Глава 16
Другим не другим человеком, но умиротворённым. Как и собиралась Катя, съездила в цветочный магазин и накупила цветов. Заказала целую оранжерею для сада и дома. Надо было заполнить огромное пустующее пространство, чтобы не давило. Триста квадратных метров, двухэтажный дом. Ну, это ещё не колоссальное сооружение. Но приличное. А после крохотной каморки на космическом корабле. Ух…
– Катерина Сергеевна, – открыв дверь, заглянул в маленький и тесный кабинет терапевта сам директор больницы, но проходить не стал: пациент сидел на единственном стуле. – Катерина Сергеевна (повторился начальник), тут такое дело, голубушка…
Да-да, после такого начала жди, какую ещё обязанность на тебя возложат. А Катя и так больше двух месяцев с такими жуткими переработками отработала, что самое время звереть. И, как оказалось, пришёл сообщить начальник подчинённой, что уролога по мужской части в больнице целых два месяца нет, и за это время не удалось найти соответствующего специалиста. А тут плановые медосмотры начались, и подписать справки по заказанным стандартам без него никак нельзя.
– Выручайте, голубушка, что вам стоит?! – удовлетворённо потёр начальник взмокшие от переживания и раздражения ладони. И если бы не секретарь, которая и напомнила ему, что у новой работницы есть допуск работы урологом, он бы сейчас ногти грыз, лихорадочно бегая по другим больницам и клиникам, предлагая любые деньги, любому урологу, главное, чтобы не сорвалась сделка.
Всему есть предел! Есть определённые требования, без которых опытный врач никак не могла на такое согласиться.
– Да я с удовольствием, – оскалилась хрупкая блондинка, подымаясь с места, острым, заносчивым взглядом впившись в бледные глаза директора, – вас первого приму.
Терпение, только терпение. Встала хрупкая женщина и подошла к начальнику. Ругаться, так ругаться. Понимала Катя, что условий он ей не собирается предоставлять. Ну ладно, на обычный приём маленькая каморка подходила, а вот, чтобы отвечать за другое… Время подошло, надоело её быть безотказной девочкой. Напротив, находился пустой кабинет. В него она и попросила пройти… «закатиться колобку».
Повышенный тон разговора, наверное, слышал весь этаж. Тем более стоявшие в узком и душном коридоре люди – человек двести.
– Вы подписали договор… – решив окончить тяжбу, покрасневший мужчина открыл дверь, чтобы удалиться.
Надо было найти крайнего, если что, блондинка как раз подходила на такую жертвенную овцу. Если Катя откажется, директор пригрозил, что подаст на неё в суд. И вся неустойка будет за её счёт. Деньги вовремя списываются за медосмотры, а если больница не предоставит оказание подписанных в договоре услуг, то извиняйте.
Юра стоял за дверью – «акула» судебная. Улыбался он так, что видны были все тридцать два зуба. Предвкушал он новое дело, уже смаковал. Глаза его сверкали хищным блеском.
А директор больнички, видимо, уже знаком с ним, поняла Катя, увидев, как столкнувшись с её другом начальник, чуть ни присел в реверансе.
– Солнышко моё, он что, тебя обижает?! – слащавым наигранным голоском заговорил любимый друг.
– Да ну, брось. Развлекаюсь я, – подошла и поцеловала блондинка друга в подставленную щёку.
– А… – хотел что-то сказать великий повелитель чужих судеб, да вот каждое сказанное слово при этом безруком адвокате, может больно ударить и не только по карману. Знал, что у этого типа «руки длинные».
Начал, как ребёнок оправдываться руководитель. Что это не он, а если что, это она не хочет работать.
– А не надо! Я вам с самого начала сказала. Работать буду хоть в две смены, если обеспечите надлежащими условиями. Даже в документах прописала. А вы сейчас что хотите? Чтобы я как есть, в этом пустом кабинете, не предназначенном для терапевта, без надлежащих вспомогательных средств. В общем, по старинке, на глаз и руками работала.
– Да я готов… – протянул, сложив руки на груди благодетель.
– Первый этаж третьего крыла отдаёте мне на время медосмотра, со специализированным кабинетом, – затребовала женщина то, о чем имела представление. – Плюс, ещё одна медсестра мне нужна, только на время медосмотра.
