– Ты не понимаешь, да? – злость на упрямую девчонку прорвалась наружу, и Лейт резким рывком оказался рядом с ней. – Как ты себе представляешь мой визит? По полю на колесах?

– Не кричи на меня…

Она жалобно захлопала подозрительно блестящими глазами, и это взбесило Лейта еще больше.

– Смотреть в чужие спины? Какого демона ты вообще предложила? Поиздеваться не над кем больше?

– Да что с тобой? – Аори вскочила с подоконника, но обойти друга не решалась – слишком уж близко он оказался.

Сильные мужские пальцы вцепились в подлокотник кресла.

– Сказать, как ты любишь, да? Все, что было мной и моим миром, – разрушено! Но где тебе понять…

Аори неожиданно наклонилась и заглянула в колючие серые глаза.

– Да неужели? Я это прошла уже два раза. И, как видишь, жить все-таки можно.

Зрачки в темном ободке мелко дрожали, и Лейт не удержался – схватил тонкую руку и притянул подругу к себе. Обнял, физически ощутив ее изумление, и отпустил.

– Извини. Просто не надо мне такого предлагать, ладно?

– Я никогда не перестану верить, что мы сможем тебе помочь. И… Ты тоже прости, – Аори подхватила рюкзак и чуть ли не бегом двинулась к выходу. Не оборачиваясь и, кажется, затаив дыхание.

Лейт смотрел ей вслед.

Платье на фестиваль? Может, еще и каблучки?

Цок-цок, ага.

Аори с удовольствием влезла в мятые штаны из серого хлопка. Такую же рубашку, закатав длинные рукава, она накинула поверх серой футболки. Рюкзак на плечо, телефон в карман – и готово.

Пешком, конечно, с целью дать бой трезвенности. Сиэ бы понравилось.

Кроссовки беззвучно шлепали по растрескавшемуся асфальту. Аори перепутала входы, и теперь не спеша брела вдоль заросшего бурьяном поля, подставляя лицо теплым вечерним лучам и прохладному ветру. Тишину периодически разрезали звуки ударных, долетающие с далекой сцены.

В кармане лежал один билет. Аори знала, что друг не появится. И, по правде, ее это вполне устраивало. Вечер оказался на удивление чистым, добрым, и портить его чужим недовольством, замешанным на снисходительности, совершенно не хотелось.

А с измененной все было бы иначе. Они делили бы радость. И застывшее время, и лучи солнца, и одно настроение на тысячу человек. Взгляды окружающих сошлись бы на золотоволосой красавице, но Сиэ умела показать, что для нее действительно важен.

Аори свернула за угол и присоединилась к общему потоку входящих. Впереди он дробился на несколько узких ручейков, шустро втягивающихся в контрольные рамки. У каждой стояли стражи, поодаль замер парень с бледным скучающим лицом. Акос, скорее всего. Младший род Тройнов.

Дежурный стоял, подпирая тощим задом навес. Прикрытые веки и вовсе наталкивали на мысль, что он задремал, но Аори догадывалась, что Акос сосредоточенно сканирует толпу.

Даже она знала, что этого не всегда хватает.

Всего пару лет назад, во время такого же концерта, хлынул ливень. Группа продолжила играть, гости смеялись, орали, прыгали.

Дождь сменил крупный град. К тому времени поле под ногами превратилось в грязь, а скользкая трава завершила дело. Тысячи людей ринулись прочь, пытаясь укрыться хоть где-нибудь от колких холодных ударов. Неизвестно, кто упал первым, но толпу было не остановить. Разум исчез, оставив одно животное желание выжить. Ноги давили чужие тела, локти крушили ребра, руки раздирали одежду, отчаянный крик впивался в небо, заглушая последние звуки гитар.

Погибших вытаскивали из раскисшего поля и укладывали в неровные ряды. Ливень, смывая грязь, бесстыже обнажал метки страдания: изломанные пальцы с сорванными ногтями, вмятые в лица носы, одежду, превратившуюся в лохмотья. И с тех пор, помимо стражей и Акосов, на любых массовых мероприятиях дежурили опытные изменяющие. Только им под силу остановить слетевшее с катушек стадо. Нет, не вернуть разум – просто ненадолго взять людей под контроль и, хлестнув кнутами, загнать в положенные загоны.

