Медвежонок Мишка
Однажды, возвращаясь с прогулки, я нечаянно подслушала разговор бабушки с мамой. Дверь в бабушкину комнату была приоткрыта, и очень хорошо было слышно, о чем они говорили. А разговор был такой.
Бабушка, обращаясь к маме, спросила:
– Ляля, ты слышала, что Сергей-то, наш сосед, в субботу на охоту ездил и медвежонка из леса привез?
– Нет, не слышала. Как же он его от медведицы забрал?
– Да говорит, что другие охотники ее убили, а медвежонок один остался. Сергей услышал, как он скулит, жалко ему стало бедолагу, он и забрал его домой.
– И что он будет с ним делать? Вырастет из медвежонка огромный дикий зверь, как с ним справиться? Это же очень опасно!
– Может, пристроит его куда-нибудь? В зоопарк или в цирк какой, бог его знает.
– Давайте детям пока не будем рассказывать, сами сначала разберемся, что к чему.
Я, переполненная эмоциями, быстренько прошмыгнула в нашу комнату на цыпочках, чтобы мама с бабушкой не заметили. Настоящий живой медвежонок! Это невероятно!
Непременно надо было пойти посмотреть. Сегодня гулять бы уже не отпустили: поздно. Хорошо бы завтра встать пораньше!
Не терпелось всем этим поделиться с Ниной.
Нина сидела за столом и усердно вырезала ножницами платье для бумажной куклы.
– Ни-и-ин, хочешь я тебе секрет расскажу? – сказала я шепотом.
– Отстань, я занята.
– А ты видела когда-нибудь настоящего живого медвежонка?
– Нет, только большого медведя, в зоопарке. Помнишь, мы с мамой и папой прошлым летом ходили в зоопарк? Там был такой огромный бурый медведь.
– Помню, конечно. Но он был в клетке, и его плохо было видно. А маленького ты точно не видела.
– Ты, что ли, видела?
– Пока нет, но завтра увижу.
– Как это? В лес пойдешь искать? – иронически спросила сестра.
– Не пойду, но я кое-что узнала.
– Что?
– А ты никому не скажешь?
– Никому, обещаю!
– Я слышала, как бабушка маме рассказала, что дядя Сережа с охоты маленького медвежонка привез.
– Да врешь ты все!
– Не вру! – обиделась я. – Я сама все слышала. Хочешь со мной завтра утром пойти смотреть?
– Хочу.
– Давай рано-рано встанем и пойдем. Только маме пока ничего не будем говорить, а то вдруг она не отпустит?
– Хорошо. Тогда надо поскорее спать лечь, чтобы завтра быстрее наступило.
– Точно, – заговорщическим тоном прошептала я.
Уснуть у меня никак не получалось. Хотелось, чтобы уже сейчас наступило утро. Не терпелось скорее увидеть это лесное чудо.
Утром меня разбудила Нина.
– Просыпайся, соня-засоня! Сколько можно спать? Сама же хотела встать пораньше.
Я протерла глаза, вспомнила про медвежонка и быстро вскочила с постели, что было для меня непривычно: я обычно любила понежиться после пробуждения.
Наспех одевшись, схватив на кухне по куску хлеба с маслом и сахаром, любимое наше лакомство, жуя на ходу, мы побежали на улицу.
– Куда собрались в такую рань? Даже не позавтракали как следует, – пыталась остановить нас мама.
– Мы гулять пошли! Погода сегодня хорошая, солнышко светит.
– Ладно, бог с вами, бегите. К обеду возвращайтесь.
– Да, мамочка, конечно!
По дороге мы позвали соседскую девочку Таню, лучшую подружку Нины. Она как раз вышла во двор покормить кур.
– Та-а-анька! Пойдем скорее с нами, мы тебе что-то покажем.
Через минуту Танька уже бежала с нами.
Дядю Сережу мы знали плохо, хотя его дом находился совсем близко от нашего. Он поселился здесь не так давно. Высокий хмурый мужчина с суровым, строгим взглядом, не молодой, но еще и не старый. Ни жены, ни детей у него не было, да и ни с кем из соседей он особо не общался. Я никогда не слышала его голос и ни разу не видела, как он улыбается. Мы редко встречали его на улице. Когда он проезжал на своем мотоцикле с коляской, мы узнавали его по черной кожаной куртке, а вот лицо разглядеть почти не удавалось.
Уже издалека мы заметили, что весь дощатый забор дяди-Сережиного дома был облеплен ребятишками со всего нашего переулка. Нам с большим трудом удалось протиснуться поближе, так, чтобы в щели между досками хоть что-нибудь можно было разглядеть.