Ещё бы, коридоры в новом крыле были раз в десять шире и комфортнее, с кондиционерами, не сравнить с этой старой частью здания. Явно его готовили для богатых посетителей, а не простых работяг. И кабинет там имелся благоустроенный и куда больше, оснащённый всем необходимым, как раз для работы по требующейся специализации и не только. Один прибор ультразвукового исследования стоял там такой, что цена его была просто космическая. Катя знала, на её совершенном корабле МЧС был подобный. Итак, по мелочам было в том крыле всё необходимое, для более тщательного и быстрого обследования пациентов. Космический век всё же, всё имелось, роботизированные операционные, роботизированные лаборатории, центры моментальной диагностики. Но всё же, без реального специалиста всё роботизированное железо оставалось просто дорогим железом. Специалиста, который исключит ошибку, который, если ошибётся, понесёт наказание.
– Третье крыло?! – кожа пожилого начальника стала ещё бледнее, глаза его забегали. – Никак не получится, медосмотр требуется начать завтра, а я никак не смогу заказать наладчиков оборудования к утру. Это же в сам центр обращаться надо с заявлением, а там…
– Не надо никаких наладчиков, приборы стандартные, с нуля. Приёмка была, значит, код доступа у вас. Дайте мне его и всё! На всё согласна! – не сдавалась Катя, требуя соблюдения условия труда.
Глубоко посаженные глазки седого, осунувшегося от неприятного разговора мужчины, забегали ещё быстрее, было видно, что никак не хочет он отдавать в пользование Кати новое крыло здания и дорогущий кабинет, кто она такая? А вдруг, она что-нибудь сломает, повредит. Судорожно искал он в своей голове выход…
– Ну, всё! Давайте распоряжение, и чтобы уже с завтрашнего утра условия были соблюдены. А я так и быть ещё раз заеду, и заодно почитаю договор, подписанный так непредусмотрительно моим солнышком, – на словах: «моим солнышком», Юра сделал особую паузу, в которой слышалась угроза любому, кот обидит его женщину.
Убежал директор, подгоняемый жутким чувством – живот прихватило.
– Мужчины, ещё пять минут, и продолжу приём, – обратилась врач к уставшим ждать своей очереди пациентам.
Да, не вытерпел Юра, приехал посмотреть, как Катя устроилась. Сама! И как раз вовремя так подъехал.
– Не хило развлекаешься! – хмыкнул друг, закрыв дверь и уединившись с подругой в том же пустующем кабинете. – Я тебе вечером машину подгоню, мой водитель тебя отвезёт домой. А на выходных мы все на море поедем. Вера тебе купальники подобрала в эксклюзивном магазине женского белья. Ждёт не дождётся затащить тебя в косметологический салон. Это сюрприз! Не говори, что я проболтался. А ещё подумай, может, тебе свою частную клинику открыть? Я помогу.
– Подумаю! – пообещала Катя, что всё успеет, и поработать, и отдохнуть, и подумать.
На том и расстались. И настроение у неё поднялось. И уверенность в завтрашнем дне. И вообще! Как хорошо жить!
Утром, на пятиминутке, дорогой директор больнички сообщил, что и третье крыло готово и кабинет со всеми условиями. С самого начала бы так, сколько нервов бы сэкономили. Да!
Сунул ей дорогие ключи из потных рук, предупредил, пригрозил, что если она ненароком что-нибудь сломает, он заставит её выплатить ущерб. Ну, куда деваться. Начальник! Единственное, ещё одну медсестру он не нашёл за такой короткий срок. Сказал, чтобы потерпела. Что означало – нет!
Осмотрев своё новое рабочее место, Катя от радости крутанулась вокруг своей оси на маленьком каблучке. Красота! А жизнь налаживается!
Одна проблема возникла, молоденькую медсестру приходилось раз за разом выставлять за дверь, пока брала мазок на анализы и проводила узи. Неудобно! А куда деваться? Не только ей, красивой женщине, но и зрелым мужчинам, вынужденным выставлять напоказ свое достоинство было неудобно.
Личная жизнь Катерины Сергеевны начала беспокоить посторонних людей. И про отношение с Юрой у неё пытались выспросить молоденькие девушки с ординаторской. Да вообще, пытались узнать, с кем она живёт, встречается. Всё о её личной жизни. На что Катерина Сергеевна отвечала, что любопытным Варварам на базаре нос оторвали.
