Девочка стояла, почти не дыша, боясь даже шевельнуться. Геолог что-то отметил на карте, потом сделал шаг назад, внимательно посмотрел на нее.

– Да, здесь! – сказал сам себе Иван и снова взглянул на камень, держа его кончиками пальцев и слегка поворачивая.

Геолог стоял так близко, что Саломанья без труда разглядела предмет в его руке.

Это был светло-серый камень. На нем отчетливо выделялись расположившиеся крестом два коричневых кристалла с четкими гранями. Можно было подумать, что кто-то поместил крест на камень. Темные кристаллы словно были усыпаны мелкими песчинками и отдавали стеклянным блеском. Камень был такой необычный, что Саломанья даже забылась и не отрываясь смотрела на это невероятное творение природы.

И вдруг от кристаллов, сложенных крестом, пошли лучи яркого света. Оторвавшись от камня, они рассеялись в пространстве комнаты, словно раздвинув его. И в этот момент Саломанья отчетливо вспомнила, что именно этот камень она видела в загадочном сне. Но на этот раз она не испугалась, напротив, ей стало даже радостно. У девочки закружилась голова, и она крепко зажмурила глаза.

Когда она открыла их, видение исчезло. Иван уже сидел за столом, теперь он что-то записывал. Девочка хотела еще раз взглянуть на камень с крестом, но подходить близко к столу не решалась.

«Пожалуй, мне нужно идти, – подумала Саломанья и вспомнила о просьбе домового, – но как же я возьму орлец? Меня Иван не увидит, но точно увидит, что открывается дверь шкафа».

Девочку остановил телефонный звонок.

Иван ответил. Беседуя с кем-то, он сказал:

– Я уезжаю через неделю, мне нужно вернуться на Урал, в Ильменский заповедник.

Саломанья обрадовалась: «Отлично! Теперь мы знаем, когда он уезжает. Думаю, эта мысль поможет Ярофею поправиться. И не стану я брать орлец у геолога, ни к чему это!»

Облегченно вздохнув, она отправилась обратно.

– Принесла орлец? – спросил Ярофей, когда девочка вернулась и присела на стул напротив диванчика, где лежал домовой.

– Нет.

– Почему?

– Потому!

– Что за «потому»? – Ярофей с нескрываемым возмущением приподнял голову.

– Потому! Во-первых, я не хочу брать чужое. Во-вторых, Иван дома, я даже шкаф открыть бы не смогла. В-третьих, я услышала, как Иван сказал, что выезжает через неделю на Урал.

Расчет Саломаньи был верный. При этих словах Ярофей сел и радостно вскрикнул:

– Ура! Значит, едем через неделю!

– Но ты еще болеешь, Ярофей!

– Ну и что? У нас есть неделя! А у меня есть волшебное лекарство из травяного царства! Самое лекарственное лекарство! Открывай мой сундук! – скомандовал домовой, а сам снова лег на диван.

– Зачем?

– Открыва-а-ай, – протянул Ярофей загадочной интонацией.

Саломанья подошла и с усилием приподняла крышку чемодана.

– Тяжеловатая, знаешь! – с легким упреком девочка взглянула на друга.

Ярофей медленно поднялся, подошел и, крепко захватив двумя руками, откинул крышку.

Как Саломанья и думала, чемодан был полон носков. Они были аккуратно уложены по какой-то одному домовому понятной логике.

Он поднял несколько носков с краю и вытащил один, чем-то набитый.

– Это сбор! Я сам собирал, и сушил сам. Ромашка и шалфей, и даже мята. Надо заварить и пить, и быстро поправлюсь. Нет лучшего средства от простуды простудной, чем чай из трав.

– Ты этот сбор в носке хранишь? – девочка сморщила нос, словно ожидала почувствовать неприятный запах. – Надеюсь, он чистый, этот носок?

– Ты что? Конечно чистый! Этот прямо из стиральной машины!

– Как – из машины? Ты мне говорил, что берешь только те носки, которые никому не нужны!

– Конечно не нужны! Если он в корзине для белья две недели валяется, нужен он или нет? К тому же второй носок давно выстирали, а этот валяется! Я его сам в машину положил, чтоб постирали, а потом и забрал! – почти с обидой за носок пробормотал домовой.

В каморке повисло напряженное молчание.

Ярофей устало шагнул к дивану и лег, натянув на себя плед.

– Хорошо, заварю тебе чай. Отдыхай, – Саломанья пожалела, что пожурила Ярофея.

«Не нужно было сейчас. Все-таки он болеет», – подумала девочка.

