Золушка, беги!

–Если часть вашей одежды намокнет, ее надо снять. -О, и щеголять своими прелестями на глазах у многих гостей. Собралась было развернуться и уйти, но меня остановила рука Георгия, который спросил:

–Тебе что не хочется свою обувь вернуть?

–Как-нибудь доберусь до дома без нее.

–Босиком хочешь отправиться домой? Сейчас же осень, и дожди в самом разгаре.

–Могу и босиком! -и эффектно сняла вторую туфлю и вручила ее своему напарнику. Тот взял туфлю, подтянул меня ближе и прямо в глаза заявил:

–Послушай, я оставил дорогие и редкие туфли на конкурсе. И не желаю устраивать очередной скандал на юбилее и портить праздник! – А поводы, что портили торжество дорогой Галины Павловны собирались как снежный ком. Да и она сама стояла с наблюдателями и видела все происходящее, в том числе мои намерения. Уходить с позором не хотелось, и я заявила ему честно:

– Я не хочу раздеваться у всех на глазах!

–Я что-нибудь придумаю. Выиграем этот дебильный конкурс и вернем себе одежду и обувь. – Полная уныния я согласилась. Влезла с ним в мешок, а он снова инструктировал:

–Главное прыгать вместе и слаженно. Тогда победа за нами. – Стартовали мы вместе, как оговаривалось, прыгая в тандеме. До емкости с водой. А вот как набрали воду столкнулись с самой серьёзной проблемой. Вода разливалась. Прямо нам на ноги. выполнить прыжок без разливаний оказалось невозможным. Спустя четыре прыжка, я настроилась на раскачивания и в конечном итоге завалилась на Георгия с ведром, вылив на него все содержимое ведра. После моей неуклюжести, ему пришлось снять себя мокрую рубаху и с мокрыми волосами продолжать игру. Второй раз добрались до ведра с водой и в этот раз он наступил мне на ногу и на мое "ай" повалился на меня. И в моменте его падения я попадаю в свое «дежавю», снова не контролируя абсолютно ничего. Просто выпадаю из реальности и переношусь в свой личный кинотеатр, под названием «жизнь». И вот та самая боль в коленях, и холод в ногах. Сон стал явью, значит судьба. Да повалился Георгий так, что у нас обоих намокла нижняя часть одежды. Его брюки и моя юбка.

–Да блин, Гоша! – выругалась я, еле сдерживая пятиэтажный мат в его сторону. Выглядело со стороны зрелище весьма интимно.  А он добавил:

–Нереальная задача для двоих. Давай медленней.– В итоге мы сняли брюки и юбку, после чего делали следующие попытки наполнить проклятое ведро. С третьего и последующие разы мы научились падать так, чтобы вода выливалась не на нас а в сторону конкурентов. Я полуголая и босая шлепала в мокром мешке и сильно продрогла. А вот Георгий напротив, падая в очередной раз на меня, он грел меня всем, чем дотрагивался. Видимо в его ноги был встроен обогреватель, так как от него аж пар валил, и из нашего мешка. Смотрелось это эффектно, как в волшебном фильме с фокусами. Еще раз плюхнулась с ведром воды а Григорий на меня сверху. Приятно было распластаться, когда над тобой обогреватель. Да долго кайфовать не вышло. Ухватил за талию. Поставил на корточки подрывая дальше, и комментировал:

–Юля, надо торопиться. Совсем немного осталось. Догонят же. – После чего мы в красивом тандеме попрыгали в нашу емкость, опередив соперника на пару секунд. От радости наше ведро с остатками воды было случайно мною запущено в сторону болельщиков и юбилярши. А те видимо были недовольны участием в конкурсе, и рванули в нашу сторону. Опасный момент уже в третий раз перенес меня в личный кинотеатр сновидений. На моей памяти такой частоты совпадений я не припомню. Разъяренные монстры оказались обычными гостями на юбилее, но в этот момент моим процессом побега управляла не я, а что-то необъяснимое. Будто я была марионеткой, надеялась, что бога. Тем временем я со всей дури вырвалась из мешка в сторону нашей одежды, не дожидаясь, что нам ее торжественно обменяют за хрустальные звезды. Захватила свою юбку и первый попавшийся красный мешок с надписью «обувь». И рванула в сторону комнаты, где предположительно должна меня дожидаться моя гитара с вещами. В этой подсобке мое «дежавю» и окончилось, но радоваться возвращению свободы было некогда. Я максимально быстро оделась, и в впопыхах вызвала такси. Когда дело дошло до обуви выяснилось, что я захватила не свои туфли, а его элитные. Выругалась на чем свет стоит на свою карму. Швырнула обувь в стену, захватила гитару с остальными вещами и рванула на улицу через запасной выход. Как только запрыгнула в машину, водителя такси попросила убраться отсюда поскорее. Ехали мы нереально быстро. Подъехав к своему дому, я окончательно отошла от шока, и пообещала себе держаться от своей креативной родни куда подальше.

