– Нет, поэтому так и сделаем. Перенесем наш выход на пару дней, за это время раздобудем снаряжение. Алиса, ты с нами?
– Да, конечно! – девушка аж подпрыгнула на стуле.
– Вот и отлично, в три рюкзака унесем все необходимое.
– Возможно, и рюкзаки новые раздобудем, – я задумчиво всматривался в темные окна торгового центра.
Дерущуюся стаю мы только слышали, но уже не видели. Через пол часа и они затихли. Алиса бродила по кабинету, рассматривая разные стенды.
– У меня есть идея, поможете? – Алиса позвала нас к стенду в дальнем углу.
– Чем? – я подошел ближе и рассматривал каркас из металлических трубок, в котором было несколько металлических полочек. Размером он был где-то метра полтора в высоту и два на два в ширину.
– Нам нужно перенести его к окну, а полки убрать, кроме самой верхней.
– Зачем? – подошел Макс.
– Нам тут сидеть еще часов десять, я уже не могу мерзнуть, а этим обогревателем весь кабинет мы не прогреем. Слишком большое помещение, слишком большие окна и дует из всех щелей. Мы можем поставить эту штуку к окну, накинуть сверху одеяло, и так же одеялами прикрыть по бокам. Мы все там спокойно уместимся и будем сидеть в тепле.
Я пожал плечами, и мы с другом перенесли конструкцию к окну. Алиса сняла одеяло со своего стула и тут же начала привязывать его проволокой к каркасу. Макс достал из рюкзака еще два одеяла и закинул одно наверх. Я помог привязать еще одно с другой стороны.
– Еще одно наверх забрось, чтобы оно свисало у окна, и видимость будет и тепла меньше потеряем.
– Я такие шалаши в детстве строил, – хохотнул друг.
– Да, было дело, – я улыбнулся.
Закончив строительство, мы разместились внутри. Алиса и Макс по углам, я у окна. В центре поставили обогреватель. Через час стало ощутимо теплее, мы пили чай, грызли крекеры и поочередно несли вахту. Где-то посреди ночи Алиса подскочила со стула и прильнула к окну.
– Смотрите!
Мы подошли к стеклу вплотную. На улице, прямо по дороге, двое псов гнали пораженного. Последний подволакивал ногу и явно уже выбился из сил. Псы обходили его с двух сторон, зажимая в клещи.
– Они охотятся! – девушка с интересом наблюдала за происходящим.
Тем временем один из псов совершил прыжок и настиг пораженного, который попытался вырваться, но мощные челюсти сомкнулись у него на плече. Он громко застрекотал, и пес дернул головой из стороны в сторону, ломая жертве кости.
– Лучше нам дальше не смотреть, аппетит перебьем, – я брезгливо сморщился.
– Так вот что Сергей говорил про пищевую цепь… – прошептал Макс.
Псы с удовольствием жрали пораженного, огрызаясь и клацая зубами друг на друга.
– Если так, то должны быть хищники и посерьезнее, – Алиса крепко задумалась.
– Очень надеюсь, что мы избежим близкого знакомства с ними.
Мы сидели до самого утра, наблюдая как улицы бурлят новой, непонятной нам, жизнью. Уже откровенно зевая, развлекались беседой, играли в слова и несли чепуху, стараясь отогнать сонливость.
– Предлагаю дождаться, когда снизится активность. По крайней мере, мы узнаем, когда они уходят отдыхать, – Алиса потерла глаза.
– И сколько мы их ждать должны? Я тоже отдыхать хочу! – Макс взъерошил на голове волосы и откинулся на спинку стула, задрав голову. – Глаза слипаются!
– Терпи солдат! – я пнул друга в ногу.
– И кем я стану? – заржал товарищ.
Просидели мы в таком формате еще до девяти часов, когда все движение на улице сошло на нет.
– Выдвигаемся, – я встал, разминая ноги.
Мы собрали одеяла и вещи, накинули рюкзаки и двинулись в обратный путь. Шли все так же тихо и осторожно, общаясь жестами и внимательно прислушиваясь, не забрела ли какая зверушка к нам под крышу. Дойдя до тяжелой двери санчасти я также как и всегда аккуратно поскреб. И ничего. Повторил. Снова тишина в ответ. Дернул дверь – не поддалась.
