Приговоренные к вечности. Часть 1. Остаться в живых

Глава 9. Анг Мирт

Домой я вернулся глубокой ночью – в Ферте накопились Зеркала для нашей Стражи, и визоры – «глазки» для наблюдения за порогами на Старой Земле. Наблюдающие Зеркала  делают только у нас в Элезии, их технология строго охраняется Детьми Ворона, так же, как и технология «паучьих глаз» – маленьких переносных или карманных визоров, которые могут не только наблюдать, но и делать записи. Конечный этап изготовления требует участия стихийщика-элементала, поскольку для этих крохотных устройств используются мини-концентраторы эгри, зарядить которые способен только человек. Что же касается Зеркал, тут нужен мастер более высокого класса. В некоторых случаях заряжать Зеркала и визоры предпочитаю я сам – тогда они служат в несколько раз дольше; особенно важны те, что предназначены для нашей Стражи и разведки, для наблюдения на Старой земле, вдалеке от порталов.

Не люблю я это дело… Оно монотонное и энергозатратное, и к концу от меня обычно остается апатичное, брюзгливое и голодное человеческое тело, способное только на бездарные шутки и язвительные замечания.

На рабочем столе в кабинете как всегда высилась стопка папок с бумагами. Когда она успела вырасти? Я же утром честно и ответственно, как и полагается порядочному руководителю всего и вся, вник во все финансовые бумаги, текущие отчеты Пауков по провинциям, отчеты Стражи по состоянию шеадров и Грани по полям нестабильности, и даже сплетни местные успел проглядеть. Наверняка Шандр постарался… Непонятно, кто из нас Верховный – я или он?

Заглядываю в самую верхнюю. Разведсводки с Основы, за последние три дня. Нет, на завтра это не отложишь. Население на Старой Земле растет с каждым годом, ее разобщенные страны нестабильны и неблагополучны, а наука, ставшая безвольным придатком коммерции, давно представляет опасность для Ар Соль. Их попытки понять устройство мироздания бестолковы и небезопасны, их поиски все более смертоносных технологий для создания орудий убийства с каждым годом усиливают угрозу для тех, кто имеет с ними общую границу – для нас. Общая у нас с ними не только Грань. Маар, мир Некроса, изнанка мироздания, у нас тоже одна. Этим-то и опасны бесконтрольные и беспечные эксперименты соседей по пространству.

Что еще? Папка с запиской от Шандра – то, что лежит в ней, показалось ему странным. Подборка сообщений о череде происшествий  в зданиях архивов и библиотек, прокатившихся по Элезии одна за другой в течение нескольких дней. Я присмотрелся к датам и насторожился – все они произошли сразу же после пересечения Грани той загадочной четверкой. Спецхран в Шедвиле пострадал сильнее всего, там сгорела целая ячейка записей с визоров, в архивах Элласара пожар быстро удалось потушить, в центральной столичной библиотеке кто-то разбил окно, влез и разгромил секцию старинных атласов, в Ларне, столице Лаорики, в общественном архиве  внезапно прорвало канализационные трубы, залив два этажа, там тоже пострадали архивные записи, снятые с визоров, и, наконец, в Аске, столице Аскарема, охрана поймала двух вервов-диверсантов, собиравшихся поджечь архивы Аскаремской Стражи, но удержать Двуликих не сумела, и они вырвались на свободу, когда те конвоировали их с места преступления в здание Стражи. По отдельности эти эпизоды казались случайностью, но сведенные вместе, заставляли задуматься. Пожалуй, мне стоит лично пройтись по каждому из упомянутых в сводке мест. Возможно, я смогу уловить больше, чем обычные люди.

Распахиваю окно. Ночь. Скоро рассвет. Небо сегодня ясное, иссиня черное, но при этом прозрачное, с яркой россыпью звезд. В кабинет врывается холодный воздух, насыщенный солью и йодом. Рабочий кабинет под крышей Северной Башни всегда был моим самым любимым – он круглый, камень стен – очень светлый, почти что белый. Камин с полустертой  резьбой  огромен, кажется, что он вырублен целиком из куска стены. В изголовье такого же тяжелого, огромного стола, черного от старости, стоит массивное, удобное кресло-глыба, и еще два размещены напротив камина, вместе с чайным столиком на гнутых ножках в форме звериных лап. Камин я топлю дровами, хоть он и имеет гнезда для аэров. В башне есть единая система отопления, тут всегда тепло, даже в самую холодную зиму, но мне нравится живой огонь. Мой предшественник, Хэйген Ант, аэрами вообще не пользовался, и от него мне досталась огромная коллекция старинных подсвечников из всех материалов – металлов, камня, стекла, даже из драгоценных камней.

