– Да, мэм, я там работаю, – ответил молодой человек и сел на мягкое сиденье. Автомобиль плавно покатился вперед, сверкая дисками на солнце.
– Я думала, что менять колеса обучают специально, – сказала дама, останавливаясь напротив входа в отель.
– Да! Но мне, это просто нравиться, мэм. Поэтому я сам и научился. Мне нравиться возиться со своей машиной… Позвольте!
Молодой человек выгрузил чемодан и дорожный саквояж дамы с заднего сиденья, и, дождавшись, когда она отдаст ключи от машины парковщику, пошел чуть позади нее к стеклянным, сверкающим дверям отеля.
Дама замедлила шаг и, поравнявшись с молодым человеком, задумчиво произнесла:
– Значит, ты занимаешься тем, что тебе нравится в жизни? Похвально! Я тоже всегда так делала.
– Да, мадам, Вы правы. Стараюсь заниматься, – улыбнулся молодой человек в ответ. – Только вряд ли все мои нынешние занятия – это то, чем я хотел бы заниматься всю жизнь. Да и денег они особо не приносят, в отличие, судя по всему, от Ваших жизненных занятий, – еще раз улыбнулся он, окинув взглядом ее респектабельный образ.
– Деньги, деньги… – задумчиво произнесла пожилая леди в мехах, сверкая бриллиантами на солнце. – Видишь ли… Если у тебя нет мозгов, то деньги тебе ничем не помогут. В этом случае, когда они у тебя появятся, тебе просто станет скучно жить. Ты не будешь знать, что тебе делать, чем занять себя. Поверь мне, я знакома с множеством людей, у которых море денег… Кстати, как тебя зовут?
– Алекс, мэм.
– Так вот, Алекс, старайся стремиться не к деньгам, а к самому себе, обретя себя, ты обретешь все.
– Спасибо за совет, мэм… – больше Алексу ничего не удалось сказать, так как они подошли к стойке администратора, за которой сейчас стоял сам хозяин отеля – мистер Стилейн.
– Добрый день, Жоржи! – защебетала мадам, – какое счастье, что я встретила тебя сейчас, у меня сразу же поднялось настроение!
– Здравствуйте, Флоренсия! Джордж Стилейн слегка наклонился и улыбнулся, показав отличные белые зубы.
– Ах, мне так нравится, как ты произносишь мое имя Жорж, – промолвила леди, протянув руку Стилейну для поцелуя, – повтори еще раз, пожалуйста!
– Здравствуй, Флоренсия, – послушно повторил Стилейн, и галантно поцеловал ее тонкие пальцы, на одном из которых красовалось изящное кольцо с сапфиром.
– Представляешь, я проколола колесо в пятидесяти метрах от входа в твой отель и совершенно не знала, что мне делать, но Алекс, – она повернула голову в его сторону, – так быстро и ловко мне помог, что я осталась в полном восторге.
Стилейн одобрительно взглянул на Алекса, и улыбнулся. Алексу он нравился. Спокойный, уравновешенный старик без возраста, никогда не повышающий голос и прекрасно относящийся к своим работникам.
– Жорж, я знаю, что не принято давать деньги менеджерам в отелях, но разреши мне все же отблагодарить этого молодого человека. Мне понравилось, что он умен и у него золотые руки. Вот, возьмите, пожалуйста, не отказывайтесь, – сказала Флоренсия, протягивая Алексу две сотенных бумажки. – Я рада, что Жорж набирает на работу таких толковых менеджеров.
– Спасибо, мадам, – поблагодарил Алекс, принимая вознаграждение с легким смущением. – Но дело в том, что я не менеджер в отеле, я просто убираю в номерах.
– Как?! – Флоренсия удивленно захлопала глазами. – Как это убираешь в номерах?! Честное слово, я всего третий раз в жизни ошиблась в оценке человека. Надо же! Никогда не подумала. Ниже менеджера ты никак не смотришься.
– Не забывайте, мэм, что я делаю, то, что мне по душе. У меня много времени для моих мыслей, а мне это сейчас необходимо – ответил Алекс, слегка улыбнувшись.
Флоренция повернулась к Стилейну.
