Хлопок двери. Безвольно опустившиеся руки, понурившаяся голова красивой женщины в длинном платье, взгляд в окно в след стремительно удаляющейся фигуре.
«Совсем от рук отбился», – подумала женщина. «Что с ним случилось? Какая-то бешеная самоуверенность. Вроде не хамит, но очень высокомерно, как-то разговаривает. И ведь только три месяца назад это началось!
Совсем забросил свою учебу. Учителя в недоумении. Ведь по литературе и языку у мальчика такие способности! Все сочинения и литературные работы на высшем уровне, а для ученика – просто талантливые! Правда сам Герберт серьезно к своим успехам не относится, говорит, что это у него само собой получается, и заниматься в жизни он литературой не собирается.
«Есть более интересные занятия», – говорит он, – «которые позволяют быстро разбогатеть и стать независимым». На попытки переубедить его только усмехается и делает непроницаемое лицо».
«Мы ведь и так не бедны», – подумала женщина, – Зачем ему деньги, ведь муж наверняка оставит со временем ему свое дело».
«Надо посоветоваться с мужем вечером», – решила она, и направилась в сторону кухни.
Особняк Уэллов находился в фешенебельной части города, на специально насыпанном холме, окруженный великолепным ухоженным садом. Вид изо всех окон был просто очаровательным: Цветущие розовые кусты и белые акации; хитро спрятанные среди цветов и деревьев искусственные ручейки и водопады. Отец Герберта работал целыми днями для того, чтобы содержать это великолепие, а также Герберта и свою жену.
Деньги у Герберта были. Родители давали ему достаточно, чтобы он мог иногда проводить время в дорогих пабах, потягивая элитный алкоголь, в компании таких же, как и он «золотых» ребят. Сборища эти были в основном очень скучны, разговоры были всегда одними и теми же – ни о чем. Мало кто из окружения Герберта знал, чем он будет заниматься в жизни. Эта проблема была практически неразрешима для большинства из «золотой молодежи». Деньги-то есть всегда. А зачем тогда работать?
Эта же проблема стояла и перед Гербертом. Хотя мать пыталась настаивать на его занятиях литературой, но лень ведь заниматься этим. Глупое занятие в глазах его друзей. Да, иногда он ощущал сильную тягу что-нибудь написать, и его рассказики пользовались успехом у мамы и преподавателей колледжа. Да, у него в голове периодически вспыхивали почти невероятные идеи, но… Кто-нибудь из друзей всегда звал в кабак, а после кружки темного эля, заниматься вообще ничем не хотелось. Но все же Герберт чувствовал ответственность перед родителями и, старался учиться хорошо. И ему это вполне удавалось, до тех пор пока…
Никто не помнил, как в их компании появился ловкий Джим. Он ходил в те же кабаки, что и они, проводил время в тех же местах, и в итоге, прибился к их тусовке.
Однажды они с удивлением узнали, что Джим – сын прачки, что его родители бедны и едва сводят концы с концами. Раскрыв рот от удивления, Герберт с друзьями слушал Джима, и удивляться было от чего.
Дело в том, что деньгами Джим сорил не меньше, а иногда больших самых богатых парней из их компании. Одежде он уделял едва ли не самое большое количество времени и внимания. Выглядел на «миллион долларов». И вдруг – такое неожиданное откровение!
Герберту всегда нравилось надменно-независимое поведение Джима; он даже начал ему немного подражать. И однажды, улучив момент, спросил, откуда у того столько денег.
Джим исподлобья, внимательно взглянул на Герберта и произнес:
– Хочешь стать настоящим мужчиной, Герберт?
– Я думаю да, Джим, – не совсем еще уверенно ответил тот. – А как это можно устроить?
– Я покажу тебе, – ответил Джим. – Ты мне нравишься, парень! Сразу видно, что ты умнее большинства своих товарищей. Кроме того, у тебя тонкие пальцы… Пойдем в Ирландский Паб, поговорим.
Не совсем увязав свои пальцы и симпатию Джимми в уме, заинтригованный Герберт, двинулся вслед за «Загадочным Джимом» в почти самый дорогой бар города.
Когда после месяца довольно упорных тренировок Герберт украл свой первый кошелек, они с Джимом куролесили два дня. Причем полтора из них на свои деньги – наличности в кошельке оказалось не так много. Но деньги здесь были не при чем.