Камин уставлен разными забавными статуэтками вперемешку с ценными артефактами. Больше всего в этой коллекции необычных, порой нелепых изображений Вечных. Чего стоит, например, Кошка в полосатых носочках и шапочке с помпоном, Саламандра на мешке с золотом и с банкнотой в пасти, испражняющаяся золотыми монетами, Пардус, вывернувшийся кверху брюхом, с Рысью, это брюхо почесывающей, или Зубр – пьяненький бычок на кривых ножках, с глазками, смотрящими в разные стороны, и колокольчиком на шее.  Есть и художественные шедевры. Расправляющий крылья Феникс, заключенный в огненный опал, словно застывший в языках пламени, или коленопреклоненная Элианна-Любовь, раздавленная грузом невидимой тяжести. Чтобы воплотиться и стать Элианной, та, в которую вселяется эта Вечная сущность, должна отринуть свою любовь – предать, потерять или даже убить. Незавидная участь, что уж тут сказать.

Змеев  в этой коллекции четверо.  Самый нелепый –  короткотелый, раскрашенный во все цвета радуги Аспид с маленькими дурными глазками, с широко распахнутой пастью и непропорционально большими зубами, лежащий в нелепой позе на брюхе, – смотрится как насмешка над могущественными и мудрыми Нагами. Воронов в коллекции два: один самый обыкновенный, ценен тем, что выточен с особой тонкостью из черной яшмы. Второй представляет собой артефакт-концентратор большой емкости; я-Ворон, взяв с собой маленькое грубоватое изображение себя самого, удваиваю, а то и утраиваю личную силу. Иногда это бывает очень кстати, и не только в бою.

Ложиться спать бессмысленно – скоро рассветет, и я отправлюсь в Альбре, на короткое утреннее совещание всех служб, которые обычно проводит Шандр, а я систематически сваливаюсь на голову руководителям Стражи каждой из элезианских провинций, не давая им расслабиться; сегодня же он должен отправиться в Аскарем, а я – заменить его у нас в Альбре. Лучше я приготовлю себе завтрак, не дожидаясь Нвера, да почитаю сводки с Основы – как раз успею до рассвета…

Я уже собрался было спуститься на кухню, но стоило мне сделать шаг к двери, как в одно мгновение сознание взорвалось клочками уродливых черных пятен в сопровождении омерзительного воя. Почти сразу же их сменили хорошо знакомые  картины: грязно-алое безумное небо, огненные сполохи, острые клыкообразные скалы, черная выжженная земля, грубый силуэт крепости, вокруг которой маревом растекалось нечто удушливо серое и бесформенные черные кляксы, вереницей ползущие в направлении прорехи между мирами.

Нэрги. Анг-Мирт опять хочет откусить кусок от нашей реальности.

С трудом я отстранился от наводимых на меня картин, изгоняя из своего сознания боль и панику. Эйла, бедная моя, я все понял, потерпи еще немного, я сейчас приду. Я уже лечу…

Ледяной ожог, холод, каменные плиты стремительно уходят из–под ног.  Вырываясь в небо, я стремительно увеличиваюсь в размерах, так, чтобы скорее достичь северной оконечности хребта Фераннон – там часть Приграничья соприкасается в пространстве с Анг Миртом.

Нэрги прорывались в наш мир регулярно, однако последние тридцать лет их нападения стали исключительно редки. Анг Мирт, некогда погубленная Вечными земля, живет и развивается по своим законам, а мы трусливо закрываем глаза, ограничиваясь охраной тех участков, что имеют с ним общую Грань. А их немало: часть Элезии, небольшой участок Ар Ирнана, несколько районов Ар Лессена,  Шеннон  Ар и  почти весь Ар Хойт.  К счастью, Подлунные земли, так же, как и ледяной Ар Хойт, мало интересуют нэргов, а вот обжитые, плодородные Ар Лессен, Ар Ирнан и Ар Элес – лакомый кусок для существ, с легкостью преобразующих джив в наэр.

К сожалению, не так давно мы обнаружили, что Анг Мирт соприкасается в пространстве не только с Ар Соль, но и с Основой, причем в нескольких густонаселенных местах, а некроэманации Старой Земли – богатейший и практически бесконечный источник пищи  для нэргов. Эти прожорливые низкоразумные существа представляли собой плотные сгустки наэра-Некроса, заключенные в живую оболочку. Бесформенные, но активные и подвижные, они шустро перемещались по любым поверхностям, формируя для этого по шесть гибких, изменяющих длину лап. Живая материя разрушалась под их воздействием, они словно переваривали ее, а переварив – разрастались и усиливались. Только камень и металл особой закалки были им неподвластны. Живую плоть они разъедали одним прикосновением, а облепив человека, могли и убить. Металл тоже разрушался под их воздействием, и только старые клинки нагов, закаленные по специальной технологии, выдерживали подобное столкновение.

