– Итак, действующих лиц ты видел, дальше уже сказ пойдёт. – Он пощипал свои редкие усики. – Девушка эта, которую ты видел, моя жена, вернее уже после ей стала. Со Светлыми у меня тогда проблем не возникло, её отец как-то всё устроил, уладил. Сама она тоже числилась Светлой, но лишь изучала магию, была теоретиком, а не практиком, даже одежду носила всегда обычную, только значок, хотя и показывала мне как-то свою форму. В общем она поправилась и мы начали встречаться, разговаривать, вместе гулять. Когда я спросил её почему она меня спасла, знаешь, что она мне ответила? Она сказала, что сделала это потому что я человек. Её родители были Светлыми, а сама она из богатой, элитной семьи, я должен был её ненавидеть, должен был, но не мог. Я рос один, всегда один, а она в большой, дружной семье, была из детей самой старшей и сколько её помню всегда возилась со своими младшими, братом восьми лет и пятилетками-двойняшками сёстрами. Первые свои детские иллюзорные представления я, кстати, показывал именно им. Её родители были тоже людьми необычными, не делили людей по каким-то признакам, даже к Свободным относились довольно терпимо. Кстати и мать её тоже была лекарем, а не боевым магом. Отец не был против нашего брака и поинтересовался лишь, какая у меня работа и цели. Я, конечно, тогда соврал, но думаю он всё понял. Потом была свадьба, домашняя, без лишних людей. Её отец помог нам купить дом и некоторые вещи для начала. Так я и стал мистиком, работал, она тоже, на жизнь нам хватало.

Илей вдруг нахмурился ещё сильнее и помрачнел. Я молчал и лишь подбросил в костёр пару веток. Даже по себе я знал, что с нашей жизнью шанс вот так выговориться выпадает нечасто. Сам я, впрочем, вряд ли бы решился кому-либо открыться и всё рассказать. Илей как-то слегка нервно поднёс руку к подбородку, но тут же опустил.

– Уже когда я решил жениться, то понял, что магом мне не стать, тут либо-либо, сам ведь понимаешь. Её отец учил меня лечебной магии, простой, конечно, той, которую можно делать без Слова. В кошмарах мне часто снилось то поле, как она задыхается у меня на руках, а я ничего не могу сделать, вот он и решил мне помочь. Три года мы жили счастливо, но потом она захотела родить мне ребёнка, хотя её отец уже до этого говорил и мне и ей, что этого делать нельзя, после того случая её тело и здоровье и без того были слишком хрупкими. И всё же она была упрямицей, всегда такой была, о том, что она беременна ни он, ни я очень долго не знали, пока не стало поздно. – Он помолчал и посмотрел на небо. – Когда она умерла, я сорвался, долго пил, долго спрашивал небо за что мне это и зачем мне теперь жизнь. Её родители и брат с сёстрами-близняшками пытались мне помочь, и от этого становилось лишь хуже. С каждой новой их попыткой контраст между этой семьёй и остальным миром, который я видел вокруг и видел в детстве всё больше и больше рос. Я чувствовал, что ещё немного и я сойду с ума или возненавижу всех и всё, как и прежде. В общем я не выдержал и ушёл, вновь стал бродягой, разве что к магии отношение изменил. Я бросил пить и дал обещание, ей, что больше на моих руках, при мне, никто не умрёт. Лишь оно до сих пор и помогает мне хоть как-то держаться.

Илей осёкся, словно понял, что уже начал говорить явно лишнее. Я сделал вид, что не заметил его последних слов, подбросил в костёр ещё веток, долил в котелок воды и поставил его на огонь. История Илея была действительно красивой и необычной. Как я и думал под внешностью шута, под весёлой маской, он многое прячет, не понимал лишь почему он вдруг решил её снять.

– Мы можем умереть завтра, поэтому. – Илей вдруг посмотрел мне в глаза. – Твои мысли видно очень ярко, ты хороший человек. Она бы, конечно, осудила, но этих людей уже не спасти, не вразумить, сам же понимаешь.