И вот мы увидели маленького пушистого медвежонка в самой середине двора. Он, совсем как обычный ребенок, играл в свои незатейливые игрушки, не обращая внимания на зрителей.
Какой он был забавный! Черные глазки-бусинки, круглые ушки, сам весь такой кругленький, и, когда он смешно кувыркался, были видны его широкие кожаные стопы. Размером он был с небольшую собаку. Он ловко управлялся с березовыми чурбачками, которые ему давал дядя Сережа, когтями обдирал с них бересту, катал их по двору. Еще у него было старое ведро, в которое он бил, как в барабан. Ведро уже изрядно помялось, но это нашему озорнику не мешало.
Потом дядя Сережа принес Мишке, так мы назвали медвежонка, бутылку с молоком. Тот ухватил ее лапами, неуклюже завалился на спинку и, причмокивая, стал пить.
Напившись, Мишка поплелся в сарай, где, по всей видимости, у него была лежанка: после еды мишкам полагается немного поспать.
Дети, все утро висевшие на заборе, наконец-то начали отклеиваться от него, наперебой обсуждая увиденное и радостно делясь впечатлениями. Для нас всех это был праздник, веселое приключение с предвкушением продолжения.
И так день за днем мы с утра бегали смотреть на медвежонка.
Дядя Сережа придумывал для Мишки новые забавы. Притащил откуда-то автомобильную шину, которая очень понравилась Мишке: он невероятно смешно ее катал, кувыркался с ней, падал и снова катал.
Еще дядя Сережа надевал ватник и большие рукавицы и понарошку боролся с Мишкой. Когда мохнатый шалунишка вцеплялся в рукав ватника, дядя Сережа его стряхивал. Медвежонок смешно плюхался на землю, затем вскакивал и опять напрыгивал на своего хозяина. Мы с восторгом наблюдали за их игрой. Дядя Сережа, когда играл с Мишкой, улыбался, лицо его светлело, и он уже не казался нам таким суровым и строгим, как раньше. Мы представляли его великим дрессировщиком, а себя зрителями цирка в первом ряду.
Мишка за лето заметно подрос, хотя все еще оставался милым малышом. Дядя Сережа уже не кормил его молоком, а давал обед в большой миске. Мишка, фыркая, с аппетитом быстро все съедал, потом переворачивал миску кверху дном и гонял ее по двору.
Как-то в очередной раз мы прибежали к заветному забору, но, увы, все щели в нем оказались плотно забиты новыми досками. Ни одной даже самой маленькой дырочки не осталось. И влезть на забор, чтобы заглянуть во двор, тоже не получалось: он был очень высокий для нас. Даже самый ловкий мальчишка не смог. Разочарованные, мы разошлись по своим ребячьим делам.
Больше мы Мишку не видели. Проходя мимо дома дяди Сережи, мы, конечно, прислушивались, и иногда нам удавалось уловить знакомое урчание. Но посмотреть никак не выходило. А поскольку дядя Сережа был малообщительным, хмурым человеком и мы редко встречались на улице, то ни разу не представилось случая спросить, как там Мишка поживает. Хотя он бы, наверное, ничего нам не ответил: не любил он с детьми разговаривать, да и не привык, своих-то детей у него не было.
Так незаметно пролетело лето.
В сентябре Нина с подружкой Таней пошли в первый класс. Я им очень завидовала – ведь там, наверное, было очень интересно и весело. Мне же до школы оставалось ждать еще целый год.
Потом как-то быстро настала зима со снежками, горками, снежными бабами, санками, новогодними праздниками и прочими зимними удовольствиями. За зимой пришла весна, радуя нас журчащими ручьями, сосульками, проталинами, первыми островками асфальта на тротуарах, которые тут же разрисовывались мелом квадратами под игру в классики. И вот наступил май. Появились свежие ярко-зеленые листочки на деревьях, зацвели яблони, сирень, солнце стало светить совсем по-летнему.
У Нины с Таней заканчивался учебный год. Все ждали лета, когда можно будет гулять на улице веселой компанией с утра до вечера.
И вот в один из таких солнечных, по-летнему жарких майских дней за мной зашла Таня. Такое случалось очень редко, только если они с Ниной были в ссоре. И тогда Таня, чтобы еще больше позлить ее, звала меня гулять. Я понимала, что она меня пригласила, только чтобы досадить сестре, но мне Таня всегда нравилась, с ней было очень весело, поэтому я сразу согласилась.
– А ты видела, как растет дикий щавель? – спросила меня Таня.