Аори повертела головой, но арканисты, само собой, показываться не спешили. Демона лысого поймешь, кто тут простая обслуга, а кто может шею свернуть одним щелчком.

Земля перестала вздрагивать под ногами, стоило пройти под рамкой. Аори обиженно насупилась, но кого винить, кроме себя?

Посмотрев на часы, она решительно направилась к ближайшей палатке. До следующего выступления еще полчаса – как раз шанс оценить пиво на упомянутую Лейтом поганость.

У стойки ровная очередь расслаивалась, превращаясь в движущееся по собственным законам людское варево. Аори на мгновение растерялась, и вперед тут же пролезли двое парней. Но, не успела она возмутиться, как один бросил на нее быстрый взгляд и толкнул друга в бок.

– Сдвинься с дороги. Самый умный, что ли?

Едва заметный акцент, мягкий, приглушенный. Откуда он? Точно не из Альдрии – там такая же четкая, лаконичная речь, как и в столице. А больше нигде она и не была…

– Спасибо, – смущенно поблагодарила Аори и забрала стакан.

Неожиданный заступник широко улыбнулся. Серые глаза прищурились, тонкий шрам возле уголка рта сдвинулся к щеке. Парень протянул вперед крепкую ладонь.

– Росс.

– Аори.

Напористость нового знакомого озадачивала, и на рукопожатие она ответила нарочито крепко.

– Ого, – присвистнул Росс и пригладил короткий ежик русых волос. – Тренируешься?

– Уже нет.

Она отвлеклась на пиво и не заметила, как парни коротко перемигнулись, и спутник Росса растворился в толпе.

Вкратце – Лейт был прав. Так что Аори продолжала пить из чистого духа противоречия.

– Составлю тебе компанию?

Она удивленно оглянулась.

– А твой друг куда делся?

– Друг? – рассмеялся Росс. – Просто знакомый. Сбежались, разбежались… Так что?

Аори открыла рот, чтобы объяснить, куда ему самому «разбежаться», но в памяти нагло улыбнулась насмешливая и прекрасная женщина.

«Может, на тебя хотя бы инвалид внимание обратит.»

Приподняв бровь, она окинула предполагаемого кавалера оценивающим взглядом. Тот не смутился.

– Ну, хорошо.

– Тогда пошли скорее.

Они заняли места у разделяющего зоны забора – на небольшом возвышении, практически перед самой сценой. Густая толпа расступилась, освобождая пятачок. Аори так и не поняла, как у Росса это получилось.

Музыка проникала в каждую клетку. Земля под ногами вздрагивала, повинуясь ударнику, скрипка и голос бесстыже вонзались в грудь, вдавливали в нее эмоции, заставляли их смешиваться и вырываться наружу. Она кричала, как кричали все.

Она была такой, как все.

– Еще пива?

Росс терпеливо ждал, пока она вернется в эту реальность. Аори неловко откашлялась – она, честно говоря, забыла о спутнике.

– А тут ничего получше нет?

Пустой пластиковый стакан давно очутился под ногами, и ей не хотелось обзаводиться еще одним.

– Есть, – усмехнулся Росс. – Сейчас принесу.

Вернулся он быстрее, чем Аори успела заскучать. Неужели снова без очереди прорвался?

– Ну, давай. За знакомство.

Неглубокие стаканы встретились с глухим звуком, и она выпила одним глотком, не отводя взгляда от сцены.

– Что, это получше будет? – усмехнулся Росс. – Вроде неплохой виски.

О, демоны, хоть бы не раскашляться!

– Нормально.

– Я рад. Была у меня одна женщина, которая на бухло смотреть не могла. Курила, как паровоз, даже в постели, а вот выпить – ни-ни. В общем, унылая пепельница.

Она невольно хлопнула ресницами, но любопытство вспыхнуло сильнее.

Этого парня ничем не смутить, так, может, расспросить подробнее? Интересно же… И пусть не думает, что она будет краснеть и переводить тему!

– А ты не куришь?

– Где? – он насмешливо развел руками, едва не задев соседей.