– Жорж, этот молодой человек действительно необычен! Я бы даже сказала – нетипичен! – многозначительно произнесла она. И уж ты-то, точно должен был бы это заметить!.. Куда ты меня поселишь, дорогой? – неожиданно сменила она тему.
– В двести двадцать второй, Фло, если ты не возражаешь, конечно.
– Нет, не возражаю, Жорж. Мне нравится этот номер и номер этого номера, – весело сказала Фло и положила на стойку кредитную карточку. Элегантный полуоборот головы Стилейна в сторону Алекса:
– Алекс, спасибо Вам, Вы свободны, – и мгновение спустя, добавил: – В восемь часов загляните ко мне, пожалуйста, в кабинет.
– С удовольствием, сэр, – ответил Алекс, заметив, что его недавняя знакомая довольно улыбнулась.
Кивнув ей и Стилейну, он пошел к лифту.
Глава 2.
Длинный коридор служебного этажа, угловатой змеей, убегающий в даль. Тревожная слабость, несмотря на отсутствие внешних причин. Носки туфель на мягкой ковровой дорожке, в бесконечной гонке друг за другом.
Интерес в голове, перекрывающий волнение: «Зачем? Зачем позвал хозяин?» Медная табличка с лаконичным «Дж. Стилейн», забравшая угол зрения в свое распоряжение. Мимолетная боль в костяшках от тройного удара о красное дерево двери и звукоизолированное: «Войдите!» Шаг, даль, стол, Стилейн.
–
Алекс! Проходите, проходите, я Вас ждал.
Стилейн указал рукой на глубокое кожаное кресло напротив себя, рядом со столом, за которым он сидел.
– Приятно, что вы не опоздали, эта черта мне очень нравится в людях, знаете ли. Садитесь, пожалуйста.
Скрип кожи, с какой-то готовностью обнявшей тело. Удобно.
– Я перейду прямо к делу, Алекс. – начал Стилейн, открывая серую папку лежащую перед ним. – Здесь, у меня, Ваша краткая история, своеобразные заметки о Вашей жизни, пока Вы работали у меня…
Легкое напряжение в теле.
– Должность у Вас, прямо скажем, не самая ответственная, поэтому и досье тонковато. – Стилейн улыбнулся и взглянул на Алекса. Алекс улыбнулся в ответ.
– Но вы мне сразу показались несколько необычным.
Сначала я отнес эту Вашу черту на счет молодости, и, извините меня, легкой дури, но со временем, заметив Вашу добросовестность, иногда неординарный, творческий подход к вверенным Вам обязанностям, я решил за Вами понаблюдать повнимательнее.
Выдох…
– Для меня долго оставалось загадкой, почему Вы ушли со своей предыдущей работы в банке на заведомое понижение. Я говорю не только о зарплате, Вы понимаете? – Алекс кивнул. – Пришлось навести справки в банке, не натворили ли Вы чего-нибудь, будучи там клерком. Но нет! – Стилейн вскинул руки. – Нет! Ваша деятельность хоть и не была безупречна, но репутация толкового работника, за Вами закрепилась твердо.
Радостное тепло от похвалы, толкнувшее губы к улыбке.
– И сегодняшний случай с моей давней знакомой, и наилюбимейшей клиенткой, послужил последним толчком к моему решению, относительно Вас. Флоренция действительно всю жизнь тонко разбиралась в людях, да и в самой жизни тоже, как мне кажется. Я ее уважаю за то, как она построила собственную жизнь. И хоть она ничего больше не сказала про Вас, Алекс, но то, как она произнесла слова: необычен и нетипичен, открыло мне многое.
Алекс немного расслабился и уселся в кресло поудобнее. Предчувствие чего радостного крутилось в нем колесом.
– Однажды, – продолжил Стилейн, – примерно в Вашем возрасте, или скорее чуть попозже, я тоже бросил довольно сытую жизнь, ради сомнительной перспективы стать свободным изнутри. Много лет меня интересовал гостиничный бизнес, были очевидны недостатки в его ведении другими людьми, и мне захотелось сделать так, как я видел и представлял себе этот вид деятельности. Не буду вдаваться в подробности моего начинания, но со временем мне удалось все поставить на ноги, не скажу, правда, что это было легко. Теперь я могу наслаждаться и более того – наслаждаюсь – глаза Стилейна засияли, – жизнью, занимаясь любимым делом! Вот так!…
Стилейн положил ладони на стол и продолжил, глядя на кончики своих пальцев.