Последние пару столетий нэрги время от времени прорывались в Приграничье и  расползались по его землям. Пауки многократно пытались захватить их в плен, для исследования, но они разъедали металлические клетки и благополучно переваривали установленные на них органопластовые ловушки. Нам казалось, что нэрги имеют какой-то примитивный, отличный от нашего разум, и действуют вполне целеустремленно. Ширин и школа Джмар, изучающая пространство Маара, некросферу и стихию наэра, очень интересовалась этой странной формой жизни – или нежити, и многократно просила нас принести им образцы тканей нэргов для исследований. К сожалению, мы так и не смогли исполнить ее просьбу.

Граница Элезии и Анг Митра проходила по северной части Фераннона, по предгорьям, и по океанической части на юго-востоке.  Северные предгорья Фераннона представляли собой каменистые пустоши и голые отвесные скалы. Они и раньше были мало заселены, а теперь и вовсе обезлюдели. Вдоль общей грани с Анг Миртом стояли наблюдательные посты и вышки, почти вся территория просматривалась Зеркалами, но нэрги постоянно меняли места прорыва. Обычно твари  проникали через Грань в разрыв пространства, который образовывался перед их вылазкой, и стремительно расползались по окрестностям, пожирая все живое на своем пути. Людей они запросто могли уничтожить, облепив и обездвижив, а после – копировали их внешний облик и продвигались дальше, имитируя человеческое тело. В таком виде прорвавшиеся в наш мир некротвари могли существовать довольно долго – они впитывали в себя всю органику, но в какой-то момент, разрастаясь, теряли сходство с человеком. Уничтожать их в таком виде было чертовски трудно.

Я стремительно мчался на север. Уже на подлете я увидел размытые очертания реальности там, где начиналась граница вторжения. Со стороны разрыв выглядел пугающе: от земли до небес тянулась широкая грязно-алая прореха, в глубине которой виднелись тускло-серые, с оранжевым и лиловым небеса, терзаемые росчерками молний, и клыки аспидно-черных скал. Я снова услышал панический вопль Эйлы и увидел, как исчез еще один кусок Грани, расширяя провал в Анг Мирт.

Бросившись в зону прорыва, я увидел нэргов – они шустро вываливались из щели и расползались в разные стороны, оставляя после себя след из серой трухи. По краям разрыва  шевелились еще более странные существа, гигантские, такие же бесформенные, как и нэрги, но без лап-щупалец. Я издалека уловил их чудовищные некро-эманации, и чуть не захлебнулся отвратительной, давящей психику волной. Сначала мне показалось, что они неподвижны, затем я увидел, что вместе с их медленным движением исчезает сама Грань, а прореха растет, так же, как увеличиваются в объеме и сами твари.

Да они же питаются Гранью, понял я с ужасом. Поедают ее, расчищая проход остальным, и растут сами. Чем больше их тела, тем больший кусок Грани они могут сожрать. На переднем фланге я насчитал четверых таких поедателей, еще двух заметил в глубине разрыва, но на той стороне.

Что-то новенькое, на нашу голову…

Я вырос, насколько смог, и рванулся прямо в прореху. Боевая гвардия Пауков уже стягивались вокруг нее, успешно кроша нэргов или вышвыривая их обратно за Грань.  Клинки, устойчивые к псевдоплоти нэргов, делали Наги, безвозмездно, вовремя и в нужном нам количестве, за что я всегда был глубоко благодарен Кольеру. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть нэргов, уничтожить их было не так-то просто. Сначала их разрубали на куски, чем мельче, тем лучше, затем дожигали из огнеметов, поскольку целиком они не загорались; кроме того, большие части  нэргов вели себя точно так же, как целая взрослая особь.

Несколько Пауков отважно атаковали пожирателя, а я на всякий случай снизился, чтобы помочь им.  Стоило первому коснуться гранееда, как его стало засасывать, словно в студень, в аморфное тело твари, и буквально за несколько мгновений он исчез в нем полностью.

Эх, жаль огонь-эгри – не моя родная стихия… Нигейр справился бы здесь гораздо лучше меня. Я – ветер и ураган, даже гроза, если сильно напрячься, но здесь, против сгустков Некроса, нужно что-то посущественнее. Что ж, попробуем.

