Цвет настроения – счастье

Елена стиснула зубы и сжала кулаки.

Как она ненавидела его. Евгений Дефо собственной персоной стоял и улыбался в свои «блендометовские» тридцать два зуба.

– Ну, привет, что ли.

Лена молчала.

– Не рада встрече с любимым одноклассником? – Продолжил он язвить. – Столько времени не виделись!

– Чем могу помочь, вам? – Повторила она свой вопрос, игнорируя его выпады. – Вас интересуют волейбольные мячи? – Она пальцем указала на мяч в его руке. – Тогда могу предложить вот этот. – Она взяла голубой с серыми полосками мяч. – Он легче. И прицельнее. – Она перекинула его из левой руки в правую. – Хотите, продемонстрирую? – Вежливо предложила она, улыбаясь.

Евгений прекрасно знал ее эту хитрую улыбку. Он насторожился.

– Хм… Продемонстрируйте что ли… – Разрешил он ей.

– Прекрасно! – Елена взяла мяч поудобнее.

И в мгновение ока мяч аккурат влетел в глаз стоящего напротив нее мужчины.

– А вот этот, еще лучше. – Она взяла желтый и, прицелившись, бросила ему в лоб. Евгений не удержавшись на ногах, упал навзничь, попутно задевая стеллаж с мячами. Они посыпались на голову мужчины, лишая возможности подняться. Евгений прикрылся руками, дожидаясь окончания «мячного водопада».

Лена еле сдерживала смех, прикрывая рот ладошкой.

– Итак, какой вам больше понравился? – Спросила она.

– Что тут, черт возьми, происходит Елена Викторовна?! – Услышала за своей спиной девушка громкий бас.

К ним с двух концов зала летели продавцы и Иван Петрович.

Елена обернулась. На лицах новых коллег застыл невероятный ужас и сочувствие одновременно.

Мячи прекратили падать. Евгений уже поднялся на ноги и, не мигая, смотрел на Лену. Она больше всего ненавидела этот взгляд. Девушка никогда не могла прочитать по нему, о чем он думает или что замышляет.

– Ничего страшного, Иван Петрович, – ответил он, – мы просто с нашей новой сотрудницей Еленой Викторовной проверяли… кхм, – он кашлянул в кулак, – качество мячей.

– Э-э, Евгений Петрович, вы уверены? – Спросил он, косясь недобрым взглядом на Лену.

– Конечно. – Он отряхнул олимпийку от пыли. – Однако у нас грязно. Покажите Елене Викторовне, где у нас ведро и тряпки. Пусть протрет стеллажи. – Ореховые глаза смотрели серьезно. – А потом, зайдите ко мне в кабинет, Елена Викторовна.

Иван Петрович дождался, пока Евгений скроется из поля зрения.

– Вот смотрю на тебя я, Морозова, и не пойму: то ли ты дура, то ли из ума выжила? – Спросил он девушку. – Ты зачем во владельца и генерального мячами бросала?

– Он же сказал вам, что мы тестировали продукцию. – Опустив взгляд в пол, ответила Елена.

– Ну-ну! – Угрюмо пробасил он. – Иди теперь отрабатывай трудовую повинность. – Он немного помолчал. – Смотри, Ленка, уволит к вечеру.

– И фиг с ним! Не очень-то и хотелось.

«Поздравляю, Морозова, с самым коротким трудовым стажем в твоей жизни»! – Но огорчение не перекрыло чувства радости и удовлетворенности от содеянного.

Воспоминания, как ливень за окном, нахлынули на девушку…

Лена терпеть не могла физкультуру. Разве что только гимнастику, отжимания и подтягивания. Баскетбол и волейбол выводили ее из себя.

На построении она всегда стояла в конце цепочки. А Евгений Дефо – первым. Все школьные годы он был впереди планеты всей. Единственный наследник мэра.

В какой день начались измывания над ней – она не помнила. Но с его подачи к ней намертво прилипло прозвище «Ватрушка». И, казалось бы, все и забыли ее настоящее имя.

Сколько раз она спрашивала саму себя: «Почему именно Ватрушка»?

Но ответа не находила.

Елена не была полной. Маленький рост сто пятьдесят восемь сантиметров с лихвой компенсировали огромные зеленые глаза и густые длинные золотистые волосы.

Долговязый сноб регулярно портил уязвимую нервную систему Лены.