Следующие три дня Саломанья поила Ярофея чаем из трав и рассказывала сказки. Подкладывая ему под голову свою подушку, спрашивала:

– Какой сон хочешь посмотреть?

– Хочу про горы! Про самые гористые горы! – с готовностью отвечал домовой.

– Хорошо, будет тебе про горы сон, – улыбалась волшебница, проводила рукой по подушке и потом ласково касалась волос домового. – Спи.

После встречи с ангелами душного леса дарить сны Саломанье становилось все сложнее. Грусть словно надела на нее тяжелую шубу, мешавшую двигаться. И теперь, вызывая сны из подушки, девочка чувствовала тяжесть в теле и на сердце.

Саломанья мысленно возвращалась к камню с удивительными кристаллами, сложенными крестом. Она вспоминала свет, вырвавшийся от него, ей казалось, что этот свет был направлен к ней, словно хотел помочь. Надежда снова вернуть свои способности маленькой радостной бабочкой села на плечо.

Домовой и правда быстро поправлялся. Ему нравилось, что подруга уделяла ему много времени, и он с удовольствием пил чай с вареньем, слушал сказки Саломаньи и даже придумывал продолжение волшебным приключениям.

Глава 10. В путь

Через три дня Ярофей совсем поправился и теперь проводил время в квартире геолога, пытаясь понять, когда точно выезжает Иван.

И вот однажды он услышал, как Иван в разговоре с другом сказал, что завтра отправляется в горы.

Ярофей сразу побежал к Саломанье. Юная волшебница сидела на краю кровати своей подружки Кати и тихим, мягким голосом почти мурлыкала колыбельную.

– Саломанья! Бегом иди сюда! – Ярофей зашипел, как самая громкая в мире змея.

– Что случилось? – девочка подбежала к домовенку. – И тише ты, а то разбудишь!

– Все! Завтра выезжаем! – твердо изрек Ярофей.

– Да? – Саломанья заволновалась. – И как?

– Ну как? Обыкновенно! Как Чудоль. В рюкзаке, – у Ярофея был такой решительный вид, что сразу было понятно: он все продумал.

– Хорошо. Тогда как поступаем?

– Как совсем стемнеет, идем к Ивану, чтобы место у него в рюкзаке занять. И не забудь: «Кругом повернись, маленьким обернись!» – домовой повторил слова Чудоля. – Маленькими мы с тобой в любой рюкзак заберемся!

– Ладно. Договорились.

И хотя Ярофей излучал полную уверенность, Саломанья не была так спокойна. Ей было боязно оторваться от теплого комфорта городской квартиры, но свет, исходивший от камня с крестообразными кристаллами, словно напитал ее силой, а надежда снова вернуться в мир снов радостным цветком распускалась в ее сердце.

И вот они уже сидели в рюкзаке за плечами у Ивана. А потом ехали на машине. Долгой была их дорога или нет, друзья бы не сказали. Саломанье казалось, что они ехали долго, а Ярофею так понравилось выглядывать из рюкзака и смотреть, что делается вокруг, что он готов был путешествовать сколько угодно.

Наконец, Иван вышел из машины и поставил на землю рюкзак. Домовой слегка сжал ладонь Саломаньи.

– Пора! Выходим! – И они оба выскочили из рюкзака. Ярофей схватил девочку за руку и потянул в сторону, подальше от места прибытия. Друзья пробежали через кустарник, затем между деревьями по мягкой траве и почти кубарем скатились на небольшую поляну.

– Так! Есть! Мы на месте! Вызывай Чудоля! – выпалил Ярофей.

Саломанья аккуратно достала кристалл, который всю дорогу держала в шелковом мешочке, и крепко сжала его в руке.

«Чудоль, мы приехали! Мы тут, в горах».

Ярофей напряженно смотрел на средство связи в руках Саломаньи. Потом домовой глубоко вдохнул и стал прислушиваться. Сладкий аромат цветущих трав щекотал нос. Легкий ветер шелестел листвой. Мимо пролетел пушистый шмель, жужжа крыльями, как вертолет. Вспорхнула с куста маленькая птичка, вызвав возмущение веток. Бабочки почти беззвучно порхали над поляной. И все. Больше никаких звуков. Ярофей подождал еще немного. Подошел к Саломанье. Наклонился и крикнул прямо в ладошку:

– Чудоль! Мы здесь! Мы тебя ждем!

От неожиданности девочка отпрянула и с легким испугом уставилась на домового.

Тревога повисла в воздухе.