– Рискну предположить, что Ваши внутренние мотивации, если не совпадали, то, по крайней мере, были максимально приближены к моим, когда Вы пришли ко мне работать. Вы, правда можете ничего не говорить, ведь решение на счет Вас я уже принял…
– Прошу прощения за то, что перебил, – сказал Алекс, – но мне нечего скрывать и я скажу. Мне в определенный момент показалось, что я зашел в тупик в своем существовании. И я достаточно резко изменил свою жизнь. Уволился с прежней работы и устроился к Вам в отель.
Работа у Вас дала мне возможность собраться с мыслями, избавиться от моей пустой алкогольной зависимости и подумать о том, что мне делать дальше.
Алекс опять сел поглубже в кресло.
– А теперь, мистер Стилейн, скажите мне, пожалуйста, какое решение Вы приняли насчет меня. Хоть я и не ожидаю никакого подвоха, все же мое волнение достигло предела.
Стилейн кашлянул.
– Я хотел… Я хочу предложить Вам, Алекс… – он замялся. – Дело в том, что у моей дочери через полгода должно быть пополнение…Ребенок поздний, и она очень его хотела. Так как ее муж недавно погиб в автомобильной аварии, и она осталась одна, мне с каждым днем приходится уделять ей все больше и больше времени, в связи с чем, ослабевает контроль над делом. И вот, мой нынешний управляющий, без моего начала показал себя несостоятельным. Мне пришлось его уволить. Я уже назначил нового управляющего, а Вам предлагаю стать его заместителем. С повышением оклада, разумеется, – добавил Стилейн.
Щекочущее волнение, сдерживаемый, рвущийся наружу восторг, глубокий вдох через нос.
– Для начала, конечно, пройдете обучение в течение месяца, – охладил пыл Алекса Стилейн, – и этот месяц Вам придется поработать на старой должности. Что скажете?
Алекс немного помедлил с ответом:
– Спасибо, мистер Стилейн. Мне очень лестно, что Вы считаете меня достойным этого непростого поста в Вашем деле. Я с радостью принимаю Ваше предложение. Но прошу на начальном этапе уделять мне побольше внимания, если мне будет что-нибудь непонятно.
– Конечно, конечно. Это, прежде всего и в моих интересах – ответил Стилейн. Ну что ж и Вам спасибо за то, что согласились, Алекс.
Стилейн встал, показывая, что разговор окончен. Две с половиной тысячи долларов, в который он был облачен, приятно подчеркивали стройный силуэт его фигуры. Алекс поднялся следом и, пожав протянутую руку, направился к выходу. У самой двери он услышал:
– Алекс, а что бы Вы делали, если бы я сказал Вам, что принятое мной решение – вас уволить?
Задумчивость на мгновение, построение фразы в голове и ответ:
– Видите ли, мистер Стилейн, работа уборщиком номеров достигла для меня своего апогея. Уже месяц назад я начал думать (достаточно нерегулярно) о том, чем я хочу заняться дальше. И вдруг – наш разговор. Я счастлив, что он закончился таким образом. Спасибо Вам еще раз. Но даже если бы Вы меня уволили, я бы точно так же воспринял это, как ответ на мой вопрос о своей дальнейшей жизни.
Черты лица Стилейна заметно расслабились.
– Я вижу, Фло и в этот раз не ошиблась, – сказал он. – Вы и впрямь нетипичны. И это в двадцать пять лет, – тихо добавил он. – Хорошо, Алекс, идите. Завтра зайдите ко мне в шестнадцать часов, я познакомлю Вас с управляющим.
Глава 3.
Отличное настроение! Чуть вприпрыжку, Алекс поднялся на второй этаж, где располагалась его комната. Что ж, дела, вроде бы складываются совсем неплохо.
Место, предложенное Стилейном, тешило его самолюбие. «На данный момент, – подумал Алекс, – эта должность как нельзя лучше отвечает моим внутренним желаниям и амбициям».