Он с надеждой посмотрел на меня. Я медленно кивнул. Если он ожидал, что я стану говорить что-то в защиту этих извергов, то зря. Тёмная магия или не тёмная, а выбор у них всё же был. Могли в конце концов сбежать куда-то подальше или хотя бы попробовать это сделать. Молчаливое потакание злу – это тоже зло, причём зло едва ли не худшее.

– Спасибо за историю. – Я посмотрел на Илея. – Только больше никому её не рассказывай. Отдашь другим – потеряешь в себе. Дураки ведь могут и смеяться начать.

Я достал сушёных грибов и бросил в котелок. Совет Илею я мог, конечно, и не давать, но меня самого злила мысль, что кто-то мелкий может залезть этому человеку в душу, испоганить там всё и сломать. Илей с лёгким удивлением взглянул на меня, задумался и медленно кивнул. Я сварил суп, мы поели, до вечера обсуждали план, а затем легли спать. К сектантам мы решили отправиться на рассвете, в это время тёмная магия почему-то наименее сильна.

Ни мне, ни Илею в эту ночь не спалось. Мы ворочались и оба проснулись часа за два до срока. С неба ярко светила луна и звёзды. На реке было прохладно, безветренно и тихо. Мы быстро умылись и вернулись к костру. Илей нервно пощипывал свои усы и бородёнку, да и вообще выглядел слегка испуганным. Я молчал и делал вид, что ничего не замечаю. О том, что он может в любой миг отказаться, я его уже предупреждал. Илей взял мой котелок, плеснул в него воды и поставил его на огонь.

– Прости…, привычка, да и всё равно вместе пить. – Он посмотрел на меня. – Деревню в двух днях пути отсюда ведь тоже знаешь? Я там был недавно, но днём, сюда торопился. Там у одной девочки день рождения послезавтра, так что нужно вернуться…, нужно сделать фейерверк. Обещал ей, если вернусь ночью сделать звёздочки падающие.

Илей улыбнулся, но как-то не особо весело, его глаза при этом не смеялись.

Я кивнул, достал смесь бодрящих трав и бросил щепотку в котелок. Вообще-то этот отвар слегка вредил здоровью, но сейчас, на ближайшие полдня, нам нужны были максимально свежие и ясные головы. Илей принюхался, понимающе хмыкнул и вдруг задумался.

– Знаешь…, дети тоже бывают разными, бывают злыми и добрыми, но когда я вижу злого ребёнка, я почти всегда вижу, что это не его вина. Злые родители воспитывают его так, сами меняют в его душе добро и зло местами, хвалят за плохое и наказывают за хорошее, вот и всё, разбираться в истинных мотивах и причинах его поступков у них просто не находится времени. «Украл у брата пряник? Ну ничего, мы ему их всё равно много дали, пусть не жадничает. Не жадничай, понял, иначе больше вообще ничего не получишь!», – говорят они строго брату маленького вора, наказывая его ни за что, или просто умиляются кажущейся безобидностью этой кражи и смеются, а потом вдруг почему-то удивляются, когда их ребёнок-вор подрастает и начинает красть деньги у них и у других людей. Второй ребёнок тот, которого ни за что наказали, тоже выносит для себя «урок», что справедливости нет, а все вокруг лишь подлецы и негодяи, раз уж даже его родители такие и нет ничего зазорного в том, чтобы тоже стать таким. Некоторые дураки наказывают или хвалят детей за один и тот же поступок в зависимости от собственного настроения, бывает и так, тогда ребёнок вообще перестаёт понимать, что такое добро, а что зло, ведь даже собаку и то так можно запутать: сперва гладить за то, что таскает пироги со стола, потом бить, потом снова гладить. Такое я уже видел не раз, самые яркие примеры просто. В той деревне, о которой я говорил, меня приняли плохо, на самом деле даже слишком. Не знаю, может это начинает влиять этот проклятый храм, его сила тут повсюду. Я видел злых детей, они смеялись надо мной, а не над моим представлением, помню их жестокие глаза, взгляды. Но была одна девочка, ради которой я продолжал. Она смеялась и даже мне хлопала. Одна. Её матери было неудобно, но она её не останавливала. Это у неё послезавтра день рождения. Вот так. – Он задумался, вдруг задрал голову и посмотрел на небо. – Я учу детей, а не смешу их, Свободный. В основном учу. Просто так проще это делать.