Глава 4. Как моя жизнь превратилась в полную «тыкву»

Проснулась от крика отца в свой адрес. Он ворвался в мою комнату и начал невообразимо громко орать:

– Что, скромная звезда эстрады. Слава ударила по эго и раздуло звездную болезнь? Поздравляю. После вчерашнего твоего концерта, ты проснулась уже знаменитостью. – И швырнув в меня желтую прессу. Мое состояние было, мягко говоря, отвратительным. Общая слабость, дичайшее тошнило, а мне на глаза попало наше совместное фото с Георгием, и оно в конечном итоге стало огромной сенсацией. На первой странице мы с ним были засняты в очень пошлом ракурсе. Я стою раком, с непристойным выражением лица и потекшим макияжем. А он расположился сзади, обнимая меня за талию, и делая вид, что он мне целует в плечо. Такого масштабного позора в моей жизни еще не случалось. Но самое ужасающее было в заголовке: У Юли Поляковой и Георгия Ларинова – роман. Они скоро объявят о свадьбе, объединяющей финансовые корпорации. – Трындец, ромашка. На что я ломилась в туалет со всех ног, еле успевая донести содержимое моего праздничного ужина. Отравилась, и видимо напитком, который так и не подружился с моим желудком. А за спиной отец подбавлял «жару» моему утреннему пробуждению, ставя на уши весь дом:

– Так вот, развратница. Никакой свадьбы с отпрыском Лариновых не будет. Собирай свои шмотки, и отправляешься жить к тетке Анфисе в деревню. Чтобы в той богом забытой деревне даже носу на улицу не совала. Через час приедет машина за тобой. Живо собирайся. – И ушел, хлопнув за собой дверью, да так громко, будто треснул мне доской по голове. Ох, моя голова. Хотела утопиться в унитазе, от состояния здоровья и позора. Следом за отцом в мой санузел тихонько пробралась Наташка. Почти шепотом она произнесла:

– Юленька, возьми угля. Запей водичкой. – И сует мне черные таблетки с бутылкой воды. Я принимаю ее жест оказания помощи, после чего продолжаю дальше обнимать свой унитаз. А Наташа гладит по спине, достала свой смартфон и начинает свой успокаивающий рассказ, показывая фото и статью:

– Родная, не обижайся на папу. Ты просто многое не знала. Эти Лариновы – лютые враги для отца. Их семейка предпринимала неоднократную попытку выкупить наш банк и финансовый бизнес, но совет на отрез отказывался. Ведь их предложение было настолько непристойно и низко, будто мы заведуем не банком, а банкротным предприятием. Они настолько обозлилась, что начали мстить перехватыванием наших крупных клиентов. Вот папа и бесится. Держись от этих Лариновых подальше. Хитрющие они мажоры.

– Наташ, мне нет до них дела. – говорила я с приступам рвоты и слюнями изо рта. Но позывы удалось сдержать, и я продолжила:

– Этот дурацкий конкурс, и это безалкогольное шампанское… Я не виновата! – реветь хотела. Настолько было паршиво.

– Держись, Юленька! Мы тебя не бросим, и в обиду не дадим! Папа перебесится и спокойно с тобой все пояснит. А сейчас тебе надо временно залечь на дно. Я помогу собраться.– сказала уходя из моего вонючего санузла. Одной посидеть в обнимочку с унитазом не вышло. После Наташки ко мне сразу подошла мама, со своей порцией философии:

– Юленька, не переживай! Будут за тобой табуны ухажеров бегать. Этот Георгий не стоит твоих страданий!

– Мам, ну хоть ты оставь меня в покое. Не нужен мне твой Георгий. Мне плевать на него и его семейку. – Подтвердила я высказывание, плюнув в унитаз свои горькие слюни.

