Наташа

И действительно, летом от жары бежали к морю. Было душно, хотелось скорее окунуться в воду. А зелень особо не удивляла. Летом её и дома полно. Конечно, во время летних каникул девочке нравилось приезжать на недельку к морю. Она любила не только плавать, но и с удовольствием нежилась на солнышке, загорала. На экскурсии Наташа раньше ездить не хотела. Жарко. А вот зимой в Сочи она оказалась впервые и была довольна, что приехала сюда в это время года.

Мария с Наташей вдоволь нагулялись по городу, а затем усталые, но довольные вернулись в гостиницу. Они решили отдохнуть и привести себя в порядок перед Новогодним огоньком. Их всё устраивало и вечером. Столы ломились от всяких блюд. Сзади стояли официанты, которые подливали в бокалы шампанское и следили, чтобы отдыхающим хватало еды. Прямо перед столами на небольших украшенных подмостках сменяли друг друга артисты. Циркачи жонглировали разными предметами, даже горящими факелами. Иллюзионисты показывали свои фокусы. Выступали танцевальные коллективы, звучали кавказские песни, вживую пели эстрадные певцы, проходя между столиками.

Потом был огромный новогодний салют. Со стен и с крыши гостиницы сыпались сверкающие искры. Над головами в вышине расцветали яркие, красочные вспышки, которые увеличивались и рассеивались. Все отдыхающие вышли на улицу, прихватив с собой бокалы с шампанским. Под звон этих бокалов, под всеобщий визг от восторга и грохот салюта и встретили Новый год. Потом были игры, танцы, соревнования. Гуляния продолжались до утра.

Следующие три дня пролетели очень быстро. Сначала съездили на экскурсию в Грузию, побывали в Афонских пещерах, посетили дачу Сталина, прошли по «Дороге слёз». А потом заехали в заброшенный мандариновый сад. Всем разрешили собрать для себя мандаринов, сколько захотят. По саду разбежались нарядно одетые мужчины и женщины. Наташа с матерью тоже сорвали несколько десятков этих фруктов. Ведь с дерева собирать им мандарины ещё не приходилось. И вкус, и запах у них были гораздо насыщенней, чем на прилавках магазинов. Заморосил мелкий дождик, но многих отдыхающих это не останавливало. Ещё около часа Мария с дочерью сидели в автобусе и ждали, пока из сада с огромными сумками выходили вымокшие, но со счастливыми лицами люди. Мандарины они несли и в снятых с себя свитерах, и в шапках, совали за пазуху. Когда ехали назад, автобус переполнял сладковатый терпкий аромат.

Потом была экскурсия на Красную поляну. Наташа там немного замёрзла, но получила незабываемые впечатления от вида зимних Кавказских гор. От такой высоты захватывало дух. Вниз она, несмотря на запреты Марии, спустилась на параплане, уверяя мать, что лететь минут десять лучше, чем опускаться на ледяных стульчиках почти два часа. Хотя летела Наташа вместе с инструктором, но было всё же жутковато. Ведь никакой опоры под ногами, а внизу такая высота! Она кричала, визжала, даже не понимая до конца, от чего были эти вопли – от страха или от восторга. Ощущение полёта ей понравилось. Ещё хотела скатиться вниз на лыжах, но держалась на них плохо и решила не смешить окружающих. Снова замёрзла. Потом больше трёх часов просидела в кафе у подножия горы. Наташе выловили плавающую в фонтане форель, запекли на углях и она медленно наслаждалась этим блюдом, поджидая Марию.

– Теперь хочу спрыгнуть с парашютом! Нужно только узнать, где это можно будет сделать, – шокировала она мать, когда та спустилась вниз.

К тому времени Наташа уже отогрелась и ожидала её на смотровой площадке.

В гостиницу вернулись почти ночью. Привезли с собой трёхлитровую банку каштанового мёда, но оказалось, что это был вовсе не мёд, а жжёный сахар. Во время дегустации на Красной поляне каштановый мёд очень понравился Наташе.

– А где мы в Ростове достанем такой? Давай купим большую банку, – предложила она.