Все двигались, перемешивались, словно ингредиенты гигантского супа. По самым сложным траекториям люди пробирались к палаткам, окружившим огромное поле. Зеленого, покрытого жесткой короткой травой, не поддающейся тысячам шагов.

– Что тут еще есть?

Росс оперся плечом на ограждение и скрестил руки на груди. Внимательный взгляд шарил по телу спутницы, не пропуская мельчайшей детали. И он скорее возбуждал, чем вызывал неловкость.

Мятые штаны, застегнутая рубашка… Демоны!

– Вопрос в том, что тебе самой интересно.

– Все, – улыбнулась она. – Я не так долго… в столице.

– Тогда пошли стрелять из лука.

Не дожидаясь реакции, Росс отлепился от забора и двинулся через толпу. Пьяные и трезвые, высокие, низкие, радостные и угрюмые, робкие и смелые, – все расступались перед широкоплечим парнем, подсознательно чувствуя, что он не собирается останавливаться.

Почему-то Аори казалось, что лук – это ровная палка и выложенная полукругом веревка. По крайней мере, так она себе его представляла, раз увидев на картинке. А на самом деле – наоборот!

Она коротко и немного нервно рассмеялась, покрутила полированную деревяшку, стянутую тугой нитью в дугу. Росс отмахнулся инструктора, закатал рукава и без малейшего стеснения приобнял девушку сзади, показывая, как управляться с непонятной штуковиной. Его дыхание щекотало шею при каждом выдохе, каждом слове, пальцы нежно скользили по запястьям, и ученица не запомнила абсолютно ничего.

Несколько человек, занявших очередь, прислушивались к объяснениям с явным интересом. Особенно девушки.

Первая стрела пощекотала кисть оперением, соскочив с тетивы в момент выстрела, и шмякнулась в траву.

– И из этой ерунды можно кого-то убить?

– Конечно нет, – Росс отошел, поднял свое оружие и, не целясь, всадил стрелу в соломенный круг. – Но боевой лук ты не натянешь в принципе.

Обиженно отвернувшись, Аори подняла стрелу и старательно прицелилась.

Тренькнуло, и деревяшка закачалась в натянутой позади стрельбища сетке.

– Перо, наконечник, мишень. Все должно находиться на одной линии. И рука – как одна линия. Ясно?

– Да.

– Это минимум. А вообще, представь, что ты уже попала. Увидь это.

Последняя стрела легла на тетиву, и Аори выпустила ее, почти не целясь. Да и толку целиться, если взгляд толком не хочет ни на чем фокусироваться?

Одна линия… Лучше бы просто подошел, снова взял ее за руки и натянул тетиву, как положено.

– Ну, в мишень ты попала.

Рисуясь, Росс выпустил стрелы одну за другой, украсив центр соломенного круга своеобразным букетом. Рядом восторженно ахнула случайная зрительница, и Аори покосилась на нее с откровенной ревностью.

– Пойдем, – он небрежно бросил оружие на стол. – Пока эти женщины не решили познакомиться.

– А ты против?

– Да. На сегодня у меня запланировано общение с одной.

Она запнулась, не зная, как реагировать. Вроде бы и приятно, но все время скользит легкий, едва заметный оттенок унижения.

Стоило вернуться на поле перед сценой, как низкий, вибрирующий гул обозначил выход новой группы. Аори обернулась, но слишком резко, – голова закружилась. Потеряв равновесие, она рефлекторно схватилась за локоть спутника.

– Ой, извини… Моя любимая песня!

– Нормально. Держись.

Аори тут же забыла о нем.

Да, Лейт опять прав оказался. Басовые ноты и ударные гремели, голос вокалистки не всегда мог совладать с их мощью. Выкрики по сторонам мешали слушать, вскинутые кулаки закрывали обзор. Прохладный воздух загустел от тепла чужих тел, толпу накрыл созданный машинами дым.

И это было прекрасно.

Стемнело быстро. Или Аори просто не заметила, как солнце закатилось. Свет прожекторов безустанно скользил по толпе, бил в лица, но тепла не приносил. В какой-то момент она поежилась, озябнув.

– Что, холодно?