– И правильно, доченька. Пусть других девочек этот подлец охмуряет. Не зря ведь его невеста бросила. Ты достойна лучшего. Солнышко мое, ты временно поживешь у сестры твоего папы, тети Анфисы. Ваши вчерашние страсти с Георгием сильно ударили по папиному бизнесу. Пока отдохни немного, дух переведи, отвлекись от этой ерунды. А потом как все уляжется, со свежими силами вернешься к нам в гнездышко. Хорошо?

– У меня нет выбора, мам.

– Не обижайся мой рыжий лучик. Эти Лариновы конкретно перешли дорогу в бизнесе нашего отца. Они не побрезгуют даже святым, и при любой возможности разобьют твое юное сердечко.

– Мам, мне плохо. Прошу, оставь меня.

– Доченька. Я тебе в дорогу налью чистой воды. Не обижайся на нас, прошу тебя. Мы тебя очень любим, родная.– И мама ушла. По моим меркам меня оставили в покое на минуты две, и в туалет заявилась Светка:

– Юль. Машина будет через десять минут. Давай я тебе помогу привести тебя в божеский вид!

– Да отстаньте вы от меня.

– Обязательно отстанем, на пару денечков. А сейчас приведем себя в порядок, и спустимся вниз. Уже и так задержались по максимуму. Давай, Юленька. Вот так! – Помогает с меня снять вонючую и запачканную одежду. С ее помощью я переоделась, умылась. Глядя в свое отражение чуть в обморок от ужаса не упала. Спустилась вниз. Возле такси меня вышли провожать все сестры и мама. У папы видимо был бойкот. Мама со слезами еле сдерживала истерику и нехотя пошла домой. Сестры по очереди обнимались, брали обещание, что я не пропаду и по очереди уходили обратно в дом. Последней осталась провожать Светка, обняла меня, и прямо в глаза заявила:

– Так, не пропадай! Чтобы писала каждый день, если раздобудешь интернет. Тебе кстати просили кое-что передать. Только не проболтайся. – И сует мне черную визитку, на которой белой ручкой написано: «Юля, твоя обувь у меня. Перезвони и забери», а с другой стороны напечатано Георгий Ларинов и номер его телефона. Как только дошла до этой фамилии, я моментально в ответ швырнула эту визитку Свете обратно, со словами:

– Ты дура? Чтоб я впредь об этой семейке ничего не слышала.

– Ты сама больная. Иди в машину и лечись, сумасшедшая! – и убежала, оставив визитку на земле. Да и я быстро села в машину и уехала, от греха подальше. Будет еще мне обувь, и толпа ухажеров, по заверению мамы. А нервы надо беречь. В машине сделала пару глотков воды, и рухнула спать, глянув перед этим на часы. В нужное нам место мы приехали спустя шесть часов. По приезду меня встретила та самая тетя Анфиса. Женщина лет 60, пухленькая, с круглым лицом и челкой до глаз. Радостная, приветливая. Заботливо взяла почти все мои вещи и с фразой:

– Рада тебя видеть, мое солнышко. Проходи в дом. Сейчас тебя откормим и спать уложим. Совсем исхудала в своей столице. Вон как загоняли тебя с этой учебой. Еле живая. Пойдем, Юленька. Сейчас подкрепимся! – добрая она тетка. В последний раз была у нее лет в 12. Прекрасные были времена. Никакой цивилизации. Беззаботное детство, свежий воздух, домашнее молоко со сливками, огромные куриные яйца – и никаких уроков. Детей своих у нее не было, поэтому к своим племянникам она относилась как к родным детям. Была замужем, но примерно 10 лет назад ее муж попал в аварию. После смерти, замуж она больше не выходила. Про ее нынешнюю личную жизнь ничего не знала. В доме с моего детства много чего поменялось. Отделка внутри стала приличней. Старые обои сменились на вагонку. Установили современные светильники, новые деревянные стеклопакеты и двери. Со временем дом моих лучших времен стал только лучше. Хоть интерьер и стал современней, в доме сохранился уют и тепло. Старинный самовар, вешалка из сучьев веток, красивые картины, мягкие ковры, подоконники заставленные разнообразными цветами. Поджидала меня она с шикарно накрытым столом. От угощений стол чудом не прогнулся. Запеченный гусь, пироги, салаты, трехлитровая банка молока, домашний творог с вареньем. Картошечка-вартошечка. Так называли отварную картошку без мундир, которую целиком обжаривали в большом количестве жира, как фри. А золотистый, румяный какой. Посыпанный зеленью и измельченным чесноком. Объеденье. Да вот только не влезет в меня это все, как бы я не старалась порадовать родственницу:

– Теть Анфис. Я вас очень люблю и уважаю. Но осилить я все ваши ароматные угощения не смогу. Можно я только немного попробую эти вкусняшки и пойду отдыхать?

