Глава 33
(Сезон Ветров. Риаллар, Джар Илломайн)
Демонстрация силы Небесного острова застала Ройга и Харриаберта в пути. На арритах, которых Тэйн благополучно увел у хильдов из храма Хэллиха, они уже подъезжали к срединному кольцу городов. Тэйн ехал обходными путями в сторону родного городка – оттуда вело несколько известных лишь пастухам троп на высокогорные пастбища, расположенные, как оказалось, недалеко от заброшенных ворот в Обитель Колодца.
С трудом успокоив обезумевших от страха арритов, они вынуждены были спешиться и под огненным градом тащили их в поводу, проклиная островитян. То, что тьма и град были искусственного происхождения, оба поняли сразу же.
Объявление Менарта застало их врасплох.
– Теперь тебе лучше не появляться в лагере Холгойна, – буркнул хильд. – Сдадут.
– Вряд ли, – ответил Тэйн задумчиво. – Ребята из дружины знают меня много лет. Зря ты так плохо о них думаешь.
– Не все же,– невозмутимо продолжил тот. – Обязательно найдется какой-нибудь упырь или просто дурак, который поверит.
– Я не собираюсь рассказывать всем подряд, кто я такой.
– По-моему, нам не стоит задерживаться в твоем городе, – сказал Кельхандар после очередной паузы. – Еда у нас есть, арритов найдем чем напоить… И тебе лучше присоединиться к общине лайдов, чем к своим сородичам.
– Я подумаю, – буркнул Ройг.
После выступления Менарта огненный дождь слегка ослаб, но не утих, да и искусственно наведенная тьма не рассеялась. Снова оседлав арритов, они с трудом засветили жалкую искру Небесного огня и поехали верхом, ориентируясь почти интуитивно. Городок показался на горизонте, но Тэйн, следуя совету хильда, решил в него не заезжать. Остановившись на развилке, он дождался Харриаберта, который съездил в одиночку к ближайшему колодцу, чтобы наполнить баклаги с водой.
Кельхандар вернулся обратно, когда перед Тэйном образовалось небольшое Окно, в центре которого оказался Кимр.
– Я не вижу тебя, но знаю, что ты здесь, – заявил тот, глядя в пустоту. – Нам нужно с тобой поговорить. Ты не спрячешься от всего мира – теперь за тобой будут охотиться все, кроме, может быть, самых близких, – циничная усмешка появилась на его лице, и Тэйн уже собирался ответить жрецу как подобает, но Кельхандар перехватил его, бесцеремонно зажав рот рукой. – Я предлагаю тебе сделку: ты приходишь сам, а мы обеспечим всем, кого ты назовешь, укрытие на время катаклизма, у нас на Острове. Здесь есть убежища, где можно благополучно пережить Пришествие.
–Постыдились бы, – буркнул Тэйн, освободившись от хильда. Слушать Кимра он больше не собирался. Пройдя сквозь изображение, он оседлал аррита, собираясь решить проблему самым простым способом – уехать от Окна подальше, пусть, если хочет, вещает в темноту. Потом, повернувшись, бросил со злостью. – Устроили тут цирк под названием «Конец Света». Скольких рабов вы убили ради этого представления? А, ну да, «темненьких» в тарсе много, до Пришествия хватит… Продержитесь. Только здесь, в Наземном мире, об этом теперь знает достаточно людей, чтобы устроить вам веселенькую жизнь после того, как все закончится.
– Не думаю, – огрызнулся Кимр. – Ты плохо представляешь себе, что ждет вас во время и после Пришествия.
– А ты поделись, – съязвил Тэйн.
– Тогда ждем тебя в гости, – с той же злобной и ехидной интонацией ответил жрец.
– Я подумаю над твоим предложением, – сказал Ройг, разворачивая аррита в сторону гор.
Когда городок остался позади, Тэйн неожиданно затормозил.
– К Джеру я не поеду, – сказал он, дождавшись Кельхандара.
– И то верно, – кивнут тот.
