–И он бы разбежался давать тебе советы!
–Он бы ответил. Он такой умный и внимательный. Он даже на ту чушь, о которой я его спросила, что-то внятное ответил…
–Это, безусловно, показатель большого ума!
–Чего ты издеваешься? – надула губки Олеся. – Мне, правда, хотелось его о многом спросить. Он такой простой в общении. Я все-все поняла, о чем он говорил, не то что твои вопросы дурацкие! Может, мы бы с ним совместную фирму открыли…
–А ничего, что твой дизайн никаким боком не касается его производства?
–Да какая ему разница, какой бизнес вести?! Он такой добрый – это по лицу видно, и глаза такие внимательные…
–О, да тебе видать не его бизнес понравился, а сам господин Лотарёв, – прищурила глаза Алиса.
–Глупости ты говоришь,– Олесины щеки покрылись легким румянцем, – просто хороший человек…
–Да плохой бы тебе не понравился, не спорю. Но такие мальчики не для нас…
–Я его видела первый и последний раз в жизни! Почему я не могу отметить ум и талант красивого мужчины?!
–Ах, так он еще и красивый? – продолжала язвить сестра.
–А ты что не видела фоток в интернете, когда вопросы придумывала? На одни свои инвестиции и фонды смотрела?
–Видела, солнышко. И хочу тебе сказать, что такие мальчики долго одни не бывают. И у этого наверняка есть девочка, которая распоряжается его миллионами…
–Не нужны мне его миллионы! – выпалила Олеся, сообразила, что сказала лишнее, залпом выпила свой кофе и торопливо вышла из кухни.
–Хоть бы чашку помыла, – ухмыляясь, вздохнула сестра.
Сразу после семинара Виктор Петрович и его любимый выпускник отправились на кафедру выпить рюмку чая за успех мероприятия, новую публикацию профессора, процветание фирмы «Айсберг» и много чего еще.
–На редкость хороший курс попался, Стас, много ребят толковых, думаю, дельные экономисты получатся. Поэтому я тебя и пригласил перед ними выступить, не жалеешь?
–Разве лишний раз повидаться в тягость? – ответил молодой человек. – А из студентов ваших мне особенно понравилась девушка Алиса с очаровательными кудряшками и испуганным взглядом. Она так мило краснела и путалась, задавая вопросы, как если бы их придумал кто-то другой.
–Признаться, она меня удивила. Это очень умная девочка – она в моем спецсеминаре занимается – уже проект курсовой сдала, так там столько ценного материала – на целый диплом хватит. Не представляю, что она будет дальше в университете делать – ей уже работать пора – как ты говоришь, на практике расти, а не в теории.
–Значит, у вас есть ее координаты?
–Ну да, я частенько своих студентов предупреждаю о переносе занятий, по поводу их работ звоню… а тебе-то что?
–Хочу поговорить с ней о паевых фондах и инвестициях: что еще может быть нужно мужчине двадцати пяти лет от симпатичной студентки третьего курса?
–Ой, брось это, – понял, к чему клонит Стас, профессор, – не морочь девочке голову. Ведь поиграешь и бросишь, знаю я вас, богатых.
–Обижаете, Виктор Петрович, у меня самые благие намерения, – вполне серьезно проговорил молодой человек и замолчал. Профессор попытался сменить тему, но разговор не клеился.
–Ну что ты за человек такой: если чего захочешь, всеми правдами и неправдами добьешься?! – воскликнул Виктор Петрович, доставая из одного кармана очки и телефон из другого. – Записывай ее номер.
–Я номер-то запишу, но ведь умные красивые девочки обычно не ходят на свидания с практически незнакомыми молодыми людьми, поэтому вы сами ей встречу назначьте, а?
–Вот, пошло-поехало! Ну, раз уж начал, сделаю, – он набрал номер и предложил своей студентке прийти на кафедру обсудить курсовую:
–Нет, по телефону не получится … я бы хотел, чтоб вы кое-что доработали до следующего семинарского занятия … сколько у вас завтра пар?.. Отлично, до встречи! Завтра в пять она будет здесь, – сказал он Стасу, повесив трубку.