– Уснули они там что ли, – шепотом проворчал Макс.
Вдруг за дверью послышались голоса, ругань, какая-то возня. Я постучал, стараясь, чтобы звук вышел не громким, но слышимым. Снова ничего не произошло. Мы переглянулись.
– И что делать? – Алиса присела в стороне от двери на корточки.
– Не выбивать же ее. Они что, нас здесь оставить решили? – Макс грозно нахмурил брови и заиграл желваками.
– Там что-то происходит… – сказал я и приложился ухом к двери.
За ней ругались двое. Вероника и Виктор, первая громко верещала, а отец ее старался успокоить.
– Там опять Вероника что-то учудила, – я отстранился от двери и снова постучал, – подождем.
– Все-таки надо было ее пристрелить! – сплюнул друг и уселся рядом с Алисой.
Только я подошел к товарищам, как прозвучал грохот выстрела, звякнул металл и в двери образовалась приличная выпуклость. Второй выстрел. Я автоматически присел. Макс прижал Алису к полу и сам отодвинулся к стене.
– Они там охерели что-ли?! – шепотом выпалил он, ударяясь спиной о бетон стены.
– Нужно уходить, на пальбу сейчас вся округа сбежится! – я потянул друга за плечо, он кивнул и подобрал перепуганную Алису.
– Почему они стреляют?! – девушка была в шоке.
– Я не пущу их сюда! Они убьют нас! Этим уродам там и место, пусть их твари сожрут! – верещал у самых дверей мерзкий голос.
– Вероника прекрати! Отдай оружие! – это уже был голос Виктора.
– Нет! Ты их сюда впустишь! Пусть сгниют там!
– Отдай! Ты могла кого-то поранить!
– Убери руки! Если ты откроешь дверь, я пристрелю их!
Дальше слышался отборный мат, ругань, крики… Мы уже не слушали. Пока еще вдалеке раздался вой. Мы быстро поднимались наверх, судорожно думая, куда нам бежать.
– Бежим в тот кабинет, там хотя бы точно никого нет! – предложила Алиса.
Мы согласно кивнули и помчались в единственное известное нам безопасное место. Летя за девушкой по коридорам, мы даже сейчас старались не шуметь, аккуратно переставляя ноги и мягко приземляясь подошвой на пол.
– Стойте! Я знаю где можно укрыться! – девушка вдруг резко затормозила и развернулась на пятках. – Нам туда!
Мы ошарашенно затормозили, чуть не сбив хрупкое тело на пути, и припустили за ней. Алиса вела нас по коридорам, петляя и заворачивая в самых неожиданных местах. Я поймал ее за локоть.
– Осторожно! Мы здесь не зачищали! – прошептал я ей на ухо.
Она кивнула и уже медленнее двинулась в одном ей ведомом направлении. А в это время на нижних этажах раздался звон стекла. Псы разбили окно и уже скорее всего неслись на звуки выстрелов, которых после нашего отхода слышалось целых три.
Алиса привела нас к большой белой двери, сестру-близняшку двери из санчасти.
– Здесь лаборатории! – она дернула за ручку и дверь открылась.
Мы аккуратно зашли в коридор, и достали оружие. По отработанной схеме: Макс впереди, я за ним, мы прошли по всему коридору, заглядывая в кабинеты. Пусто.
– Отлично, нужно закрыть дверь, – я бросился к двери и задвинул засов.
– Что это за херня такая?! – Макс был в ярости. – Я пристрелю ее! Нет, как свинью зарежу и скину с крыши, чтобы понаблюдать, как ее собаки жрут!
– Тихо! – Алиса поднесла палец к губам и махнула рукой. – Давайте сюда!
Мы зашли в одну из лабораторий, где стояли высокие столы и стулья, наподобие барных. На стенах висели таблицы, на окнах стояли высохшие цветы, у столов, которые формировали ряды, имелись верхние полки, заставленные прозрачными склянками, горелками, стеклянными палочками, колбами и прочими приспособлениями.
Пройдя в самый конец, Алиса открыла тяжелую одностворчатую дверь и зашла внутрь.
– Здесь безопаснее всего. Тут хранилось самое дорогое оборудование, но потом его перенесли в другой корпус, а комната стала преподавательской.