– Не будем терять времени. Надо как можно скорее открыть путь на Алуре. Предлагаю сделать это сразу же, как только мы подъедем поближе к плато, где находятся ворота в Обитель Колодца.
– Лучше сначала подыскать подходящее место, – подумав, сказал Харриаберт. – Оно должно быть доступным и скрытым одновременно. В стороне от известных троп, но так, чтоб легко добраться.
Тэйн кивнул.
– Когда рассветет, поищем.
– Если рассветет, – сказал Кельх с нехорошей ухмылкой. – Есть у меня подозрение…
По ощущениям, утро давно должно было наступить, но оно не наступило. Неестественная тьма так и висела над Наземным миром, и в ее душной и липкой тяжести чувствовался кровавый привкус замешанных на чужой смерти шайол. Огненный дождь иссяк, но вместо него в воздухе разливался заунывный и тоскливый вой, словно тысячи одичавших аргов одновременно вышли на охоту. Арриты бесились и пугались, удержать их стоило теперь огромных трудов.
К счастью, темнота не сбила Ройга с пути, и в конце концов они оказались на плато, в глубине которого в полуобрушенном куске скалы угадывались очертания некогда величественных колонн, открывавших вход в Обитель Колодца. Обогнув плато, они оказались в распадке между горами, внизу которого лежало небольшое горное озеро. Вода оказалась чистой, нигде поблизости не было и следов кйти.
–Последний нетронутый уголок, – хмыкнул Кельх, спешиваясь. – Ну что, здесь и останемся?
Тэйн кивнул. Идти куда-то еще, искать другое место ему не хотелось. Да и сил не было.
Давай передохнем немного, – предложил он. – Костерок запалим, жрать сварим. И я по ходу дела расскажу тебе, как я все это вижу. Открытие ворот, – уточнил он.
К вечеру запасы Огня жизни у островитян стали понемногу таять. И хотя темень по-прежнему держалась, голоса тварей разносились леденящими порывами ветра, тусклое багровое пятно Острова постепенно проступило сквозь наведенный мрак, а следом появился и серебристый диск Алуре. Кельхандар ежился, плотнее запахиваясь в плащ, и растирал замерзшие пальцы, готовясь к работе. Тэйн облюбовал себе один из камней и прислонился к нему спиной. Камни-защитники они поделили: Тэйн взял себе два, Кельхандар, на которого ложился основной труд по созданию хэльда – три. Оба опасались, что для задуманного собственного Огня жизни может не хватить.
–Если что, я надрежу руку, – сказал Ройг мрачно. – Кровь должна помочь.
– Хорошо бы без этого, – поморщился Кельхандар. – Наши предки творили хэльды без всякой дьявольщины.
Тэйн напряженно разглядывал Алуре, вызывая в памяти картины острова. Чувство, что он близко, совсем рядом, словно за мембранной дверью в Зар Але, появлялось у него при взгляде на серебристый диск. Все было уже обдумано и подготовлено, каждое слово, каждый жест, и сейчас оставалось только вызвать их к жизни, преодолев сопротивление магической тьмы, чувствительно давившей на обоих.
Кельхандар выжидающе следил за ним. Бросив последний взгляд на долину, Тэйн кивнул ему. Положив камни перед собой и не отрывая глаз от Алуре, он медленно воспроизвел то самое заклятие, не заклятие даже, а мольбу, подкрепленную чем-то похожим на танец знаков ши-ала и страстным потоком Огня жизни. И сразу же, в тот же миг тьма перед ним разошлась в стороны, образовав небольшую щель, в проеме которой он увидел заросшую цветами опушку леса, голубое небо над ним, по которому проплывали тяжелые белоснежные облака. Его неистово потянуло туда, в образовавшийся проход, но он не шевельнулся, тщательно сконцентрировавшись на картинке. Главное – не дать ей исчезнуть. Вот он, проход в другой мир. Теперь дело – за Кельхом.