Банка была закрыта металлической крышкой. Когда на следующее утро откупорили её, оказалось, что это подделка. Но расстраиваться было некогда. В последний день активного отдыха Мария отказалась от всяких поездок. Решила подготовиться к вечернему отъезду.

А Наташа с новыми подругами съездила в форелевод-ческое хозяйство. Потом побывала на стекольном заводе, где стеклодувы изготавливали на глазах у зрителей прекрасные цветы и разные мелкие поделки. Она взяла там сувениры для друзей. Успела съездить и в чайные домики, отведала ароматные кавказские напитки.

– Там красиво и хорошо пахнет, – рассказывала она потом матери.

На все экскурсии Наташа брала с собой фотоаппарат, и сделала много фотографий, которых хватило на целый альбом. Под большим впечатлением от проведённых праздничных дней Мария с дочерью возвращались в Ростов.

Павел же праздниками остался недоволен. Девушки, которые были рядом с ним на вечеринке, ему совсем не нравились. В новогоднюю ночь он рано приехал домой, валялся на диване, смотрел телевизор, скучал. Ему безумно хотелось быть рядом с Наташей. Он чувствовал, что сблизиться с ней легко, как у него это получалось с другими девушками, не получится. С прежними своими подружками ему церемониться не приходилось. Он порой не понимал даже, кто кого завоёвывает. А что легко берёшь – не ценишь. Поэтому при расставании с очередной спутницей жизни молодой человек всегда испытывал облегчение. В этом случае ему никто на шею вешаться не собирался. А жаль. У Павла проснулся инстинкт охотника. Он должен завоевать эту недотрогу и, может быть, не отпускать никогда.

Наташа, отоспавшись после поездки, позвонила Кристине, поздравила с прошедшим праздником, спросила, как прошли пароходные гуляния. Подруги решили встретиться в кафе. Кристина попросила Наташу захватить с собой сочинские фотографии. Та принесла целый альбом.

– А зачем альбом? Мне бы только с этой поездки посмотреть.

– А это только они и есть, – засмеялась Наташа.

– Ого! Тогда я их с собой возьму, – заявила Кристина, – сама посмотрю, родителям покажу, а потом на работу послезавтра принесу – пусть девчата посмотрят. Ладно?

Показывать родителям фотки она, конечно, не собиралась, а прямиком поехала к Павлу:

– Вот тебе отчёт о новогодней поездке, братец.

Павел сердито взглянул на сестру, но альбом взял. Он медленно рассматривал девушку, как говорится, со всех сторон. Обида прошла. На всех фотографиях никаких подозрительных субъектов мужского пола он не заметил. Павел вытащил одну фотографию и поставил перед собой на журнальный столик.

А Наташа о его чувствах даже не догадывалась. Он взрослый, самостоятельный, старше неё на целых тринадцать лет. Это был прикольный старший брат её подруги и всё. Его рядом с собой она даже не представляла, но поболтать с ним ей нравилось.

Павел открыл счёт в их банке и теперь частенько заходил, чтобы внести или снять деньги. Девушки уже привыкли к нему, считая его почти членом своего коллектива. Он поразительно похоже изображал многих актёров, особенно юмористов. Свободно, без тени смеха повторял их выступления. Это было очень смешно. Павел уже отмечал с подругами сестры Рождество, старый Новый год, некоторые дни рождения. Вместе в свободные вечера ходили в кафе. Молодой человек, как галантный кавалер, ухаживал за всеми, не выделяя никого, но потихоньку присматривался к Наташе. Она не курила, не использовала вульгарных словечек, не обсуждала за спиной своих подруг, не жадничала, не капризничала и довольно строго вела себя с мужчинами. Она почти всегда приветливо улыбалась, но, если ей что-то в высказываниях молодых людей не нравилось, могла посмотреть на них так, что никаких слов уже не нужно было. Язык сам прилипал к нёбу. Не приходило им в голову хватать её за руки или приобнять.