На следующий день Алиса зашла на кафедру, но не нашла там никого кроме незнакомого молодого человека.
–Виктор Петрович скоро будет, не знаете?
–А где же Алиса? – спросил он таким тоном, будто перед ним стояла не точная копия увиденной накануне девушки, а переодетый в нее мужчина.
–Я Алиса, – недоуменно улыбнувшись, ответила она.
–Нет, у нее глаза чуть ближе посажены и улыбается она совсем не так!
–Ого! – девушка даже не нашлась, что ответить от удивления. Теперь лицо молодого человека показалось знакомым, постепенно в памяти всплыли недавно прочитанные статьи, Алиса начала потихоньку понимать происходящее и вслух сделала вывод:
–Да вы наглец, Станислав! А Виктор Петрович – старый сводник!
Алиса закрыла дверь и сделала несколько шагов к молодому человеку. Когда она оказалась так близко, что Стас невольно сделал шаг назад, девушка шепотом спросила:
–Его точно здесь нет? – мужчина отрицательно покачал головой. – Я и правда Алиса, а на семинаре вы видели мою сестру. Я не могла туда пойти.
Повисла пауза, оба переваривали произошедшее.
–Нас еще никто так быстро не раскрывал…вернее, вы первый, кто нас рассекретил за три года универа! Я поражена! – нарушила тишину Алиса. Молодой человек пожал плечами и не нашелся, что ответить, кроме как:
–А с курсовой у вас все в порядке, профессор ее хвалил…
Алиса улыбнулась:
–Знаете, вы, пожалуй, заслужили возможность еще раз увидеть ту, ради кого сюда приехали, – она помолчала, – если, конечно, еще не передумали.
–Как я мог…
Его щеки слегка покраснели, девушка достала сотовый и набрала номер сестры:
–Солнце, я сейчас приеду не одна, так что готовься к гостям… какая разница? Сюрпризом будет, целую.
На самом деле, Алиса даже жалела, что пропустила семинар с такой интересной личностью как Станислав Лотарёв. Она много о нем прочла и действительно хотела задать огромное количество вопросов о его бизнесе. Сейчас у нее была такая возможность. Девушка увлекла его разговором на близкую обоим тему. Стас убедился в словах профессора, что Алиса умненькая девочка и толковый экономист. Молодые люди незаметно перешли на ты и горячо спорили о сферах вложения финансов, когда Алиса резко сменила тему разговора:
–Мы скоро приедем, хочу тебя предупредить: если папа будет дома, не заговаривай о нашей маме, он это всегда тяжело воспринимает. Если сразу испортишь ему настроение, он тебя точно невзлюбит.
–Они в разводе?
–Нет. Она умерла при родах. У родителей был сын. Он утонул в двадцать лет, и они решились на второго ребенка. Мама не смогла родить близнецов, вернее, родить смогла, а выжить нет. Ей было сорок два, в этом возрасте риск такого исхода велик, тем более в то время…
–Можешь дальше не продолжать…
–Да мне-то что – я не знала маму, мне не больно. А он ее сильно любил, сейчас обожает нас…
Евгений Иванович в прямом смысле жил своими дочками, а теперь еще и маленькой внучкой. Близнецов он принял как награду за потерю любимых жены и сына. Отец всегда старался дать девочкам все самое лучшее. Дослужившись до пенсии, он променял долгожданный отдых на возможности его дочерей вкусно есть, модно одеваться и ходить с подругами в кафе. С его зарплатой и пенсией шиковать не приходилось, но на безбедное существование их вполне хватало.
С появлением Ксюши жизнь семьи изменилась. Алиса удачно родила ее в середине лета и могла не прерывать учебу. На няню денег не было, отказаться от работы Евгений Иванович не мог. Но чтобы оставаться с внучкой, пока Алиса учится, новоиспеченный дед в шестьдесят три года умудрился найти новую работу с гибким графиком – благо, опытный инженер-строитель был востребован. Теперь утром он нянчился с Ксюшей, а когда одна из сестер приходила домой, отправлялся на работу – по договору он должен был трудиться восемь часов в любое время дня. В дополнение к этому, Евгений Иванович устроился ночным охранником в супермаркет и дежурил там сутки через трое.