Краем глаза он видел, как медленно, с трудом загораются знаки небесного огня – изначальные элементы сложного заклятия. На мгновение он усомнился, что у них обоих хватит сил – слишком уж давит эта искусственная тьма. Потом он услышал, как Кельхандар вплетает в слабую, еле живую конструкцию нечто более мощное и властное, чем родной и простой Кэлленар. Взмахнув руками, он влил в заклятие весь накопленный Огонь жизни, и, тяжело дыша, перешел к следующему этапу: рисунок заклятия проявился в воздухе прямо перед щелью в пространстве, откликнувшись какофонией звуков, как когда-то Колодец, и зазвучал нестройным рядом разрозненных аккордов. Кельхандар добавил что-то еще, и поющая картинка свилась в огромный кокон, который по мере вливания в него Огня жизни рос и превращался в похожую на ураган воронку, и наконец, сдвинувшись с места, покатился по черному небосводу… Тэйн сконцентрировался на воронке и поймал ее, усилием воли толкнув прямо в щель между мирами. Она двинулась в нужном направлении, но потом вернулась обратно, завертелась на месте, и вновь принялась медленно дрейфовать по небу.
–Не так, – глухо отозвался Кельхандар, распластавшись по скале и глядя на вихрь, гуляющий по небосклону. – Она не хочет останавливаться.
Давай вдвоем.
Вихрь упорно не хотел двигаться куда надо, хотя в конце концов приблизился к щели и почти закрыл ее собой. Тэйн, все еще удерживающий связь с Алуре, принялся вплетать в нее те же ши-ала, с помощью которых он открывал проход. Уже после первого знака его начало трясти, скала под ногами задрожала, а Кельхандар заорал что-то плохо различимое в усилившейся какофонии тонов и аккордов. Тэйн, почувствовав уверенность, один за другим вписывал недостающие знаки, гигантский вихрь крутился быстрее, звуки стали невыносимо громкими. Предельно сконцентрированный на воронке, он все же успел заметить покатившиеся по склону камни и жутковатое белое свечение, идущее от пальцев Кельхандара прямо в небо. Теперь все казалось правильным – щель исчезла, на ее месте сияло нечто очень похожее на Небесный столб, только не сиреневого, а нежно-голубого цвета, в переливах которого виделись опушка леса, цветы и бегущие по небу облака. Только теперь он не мог пошевелиться, намертво связанный с только что созданными воротами, шайолой и Огнем жизни, который продолжал сочиться из него прямо туда, в небесно-голубой вихрь. Он попытался разорвать связь – не вышло, он словно стал частью созданной ими конструкции, и теперь уйди он – неизвестно, что случится. «Надо оторвать его от себя… – подумал он лихорадочно, чувствуя, как к горлу подкатывает знакомый комок, говорящий об истощении Огня жизни. – Кельх у нас творец… это его творение… вот пусть и идет первый». И, странно уверенный в правильности догадки, он поднялся с земли – столб двинулся за ним, как приклеенный – и толкнул ничего не ожидавшего Харриаберта в воронку.
Кельхандар, неловко взмахнувший руками, свалился в столб света и исчез. Столб мигнул, на мгновение потемнев, и засиял с прежней яркостью. Тэйн почувствовал, как что-то рвется, словно выбрасывая его наружу. Ощущение оказалось до того болезненным, что он закричал, не выдержав, хватаясь за голову, за грудь – рвалось именно там, в глазах помутнело, по губам потекло что-то теплое – из носа хлынула кровь. Обрушившаяся следом тишина оказалась не менее оглушающей, чем грохот от воронки… Он оглох, а от последующей вспышки еще и ослеп. Яркое огненное сияние сделало весь мир одним гигантским солнечным диском и, увидев, как из этого сияния вываливается Кельхандар с невероятно восторженным лицом, Тэйн почувствовал, как подгибаются ноги, и провалился в этот ослепительно чистый свет. Затем свет померк, сменившись темнотой.