Мы вошли в маленькую комнатку- вагончик, справа от двери стоял большой стол буквой «Т», широкой частью повернутый к окну, по обе его стороны стояли два компьютера и два кресла. Длинная его часть была завалена бумагами. Слева стоял маленький диванчик, кофейный столик, два небольших шкафчика и еще один рабочий стол у самой стены, у которого пристроились два компьютерных кресла.
Девушка села на диванчик и откинулась на спинку, пытаясь выровнять дыхание. Я сел в кресло напротив и жестом пригласил друга, но Макс метался из стороны в сторону.
– Я убью ее! – тихо рычал он.
– Да сядь ты уже! Пока твари не угомонятся, никто никого не убьет. А когда все успокоятся, и ты в том числе, я тебе помогу, – я схватил друга за предплечье и посмотрел ему в глаза.
Алиса испуганно округлила глаза.
– Не надо никого убивать, пожалуйста, – тихо сказала она.
Макса как водой облили, он резко встал и посмотрел на девушку.
– Хорошо. Я постараюсь, – товарищ сел в свободное кресло и облокотил локти о колени. – Что делать будем? – совершенно спокойным голосом спросил он.
– Ждать, когда все уляжется.
Друг кивнул, а Алиса достала из рюкзака термос.
– Там еще чаю на кружку осталось, будете?
Мы сидели, передавая друг другу термос и пили по маленькому глоточку сладкий чай. Я достал остатки крекеров, так что к звукам смакования жидкости присоединился хруст. Спустя пол часа Алиса резко подскочила и залезла под стол, который стоял у самого окна.
– Тебе так страшно или это импровизация? – Макс озадаченно следил за девушкой.
– Тут обогреватель, – Алиса, пыхтя, тащила масляный обогреватель в восемь батарей из-под стола. – Они же во всех преподавательских есть!
Я помог поставить технику в центре помещения и включили ее в розетку. И ничего.
– Я не знаю где здесь автоматы, – девушка растерянно посмотрела на меня.
– Пойду поищу, – я пожал плечами и двинулся к двери, как Макс подскочил за мной.
– По одному не ходим. Алиса сиди тут, дверь закрой.
Девушка кивнула. Мы вышли в кабинет и осмотрели стены на наличие коробки. Нашлась та у самых дверей. Я подал напряжение, и мы вернулись в каморку.
– Он заработал, – Алиса ткнула пальчиком в обогреватель.
– Вот и замечательно!
Я устало сел в облюбованное мною кресло и откинулся в нем до упора, закинув ноги на стол.
– Если никто не против, то я посплю. Предлагаю всем поступить так же, только дверь закройте, – сказал я и отрубился.
Глава 15
Пробуждение было не из приятных. Ужасно затекли ноги и копчик, спина онемела, а руки болели от неудобного положения. Я начал постепенно шевелить частями тела, разгоняя кровь.
Алиса сопела на диване, Макс, как и я, устроился в кресле. После такого подъема настроение было паршивейшее, и кровожадный настрой друга я разделял как никогда. Зарежу! И собакам скормлю!
Я встал, нашарил бутылку воды в рюкзаке и отпил. Комната прогрелась настолько, что в верхней одежде было откровенно жарко. Сняв куртку, уселся обратно в кресло и принялся проводить ревизию своего оружия.
Через часа полтора проснулся Макс, мы тихо переговаривались и обсуждали план дальнейших действий, чем и разбудили девушку.
– Доброе утро, – сонно пробормотала Алиса, потирая руками глаза.
– Нам всем нужно привести себя в порядок, – я встал, надел куртку и пристегнул Тесак к спине.
– Здесь санузел есть на этаже, вы его проходили.
– Идем все вместе, – кивнул Макс.
– Прям все? – Алиса округлила глаза.
– По одному никто не ходит. Мы проверим еще раз помещение, потом каждый по одному умоется и сделает все свои дела, – друг говорил тоном, не терпящим возражений.
Мы взяли оружие и вышли в кабинет, а после и в коридор, в котором ничего не изменилось с прошлого нашего посещения. Быстро приняли утренний туалет и вернулись в коморку.
– Время шесть вечера, предлагаю выдвигаться в сторону санчасти, осмотримся, может, выйдет вытянуть наши вещи, – вынес предложение Макс.