Росс как раз вернулся из очередного набега, и Аори со вздохом забрала стакан. Опять не догадался принести хотя б орешек, чтобы заесть жгучий вкус. Предложенные в прошлый раз деньги он презрительно отверг, так что даже намекать было неловко.

– Есть такое.

– Женщины!

Не спрашивая разрешения, Росс прижал ее к себе.

– Твое любимое слово? – Аори поспешно отвернулась, чтоб он не понял, насколько ей приятно прикосновение и тепло. – Я просто первый раз на фестивале.

– Ну тогда радуйся, что для мошкары еще не сезон, – он отхлебнул из стакана и насмешливо продолжил. – И что меня встретила.

Аори прижалась покрепче. Так теплее. Лучше и он, и виски, чем просто виски.

Она покачала стаканом, рассматривая жидкость в свете прожектора. В ней плясали цветные огни, неяркие, размытые… Если напрячь зрение, они превратятся в махонькие колючие искры.

А напрягаться не хотелось, так что она просто расслабилась в объятиях практически незнакомого парня. Хамоватого, пренебрежительного… Обычно такие приводили Аори в ярость, но в исполнении Росса наглость прибавляла неуловимого обаяния.

Да и кощунством было бы слушать эту песню в одиночку.

Аори прислонилась затылком к плечу Росса и даже не пошевелилась, когда спутник осторожно провел кончиками пальцев по ее талии. Каждое прикосновение запускало целый рой мурашек, проникающих в такие места, куда он и не пытался добраться.

Висок царапнула едва отросшая щетина, когда Росс мимоходом коснулся его губами. Одновременно с этим его рука подцепила край футболки и замерла, ожидая реакции.

Аори замерла, не шевелясь, стрельнула глазами вправо-влево.

Никто не смотрел. Людей поглотила музыка и другие люди. Совсем рядом, буквально в двух шагах, высокий парень в сдвинутой на затылок полосатой шапке буквально пожирал свою девушку – низенькую, ростом едва до плеча. Он наклонил ее назад, запрокинул голову так, что и сам согнулся чуть ли не вдвое. Возбужденный музыкой, светом и особенной жаждой, он жадно терзал ее губы, как дикий зверь.

Всем было безразлично. Все были такими же.

«А я… я могу быть – как все?»

Аори глубоко вздохнула и зажмурилась.

«Демоны, что же я делаю?

А что я делаю плохого? Что, не имею права на удовольствие? Мне приятно, мне хорошо, как давно не было! Что, развернуться, вырваться, и уйти? Не Россу хуже станет.»

Горло сжало от жалости к себе, от обиды на невозможность выбора.

Завтра или через месяц Иртан может снова попробовать отомстить за отца, и рядом не окажется никого, способного остановить наследного принца. И всем будет безразлично, вот разве что Ила злорадно рассмеется, – мол, даже Лейта эта дурочка проворонила. Столько рядом сидела, работала, всю себя отдавала, а получила в итоге пинок под зад.

«Хотя бы инвалид, да?»

Пальцы коснулись теплой кожи. Изучили живот, осторожно двинулись выше.

– Не носишь лифчик? – прошептал Росс на ухо и коснулся мочки губами.

Ответ ему не требовался – грудь уже устроилась в крепкой ладони, и он медленно оглаживал большим пальцем сосок. Губы, тем временем, не оставляли в покое ухо и шею, отвлекали, будоражили.

Сердце ухало в груди в такт музыке, тело вздрагивало равно от ударов барабанов и прикосновений Росса. Последние остатки здравых мыслей выпорхнули из головы, словно весенние бабочки.

Аори пришла в себя, только когда стихли последние звуки и люди начали пробираться к выходу. Кто-то спешил на автобус, кто-то, особо стойкий, – на едва освещенную парковку.

– Что-то меня шатает, – пожаловалась она и высвободилась из рук Росса.

Шли молча.

Аори смотрела себе под ноги, чтобы не споткнуться об очередную кочку, и не заметила, как парень коротко перемигнулся с утомленным, завистливо присвистнувшим изменяющим.

– Провожу тебя. Адрес скажешь?

– Угу.