То рюкзак закинет на самую крону каштана, растущего во дворе школы. То нечаянно опрокинет на белоснежную блузку тарелку столовского борща.

Сначала терпела, но когда терпение лопнуло, будто прорвавшаяся плотина,  директор грозил отчислить обоих. Многократные внушения и запугивания не действовали. И два года старших классов школа стояла на ушах, а ученики предвкушающе делали ставки: кто кого в этот раз одолеет.

После выпускного вечера директор со слезами на глазах от радости махал им платочком вслед.

Лена поступила на экономический, а Евгений в спортивный. И на этом их пути разошлись. Несколько раз Елена слышала, что он стал знаменитым волейболистом игроком номер один в сборной их страны. И даже их команда привезла олимпийское золото. Потом он также неожиданно исчез с экранов и из сборной. До нее дошли слухи, что Евгений Дефо получил травму и со спортом распрощался.

Закончив с уборкой стеллажей и выкладкой товара. Убрав весь клининговый инвентарь в кладовку под лестницей, она пошла в кабинет «царя».

Постучав, и услышав разрешение войти, девушка открыла дверь. Евгений сидел за рабочим столом и что-то печатал на ноутбуке.

– Садись. – Не поворачиваясь к ней, приказал он.

Елена повиновалась. Села и молча, ждала, когда он закончит печатать. Она посмотрела на свои руки и с грустью подумала, что вчерашний маникюр приказал долго жить.

– Ну, что готова? – Услышала она.

– Готова! Давай уже побыстрее покончим с этим и все. – Лена подняла глаза на генерального. Минутное замешательство и дикий хохот огласил кабинет директора, который был слышен далеко за его пределами.

Евгений смотрел на нее тем самым непроницаемым и ненавистным взглядом. Потом, молча, кинул пачку бумажных платочков. Лена поймала.

– У тебя тушь потекла. – Констатировал он.

– Плевать! – Посмеиваясь, ответила она. – Это того стоило! Тебе идет лиловый цвет. – Она все-таки достала платочек и принялась вытирать потекшую тушь.

Евгений коснулся пальцами глаза, где во всю уже расцветал сиреневый фигнал.

– Не привыкать. – Ответил он ей.

– Давай уже ручку и бумагу. – Попросила она.

– Зачем? – Удивился он.

– Заявление об увольнении писать. – Ответила она, комкая грязный платок и метко бросая его в корзину для бумаг.

– Ты собралась уволиться? – Спросил он.

– Я – нет. Но ты же меня за этим позвал так ведь? – Уточнила она.

– Нет. Не за этим. – Евгений посмотрел на часы. – Завтра в восемь я за тобой заеду.

– Ты что сдурел? Если не увольняешь, то я прекрасно завтра на работу доберусь сама.

Он хмыкнул.

– Ага. Как сегодня?

Елена смутилась.

– И я не говорил, что мы поедем на работу. – Он посмотрел на девушку, ожидая вопроса «Куда?» Но она промолчала.

– Мы едем на соревнование по волейболу. Трехдневный турнир.

– А я-то тут причем? Я в него не играю.

– А тебе и не надо. Ты будешь у нас поварихой. – Сообщил он.

– Кем? – Елена захлопала ресницами. – Шутишь все? – Она поднялась со стула, подошла к нему со спины. Потом протянула руку, задевая грудью его плечо, достала из принтера чистый лист бумаги. Из его правой руки выдернула тяжелую и массивную золотого цвета ручку. – Настоящая? – Спросила она, возвращаясь на место.

– Сомневаешься? – Задал Евгений риторический вопрос  – Что ты делаешь, Ватрушка? – Спросил он.

– Еще раз так назовешь меня, и я тебе второй глаз разукрашу. – Ответила девушка, продолжая что-то писать на листе. Закончив, она протянула лист бумаги Евгению.

Прочитав его, он просто разорвал лист пополам. Скомкал и также метко, как и Елена отправил в корзину для бумаг.

– Я не давал разрешение на увольнение по собственному желанию, Елена Викторовна. – Он снова кинул взгляд на часы. – Мне пора на встречу. А вы идите и закончите смену. – Он вошел в потайную комнату. – Я Ивана Петровича предупрежу. Собери теплые вещи, и обувь удобную возьми. – Евгений продолжал говорить из комнаты. – И список продуктов составь. По дороге заедем и все купим. – До Елены донесся стук закрываемой двери. – И учти, что будет двадцать пять человек пятнадцатилетнего возраста. И четверо взрослых. – Последние слова он произнес уже на выходе из своей секретной комнаты.