Герберт обрел власть – власть и смысл жизни. Все начало видется ему в радужных тонах. Сменилась походка, появились «роковые» девочки, каких не встретишь в его тусовке, а учеба и занятия литературой начали пылиться в углу. Мысли о написании каких-нибудь рассказов, или еще чего-нибудь, все реже всплывали на поверхность.
Уверенность в себе захлестнула парня с головой, быстро преобразовавшись в надменную, неуемную самоуверенность. Хотелось выплеснуть миру в лицо свою крутизну, свое «Я»; сквозь зубы бросать слова в лица этих недотеп – маменькиных сынков. Он уже едва сдерживался, чтобы не нагрубить матери, когда та пыталась его вразумить насчет учебы. А зачем ему учиться? Он и так САМ зарабатывает деньги.
Так, продолжается уже четвертый месяц. Они с Джимом определили территорию своей охоты, и Герберт почти каждый день выходит на дело. Джиму он отдает со своей добычи пятьдесят процентов.
Небрежная походка, цепкий взгляд по сторонам в поисках очередной (и не последней на сегодня) жертвы. Большой магазин в центре города, в котором всегда полно народа. Герберт направляется в галантерейный отдел, где стайки богатых и невнимательных женщин, горящими взорами обозревают полки с косметикой, трогая, рассматривая, и не замечая ничего, что вокруг.
Вот и сейчас, одна из таких дам, увлеченно крутит в руках какую-то безделушку, полностью сосредоточенная на этом занятии. Герберт моментально принял решение. Подойдя к ней, он как бы невзначай, споткнулся, и неловко навалился на нее. Тонкие, уже тренированные пальцы, получив импульс, мгновенно сделали свою работу: «Open, Take, Close…». Меньше двух секунд.
– Ох, простите меня, пожалуйста, я такой неловкий, – Герберт смущенно поклонился и, приняв в свой адрес, извиняющий взгляд, двинулся дальше.
Сейчас надо было ненадолго скрыться, а заодно посчитать добычу.
Укол совести – не такой уж редкий гость души Герберта. Каждый раз совесть неизменно напоминала о себе. Ощущение нестыковки между его делами и отношением к этим делам его души, внутреннего я, раздражало Герберта.
«Ну что не так?» И тут же понимание: «Воровство – не дело!». Подавление понимания усилием воли и опять: «Нет, все нормально! Я же хочу этого! Я буду этим заниматься!». Глупое упорство в борьбе со своим "я", осознание того, что далеко не все нормально.
Впрочем, со временем, тихий звоночек сердца стал звонить все реже, и постепенно образ жизни Герберта начал врастать в кристаллическую решетку его «Я», заполняя пространство и пустоты внутри тела, освобожденные в результате борьбы с собственной душой.
Мысли теперь текли плавнее, ловко огибая острые углы совести, которыми она колола все слабее и слабее.
«Надо купить Энн какую-нибудь безделицу», – рассуждал Герберт, огибая прилавки с различными товарами на первом этаже маркета. Девочка, буквально млеет от восторга, когда Герберт, в присутствии ее подруг дарит ей, например золотое колечко. Она любит красивые вещи. Чем занимается Герберт, никто не знает. А мужчина-загадка, для таких девочек – неизменный предмет для обожания.
Герберту очень льстит его положение. Надменный, независимый, крутой мужчина, снисходительно принимающий проявления восторга в свой адрес. Он еще им покажет…
Недавно Джим предложил сыграть по-крупному. На окраине города есть богатый особняк,владельцы которого уехали на лето в…
Пол. Выщербленный, с вкраплениями слюды, пол. Прямо перед глазами. Недоумение, тишина, шум прибоя, громче, звук и… ВЗЛЁТ!
Пол с огромной скоростью удалился от глаз Герберта, и он понял, что стоит на ногах в магазине…
«Воруешь, мальчик?» – сладкий тихий голос… Мелькнувший рукав…
Космос влился мириадами звезд во Вселенную Герберта. Черное, бесконечное пространство, не собиралось заменяться реальностью маркета. Хотя Герберт и понимал, что не потерял сознания…Из-за боли. Невыносимой острой боли, которая вспыхивала в голове, носу и на губах, со словами:
– Слушай, – удар, – Меня, – удар, – Урод, – удар… – Если, – удар, – Я, – удар, – Еще раз, – удар, – Тебя здесь, – удар, – Увижу, – удар!!!