Девочек серьезно заботило здоровье отца – однажды у него случился сердечный приступ. Врачи констатировали – в этом возрасте нельзя столько трудиться. Сестры решили сами начать зарабатывать. Олеся разместила в интернете объявления, что принимает заказы как ландшафтный дизайнер, Алиса же предлагала бухгалтерские услуги.
В итоге, их отец оклемался и наотрез отказался что-либо менять в своей жизни. Теперь семья кормилась его заработками, а также редкими, но дорогими заказами, выполненными Олесей, и постоянными подработками Алисы. В начале года их было особенно много – предприниматели всех мастей спешно облагораживали бухгалтерию перед сдачей налоговой декларации. Алису считали недорогим и высококлассным специалистом и передавали ее координаты «из уст в уста».
–Ты всех ухажеров своей сестры так предупреждаешь? – спросил Алису Стас.
–Это бонус за то, что ты нас не перепутал. А если совсем честно, не для тебя стараюсь, для сестры – ты ей тоже понравился.
Сердце бешено забилось под дорогой шелковой рубашкой. Стас мысленно считал минуты до встречи с Олесей. Благо, их оставалось не так много. Попетлять по дворам, умудриться припарковать машину и без лифта подняться на пятый этаж – вот и все, что предстояло сделать.
Алиса отперла дверь своим ключом, сестра выбежала вслед за выползшей к порогу Ксюшей и столкнулась со Стасом.
А дальше – немая сцена, которой позавидовал бы сам Гоголь. Станислав круглыми от удивления глазами смотрел на ребенка, а Олеся – на Стаса. Алиса с трудом сдерживала смех, она взяла дочь на руки и проговорила:
–Не бойся, Стас, это мое счастье, – девочка радостно прильнула к маме, подтверждая ее слова, – а это – твое, – она глазами указала на сестру в растянутой домашней майке и бриджах. Стас не знал, что сказать, и глупо улыбнувшись, кивнул.
–Хоть бы предупредила, – промямлила Олеся, чувствуя, что непреодолимо заливается румянцем, – я думала, ты с кем-то из девчонок приедешь.
–Если ты настаиваешь, попросим господина Лотарёва уйти и позовем Катюшу.
–Не стоит, – тихо проговорила Олеся. Она теребила в руках край майки и старалась не смотреть на Стаса. Ей хотелось прыгать от счастья и обнимать сестру за такого гостя. Но девушка даже представить не могла, что привело его к ним в дом, поэтому не знала, как реагировать на этот визит – показать свои чувства от новой встречи с этим красивым и умным мужчиной она стеснялась. Стас же по ее поведению не мог понять, рада ли она его видеть, поэтому тоже слегка растерялся.
– И как вас можно перепутать? Вы же совсем разные! – проговорил он первое, что пришло на ум.
–Вы первый, кто так считает, – от удивления Олеся подняла глаза на гостя. И в ее восторженно-испуганном взгляде он прочел все, что хотел – здесь ему рады.
–Переходите сразу на ты, – вмешалась Алиса, – а то оба вежливые: будете две недели друг другу выкать. Солнце, держи Ксюшу, сейчас я выберусь из своих сапог, и пойдем чай пить. Стас, а ты пока руки помой.
–Как ты его добыла? – шепотом спросила Олеся, когда молодой человек скрылся в ванной.
–Он сам, – улыбнулась сестра, – не робей, он не кусается.
Через несколько минут они все вместе пили чай на кухне. Ксюша, сама того не подозревая, веселила взрослых – восседая на стульчике для кормления, девочка клянчила печеньки, ломала и размазывала их по своему столику, после чего с удовольствием поедала крошки и просила новое угощение – слово «Дай» было первым, что внятно сказал этот ребенок.
Олеся все еще стеснялась своего «домашнего» вида и скромно сидела между сестрой и гостем, стараясь лишний раз не смотреть на него. Алиса взяла на себя роль тамады и рассказывала забавные истории. Начала с того, как Станислав с профессором заманили ее на кафедру, а потом перешла к дочкиным достижениям. Последним из них была необычная игра с соседским мальчиком: Ксюша вытащила у него изо рта соску, повертела в руках, попробовала на зуб и засунула обратно, да еще с таким недовольным лицом, будто хотела сказать: «Ешьте сами эту дрянь, а я печеньки буду!».