Серый в белую полоску костюм выгодно подчеркивал его крепкую, высокую фигуру. Каштановые волосы немного взъерошенные, придавали его облику немного хулиганский вид. Синяк под глазом отлично замаскировали солнечные очки.

– Ясно?

– Вполне. – Она вышла из кабинета.

Елена пошла в санузел, уговаривая себя, что просто срочно требуется проверить макияж. В зеркале она увидела испуганную девушку. Почему-то сердце бешено колотилось, грозя разорвать грудную клетку и выскочить на пол. Щеки горели. Умывшись холодной водой, смывая остатки туши и охлаждая разгоряченное лицо.

Немного постояла, успокаиваясь, и только потом вышла в торговый зал. На удивление рабочая смена пролетела быстро. Девушки, к счастью, лишних вопросов не задавали. Раз вышла в зал – значит, не уволили.

Дома поужинав, и почитав немного книгу – уснула. Проснулась она от грохота в дверь и одновременного звонка старенького красного «Nokia 6300». Трель мелодии Баха могла, кого угодно поднять.

– Кому неймется с утра пораньше? – Спросонок спросила она.

– Морозова! – Услышала она, – Я сейчас выломаю твою дверь, если не откроешь!

Лена состроила рожицу.

– И прекрати гримасничать там! – Продолжил злой «царь».

Елена испуганно озиралась по сторонам. А вдруг пока её вчера не было, видеокамер понатыкали?

– Морозова! Я кому говорю, открой дверь! – Барабанил в нее гендиректор.

– Да иду я! Иду! – Она распахнула дверь.

Дефо вошел без приглашения.

– Ты вообще что ли? – Возмутилась она. – Я тебя не приглашала! И прекрати так на меня все время смотреть, Дефо! – Рявкнула она.

– А? Что? – Непонимающе спросил он, смотря куда-то в район груди.

И до Елены дошло, что она стоит перед ним практически голышом. Не считая, тонкой прозрачной зеленой сорочки, не скрывающей, а наоборот, демонстрирующей все прелести ее фигуры. А  длинные, вязаные еще бабушкой гольфы до колен довершили образ.

– Ой! – Пискнула она, убегаю в единственную в доме комнату.

– Ты собрала вещи? – Спросил он. – Не вижу сумки или чемодана.

– Я не еду.

– Тебя забыл спросить. – Ответил он.

Елена быстро надела синюю водолазку и серый спортивный костюм. Прошлась пару раз расческой по волосам и высоко на макушке завязала хвост. Вышла из комнаты.

– Дефо! – Закричала она, краснея. – Ты что делаешь?!

Царь вертел в руках кружевной салатовый лифчик со шнуровкой спереди.

– Миленько. – Произнес он вместо ответа. – И много у тебя таких штучек, интересно?

Елена быстро выхватила бюстгальтер, судорожно ища в памяти воспоминание о том, куда делись трусики. Край кружевных трусиков сиротливо выглядывал из-под стула. Лена кинулась к нему и ногой затолкала под диван.

– Морозова, тебе помочь собраться или сама справишься? – Спросил Евгений, перешагивая порог девичьей светелки.

– Сама! – Запротестовала она.

– Хорошо. – Он вернулся в гостиную. – А то так и быть помог бы с радостью. – Дразнил он ее.

– Перетопчешься! – Ответила Лена, кидая в дорожную сумку несколько первых попавшихся комплектов белья, теплых носков. За ними последовали две теплые кофты и свитер. Немного подумав, добавила еще один спортивный синтепоновый осенний костюм. – Все! Я готова!

– Отлично. – Сказал Евгений, обувая кроссовки. – Список подготовила?

Елена отрицательно помотала головой.

– Я же просил. Думаешь, если бы время было, то я стал бы просить тебя о такой мелочи? – Обиделся он. – Не пора ли повзрослеть, Лена? – Спросил он, выходя на улицу.

А Елена пристыжено покраснела. В магазине они накупили много еды. Лена поражалась, с какой скоростью Евгений ловко и быстро наполняет тележку. Последним, что купил Евгений, был любимый зефир девушки, который надо жарить на костре и две пачки сосисок с сыром.