Я кивнул и тоже поглядел на небо, в общем-то добавить тут было уже нечего, я и сам думал так же, жаль вот только, что результатов своей работы он уже не увидит, разве что в мире станет чуть больше добра, а некоторые цепочки зла, когда злые воспитывают злых, разорвутся.

Илей снял котелок с огня, разлил отвар по кружкам, как-то нервно отхлебнул, буркнул что-то под нос, начал сильно дуть на свой отвар, ещё раз что-то буркнул и поставил кружку у ног.

– Никогда почти не обжигаюсь, сегодня первый раз за пять лет. Времени жалко мало, ты хороший человек, я никогда никому не открывал свои секреты, но тебе бы показал, вдруг бы да пригодилось…, в будущем, потом уже. Иллюзии – это просто…, это не магия и убить ими нельзя, запутать или рассмешить только.

Он вдруг начал говорить чуть быстрее обычного и как-то слегка сбивчиво. Я молча кивнул. У такого учителя в иллюзиях было действительно не грех поучиться. После того, как всё закончится, я и сам планировал попросить его объяснить мне, как он их так делает, хотя бы в двух словах. Илей вновь поднял голову и взглянул на небо. Звёзды на нём уже понемногу начинали исчезать.

– Как думаешь, там, куда я уйду…, если вдруг так получится, будут дети? Так хотелось бы ещё раз поговорить с ними, услышать их смех. Я стал фокусником не просто так, Свободный, в мире слишком мало добра, слишком мало. С женой встретиться не надеюсь, как многие, понимаю, что не судьба, она другая…, там, куда я попаду, ей делать нечего.

Он схватил кружку и едва ли не залпом её осушил.

Я усилием воли подавил в себе вспышку гнева.

– Не прощайся раньше времени. Как на смерть собираешься. Плохая примета, не знал? – Я посмотрел на него. – И иллюзиям меня поучишь и фейерверк той девчушке сделаешь, не переживай, сегодня ещё наверняка всё и закончим.

На самом деле я и сам довольно сильно нервничал, но о смерти думать точно не собирался, по крайней мере, настолько всерьёз. Я на всякий случай подул на свой отвар и немного отпил, травы действовали быстро и уже спустя какой-то миг мысли начали проясняться, а последние сомнения отступать. Илей чуть приободрился и с надеждой на меня посмотрел.

– Ты так уверен в себе…, у тебя и правда настолько сильное Слово?

Он долил себе ещё немного отвара. Я лишь пожал плечами. Мне, конечно, хотелось его успокоить, но я сдержался. Илей был неплохим человеком, но всё же слегка болтливым и я не был уверен, что он сможет сохранить мой секрет. Кроме того, со всеми этими его психологическими штучками он вполне мог узнать и само моё Слово, а этого я допустить точно не мог.

– В основном я не Словом пользуюсь. – Я кивнул на свой посох. – Он нас защитит. Но никаких фокусов, как и договаривались, ясно? Без предупреждения не нападать.

Илей перехватил мой взгляд и тоже посмотрел на моё оружие, но как-то слегка недоверчиво. Я допил отвар и тоже налил себе ещё.

Больше до выхода мы практически не разговаривали и каждый думал о своём. Илей довольно часто поглядывал на небо и шептал что-то, скорее всего молился или говорил с умершей женой. Я просто сидел, смотрел на огонь и ждал.

К мёртвой деревне мы подошли как раз на рассвете. Солнце только-только показалось и начало бросать на землю первые робкие лучи. Небо было чистым, но воздух вокруг каким-то слишком уж неподвижным, вязким. Илей тяжело вздохнул и знаком указал мне следовать за ним. Всю дорогу и даже теперь он с надеждой и недоверием поглядывал на мой посох.