Толпа загустела, окружила со всех сторон. Спасаясь от чужих прикосновений и уже не пытаясь что-либо высмотреть в этой кутерьме, Аори жалась к спутнику, словно испуганная птаха. Тот не возражал, спокойно и уверенно продвигаясь вперед.

Такси нашлось, стоило свернуть за угол. Водитель, то ли глухой, то ли тупой, понял адрес с третьего раза. В машине Аори уютно устроилась у Росса под мышкой – ее начало клонить в сон.

– Подъем. Приехали.

– Уже?! – голова совершенно отказывалась соображать, и Аори глупо прильнула к стеклу, не узнавая свой дом.

– Выходи. Доставай ключ. Открывай дверь.

Последовательные команды оказались кратчайшей дорогой к успеху. Как само собой разумеющееся, Росс вслед за ней зашел в подъезд, затем – и в лифт. Аори замерла напротив в тесной кабинке, и в голове билась глупая мысль.

Наверняка и меня он потом будет называть «одной женщиной».

Дверь в квартиру поддалась не сразу – руки подозрительно дрожали. Росс терпеливо ждал, подпирая стену плечом. Аори шагнула в таящуюся за порогом темноту, и он придерживал дверь, пропуская внутрь узкую полосу света.

– Зайдешь?

Голос дрогнул, выдавая неуверенность. Аори стояла спиной, и рука застыла на выключателе.

– Дальше сама справишься. Бывай.

Она ошарашенно обернулась, но между ними уже щелкнула, закрываясь, дверь.

Настолько порядочный?

Даже не спросил ее телефона.

Аори села на холодный пол и прижалась лицом к коленям. К темным штанам, на которых не будут заметны мокрые пятна.

«Кому ты нужна?»

Вернувшись на продуваемую всеми ветрами улицу, Росс быстрым шагом двинулся к такси, доставившему их с фестиваля.

– Ну ты, сука, скорострел, – усмехнулся водитель, выруливая на магистраль. – Пять минут прошло? Или четыре?

– Отвянь.

Развалившись на сидении, он принялся выстраивать в уме фразы для отчета. Ничто не мешало думать – водитель молчал, и машина ехала мягко, почти беззвучно. Миновав несколько переулков, она устремилась по пустынному проспекту туда, где мерцали огни царящей над городом башни.

Cage the Elephant. Come a litter closer.

3.

Подушка неприятно жарила щеку, и Аори, не поднимая век, вытянула ее из-под головы и отшвырнула в сторону.

Демоны, ну как обычно. Проснулась на самом интересном месте. А сон еще жил на кончиках ресниц, сладкий и бесстыжий настолько, что даже воспоминание о нем прогоняло по телу волну желания. Теперь оставалось перекатывать на языке слова и воспоминания, и вкус их тускнел с каждой секундой.

Там, за границей реального, она стояла на забытой богами остановке. То ли край города, то ли самый дальний уголок планеты. Стояла под хрупким, пропускающим рассеянный свет стеклянным навесом, и смотрела, как по бокам падает снег. Маленькие ломкие кусочки льда таяли, едва коснувшись разогретого машинами асфальта. Снег шел и шел, усиливался, белым полотном затягивал мир.

И таял.

Как ни странно, Аори не мерзла, одетая лишь в юбку и короткий кружевной топ, не доходящий даже до пупка. Куда более болезненным оказалось одиночество, такое же бесконечное, как и снег.

Рядом остановилась большая черная машина. Водитель безучастно смотрел перед собой, не обращая на одинокую девушку никакого внимания. Пассажирская дверь приоткрылась, и выглянувший оттуда мужчина коротко махнул, приглашая Аори внутрь.

– Транспорта сегодня не будет, – Лексаз Тройн потер нос жестом одного знакомого изменяющего. – Подвезти?

Аори улыбнулась и кивнула. Путешествие на мягком кожаном сидении куда лучше бесконечного прозябания посреди белого ничего. Куда ехать, зачем ехать… Какая разница? Пусть везет, куда захочет.

Дверь захлопнулась, отрезав звуки внешнего мира, и машина покатилась дальше.

– Давно ты тут?