Алекс также знал, что не смотря на его повышение эти же амбиции не позволят ему вернуться к времяпрепровождению двухлетней давности. Слишком уж большая работа ума была проделана за это время. Созидательная работа…
«Ведь что такое амбиции?» – подумал Алекс.
Амбиции…Слово избитое, произносящими его людьми, со всех сторон. Что же это за эмоция? Относительно какого душевного состояния она складывается?
Мы говорим – «Человек амбициозен». Что имеется в виду?
Это значит, что он противопоставляет себя чему-то, обществу, например? Или становится сильнее, в течении каких-то душевных порывов? Отрицание это или апофеоз?
Если мы берем общепринятое проявление амбиций, то они выражаются обычно через отрицание. «Вы такие, а я такой» – восклицает человек однажды, и все решают, что он амбициозен.
Каждый человек – индивидуален, но люди вместе – это общество. И общество имеет инерцию и массовое сознание.
Многие люди – очень яркие личности по одиночке. Но кому-то лень пошатнуть, а кто-то стесняется высказаться, чтобы стронуть с места и двинуть вперед общественные рамки. И получается, что человек, идущий против инертного общественного сознания, взвращивающий свои амбиции на нем, идет и против отдельных индивидумов этого общества – людей.
Общество, конечно, это осуждает, поддерживая, как модель поведения, лозунг: «Этика – как техника безопасности».
И часто бывает право. Основная масса амбиций через отрицание – это, всего лишь, нарушение общественного порядка, который следует признать, все же крайне необходим. Амбиции такого рода возникают, как правило, из-за чувства обиды, злости и душевной неудовлетворенности, и носят агрессивный характер. Они попирают основное душевное качество в человеке – Любовь.
Общество, столкнувшись с амбициями такого рода, моментально приобретает защитную твердость и, являясь большой, инертной массой, заставляет амбициозного человека тратить энергию, пустословить, почти безрезультатно, поглощая его своим равнодушием.
Так, следовательно, амбиции – это отрицательная черта характера человека?!
Да!
Если говорить об амбицияъх, построенных на отрицании.
Но, с другой стороны, ведь именно амбиции, как правило, являются двигателем прогресса и общественной жизни. Только приглядевшись, мы с удивлением обнаруживаем, что это – амбиции созидательного характера. Возникают они у человека в результате разговора с собой. Человек, начав признаваться себе в чем-либо, задавать себе вопросы и, обдумывая, получать на них ответы, решившись на какие-либо действия, становится очень амбициозным. Только здесь амбиции можно озвучить так: «Да! То чего я добился – хорошо и мне нравиться это! Но я выбираю сделать еще лучше!» Амбиции относительно себя – положительные и созидающие амбиции.
Алекс теперь был наделен ими в полной мере… Признавшись себе два года назад в том, что он в своей жизни топчется на месте, он очень разозлился, напился вечером до чертиков; орал всю ночь: «что он их всех здесь…». Потом испытал двухдневную депрессию, вспомнил еще раз сон, приснившийся ему, плюнул на все и уволился. Коллеги и домашние крутили пальцем у виска, потому, что Алекс устроился в пятизвездочный отель в центре города уборщиком номеров. Но он нашел в себе силы и достаточно ума, не обращать на своих бывших коллег никакого внимания и, ощущая в душе полный комфорт (временный, как он понимал с самого начала), потихоньку познавал окружающий его мир, наблюдал за людьми и ситуациями, убирая шикарные апартаменты в роскошной гостинице. Пил он только теперь по особым случаям и заметил, что алкоголь теперь не бодрит, а наоборот гасит его!
Но, гасит, не гасит, а отметить сегодняшнее повышение все же надо. Особый случай, надо полагать. «Тааак…Куда пойти?»
Последние пару месяцев Алекс полюбил проводить вечера в роскошном казино, неподалеку от отеля. Убранство заведения, обслуживание, а главное различные карточные игры очень привлекали его. Проигрывал он сущую мелочь, долларов пятьдесят за ночь, не больше и, естественно, не каждую ночь, и это его не особо печалило. Но когда он выигрывал… Эта эйфория…
Сходил домой, переоделся. Стильный свитер, чуть расклешенные джинсы и из-под них, острые носки дорогих ботинок.
«Вперед! Сегодня днем случился бонус в двести долларов, подаренных Флоренцией, так может быть удастся повторить его в игре!».