– Согласен, – я кивнул и потянулся к рюкзаку.
– А если нас туда не пустят опять? – Алиса сидела на диване подобрав ноги.
– Виктор не дурак. Светлана тоже весьма образованная женщина, только дочь у них бракованная, – махнул рукой друг.
Спустя десять минут мы уже шли по коридору, направляясь к нашему временному жилищу. Продвигались медленно, так как обстановка теперь в Институте стала совершенно неизвестной. На первом этаже гулял ветер из разбитых окон, туда мы спускаться не решились и прошли мимо лестницы по знакомой нам дороге.
В коридоре, на нашем пути, лежала черная туша пса, он тяжело подымал бока и шумно дышал. Из-под него расползалась лужа черной крови. Только стоило нам подойти ближе, как он гулко зарычал, повернул морду и оскалил пасть. Мы с другом переглянулись и кивнули друг другу. Он двинулся со стороны спины пса, я же со стороны ног, которыми тварь начала перебирать, пытаясь встать. Я в два прыжка достиг головы и опустил на нее Тесак, Макс с другой стороны воткнул нож в горло под самой челюстью собаки. Псина взвизгнула и заскребла когтями по полу, еще мгновение конвульсий и воцарилась тишина.
Я вытер Тесак о шерсть, и мы двинулись дальше. Макс подал руку Алисе, дабы она не споткнулась, переступая в полумраке ноги хищника. Завернули на лестничную клетку и спустились вниз.
Почти дойдя до самого конца, Макс выхватил светом фонарика еще две туши, которые спали, но уже водили ушами, а одна подняла голову и начала принюхиваться. Не теряя времени, я бросился к дальнему псу, который уже поднимался на лапы и со всей силы ударил Тесаком ему в лоб. Я не видел, что происходило у меня за спиной, но очень надеялся, что челюсти оставшегося позади пса не окажутся на моей шее.
Я дернул рукой, пытаясь высвободить оружие, но оно плотно засело в черепе собаки, лапы которой разъехались в стороны, и она рухнула на пол, потянув меня за собой. Я дергал за рукоять, водил из стороны в сторону, но лезвие не желало поддаваться. Уперев ногу в голову трупа, я дернул что было сил и чуть не улетел назад вместе с Тесаком. Еле удержав равновесие, обернулся и тут же ударил наотмашь по шерстяному боку, который оказался прямо у моего лица. Псина взвизгнула, и дернула лапой в сторону, попав мне по ребрам. Из меня полностью выбило дух, а голову расколола нестерпимая боль. Неясные очертания еще покружились перед глазами и утонули в накрывшей меня тьме.
– Держи ровнее пожалуйста. Да, вот так.
Я услышал знакомый голос. Пока не мог понять почему он был знаком, при попытке вспомнить, голову пронзила острая боль.
– Открой этот пакет, в нем шприц. Спасибо.
– С ним все нормально?
Очередной знакомый голос. Его я слышал часто, это точно. Но вспоминать больно.
– Смотря как сильно он приложился, здесь нет оборудования чтобы сделать МРТ, но по внешним признакам: максимум – сотрясение.
– Очередное…
– В смысле?
– Да везет ему на голову.
– Осталось зашить, сейчас…
Открыв глаза, был приятно удивлен, что я лежал на мягкой постели, мне было тепло и ничего не болело. Вокруг было абсолютно темно, и я не смог сориентироваться на месте.
– Эй! – сипло попытался позвать я.
Рядом заскрипела кровать, ко мне кто-то подошел и положил руку на лоб.
– Очнулся, хорошо. Сейчас позову твоих товарищей.
Голос был знаком, это Виктор? Точно Виктор! Спустя минуту в комнату вошли Макс и Алиса.
– Олег, прикрой глаза, я свет включу.
Я прилежно выполнил указания. Даже сквозь сомкнутые веки свет резанул болью по глазам, что отозвалось еще большей болью в голове.
– Доброе утро, – я попытался улыбнуться.
– Ага, утро! Ты сутки пролежал, – Макс покачал головой и сел на соседнюю кровать.
– Как ты себя чувствуешь? – Алиса села рядом и озабоченно рассматривала мою голову.
– А что со мной?
– Рассечение, сотрясение, ушиб и еще куча незнакомых мне терминов, – хмыкнул друг.