–
Аааа…
– Так легко, как сейчас, ты не отделаешься, понял?!
Герберту было больно думать, но понимание на него снизошло мгновенно!
Тиски боли отпустили, кошмар закончился. Герберт приподнял голову, и в тот же миг, увидел носок дорогущего лакированного ботинка, летящий ему в лицо. «Не меньше пятисот долларов за пару» – успел подумать Герберт. Уж в этом он знал толк.
Носок ботинка взрывом врезался в рот Герберта, сломав ему зуб, и вызвав водопад густых, толстых линий крови.
– Не повторяй моих ошибок, мальчик…
И сквозь красно-желтые, плавающие перед глазами пятна, звук удаляющихся шагов.
Лужа крови у ног: «Это из меня столько?». Прижатые к лицу ладони и подкашивающиеся шаги к выходу. «Быстрее. Быстрее домой!».
«Мамочка, ни о чем не спрашивай, я все расскажу позже. Главное знай – все хорошо».
Я всегда был хорошим учеником. На этот раз я понял, что усвоил свой лучший урок в жизни, данный неизвестным преподавателем, на основе его собственного жизненного опыта. Лицо было искалечено жестоко, но это и радовало меня. Потому, что исключало кривотолки ситуации. Несмотря на головную боль и тошноту…
…Я лег на кровать в своей комнате, достал блокнот и, морщась от боли, подумал: «Что это у меня за идея полтора месяца назад в голове мелькала? Интересной мне показалась… Придумать цикл тематических произведений…Научные…сказки…Нет. Фантазия…Придуманное будущее, предсказание развития науки…Эээ…ФАНТАСТИКА! Точно! НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА!».
Глава 6.
Утро. Открытые глаза. Включившийся разум.
«Ну ты и идиот!» Отнять у себя себя, взяв чужое! С досады Алексу захотелось вскочить и что есть силы ударить в стену кулаком. Но он только рассмеялся. Рассмеялся в голове.
В нем внезапно выросла сила, как-будто давно в нем посеянная, и ждавшая только, чтобы ее полили, наконец, правильным питательным раствором. Эта сила вызвала нервный смех от нестерпимого ощущения полета внутри, от разросшегося духа, сжатого все эти дни, от новых горизонтов, еще неясных, но уже очевидных. «Чуть не променял жизнь на существование!»
Быстро одевшись и даже не позавтракав, Алекс порывисто, схватил саквояж и буквально бросился к Стилейну в кабинет.
– Мистер Стилейн, Мистер Стилейн! – Дверная дробь заполнила коридор. – Откройте, пожалуйста, мистер Стилейн!
– Алекс, Алекс, что, случилось?! – Стилейн в шелковой пижаме, заспаный, немного смешной.
– Мистер, Стилейн, мне пришло в голову, что хотя я больше и не обязан убирать в номерах, но номер Флоренции мне убрать хочется. Из личных симпатий к ней. Я встал пораньше, чтобы никто не успел до меня начать уборку… – Алекс вскинул руку, – И посмотрите, что я нашел!
Стилейн уставился на покачивающийся в руке сундучок, перевел взгляд на Алекса, а затем мельком взглянул ему на ноги. Потом еще раз. И тут Алекс сообразил, что второпях примчался к Стилейну в форме и… ТАПОЧКАХ, вместо ботинок.
Краска залила лицо, стало не по себе. Долгий, тяжелый брусок взгляда Стилейна, легший на плечи. Все длится мгновение, но оно невыносимо. И вдруг тяжесть ушла. Стилейн слегка улыбнулся, взглянул на Алекса как-то по особенному и, приняв из его рук ценную находку, смущенно произнес:
– Спасибо… эээ… тебе… Эл! Спасибо тебе за то, что ТЫ такой человек!
***
Возращение в свою комнату сопровождаемое отчаянно-радостным: «А ведь он ВСЕ понял, оценил! И назвал меня на «Ты»! Впервые! Какой все-таки классный мужик!»