Павел сам побаивался её. Рассказывая анекдоты, он старался подбирать приличные слова, чтобы в её глазах не казаться неотёсанным нахалом. Всех девчат он дружески обнимал за плечи. Они не противились. А с Наташей он просто разговаривал. На вид милая, нежная, хрупкая красавица могла внезапно стать неприступной скалой. И как сблизиться с ней, молодой человек не мог никак придумать. А как ему хотелось вдохнуть запах её волос, прикоснуться ладонью к её щеке, заглянуть в её бездонные глаза! Они необыкновенные. Порой кажутся голубыми, как небосвод. Но чаще в них просматривается зелень, морская пучина с золотистыми звёздочками в глубине.

У Павла с детства был закадычный друг Мишка. Сколько вместе было пережито! И дрались, и вместе сбегали с занятий, и доверяли друг другу все свои тайны. Теперь он стал довольно неплохим художником. Сейчас зарабатывал тем, что рисовал портреты на улице, маслом писал пейзажи, которые его сестра с племянницей продавали в парке Горького. И у Павла было много его картин. Сейчас Михаил по просьбе друга писал по сочинской фотографии Наташин портрет в полный рост. Он уже несколько раз видел девушку, заходя с Павлом в банк. Ему самому понравилась эта блондинка. «Каждого художника должно привлекать то, что он изображает, – объяснял себе свои ощущения молодой человек, – иначе картина не получится». И портрет оказался великолепным. Хоть на выставку выставляй.

Теперь Павел повесил его в спальне и смело смотрел девушке в глаза, трогал её плечи, волосы, разговаривал, как с настоящим собеседником. Он высказывал этому портрету всё, что накопилось на душе, и сам смеялся над собой.

Приближалось двадцать третье февраля. Все ребята хотели отпраздновать это событие. Им понравился новогодний корпоратив.

– Надо бы повторить, – намекали морячки своему старпому, – ведь это наш день! Моряки мы или где?

Павел рассказал об этом в банке. Пятеро девчонок, в том числе Наташа и Кристина, решили пойти. Они собрали деньги на подарки для Павла и других морячков, приобрели сувениры. Но Кристина решила сделать брату дополнительный домашний сюрприз. Пока его не было дома, она решила зайти к нему на квартиру и развесить там двадцать три гелиевых шара. Прихватила ещё и шампанское с конфетами. Пусть, когда вернётся домой, посмотрит на всё это, и праздник у него продолжится.

Шары надували в ларьке у его дома. Одной подниматься на третий этаж, а тем более заносить в квартиру всё это было, мягко говоря, сложновато. Наташа и Ирина вызвались помочь. Со смехом девчонки впихивали шары в широко распахнутые двери. Оставив подруг в гостиной, Кристина понесла на кухню шампанское с конфетами. В это время девушки рассматривали картины на стенах. Они все были в одинаковых красивых рамках. Над каждой картиной висели оригинальные подсветки. От этого изображения были чёткими и краски играли ярче.

– Вау! Как картинная галерея! – восхищалась Наташа.

– Это всё Мишкины произведения, – сказала Кристина, выходя из кухни, – вы, наверное, его помните. Он с Пашкой в банк к нам приходил несколько раз.

– Да, красота… – зачарованно вымолвила Ирина.

Держа около десятка шариков за ниточки, она приоткрыла дверь в спальню, чтобы и там привязать их к чему-то, и вдруг вскрикнула:

– Наташа! Девушка услышала в голосе Ирины испуг и подумала, что её просят о помощи. Она поспешила вслед за подругой, за ней пошла и Кристина. Войдя в комнату, Наташа потеряла дар речи, застыла на месте. Со стены напротив на неё смотрел её же портрет в полный рост и в натуральную величину…

– Ой! Неделю назад его здесь не было! Опять я всё испортила, – прошептала Кристина и медленно села на кровать. – Если бы я знала, то ни за что бы вас сюда не привела.

– А мы ничего и не видели, – вытаращив глаза и мотая головой из стороны в сторону, затараторила Ирка. – Наташ, а ты ему, оказывается, нравишься!

– Да, Пашка к тебе неровно дышит, – призналась Кристина. – Но давайте сделаем вид, что вас здесь не было . Иначе не знаю, что он со мной сделает.

– Я – могила, – заверила Ирка. – Я пошла.