– Мы псов то уделали?
– Уделали! Ты когда второго на себя отвлек, я его и добил, правда, испугался, что тебя он добил быстрее. Кровищи с тебя было!
– Тебя Виктор зашил, сказал, что у тебя строгий постельный режим, – улыбнулась Алиса.
Пальцами я коснулся повязки на голове. Где-то отдаленно ощущалась боль в затылке. Видимо, мне вкололи обезбол.
– А где остальные?
Ребята неуверенно переглянулись. В комнату вошел Виктор и сел на кровать, стоящую у входа. Показалось, словно бы он постарел лет на двадцать. Глаза были красными, лицо отекшим. Руки, которые всегда были тверды, дрожали, сжатые в замок на коленях.
– Светлана… Погибла, – его голос хрипел и проседал.
– Вероника открыла пальбу, когда отобрала винтовку у Виктора, – добавила Алиса.
– Пальбу мы слышали, – кивнул я. – Почему она стреляла в Светлану?
– Когда я служил, еще молодой, только закончил институт… Женился на самой красивой девушке, краше не встречал никогда, ни до, ни после, – вдруг начал Виктор, – был у меня сослуживец… Лучший друг, Женей звали. Погиб он тогда на службе, осталась дочь у него. У нас со Светой не выходило детей завести, решили забрать девочку к себе, воспитать, как родную. Совсем кроха была, мать то она не видела совершенно, умерла она в родах, – его голос дрожал, речь сбивалась, по щекам катились слезы. – Воспитывали, любили. Всем обеспечили, чем могли. Родной только она так и не стала.
Алиса подошла к бойлеру, набрала воды и протянула кружку Виктору.
– Спасибо, – он всхлипывал и заикался. – Я уснул, пока вас ждал. Годы уже не те, нет той прыти… Это моя вина, видел же, что она замышляет что-то, да все думал, что одумается. Если бы я сразу смекнул, Света жива была бы, – он залпом осушил кружку. – Когда она поняла, что сделала, бросила винтовку и сбежала. Я жене пытался помочь, но выстрел по шее пришелся, без шансов…
Из глаз Виктора градом катились слезы, он уже не мог говорить. Алиса тоже протирала красные от слез глаза. Макс сидел и смотрел в одну точку, сжав зубы и играя желваками. У меня у самого к горлу подкатил комок.
– Мне жаль, правда жаль. Нам всем будет не хватать Светланы, она прекрасный человек, добрый и светлый, – я попытался принять сидячее положение, но голова резко закружилась, и я слег обратно.
– Лежи, тебе нельзя вставать, – подскочила Алиса. – Нам правда очень жаль, Виктор. Все что мы можем сейчас, это достойно попрощаться. Светлана заслуживает много большего, но это все что в наших силах.
Виктор кивнул, пытаясь сдержать слезы. Мужчина уже почти рыдал, оплакивая утрату.
Макс резко встал и вышел. Спустя минуту он вернулся с канистрой, на которой черным маркером было написано «Спирт». Взял бутылку из-под воды, засыпал туда пакетики растворимого сока из ИРП, добавил воды и спирта. Взболтал и протянул Виктору.
– Вам это нужно. Сейчас.
Мужчина принял у него бутылку дрожащими руками и принялся пить. Сделав несколько глотков, он поперхнулся и отстранился от бутылки.
– Я принесу чего-нибудь поесть, – Алиса встала и вышла.
– Думаю, нам всем это нужно, – кивнул я.
Мы пили, закусывали тем, что принесла Алиса, и добрым словом вспоминали Светлану. Упились мы до состояния беспамятства.
Все следующее утро нас обхаживала девушка. Мы мучались от сушняка и совершенно не было желания куда-то вставать, идти и что-то делать. Почти весь день мы провели в лежачем положении, вставая только на приемы пищи.
Следующий день был намного приветливее. Виктор регулярно что-то мне вкалывал и давал лекарства, Алиса занялась готовкой и сбором наших вещей. Макс ушел в нашу оружейную подводить итоги касательно вооружения.
– Патроны я собрал, рассортировал. Оружие почистил и подготовил, – друг выложил все наше оружие на стол.
– Спасибо большое, – Виктор с трепетом взял свою винтовку.
