Наташа

Подумала Мария и решила отказаться от комнаты. Она и не предполагала, как долго этого ждала Анна. Наконец-то можно будет на ней отыграться за Зиночку. Пусть останется без жилья снова и хлебнёт трудностей. Зина будет довольна.

Пришла Мария домой из общежития, а мать сразу с вопросом:

– Сдала ключи от комнаты?

– Да, – вздохнула дочь.

– А теперь забирай всё своё барахло и уматывай отсюда. Я квартиру продавать буду, – продолжала мать, – и к Зине жить поеду. А Васеньке мы квартиру снимем.

– Мама, ты что? Ведь ты сама заставляла меня сдать ключи, – растерялась Мария, – а теперь куда мы пойдём?

– Ну и дура, что сдала! – наслаждалась местью Анна. – И какая мне разница, где ты будешь – на квартире или под забором! И матерью меня не называй! Я тебя и рожать не хотела, и видеть не могу! Пошла вон отсюда! Я здесь хозяйка! Как хочу, так и распоряжусь жильём!

У Марии дух перехватило. Как могла мать с ней так поступать? Ведь не в первый раз она пытается ей навредить. Действительно, не мать, а мачеха какая-то, да ещё какая злая. А если так, то злу уступать нельзя. Ему нужно противостоять.

– А вот никуда я с этой квартиры не уйду, Анна Филипповна, – спокойно, но решительно возразила Маша, – это жильё получал мой муж. Это родной дом моей дочери. Так что хочешь ты этого или нет, но жить мы останемся здесь.

– Почему ты называешь меня Анной Филипповной?

– Ты же сама уже не в первый раз запрещаешь называть тебя матерью. Да и какая ты после этого мать? А квартира эта теперь по закону такая же моя, как и твоя. И права здесь у нас равные.

– Жаль, что я тебя тогда не убила!

– Когда?

– Тебе два месяца было. Андрей пьяный пришёл. Мы с ним разругались . Он хотел меня ударить. А я ему под кулак тебя поднесла. Закрылась тобой. Ты почернела вся совсем, я думала , что ты сдохла. Но он испугался и как-то помог тебе. А жаль.

– Ну вот и хорошо, что всё прояснилось. Теперь я тем более не уступлю тебе, – тихо сказала Мария.

Анна была в шоке. Впервые она видела Машку такой. Это вообще была будто не она. И как теперь от неё избавиться? Нужно срочно звать Зину.

Когда Наташа пришла с занятий, ссоры дома уже не было. Только Анна тихонько сидела на диванчике и плакала. Но мама почему-то её не успокаивала, не жалела.

– Что случилось? – прошептала девочка.

Мария, выйдя с девочкой на улицу, рассказала ей обо всём происшедшем.

– Мама, мне её почему-то жалко.

– Мне тоже, – сказала Маша, – но что я должна была ответить, чтобы остановить её? Ведь она снова хотела выгнать нас из дома. А куда мы пойдём? И почему должны уходить? Она специально ждала, пока я ключи от общежития отдам, чтобы выгнать нас в никуда, под забор, как она сказала.

– В прошлый раз мы ушли перед самыми госэкзаменами, – растерянно поддержала слова мамы Наташа.

– Она тогда не подумала, где мы будем ночевать, как ты будешь готовиться к экзаменам. Она тогда торжествовала, что у неё всё получилось. Но теперь мы поборемся, – уверенно продолжала Маша, – я ей этого прощать не собираюсь.

– Да, – согласилась девочка, – тогда хоть тепло было, а теперь скоро Новый год.

– Если ей с нами так плохо, пусть уходит сама. Есть к кому. Ведь это она когда-то обманом эту квартиру у нас забрала. Ведь Коля её получил не для бабушки, а для нас, – рассуждала Мария.

Анна вела себя тихо. Утром Василий уехал домой в деревню, а к вечеру вернулся со своей мамой. Зинаида была настроена по-бойцовски:

– Вам русским языком было сказано – убирайтесь вон! Идите, куда хотите, только подальше отсюда!

– Нет, – спокойно ответила Маша, сидя на диване рядом с дочерью, – мы никуда теперь не уйдем. Этот номер больше не пройдёт.

– Ну тогда мы сейчас просто вышвырнем вас отсюда! – уже орала Зинка.