– Тебе хватит? – Спросил он.

– Что? – Спросила удивленная девушка.

– Две упаковки хватит тебе сосисок с сыром? – Повторил он, держа в руках третью и колеблясь: брать или не брать. Решение брать перевесило, и третья упаковка оказалась в тележке.

В машине царила напряженное молчание.

– А что за соревнование? – Спросила Лена.

– Вообще-то в свободное время я тренирую ребят. – Ответил Евгений ей, внимательно следя за дорогой. – Как принято сейчас говорить – трудных подростков. Я однажды увидел их драку, и решил направить их энергию в мирное русло пока не поздно.

– А где соревнование будет проходить?

– На базе отдыха «Шишкин лес» в горах. – Он посмотрел на Лену.

– Я слышала о ней, но не была там. – Ответила она.

– Зря. Там очень красиво. Сосновый бор. А знаешь, какие грибы? – Он мечтательно зажмурился.

Евгений повернул направо и из виду исчезли последние дома, а дорога серым серпантином вела в горы. Лена больше не спрашивала. Зная, что горные дороги требуют особой сосредоточенности. Поэтому просто смотрела в окно, наслаждаясь красотами природы.

Вскоре они оказались на месте. Девушка вышла из машины, потопала и попрыгала, разминая затекшие ноги. С наслаждением вдыхая свежий смолистый воздух.

Она вздрогнула, когда на голову упала шишка. Подняв голову Лена, увидела белку, сидящую на ветке. Та пробовала сосновые шишки, а потом разочарованно бросала вниз.

Елена рассмеялась. Открыла боковой кармашек сумочки и достала пакет с фисташками.

– Эй, рыжая, смотри, что у меня есть. – Она высыпала горсть орешков на ладонь и протянула к верху.

Белка, по-видимому, только этого и ждала.

Ловко прыгая с ветки на ветку, спустилась на землю. Осторожно подошла к Лене, не спеша обнюхала ладонь и фыркнула, соглашаясь принять угощение.

Настроение резко улучшилось у Елены.

– Не спеши, раз понравилось, то оставлю пакетик тебе. – Белке как будто это и надо было. Схватила пакет и также быстро умчалась на дерево.

Лена продолжая улыбаться, поднялась с корточек. И скорее почувствовала, нежели увидела устремленный на нее взгляд Жени.

Она обернулась.

Евгений стоял, облокотившись спиной о капот машины, скрестив руки, задумчиво теребил сухую соломинку в зубах.

Лена опешила. Никогда прежде, она готова была поклясться в этом, не видела такого отчаянного выражения на лице «царя».

Евгений заметил, что Лена пристально за ним наблюдает. Стушевался, но быстро включил бесящий Лену взгляд.

– Лена, приехала? – Она вздрогнула, услышав  за своей спиной голос.

– Мама?! А ты что здесь делаешь? – Спросила Лена.

– Отдыхаю! – Ответила она счастливо. – Иван позвонил и предложил хорошо провести время. – Мама Лены кивнула на Ивана Петровича идущего в их сторону.

– Иван Петрович, вы, что восприняли мой совет буквально? – Спросила Елена старшего наставника. – Не может быть! А как же…

– Молчи! – Он подмигнул ей. – Танюш, проводи дочь, а я Жене помогу разгрузить пакеты.

– Мам, а мам? – Позвала ее Лена.

– Мм?

Девушка взяла маму под руку.

– А тебе нравится Иван Петрович? – Спросила она.

– Ну-у, симпатичен. – Уклончиво ответила Татьяна Васильевна.

– Тогда почему вы столько времени потеряли зря?

– Не знаю. Все дело было в вас с Настей. Возможно, боялась, что вы против будете.

– Глупости не говори. Такого как Иван Петрович больше на свете не существует. – Поведала великую тайну она маме.

– Так ли уж? – Татьяна Васильевна остановилась. – Ты просто оглянись вокруг для начала. – И она, засмеявшись, отпустила локоть девушки. – Пойду, ватрушки поставлю. Уж больно кто-то их любит. С детства. – Загадочно произнесла она.

– Боже, опять ватрушки! – Выдохнула Елена.