«А вдруг он не придет? Что мы тогда будем делать?» – прочел домовой в глазах своей подруги.

– Нет! Не может такого быть! Он обязательно за нами придет! – уверенно изрек Ярофей. – Наверное, он далеко отсюда. Ему добраться нужно.

Домовой мужественно пытался сохранить спокойствие.

А Саломанья все крепче сжимала кристалл в ладонях.

– Где ты, Чудоль? Ну где ты?

Она раскрыла ладони и с тревогой смотрела на подарок сейда. Кристалл ловил солнечные лучи и отражал их всеми цветами радуги.

Ярофей огляделся. Недалеко от них стоял высокий белый камень. Хотя нет, он был не белый, а скорее прозрачный, но словно замутненный изнутри белым густым паром. Камень поблескивал на солнце мелкими цветными искрами. Ярофей прикоснулся к нему ладонями, ощутив солнечное тепло, которое впитал удивительный камень, ловко забрался на него и так же весело спрыгнул на землю.

– Эх, красивый камушек! Жаль, не взять с собой, уж больно большой.

Друзья присели на мягкую траву рядом с необыкновенным камнем. Ярофей откинулся на спину, потянулся и, щурясь, глядел в небесную высь.

– Саломанья, посмотри, какое синее небо! Красота красотющая!

Девочка посмотрела вверх и тоже прилегла на траву.

Бескрайняя небесная лазурь кружила голову. Бабочки порхали над благоухающими травами, ни на кого не обращая внимания. Стремительная стрекоза на мгновение застыла в воздухе, отсвечивая длинным фиолетовым брюшком, и умчалась вдаль, не найдя для себя ничего интересного. Легкий сон укрыл друзей невидимым покрывалом. Засыпая, Саломанья продолжала крепко сжимать в руке кристалл Чудоля.

Глава 11. Уральские горы

– Ну вы даете! Только босиком вас и нашел! Я же сказал: в руке кристалл держать нужно!

Ярофей и Саломанья открыли глаза. Голова Чудоля, склонившаяся над ними, заслоняла полнеба. Саломанья посмотрела на свою руку и поняла, что пока спала, кристалл выскользнул. Друзья вскочили на ноги.

– Чудоль! Ты нас нашел! Ура! – Ярофей стал обнимать сейда.

Втроем они взялись за руки и от радости, что наконец встретились, стали прыгать и смеяться:

– Ура! Ура!

Чудоль присел на траву, чтобы надеть ботинки.

– А почему ты босиком? – спросила Саломанья.

– Так не мог тебя найти через кристалл. Только через землю его и отыскал. Мы, сейды, камни через стопы чувствуем, – ответил Чудоль.

– Извини, я сама не почувствовала, как он из рук выскользнул.

– Главное – встретились, – Ярофей прыгал от радости.

– Да, похоже, вы хорошо отдохнули, раз так распрыгались, пока мы вас разыскивали по всему лесу, – раздался в стороне чей-то мягкий протяжный голос.

Саломанья и Ярофей оглянулись. Голос принадлежал крупной кошке, которая сидела на краю поляны. Она была бледно-рыжая с черными пятнышками по всему телу. Желтые глаза смотрели внимательно и зорко. Мордочка у кошки была очень симпатичная, черные полоски на щеках делали ее очень милой. Уши кошки, настороженно торчавшие вверх, украшали мохнатые кисточки.

– Это моя подруга Рыся. Она рысь. В прошлом году Рыся упала в ущелье и повредила лапу. Дедушка лечил ее, и теперь мы с Рысей лучшие друзья. – Чудоль подошел к кошке и ласково погладил ее. Рысь склонила голову к Чудолю и довольно замурлыкала.

Удивление на лице Саломаньи сменилось теплотой и радостью.

– А можно мне тоже ее погладить? – осторожно спросила девочка.

Чудоль вопросительно поглядел на Рысю.

– Можно, – покровительственно ответила кошка и прилегла на траву, вытянув вперед лапы.

Друзья подошли к кошке и аккуратно прикоснулись к шелковой шерстке.

– О, какая мягонькая! – Ярофей ласково погладил рысь по спине и вдруг заметил у нее на шее плетеную веревочку, на которой был закреплен маленький розовый камешек.

– Ага, узнаю вашу с Чудолем рацию-болтацию! – радостно воскликнул домовой и игриво подмигнул.

– Можно и поболтать при желании, – улыбнулся сейд. – А теперь поедем к моему дедушке Чудину, он нас уже ждет.

– Как это поедем? На чем? – удивился Ярофей.