Глава 34
(Сезон Ветров. Риаллар, Джар Илломайн)
Огненный дождь прекратился, но рассвет так и не наступил. Джерхейн разбудил своих спутников, снова развел потухший за ночь очаг, на котором Лейт по-быстрому сварила нехитрую кашу. Позавтракав, маленький отряд поспешно тронулся в путь.
К полудню на грязно-черном небосклоне стали проявляться багрово-фиолетовые очертания Острова Колдунов. Лейт подумала, что большинство, пожалуй, не подозревает, что до настоящего Пришествия еще далеко. Поделившись соображениями с Джерхейном, она выслушала поток нечленораздельной ругани – тот боялся за оставшихся в лагере людей.
– Лишь бы не запаниковали, – пробурчал он.
– Там же Даллан, – вступил Тройвен. – Он же разберется.
– Все равно плохо, – бросил Холгойн. – Все эти фокусы можно считать объявлением войны Наземному миру. Эх, был бы я дома, и если бы Пришествие не было так близко…
Холод переносился легче жары, быстрые движения лишь помогали согреться, но Лейт мучилась от боли в перетруженных накануне мышцах. К счастью, они достигли узкой горной дороги, ведущей к Нефритовым Воротам, необыкновенно быстро. Джерхейн позволил им передохнуть, перекусить, и пока Лейт дремала, прислонившись к обугленным останкам какого-то деревянного строения, сам он пристально разглядывал окрестности. На вопрос Тройвена, почему они едут к Нефритовым воротам, а не выше, к замаскированному входу в лагерь, он пояснил, что передвигаться по Тонхайру теперь безопаснее, чем по земле. Почти все ловушки рассеялись или ослабли, дорога выйдет длиннее, зато спокойнее.
В темноте то и дело возникали тоскливые монотонные голоса – то ли ритуальное пение, то ли голодные завывания неизвестных существ, то ли чей-то тоскливый плач. Иногда голоса прерывались воплями и стонами, и тогда в небесах вспыхивали красные и желтые зарницы, а из земли вырастали призраки. Тройвен сразу определил, что существа, возникающие вместе с воем – всего лишь иллюзия, они безвредны и недолговечны, несмотря на отталкивающий вид. Призрачные звери множились, шкуры и глаза их тускло мерцали, они бродили, кружили в темноте, но нападать – не нападали. Арриты на них не реагировали, словно не видели вовсе. Тройвен попытался сложить простенькое заклятие, чтобы прогнать призраков, но тяжесть кровавого шиаллаха словно придавила ему руки. Отогнать их палкой не получилось, они вереницей выстраивались в хвосте кавалькады и трусили, подвывая и ни на что не реагируя.
Джерхейн ругался, что из-за темноты потерял ориентацию во времени и пространстве. Сполохи на небосводе иногда вырывали из тьмы знакомые ему с юности очертания гор, и он убеждался, что движется в правильном направлении. Хотя, по его же заверениям, сбиться с дороги здесь было трудно… По его догадкам, оставалось еще полдня пути, когда на небе опять появилось гигантское Окно с Менартом. Жрец повторил те же слова, что и накануне, многозначительно повисел в воздухе и растаял. Лейт и Джерхейн молча переглянулись, но не остановились, продолжая путь.
– По крайней мере мы знаем, что Ройг все еще на свободе, – сказал Тройвен, догнав их.
Оказалось, что арка Нефритовых Ворот слабо светится в темноте, и Лейт с Тройвеном несказанно обрадовались, увидев издалека ровное зеленоватое мерцание. Лейт, уставшая до изнеможения, с трудом держалась в седле, и даже выносливый, привыкший к изнуряющим переходам и частым ночным столкновениям Джерхейн признался, что устал. Тройвен и вовсе скис – он сильнее всех чувствовал тяжесть кровавых шайол.
На краю плато Джерхейн неожиданно остановился, сделав знак остальным.
– Там кто-то есть, – тихо сказал он.
Они глядели на него со страхом. Тройвен закрыл глаза, прислушиваясь и едва заметно шевеля пальцами.