Радостная надежда на выигрыш толкала к приключению.
«Выигрыш для того, чтобы испытать эту эйфорию, подъем, внутренний свет. Даже непонятно, почему возникают такие ощущения…».
Алекс привык признаваться себе в чем-то, не откладывая возникающие вопросы в долгий ящик, и попытался поразмышлять на эту тему поглубже.
«Эйфория выигрыша немного затягивает, но все под контролем», – решил в итоге Алекс шагая по чистой городской улице.
«Стоит признать, что казино сейчас заменило всю мою в принципе плотную культурную программу – походы в театр, в кино, на выставки. Но мне кажется, что это – временное явление. Смена деятельности и ощущений, так сказать».
Золотые огни все ближе, а в теле легкий мандраж.
Пять долларов швейцару, лестница на второй этаж, ковром, услужливо расстелившаяся под ногами. Продолжающий нарастать радостный подъем в душе. Легкий коктейль…
***
– Еще! Да, что такое! Еще! – рвущие голосовые связки, возгласы. Злость. Досада. Алекс не помнил, когда у него произошла такая перемена в настроении. Видимо час назад, когда он бегал домой и взял еще пятьсот долларов. Двухсот бонусных – дневных, к тому времени уже и след простыл. Сцепленные пальцы рук, воспаленные глаза, злость… Впечатление такое, будто крупье специально издевался над ним. Через раз у крупье выходил то «Блэк Джек», то двадцать одно. И даже тогда, когда у Алекса выпадало девятнадцать, у крупье как назло было двадцать.
«Да где мои карты? – возмущался Алекс уже чуть ли не в слух. – Что за невезение?!! Ну, все! Сейчас и я ему покажу! Так!»
– Ставка двести! – швырнул он фишки едва ли не в лицо крупье.
«Сейчас уж точно должен отыграться!» – нервная мысль, примешанная к тайной надежде на поворот колеса фортуны в другую сторону. «Раз я рискую по-крупному, должно повезти», – старательно убеждал себя Алекс, глядя за маленькими полотнами – шедеврами изобретательного человеческого ума, ложащимися на стол и оглашающими свой приговор…
Приговор?!!
«У меня шестнадцать, у крупье – шесть», – поток логики в голове с внутренней радостью. Наиболее часто выпадающие карты в «Блэк Джеке» равны десяти очкам. То есть, все картинки плюс десятки. Но крупье, в отличие от игрока, не имеет право останавливаться, если у него меньше семнадцати очков. «Значит вероятность перебора у крупье сейчас огромная. Все! Конец тебе сволочь!» – злорадно усмехнулся Алекс.
– Хватит! Себе! – сказал он крупье.
Невозмутимая тройка, затем логичная картинка. Девятнадцать.
При-го-вор!
Алекс треснул кулаком по игровому столу.
– Да что за фигня! – воскликнул он в голос. «Ну, ладно!» – поворот на стуле, вскочил. «Дома есть еще деньги. Надо попробовать сменить свое поведение в игре. Должна быть какая-то система…»
– До свидания! – едва догнавший голос швейцара в спину.
***
Трясущиеся в замке в нервном тике ключи, рывок двери. Не разуваясь в комнату, под кровать. Коробка из-под обуви со сбережениями, не положенными на счет в банк. «Так, сколько взять?» И тут, вспышкой, слово «Приговор», пришедшее на ум в казино.
Алекс сел на кровать и уставился на коробку с деньгами в своих руках. «Какая глупость! – подумал он. – Какая нелепость! Приговор… Я сам себе вынес какое-то наказание ни за что! Идиотизм. Готов разбить морду крупье и поджечь казино, и это после того, как намеревался отдохнуть и провести время в хорошем настроении! Интересно, ведь таких ощущений я еще не испытывал. Что-то новенькое. До чего же ЕЩЕ может довести игра?».
Усталым движением коробку на место. Плавный подъем с кровати, кухня, кнопка электрочайника, душ. Очень резко захотелось спать. Алекс и не подозревал, какой упадок сил вызвали в нем сегодняшние переживания. Прохладные струи воды смывали последние остатки досады. Но частичка ее, какая-то неудовлетворенность, обида на свое поведение все же остались.