Я ударил фэйром по каждому из гранеедов, зашвырнув их обратно за грань, на территорию Анг Мирта, но они бойко поползли обратно, по пути разъедая грань по краям и продолжая увеличиваться в размерах. Снизившись над самым жирным, я погрузил в него лапы, и меня тут же обожгло наэром. Специфическое ощущение, похожее на удар тока и онемение одновременно. Я зашипел и дернулся вверх. А ведь Вечному Ворону очень сложно причинить вред…

Обернувшись ураганом-фэйром, словно одеялом, я накопил на лапах разряд эгри и бросился на  ближайшую тварь, пытаясь разорвать вязкую плоть, но она неожиданно подалась и стала засасывать меня, словно трясина, обволакивать грязно-серой массой, одновременно высасывая силы. Я уменьшился и позволил липкому студню  сомкнуться надо мной, и тут же рванулся, распахивая крылья и фэйром  разметывая сгусток Некроса по сторонам. Псевдоплоть разлетелась ошметками, из которых сочилась буро-фиолетовая жидкость, к ним уже бежали воины с огнеметами, а я, взмыв над полем сражения,  вернулся в родное небо в поисках следующей.

Вторая тварь оказалась больше и сильнее, разметать ее за один раз у меня не получилось, зато  со второй попытки я раскрошил с помощью крыльев и когтей крупные куски. Третий сгусток Некроса оказался то ли старше, то ли опытнее – он не пытался поглотить меня, он создавал и вытягивал щупальца, цепляясь за шею, крылья и лапы, высасывая силу, отчего я вынужден был сбрасывать размер и отступать назад. В конце концов, сосредоточив на концах крыльев то небольшое количество металла, что было на мне в момент трансформации, я принялся кромсать его заострившимися кончиками перьев, по одному отсекая куски твари и выбрасывая их под ноги Паукам, дожигавшим остатки. Когда тварь уменьшилась наполовину, я рискнул обхватить ее крыльями, и, почуяв рванувшийся ко мне Некрос, попытался преобразить его в привычный мне джив. Не получилось. Тогда я бездумно шарахнул по ней оставшимся у меня эгри, и удивился, что заряд чистой энергии ушел в гранееда, как в пустоту.  Какое-то время ничего не происходило, а затем тварь взорвалась, а меня отшвырнуло аж за границу прорыва.

Оставшиеся три гранееда шустро отползали за грань. Большая часть нэргов к этому моменту обугленными ошметками валялась на камнях, уцелевшие шустро бежали прочь, в сторону видневшейся на той стороне крепости. Там, на землях Анг Мирта, Пауки их не преследовали: вблизи разрыва  и  по ту сторону Грани пространство вело себя не так, как обычно, люди там быстро теряли силы. Краем глаза я заметил почти у самого края прорехи высокую фигуру Шандра, крошащего двумя нигийскими саблями тех нэргов, что еще ползали по нашей земле. После его работы от них не оставалось ничего – он умело размалывал их в труху. Я подал ему знак следовать за мной, и сам устремился к отставшему от остальных гранееду.

Тот оказался весьма прытким, преодолев порядочное расстояние до своего пограничного оплота. Мы ни разу не пытались добраться до клыкообразной  крепости, куда обычно уходили остатки чужого воинства. С той стороны аномальное пространство рядом с разрывом ощущалось еще сильнее, меня тянуло к земле, а связи с родным миром превратились  в тоненькие ниточки. Не зная, что будет дальше, я поспешил напасть, но тварь сражаться не хотела – она торопилась в укрытие. Описывая над ней круги, я когтями и крыльями отсекал от нее куски, подбрасывая их Шандру на растерзание. Его быстрые, отточенные движения замедлились, и я решил не тянуть – упав на тварь и зажав ее крыльями, я, тоже порядком измотанный, повторил преобразование состояний.

Уж полыхнуло так полыхнуло…

Оглушенный вспышкой, я бездумно таращился на алое небо и зарастающую прореху в родной мир. Шандр тряс меня за плечи – оказалось, я валяюсь на земле в человеческом облике, с окровавленными руками. Чья кровь, неужели моя? Может быть. Наэр в чистом виде – опасная штука даже для вечной сущности, а на мне не было ни концентраторов, ни щитов, чтобы смягчить удар.