– Рыся нас подвезет! – Чудоль подмигнул кошке. – Мы с ней частенько по горам вместе гуляем.

– Здорово! А как это? – домовенку явно понравилась эта затея.

– Давайте усаживайтесь, – кошка легла на землю, чтобы друзья смогли забраться к ней на спину.

– И вот что, путешественники, – тихо добавила Рыся, – держитесь крепко, не болтайте и ворон ртом не ловите, а то слетите с горы, ищи вас потом.

Ярофей, вытаращив от удивления глаза, повернулся к Саломанье:

– Как это – ворон ртом ловить?

Саломанья тихо засмеялась:

– Да это выражение такое! Так говорят, когда кто-то отвлекается, смотрит по сторонам и про что-то важное забывает.

– А-а-а, понятно. – Ярофей крепко схватил Рысю за шерстку, словно демонстрируя друзьям, что уж он-то ворон ловить не собирается.

Рыся двигалась плавно и аккуратно.

Справа от горы, по которой ехали друзья, виднелась другая такая же, а между ними, бросив быстрый взгляд вниз, Саломанья успела рассмотреть лес и поляну с озерцами маленьких голубых цветов.

Рыся сделала бросок вперед – и взору друзей вдруг открылись высокие скалы, покрытые мелким кустарником. Из расщелины на вершине скалы срывалась звонкая горная река. Она играла и смеялась, прыгая в маленькое прозрачное озерцо, и, приветствуя его веселыми брызгами, воркуя, устремлялась дальше с горы.

И вот Рыся сбавила скорость и радостно сообщила:

– Почти приехали!

Она остановилась на аккуратной, почти круглой поляне у подножия крутой скалы. Вытянув передние лапы, Рыся присела. Сейд и домовой спрыгнули на землю, Чудоль помог спуститься Саломанье.

Девочка огляделась. Уютная поляна была совсем небольшой, и, сделав несколько шагов, Саломанья подошла к самому краю обрыва. Осторожно наклонившись, девочка увидела, что такая же огромная скала уходит далеко вниз.

– Словно лестница из скал, – задумчиво обронила Саломанья. – А поляна примостилась на одной из ступенек.

Бескрайний небесно-голубой простор расстилался над горами, покрытыми лесом. Зелень леса была похожа на волны. С одной стороны гор она была темно-зеленая, с другой – светлая.

Облака откидывали на лес изображения причудливых фигур, словно рассказывали сказки в театре теней. Вольный горный ветер со свистом подгонял облака, толкая их пушистые бока, и создавал новые фигуры, играющие свои роли в небесном спектакле. С шумным вздохом он менял облака местами, а потом подлетал к поляне, обдав ее прохладной свежестью, и затихал, как будто усаживался на ступени, как режиссер, молча оценивающий игру актеров.

– Красиво у нас, правда? – спросил Чудоль.

– Да-а-а! – выдохнул Ярофей.

– Очень, – прошептала девочка.

Глаза друзей становились влажными то ли от прохладного ветерка, то ли от чувства восхищения, которое рождалось где-то в сердце, застывало мягким комком в горле и щекотало глаза.

– Ладно, пойдемте! Дедушка Чудин, наверное, заждался нас, – сказал Чудоль.

По узкой тропинке друзья прошли между скалами и оказались на другой поляне. Она была со всех сторон окружена высокими горами, а сверху над ней раскинули густые ветви высокие сосны.

«Какая большая уютная комната!» – подумала Саломанья.

– Приветствую вас в нашем горном доме! – раздалось вдруг рядом.

Голос был мягкий и низкий. Друзья оглянулись. У скалы стоял старый сейд. Седые волосы выглядывали из-под шапки, расшитой разноцветными камешками. Светлая аккуратная борода не скрывала открытую добрую улыбку. Рядом с ним стоял голубоглазый молодой сейд, очень похожий на Чудоля. Его шапка, как у деда, была расшита камешками.

– Здравствуйте! – почти одновременно ответили гости.

– Здравствуй, дедушка! Это Саломанья и Ярофей! – отрапортовал Чудоль, обращаясь к старому сейду, затем повернулся к гостям. – Друзья, мой брат Чазаль, обладатель редчайших для сейдов голубых глаз.

– Привет, ребята! Молодцы, что приехали! – улыбнулся Чазаль.

– Ожидали вас, городские жители! Ну что ж, как говорится, прошу к столу, а уж потом и побеседуем, – дедушка жестом пригласил друзей к невысокому широкому пню, где уже было накрыто угощение.