– Мама, давай милицию вызовем, – посоветовала Наташа Марии. – Ведь тётя Зина здесь даже не прописана.

– А ты, соплячка, вообще молчи, – рявкнула тётушка, – когда взрослые разговаривают!

– Наташа, позови соседей, пока мы поговорим, – сказала Маша и стала подниматься с дивана. – А ты не смей орать на мою дочь, – обратилась она к сестре.

В это время Зинаида схватила деревянный стул со спинкой и размахнулась на отвернувшуюся от неё девочку. Мария испугалась за дочь, перехватила за ножку летящий стул. Да так крепко, даже не поняла, откуда силы такие взялись. Будто помогал кто-то невидимый.

Теперь Зинаида со страхом смотрела на стул в руках младшей сестры. Хотя Мария ни на кого никогда не поднимала руку, но за дочь она может и убить.

– Уходи, – прошептала Маша, – не доводи до греха.

Боком, потихоньку прикасаясь к стене, Зинаида вышла из зала. Поняв, что ей теперь ничто не грозит, осмелела снова.

– Если не уйдёте из квартиры, я найму ребят. Они ночью придут, устроят вам тёмную и изнасилуют обеих… – продолжала угрожать она, подвизгивая.

– Не получится, – даже засмеялась Маша, – стены к соседям тонкие, всё слышно. А мы молчать не будем. Спасибо, что предупредила. Мы заранее всем расскажем, чтобы знали, кого винить, если нас обидеть кто захочет.

Зинаида выскочила из квартиры. Вместе с ней засобиралась и Анна. Побоялась, наверное, после этой ссоры оставаться. Через неделю и Вася ушёл на квартиру.

– Мама, это мы виноваты, что бабушка уехала? – спросила Наташа.

– Как тебе сказать? Мы её выгоняли? – вопросом на вопос ответила Мария.

– Нет – это она нас выгоняла, – вздохнула девочка.

– Я не думаю, что мы должны винить себя. Не мы первые начали. Мы просто пытались защищаться. Ведь нас больше защищать некому.

Первое время было как-то непривычно. Мария с Наташей жили вдвоём в квартире. Никто не указывал им, что нужно делать. К ним в любое время приходили гости. Это были и соседи, и Наташины подруги. Зачастили с визитами и ребята. Андрейка, Алексей и даже Вовчик как закадычные друзья снова собирались под окнами Наташиного дома, усаживались на лавочку, играли на гитарах. Соседи были не против. Гости всегда вели себя пристойно. Никто здесь не пил, не курил, не ссорился. Эти посиделки очень нравились соседям – подружкам Наташи. Стал заходить в гости с друзьями и Василий. Наташа чувствовала себя среди этой молодёжи уверенно, свободно. Ведь она была здесь хозяйкой. Это были её гости. Даже на танцы ходить не нужно было, чтобы развлечься. Все вечера были и так не скучными. Иногда, если компания была небольшой, девочка звала их в дом. Смотрели телевизор, пили чай со сладостями, вели душевные беседы, даже устраивали свои дискотеки.

Марии нравились друзья дочери. Она всегда находила с ними общий язык, подкармливала молодых студенток. А те видели в ней родственную душу, делились своими проблемами, просили совета, как у старшей подруги.

Вот уже почти восемь месяцев каждый день к Наташиному дому приходил Алексей. Девочка даже не подозревала, что является причиной этих визитов. И сам парень никогда не давал для этого повода. Просто приходил, садился на лавочку, общался с любыми гостями, но больше с Андрейкой и Вовчиком. Когда-то Лёша чуть было не начал встречаться с Алёной, которая пригласила его на свой день рождения. Тогда он увидел Наташку и понял, что пропал. Но девочка нравилась его другу, и Алексей пытался бороться со своими чувствами. Он даже около двух недель встречался с другой девочкой – однокурсницей, но понял, что это не то. И с Алёной тоже прервал всякие отношения. Ноги сами приводили его на заветную лавочку. Иногда ему случалось оставаться наедине с Наташей, но своих чувств ей он никогда не открывал. Было пока достаточно, что она рядом, ни с кем не встречается. Алексей знал, что Наташу пока устраивает просто дружба с ребятами. Ну что же, он дождётся, когда она начнёт желать чего-то большего. А остальные легкодоступные девчонки его больше не интересовали.