Она выскочила за дверь, как нашкодивший котёнок, ругая себя за то, что попёрлась в эту дверь и жутко завидовала Наташке. Как бы она хотела оказаться на её месте! Это её портрет должен был висеть там. Ведь ей так нравился этот Паша. И он всегда хорошо с ней говорил, улыбался. А она надеялась, потому что видела, что глаза её выразительнее Наташиных, и реснички чернее. Почему же он выбрал ту, которая не подходит ему? Это несправедливо!

Кристина, оставшись наедине с подругой, попыталась как-то похлопотать за брата :

– Наташ, – тихонько попросила она, – давай не будем портить Пашке праздник. Он давно тебя любит, только боится сказать.

– Я не ожидала, – как-то неопределённо произнесла девушка.

– Давай так, – уже более уверенно сказала подруга, – пусть он всё сам тебе скажет, если захочет.

– Да, – пробормотала Наташа, – я ничего не видела и вообще не была здесь. Только пойдём скорее отсюда, а то он вдруг ещё придёт сейчас.

Девушки вышли на улицу. Кристина очень переживала. Хотела брату сюрприз сделать. Сюрприз и вышел. И чем всё это закончится?

А Наташа вообще не знала, как себя вести. Она и не могла представить, что нравится Павлу. Он, конечно, вёл себя, как джентльмен, но был внимателен не только к ней, а и ко всем остальным девчатам. И в банке теперь неудобно появляться. Все будут шептаться за спиной. Хоть увольняйся! Почему она так часто попадает в такие сомнительные ситуации? Ведь живут же люди нормально. Нужно больше сидеть дома, а не бегать по всяким кафешкам и боулингам. «Всё, – подумала она, – теперь занимаюсь только восточными танцами и степом. И английский начну изучать, а то знаю только немецкий, и то плохо».

Вдруг Наташа увидела на остановке афишу заезжего артиста. Она даже была его поклонницей. Портрету пририсовали очки, из улыбающегося рта торчала нарисованная сигара, а на лбу водрузились рога. И тут у Наташи разыгралась фантазия. Она представила себе, что Павел на неё разозлился, превратил её портрет в настоящую карикатуру, да ещё бросает в неё дротики или ещё что-нибудь. Стоит ли идти теперь на теплоход? Скорее, нет. А работу в другом месте подыскать можно. Ведь банков в Ростове полно. И стаж работы у неё уже больше года, и второй курс РИНХа – это не первый. Может пригодиться и диплом бухгалтера-аудитора.

С такими размышлениями Наташа пришла домой. На телефон позвонила Кристина:

– Когда за тобой заехать? К семи вечера будешь готова?

– Нет, – ответила Наташа, – у меня что-то голова разболелась, и настроения нет. Зачем я вам праздник буду портить? Завтра на работе встретимся.

– Ладно. Это не телефонный разговор, – осторожно сказала Кристина, – давай через полчаса встретимся в «Панчо» над твоим домом. Мне с тобой срочно поговорить надо. Придёшь?

– Да.

Наташа вошла в кафе. В глубине зала за столиком сидела Кристина, которая помахала подруге рукой. Не успела Наташа присесть, как за спиной совсем близко почувствовала чьё-то дыхание.

– Мне с тобой поговорить нужно, – взволнованно сказал Павел. – Может, это и лучше, что теперь ты всё знаешь.

Кристина потихоньку встала и пошла к выходу. Наташа поспешила за ней. Павел преградил ей путь.

– Нам нужно поговорить, – повторил он, – сядь, пожалуйста.

Наташа потихоньку опустилась на стул.

– Сейчас мы выпьем кофе и во всём разберёмся, – медленно и, казалось, спокойно сказал Павел. – А что, собственно, произошло? Ты красивая, умная молодая девушка, и тебе, наверное, многие говорили о любви. Я понимаю, что, видимо, староват для тебя. И в твоих глазах я никогда не видел особого интереса ко мне. Я ни на что не рассчитываю. Не буду к тебе приставать со своими чувствами. Я просто люблю тебя – ведь нельзя запретить любить. Я думаю о тебе всегда и хочу быть рядом всю жизнь. Но всё зависит только от тебя. Присмотрись ко мне. Не торопись говорить «нет». Ведь мы пока друзья. Мы же друзья?