Завтракая, Алекс, еще раз прокрутил утреннюю сцену перед глазами и подумал: «Какая легкость от понимания того, что чужое тебе не нужно. Что существуют ценности выше денег. Что теперь я чувствую, как что-то изменилось во мне и расцвело. Легкость. Счастье! Предчувствие того, что все сложится и что я на пути к чему-то главному, к какому-то ответу.».
Вечером Стилейн подошел к Алексу и сказал:
– Эл, приехала… ээ… Фло! И я, и она приглашаем тебя на ужин в ресторан «Талеон» на набережной. Ты придешь?
– Конечно, мистер Стилейн, это большая честь для меня! – радость и удивление одновременно. «Местечко-то ребята выбрали самое крутое в городе» – подмигнул Алекс сам себе.
– Эл, отныне, я для тебя просто Джордж. Называя меня так, пожалуйста.
– Хорошо, Джжордж, – немного с трудом произнес Алекс, непривычное для него обращение к своему работателю.
Глава 7.
Алекс и не подозревал, какую радость доставит ему встреча с Флоренцией. Он понял, что соскучился по ней. Душа ощутила какое-то родственное тепло, когда Алекс здоровался с Фло и Джорджем, и садился за белоснежный, безупречно сервированный стол. Сердце у него защемило при мысли о том, чего бы он себя лишил, не отдав чемоданчик. Не было бы, как сейчас, ощущения полета, счастья, свободы духа, и предчувствия новых свершений.
«Хорошо, что меня приснился сон, где я был Гербертом Уэллсом. Надо же, Уэллсом! Сначала карманником, потом – писателем!» – улыбнулся он про себя.
Стилейн тоже пребывал в приподнятом настроении и был сама галантность и обходительность. Отпустив официанта, он сам так ловко и непринужденно ухаживал за Флоренцей и даже за Алексом, что хотелось зажмуриться от удовольствия.
Непринужденная беседа, смех, с предчувствием важного разговора. До последнего момента Алекс был уверен, что его пригласили для того, чтобы отблагодарить за находку, но понял, что ошибся.
Они немного поели, выпили по бокалу шампанского и тут Стилейн, поставив бокал на стол, сказал неожиданную для Алекса фразу:
– Эл! Ээ… Я не умею складно говорить, и думаю ээ… возможно уже не научусь. Но все же мы с Фло решили, что буду говорить я, от лица нас обоих.
Алекс! Мы сделали с Флоренцией вывод, что ты относишься к той же категории людей, что и мы. Дело в том, что каждый из нас в свое время сделал определенные выборы, которые впоследствии (не совсем плавно конечно) привели нас к нынешнему положению. А оно в свою очередь заключается в том, что мы счастливы! Даже не спрашивая пока тебя ни о чем, я могу предположить, что тебе уже знакомо это ощущение. Ведь очевидно, что и ты стоял перед глобальными выборами в своей жизни не раз.
Алекс не отрываясь, смотрел на Стилейна, который продолжал:
– Но то, что тебе, возможно, показалось глобальным выбором, на самом деле просто конечный выбор в цепочке предыдущих, равных по значению. Просто он сделан уже совершенно осознанно, в отличие от многих выборов до этого.
Такие осознанные выборы способны делать только те люди, которые непрерывно думают и пытаются понять свое предназначение и положение в этом мире.
Каждый однажды задает себе впервые вопрос: «Что делать дальше и для чего он пришел на нашу Землю?» Мы с Флоренцией – не исключение. Нам понадобились многие годы, для того, чтобы что-то осмыслить. Мы развивались параллельно. Встречались, делились друг с другом своими наблюдениями, и результат состоялся! Мы занимаемся любимым делом, при этом занимаем то положение в нашем обществе, которое сами для себя задумали очень давно.
Фло взяла бокал с шампанским со стола, отпила глоток и кивнула, подтверждая слова Джорджа.
– Единственное, пускай и небольшое сожаление все же имеется. Дело в том, что у нас не было таких учителей как МЫ, – Стилейн улыбнулся, а у Алекса в груди при слове учитель, что-то так беспокойно зашевелилось, что на мгновение он даже опешил.
– Если бы такие люди были, мы бы конечно совершили намного меньше ошибок. Ты же Алекс поразил нас тем, что гораздо в более раннем, чем я и Фло возрасте начал свой рост, который возможно перерастет в зрелость. Это доказывает то, что общество зрелых людей молодеет в целом, что возможно очень скоро, все люди, наконец, смогут поговорить с собой, признать свои комплексы, и этим самым избавиться от них и быть счастливыми. Каждый может достичь этого прямо сейчас, но:
Первое: Они не верят учителям.