Мы прошли ещё немного и остановились. Илей указал пальцем куда-то вверх и вдаль.

– Ничего не видишь? Как я и думал…, ты проверял всё на иллюзии, но примитивно, эту не заметил, я не стал уже объяснять, чтобы ты не подумал, что я это делаю. – Он тяжело вздохнул. – Плохо у тебя с не-боевой магией, Свободный, совсем плохо. Их «храм» прямо здесь, а ты его не видишь.

Он ещё раз вздохнул, поводил руками, прошептал заклинание, и в воздухе перед нами появилось довольно большое, едва ли не в человеческий рост, магическое окно. Я подошёл ближе.

«Храм» сектантов был действительно прямо передо мной. Огромное чёрное здание, заострённое и угловатое, впивалось в небо своими шпилями, словно десятками острых мечей. Построено оно было явно с помощью магии. Как Светлячки не замечали такое скопление энергии, и как его до этого не заметил я сам, я не понимал. Потоки силы закручивались вокруг этого места словно в гигантском водовороте. Я не был уверен, хотел ли я знать, откуда берётся вся эта энергия, сколько людей нужно было замучить, чтобы возвести хотя бы одну стену этого «храма». Это место излучало энергию в несколько раз большую, чем пещера Щагра после того, как я сломал в ней тот проклятый посох. Вокруг здания горели и чадили факелы и чаши с маслом, на самом же нём был изображён огромный человек без лица в балахоне мага, с длинными волосами и бородой, на голове у него был венец, а на нём четырёхлучевая звезда с крестом-солнцеворотом внутри: мудрить сектанты судя по всему не стали и лишь слегка изменили символику Светлячков.

– Можно повернуть? – Я поглядел на Илея. – Они ведь нас не видят, надеюсь? Ты сам-то как насчёт этого всего догадался?

Моя уверенность в лёгкой и быстрой победе таяла. Интуиция говорила, что эта задача не по силам одному человеку, даже с таким Словом Силы, как у меня. Илей вздохнул и заставил окно плавно перемещаться туда-сюда.

– Как догадался…, иллюзия ж это, я в таком разбираюсь, не забыл? – Он нервно пощипал бороду. – Сделана плохо, но большинство проведёт, силы на неё не пожалели. Их никто не видит, но и они никого, вот почему плохо, я бы мог в одну сторону прозрачную сделать. И, кстати, не только для людей, но и для любого заклинания поиска всё выглядит совершенно обычно, кроме действительно хороших, конечно, но они такими не пользуются. Светлые ничего не знают в общем, как я и говорил.

Илей сцепил пальцы на руках, выгнул их с сухим треском, размял и потёр ладони друг о друга.

Я молча упёр свой посох в землю и пригляделся к магическому окну.

Возле «храма» сектантов, по обе стороны, росли плодовые деревья и, как ни странно, даже яркие и красивые цветы, трава была сплошь зелёной, пушистой и свежей, везде порхали бабочки, а на ветках деревьев сидели и судя по всему распевали песни птицы.

– Ого, как они там всё обустроили.

Я посмотрел на Илея, но он лишь покачал головой.

– Это всё фальшивка, иллюзии. Всё, кроме здания. Скорее всего такой «новый мир» он обещает им устроить, когда они победят. «Он» – это в смысле их главный. – Илей раздражённо потрепал свою бородёнку и захлопнул магическое окно. – Ну, что, командир, есть идеи?

Он посмотрел на меня, а затем как-то задумчиво на небо. Я никак не мог сосредоточиться и взять себя в руки. С этими сектантами всё было не просто плохо, а в сотни раз хуже, чем я себе представлял. Илей тоже кое-чего не заметил. Потоки силы, их направление, мощность, скорость… Сектанты не тратили силу, а копили её и готовились к полномасштабной войне.

– Иллюзию нужно снять в любом случае. – Я посмотрел на Илея. – Не провести нас туда, а именно снять сможешь? Или хотя бы ту часть, которая от заклинаний поиска их прячет.