– Что ж ты бедненькая девочка, совсем над собой издеваетесь с нынешней модой. Диеты, вегетарианцы. Я серьезно займусь за твое здоровье, Юленька.

– На здоровье, теть Анфис. Только не переусердствуйте, пожалуйста. Недавно траванулась напитком а праздике.

– Ох эти буржуи понавозят своей газированной дряни и травят русский народ. Ничего, Юленька. Наше молочко да русская банька даже мертвого на ноги поставят. – Обожаю свою тетку. Настоящая она. Такие в родину вгрызаются до последнего. И за своих – горой стоят! Я, как и оговаривалось, перекусила всем понемногу. Хотела помочь убрать со стола, да меня успешно погнали наверх, помогая при этом мои вещи занести в комнату. Моя любимая комната по размерам была такой же, но интерьер обновился. Новая кровать, пышная постель, резная мебель. А вот игрушки и кружевные салфетки остались. Как мило. Я быстро скинула с себя одежку, переоделась в сорочку и с разбега нырнула в ароматную постельку, как в детстве. Тетя Анфиса присела рядом и спросила:

– Может тебе чайку на травах принести? Судя по настроению в голосе Петьки, тебе не слабо влетело от него.

– Спасибо теть Анфиса. Мне и без чая сладко спиться! – она как в детстве поцеловала меня в щечку и, желая мне спокойной ночи, оставила меня в комнате. Под пение птиц и приятный аромат деревенского дома я очень быстро провалилась в сладкий сон.

Глава 5. История знакомства моих родителей

Деревенский воздух на меня очень хорошо влияет. Вдыхая свежий запах леса и чистых рек, я стала лучше отдыхать, и раньше вставать. Если в городе я это с трудом делала в 7 утра, то в деревне мои глаза распахнулись в 5:50 утра, и спать мне совсем не хотелось. Натянула на себя джинсы с кофтой, связала капну волос резинкой и побежала вниз умываться. Хоть в доме был туалет с ванной, но у жизни в деревне есть особенный бонус. Умывание студеной водой, и кайф от свежести прохладного ветерка на моей коже. Слушая при этом пение птиц. Тетя Анфиса уже не спала. Мы пожелали друг другу доброго утра, и я побежала к своему месту пробуждения. На улице для этих целей раньше стояла бочка. Рядом с ней столб с крючком для полотенца и тумба, на которой стояло мыло и другие гигиенические принадлежности. Сейчас бочка превратилась умывальник в форме чаши, которая стояла на тумбе. Чаша уже была наполнена водой и заткнута пробкой. На ней был установлен смеситель, с холодной водой. Столб превратился в стойку для полотенец и зеркала. Над зеркалом под козырьком висел светильник. Со временем все стало современней, и удобней. Но пейзаж на красивое поле с закатом сохранился. И пение птиц. Как же офигительно жить в деревне. От таких процедур хорошее настроение включается моментально. Туалет на улице был на том же месте. Снаружи он был покрашен другой краской, а внутри был лучше заделан от щелей, в нем был свет, и мягче седушка. Маленькая полка для рулона превратилась в современный держатель бумаги. По пути домой любовалась огородом. Несмотря на прохладный октябрь, на огороде дозревало много овощей. Тыква, кабачки, арбузы. Десятиметровая стеклянная теплица превратилась в поликарбонатную, с установленными филолампами и форточками. В ней на одной стороне дозревали перцы, на второй красовался лук-перо, зеленый салат, редиска. Любовалась таким обилием урожая недолго. Вернувшись домой, я застала свою тетю хлопотавшую над завтраком. На столе меня поджидала манная каша, домашний хлеб с деревенским сливочным маслом. Суповая тарелка творога, кружка кофе, варенье, оладушки. Видимо тетя Анфиса со всей серьезностью отнеслась к миссии в откармливании племяшки. Подходя к такому шикарному столу, я ей высказала:

– Какая же вы молодец. На дворе октябрь, а у вас на грядках все благоухает и цветет.

–Ой, да бог с тобой. Скромное хозяйство, раньше было лучше. Курочек держала, козочку. А сейчас здоровье сильно подводит. Годы берут свое. Ты лучше подкрепись хорошенько. Вон как исхудала. Кожа да кости.