– Люди, – пробормотал он. – Зрение усилить не могу, тьма мешает, а вот слух… Вооруженные. Нас они, кажется, уже обнаружили.
– Возвращаемся, – приказал Джерхейн, разворачивая аррита, однако было уже поздно – один, второй, третий силуэт, плохо различимый во тьме, отделился от бесформенной громады камня. С другой стороны возникли еще четверо. Топот ног, шумное дыхание и отдаваемые шепотом команды…
– Скачите к Воротам, отпустите арритов и ныряйте внутрь, – прошептал Холгойн. – Трой знает дорогу. Я их задержу.
Но она не успела. Что-то темное ударило аррита и он стал заваливаться на бок. Лейт чудом успела вынуть ноги из стремян и спрыгнуть в сторону, неожиданно для себя самой сбив кого-то с ног и едва удержав равновесие. Джерхейн с громким боевым кличем направил аррита на кинувшихся к нему людей, Лейт услышала характерный свист и хруст, сопутствующий ударам меча, и со всех ног бросилась к светящейся арке. По пути она всем телом врезалась в кого-то, с неистовой силой и яростью, не дав ему опомниться, ударила коленом в пах, оттолкнула, чудом увернувшись от удара мечом, и бросилась дальше. Удачно проскочив мимо еще двоих, собиравшихся схватить ее одновременно и помешавших друг другу, она нырнула под арку и неожиданно провалилась в абсолютный мрак. Потеряв ориентацию, она в панике бросилась дальше, дальше – и через несколько мгновений-шагов оказалась в светлом и красивом зале. От неожиданного великолепия у нее захватило дух… Звуки битвы не долетали сюда, тишина окружила, обволокла, очаровала… Льющийся с потолка свет, чудесные колонны-деревья, каждый листик которых можно было разглядеть и потрогать, сложный и прекрасный узор на полу… Пораженная красотой и величием в самое сердце, она стояла, тяжело дыша, и оглядывалась.
К реальности ее вернула боль – тело, надорвавшись от непомерных усилий, требовало покоя. Она несколько раз вдохнула и выдохнула, думая, что там, снаружи, остались друзья, и решительно повернулась назад, к темному провалу. Она не воин и не маг. Что она может, кроме как не путаться у них под ногами?
Осторожно миновав кусочек мрака, она снова оказалась под сводом светящейся арки.
Арриты куда-то исчезли. Она увидела Холгойна, яростно защищавшегося от атак двоих очень умелых мечников. Еще один пытался отвлечь его со спины, но Джеру удавалось увертываться.
Сияние арки немного рассеивало темноту на плато, и теперь она могла лучше разглядеть нападавших. Хильды. Уже было несколько убитых, двое молотили друг друга, катаясь по земле. Тройвен, поняла она, все еще чудом сопротивлялся. Чуть в стороне, у самых скал, Лейт разглядела скрытую тьмой фигуру – некто спокойно наблюдал за происходящим на плато, не вмешиваясь. Руки его были вытянуты вперед, кисти знакомо двигались. Через мгновение с них сорвалось что-то темное и полетело в Джерхейна, ударив его в спину, отчего он упал, но удачно перекатился через бок и быстро поднялся на ноги. Схватка продолжилась, только Лейт видела, что движения Холгойна стали не такими быстрыми и ловкими, он потерял в скорости и оглядывался, ища источник атаки и рискуя пропустить опасные удары. Иллар-хильд снова вытянул руки и она поняла, что нужно срочно вмешаться. С воинами Джерхейн справится, а с колдуном, пусть и слабеньким – вряд ли. В этот раз в Холгойна полетел огненный сгусток, но Джерхейн уже обнаружил колдуна и толкнул в его сторону одного из атаковавших хильдов. Того обожгло – он вскрикнул, неловко взмахнул руками и напоролся на меч.