«Надо завтра попробовать немного по-другому поиграть. Должна быть система. Все равно отыграюсь!» – подумал Алекс, сладко засыпая после душа и чашки зеленого чая.
Глава 4.
Следующий день прошел в ожидании вечера. Мысли циклично, неизменно обращались к игре. В голове непрерывно щелкали пластиком карты, ложащиеся на воображаемый стол. В этот день, после знакомства с управляющимся отеля «Рич», стажировка Алекса носила символический характер и заключалась пока в наблюдении за действиями своего начальника. Это было даже несколько скучно к концу дня, но, по требованию Стилейна, должно было продлиться еще неделю. Алекс еле дождался вечера, вежливо распрощался с управляющим и вприпрыжку побежал в казино.
«С чего вдруг во мне такая прыть? – удивился он. – Ведь совсем недавно я достаточно равнодушно относился к этой забаве».
У Алекса внезапно возникла ассоциация игры как процесса, с процессом курения. Сначала все кажется забавой, а потом не можешь бросить.
«Но курение все же не игра, а сигареты – не карты, – подумал он. – С картами, думается мне, все же попроще. Чего тут бросать. Просто сказал себе все – и все!» – легкое сомнение по поводу последней мысли быстро стерлось ластиком с надписью «Да, ладно!».
«И если курение может привести к раку легких, например, или к язве желудка», и это весьма маловероятно, то игра – то, до чего может довести? Что я, все деньги проиграю что ли? Но это же нереально! Я же – не идиот! И сколько надо сидеть в этом казино, чтобы проиграть все деньги? Нет… нереально». – Честная мысль, показавшаяся абсолютно здравой.
***
Вторник. Проиграл все, что взял с собой, но домой за деньгами не пошел. Старался придать своему лицу бодрое выражение.
Среда. Проиграл все, что было с собой, взял дома деньги, отыгрался и выиграл двести долларов. Безмерное счастье!!!
Четверг. Работа: «Алекс, где Вы витаете?» – удочка управляющего, вытащившая Алекса крючком, из облаков фантазий о вечере.
Вечер. Проиграл все, что выиграл накануне, сходил домой, проиграл еще пятьсот долларов, твердо решил не идти домой за деньгами… «Мистер, Вы наш постоянный гость, и поэтому наше заведение может открыть для Вас кредит…». Проиграл триста долларов в кредит.
Дом. Ночь. «Ну, Бог с ними, с деньгами. Заработаю. И как я поддался этому азарту? Все! Хватит!»
Пятница. Суббота. В общей сложности проиграл с переменным успехом две тысячи долларов, из них 300 долларов в кредит.
– Если хотите, можете взять кредит до пятидесяти тысяч долларов.
– Так много?! Почему?…
– Мы знаем, что у Вас есть квартира, поэтому доверяем Вам…
Воскресенье. Проигрывал шесть тысяч долларов, в итоге отыгрался и проиграл ВСЕГО четыреста. Был несказанно счастлив!
Понедельник. Работа: «Алекс, послезавтра начнется Ваше обучение по-настоящему. Вам придется потрудиться, чтобы усвоить некоторые вещи. Надеюсь, Вы будете внимательнее, чем на прошлой неделе!»
Легкий поклон: «Конечно, сэр». Сомнение на лице управляющего. «А пошел он!».
Раздражение на… СЕБЯ.
Вечер. Мысли по дороге в казино: «Сегодня обязательно выиграю. По-моему я постиг систему».
Ночь. Мыли по дороге домой: «Та-ак… Сегодня тысяча в минус. Почему в итоге я не выигрываю? Есть что-то в процессе игры неправильное – чувствую… Похоже, игра – это как легкая (или не очень легкая?) наркотическая зависимость. До чего это может довести? Ладно! Решено! Завтра – последний раз. Буду стараться играть по-крупному, и выиграть. И все! В последний раз!»
Прохлада воздуха спальни, после скинутых одежд и принятого душа. Погружение в мягкий атлас постельного белья, вздох… Надвигающийся сон, гасящий подавляемую досаду от проигрыша…
Глава 5.