Наташе никогда ещё не приходилось выслушивать такие признания в любви. Павел говорил это как бы без всяких чувств, будто вёл официальные переговоры. Он ничего не требовал, ни на чём не настаивал. Он говорил, что рассчитывает пока только на дружбу. Но ведь они были и раньше почти друзья. Он не пытался к ней притрагиваться, не заглядывал в глаза. Почему-то ей рядом с ним сейчас было легко, во всяком случае бежать подальше не хотелось. Но на глаза почему-то навернулись слёзы.

– Ты что? Не расстраивайся, – вздохнув, успокаивал её Павел. – Это я сейчас должен плакать, ведь меня раскусили.

При этом он звонко щёлкнул языком и смешно подвигал бровями, потом взял салфетку и подал Наташе, чтобы та вытерла выступившую слезу. Наташа взяла салфетку из его рук и улыбнулась.

– Ну вот, молодец. А давай тортик съедим в знак перемирия, как друзья, – предложил Павел.

Девушка кивнула в знак согласия. Через пять минут они уже, смеясь и болтая, уплетали свои куски торта, будто забыв о недавнем происшествии. Наташа была довольна, что от неё не требуют ответа. Павел не вызывал у неё жалости или раздражения. Он ей даже нравился – высокий, стройный брюнет. Он добрый, умный, общительный. Только рядом с ним она себя пока не представляла. Наташа уважала этого человека, ей нравилось его общество. От него веяло уверенностью, силой, надёжностью. Час назад она не знала, как себя вести, что делать. А теперь она об этом уже не задумывалась. Как-то странно влиял на неё этот молодой мужчина. Может, он гипнотизёр?

Павел довёл её до подъезда.

– Я вечером заеду за тобой на корпоратив, – утвердительно произнёс он, – буду ждать тебя здесь в семь вечера.

– Хорошо, – почему-то легко согласилась Наташа.

Внешнее спокойствие Павла было обманчиво. Он переживал. Он уже не так молод. Ему хотелось иметь семью, детей. Он долго искал спутницу жизни. И вот почувствовал, что наконец встретил ту единственную, желанную и, самое главное, любимую. Эта девушка привлекала его не только своей внешностью, хотя в первую встречу именно её волосы, пронизывающий, завораживающий взгляд и лучезарная невинная улыбка вызвали в нём желание обладать ею. Но потом, узнав Наташу получше, он понял, что не это главные её достоинства. Вот только как к ней подойти, чтобы не получить решительный отпор и узнать, что он ей совсем не пара? А тут сестра заставила его в совсем неудобной для него ситуации признаваться девушке в своих чувствах. Нужно было обо всём рассказать, но не сболтнуть лишнего, не показаться навязчивым и постараться сохранить хотя бы те отношения, которые были.

Вечером Павел заехал за Наташей. Она не опоздала, вышла вовремя. На теплоходе он предложил ей место рядом с собой. Стараясь быть ненавязчивым, особо за своей любимой не ухаживал, но подойти к ней никому из морячков не давал. С одним из друзей Павел даже чуть не подрался. Когда Наташа вышла с подругами танцевать под быструю музыку, Артём спросил, мотнув головой в её сторону:

– И давно вы вместе?

– Не поверишь, – вздохнул Павел, – мы ещё не вместе, но я к этому стремлюсь.

– Ага, – как бы про себя прошептал Артём, – ну тогда я пошёл…

– Куда? – Павел схватил друга за воротник пиджака и притянул к себе, немного приподняв за шкирку, как щенка.

– Поставь на место, – задыхаясь, сказал друг, вися на пиджаке, как на вешалке. – Ты же сам сказал, что она пока ничья. Могу же я тоже попы…

Парень замолчал, потому что увидел, что скоро ему придётся несладко.

– Я сейчас тебе все пыталки и гляделки вырву и рыбкам скормлю. – Павел швырнул друга на диван.

– Ладно, ладно, – поправляя воротничок, примирительно произнёс Артём, – ты бы так сразу и сказал.

– Ну, вот я и говорю. – Павел тяжело похлопал Артёма по плечу, садясь рядом.

– Что? Вот так серьёзно? – спросил Тёма.