Стас от души смеялся и вспоминал свое детство – рассказал, как спас щенка от трех откормленных наглых кошек, и эта собака прожила у него двенадцать лет. Потом вспомнил друга Ваньку, смастерившего для своего хомячка карусель – покатавшись на ней, зверок обленился и наотрез отказался крутить свое пластиковое колесо.
Олеся постепенно оттаивала и расцветала. Над рассказом гостя о поездке в деревню девушка хохотала, забыв, наконец, про свои бриджи и футболку, неподобающие случаю.
–А дело было так, – посмеиваясь сам, говорил Стас, – Ванька летом пригласил нас троих в деревню к деду с бабкой. Это самое место для двенадцатилетних пацанят, жаждущих приключений. А у Ваньки всегда бзик был по разным придумкам. Вот мы с ребятами на речке пузо грели, а он все с какими-то железками ковырялся. Потом приходит – довольный такой – говорит, что изобрел штуку, которая в лодке дно обследует и, если надо, дырки заливает какой-то специальной дрянью, что потом спокойно плавать можно. Мы решили этот агрегат испытать – поставили машинку в лодку, она по ней туда-сюда поездила и зажгла зеленую лампочку – значит, все в порядке. Тут Олег протянул: «Ну, так не интересно, если лодка целая, как же ты нам докажешь, что робот дырки латает?». И мы решили лодку проковырять. Сделали в ней штук пять дырок и снова запустили робота. Он туда-сюда поездил и начал что-то на дно разливать. Мы спрашиваем: «А чего он не в дырки-то льет?», Ванька репу почесал и говорит: «И в дырки попадет». В итоге, дно покрыла тонкая пленка зеленоватого цвета, похожая на плесень. Мы решили испытать лодку на прочность: забрались в нее вчетвером и погребли к середине реки. Минут пятнадцать пленка продержалась, а потом начала отклеиваться. Пока Ванька старался ее обратно приклеить, в лодку полилась вода: мы стали тонуть – вычерпывать нечем, обратно не догребем – пришлось прыгать и вплавь добираться до берега. В итоге, лодка утонула вместе с Ванькиным изобретением. А мы все получили по первое число от его деда. После этого Ваня вместе с нами грел пузо на пляже и не проводил экспериментов с сельской собственностью.
–А помнишь, как ты в деревне у нашей бабушки потерялась? – отсмеявшись, проговорила Олеся. – Мы совсем мелкими были, когда нас папа туда впервые привез, лет по пять. Алиска выскочила местность разведать – прошла туда-обратно по улице и стоит-плачет. А я в окно смотрю, понять не могу, кто ее обидел. Оказалось, она среди непривычных маленьких домиков заблудилась и понять не может, какой из них бабушкин, а сама, дуреха, возле него стоит.
Вот теперь Олеся была собой – в глазах горели задорные огоньки, щеки разрумянились от веселья, такой она очаровала Стаса еще больше. Ксюша наелась печенек, раскидала все игрушки, которые мама ей подсовывала, чтобы не прерывать чаепитие, и начала засыпать прямо в стульчике. Алиса посмотрела на часы:
–А папа сегодня в ночь что ли?
–Ага.
–Его нет, и мне все кажется, что времени мало, а нам уже спать пора – пойду купать, пока не заснула, – она достала дочь из стульчика, – счастливо, Стас, приятно было познакомиться.
–Взаимно.
Теперь молодые люди остались наедине. Это радовало и слегка пугало обоих.
–Замечательная у тебя сестра, – проговорил Стас, чтобы поддержать беседу. Олеся кивнула и спрятала глаза, начав выкладывать в рядок конфеты на столе.
–И ты замечательная…
–И ты, – робко проговорила она, прокручивая в голове одну и ту же мысль: «На первом свидании целоваться не принято».