Второе: Они не слушают себя, и не верят себе.
Хотя уверен, что таких ребят, как ты Алекс, становится все больше и больше.
Сердце Алекса завистливо екнуло. Как это так? Он считал себя таким индивидуальным, размышлял, думал… И вдруг, таких как он – много! Стало неприятно, хотя и понятно, что неприятно быть не должно.
– Я вижу тебе не совсем нравится это слышать. Ты думал, что ты один такой, или, по крайней мере, один из немногих, – глаза Алекса расширились от удивления. – И знай – это так! Ты один из немногих, но их становится все больше.
Нас с Фло это, например, очень радует. ТЫ же, испытываешь легкие душевные уколы с элементами зависти, что и другие наравне с тобой, могут развиваться и делают это. Не удивляйся, это чувство нам было знакомо в полной мере, даже по отношению друг к другу.
И вот здесь, Алекс, мы хотим восполнить в твоей жизни, тот пробел, который был в свое время у нас. Мы расскажем тебе кое-что с высоты НАШЕГО ОПЫТА, и если тебе интересно, то ты (возможно!), ответишь на какие-то свои вопросы. Как ты думаешь, тебе это надо?
Желание знать, послушать, понять, слезами стало душить Алекса. У него перехватило дыхание, он только кивнул, пребывая в большом волнении.
– Ну и хорошо, – Стилейн с Флоренцией улыбнулись, – но сначала давай выпьем, а потом расскажи немного о себе. Может у тебя есть какие-то наболевшие вопросы?
Пузырьки машинально пощекотали горло и отправились развлекать остальные части тела. Все немного поплыло перед глазами, обнажая в мозгу вопросы без ответа. Алекс кашлянул.
– Во-первых, спасибо Вам огромное, за эту беседу. Да, вы правы, я непрерывно размышлял все эти годы, и первый серьезный выбор в жизни, мне помог сделать мой сон.
– Сон? – переспросила Фло, – какой сон?
– Я бросил пить каждый день, убивая свободное время, после того как мне приснилось, что я был алкоголиком, и меня в итоге убили.
Джордж с Флоренцией переглянулись.
– Интересно… Продолжай.
– А в последнее время мне практически подряд приснились еще два сна, из-за которых, я, как мне кажется, сделал еще два важнейших выбора в своей жизни.
Фло, глядя Алесу в глаза, понимающе улыбнулась, но, похоже, расспрашивать ни о чем не собиралась.
– И что самое поразительное и радостное для меня, – продолжал Алекс, – это то, что я стал… счастливее что ли. Появилось ощущение внутренней свободы, и новых горизонтов, и это меня, конечно, приподняло как бы над самим собой, над тем, какой я был раньше. Далось мне это, не то что бы большим физическим, но умственным трудом! И ваши слова о том, что уже чуть ли не все, такие же, как я, меня как-то задели, хотя внутри я понимаю, что не должен противопоставлять себя другим людям. Откуда эти ощущения я не знаю, но уже привык к ним прислушиваться. С другой стороны я же вижу, что другие…
–
Ты веришь в Бога? – вдруг прервал его Стилейн.
Алекс ненадолго задумался.
– Я поверил, что что-то есть, когда лет в пятнадцать, попросил Бога помочь мне. И все сбылось! Впоследствии я много раз еще обращался к нему за помощью, но постепенно она сошла на «нет».
– Неудивительно! Ведь ты сам перестал верить в эту помощь, думая, что не заслужил ее. – Стилейн уселся поудобнее и продолжил:
– Алекс! БОГ, несомненно, существует. В этом неоднократно убеждался и ты, и многие люди на земле. Вопрос в том, кто и как относится к его существованию. Многие придумывают Богу роли, играют его именем, зарабатывают на нем деньги, ругают его за несправедливость, которую он якобы допускает на Земле и так далее.
Ошибка же здесь одна. Она состоит в том, что ВСЁ, что ты можешь каким-либо образом воспринять вокруг себя, и даже больше – ЕСТЬ БОГ!
Существует такое стихотворение:
Бог – это Любовь!
Не приписывай Богу роль!