Лейт поискала глазами Тройвена. Тот неподвижно лежал на земле, а хильд сидел рядом, держась за голову. Против Холгойна оставалось еще двое. Колдун сделал несколько шагов вперед и снова поднял руки, с них сорвалась серия знаков, прицельно ударивших Джерхейна в грудь и по ногам. Он упал, но снова перекатился, отшвырнул от себя одного из хильдов, второго сбил с ног и мгновенно подмял под себя. Лейт видела, с каким усилием, шатаясь, он поднимается на ноги. Оба его противника поднялись раньше него и теперь наступали, тесня Джерхейна спиной прямо на колдуна.
Лейт выскочила из-под арки и тут же споткнулась о булыжник. Набрав в подол куртки камней, она подошла сзади к сконцентрированному на заклятиях иллару и швырнула камень ему в голову, но попала в плечо, сбив рисунок заклятия. Швырнула еще один камень, попав в бок, но тот мгновенно нашел источник, откуда они летят, и, развернувшись к ней, стремительными шагами пошел навстречу, а она, уронив булыжники, бросилась обратно к пещерам, понимая, что ни тьма, ни свет его не задержат…
И упала на землю, сбитая с ног кем-то стремительным и высоким. Один, второй, третий… Глядя снизу вверх, Лейт не поняла, сколько их, откуда взялись и на чьей стороне. Двое сразу же налетели на иллара, опрокинув его на землю, остальные ринулись на помощь Джерхейну. Глядя на них, Лейт сообразила, что оружия у неожиданных помощников нет, они нападают врукопашную, причем весьма успешно: длинные руки с цепкими когтистыми пальцами мгновенно дотягивались до горла, душили или ломали шеи. Через несколько мгновений все было кончено.
Джерхейн, тяжело дыша, отыскал ее глазами и кивнул. Лейт бросилась к Тройвену. К счастью, тот был жив, только оглушен и избит, кроме того, противник успел тщательно его связать.
– Живыми хотели взять, – прохрипел Холгойн, мечом распарывая веревки. Лейт попыталась привести парня в себя, и тот со стоном открыл глаза.
Неожиданные помощники – лайды – меж тем хладнокровно и методично обыскивали трупы. Их интересовало только оружие и меховые плащи. Собрав добычу, они, не говоря ни слова, развернулись и направились к пещерам. Один из них, видимо, командир, подошел к Джерхейну и коротко, на человеческий манер, поклонился.
– Спасибо, – сказал тот, глядя в круглые глаза лайда. – Долг за мною. Чем я могу его вернуть?
– Не трогай Караха, – ответил лайд сдержанно. Джерхейн медленно кивнул. Тогда лайд развернулся и догнал остальных, которые уже скрылись в темном провале Ворот.
Лейт помогала Тройвену подняться на ноги.
– Ничего, дойду, – прошептал он.
Холгойн, глядевший вслед лайдам недоуменно и растеряно, очнулся и подошел к ним.
– Давайте, пока другие не подтянулись, убираться отсюда,– поддерживая Тройвена, он побрел к пещерам.
Миновав темный провал, Приемную и еще несколько лежавших за ней чертогов, не менее прекрасных и величественных, чем самый первый, они остановились в уютном зале с ручейком, текущим прямо из стены, и исчезающем на дне небесно-голубой каменной чаши. Джерхейн, отцепив ножны с мечом, в первую очередь напился и сунул голову под ледяную струйку. Тройвен и Лейт последовали его примеру, а затем повалились без сил на каменные гладкие скамейки.
Лейт вытянулась на каменном ложе. От усталости и пережитого страха причудливый свод пещеры кружился перед глазами, и она закрыла их. Ну нет больше сил, совсем нет… Когда же наконец закончится этот кошмар… Пусть уже скорее. Неожиданно для себя она всхлипнула: слезы навернулись на глаза и высохли, невыплаканные.
Джерхейн сел рядом с ней, и она ощутила, как его тяжелая рука легла на ее лоб. Она открыла глаза и попыталась улыбнуться – у нее даже получилось. Но его взгляд оставался серьезен.
– Ты меня почти спасла, – сказал он хрипло. – Но лучше не рискуй так больше. Если с тобой что-то случится, я не переживу.