Не уточняя, Аори поняла, что он имеет в виду позабытый королем и Арканиумом город.

– Пару лун. Пытаюсь продать квартиру.

И уехать, подумала она, но промолчала. Бросить все. Да вот не получается, город держит ее и гасит своим белым снегом любое намерение.

– Бесполезное занятие. Кому она нужна?

Нет бы помочь… Обиженно отвернувшись, Аори уставилась в окно. Машина медленно пробиралась по улице, отведенной большим, красивым особнякам. Один из них привлек внимание резными каменными статуями, изогнувшимися по бокам от входной двери.

– Это Далай и Лила, – Лексаз придвинулся поближе. – Они танцевали на приемах короля до тех пор, пока не падали, обессиленные. День за днем, чтобы радовать других.

Взмахнув рукой, Лексаз нечаянно зацепил кружевную ткань на боку Аори. Она поправила одежду, стараясь, чтобы это вышло незаметно. Не получилось – топ был слишком узким и неприятно давил на грудь.

– Сними, если мешает. – совершенно серьезно предложил Лексаз.

Аори дернулась было, но вспомнила его предупреждение. Сделанное еще в Альдрии, одним из немногочисленных общих вечеров.

– Ты говорил, что наше общение закончилось бы в тот миг, когда бы я вздумала с тобой заигрывать.

Хитро усмехнувшись, он покачал головой. Начала-то не она.

– Это мой дом, – показал он на здание с высоким витражным окном, занявшим половину фасада и ограниченным длинными, до самой земли, скатами крыши. – Не хочешь в гости?

– Хочу.

Внутри дома играла музыка. Любимая песня, где же она ее недавно слышала? Точно. На фестивале.

Прямо в коридоре – длинном, уходящем вдаль и освещенным одним узким окном, – Лексаз одним плавным движением стянул с Аори впившийся в кожу топ.

Ей понравилось, что он не стал спрашивать разрешения. Еще неизвестно, что бы победило в ней – желания или воспоминания о подруге, о долге, об этикете или последствиях…

– А как же душ? – неискренне спросила Аори. Отвлекаться не хотелось.

Лексаз рассмеялся и приложил ладонь к лицу девушки.

Прикосновение оказалось совершенно чужим, и ровно в этот момент она сообразила, что спит. Спешно потянулась вперед, чтобы успеть узнать хотя бы, как он целуется, прежде, чем проснется… Этого же не будет на самом деле. А Лексаз едва коснулся ее губ, осторожно и чутко, не размыкая собственных.

Тепло руки сменилось жаром подушки.

Почему именно он, а, дорогое подсознание? Я никогда и не думала о таком! Из-за встречи с Ланой, Россом или просто потому, что Лексаз вызывает во мне неподдельное восхищение? Он ведь будет сегодня на приеме, как теперь на него смотреть?

Аори села на кровати и схватилась за голову.

И смотреть незачем, он все отлично почувствует благодаря особенности.

С этой проблемой помочь некому, значит, придется решать самостоятельно. А что для этого нужно?

Нужно ее изучить.

Наскоро умывшись, Аори уселась за компьютер. Перед ней исходила паром кружка с кофе, приготовленным шустрым аппаратом. Ну и пусть искусственный, ну и пусть вредный… Вкусно же!

Особенность Тройнов, что же ты такое? Сиэ в свое время больше говорила загадками, чем нормально объясняла.

Информацию приходилось выдирать буквально по каплям, доверяясь в равной мере официальным ресурсам и осторожным чужим мнениям. Старший род не спешил делиться секретами.

Эмпатия и подавление воли. Две стороны одной монетки, довольно-таки неприглядной, выплавленной из благородного металла, но покрывшейся зеленоватой плесенью после неправильного использования.

Умение ощутить эмоциональное состояние других людей и повлиять на него так, чтобы достичь цели. Любой, начиная подписью контракта и заканчивая бессмысленной радостью от чужого страдания. Не то, чтобы инфосеть пестрела рассказами об откровенных вмешательствах Тройнов и Акосов в чужую психику, но ссориться с ними обычные люди не рисковали. Не только из страха, но и из уважения, которого и подавно не испытывали к изменяющим.