Мне не хотелось этого признавать, но после того, как я увидел всё это даже моя уверенность в себе, кажется, дала слабину. Светлячки должны были узнать обо всём этом, как можно раньше, чтобы в случае чего закончить то, что мы тут начнём.

– Мог бы, сразу бы так и сделал. Сил не хватит. Здоровенная она слишком и переплетённая. По частям такую не снимешь, только разом и всю. – Илей сильно нахмурился и пощипал бороду. – Понял теперь, почему я говорил, что ещё люди нужны? Справимся, справимся…

Он слегка разочарованно вздохнул и посмотрел в сторону проклятого храма.

Я подошёл к нему и молча протянул свой посох. Передавать его кому-то пусть даже и на время, мне, конечно, не хотелось, но это был единственный вариант.

Илей взял мой посох, вздрогнул и судя по лицу едва его не бросил. Навершие моего оружия вспыхнуло недобрым бордово-красным огнём: посох привыкал к новой руке, изучал владельца.

– Где ты… взял эту вещь?! – Илей поражённо посмотрел на навершие и слегка поводил посохом по воздуху. – Он же живой, ты знаешь?

Он перевёл взгляд на меня. Я лишь молча кивнул. Навершие моего посоха медленно гасло. Он судя по всему тоже понял, что всё справедливо, так нужно и иначе нельзя.

– Я попробую. – Илей крепко сжал посох в руке и направил его на невидимый «храм». – Но если получится будь готов, они нас тоже увидят.

Он громко, во весь голос, начал читать какое-то заклинание и чуть ударять посохом по воздуху, словно отбивая ритм. С первым таким «ударом» навершие моего оружия вновь слегка засветилось, а с каждым следующим начало разгораться всё сильней и сильней. Воздух перед нами едва ли не до самого неба начал радужно мерцать, словно мыльный пузырь и в нём медленно проступали очертания огромного здания.

Илей сильно побледнел, но выглядел радостно и даже отчасти восторженно. Наверняка это заклинание было самым мощным из всех, которые ему доводилось делать. Я чувствовал, как сила моего посоха тает, но уже видел, что мы победим и по крайней мере маскировку сектантов нам подпортить удастся.

Спустя какое-то время здание тёмного храма стало видно уже отчётливо. Илей резко выкрикнул последние слова и ткнул посохом вперёд себя, словно копьём. С навершия моего оружия сорвался небольшой шарик огня и ударил в «мыльный пузырь»-мембрану, она с оглушительным гулом вогнулась, с хлопком лопнула и исчезла. Илей устало улыбнулся и опёрся на мой посох, как на самую обыкновенную палку.

– Твоя игрушка пуста полностью, я почти, надеюсь продолжение ты придумал. – Он попытался выпрямиться, чтобы вернуть мне оружие, не смог и виновато покачал головой. – Пусть пока у меня побудет, хорошо?

Он посмотрел на меня, я лишь быстро кивнул. Из здания «храма» выходили и почему-то строились от двери в две линии сектанты. На шее каждого из них поблёскивал значок: четырёхлучевая звезда и в ней крест-солнцеворот. Самым страшным было то, что в их глазах горела ярость и вера, они и правда были убеждены в своей избранности, в том, что несут в мир какое-то добро. Их молчание и сплочённость мне не нравились, я сделал шаг вперёд и закрыл собой Илея, он своё дело сделал и настал мой черёд делать своё.

– Не будем ссориться прежде времени. – донёсся вдруг откуда-то из глубины «храма» тихий, но властный голос. – Худой мир, говорят, всё же лучше доброй войны.

Сектанты почтительно и благоговейно молчали. Из дверей вышел человек в балахоне и пошёл между двумя линиями выстроившихся прислужников к нам.

По лицу ему было всего лет сорок, но его длинные, словно у женщины, волосы были седыми до белизны, они были распущены и свисали свободно по его плечам. У него были густые, длинные и такие же белые борода и усы. Глаза его были странными, красноватыми, а взгляд пронзительным и горящим, кожа вся была бледной и тоже практически белой. Я слышал о такой болезни-отклонении у людей и животных, но вживую видел такого человека в первый раз. На его голове был изящный золотой венец с каменьями и четырёхлучевой звездой с крестом-солнцеворотом по центру лба.