– Нет. А разве он бывает дикий?
– Бывает. Я место знаю, где он растет. Моя мама любит его в щи добавлять. Хочешь, пойдем за щавелем, и ты тоже маме принесешь. Ей понравится. Только это далеко. Ты не устанешь?
– Пойдем, не устану, – с радостью согласилась я.
Я с Таней была готова на любые приключения.
Мы, весело болтая, миновали наш переулок, свернули на одну незнакомую улицу, потом на другую, после еще долго брели через пустырь, за которым поблескивал на солнце пруд.
– Вот здесь он должен быть, – уверенно сказала Таня.
Мы стали искать щавель среди молодой травы.
– Нашла! – воскликнула Таня. – Вот, смотри! – Она сорвала продолговатый заостренный листок и протянула его мне. – Попробуй, какой кисленький!
– И правда кислый. Но вкусный, – ответила я, надкусив его.
Мы стали собирать щавель. Он был еще маленький, но мы все же набрали по небольшому пучку и собрались уже идти обратно, как вдруг услышали со стороны пруда громкий лай. Мы посмотрели туда. А там высокий мужчина держал на цепи медведя, который радостно плескался в воде у самого берега. Рядом стоял мотоцикл с коляской. Это были дядя Сережа и наш Мишка. Он сильно вырос и был уже почти как взрослый зверь.
Пробегающие стаей собаки, увидев медведя, остановились и принялись громко лаять. Мишка повернулся к ним и, ощерив страшную пасть, стал грозно рычать, пытаясь наброситься на забияк. Дядя Сережа изо всех сил пытался его удержать, но тот легко вырвался и вместе с цепью помчался за собаками.
Испуганная стая рванула в нашу сторону, Мишка за ними, мы, побросав собранный щавель, – от них. За спиной раздавались свирепый лай и рычание. Мы мчались не чуя под собой ног, не оглядываясь. Так быстро я еще никогда не бегала! Сердце от страха готово было выскочить из груди.
Не останавливаясь долетела я до самого дома. И только тут обернулась. Ни собак, ни Мишки рядом не было. И Тани рядом тоже не было. Я даже не заметила, как мы с ней разминулись. Я заскочила во двор, бросилась к забору, который отделял наш участок от Таниного, и позвала ее срывающимся голосом:
– Та-а-ань, Та-а-аня!
Таня уже была дома. Я облегченно вздохнула.
– Я так испугалась, когда увидела, что тебя нет рядом,– пробормотала я.
– И я тоже. Слава богу, что все обошлось! Наверное, собаки повернули в другую сторону, а Мишка за ними.
Таня зашла к нам, и мы с ней, перебивая друг друга, поделились с Ниной своими впечатлениями от произошедшего. Нина с сочувствием смотрела на наши взволнованные лица, выспрашивала детали, и в результате они с Таней помирились. Я была этому рада, хотя понимала, что мы с Таней вдвоем теперь нескоро пойдем гулять. А вместе они снова скажут, что я еще маленькая и мне с ними нельзя.
От родителей мы это происшествие скрыли, чтобы они не волновались. Но решили в ближайшие дни не уходить далеко от дома на всякий случай.
Через несколько дней к нам заглянула соседка тетя Галя – Танина мама – и сказала моей маме:
– Ляль, тут Сергей медвежатину предлагает недорого. Будешь брать? Говорят, вкусная.
От этих слов меня охватил ужас. Я все поняла: это Мишку убили. Безудержные слезы потекли по моим щекам, и от нахлынувших чувств я не могла произнести ни слова.
– Нет, Галя, мы не будем покупать медвежатину, – строго сказала мама.
– Ну нет так нет, – ответила тетя Галя и отправилась дальше, к другим соседкам.
– Как же так! Мишку убили! – всхлипывая, сказала я.
– Так бывает, доченька, – ответила мама. – Дядя Сережа не злой человек, только Мишка вырос и стал очень опасен для людей. Он же дикий зверь. В зоопарк его почему-то не взяли. И что дяде Сереже оставалось делать? А если бы он напал на кого-то, что тогда?
Я все понимала, я помнила эту страшную пасть и то, с какой яростью он бросился на собак. Я бы не хотела еще раз встретить его на улице. Но я не могла забыть того славного милого смешного медвежонка, который радовал нас прошлым летом.
Я долго сидела молча, пытаясь осмыслить случившееся. Получается, что хороший человек дядя Сережа спас маленького медвежонка от смерти, а потом сам же его и убил. Как-то это неправильно. А как правильно, никто, наверное, не знает.