Но Алёна никак не могла смириться с тем, что не нужна Алексею. Она находила его в техникуме, отлавливала на улице. Говорила о своих чувствах, признавалась в любви. Но он объяснял, что ничего к ней не испытывает и хочет сам любить. И пока не влюбится, девушки у него не будет. Ему пока нужна только свобода. Алёна не хотела этого слышать, стала следить за ним и вскоре поняла, у кого её Лёшка проводит все вечера.

Со своей бывшей подружкой Наташей она давно не виделась. Девочки учились в одном учебном заведении но на разных факультетах, в разных корпусах, и смены тоже были разные. Они, как говорится, обросли новыми знакомыми, друзьями и почти не вспоминали друг о друге.

И вот в один из выходных дней Алёна вместе со своей новой подругой Ксюшей, которая вела на поводке огромного слюнявого бульдога, пришли к Наташе в гости. Девочка дома была одна. Она обрадовалась гостям, стала накрывать на стол, хотела напоить их чаем. Даже большого пса в дом пустила.

– Что по вечерам делаешь? – как-то холодно спросила Алёна.

– Да дома сижу. У нас тут каждый вечер человек десять на лавочке собираются. Даже из дома стулья выносим, – щебетала весело Наташа, – и ты приходи.

– А кто приходит-то? – не унималась подруга с допросом.

– Ты многих знаешь: Вовчик, Лешка, Андрейка, мой брат, ребята из его группы, соседские девчата… – перечисляла девочка. – В общем, не скучаем.

– А часто приходит Лёша? – сердито насупившись спросила Алёна.

– Да, часто. Они с Вовчиком ребят на гитаре играть учат…

– Ну и ты с ним встречаешься, – перебила её подруга.

– Ни с кем я не встречаюсь, – удивилась Наташа, – тут никто ни с кем не встречается. Мы просто все вместе дружим.

– Никогда не поверю, что Лёшка ходит сюда просто так. И давно вы вместе? – добивалась признания Алёна.

– С Лёшкой? Да зачем он мне нужен?

– Не нужен, а приваживаешь! А ещё подругой называлась! – Алёна стала повышать голос. – Если от моего Лёшки не отстанешь, я тебе глаза выцарапаю!

– Так. Я поняла. Это ты меня не слышишь. Лёшка никогда ко мне не ходил. Тут у них своя компания. Но раз они собираются под моими окнами, то и я часто с ними сижу. Это мои друзья, – пыталась оправдаться Наташа.

– Врёшь! Вы встречаетесь, – наступала гостья, – просто так он сюда не ходил бы. Если я его здесь замечу, то патлы тебе вырву и морду набью!

– Пошла вон со своим Лёшкой! Разбирайтесь сами! А ты мне больше не подруга. Убирайся отсюда! – разозлилась Наташа.

Собака зарычала и оскалила зубы. Но хозяйка квартиры была так возбуждена, что ей и пёс был не страшен.

– И ты тут ещё свои слюни будешь распускать? А ну пошёл вон! – Девочка хлопнула полотенцем по носу собаки.

То ли испугавшись громкого голоса, то ли ощутив, что он здесь далеко не хозяин, бульдог взвизгнул, как маленький щенок, и пустился наутёк. За ним, держась за поводок, спотыкаясь и поскальзываясь, выбежала Ксюха. Поторопилась выйти и Алёна.

Наташа с нетерпением ждала вечера. Она хотела перенести весь свой гнев на Лёшку. Ещё не хватало, чтобы ей приходилось разбираться из-за парней. Уж она ему покажет, где раки зимуют.

Наступил вечер. Стали подтягиваться гости. Пришла и троица друзей.

– Я, конечно, всем гостям и друзьям всегда рада, – как-то с напором начала Наташа, – но тебя, – она взглянула в глаза Алексею, – чтобы здесь больше никогда не видела! Найди себе другое место для посиделок!

Парень остолбенел. Глаза, и так большие, округлились и стали какими-то влажными.

– Ты что, Наташ, прямо вот так сразу? – пытался заступиться за друга Вовчик. – Даже у меня сердечко ёкнуло. Объясни, что он такого натворил?

– А что тут объяснять? Если все ваши подружки будут приходить и выяснять со мной отношения, то и вашего духу чтобы тут тоже не было! – не унималась девчонка.

– А кто приходил? – осторожно спросил Андрейка.