Пока Елена и Татьяна готовили перекус и мариновали мясо на шашлык, Евгений с Иваном Петровичем и ребятами тянули жребий по распределению команд на первый матч, который по графику должен был состояться сегодня в семнадцать ноль-ноль. Завтра в три часа дня второй. А послезавтра третий за первое и второе место.

Евгений подготовил и медали, и кубки. Чтобы обидно не было ни одной из команд – единогласно приняли решение, что третьих мест будет два.

Энтузиазм и азарт ребят передался и Лене. Она кричала, подбадривая отстающую команду. Подкидывала им стимул к победе.

– Костя-я-я! Если выиграете у Артура, то обещаю мои фирменные медовые пряники с первой буквой имени! Каждому! По три штуки! –Вскакивая со скамейки, пообещала девушка.

Евгений всю игру наблюдал за ней, постоянно отвлекаясь от хода игры. Такой Лену он видел впервые. Раскрасневшуюся, радующуюся каждой удачной подаче команды Кости. В итоге, команда Кости победила.

– Так нечестно, Елена Викторовна! – Бубнил Артур, капитан проигравшей команды.

– Ничего. Вы тоже молодцы! – Она обняла парня. – Я вам по два пряника испеку в качестве утешительного приза.

– Заметано!

Лена чувствовала, что оказалась на вершине счастья. Давно так не было спокойно на душе.

Уставшие, но обе довольные команды уплетали шашлык, рыбу и овощи, обсуждая плюсы и минусы игры.

Кто-то протянул Лене палочку с тремя квадратиками поджаренного зефира.

– Ешь! – Скомандовал Евгений. – Пока не остыл.

Елена приняла любимое угощение с простыми словами:

– Спасибо! – Она снова задумалась.

«Как было бы хорошо, чтобы выходные не заканчивались!» – Подумала она, откусывая кусочек зефира.

– Ты почему ничего не ела? – Спросил Евгений, присаживаясь рядом.

– Я не голодна. Наелась, когда готовила с мамой. – Ответила девушка.

– Как думаешь: получится что-нибудь у Ивана Петровича с Татьяной Васильевной? – Спросил он.

– Думаю да! Они подходят друг другу. – Второй кусок зефира Лена проглотила незаметно. Третий тут же отправился в рот.

– А у нас? У нас получится что-то с тобой? И подходим ли мы друг другу? – Евгений внимательно и серьезно смотрел на Лену.

– Снова твои идиотские шутки! – Она проглотила кусок зефира целиком, и он комом стал в горле. Закашлялась. Евгений протянул ей стакан ее любимого ананасового сока.

– Я не шучу. – Просто ответил он.

– Дефо! – Она прокашлялась. – Достал.

Она встала, намереваясь уйти. Но кто-то из ребят закричал:

– Медве-е-едь!

И все ребята бросились в рассыпную. Кто куда, а Лена оказалась в крепких объятиях Жени.

– Снова попалась на эту удочку? – Рассмеялся он, целуя ее макушку. – Но теперь мне никто не помешает. Не то, что Василиса Михайловна. Наша учительница мастерица портить важные моменты.

Он немного отодвинулся, смотря в глаза девушке. Взял нежно за подбородок и поцеловал…

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Хмурый осенний день норовил устроить ливнивые дожди. Но Елену это ни сколько не печалило. Надев, зеленое пальто, она вышла из палаты.

– Мы готовы! – Сказала медсестра.

Лена вошла в кабинет с надписью «Выписка».

– Мамочка, там папа ваш уже извелся. Три дерева обвешал воздушными шарами. И вон смотрите в окно, лезет на второй этаж вашей палаты с очередной охапкой шаров. – Возмущалась медсестра. – А посмотрите на асфальт. Никто! Слышите? Никто себе из папаш такого не позволял писать:

«Спасибо за сына, любимая!». – И она все-таки улыбнулась. – Вот шельмец! Вам повезло. Зовите уже, вашего неугомонного папашу.

Евгений вошел в кабинет. Ему вручили белый конверт с синей ленточкой.

– Ленка, он на тебя похож! – Евгений чмокнул сына в носик. – Моя любимая, спасибо  тебе за сына!..