Да. Личная жизнь на то и называется личной, что посторонним людям не стоит доверяться. Откроешься – наплюют – проверенно. В чужое благочестие большинство людей просто не поверят, об доброту – не сомневалась – ноги вытрут. Людям только дай повод – растопчут.
Вся такая – белая и пушистая, сидела хрупкая женщина и выполняла свой долг – принимала людей, выслушивала их жалобы: где, что болит. Всё обычно, обыденно…
«Врача», – донеслись из коридора мужские голоса. Поняв, что случилось что-то не ординарное, Катя выглянула из своего кабинета, и точно. Рано или поздно это должно было случиться. Плохо стало одному мужчине, стоявшему в очереди на приём к ней.
Крупный мужчина за пятьдесят потерял сознание и, что хуже всего, начал дёргаться в судорогах. Эпилепсия?! Того и гляди болезный язык заглотит. Что делать Катя знала, вот ещё и помощь была бы кстати. Быстро взяла она обычный одноразовый шпатель, быстрым шагом подошла к пациенту, отжала челюсть, прижала рукой язык, придержала голову, чтобы не бился ещё об пол. А видимо, когда человек упал, всё же ударился, на затылке, под пальцами, неприятно набухал ушиб.
Катя сделала всё одна, но от профессиональной помощи не отказалась бы. Но её медсестра, недовольно высунувшись из кабинета, вернулась на своё непосредственное рабочее место. Проблемы в коридоре её не касались. Катя всё поняла. Где-то в глубине души у неё будто спичку чиркнули. Бесчеловечность она на дух не переносила, но внешне не показала. Подбежал Антон, ночной сторож, второкурсник медицинского университета, он ещё не успел уйти, решил полюбопытничать, проверить новое крыло, всё ли в порядке. Подбежал и спросил блондинку, чем может быть полезен. Вот это другой разговор!
Пока Антон придерживал лежавшего на полу мужчину, она вызвала с приёмного покоя медсестёр с каталкой. Те пришли быстро. Спасибо мужчинам, которые помогли уложить больного. Катя сама оказала первую помощь пострадавшему и ушла вместе с ними. Проследить, а в итоги, самой сделать и томографию, и кардиограмму, итак, обследовала мужчину, изучила медицинскую карточку. Мало ли, может, это проблемы с сердцем так сказались, может, простое давление повлияло, а может, сахар подскочил. Нервы сдали, и она показала зубки, обложив отборным матом медсестру, что неправильно систему поставила – мимо вены воткнула иглу. Ну, сорвалась! Бывает!
Через полчаса мужчина более-менее очухался. Сахар, оказывается, у него не подскочил, а упал. А судороги – последствие удара об пол. Теперь с сотрясением головного мозга придётся ему полежать в больничке недельку, но, слава богу, не в этой.
Через час Катя вернулась в свой кабинет. Ждущей толпе сообщила, что ничего страшного не случилось, – сахар упал. Бывает. Извинилась за задержку. Толпа понимающе кивнула симпатичной женщине.
Приём надо было продолжать, но…
– Оксана, ты свободна, – ничего не стала объяснять Катя своё решение.
Просто работать с этой, мягко выражаясь, не хорошей девушкой, стало для неё невыносимо тяжело. Утром, Катя пришла, как всегда, пораньше, но с предложением к Антону. Медбрат ей нужен, и он подходит как никто. А с директором больницы она договорится.
Глава 17
Сюрприз выдался на славу: солнце, море и белоснежный песок радовали глаз и сердце. Невероятной красоты пляж в тихой бухте с голубой лагуной – рай. По одному краю красовались небольшие яхты богатеньких мира сего. Улыбалась Катя, подставляя ласковому солнцу прекрасное тело, уже зная, что это действительно её излюбленное место отдыха: от ныне и до скончания века. А что острые скалы рядом и береговая линия всего лишь узкая полоса, прелесть мира.
Вера взяла над Катей шефство. Кажется, счастливая женщина задалась мыслью осчастливить подругу. Познакомить её с каким-нибудь хорошим человеком – достойным мужчиной.
– Прихватила бы что-нибудь с работы. Это же, как… даже не знаю. Там же мужиков столько… Я больше чем уверенна, что за тобой ухаживают. А ты делаешь вид, что не замечаешь?! – отсчитывала подруга блондинку.