– Алёна мне сегодня собиралась за Лёшку глаза выцарапать и патлы, как она говорила, выдрать! Да ещё и пса огромного на эту разборку для поддержки приводила. Так что пошёл бы ты за ней следом, а то я за себя не отвечаю!

Девочка взглянула на восемнадцатилетнего парня и сжала кулачки. Лёшка повернулся и быстро ушел, не сказав ни слова. По щекам потекли предательские слёзы. Не мог же он показывать их друзьям, тем более Наташке. Сколько времени он ждал, что эта девочка, может быть, выделит его из всех, что он сможет назвать её своей любимой, рассказать ей, как она ему дорога. А теперь что? Всё пропало! Зачем приходила эта Алёна? Ну, он ей сейчас покажет! Он с ней разберётся!

Что уж там говорил Алексей Алёне – угрожал или уговаривал, требовал или умолял, но больше свою бывшую подругу Наташа близко никогда не видела, даже спустя годы.

На следующее утро после этого случая Алексей пришёл к Наташиному дому в шесть часов утра, чтобы не пропустить тот момент, когда она выйдет на занятия. Полтора часа в холодное мартовское утро просидел парень на лавочке, дожидаясь девчонку. И вот наконец дождался. Сердце бешено заколотилось в груди. Алексею казалось, что это биение слышно всем вокруг. Он тихонько пошёл рядом с девушкой.

– Наташ, Алёна больше тебе никогда не помешает. Можешь быть в этом уверена, – осторожно начал Алексей.

– Ты откуда знаешь? Ты что ей – руки связал и рот заклеил? – усмехнулась девочка.

– Нет, но она исчезла из твоей жизни навсегда.

– Ты что с ней сделал? – Наташа резко остановилась и взглянула на парня.

– Ничего, – как-то хрипло шёпотом проговорил Алексей. – Я поговорил с ней, и она поняла…

– Что поняла?

– То, что я люблю тебя. Давно. Я действительно всё это время ходил к тебе. Только к тебе. Ждал, пока ты не догадаешься и, может быть, почувствуешь что-то ко мне. Надеялся. А она всё испортила…

Парень почти дрожал от волнения. Наташа ощутила какую-то мощную мужскую энергию, исходящую от него. Алексей к ней не прикасался, но, казалось, держал со всех сторон. И сердце его… оно колотилось так, что, казалось, бьётся у неё внутри.

– У тебя сердце больное? – спросила девушка и осторожно коснулась пальцами его рубашки на груди.

– Нет. – Алексей обнял Наташину ладонь и пытался заглянуть ей в глаза. – Это оно подтверждает, что я люблю тебя. Это теперь твоё сердце. Распоряжайся им, как хочешь. Всё в твоей власти.

Ярко светило мартовское солнце. Мимо проходили люди, а Наташе впервые казалось, что они одни во всём мире… Она опустила руку и потихоньку пошла вперёд. Алексей шёл чуть сзади. Он не понял, простила его любимая или нет. И может ли он на что-то надеяться? Вместе они дошли до техникума. К Наташе подбежали подружки:

– Пойдём быстрее, а то опоздаем!

– Пойдём, – ответила им девушка, а сама обернулась и мельком взглянула на парня.

– Я вечером приду? – спросил Алексей.

– Ага, – согласилась Наташа и убежала.

А он остался стоять на месте. Так необычно тревожно и одновременно радостно было на душе. Легко дышалось. Весна. Воздух такой чистый, вкусный… Алексей расправил плечи, взъерошил себе волосы и счастливый пошёл на занятия. Он сидел на лекциях, но все думы и мысли были о предстоящей вечерней встрече. Он плохо слушал преподавателей, отвечал невпопад и этим озадачивал своих друзей.

– Колись, Лёха, что с тобой вчера приключилось? – допытывались ребята. – Отчего ты такой малахольный? И рожа у тебя такая счастливая… Вчера Наташка на тебя «наехала», а ты убежал и встретил своё счастье?

– Отстаньте, не до вас, – отмахивался Алексей, смотря на друзей сонными туманными глазами.

Вовчик был доволен. Раньше он ревнивым взглядом окидывал своего дружка, думал, что это соперник. А оказалось – нет. Наташка выгнала его, а он счастлив. Где Лёшка провёл эту бессонную, но, видимо, приятную для него ночь?