– Как видишь, – поднимаясь с дивана, пробурчал Павел и пошёл навстречу возвращающейся Наташе.

Он предложил ей экскурсию по теплоходу, чтобы подальше увести от толпы ребят.

– И я хочу на экскурсию!

– И я!

Это к ним решили присоединиться девушки. Вся компания пошла вслед за Павлом, прислушиваясь к его рассказам.

– А в этой каюте мы проводим свой досуг, – открывая перед девушками дверь, сказал он.

Там на небольшом, но высоком столике расставляли шахматы два молодых морячка. Столик был витой, металлический, с магнитной столешницей.

– Это для того, чтобы шахматы не сдвигались при качке, – объяснял Павел.

– Ой, какие они большие! Даже пешка больше ладони, – затараторила Наташа. – Вот бы сыграть!

– А ты можешь? – удивился Павел.

– Не могу так сказать, но играть в шахматы очень люблю, – призналась девушка. – Когда я была маленькой, то играла с папой. А сейчас – иногда с мамой. Но ей всегда не хватает на это времени.

– Давай сыграем, – предложил Павел.

Вскоре он понял, что перед ним сильный игрок. Вначале ходил не задумываясь, позволил девушке «съесть» несколько его фигур и занять более выгодную позицию. Понимая, что скоро проиграет на глазах у всех присутствующих, он перевёл всё на шутку и сдался. Павел видел, что Наташа от этой игры получает большое удовольствие. «Если девочка умненькая, то и детки будут такими же», – подумал он.

После экскурсии все вернулись на корпоратив, где опять у Наташи появились кавалеры для танцев.

– Дама занята, – полусерьёзно-полушутя заявил им старпом, – и, кажется, на всю мою оставшуюся жизнь.

Молодые люди уважали его и стали держаться подальше от этой девушки.

Наташе нравилось находиться рядом с Павлом. Он вёл себя, как настоящий друг. Ничего не требовал, ни на чём не настаивал и всегда в нужное время оказывал поддержку и помощь. В свободное от работы время они вдвоем гуляли в парках, ходили в кафе, в кинотеатры. Павел несколько раз отвозил Наташу на восточные танцы. Ему разрешили присутствовать, и увиденное произвело на него очень приятное впечатление.

На Восьмое Марта Павел принёс небольшую корзинку с подснежниками и вытащил из-за пазухи малюсенького пушистого щеночка померанцевого шпица. Это Кристина сказала брату, что Наташа мечтает о такой собаке.

– Вот тебе наш первенец, – пошутил Павел, – бери и воспитывай. Выгуливать будем вместе.

– Ой, какой хорошенький! – С восхищением взяла девушка этот рыжий комочек на руки. – Но ведь он дорогой! Ты что? Такие подарки не дарят!

А сама уже своим носом прикасалась к носу пёсика. Тот звонко тявкнул ей в ухо и прерывисто задышал, высунув маленький красный язычок.

– А ты считай, что это наше первое совместное приобретение. Когда ты будешь гладить его, я буду представлять, что ты гладишь меня, – засмеялся он, как мальчишка.

Наташа оттащила подарки домой:

– Мама, вот тебе первый внук, вот корм. Остальное объясню позже, – сказала она Марии и выскочила за дверь.

Павел снова катал её на своей машине, потом пригласил в ресторан. Он, как бы невзначай, поправлял её пушистые волосы, смело брал за руку, помогая ей выходить из машины или идти по ступенькам, иногда слегка приобнимал за плечи. Наташа не противилась. Она будто не замечала этих прикосновений. На самом деле ей уже это нравилось, только Павел об этом пока не догадывался и робел. Вскоре девушка рассказала матери, что у неё, кажется, появился молодой человек. Он клиент их банка и двоюродный брат Кристины. Только он старше неё на тринадцать лет. Его зовут Павел. Он старший помощник капитана на экскурсионном теплоходе, который ходит в Москву. Родителей у него нет, только бабушка.

С одной стороны, Мария была рада, что её дочь теперь не одна. Ведь она ни с кем не встречалась полтора года. Тем более он брат коллеги и подруги. Это как-то успокаивало Машу. Но пугала большая разница в возрасте, да ещё он морячок. Это очень несерьёзно.