Но Стасу было двадцать пять, и он сам прекрасно знал, что приличные девушки сразу не позволяют себе лишнего, да еще на свидании с человеком, которого знают меньше двух дней. Он взял Олесю за руку, заставив этим отложить конфеты и посмотреть на него. В круглых красивых глазах снова был испуг:
–На первом свидании целоваться не принято, – проговорил Стас, – поэтому я очень хочу еще раз тебя увидеть.
–И я, – застенчиво улыбнулась Олеся, слегка пожав его руку – от простого прикосновения она уже чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете.
-Если бы я верила в любовь с первого взгляда, то решила бы, что вы попали под ее чары, – было первое, что проговорила Алиса, осторожно закрыв дверь в комнату, где спала Ксюша.
Олеся в пижаме, разрисованной котятами, лежала на диване, обняв любимого плюшевого зайца, и восторженно-мечтательным взором смотрела сквозь экран телевизора. Слова сестры заставили ее встрепенуться:
–Что значит, «если бы верила»? Да я по уши в ней!
–Считаешь, ты любишь его?
–Я в восторге от него!
–Это видно также как и то, что ты ему очень нравишься. Но, по-моему, любовь – куда более сложное чувство, которое невозможно испытать к малознакомому человеку.
–Знаешь, как мне хорошо рядом с ним? Я сегодня наслаждалась одним его видом, а как занятно он рассказывает, как элегантно одевается… Мне хочется видеть его снова и снова!
–Можно с не меньшим успехом ждать любимую телепередачу и восторгаться видом маленького котенка…
–Совсем некорректное сравнение!
–А можешь ли ты прямо сейчас уйти к нему жить, если он позовет? – Олеся молчала, понимая, что не готова ответить «да» на этот вопрос.
–А хочешь выйти за него замуж и родить пару-тройку детей?
–Рано еще об этом думать, мы знакомы-то два дня!
–В том и дело! Я считаю, что до любви нужно дорасти: не возникает она на ровном месте! С первого взгляда могут появиться симпатии и взаимные восторги, а уж они, если повезет, вырастают в настоящее большое чувство по мере того, как люди лучше узнают друг друга.
–К чему ты это говоришь?
–К тому, чтоб ты не спешила в омут с головой, дай чувствам окрепнуть…
–Кто бы говорил!
–Потому и говорю, – Алиса опустила глаза и нервно облизала губы, – я последние полтора года в любви – великий теоретик…
–Переходи уже на практику, – Олесе было слишком хорошо, и портить настроение воспоминаниями о несчастной любви сестры не хотелось.
–Неохота что-то: я больше не верю мужчинам – все они одного хотят…
–Нет, Стас не такой, я вижу!
–Ладно, все, кроме Стаса, но он создан для тебя, так что я в пролете, – Алиса решила свести на шутку разговор, начинавший ее расстраивать, – знаешь, я на вас сегодня посмотрела и, кажется, поняла, почему говорят, будто любовь с первого взгляда существует. Те, кому повезло вырастить первые восторги в настоящие чувства, уверены, что сразу испытывали именно их…
–А я понимаю, что кто-то хамски прогуливал пары по философии, притворяясь, будто ничего в ней не понимает! Халтурщица! – расхохоталась Олеся, и в Алису полетел плюшевый заяц, девушка увернулась, а игрушка сбила вазу возле телевизора. Шум разбудил Ксюшу – Алисе предстояло успокоить ребенка, а Олесе ликвидировать осколки разговора о любви и придумать, как объяснить папе, куда делась ваза, подаренная им с мамой на десятую годовщину свадьбы.
Меньше чем через месяц общения со Стасом Олеся могла с уверенностью ответить «да» на казавшиеся недавно каверзными вопросы сестры. Они виделись каждый день – после работы Стас забирал девушку из дома или с занятий и вез ужинать в ресторан. Первую неделю молодой бизнесмен посвятил тому, что приучал Олесю читать меню слева направо и выбирать все, что душе угодно:
–Скажу по секрету, я сам могу купить маленький ресторанчик, поэтому не стесняйся.
–Это хорошая идея – нас бы там кормили бесплатно, и я бы не думала, что тебя разоряю.