Красиво. Просто красиво. Тона спокойствия с вкраплениями возбуждающих оттенков. Весь интерьер помещения, как-будто отлит из мягкого, темно-зеленого бархата, с добавлением коричневой мебели в тон драпированным стенам, полу и потолку. Здесь просто нет времени как такового. Место находится вне четвертого измерения. Нигде не видно измерительных приборов – часов.
Тишина с элементами легкой музыки, создает атмосферу внешнего спокойствия и безмятежности…
И только капли пота, капающие с моего лба на зеленое сукно покерного стола, нарушают эту идиллию.
Я – камень. Глыба, которую невозможно пробить никаким инструментом. Единственные признаки жизни во мне – это глаза. И предательский, непрерывно льющийся с моего лба, пот. Под моими руками на игорном столе, уже расползлось мокрое пятно, но никто не делает мне замечаний. Совершенно никто.
Черт побери! Я же поклялся: «Больше ни за что!» И крепился, честно крепился целые полгода! Собрался с мыслями, нашел деньги, организовал бизнес, привлек инвесторов, которые согласились влить обширные средства в мое дело, и, на тебе!
Сегодня я, со своей дочерью Жасмин, и со всеми деньгами предприятия, моими и партнеров, забрел практически против своей воли в это первоклассное казино. Именно из-за уровня заведения и зашел, просто посмотреть! Такие шикарные залы мне никогда не встречались прежде. На входе мне сразу налили шампанского («Вдова Клико!»), а Жасмин проводили в детскую комнату, где накормили мороженым и завалили игрушками.
Восторгу Жасмин не было предела, и я не смог не поменять пару монет на фишки, в знак благодарности за такое гостеприимство.
Пройдохи крупье сразу усекли, что у меня целый чемодан денег с собой (да и я этого особенно и не скрывал, чтобы снискать еще большее уважение к своей персоне).
Уважили меня моментально: Я, покерный стол, бутылка «Вдова Клико» («За счет заведения, Мистер!») и моя тринадцатилетняя дочь Жасмин, окруженная заботой и куклами в детской комнате.
Сам владелец казино обихаживал ее, мотивируя это тем, что более приятной девочки ему еще встречать, не доводилось.
Так было вначале… А, сколько времени прошло? Вопрос без ответа…
– Сколько сейчас времени? – спрашиваю срывающимся голосом у крупье.
– Сожалею, мистер, но у меня нет часов, – отвечает он с вежливой улыбкой. – Вы будете сравниваться, сэр?
Щекотливый вопрос. По моим подсчетам я, менее чем за пять часов, оставил здесь все деньги, которые у меня были, переписал на счет казино свой дом и небольшое имение в Турции, а этот молодой, наглый ублюдок – мой оппонент, решил видимо, играть до конца, и перебил мой дом своим, плюс прибавил тысячу долларов!
Жалкая тысчонка! Я их оставил здесь около пятисот!
Но казино упорно отказывается ссудить ее мне без залога. А если я сейчас не сравняюсь («Слава Господу, у меня есть это право!»), то все мои деньги и дом, поставленные на кон в этой игре, пойдут прахом.
У меня на руках «Фул Хаус» – редко встречающаяся и очень неслабая комбинация. Тройка тузов и пара королей. Очень сильно! И мне нечем сравняться…
Машинально оглядываюсь вокруг и вижу: бесстрастные лица крупье, за соседними игровыми столами, озабоченные, радостные, насмешливые лица посетителей, обращенные в мою сторону, Жасмин за стеклянной стеной детской комнаты, смеющуюся в обществе владельца казино… Жасмин…
Жас-мин…
Мои губы, не повинуясь более мне, раскрылись и произнесли:
–
Жасмин…
Крупье на мгновение потерял свою профессиональную невозмутимость?!
–
Что?! – рассеянно моргнул он глазами. – Не понял!?
–
Жасмин. Дочь…
Переспрашивать меня не было смысла. Ясность ситуации витала в воздухе грязным, вонючим пятном. Очевидно, что я закладываю свою дочь за тысячу долларов, перспективу оставить дом за собой, и хоть немного отыграться.
Повинуясь таинственному знаку, поданному крупье, охранник метнулся к детской. Владелец уже выходит к нему навстречу, почуяв накал атмосферы.
Игра в казино остановилась. Все стоят пораскрывав рты.