– Катя, она мне уже за тебя весь мозг выела. Говорит, ты хоть подыщи, приличного человека, – пожаловался Юра на жену.
– Я бы тоже хотела посмотреть на приличного человека, – улыбнулась Катя, – короля, щедрого, умного, с благосостоянием, не жадного и не зануду. Это только в сказках добрые принцы на золушках женятся, а не на сорокалетней мачехе.
Посмеялась весёлая компания, обсудила местных олигархов, элиту общества. Так и быть, спросила Катя у Юры, много ли в городе достойных королей. Юра вздохнул. Приличных он знал, да те с приличным багажом проблем. Если бы кто-нибудь из них узнал, о красивой богатенькой вдове. Её порог уже оббивали бы золотыми подошвами. Не знала Катя, что Юра приставил к ней невидимую охрану из своих непосредственных людей. Мало ли что?!
Красота!
Жизнь продолжалась, её волнительные замыслы оставались загадкой. Дороги и судьбы переплелись в общей суете.
Отложив очередную карточку пациента, Катя посмотрела в окно. Начинало темнеть! Прошёл ещё один день в её жизни, в жизни мира. Рабочий день давно закончился, но уйти с работы она могла, приняв последнего пациента – условие, навязанное директором. Потянулась к последней карточке.
– Всё, последний человек и можно закругляться, – выдохнул Антон.
Парень обрадовался, когда ему предложили стать медбратом. И зарплата в два раза больше и престиж профессии выше, график гибкий. Да и для будущего плюс. Перевёлся он на очное вечернее обучение. А то, ночь работал сторожем, день учился, а вечером подрабатывал грузчиком. Вообще, где и как придётся. Сирота он, и тащил на своих плечах не работавшую мать и младших братьев – двух. Куда ей работать, она следила за домом, отправляла и встречала мальчишек в школу, готовила еду, чтобы старший сын всегда был сыт и обстиран. Эта тоже тяжёлая работа – следить, чтобы твои дети от рук не отбились.
– Ты давай беги на учёбу, а тут я сама закончу, – по-матерински наставляла Катя своего помощника.
– Мужчина! Заходите! – позвал помощник следующего, выглянув в коридор.
В кабинет вошёл знакомый – Савва.
– Здравствуйте! – холодно проговорил мужчина, так, как будто он первый раз видит Катю.
– И тебе не хворать, Савва. Присаживайся! – пригласила блондинка мужчину, указав на стул.
Но увидев переминавшегося в дверях парня, сказала ему, чтобы он уходил, автобус его ждать не будет. Дверь закрылась. И Катя осталась с Саввой наедине. Повисла неловкая пауза.
– О! Иванов, какая распространённая фамилия, – взялась блондинка изучать чужые секреты. – Я, правда, за всю свою жизнь, только с одним человеком была знакома с подобной фамилией. Наверное, летает он где-нибудь между звёзд на своём неповоротливом «парусе».
Савва напрягся, желваки его с силой сжались. Его холодный взгляд впился в изучавшую многочисленные бумажки женщину. Катя не обратила внимания, сверив анализы, сообщила, что у него всё хорошо. Анализы в норме, подчеркнув, для его молодого возраста.
– Савелий Григорьевич?! – удивлённо произнесла Катя отчество знакомого, и вспомнив важное. – О, Иванов Григорий его звали, жаль отчество я не узнала, может быть это твой отец был?
Савва не вытерпел, достал свой телефон, порылся и показал Кате фотографию отца.
– Он! Точно он – Григорий! – узнала Катя появившегося на экране телефона человека.
Ошибиться она не могла: память у неё фотографическая. Смотрел на неё маленький худощавый мужчина и совсем не красавиц. Про таких ещё говорят: с лица воду не пить. С человеком на фото у Саввы не было ничего общего, если бы ни глаза, такие же серые, стальные.
– Отец? – обрадовалась Катя, что ей, наконец-то, встретились на жизненном пути знакомые.
– Отец! – подтвердил Савва.
– И как он? где сейчас? Летает? – заинтересованно забросала блондинка мужчину вопросами.
– Никак и нигде! – хмуро ответил тот, шокировав дальнейшим ответом. – Умер два года назад.