– Спасибо, но я все не съем. – Призналась, наворачивая кашу за обе щеки

– Я давно к этому привыкла, рыжик. Ты ведь и в детстве чуть поклюешь и как птичка и полетишь сломя голову к другим детишкам. – Ответила она присаживаясь рядом ко мне за стол, и продолжила:

– Я знаю, что в городе модно по утрам пить кофе, вот и сделала. Или тебе чайку хотелось?

– Теть Анфис, ваш чай на травках и рядом не стоит с любым кофе. Находясь тут, от кофейных напитков можно и нужно отказываться насовсем.

– Вот и здорово. Наша девочка. Тогда давай вылью кофе и чаек принесу?

– Не стоит выливать. Выпью и кофе. А вы куда то собираетесь? – спросила ее, видя что она выставила ведра и оделась потеплее.

– Да, мое солнышко. По грибы. Пока не ударил мороз, надо успеть заготовить опята, подберезовики и белые. Ты же устала с дороги, пока отдохни, поспи. Гитара на чердаке по тебе соскучилась.

– Гитара – дело хорошее, но я хочу пойти с вами. Я в городе дома вдоволь отсиделась. Уже забыла как грибы собирать.

– Смотри, перетруждаться не стоит. Я тебе покушать соберу. Как поешь, оденься потеплее. Сапоги, безрукавку и косынку вон там в кладовке отыщешь. Обязательно пододень вязанные носки, в шуфлядке лежат.

– Спасибо. – быстро доела все что могло влезть, убрала со стола. Взяла свою верхнюю одежду и обувь, спустила вниз. Тепло оделась, тетя вручила мне ведро с ножиком в чехле, и мы выдвинулись в лес. Располагался он неподалеку от деревни, поэтому ехать никуда не приходилось. По дороге общались:

– Давно не видела племяшек. Как вы там выживаете в этих бетонных джунглях? Замуж еще не повыскакивали?

– Теть Анфис. Ну какое замуж? Учиться надо. Мы с Наташкой и Светкой еще не получили профессию. Катька готовиться к поступлению.

– Странно даже. Вон какие красавицы. Хорошеете с каждым годом. Твоя мама высылала фотографии с праздников. Скромные, одинокие. Дело ваше, конечно. Но я могу похлопотать и свести с приличным мальчиком из хорошей семьи.

– Не, не, не. Не надо. Мне в столице этих мальчиков чересчур хватило. На пять лет вперед. – отмахивалась я, а тетя удивилась и спросила:

– Обидел кто? Изменил? Нынче парни меняют девок, как перчатки. Только и успевай их за уши оттаскивать.

– Нет, не обидел. Просто некрасивая история вышла. Так хорошо на празднике отдохнули, что меня с позором сюда спихнули. Пока все не уляжется.

– Не понимаю. Если вы оба любите, почему это считается позором? Не бежать надо, а бороться за свою любовь!

– Теть Анфис. Ну какая любовь? Я с этим Лариновым на празднике и познакомилась. И о нем я знаю только одно – он из семьи, которая сильно насолила папе по работе. Нас случайно сфотографировали вместе, и раздули из фото грандиозный скандал в газетах. Теперь отдуваюсь за свой позор.

– Меньше слушай этих сплетников в газетах. Петьку тоже не понять. Будто он не был молодым, и забыл, как боролся за свое счастье.

– Эм, а что вы имеете ввиду?

– А он тебе не рассказывал, как увивался за мамой и как добился ее любви?

– Нет, и как-то не интересовалась.

– Ну так я расскажу. В те времена твой папа только строил карьеру, работал в банке. Познакомился с мамой на празднике в городе. И сразу любовь с первого взгляда, потерял голову сразу после встречи. А вот твоя мама взаимностью не ответила, просто дружила. Да и она не из простой семьи. Рожковы ей готовили «удачную партию» в браке. Принца им подавай. Не смотря на категорический отказ ее родителей, твой отец полгода добивался расположения мамы. И водил на развлечения, и подарками заваливал – без толку. Тогда Петька послушал моего совета и привез на каникулы твою маму к нам в гости в деревню. После их совместного похода в нашу баньку мама уже отвечала взаимность папе. Вернувшись в город, они оба боролись за свой выбор и чувства. Каким чудом это получилось – не посвящали. Но свадьбу сыграли, и вон, какими красавицами их бог наградил.

– Ничего себе. – добавила я

– Вот-вот. Вывод один. Ваша столица – портит людей. А у тебя к твоему мальчику есть чувства?