Бог – это Смерть,
Бог – это Боль.
Бог – это Яд.
Бог – это Я!
Бог – не хорош,
Бог – не плох,
Хорош, плюс плох –
Равняется Бог.
Бог – ЭТО ВСЁ!
– Оно достаточно емко отражает понимание о Боге. Но! Бог Богом, а нас интересуем МЫ!
Алекс удивленно вздрогнул от таких смелых непривычных и резонирующих с общепринятыми, высказываний.
– Да, да! Мы! Именно Мы: Я, ты, Фло… У Бога по любому могут быть свои цели, а для чего на Земле, и вообще в НАШЕЙ Вселенной МЫ?
На это есть ответ:
МЫ ВСЕ ЗДЕСЬ, ДЛЯтого,
чтобы испытать свой опыт
САМОРЕАЛИЗАЦИИ!
А в чем конкретно твоя самореализация – это самый сложный и самый главный вопрос в твоей жизни! И если даже сейчас, в данный момент, ты еще не знаешь, не вспомнил, кем ты хочешь быть, то главное, чтобы ты ОБ ЭТОМ, хотя бы начал ДУМАТЬ! Все время думать о СВОЕЙ Самореализации. И если ТЫ начнешь, то станешь СЧАСТЛИВ ПРЯМО СЕЙЧАС! Не ограничивай себя в этом! Ответ придет! Совершенно точно!
СЧАСТЬЕ – самый очевидный, и чуть ли не единственный, показатель того, что ты на правильном для себя пути!
Рай и Ад не существуют где-то. Они здесь – на Земле. И если ты САМОРЕАЛИЗУЕШЬСЯ, то ты создашь свой РАЙ, а если НЕТ, то, будешь пребывать в АДУ тисков неправды и нереализованности, зажавших душу. Другого Ада – нет!
– Но, простите, а Библия, а Заповеди?…
– Эту книгу придумали и написали люди, описав в ней достаточно неясным языком, похождения Иисуса Христа – Учителя, жившего на Земле в то время. Многие его услышали и поняли. Нам кажется, что, к сожалению, именно сейчас, как раз не хватает такого учителя. Многие созрели до вопросов Эл, стали свободными в душе. Многие…
Алекс опять ощутил какие-то смутные толчки в своей груди.
– Эл, ты должен понять что ты, я и Фло, и остальные – тоже Бог! Мы все одно целое, одна душа! Каждый из нас – Бог своего мира, а вместе мы просто Бог! Включая и все остальное во Вселенной. Мы подобны комнатам в доме, где в каждой комнате свой воздух, но все же воздух в доме един. И в этом ответ на твой вопрос о себе и о других:
Ты не можешь превозносить себя над другими, считать себя ВЫШЕ их. Это равносильно тому, что ты считал бы себя, ВЫШЕ себя самого! Наступил себе на голову.
Но как быть, когда кто-то бездумно проживает свою жизнь, а ты размышляешь, растешь, идешь к своей реализации? И при этом ты все равно одно с этим человеком?
Ответ таков:
Ты должен просто НАБЛЮДАТЬ и просто ПОНИМАТЬ, что ты НЕ ТАКОЙ! Не ЛУЧШЕ, не ХУЖЕ, не ВЫШЕ, не НИЖЕ, а просто – ДРУГОЙ! Ты – это ТЫ, и ты УНИКАЛЕН, так же, как пальцы на твоей руке. Один палец не хуже другого, но он – ДРУГОЙ! Хотя все они – часть целой кисти.
Судить, осуждать других за их образ жизни – НЕЛЬЗЯ! Ведь ты не знаешь, что это для ИХ души! Ты не можешь знать, в чем самореализация другого человека – это может узнать ТОЛЬКО он САМ! Ты просто НЕ ТАКОЙ. И всё.
У нас мир относительности. Поэтому, и существуют понятия «плохо» и «хорошо». Чтобы понять одно относительно другого. Но Бог – это Всё, а ты – лишь часть Бога.
Алекс слушал, широко распахнув окна глаз, свежему ветру понимания.
– Если ты поймешь и выберешь для себя эту простую истину, то тебе потихонечку, станет понятна концепция любви ко всем людям. Принимая их такими, как они есть, ты не выбираешь зависть и раздражение для себя и своей души.