–Милая, чтобы меня разорить, нужно постараться. Можешь начинать прямо сейчас.
–Ты также убеждал спонсоров дать денег на фирму?
–Это не совсем спонсоры, – начал было Стас, но потом решил не вдаваться в подробности ведения бизнеса, – по сути ты угадала – когда мне потребовались дополнительные средства, я на последние деньги стартового капитала пригласил потенциальных инвесторов в шикарный ресторан – на совещание. Они все люди богатые – едой их не купишь, но увидев, как я легко трачу большие суммы на деликатесы, они поверили, что у меня достаточно собственных средств, и я не прогорю. И решили: в мое предприятие можно вкладывать деньги.
–Аферист, – смеясь, проговорила Олеся. Спустя неделю, она уже не смотрела на цены в меню и выбирала самые вкусные названия.
Когда девушка впервые пришла к Стасу в гости, переступив порог, она застыла и невольно поежилась. Большой коридор и открывавшийся вид на ближайшую комнату поражали холодной стальной строгостью: здесь были собраны вещи всех оттенков серого, какие бывают между белым и черным. Сам Стас с добродушным лицом, пылающими нежностью карими глазами и золотисто-пшеничными волосами на фоне своей квартиры казался солнечным зайчиком, попавшим на экран черно-белого телевизора.
–Не думала, что у тебя такой неприветливый дом, – протянула гостья.
–Это комната для нежеланных гостей, – улыбнулся хозяин, – они долго не задерживаются в серебристом полумраке, а я здесь смотрю телевизор – на экран, не на мебель… да ты не стесняйся, проходи дальше знакомиться с моей олимпийской квартирой.
Олеся сначала удивилась такому названию, но, заглянув в другие комнаты, поняла, что имел в виду ее любимый. Спальня искрилась золотом – там, по аналогии с серым залом, все было подобрано в желтых тонах. Рабочий кабинет хозяина отливал бронзой красного дерева. В этих комнатах, оформленных в теплой гамме, было приятно находиться.
–Какой дизайнер придумал это цветовое решение?
–Я еще морально не дозрел до дизайнерских услуг – сам покупал вещи нужных цветов, пока здесь ремонт делался.
И действительно, присмотревшись к обстановке квартиры, можно было заметить, что все в ней сделано исключительно для удобства, а не для красоты – лишних вещей не было в принципе. В зале – огромный диван с несколькими подушками, стеллаж для домашнего кинотеатра, мини-бар, пара тумбочек и журнальный столик с зачехленным ноутбуком на нем. В спальне – кровать, платяной шкаф с зеркалом от потолка до пола, прикроватная тумбочка, ночник и плазма в полстены. В кабинете – стол красного дерева, рабочий «трон» хозяина, два кожаных кресла и целая домашняя библиотека в длинном шкафу вдоль стены. Пол везде устилали мягчайшие ковры, ступать по которым было отдельным удовольствием.
–Почему у тебя повсюду голые стены? – удивилась Олеся.
–Нечем их украшать – в картинах я ничего не понимаю, а чьи фото вешать до встречи с тобой понятия не имел…
На полках и столах тоже не было бесполезных безделушек, которыми люди так часто захламляют свои дома. Стас признался, что все подаренные пылесборники держит в тумбочке в зале:
–Мне они не нужны, а их отсутствие здорово облегчает труд домработнице, которая блюдет чистоту дома и моего гардероба.
Олеся всегда мечтала о жизни, когда заботу об уборке можно поручить кому-то другому…
Кухня сияла белизной: сквозь кружевную занавеску яркие солнечные лучи просачивались на белоснежную скатерть и весело сновали по стенам и шкафчикам.
–В этом светлом уголке я по утрам заряжаюсь позитивом, – признался Стас, – до тех пор, пока кто-нибудь на работе настроение не испортит… иногда на весь день хватает.
–А можно я у тебя идеи оформления квартиры для какого-нибудь проекта стырю? – не сдержалась Олеся. – У меня сейчас кризис творчества, а тут все так концептуально!