– Да, есть. Страх. Он вообще ненормальный, и ведет себя как псих.

– Ну вот, большие города очень портят людей. В вашей столице поживешь – и не так свихнешься. Только и знают как запугивать и унижать добрый народ. – продолжать тему мне не особо хотелось:

– А как вы вообще тут живете? Вы все в колхозе работаете? Тяжело?

– Потихоньку живем. Да, в том же колхозе. Благодаря твоему папе, он стал еще богаче. Новая техника, помещения отремонтировали, машины новые завезли. Хоть работать стало легче, да работать сюда никто не рвется. Вся молодежь в столицу бежит. Скучно им тут без ваших интернетов и диет.

– Извиняюсь, что перебиваю. А интернета тут нету? – тетя грустно вздохнула, и ответила:

– Нету, рыжик. Да и мобильная связь тут хромает. Вышку уже 5 лет пытаются починить, что-то вечно не довозят. Мы звоним по-домашнему. В колхозе у водителей рации.– Вот тебе и 21 век. Тетя добавила:

– Может, ты хочешь помочь в колхозе? У нас для каждого работа найдется. Лишние руки не помешают. Я взяла на сегодня выходной, в честь твоего приезда. Помогу освоиться, выходные отдохнем, а в понедельник мне придется выйти на работу.

– Я с удовольствием и согласна на все. Только я коров доить не умею.

– Так это и не требуется. Вместо доярок работают аппараты. В коровнике разносчиков сена не хватает. Запахов не боишься?

– Запахи мне не страшны. Я и сама хуже свиньи воняю.

– Так ты не стесняйся, будь как дома. Горячая вода есть. Пользуйся ванной сколько душе угодно. Давай сегодня пойдем в колхоз, поговорим с председателем, чтоб дал тебе работу, а вечерком к Тимофеечу в баньку сходим.

– Здорово. Я так давно в бане не была… – согласилась я

– Тем более. У нас отменная банька, выйдешь из нее новым человеком. В бане заведены отдельные часы. С 7 до 8 вечера– женщины, с 8 до 9 – мужчины. Так что не волнуйся, приставать ухажеры не будут, да и я тебя в обиду не дам.

– Спасибо, теть Анфиса. – На протяжении сбора грибов мы много общались. Уйма всего поменялось, за последние лет 10. Я рассказала о том, что нового из технологий есть в городе. О наших успехах в семье. С учебой сестер и работой родителей. А тетя о не простой деревенской жизни. Вернулись домой с 4 ведрами грибов. Переоделись, покушали и направились в колхоз оформляться. По возвращению возились с грибами: перебирали, чистили, замачивали, сушили, варили. В общем, заготавливали на зиму. Вечером как оговаривалось к 7 мы подошли в баньку. Она стала еще больше, и вместо одной душевой их уже было 5. Парились бесплатно, как бонус от колхоза всем работникам. А для приезжих висел скромный ценник, с рекламой, где можно взять ночлег. В бане я познакомилась со многими девушками. Большинство из них работали в колхозе. Некоторые на почте, в магазине, местном мед пункте. Большинство из них были рады знакомству, проявляли искренний интерес, и посвящали в традиции деревни и о предстоящих выходных. Вечерами в деревне организуются «теплые вечера» с живой музыкой и танцами, в местном клубе. Узнав о том, что я музыкант, меня пригласили на завтра в клуб. На мои оправдания, что я забыла текста старых песен, они обещали предоставить текст на бумаге. В общем дружелюбные тут барышни, даже слегка навязчивые. Но я к этому привыкла. И в городе меня то и дело упрашивали на очередную «последнюю» песню. Из баньки я вышла обновленным человеком, с переполняемым чувством легкости и любви к родному краю. На выходе с баньки мы с девушками столкнулись с очередью из деревенских ухажеров, которые отсыпали всем женщинам горы комплиментов. Заметив меня, у всех парней начался массовый интерес к моей персоне. Сарафанное радио их оповестило о том, что меня зовут Юля и я с понедельника работаю в колхозе. Тетя Анфиса была крупнее меня раза в 2. И следуя за ее крупным силуэтом, ко мне действительно никто не клеился, и не приставал по пути к нашему дому. На ночь мы с тетей отведали очень вкусный чай, с пышными булочками, с маслом и малиновым вареньем. Спать я легла в прекрасном настроении, с легкостью и немного с усталостью.