Глава сектантов, а это несомненно был именно он, подошёл к нам на расстояние пяти-шести шагов и остановился. Даже отсюда я чувствовал силу, которая от него шла. Водоворот потоков энергии закручивался и передавал всё ему, я ошибся, когда посчитал, что его центром является здание. Свою жизнь этот человек уже тоже должен был поддерживать с помощью магии: такой безумный поток силы не выдержал бы никто.

– Приветствую в нашей скромной обители, дорогие гости. Чем мы обязаны визиту столь сильного мага Огня и его друга?

Глава сектантов вскользь взглянул на Илея и вновь перевёл взгляд на меня. Начало было не очень: мою стихию и наши возможности он смог разгадать всего за какой-то жалкий миг.

Я большим пальцем указал на поля позади нас.

– Убивать людей нехорошо, разве нет?

На самом деле этот разговор в наш план не входил, но я понимал, что самым лучшим решением сейчас будет немного всё затянуть и дать Илею возможность хоть чуть-чуть восстановиться.

– Мы жертвуем, чтобы строить. Нельзя созидать не разрушая. – Глава сектантов сделал паузу и поднял указательный палец. – Мудрость приходит с годами…, ты поймёшь…, или понимаешь сейчас?

Он внимательно поглядел мне в глаза своим пронзительным сверлящим взглядом. Я лишь пожал плечами, того что он попытается договориться я не ожидал.

– А Светлые, как на всё это смотрят?

Я боковым зрением следил за его приближёнными, но смотрел лишь на него одного. Пока он пытался нас обратить бояться было вроде бы нечего и всё же мои вопросы явно не нравились ни ему, ни, особенно, его людям, пока они ещё молчали, но напряжение в их рядах росло.

– Эти зазнавшиеся глупцы ничего не знают и не узнают, пока не будет слишком поздно. Их время прошло. Пришло время свободной магии! Истинной Свободы и Магии!

Глава сектантов вдруг искренне и радушно мне улыбнулся, словно я был, как минимум его близким знакомым или даже приятелем, которого он давно не видел. На Илея он при этом не смотрел вообще, будто его здесь и не было. У меня почему-то создалось ощущение, что он чувствует моё Слово, возможно даже отчасти видит потоки силы вокруг меня. Та мощь, которую он поглотил, вполне могла ему это позволить.

– Вашей иллюзии больше нет.

Я словно между делом сжал и разжал кулаки и пошевелил пальцами. На посох надежды не было, а нападение сектантов вполне могло оказаться и внезапным, если тут, конечно, были и другие маги, кроме их вожака, хотя его фанатичный взгляд, да и сам внешний вид мне тоже не особо нравились. Глава сектантов перехватил мой взгляд и устало, с пониманием, словно как-то по-отечески, вздохнул.

– Тебя смущает мой облик, мальчик? Я не всегда был таким, это лишь небольшая плата за мою силу. Фактически, по-земному, мне сейчас около сорока, но, как видишь, я старше, гораздо старше. – Он самодовольно улыбнулся. – Насчёт иллюзии не переживай, ещё сегодня мы её восстановим. Вы ничего не знали, поэтому я вас прощаю. Люди всегда боятся того, чего не понимают в конце концов. Тупицы Светлые всё спишут на сбой в системе поисковых заклинаний. Дураков, если они доложат, выгонят или понизят, конечно. Ты не такой, как другие, я чувствую, иначе бы не говорил с тобой. Ты волен сам сделать выбор: присоединиться к нам, или уйти, мы не будем тебя задерживать. Твой друг, конечно, тоже.

Глава сектантов быстро оглядел приверженцев и под его взглядом они покорно опустили горящие ненавистью глаза. Я был прав, что он чувствует силу моего Слова, он дал мне возможность уйти лишь поэтому, потому что понял, что я и правда для него опасен, по крайней мере, пока ещё. Я посмотрел ему прямо в глаза.