«Может, мне снова к Наташке подкатить? – думал Вовчик. – Ведь у этой весёлой, озорной девчонки нет парня до сих пор. – Вот только Андрейка что-то вокруг крутится. Но он скоро в армию уходит. Надо его отодвинуть».

– Андрюх, ты к Наташке не ходи пока, – завёл разговор Владимир, – я хочу снова попробовать наладить с ней более близкие отношения. Она мне до сих пор нравится.

– Нравится, говоришь, – возразил друг, – а с другими девчатами тебе это встречаться не мешает.

– Так то для тела, – хохотнул паренёк, – а это для души.

– Я Наташку люблю, – в упор глядя на товарища, сообщил вдруг Андрейка, – и в обиду её не дам. Пусть твоя душа найдёт себе другую отдушину…

– Ого! Вот это новость! А ещё другом назывался, – удивился Вовчик. – Ну ладно. Посмотрим, кто кого…

Наташа на занятиях тоже думала об утреннем разговоре: «Правильно ли я поступила, что согласилась, чтобы он приходил вечером?» – Она почему-то больше не сердилась на Алексея. Может быть, почувствовала в нём какую-то защиту. Впервые парень заступился за неё. Просто так. Он ведь не рассчитывал, что она за это будет с ним встречаться. Никто из других ребят и пальцем не пошевелил, чтобы оградить её от подобных разборок. Если бы был жив отец, то Алёна не посмела бы прийти домой с угрозами. Как хорошо, когда есть кому заступиться, когда рядом находится сильное, надёжное плечо. И не ожидала Наташа, что этой опорой окажется Алексей. Девушка всегда считала его даже не другом, а просто хорошим знакомым. Ну и что, что он всегда нравился её подруге. Да какая она после этого подруга? Могла бы просто прийти, поговорить, всё спокойно выяснить. Ни за что Наташа не пыталась бы помешать счастью Алёны. Но теперь всё по-другому. Бывшая одноклассница, сама того не желая, подтолкнула друг к другу Наташу и Алексея.

Каждый из ребят в перерывах между занятиями сбегал к расписанию и узнал, когда Наташа освободится. Выйдя на улицу, Вовчик и Андрейка, совсем не по-доброму поглядывая друг на друга, остановились во дворе техникума и стали поджидать девушку. Лёха почему-то остался в здании, но его в расчёт уже не брали. У него теперь свои личные дела. А парень пошёл прямо к аудитории. Оказалось, что последнюю пару отменили и Наташа ушла домой. У выхода из техникума он встретил своих дружков.

– Если вы ожидаете кого-то, то она уже два часа как дома, – сообщил он ребятам, – у неё последней пары не было.

– А ты откуда знаешь? – спросил Андрейка, удивлённо хлопая пушистыми ресницами.

– Ты ждёшь, что я тебе об этом расскажу? Ну жди, – проходя мимо, произнёс Алексей.

Ребята пошли следом. Всем было по пути – ведь они жили недалеко друг от друга.

Вечером к заветной лавочке стали подтягиваться гости. Кроме парней сюда торопились девчонки. Им нравилось пение под гитару, да и с мальчишками пообщаться. Пришли и Вовчик с Андрейкой, постучали в Наташино окно. К удивлению ребят, из дома она вышла вместе с Алексеем и соседкой Мариной.

– Не понял, – даже закашлял Владимир, – я, наверное, что-то пропустил?

– Лёша сегодня пришёл раньше. Мы пили чай, – вступила в разговор Наташа, – а вам конфет вынесли и семечек. Берите – они ещё теплые. Только сейчас пожарили.

– А как же Алёна? – допытывался Владимир.

– Эта тема уже закрыта, – глядя на соперника исподлобья, произнёс Алексей.

– А я тоже чайку бы хлебнул, – попросил Вовчик, – или хоть водички дай, Наташ, а то в горле пересохло что-то.

– Сейчас принесу. – Девушка повернулась и пошла к двери.

– Я с тобой, – сказал Володя и быстренько пошёл следом.

Поднимаясь по ступенькам на веранду, он увидел Марию, которая что-то готовила у плиты.

– Тётя Маша, – довольно серьёзно произнёс паренёк, – я пришёл свататься. Отдайте за меня Наташу.