Волшебный сон

Я проснулась с колотящимся сердцем. Вот уже на протяжении четырнадцати лет, со дня рождения, когда мне исполнилось восемнадцать лет, мне снился один и тот же сон…

Меня разбудил аромат лавандового масла. Открываю глаза. Я в своей комнате. За окном темно. На столе стоит любимая ароматическая свеча с запахом лаванды. Я лежу на животе. Первой мыслью было то, что свечу я точно не зажигала. И тут незнакомый голос шепчет, как он соскучился без меня. Четырнадцать дней тянулись, словно четырнадцать лет…Я же боюсь дышать и открыть глаза. А его руки коснулись моей спины и стали выводить незамысловатые узоры на шее и спускаться к лопаткам, продолжая шептать нежности. Волна неизведанного наслаждения прокатывалась по всему телу. Внезапно я вскакиваю с кровати и бегу сама не знаю куда, прямо в пижаме, босиком по холодному снегу. По ночному стылому городу и слышу: «Стой, ты куда? Я не успел сказать тебе: люблю!».

И вот, мне сегодня, тридцать первого декабря, исполнится тридцать два года.

Зовут меня Даша Цветкова. У меня есть сын Ромка, ему десять лет. Сейчас в разводе, опыта первого супружества хватило с лихвой. Больше замуж не хочу.

Мой бывший муж не плохой человек, но мне было скучно с ним. Я творческий человек. Работаю в рекламном агентстве. Из меня постоянно бьёт фонтан идей, я часто сама с собою разговариваю, и Мишу, это постоянно раздражало.

Ещё его очень бесило, что после родов я перестала быть его Дюймовочкой. До рождения сына я была сто шестьдесят шесть сантиметров роста и весила сорок девять килограмм, а после родов я прибавила одиннадцать килограмм, став для него коровой. Разве любящий мужчина будет попрекать свою женщину лишними килограммами? Я считала, что нет. По-настоящему любящий будет называть: булочка моя, пирожочек или пироженка! Говорить, что любит, не смотря ни на что! И что ты самая лучшая – родила мне самого лучшего сына (дочь) на свете! В итоге, Михаил не выдержал нашей совместной четырехлетней ячейки общества и ушёл в другую ячейку, кстати, весьма, успешную – там подрастали две дочери, а мы с сыном остались жить в небольшой двушке, что досталась мне еще от бабки.

Я лежала, когда ко мне в комнату ворвалось моё Персональное Рыжее Счастье – сынок.

– Мам, сколько можно дрыхнуть? Уже Новый Год и твой день рождения.

– Встаю уже.

– Мам, поздравляю с днем рождения, вот. – И протянул мне небольшую коробочку.

С замиранием сердца я открыла ее. В ней оказался серебряный кулон в виде моей любимой лаванды с россыпью фиолетовых камней. Я не сдержалась и обняла сына. В прошлом году он подарил мне такие же сережки.

– Спасибо, дорогой. Это самый лучший подарок.

– Пошли умываться и готовить завтрак, а потом твой любимый «Медовик».

День рождения и Новый Год я любила отмечать только с сыном. Мы готовили вместе всякие вкусности, накрывали на стол, а потом слушали речь президента под бой курантов, записывали желание на бумажке и поджигали, высыпая пепел в бокал шампанского и детского шампанского. И фыркая от пузырьков, бьющих в нос, выпивали. После этого «обряда» смотрели любимые фильмы и в обнимку засыпали.

***

Я уже приготовила наш традиционный завтрак: омлет с ветчиной и сыром. Позвала Ромку и обнаружила, что закончился батон. Ромка чёрный хлеб не любил.

– Ладно, мам, я схожу сейчас.

Роман уже вышел из супермаркета, находившего во дворе дома, когда увидел всхлипывающего мальчишку. Хотел было пройти мимо, но мамино наставление: младших не обижают, и не бросают в беде, отпечаталось на всю жизнь.

– Эй, пацан, чего ревёшь?

Тот вскинул на него невероятные заплаканные фиолетовые глаза, произнёс:

– Я потерялся, пошёл сок купить, пока папа репетирует, а взрослые мальчики хотели у меня телефон отобрать, – И снова заревел.

– Отобрали?

– Нет, я убежал.

– Ну и отлично! Чего тогда ревёшь?

– Я не знаю, теперь куда мне идти, где папа. – Всхлипывая, произнёс он.

– Так позвони. Всего-то дел!

– Не могу. Телефон разрядился. – Вперемежку со словами раздались рыдания мальчишки, и Роман не сразу и не все слова разобрал.

– Адрес-то знаешь, где живёшь? И сколько лет тебе, карапуз?