Попытка сменить облик удалась со второго раза. Я взлетел, плавно набирая высоту и оглядываясь по сторонам. Впервые мы зашли так далеко на земли Анг Мирта. Те переходы, что существовали тысячелетия назад,  были давным-давно уничтожены, все наши короткие вылазки в Анг Мирт происходили во время прорывов, построить туда портал мы не могли из-за отсутствия пространственных координат. Можно, конечно, поставить односторонний портал в зону, которая открывалась во время атаки нэргов, но как тогда возвращаться обратно? Решетку шеадра надо к чему-то крепить и не только с нашей, но и с той стороны, ставить защитный купол, а делать это в чистом поле, да под наблюдением противника я считал верхом глупости. Сейчас я понимал, что Анг Мирт придется как-то исследовать, и на начальном этапе никому, кроме меня, это не под силу.

Чувствуя слабый приток сил родного мира из проеденной тварями дыры, я решил забраться настолько далеко, насколько позволит  чуждое мне  пространство.

К собственному удивлению, я легко добрался до крепости. Чем дальше я уходил от Грани, тем легче было двигаться. Как я и предполагал, она оказалась продолжением черных скал, которые тянулись до самого горизонта.  Ворот я не обнаружил, хотя возможно, сверху они не были заметны. Окна имелись только на самом верху и были закрыты непрозрачными стеклами.

Я стал снижаться над внутренним двором крепости. Уцелевшие нэрги беспорядочно метались серыми шестилапыми тенями, издавая тоскливые вопли. Им навстречу вышли существа, которые ничем не отличались от обычных людей. Несколько взмахов руками – и нэрги успокоились, перестали метаться и дружно поползли к одной из башен, у подножия которой я разглядел ведущие вниз ступени.

Никогда ранее мы не видели в Анг Мирте людей. В нападениях на земли Ар Соль участвовали только нэрги.  Впрочем, с тварями, пожирающими Грань, мы тоже раньше не сталкивались.

Тем временем мое наглое вторжение в воздушное пространство было обнаружено. Над крайней левой башней – той, в которую вползали нэрги, –  взвилось несколько желтых огней, на стенах  замелькали человеческие фигуры, и в мою сторону полетело нечто, по форме похожее на обычные стрелы, но летящее с более высокой скоростью. Они светились в полете и, вероятно, были чем-то заряжены.

Из любопытства я стал снижаться, пытаясь разглядеть стреляющее устройство, и тут же два заряда ударили мне в крыло. Ого! Чувствительно… В большом облике обычные арл-стрелы мне нипочем, стрелы от бронебойных баллист, предназначенных сбивать виммы, могут ранить. Раны эти неопасны для Ворона, но болезненны для человека и заживают за пару дней, и только стрелы стазиса или Некроса способны реально причинить мне-Вечному вред. Стрела Некроса, пущенная в грудь, убьет меня-человека так же, как и любого другого  обитателя Ар Соль.

 Я решил, что для первой вылазки увидел достаточно, резко взмыл вверх и полетел обратно, выискивая взглядом Шандра, чтобы подобрать его по дороге. Чувствовалось, что с моим крылом что-то не так, но прежде всего надо было выбраться отсюда,  и поскорее. Ох, мне же еще Грань восстанавливать! А, как-нибудь переживу, не в первый раз…

Шандр ждал меня на том же месте, где мы с ним растерзали последнюю прожорливую тварь. Смуглое лицо моего друга побледнело, но он, экономя движения, набирал полные карманы камней – будет что притащить нашим ученым для исследований.  Я вцепился когтями в его одежду и медленно поднялся в воздух. Переносить таким образом людей опасно: на высоте им тяжело дышать, ветер бьет в незащищенное лицо, им некомфортно до паники висеть в воздухе, одежда может не выдержать их веса и порваться, да и мой полет не всегда плавный. Нырнув в прореху и оказавшись на родной земле, я отнес его к ближайшему сторожевому посту, спустил на землю и снова поднялся в воздух. Крыло двигалось как-то… с натугой.

Надо было восстанавливать Грань. Можно, конечно, плюнуть на это дело, сама затянется, но на это уйдет больше времени. Теперь, когда мы знаем, что у крепости есть хозяева-люди, оставлять такую большую прореху вдвойне опасно. Я бы на их месте воспользовался приглашением и быстренько, пока противник не очухался, заслал на его территорию несколько свеженьких отрядов.

Я уменьшился  до привычных размеров и, призвав нужный мне ветер, развернулся в сторону зияющей дыры.

«Спасибо», –  прозрачное лицо с пронзительно зелеными глазами казалось заплаканным и несчастным.

«Ничего, – ответил я ей, ощущая привычный колючий холод разделения пространств. – Сейчас все поправим."