– Ты пригласи его как-нибудь на чай, – настойчиво предложила она дочери, – я к нему присмотрюсь.

Наташа согласилась и через пару дней так и сделала. Молодые вместе принесли с прогулки щенка. Павел вёл себя скромно, вежливо. Мария поняла, что он неглуп и не нахал. По взгляду – не ловелас, хотя далеко не тихоня. Что-то подсказывало, что ему можно доверять. И дочь этому человеку небезразлична. Он смотрел на неё с теплотой, нежностью и с какой-то осторожностью. Павел любил и побаивался Наташу. А значит, обидеть не сможет. Маша решила не вмешиваться в отношения молодых. Девочка у неё умненькая, сама разберётся, как поступить. Об одном она попросила дочь:

– Если что-то пойдёт не так, а ты будет ждать ребёнка, то ни в коем случае не делай аборт. Сами воспитаем.

– Мама, ты что? Такого не будет, – пообещала Наташа.

В свою очередь Мария Павла немного озадачила. Гостеприимная, общительная, но смотрит, как насквозь, аж мурашки по коже.

– У тебя хорошая заботливая мама. Она тебя любит, – сказал он Наташе, – но, мне кажется, очень строгая.

– Нет, что ты, – вступилась девушка за маму, – она добрая и совсем не требовательная. Никогда ничего не запрещает, ничего делать не заставляет, не кричит, не ругается, не командует. Просто может посоветовать. Когда я в школе получала двойку, она мне за это даже покупала мороженое.

– А ты что – двойки получала? – удивлённо возмутился Павел.

– Да, правда, не в журнал, а в дневник, заодно со всем классом. Все переживают, а я – нет. Домой прихожу, ещё с улицы кричу: «Мама, с тебя мороженое!» – «По чём?» – спрашивает она. «По химии!» – отвечаю я. И всегда давала мне на мороженое.

– Ах ты, проказница, – с озорной хитринкой произнёс Павел.

Он подхватил девушку на руки и, как ребёнка, покружил вокруг себя. Наташа крепко ухватилась за его шею, боясь упасть, и запищала. Воспользовавшись тем, что их лица оказались рядом, молодой человек поцеловал девушку, крепко обнимая. Она не оттолкнула его. Сердце под её рукой будто выскакивало. Павел, видимо, волновался.

– У тебя так сердце стучит, – тихо сказала Наташа.

– Это оно просится к тебе, потому что любит.

Он продолжал целовать её волосы, щёки, губы, пальцы рук. Это было так сладко… «А что же я почувствую, когда будет всё остальное?» – думал он и ещё крепче прижимал к себе любимую. Тело её не было напряжённым. Оно было податливое, нежное, расслабленное, такое милое и манящее. Всё у него внутри требовало продолжения любви.

– Родная моя, любимая моя, – шептал он, – поехали ко мне. Чайку по-домашнему выпьем.

– Поехали, – согласилась Наташа, – только, если ты сейчас ещё на что-то большее надеешься, то зря.

– Почему? Ведь я люблю тебя, – с волнением уверял Павел, – и мы обязательно поженимся. Ты мне не веришь?

– Верю, – честно ответила Наташа, – но я всегда мечтала венчаться в церкви в белом платье и обязательно в фате.

– Сделаем. И белое платье, и фату, – пообещал он, продолжая обнимать и целовать свою девушку.

– Да, но потом, после этого, фату в церкви надевать грех.

– Так что? У тебя ещё никогда не было… мужчин?

– Не было, – тихонько призналась она, – а это плохо, да?

– Нет, это очень хорошо, – заверил Павел, – ты у меня умница.

Он совсем уже по-братски чмокнул Наташу в носик и слегка приобнял. Но все прикосновения были уже более скованными, осторожными. Чувствовалось, что, не добившись желаемого, молодой человек расстроился или решил просто не связываться с недотрогой. Во всяком случае, поцелуи и ласки прекратились.

– Отвези меня домой, пожалуйста, – попросила девушка, – а то уже поздно.

– Хорошо, – как-то сразу согласился он.

Молодые довольно сухо попрощались, и Наташа пошла домой.