– Я дам тебе воды, и с тебя хватит, – вместо мамы ответила девушка.

– Ну, я серьёзно, тётя Маша, я её люблю, – впервые эти слова произнёс он вслух, – и мужем буду хорошим.

– Ага, муженёк, – хохотала Наташа, – пей водичку, и пошли на улицу, а то у тебя с головкой что-то плохо, тебе воздухом подышать надо.

Она стала сталкивать «женишка» со ступенек.

– Тётя Маша, я в армию не иду. Через год окончу техникум, и мы поженимся. Ладно?

Мария улыбнулась, приняв всё за шутку. Ведь девочке всего только пятнадцать лет.

– Давай к этому разговору вернёмся годика через три, – предложила она.

– Да иди ты, – продолжала толкать в спину шутника Наташа, – или меня пропусти. Я пойду на лавочку, а ты с мамой оставайся!

Слушая всё это, молодёжь на лавочке смеялась, встречая Вовчика.

– Ты, жених без армии, – сказал Андрей – не морочь людям голову. Лучше бери свою гитару и сообрази что-нибудь для девчат. У тебя это лучше получается.

Владимир взял инструмент и начал перебирать струны. Но петь ему не хотелось. Лёша встал и уступил место Наташе, а сам опёрся об изгородь за её спиной.

– О! Хоть посидим рядом, – бренча струнами, сказал Владимир, – а то ходят тут всякие и дышать мешают. Я тут песню начал тебе сочинять, Наташ, доработать только надо. «Незабудкой» хочу назвать. Вот, послушай:

«Я девчонку повстречал, милую такую,

В голубых глазах её скоро утону я.

Лишь взгляну я на неё – сердце моё тает,

Но она меня пока другом лишь считает.

Незабудочка моя, девочка родная,

Мне нужна твоя любовь, дорогая.

Если рядом ты со мной – всё вокруг, как в сказке!

Как мне хочется твоей нежности и ласки!

Не могу тебя забыть я ни днём, ни ночью,

Незабудка ты моя – знаю это точно.

И дышать мне без тебя очень-очень тяжко.

Быть всегда с тобой хочу, милая Наташка!

Незабудочка моя, девочка родная,

Мне нужна твоя любовь неземная…»

Володя грустно, с надрывом напевал. Девочки прислушивались, а ребята дурачились, шумели, толкались, всячески пытаясь помешать парню петь. Но Наташа знала, что девочек у Вовчика было много и, может быть, среди них и Наташки попадались. Ведь имя распространённое.

Насчёт армии Владимир говорил правду. Он добился, чтобы на службу его не призывали. Сделал это сам, без всяких денег и помощи родителей. Узнав, что у него плоскостопие, обошёл врачей, собрал какие-то справки, и весенний призыв ему теперь не грозил. Трудно в то время было найти парня, который стремился бы стать защитником Родины. Шла Чеченская война. Вагонами оттуда шёл груз «двести».

А Андрейка как раз и был тем парнем, который через месяц собирался надеть военную форму. Был он прямолинеен, упрям, смел, хотя, конечно, болтун ужасный. Он заранее запланировал свою жизнь наперёд и не скрывал это ни от кого. Друзья открыто над ним подсмеивались, но паренёк на них не обижался. А если обижался, то быстро отходил. Всегда был весел, бодр, свой рубаха-парень. Высокий, широкоплечий, весь на мускулах, потому что усиленно тренировался, он считал, что сила и выносливость – самые важные качества для настоящего мужчины. В детстве ему поставили диагноз «эпилепсия». Но припадков или каких-то проявлений этой болезни никогда не было, поэтому к его совершеннолетию этот диагноз был снят. Андрей был рад, что здоров и может служить в армии. Его даже не пугало, что все призывники с Северного Кавказа и Ростовской области после учебки сразу попадали на войну.

Алексея год назад от службы в армии откупили родители. Они были довольно состоятельными фермерами по тем временам. Им принадлежало более двухсот гектаров земли, на которой с помощью своей техники и наёмных работников они выращивали баклажаны, кабачки, дыни, арбузы. Кроме этого держали больше двадцати коров. Продавали на местном рынке овощи, арбузы, молоко, сметану, сыр. Поэтому сына послали учиться на фермера, чтобы мог продолжить дело родителей. И армия в их планы никак не входила.