– Прости, у меня своя дорога. Вызываю тебя на поединок, как Свободный Свободного. Кто из нас прав, а кто нет, пусть решит магия. Условие победы смерть.

Я мысленно прикинул слабые места своего будущего противника, но сходу их не нашёл. Илей кряхтя выпрямился и отошёл чуть в сторону. Глава сектантов выглядел разочарованным, видимо не ожидал, что дело всё же дойдёт до боя. В его взгляде стало читаться превосходство и отчасти даже презрение.

– Жаль, мальчик, на вид ты казался мудрее, мог бы стать вторым после меня…, в новом мире. Неужели тебе не надоело бегать и прятаться словно помойной крысе?

Он сделал какой-то едва заметный знак своим приближенным, и они тоже чуть отошли ближе к храму. Я молча щёлкнул пальцами и зажёг над рукой шарик огня. К этому времени я уже всё сказал, а если мой противник собирался болтать во время битвы, то это было его делом.

– Да будет так. – Глава сектантов вдруг заливисто расхохотался, он точно был фанатиком и выглядел теперь ещё безумнее остальных. – Все отступники будут уничтожены! Я Бог этого нового мира! Я несу и Свободу и Свет!

Он по одной, медленно и торжественно поднял свои руки. Над одной из них закружился небольшой вихрь, от второй повеяло несокрушимой мощью и уверенностью Земли. Как мой противник умудрялся сочетать противоположные стихии, я не знал.

– Магия и Свобода! Магия и Свобода! Магия и Свобода! – вдруг, как по команде начали повторять остальные сектанты, их глава медленно сжал руку Земли в кулак.

В нас со всех сторон сразу полетели камни. Я бросил быстрый взгляд на Илея, едва успел сбить летящий в того булыжник потоком воздуха и поднять вокруг наших тел щиты. Драться честно, один на один, глава сектантов явно не собирался. И он и я понимали, что необходимость отвлекаться на защиту другого человека будет тянуть меня вниз. Илей рывком поднял руку, направил на нашего противника и что-то быстро произнёс, но судя по его лицу у него ничего не вышло. Глава сектантов презрительно глянул на него, тихо пробормотал заклинание и вдруг медленно начал подниматься в небо, словно у его тела разом пропал весь вес.

– Не вмешивайтесь, дети мои, я лично накажу этих жалких глупцов.

Он поднимался всё выше и смотрел на нас с превосходством, словно на каких-то мелких надоедливых жуков. Его белые волосы развевались, одежда трепетала, а на лице было написано упоение собственной силой и властью. Играть со слабыми противниками ему уже судя по всему наскучило. Он хотел продемонстрировать свою силу тому, кто был действительно способен её оценить. Нужно ли говорить, что с человеком он ошибся: идиоты, которые пытались доказать что-то другим, меня никогда не впечатляли. В глазах Илея отразилось чуть заметное колебание и страх: вид человека, который запросто шёл по воздуху мог сбить с толку кого угодно.

– Узрите же, ничтожные, мою истинную мощь!

Глава сектантов вновь сжал руку Земли в кулак и сильно ей потряс. Почва под нашими ногами задрожала и покрылась сеткой трещин. Илей покачнулся, выронил посох и упал, поднимать его времени у меня не было. Из земли чуть левее «храма» медленно поднимался огромный, в рост пятнадцати-двадцати человек, каменный истукан, силы главы сектантов хватало даже и на такое. Его приверженцы смотрели на всё это с восторгом и ужасом, некоторые падали на колени, молились ему и плакали.

Илей бросил на меня быстрый взгляд. На его лице было написано запоздалое раскаяние, извинение и прощание. Я лишь молча покачал головой, сдаваться раньше времени дурная привычка.

– Держись рядом!

Я подскочил к Илею, объединил щиты вокруг наших тел в один большой и ударил по каменному исполину веером огненных шаров, почерк мне приходилось менять, поэтому это было скорее не нападение, а лишь проверка.