«Ну вот и всё, – подумала она, – любовь окончилась, не начавшись. Всем вам нужно только одно. И наобещать готовы с три короба, и подарков надарить, и слов ласковых наговорить. Ну и ладно. Пусть ищет себе другую дуру!»

Наташа поняла, что на самом деле Павел и не любил её. Все его слова и обещания – это лишь выдумки для достижения цели. Наверное, любви взаимной не бывает. Ей почему-то было жаль, что всё вот так быстро закончилось. На душе было тоскливо. Девушка злилась на себя: «Как дура, уши развесила, размечталась, поверила. Так мне и надо!»

Она поняла, что влюбилась. И как это у него получилось?

Мария сразу почувствовала, что с дочерью что-то произошло. Какая-то притихшая и чем-то расстроенная была её Наташа.

– Он тебя обидел? – осторожно спросила она свою девочку.

– Нет, но по-моему, мы расстанемся. – Наташа взяла на руки щенка, прижала к себе. – Рыжика жалко, я к нему привыкла. – На глазах выступили слёзки.

– А зачем ему эта собака? Кто будет с этим псом гулять, когда Павел в плавание уйдёт? Мы купим у него Рыжика, – утвердительно заявила мать.

Наташа с собачкой вышла на лоджию. Она чувствовала, что может разреветься. Почему-то было обидно. Мария пошла за дочерью, приобняла её.

– Он тебе совсем не нравится?

– По-моему, я ему не очень-то нужна. Когда он понял, что не получит то, что хочет, – сердито сказала Наташа, – я ему сразу надоела. Спасибо, что хоть домой привёз.

– Я думаю, ты ошибаешься, – уверяла Мария, – или я ничего не понимаю в людях. Он будет тебя добиваться и сделает то, что ты захочешь. Ещё завтра предложение сделает.

– Да он уже сделал, – сообщила девушка, – а потом передумал.

– Это он сказал тебе, что передумал?

– Нет, но я и так всё поняла, – утверждала Наташа. – Ты знаешь, сколько у него таких девушек было? Поживёт с ними в своей квартире пару месяцев и расстаётся. Я в его коллекцию входить не хочу.

– Знаешь, утро вечера мудренее. Завтра всё станет ясно, – как бы вслух размышляла Мария. – Если Павел не придёт и будет что-то выжидать, значит, ему верить нельзя и отношения ваши не приведут ни к чему хорошему. А если он тебя любит, то вечером явится, как миленький.

Но Павел появился не вечером. Он зашёл к Наташе в банк ещё днём, притащил одну-единственную розу и коробочку её любимых конфет. Вручая всё это девушке, сказал, что подъедет к концу рабочего дня. Он повернулся к двери, чтобы уходить, а потом резко сделал полуоборот, наклонился над девушкой и прошептал:

– А у тебя паспорт с собой есть? Мне он сейчас очень нужен. Или хотя бы копия?

– Да, – кивнула Наташа, – а зачем тебе?

Она машинально достала из сумочки документ и положила его на стол, думая, что Павел просто хочет в нём что-то посмотреть.

– Потом всё расскажу. Это срочно. Я спешу, – сказал он, схватил паспорт и исчез.

Наташа только и успела открыть рот и потянуться рукой вслед за ним. Она немного занервничала: «Зачем ему мой паспорт? Что он задумал?»

Девушка поделилась своими переживаниями с Кристиной.

– Не переживай, ничего плохого он тебе не сделает, – успокаивала её подруга, – может, сюрприз какой-то готовит. Ты знаешь, у него же кроме тебя, бабушки и нашей семьи никого больше нет.

– А что случилось с его родителями?

– Авария была. Он раньше в загранплавания ходил, поэтому даже на похороны не успел. Вот после этого и плавает по Дону и Волге, – сообщила Кристина.

– А у меня девять лет назад папа уехал в командировку, и тоже авария была, – со слезами на глазах сказала Наташа.

Кристина расстроилась. Она хотела успокоить подругу, а получилось наоборот.

В конце рабочего дня Павел заехал за своей любимой. Ещё от двери он послал ей воздушный поцелуй, сказал, что ждёт в машине, и вышел.