– Я собрала остатки пайков, еды осталось в лучшем случае на пару дней, – Алиса тряхнула скудным мешочком.
– Ну а я упаковал одеяла, медикаменты, которые нашел, ну и так – по мелочи, – свою работу я представил на свободной кровати.
– Вы идите, а я останусь, – Виктор грузно осел на стул.
– Это в каком смысле? – не понял я.
– За телом Светланы присмотреть нужно, да Веронику найти, – он красноречиво положил руку на винтовку.
– Так не пойдет, мы вас здесь не оставим, – покачал головой Макс.
– Мы можем похоронить Светлану во внутреннем дворе Института, – предложила Алиса.
– А Веронику найдем вместе, у меня к ней тоже пара вопросов, – твердо кивнул Макс.
Виктор попытался спорить, но мы твердо настояли на своем. Мы с Максом разобрали пару шкафов с верхних этажей и сколотили гроб. Да какой там гроб, так, прямоугольный ящик. Но у многих в это время нет и этого. После, весь светлый день копали яму на месте клумбы. Земля там была привозная, рыхлая, выкопать смогли где-то около метра, дальше пошли камни и вечная мерзлота.
Виктор сам, лично, своими руками сколотил крест и выжег надпись. Мы в полной тишине, аккуратно, вынесли гроб с телом на улицу и похоронили, отдав почести.
– Виктор, – позвала Алиса, когда мы вернулись в санчасть, – этот термос Светланы, ведь так?
Девушка протянула ему термос, с которым мы ходили на дежурства. Мужчина протянул руку и коснулся его кончиками пальцев.
– Да, она мне в нем супы на работу передавала, – голос мужчины задрожал.
– Тогда он должен быть у вас, продолжать согревать тогда, когда будет казаться, что тепла уже не осталось.
Виктор поблагодарил Алису и вытер набежавшие слезы.
На следующий день мы собрали рюкзаки и вышли на поиски Вероники, или ее тела, второе было предпочтительней. Было решено обойти сперва наш корпус, потом общежитие.
– Она могла подумать, что в общежитии безопасно, раз вы туда уже ходили, – Виктор поджал губы. – Думаю, там ее и найдем.
Он зарядил в винтовку ровно один патрон.
Мы вышли в переход между корпусами, Макс указал пальцем на дверную ручку, которая оказалась открыта, хотя после себя мы плотно закрывали дверь. Я кивнул, и мы двинулись дальше. Прошли по первому этажу, лужа крови у лежащего в конце коридора пса была не тронута. Поднялись на второй этаж и зашли в общежитие. Обходили комнату за комнатой, осторожно открывая двери. Вероники мы не находили.
Таким же образом обошли третий и четвертый этажи. Пусто. Поднялись на пятый и тут были интересности. Дверь мы смогли открыть не сразу, Макс несколько раз дернул, пока по ту сторону в ручке не переломилась пластиковая швабра.
– Нашли, – он хищно улыбнулся, а Виктор снял винтовку с предохранителя.
Мы зашли на этаж. Как всегда, вход располагался по середине длинного коридора.
– Я останусь здесь, чтобы не улизнула, – я кивнул Максу и схватил за локоть Алису, которая собиралась пойти с ними.
Друг кивнул в ответ, и они с Виктором отправились в левое крыло, так же в паре открывая друг за другом двери. Каждую комнату нужно было тщательно осмотреть, времени это отнимало прилично.
Открыв очередную дверь, Виктор вошел в комнату, пока Макс стоял на пороге и держал наготове нож. Вдруг за его спиной открылась дверь в комнату напротив и из нее на спину Макса с рыком бросилась Вероника, быстрыми и резкими движениями она наносила удары ему в грудь небольшим ножом, который сжимала в кулаке.
Я бросился к другу, на бегу доставая Тесак, Макс схватил женщину за голову и попытался сдернуть ее, но она крепко держалась ногами. Тогда он, держа ее за волосы, всей массой ударился спиной о стену. Вероника охнула и сползла на пол.
– Как ты?! Покажи! – Виктор уже стоял напротив Максима.
– Да нормально, эта психопатка попыталась меня пластиковым ножом зарезать, смотри, – он наклонился и поднял сломанный ножик из набора одноразовой посуды, – совсем кукухой двинулась, блаженная.