Аори задумчиво подперла подбородок кулаком.

Интересно, а влиял ли на нее Лексаз?

Наверняка. Те вечера вместе… Подруга приходила к нему за беседами, как за единственным лекарством, способным хоть немного унять боль вины. И уже буквально через пару минут жгучее онемение сменялось любопытством, интересом, желанием жить.

Или это просто его мудрость? Ведь невозможно заставить другого человека испытывать радость одним лишь запретом на грусть?

Последний раз она видела Лексаза у кровати Ланы. И единственная заметила полный тоски, отчаяния и бессмысленной надежды взгляд темных глаз. Дипломат тут же спохватился и скрыл настоящие чувства за привычной броней из насмешливых, уклончивых фраз, ироничного прищура, скупых и уверенных движений.

У Аори в кои то веки хватило ума ничем не выдать, что она видела его настоящее лицо.

Если они встретятся, Лексаз уловит смущение, но не узнает причину. И ничуть не удивится, что ей не по себе на королевском приеме. Главное – не выдумывать любви к чужому мужчине, который, кстати, вполне в отцы годится.

Аори коротко и грустно усмехнулась. Вот оно, то, чего ей не хватает. Наставника. Командира. Слишком уж привыкла, что рядом есть кто-то всезнающий, готовый ответить на любой вопрос и решить проблемы.

Что ж, если на приеме будет Лана – а она будет – лишние мысли выветрятся еще до появления.

Такси неторопливо плыло вдоль набережной, готовясь к завершающему рывку вверх по склону. Основную магистраль перекрыли еще вчера, превратив в огромную площадь, и всецело отдали гуляющим. На сцене гремел концерт – стартовал еще днем, после торжественного (и в кои-то веки не скомканного) выступления Реодора. В полночь небо вокруг сияющей башни украсит салют.

Аори прижалась щекой к окну, рассматривая проплывающий мимо праздничный мир. Раньше она не ездила этой дорогой – и, похоже, совершенно зря.

Правительственный квартал Астрали славился своей красотой. Там, где крутой склон не позволял строить здания, из узких террас вырастали белые колонны, и на них опиралось одно небо. В промежутках между колоннами, словно в кубе с прозрачными стенами, росли эфиреи из восточных оазисов. В холодные дни их окутывал кокон теплого воздуха, и уже сейчас воздух полнился ароматом мясистых белых цветов.

Город уже накрыли сумерки, и каждая колонна мягко светилась, словно заблудившийся луч на темной ткани горы. Окна дворцов сияли намного ярче. За ними можно ухватить кусочек немого кино – картинку роскошной жизни, полной балов, танцев, шампанского в высоких бокалах и женщин в длинных платьях ценой в ее годовую зарплату.

Как минимум.

На набережной веселился народ попроще. Веселые вскрики перекрывали музыку, каблуки отстукивали ритм по деревянным настилам. В воздух то и дело взмывали светящиеся воздушные шары – в основном серебристо-белые. На фоне темного неба они воссоздавали цвета королевского дома.

В приоткрытое окно пробирались запахи. Аромат эфирей, цветущих всего несколько ночей в году. Терпкий и сладкий привкус горячего вина с кусочками ягод, которые подсыпали в пышущие паром казаны крепкие, розовощекие женщины, радостно улыбающиеся каждому посетителю. Густой, смешанный дух толпы – разгоряченных тел, духов, общей радости и общего танца.

Вечер только начинался, горожан переполняли кипящая энергия и счастье, и они щедро делились ими друг с другом.

Аори с тоской смотрела на хохочущую, бесшабашную толпу. Вот лучше бы сюда, в хоровод, где никто никого не знает и все рады всем… Танцевать, пока ноги не устанут от ударов о пружинящие доски, руки – от объятий, губы – от улыбки. Подхватить обжигающий стакан с прилавка, выпить его залпом, проглотить пропитанные вином ягоды, и с новыми силами ринуться в гущу веселья. И там обязательно найдется кто-то с азартными темными глазами, выхватывающий из толпы одну девушку за другой, чтоб закрутить ее, счастливо визжащую, подарить пару минут крепких объятий и яркой весенней радости. Главное тут – не смутиться, не сбиться с шага и, в итоге, охотно подставить щеку под звонкий поцелуй.