Вообще вопрос выбора – один из самых основных в нашей жизни. Если ты хочешь чего-то, то ты должен выбирать это каждый день. Буквально: «Я выбираю любить и быть любимым!», например.
Алекс подумал: «Я выбираю любить и быть любимым», как бы проговаривая это про себя несколько раз. Примерно на четвертый раз он ощутил в позвоночнике такой ток тепла, будто выбивший пробку из некой трубки, что тело передернуло от этой энергии.
Стилейн прервал свою речь:
– О! Ты уже попробовал! Молодец! – он довольно улыбнулся, – Ну что работает?
– Не знаю, но что-то ощутимо произошло, – ответил Алекс, поводя плечами.
– То, что это работает, ты убедишься в самом ближайшем будущем. Только немного потерпи и старайся не сильно сосредотачиваться на этом.
– Хорошо, – сказал Алекс. – С выбором более или менее понятно. А что делать, если человек тебя все-таки раздражает? Например, он слишком навязчив? Подавлять себя из-за любви к нему? Принимать?
– Отличный вопрос, Эл! – Стилейн даже хлопнул в ладоши. – Его мы задавали с Фло тысячу раз, пока узнали ответ. Так вот. Подавлять свое «Я» нельзя ни в коем случае! Весь смысл состоит в том, насколько твое «Я» подготовлено. Если ты не выбирал раздражение, выбирал принимать людей, такими, как они есть, ты спокойно, заметь вообще без раздражения, дашь понять человеку, что он тебя напрягает. В этом твоя сила. Твои эмоции полнее, и не сбиваются до склок.
Но это не значит, что ты выше этого человека! Ты просто сделал свой выбор, а он нет, и ты это наблюдаешь.
Ты, не такой как он. Но так как ты научился говорить правду себе, признаваться себе, то этому человеку ты можешь дать мягкий и доброжелательный, но аргументированный отпор. Если ты этого не сделаешь, человек обидится на тебя! Да, да не удивляйся! – Стилейн подался вперед.
– Допустим, он богат и, привык, что ему во всем потакают. Если он не сделал свой выбор на пути любви и самореализации, то он считает себя выше других людей, потому что он сумел заработать, а другие нет. И вместо наблюдения за другими, у этого человека происходит тыканье носом, в их, по его мнению, несостоятельность.
Это потому, что в нашем мире деньги преподносятся как эквивалент счастья и свободы. Но если ты несвободен внутри, не реализован, то никакие деньги тебе не дадут ни того, ни другого.
Это Алекс уже и так усвоил.
– По мнению такого человека, – продолжил Стилейн, – раз ты работаешь уборщиком номеров, то тебя вынудила к этому твоя бедность и несостоятельность. – Алекс усмехнулся.
– Он же не знает, что уборщик нашего отеля Алекс, живет в центре города, в четырехкомнатной квартире, – Алекс широко улыбнулся польщенный, – и начинает унижать нашего уборщика, своим пренебрежительным отношением. Или, еще того хуже, пытается рассказать ему какую-нибудь дурацкую историю, полагая, что уборщик – низшее существо, и за чаевые будет его слушать, поддакивать и улыбаться.
Все это до поры ты можешь спокойно выслушать, но лишь только почувствуешь, что тебя напрягает этот человек, дай ему честно, открыто, а главное доброжелательно, это понять. Ты увидишь, что как только человек встретит такой необычный для него отпор, его поведение изменится.
В разговор вступила Фло:
– Дорогой Алекс, также еще пойми, что то, что мы тебе рассказываем – это конкретные примеры из НАШЕЙ жизни – НАШЕГО воображения. Мы хотим отразить для тебя суть процессов, на которых построена жизнь вообще. У тебя ситуации могут быть другими, и нюасы их решений другими, но суть процессов такова. Жоржи расскажи Алексу про реальность, пожалуйста.
– Ну, здесь, мне кажется, Эл и сам нам мог бы что-нибудь рассказать.
Алекс удивился, Стилейн продолжил:
– Эл, то, что я говорю, и буду говорить тебе, ты и так знаешь. Все знают. Но не все хотят или стремятся вспомнить. Мы с Флоренцией не любим рассказывать всем подряд наш жизненный опыт. Лишь тебе, как человеку, который нас удивил своей способностью в столь юном возрасте уже понимать, пускай интуитивно, важные для счастья вещи, мы хотим кое-что рассказать из того, что знаем.