Неловко вышло, Катя взялась за голову, потёрла виски, пожалев, что вспомнила Иванова. Не зная, как теперь выйти из неловкого положения. Высказать своё соболезнование?! Извиниться?!
Открыла карточку. На первом листе заострила внимание на сноске – инвалид первой группы. Оказалось, что у сидевшего рядом мужчины не было обеих ног. Одной выше колена, другой ниже. А ходил он на протезах. Добротных таких, дорогих.
– Не сочтёшь за любопытство, если я спрошу, об отце. Что сучилось? Ему, вроде лет пятьдесят должно быть?! – не смогла Катя упустить возможность узнать, что с ним случилось.
– Сердце отказало, пытались несколько раз запустить… никак, – проговорил он, опустив голову.
– А с ногами… как так получилось? – перескочила блондинка на личное.
– Со взрывчаткой работаю, вот и получилось, однажды, – ответил пациент.
Понятно! Слишком много личных и больных вопросов задала Катя. Может, когда-нибудь он ей и расскажет подробности, но не сейчас. Предложила она Савве перейти к медосмотру. Отвлечься, так сказать.
– Ну, познакомились! Теперь штаны снимай, – улыбнулась голубоглазая красавица.
И протезы она с него сняла. Обследовала всего. Ощупала. Констатировала, что только проблему с «больным» искусственным коленом решить не может. Не в её компетенции.
С больницы, они вышли вместе. Савва предложил проводить девушку до дома. На автобус садиться не стали, пошли пешком. Приятная прохлада вечера. Горячий ветерок. Неторопливая прогулка. Приятная беседа. Давно Катя не чувствовала себя так хорошо, свободно.
И не заметили, как они дошли до калитки, увлечённые разговором. Неприятно оба осознали – мало, что ещё бы пообщались.
– Давай, заходи! Покажу своё гнёздышко, – взяла Катя, Савву за руку, потянув его за узорчатые ворота.
Замечательный облагороженный двор. Каменные тропинки, маленькие искусственные ручьи. Лавочка на цепи.
Дом. Прихожая, напротив невзрачная дверь, за которой скрывалась ванная комната со всем необходимым. И одна огромная комната, совмещающая в себе и холл, и зал, и кухню. Не определилась ещё Катя с внутренними стенами, перегородками.
Если не считать кухни, то из всей мебели, у окна – четыре на четыре метра – стоял мягкий уголок. Угловой диван, маленький столик, мягкий коврик на полу и большой телевизор с музыкальным центром. Чувствовалось, что в этом уютном уголке Катя и проводит время отдыха.
– Располагайся! Включи телевизор. Я сейчас переоденусь и поужинаем. Ты как к пельменям относишься? Домашние, сама делала, – хихикнула хозяйка прекрасного замка и скрылась, вспорхнув, словно птичка по лестнице на верхний этаж.
Да, спустилась она в коротких шортиках, в блузочке на тонких бретельках, без стягивающих прелести нижнего белья. Не видно же, если не щупать. Родной дом, вечер, почти ночь, а она так устала от халатиков.
Хлопотала хозяйка на кухне, мужчина, пройдясь по помещению, полюбовавшись пейзажем со стеклянного балкона, сел рядом с Катей за длинный каменный столом, и стал ловить каждый её жест, взгляд. Говорили они о многом. О космосе, о Гордой планете и людях. О смерти и жизни. Столько общего оказалось в их жизни, столько потрясений. Сказала Катя, что слышала об «парусе» захваченном пиратами (террористами). Не стала говорить, что была там, что муж именно там погиб. Больно! Не хотела она приравнивать свою боль к их горю.
Пока они ужинали, телефон у Саввы звонил несколько раз. Мама беспокоилась, где взрослый сын, у кого, и придёт ли ночевать домой. Напоминая, что ему утром на работу. Катя искренне позавидовала, что есть матери, которые могут себе позволить такое, звонить и напоминать взрослому сыну об его обязанностях. Сама она не могла звонить сыну, давно она не слышала его голос, даже номер телефон его не знала.
Кажется, угодила, радовалась Катя, что Савва с удовольствием ест её стряпню. Давно она не кормила мужчин. А пельмени готовила как стратегический запас, мало ли кто из друзей в гости явится, а у неё шаром покати. В прямом смысле. Ещё и творог в холодильнике нашёлся, так она ещё и творожники сделала. К чаю.