–Такое модное словцо сочту комплиментом, но я думал, ты ландшафтный дизайнер…
–Милый, это же специализация, азы которой можно постичь на трехмесячных курсах. А я-то в архитектурном учусь! Нас стараются всесторонне образовать – дают представления не то что о внутреннем дизайне помещений, даже о высшей математике, философии и земледелии!
–Тогда мне для тебя никаких идей не жалко – тырь на здоровье!
Олеся уже не стеснялась целовать Стаса при любом удобном случае, да и без него.
Вскоре она уговорила любимого пойти тырить идеи у других людей: в преддверии сессии Олесе нужно было срочно нахвататься как можно больше свежих мыслей для собственно курсового проекта. Искать их решено было на какой-нибудь молодежной выставке. Современные художники привыкли называть их модным иностранным словом «биеннале». Одна из них очень удачно началась в мае, и Олеся поспешила туда. Стас долго отказывался от этого культпохода, утверждая: он и современное искусство не созданы друг для друга, но в итоге сдался, решив, что в любом месте неплохо проведет время рядом с любимой.
В центре небольшого выставочного зала модерновые творцы выстроили нечто огромное, обернутое материей черного цвета. Сбоку этой махины красовалась распечатанная на принтере табличка «Лабиринт фантазий художника». Молодые люди нырнули за нее. Внутри, и правда, оказался разгороженный черными тряпками лабиринт, слегка подсвеченный тусклыми лампочками под потолком. Пройдя несколько шагов, Олеся и Стас оказались в комнате, где на усеянном яблоками полу под пластиковым деревом сидел манекен в камзоле, по лицу его беспорядочно ползали уши, нос, глаза и губы. Стас поморщился, в этот момент на голову манекена упало яблоко, Олеся вздрогнула, зато все части лица резко перепрыгнули на свои места, но потом вновь начали расползаться – до следующего яблока. «В творческом поиске», – такое название прочли посетители на пришпиленной к черной занавеске бумажке.
Следующая инсталляция, возникшая в лабиринте, называлась «Интернет». Внутри мрачного помещения молодые люди увидели макеты разных башен мира – Эйфелевой, Пизанской, Останкинской и нескольких других, менее известных широкой публике. Между башнями были натянуты веревки, на которых якобы сушилось белье.
–Концептуально, – протянула Олеся.
–Может быть, – уклончиво согласился Стас.
За соседним полотном посетителей ждала «Битва полов» – в маленьком павильоне встал на дыбы кусок линолеума, защищавшийся, видимо, от осыпавшего его мелкими деревянными планочками паркета. Вся композиция так и зависла в воздухе.
–Какой-то бред, – проговорил Стас.
–А по-моему, забавно…
Они блуждали по темным комнаткам, сталкиваясь то с залитым алыми пятнами газетами, то с крутящимся на древнем тренажере-диске «Грация» кинопроекторе, то с непонятного вида железными арматурами. Когда Стас увидел выпиленные в деревянной доске силуэты мужчины и женщины, заполненные колючей проволокой, а снизу надпись «Совет, да любовь», его терпению пришел конец:
–По-моему, мы достаточно насмотрелись!
–Там еще снаружи картины…
–Давай, ты их посмотришь без меня.
–Стас, что с тобой? – Олеся, наконец, заметила, что ему не по себе.
–У меня перенасыщение искусством, – попытался отшутиться он, чувствуя, что хочет разнести это мрачный павильон бреда, от которого к тому же болели глаза.
–Ладно, не будем досматривать: я уже подметила кое-какие цветовые решения, так что не зря сходили, – спохватилась девушка, обратив внимание, что спутник уже давно не обнимает ее за талию, а, поджав губы, нервно теребит запонку и ремешок от часов.
–Это радует, – глубоко вздохнул Стас и за руку потащил Олесю к выходу, – Шишкин и Саврасов мне как-то ближе, – проговорил он уже в машине.
–Обещаю, в следующий раз пойдем на классику!
–Неужели ты тоже придумываешь подобные проекты?
–Что ты, совсем нет! Все мои работы связаны с цветами – в обоих смыслах слова – обожаю колористику во флористике.
–Милая, не запутывай меня еще больше – после этой выставки мозг плавится, а я еще за дорогой слежу.