– Я не карапуз, Я – Евгений Вадимович! Мне восемь лет и я живу в другом городе. Просто у папы концерт, он меня с собой взял.

Роман вздохнул.

– Евгений Вадимович, а папин номер телефона помнишь?

– Помню. – Женя недоверчиво посмотрел на Рому.

– Пошли тогда, из дома позвонишь. – Вздохнул Ромка.

Женя, не веря своему счастью, что, кто-то решился помочь ему пошёл за Ромой.

Когда прошло почти полчаса со времени ухода сына, я заволновалась. И тут дверь открылась, являя моему изумленному взору мальчишку лет восьми.

– Мам, представляешь, Женька потерялся, он впервые в нашем городе с концертом папы, а телефон разрядился, и никто не дал ему позвонить.

Я молчала. Конечно, хорошо, что мой сын отзывчивый мальчик. Запомнил: младших не обижать и помогать. Отрадно.

Женя стоял потупившись. Он был одного роста с Ромкой. С взлохмаченной золотой головой.

– А почему без шапки, друг мой Евгений? – Спросила я.

Он поднял на меня глаза, и я ахнула. Никогда не видела таких фиолетовых глаз. Разве что, у Куприянова.

– Я ее потерял, когда бежал от больших ребят, они хотели у меня телефон отобрать. – Тихо произнес он.

– Телефон родителей помнишь? – Женя кивнул. – Тогда звони. И пошли завтракать, и чай пить. Рома тебе адрес продиктует, куда за тобой приехать маме или папе.

– У меня мамы нет, она умерла три года назад.

Мальчишки ушли, а меня переполняло негодование, это чем же надо быть занятым настолько, чтобы разрешить сыну гулять в незнакомом городе одному?

Вскоре ребята прибежали. Женя уже немножко освоился. После завтрака Ромка повел показывать свои сокровища Жене.

А я начала готовить «Медовик».

Прозвенел звонок в дверь. Я пошла, открывать, и с изумлением уставилась на известного исполнителя-барда Вадима Куприянова.

Боже, какие глаза! Вот они эти знакомые глаза. Я очень люблю его песню «Любимая, вернись, я не успел сказать тебе: люблю…»

– Здравствуйте, – хрипло произнес он. – Я отец Жени, извините, что побеспокоили вас.

– Мама, да это же тот, который поёт твою любимую песню! – С изумлением, воскликнул Рома, и не успела одернуть сына, как тот воскликнул. – А у мамы сегодня день рождения, вы обязаны спеть!

– Рома, что ты такое говоришь…

Вадим засмеялся.

– Раз обязан, спою. Только у меня гитары нет. – И развел руки в стороны.

Я медленно покрывалась красными пятнами. От стыда за собственного сына.

– Прошу прощения, за поведение сына. Вы нам ничем не обязаны…

Он снова улыбнулся.

– Мне приятно будет вас порадовать.

– Тогда пойдемте на кухню. Я «Медовик» готовлю. И вас потом чаем напою, только руки вымойте. Ванная прямо по коридору и налево.

Вадим пошёл в указанном направлении и застыл. Просто не мог поверить в то, что видел. Перед ним была открыта дверь в комнату. В ту самую, которая вот уже четырнадцать лет, с Нового Года не давала ему покоя каждую ночь.

Та же кровать застеленная пледом с цветами лаванды, те же белые обои с фиолетовыми полосками, те же сиреневые занавески. Он посмотрел на стол и та же ароматическая свеча. Сколько раз он оказывался здесь – сейчас не счесть. И жену, Ирину он выбрал скорее из-за цвета волос, чтобы, наконец, закончить это еженощноё мучение. Не получилось. Незнакомка всё равно являлась ему и неизменно убегала.

Вадим улыбнулся своим мыслям и направился в ванную, вымыв руки, проходя через коридор, незаметно с ключницы стянул ключи. Уже точно зная, что будет позже и ни одна сила его не остановит!

Вначале обоим было неловко. И они больше молчали. Потом разговорились и перешли на «ты».

Говорили обо всем и ни о чем: о работе, о семье, о книгах.

Даше казалось, что она знает Вадима всю жизнь. Ей так было уютно рядом с ним: вот он пьёт чай с тортом, вот он улыбается, а потом говорит об Ирине: с грустью и теплотой в голосе.