Ещё одному Наташиному знакомому грозила призывная компания, тоже Андрею, однокурснику Василия. Парень очень переживал.

– Я чувствую, что меня обязательно пошлют в Грозный, – говорил он. – Я не против армии, но туда не хочу. Не хочу убивать или быть убитым.

Этот парень стал приходить с Василием к Наташе домой. Андрей несколько раз пытался поговорить с девушкой, но она старалась избегать общения наедине, потому что слышала, как Васька говорил недавно:

– Андрей считает, что любая женщина – это вещь. Её можно использовать как красивую, порой дорогую и даже любимую. А когда надоест, избавляться от неё без сожаления.

Вспоминая эти слова, Наташа ёжилась, будто от мурашек, бегающих по коже. Ведь этот паренёк ей когда-то нравился, и она сама могла стать для него такой вещью. От таких знакомых Наташа старалась держаться подальше. Они не враги, но и не друзья. Просто их как бы и нет вовсе. Ей и без таких знакомых друзей хватает. Все, кто приходил к Наташе, вели себя по её правилам. Никто при ней не курил, не наглел, не выражался нецензурной бранью. Всех остальных компания просто не принимала, да они и сами старались тут не появляться. У них были другие интересы.

Алексей стал наведываться к Наташе не только по вечерам, когда собиралась молодёжь, но и по утрам. Из-за спины или из кармана он, как фокусник, вытаскивал букетик подснежников или ландышей. Девушка ставила цветы в вазочку или стаканчик, приглашала парня выпить с ней чаю или кофе, а потом они вместе отправлялись в техникум. Девушке нравилось, что ей каждое утро дарят цветы. А ещё ей приятно было идти рядом с этим молодым человеком. Она чувствовала себя повзрослевшей, желанной. На них, как на красивую пару, обращали внимание. Это Наташу не раздражало, а, наоборот, придавало ей энергии, силы. Ни с кем другим ей не было так хорошо идти рядом, как с Лёшкой. Раньше её много раз провожали домой и цветы дарили, но это было для неё как-то смешно, несерьёзно. А теперь было приятно. Молодые люди не прикасались друг к другу, всегда шли на расстоянии, но казалось, что какие-то невидимые нити всё прочнее и прочнее соединяли их. Не хотелось расставаться. Алексей чувствовал, что отношение его любимой к нему меняется. Он видел радость в её глазах при встрече. Они были уже не просто друзьями. Это было что-то большее, чем дружба. Лёша не хотел торопить события. «Главное – не спешить, – думал он, – чтобы ничего не испортить». Ведь он так долго ждал, чтобы Наташа обратила на него внимание, и, кажется, дождался. Наступит время, и он сможет назвать её своей девушкой, а потом – женой. Он был в этом почти уверен.

Вовчик с Андрейкой не подозревали, что всё зашло так далеко. Они так же по вечерам собирались вместе на лавочке, распевали песни, шутили. Вовчик частенько делал Наташе очередное предложение руки и сердца. Все к этому привыкли, принимали его речи всегда за шутку, смеялись. Несерьёзно к его словам относилась и Наташа. Одной из его многих девчонок она быть не хотела. А вот поболтать с ним, порассуждать при всех об их дальнейшей «семейной жизни» ей даже нравилось. Наташа с Вовчиком, споря, решали, сколько у них будет детей, кошек, собак, как кого будут называть. А друзья им в этом помогали. Все разговоры сопровождались хохотом и одобрением присутствующих.

Владимиру, конечно, эта девочка очень нравилась, но он понимал, что пробить «броню», которая между ними увеличивалась, он не в состоянии. От этого злился, пропадал на несколько дней, а потом возвращался снова.

Однажды он приехал на новеньком, только что купленном мотоцикле и ещё привёз шахматы.

– Наташ, я слышал, что ты можешь играть в шах-маты?

– Могу – это громко сказано, – поскромничала девушка, – но как фигуры двигать, знаю.

– Давай так: если я сейчас тебя обыграю, то ты со мной на мотоцикле вокруг квартала прокатишься.

– Хорошо, – согласилась Наташа, – а что будет, если ты проиграешь?

– Этого не может быть, – заверил Вовчик, – но если я проиграю…

– Закукарекаешь, – предложила Маринка.

– Ладно, – усмехнулся парень, ведь он был в себе уверен.