–Проще говоря, во всех проектах я использую естественные украшения – цветы. А на выставке хотела посмотреть оригинальные цветовые сочетания. Знаешь, порой и в голову не придет, что пурпурный, сиреневый и оранжевый могут сочетаться, а на каком-нибудь удачном примере увидишь и примешь к сведению. Поэтому я картины тоже посмотреть хотела – современные художники не боятся экспериментов с цветом.
–Исключительно ради тебя, – Стас резко развернул машину.
Кристаллинский негодовал и щипал свои пышные усы. Его главный пиарщик двухметрового роста, казалось, в полтора раза съежился, стоя перед гендиректором.
–Уже месяц прошел, продажи опять упали, а ты так ничего и не нашел!
–Я проверил все возможное.
–Не может такого быть! Все наверняка отписались от твоих запросов и отбрехались от тебя по телефону. Ногами ходить надо, Дима, а не в офисе зад греть!
–Да что я только не делал: подружился с санипедемстанцией, пил с ростехнадзором, дарил цветы начальнице роспотребнадзора и конфеты – инспекторше из налоговой. Они чисты – прикопаться не к чему! Проще убить вашего Лотарёва, чем найти о нем что-то плохое!
–Убивать раньше надо было, а теперь не сработает – их производство налажено и перейдет в надежные руки, – шеф настолько серьезно рассмотрел и отмел сказанное в сердцах предложение пиарщика, что Дмитрий побоялся доказывать обратное, – значит, глубже копать надо – не в одном производстве, но и в его биографии. Разузнай что-нибудь о его товарищах, которые теперь у него в замах: проверь, не мухлюют ли они с банками, не принимают ли наркотики, не пьют ли кровь младенцев…
–Последнее сложно будет выяснить, – улыбнулся Дима.
–Ничего смешного! Нам важно найти любую мелочь, которая поможет переманить обратно часть покупателей. И чем больше таких мелочей ты найдешь, тем больше людей откажутся от «Айсберга».
Стас задерживался на совещании. Олеся уже порядочно соскучилась, когда он позвонил и сказал, что едет за забытым дома кошельком. Правом данным ей любовью, девушка приказала разворачиваться к ней – кошелек подождет их обоих, а ресторан, тем более, никуда не убежит! Зато Олесе лишние полчаса, проведенные в машине с любимым – это хоть какой-то кусочек позитива в конце пасмурного майского дня.
–Я тебя в коридоре подожду, – проговорила Олеся, присаживаясь на пуфик возле зеркала в резной серебристой раме. Вернувшийся с портмоне в руках Стас застал возлюбленную крепко спящей в обнимку с собственной сумочкой. Молодой человек бережно перенес девушку в спальню, а сам заказал пиццу и провел вечер в обществе телевизора.
Он уже досматривал второй фильм, когда из Олесиной сумочки настойчиво запищал сотовый. Хозяйка его не услышала, а Стас проигнорировал. Не прошло и минуты, как затрезвонил его телефон – звонила Алиса:
–Вы что с ума сошли что ли? Время скоро полночь – вас все нет, – выпалила она в трубку, – почему Олеся не отвечает?! Чем вы там вообще занимаетесь?! – она запнулась. – На это можешь не отвечать…
–Алис, успокойся, я сам тебе хотел звонить, как фильм закончится…
–Какой, к черту, фильм?! Предупредить не могли, что задерживаетесь? На улице ливень, дорога скользкая, видимость никакая – аварий полно!
–Да успокойся ты! Во-первых, я слишком хорошо вожу, чтоб испугаться какого-то дождя, а во-вторых, Олеся заснула часа три назад, и я не знаю, будить ее или оставить до завтра…
–Доучилась…
–В смысле?
–Она все ночи напролет с книжками сидела, вот и не выдержала – заснула под дождик.
–Что же ты мне не сказала? Я б ее меньше отвлекал…
–Я думала, ты в курсе… ну да ладно…вы у тебя что ли?
–Ага.
–Она по четвергам обычно с Ксюшей утром сидит – учиться после обеда идет. Так что пусть отоспится пока, а я с дочкой папу оставлю…