Мы не учителя. И иногда я сожалею об этом. Но я не выбрал быть учителем и не виню себя за это. Я верю, что появится такой человек и очень скоро, который каким-либо образом подскажет большому количеству людей, как искать ответы, научит их. Может он напишет книгу, или станет общественным деятелем, не знаю. Но сейчас его нет, а нам с Фло очень хочется, чтобы ты намного раньше, чем мы, дошел до земных истин.
Стилейн глотнул шампанского.
– В общем, как ты наверняка уже убедился – «Человек – сам кузнец своего счастья» – не пустая поговорка.
В твоей жизни происходит только то, что ТЫ хочешь. Именно! И ничего больше. Если происходит что-то неподвластное тебе, это может означать только две вещи: либо ты пустил свою жизнь на самотек – «Будь, что будет» – и в управление ею, ты пускаешь других людей, либо ты мыслишь негативно из-за чувства вины от греха, который вбивает тебя религия или ты сам. И даже здесь некого винить кроме себя. ТЫ хочешь так! Или говоришь, что не хочешь, а делаешь по-другому. Я говорю не о сиюминутных частностях, а об общем направлении твоей жизни.
Никто не заливает в тебя алкоголь, не вставляет в зубы сигарету, или иглу в вену. Только ТЫ делаешь это! Многие скажут, что это соблазны, привнесенные в их жизнь дьяволом, но и ЭТО ЕРУНДА! Не надо бояться и обвинять того, что создано не для тебя. Дьявол создан НЕ ДЛЯ ТЕБЯ!
Однако, если ты выберешь обвинять ЕГО, в твоей реальности он появится! И даже, если захочешь, не один, а несколько!
Здесь опять проявится склонность винить кого-то в том, что ТЫ САМ тратишь свою жизнь впустую. Подменяешь сигаретами, алкоголем или наркотиками!
Заметь, когда немного выпиваешь, твоя фантазия разыгрывается не на шутку, а под наркотиками в сотни раз сильнее. И там ты – тот, кем хочешь быть и даже больше! Но возвращение в реальность – это депрессия. Многие не возвращаются…Человек в итоге перестает делать движение – основу жизни, а только рефлексирует и функционирует.
– Я знаю, – тихо сказал Алекс. – Андрису, коллеге с моей прошлой работы, уже два раза ставили капельницы, вытаскивая из запоев, в которые он сбегал от депрессии…
– Да, да, знакомо, знакомо. Но ты не такой, и даже можешь поговорить с Андрисом, насчет его жизни и целей. Возможно, он нуждается в этом…
Острое желание поговорить с Андрисом, передать ему то, что только что услышал и до чего дошел сам, резануло Алекса яркой вспышкой. Видимо что это отразилось на его лице, потому что Джордж с Флоренцией замерли, а потом переглянулись.
– Поговори, поговори с ним, Эл, – легко прикоснувшись к его руке, произнесла Фло, – научи его. Ты необычный мальчик, – продолжала она, – необычно мыслящий и поступающий тоже необычно для всех. И даже для нас. Последний твой поступок еще раз доказал это. И судя по твоей реакции на слово «УЧИТЕЛЬ», вполне вероятно, что ТЫ выберешь учить других, и сможешь донести до МАССЫ людей те истины, что познал и еще познаешь. Мы – люди, ведь одно…
Толчок внутри Алекса на этот раз был такой сильный, что он даже пошатнулся.
– Но как я смогу учить…Я же ничего сам еще не знаю…
– Ну, во-первых, не принижай себя. Ты УЖЕ много знаешь, и ЗНАЛ до этого. А во-вторых, запомни – ДАЖЕ У САМЫХ ВЕЛИКИХ УЧИТЕЛЕЙ, В СВОЕ ВРЕМЯ БЫЛИ НАСТАВНИКИ! Пускай даже они давали наставления не лично, а через книги или свои поступки. Но! Выбор за тобой!
– Я хочу выпить за тебя, – она подняла бокал, за ней последовали Алекс и Джордж, – и сказать тебе вот что. Во-первых, спасибо тебе еще раз большое за возврат драгоценностей, а во-вторых, отдав мне мое сокровище, ты очень скоро обретешь свое!