Друг смачно сплюнул на лежащую без сознания Веронику. Через пару минут она начала приходить в себя и одичавшими глазами смотрела то на меня, то на Макса, то на Виктора.
– Как она? – Алиса старалась не подходить близко.
– ТЫ! ЭТО ВСЕ ТЫ! ЭТО ИЗ-ЗА ТЕБЯ! – Вероника начала орать не своим голосом.
– Захлопнись! – зашипел на нее Макс, нанеся удар ногой ей в живот. Женщина выпучила глаза и начала ртом хватать воздух.
– Виктор, как поступим? – я посмотрел в глаза мужчине.
– Я… Я не смогу, – он опустил винтовку, а по щекам текли слезы. – Мы ведь как родную растили, а она… Не могу…
Алиса взяла Виктора за руку и увела в сторону. Макс подхватил Веронику за волосы и поволок в ту комнату, откуда она выпрыгнула. Я встал в дверном проеме, чтобы пресечь попытки к бегству. Комната была небольшая, прямоугольная. Одно окно, по сторонам от него две койки. У каждой койки в ногах письменный стол, у самой двери два шкафа. Одна сторона комнаты была, по сути, отражением другой.
– Ты – мразь, убила замечательного человека, – Макс нанес удар сапогом в лицо Вероники, взял ее за волосы и подтащил к столу. – Ты – мразь, пыталась убить нас. Ты – мразь, отняла самое дорого в жизни другого замечательного человека.
Друг говорил медленно и четко. Совершенно спокойным тоном. Но после каждого предложения ударял Веронику лицом о стол. Женщина уже не предпринимала попыток вырваться, а только протяжно выла, откашливая кровь.
– Помнишь, я обещал скормить тебя собакам? – Макс поднял ее за волосы, почти полностью вытянув ее во весь рост.
Я решил не вмешиваться. Она заслужила правосудия. Мы спасали ее никчемную жизнь несколько раз, но о благодарности и речи не шло. Если бы мы тогда просто оставили ее собаке, Светлана была бы жива. Если бы мы тогда просто отправили ее домой, в самом начале, Светлана была бы жива. Наша мягкость… Моя мягкость привела к гибели хорошего человека. Мы здесь все поголовно были в той или иной степени виноваты в гибели этой светлой женщины. Даже больше. Мы были виноваты в гибели двух прекрасных людей. Виктор более не жил, он существовал, просто доживая отведенное.
Я погрузился в свои мысли, а в это время Макс избивал Веронику. Она теряла сознание, он бросал ее на пол и ждал пока она придет в себя. Потом снова избивал, выплескивая всю злость, скопившуюся за это время. Когда женщина долго не приходила в себя, он сходил до туалета и принес ведро воды, вылил на бесчувственное тело и пнул для большей эффективности.
– Не смей терять сознание, когда я тебе прописные истины втолковываю, – прорычал друг.
– Макс! – позвал я друга.
Он дернулся и озверевшим взглядом посмотрел мне в глаза.
– Что?!
– Достаточно. Заканчивай.
Он кивнул и подошел к окну, распахнул его настежь, впуская в комнату морозный ветер. Веронику тут же бросило в дрожь. Максим подошел к ней, снова схватил за волосы и потащил к оконному проему.
– Нет! Ты не посмеешь! Нет! – она кричала и сопротивлялась. Где-то недалеко послышался собачий вой.
– Я больше никогда не дам слабину перед такими как ты, – прорычал он в лицо женщине и резким движением руки выбросил ее в окно.
Она визжала, но не долго. Послышался глухой удар и стоны. Макс выглянул в окно, я подошел и тоже посмотрел вниз. Вероника лежала в сугробе с неестественно вывернутыми ногами. Волосы разметались по снегу. Она стонала и плакала, а в ее сторону уже неслось несколько черных туш.
– Уходим, – я взял товарища за локоть и увел от окна.
Мы вышли к Алисе и Виктору, лица их были белее мела.
– Уходим, быстро, – повторил я, и мы направились в главный корпус.
Мы поднялись на наш обзорный пункт и решили провести здесь ночь, а с новым рассветом направиться в торговый центр за снаряжением и продовольствием. Сейчас есть никого не тянуло, да одна мысль о еде вызывала рвотный рефлекс.