Спустя какой-то миг мои заклинания достигли цели. Раздалась череда оглушительных взрывов-хлопков и ослепительных ярких вспышек. Каменный исполин несколько раз слегка вздрогнул, но даже не покачнулся. Глава сектантов поглядел на нас задумчиво, набросил на себя щит и отлетел чуть назад, за своё творение.

Вмятины и дыры на теле каменного исполина вдруг стали сами-собой затягиваться, заполняться землёй, она поднималась от его ступней по ногам к голове и телу. На эффекты глава сектантов явно не скупился: левитация, псевдооживление такой громады и плюс ко всему её самовосстановление, всё это слишком сложная магия, зачастую недоступная одному отдельному человеку, но он обходил ограничения, давил грубой силой, словно верил, что она у него и впрямь безгранична. Возможно он хотел позже применить это всё на Светлячках, а пока испытывал на мне. Он подлетел ближе к каменному исполину и положил тому руку на голову, громада покорно её склонила, словно провинившийся ребёнок перед отцом.

– Стихии склонились предо мной! Они меня выбрали, даже та, которую ты считаешь своей! – Он тихо засмеялся, а вместе с ним гулко и громогласно каменный исполин. – Твой Огонь, тот, кому ты поклоняешься, кого молишь дать тебе хоть крупинку сил, мой раб, слышишь, а раб ни за что не причинит своему господину вред! Смотри!

Глава сектантов громко произнёс заклинание и щёлкнул пальцами. Руки каменной громады вдруг вспыхнули до локтей.

– Магия и Свобода! Магия и Свобода! Магия и Свобода! – истово взвыли остальные сектанты и уже все поголовно рухнули на колени.

Илей посмотрел на меня, сжал зубы, застонал, медленно поднялся и сплюнул в сторону псевдооживлённой земляной твари. Я смотрел на него и не узнавал того человека, с которым сюда пришёл. Последние колебания у него закончились, и теперь он действительно был готов драться насмерть.

Глава сектантов мягко подтолкнул своё творение в спину, каменный исполин поднял ногу и сделал шаг к нам, земля глухо вздрогнула, застонала, в стороны от его ступни посыпались камни и песок. Илей закусил губу, но отступать и убегать судя по всему не собирался. Я смотрел на горящие руки земляной громадины и чувствовал, как во мне медленно закипает гнев, просыпается чистая ярость. За подобное осквернение своей стихии простить главу сектантов я не мог. Своей дурацкой выходкой он, сам того не ведая, поднял ставки до предела. Я понимал, что теперь просто не имею права ему проиграть. Игры в прятки со Светлыми и прочее было уже неважно. Этот бой стал для меня делом чести.

– Я не раб своей стихии, тварь, как и ты ей не господин!

Я поднял руку, взмахнул ей и резко её опустил. Пламя на руках каменного исполина взметнулось, взревело и погасло, словно задутая внезапным порывом ветра свеча. Глава сектантов удивлённо посмотрел на меня, а затем на своё детище. Некоторые сектанты подняли головы и тоже посмотрели в нашу сторону, в их глазах была ненависть, но также и неверие и страх.

– Ты просто жалкий фокусник, как и твой друг!

Глава сектантов вновь произнёс то же заклинание, но я тут же его развеял, он произнёс снова и я снова его развеял. Руки каменного исполина больше не загорались, а тот замер с поднятой ногой и ждал. В рядах сектантов на миг возникло брожение, их глава мельком глянул на них и они замолчали.

– Невелика беда, мальчик, на вас хватит и одной Земли.

Он кивнул своему каменному великану, тот завершил свой следующий шаг к нам и вновь занёс ногу. Убегать было бесполезно, как и надеяться на щиты. Я быстро перебирал в уме подходящие заклинания. Чтобы справиться с этим чудовищем мне нужно было что-то настолько же, а лучше более мощное. Обычные атаки тут не прошли бы, он каждый раз всё так же бы восстанавливался. Выбора у меня не было, оставалось лишь использовать своё Слово Силы на полную и тоже сотворить что-то псевдооживлённое и большое: огонь способен восстанавливаться за счёт того, что поглощает, в этом был мой единственный шанс.