Больше радовалась Катя, что этот вечер у неё прошёл не в одиночестве, а с человеком, с которым, как оказалось, на душе было спокойно.
Городские автобусы в городе ходили до десяти вечера и с шести утра. От предприятий, которые развозили рабочих, по сменам, в определённое время, так что можно было всегда добраться с одного края города, до другого.
Подумала Катя оставить мужчину ночевать у себя, тут поняла, что может возникнуть проблема. С каждой минутой, проведённой в его общение, расстояние между ними уменьшалось. Стиралась невидимая грань приличия. Гость, друг или некто больше. Катя понимала, что она совсем не против их более близкого общения, понимала, что и он присматривается к ней с интересом.
Мама его опять позвонила, спросила, приедет сын ночевать домой или… Савва вопрошающе посмотрел на Катю, он тоже понимал, куда ведёт их дружеская беседа. Куда их понесло.
– Оставайся, – улыбнулась блондинка, сдалась, рухнула неприступная крепость.
После такого предложения остаться, мужчина перешёл к активным действиям. Катя разрешила ему всё, даже диван разложить. Остальное потом.
– Можно тебе несколько личных вопросов задать? – придерживая и поглаживая женщину в своих объятиях, решился мужчина расспросить её о личной жизни.
До того самого как-то не получилось. Не до того было. И вот именно сейчас Савва понял, что надо срочно узнать.
– Ты с кем встречаешься? А то предложу тебе или в ресторан сходить, или просто прогуляться. Чтобы казус не вышел с твоим… – предположил Савва, что такая женщина, в таком большом доме, чья то подруга.
– Наглец! – щёлкнула довольная женщина мужчину по носу, подумавшего, что она ветреная особа способная гулять с кем попало. – Нет у меня никого. Давно не было. А ты?! Так получилось. Нашло что-то.
– Не верю! – высказался мужчина, не поверив, что такая красивая женщина может быть одна.
Катя встала, накинув халатик, достала из сумочки паспорт. «Лучше один раз увидеть, чем додумывать».
– Я в душ, одна. Пока можешь посмотреть данные, чтобы казус не вышел. Узнает мама, что с женщиной старше себя спишь. Проблемы будут. Вот это точно, как пить дать, и подумай, надо оно тебе. Конечно, если захочешь со мной встречаться.
Паспорт Кати выдали да чистый. Без печати, что была замужем. Без записи на странице – дети. В военной администрации даже возразить не дали. Сказали ей, что так будет лучше. Тем самым сделав так, что Лесковских Катерина Сергеевна и Кузнецов Андрей Святославович чужие люди.
А почему она не стала ничего говорить, объяснять Савве, тем более о взрослом сыне. Так получилось. Не думала, что у неё с ним что-то получится, что всё дойдёт до серьёзных отношений.
Как истинная хозяйка Катя позаботилась о госте, привела в порядок его одежду, постирала, погладила, повесила на стульчик. Утром оденет всё чистое, наглаженное. И мама будет довольна, что ребёнок накормлен и наглажен. Чист и свеж. И Кате приятно было позаботиться о нём. Кто его знает, придёт ли он ещё.
Савву Катя заставила сходить в душ, хотела предложить чуть раньше, условие поставить: сначала душ, потом всё остальное. В следующий раз, может так и сделает, если он будет – следующий раз. Заставила снять протезы, объяснила, что её не смущает отсутствие конечностей. И если он будет комплексовать по этому поводу – она обидится.
Катя была старше Саввы на целые восемь лет, за плечами прожитая жизнь, огромное количество знакомых и друзей. Работа, которая занимает часть жизни. Всё это Кате нравилось, и ничего она не хотела менять. Привыкла она быть одна. Не привыкла отсчитываться, тем более оправдываться.
– Давай так, ты ничего не будешь сейчас решать, обещать, – предложила Катя Савве ничего не обещать ей, подумать, но позже. – Давай спать?! Одиннадцать часов – детское время. Тебе полчетвёртого вставать, а мне – полпятого. Спим!
Утром, Савва должен явиться на работу. На рабочий автобус, он как раз успевал. Остановка в десяти минутах от дома, успеет. Позвонил он другу (Даниилу), попросил зайти к нему утром и взять рабочую сумку. Мама её поставит в пороге.