– А кукарекать будешь с этой вишни, – дополнил правила игры Андрейка.

– Ладно, только не с дерева, а с лавочки. А то я дерево поломаю, – засмеялся Вова.

Кукарекать ему пришлось уже через десять минут.

– Крылышками, крылышками похлопай! – хохотал Лёха.

– А теперь ты играй с ней, – потребовал Владимир, глядя на Алексея.

Пришлось через несколько минут кукарекать и Алексею, потом Андрейке, а потом и ещё двум соседским мальчишкам. Девчонки играть отказались.

– Наташ, тебе на соревнованиях играть надо, – посоветовала одна из подруг.

– Нет, я играю слабо, просто не волновалась. Ведь они переживали, нервничали, слушали дурацкие подсказки, поэтому ошибались. А я этим пользовалась, – объясняла Наташа. – Хотите, я тоже закукарекаю?

Она быстро вскочила на лавочку под смех окружающих и звонко залилась петушком.

Пришло время Андрейке идти в армию. Он, как всегда, вечером пришёл к дому Наташи, но был непривычно для всех каким-то серьёзным, притихшим.

– Что с тобой, Андрюха? – спросила Марина. – Почему пригорюнился? – Она ладошкой толкнула парня в плечо. Марине давно нравился Андрей. О его чувствах к Наташе она не знала. Ведь все здесь были просто друзьями.

– Меня завтра в армию забирают, – признался парень.

– Как завтра? – испугалась Марина.

Ей стало страшно. Для неё армия и война имели одно значение. По щекам потекли слёзы.

– Ты что? – спросила подругу Наташа. – Пойдём с тобой стол накроем. Надо же его хоть чаем с бутербродами проводить.

– Пойдём, – вздохнула Марина.

Пока ставили чайник, нарезали сыр, колбасу, Марина плакала. Она рассказала Наташе о своих чувствах к Андрейке.

– Хоть он об этом и не знает, – сказала девушка, – я буду его ждать из армии.

– Ну и правильно. Он действительно хороший. Даже лучший из всех ребят, которых я знаю, – одобрила решение подруги Наташа, – и вы подходите друг другу. Ты сама скажи ему, что будешь ждать, что любишь. Знаешь, мне кажется, это очень важно для парня, чтобы его кто-то ждал.

Из холодильника достали и разогрели котлеты, голубцы, курочку. Из подвала притащили банки с прошлогодними салатами. Позвали остальную молодёжь. Все вместе накрыли на стол. Откуда-то появилась бутылочка коньячка и вино. Это ребята побеспокоились. Застолье получилось неплохим. Вовчик с Лёшкой чувствовали себя неловко. Ведь они остаются дома, а Андрейка один за них будет рисковать своей жизнью. На гитарах не играли, а просто включили телевизор.

Андрейка о своём отношении к Наташе никому, кроме Вовчика, не говорил. «Ей это знать сейчас незачем, – рассуждал он, – не нужны ей лишние переживания. Вдруг со мной что-то случится, а она будет чувствовать себя виноватой, обязанной чем-то. Нет. Вот вернусь со службы живой, здоровый, невредимый, тогда можно будет рассказать ей, как она мне дорога, как мне хочется всегда рядом с ней жить, дышать, думать, огорчаться и радоваться. Я буду носить её на руках, любить её, заботиться о ней. А сейчас забивать её милую, красивую головку всякими тревожными мыслями я просто не имею права…»

На следующий день у военкомата собрались все друзья и подруги. Они плакали и одновременно подшучивали над новобранцем. Андрейка побрил голову налысо. Без своих светлых волнистых волос он выглядел необычно, казался совсем мальчишкой. Марина протянула ему письмо. Она не решилась сказать вслух, что хотела. Пусть лучше прочитает.

– Ты этот конверт открой, когда уедешь. Если захочешь ответить – там есть адрес.

Там же, у автобуса, вся эта компания встретила и другого Андрея, которого пришли провожать родители и некоторые однокурсники. Молодёжь друг друга знала. Ведь все они иногда вместе проводили вечера у Наташиного дома. Оказавшись между двух Андреев, Наташа подумала вдруг: «Вернитесь живыми и невредимыми!» На душе у девушки было неспокойно. Ей было бы легче самой сейчас уйти в армию. Она жалела, что родилась не мальчишкой. От службы она не отлынивала бы.