Деревья скрыли набережную, приглушили, а потом и вовсе отрезали звуки праздника. Поток машин медленно полз вверх по извилистой тропе, и Аори нервно крутила телефон. Она потратила слишком много времени, пытаясь соорудить на голове прическу поприличнее, и теперь опаздывала. Еще и зазря – волосы упрямо топорщились, выскальзывали, так что Аори плюнула и просто их распустила. В следующий раз думать надо тем, на чем заколки не держатся, и заранее бронировать время в салоне.

Выйти пришлось у главных ворот – случайные машины на территорию королевского дворца не пропускали. Аори быстрым шагом припустила по аллее, едва не срываясь на бег. Стражи проводили ее внимательными взглядами – приглашенные давным-давно переместились из пустынного парка в теплый, освещенный массивными хрустальными люстрами зал. Король должен был появиться с минуты на минуту.

Все-таки, она успела. Повезло – обычно пунктуальный, в этот раз Реодор где-то задержался. Придворные тактично не выказывали нетерпения. Сбившись в небольшие компании, они беседовали, время от времени кивая расторопным официантам. Заполненные блюдами столы томились за закрытыми дверьми, и бокалы шампанского вкупе с изысканными закусками оставались единственным утешением алчущих верноподданных граждан.

Показав приглашение услужливому до приторности распорядителю, Аори глубоко вдохнула и, вся внутренне дрожа, прошла через открытые специально для нее двери. Ей явственно представлялось, как один за другим затихают разговоры, и придворные оборачиваются, смотрят на невесть откуда явившееся чучело, и лишь этикет не позволяет гримасам отвращения искривить их лица.

Кажется, она себя переоценила. Никому и дела не было до косвенной причины воцарения Реодора. Аори спустилась по недлинному ряду ступеней и забилась в угол, выдыхая и растерянно осматриваясь. Тут же несколько сотен человек… Как найти Лейта? И, демоны побери, как у короля рука не отнялась столько бумажек подписывать?

Телефон, который она так и не спрятала в неудобную, постоянно падающую с плеча сумочку, нервно завибрировал.

– Прямо до середины зала и налево, – недовольный, опять недовольный голос… – Давай резче.

Еще раз глубоко вдохнув для смелости, она двинулась сквозь плотную толпу, искренне мечтая стать невидимой. Уроки Зина помогли – ей удалось не задеть никого, не толкнуть, даже не дотронуться. И уж точно не заговорить!

Друга Аори нашла у темной стены, между двумя высокими горшками с ухоженными суккулентами. Лист одного из них был оборван, но она не заметила пятен на руках Лейта. Вокруг двигалась по огромная человеческая стая, и он отворачивался ото всех.

Может, и сам бы с радостью беседовал со знакомыми, легко перемещаясь между многочисленными шумными группами. Или пригласил на танец пару-тройку милых девушек, удивив их умением и галантностью. Дождавшись конца приема, сел бы в юркий кабриолет и умело направил его по закручивающейся спиралью магистрали. Удивительно – она, по карте в полтора раза длиннее прямого пути, приводила к цели куда быстрее.

Взрыв, устроенный изменяющими на полигоне, лишил молодого, энергичного парня почти всех радостей в жизни. Струи изменения выбили его душу на Грань. Аори заплатила собственным посмертием за возвращение Лейта. И ни разу бы не пожалела, если бы он смог встать.

Но больше – никаких танцев. Возможно, осторожные, механические шаги в специальном каркасе, когда-нибудь потом, когда король и Арканиум позволят своему лучшему специалисту закончить разработку подобной ерунды. Синяя машинка перешла в куда менее умелые руки, и Аори очень ее полюбила.

Ее обожгло воспоминанием. Ночь, брусчатка под ногами, тихий звон лампы в фонаре. Улыбающийся парень, согревший пальцы своими ладонями. Неловкие шаги, жалкие попытки повторить движения, показанные им так легко и изящно…

Сама не зная, почему и зачем, Аори присела на корточки возле кресла и поцеловала Лейта в идеально выбритую щеку. Он научился все делать сам.