Время пролетело незаметно. И Вадим стал собираться на концерт. А Женя остался с нами встречать Новый Год. Мы исполнили нашу традицию вместе с Женей, по сожжению заветных бумажек с желанием. Дети быстро утомились и уснули в обнимку на диване, а я пошла в комнату.

«Надо же, – мелькнула мысль, – я в Новый Год буду спать в своей кровати».

***

Меня разбудил аромат лавандового масла. Открываю глаза. Я в своей комнате. За окном темно. На столе стоит любимая ароматическая свеча с запахом лаванды. Я лежу на животе. Первой мыслью было то, что свечу я точно не зажигала. И тут незнакомый голос шепчет, как он соскучился без меня. Все эти четырнадцать лет… Он скучал неимоверно. Все, что искал, и находил было имитацией счастья. Фальшивое счастье. Думал, что нашёл вот именно оно, то самое – еженощноё, но нет, снова мимо, это счастье приносило только физическое удовлетворение, но не душевное. И волосы не те, и тело не то, и отсутствие запаха лаванды… Лаванда, стала наваждением. Я же боюсь дышать и открыть глаза, а его руки коснулись моей спины и стали выводить незамысловатые узоры на шее и спускаться к лопаткам, продолжая шептать нежности. Волна неизведанного наслаждения прокатывалась по всему телу. Я слышу, уже знакомый голос шепчет на ухо:

– Ну, нет, сегодня и впредь ты от меня не сбежишь больше! Я только тебя нашёл! Я четырнадцать лет сходил с ума от невозможности тебя поймать и удержать! Любимая, я ещё не сказал тебе: люблю, Даша!

А в октябре, у четы Куприяновых родилась дочь – Богдана…

Нити судьбы

Где-то на небе…

На среднем уровне, на своем любимом облаке, в свой законный выходной сидели Ангел Линда и Демон Марк.

Они познакомились давно, почти десять лет назад.

В тот день Розалинда ехала к бабушке на день рождения, когда в ее машину врезался джип. Это потом она узнала, что друзья водителя подшутили над ним и в сок плеснули немного водки. Если бы было лето, то водитель джипа справился бы с управлением, но в тот раз под слоем снега скрывалась толстая корка льда…

Розалинада стояла у дверей Небесной Канцелярии, она в компании симпатичного молодого человека дожидалась решения Небесного Суда.

Появилась надпись на табло: «Гордеев Марк Анатольевич, виновник ДТП. Направляется на низший уровень. Статус Демон».

Чуть позже табло снова высветилось с надписью:

«Чащина Розалидна Валерьевна, жертва ДТП. Направляется на верхний уровень. Статус Ангел».

И оба растворились, словно в дымке.

Спустя два месяца, они снова пересеклись.

Линда сидела на облаке, в свой выходной день.

Облако располагалось на среднем уровне. Этот уровень был предназначен для отдыха.

Опустив ноги вниз с облака, она черпала в ладони пушистые и мягкие облака, сдувала их, словно пену.

За спиной послышались шаги. Рядом сел Демон.

Первой молчание нарушила Ангел.

– Привет, я Ангел Линда. – Улыбнулась она.

– Я знаю. Ты в курсе, что нам нельзя пересекаться, не то, что разговаривать. Не боишься, что тебя понизят?

– Не боюсь.

Так они и познакомились. И общались на свой страх и риск.

Вот и в этот раз они сидели и весело болтая, обсуждали свои новые задания.

– Смотри, – сказала Линда, – это Варя. Ей завтра 15 лет исполнится. – И протянула ладошки, в которых словно в зеркале отразилась симпатичная, курносая девочка с черными, словно вороново крыло волосами, и зелеными глазами.

– А у меня вот Тимур, ему тридцать лет будет в декабре. Я уже практически закончил с ним. У него дочке шесть лет, а жена изменяет, вот он скоро узнает об измене. И все до конца жизни останется один.

Линда расстроено сказала:

– Все-таки плохая у тебя работа. Ты делаешь людей несчастными.

– Работа, как работа, подумаешь. – Но он никому бы не признался, что сам ненавидит свою работу.

– Нет, я не согласна. – Она посмотрела снова в ладошки, где Варвара шла из школы с подружками. – А я сделаю его счастливым. С Варей.

Удивлению Марка не было предела.

– Ты что рехнулась? Я не позволю. – Он резко вскочил с облака на ноги.