«Не злиться… Взять себя в руки! Спокойно… Так ведь и хочется разбить пепельницу об голову этой бабы слева от меня, за ее осуждающий взгляд».
Владелец казино – толстый, со слюнявым ртом господин, подошел ко мне сзади и спросил:
– Вы уверены в своем решении?
– Да, – сквозь зубы бросаю я.
Голос хозяина казино приобрел презрительные нотки:
– Подготовьте для молодого человека соответствующую расписку.– Сколько надо для сравнивания? – осведомляется он у крупье.
Мой соперник, казалось, окончательно окаменел, настолько он был недвижим. То, что я закладываю свою дочь – его не волновало. Главное, что сейчас у меня будет тысяча, и мы откроем карты. И он может проиграть. Похоже, сомнения все больше съедали его душу.
Я подмахнул то, что мне подсунули под руку, и получил одну фишку в тысячу монет.
«Подлец, ублюдок…» – слышу я тихие голоса вокруг.
«Пошли вы все! Уроды! Заткнитесь!» – ору я про себя и краснею от ЗЛОСТИ.
– Что ж, – раздался голос хозяина казино, – по крайней мере, если Вы проиграете, Ваша дочь ничего не потеряет, а только приобретет. Возможно – лучшего отца, а может… – я различил, как он облизал свои губы, – даже и… любовника!
Мои пальцы чуть не проткнули ладонь насквозь!
– Ей только тринадцать лет!!! – закричал я. – Пообещайте, что не тронете ее!
– Вернуть Вам расписку? – спокойным голосом осведомился хозяин. Или продолжите игру?
Мучительное мгновение… Принять решение! Передо мной глаза пожилого крупье, затуманенные шоком…
– Вскрываемся! – заорал я так, что дрогнули хрустальные люстры под потолком, и отчаянно швырнул свои карты на стол.
Соперник, посмотрев на мои карты, грохнулся в обморок.
«Еще не хватало!»
Но чувство облегчения и радости уже захлестнуло меня. Оно начало щекотать мои ноги, подбираясь к промежности, и поднимаясь, все выше и выше. Сердце заколошматило в груди, стремясь вырваться наружу. Огромный глоток шампанского… Все поплыло перед глазами…
«Уфф! Победа!»
«Карэ» – издалека…
«Победа!!!»
«Ка-рэ!» – ясно и четко.
– Что!!! – опять заорал я и швырнул бутылку на пол. – Что?! Какое «Карэ»?!!
– У Вашего противника «Карэ», сэр. Он просто не выдержал напряжения и потерял сознание. Вы проиграли…
Все что я вижу сейчас перед собой – это двойки. Одна, две, три, четыре двойки. Они выросли до размера уличных афиш и, смеясь, хлопают мне по лицу.
Четыре двойки! Жалкое, младшее «Карэ». И все же старше, чем мой «Фул Хаус».
Негатив, обработка изображения, переход и:
– Вот и Вы, сэр, потеряли сознание, – чья-то заботливая рука. – По условиям расписки, которую Вы подписали, Вы должны немедленно покинуть наше заведение, и никогда больше в него не возвращаться. Наш хозяин приказал, в виду его особой щедрости, дать Вам с собой две тысячи долларов. Сэр! Сэр! Вы что?!!
Я приподнимаю голову и исподлобья вижу, как владелец казино уводит мою дочь в какую-то дверь, сливающуюся со стеной. В последний миг я слышу смех девочки, а потом замечаю ее немного недоуменное лицо, когда она ощутила на своей попке мужскую пятерню доброго дяди.
«Значит все-таки роль любовника…»
Ненависть и отчаянье душат меня. Что я скажу жене? А всем остальным? Что я скажу!? Мой дух сломлен… Да он собственно никогда и не был крепок. Игра постепенно подточила его со всех сторон, оставив болтаться в теле на тоненькой ножке. Скольким я поступился? Какие принципы уничтожил в своей жизни? Сколько раз унижался ради игры? Теперь и не вспомню…
Но я могу избавиться от всех проблем разом! Толкнул крупье, шаг в сторону, рука в карман, резкий рывок, дуло пистолета к виску, чей-то пронзительный крик, последний вздох и…
Глава 6.