Ворон. Скафандр Богов

– Видишь! – кричал Стрелец. – Они мне ничего не сделают! – и демонстративно потрепал гриву самого матерого самца.

– Вот фокусник! Это из-за Друга Животных! – девушка не решалась подходить. – Они тебя не тронут, пока сам не нападешь!

– Ладно. А хочешь, я прыгну с обрыва, и с меня даже волосок не упадет?

С какого обрыва?.. Ладно, пусть недалеко будет скальный обрыв. Высотой… скажем… под сотню метров.

– Прыгай. Я подожду здесь, пока ты воскреснешь, – Джейн скрестила руки на груди.

– И тебе не жалко меня?

– Жалко.

– Тогда я прыгаю.

– Прыгай.

Он подошел к обрыву. Плато, по которому они шли, здесь заканчивалось, и далекое подножие его было усыпано булыжниками. Билет в один конец для простого землянина, трамплин самоубийц. В животе Стрельца сгустился каменный страх, голова закружилась, подкрались сомнения – вдруг не прокатит, вдруг он ошибся.

– Ну ладно, главный герой, возвращайся! – кричала Джейн. – Пожалуйста! Не прыгай, я пошутила!

«Ложки нет», – подумал он, закрыл глаза и прыгнул.

Его мысленный крик ужаса прервался мягким приземлением – Здоровья почти не отнялось. Стрелец раскрыл глаза: к своему удивлению он упал не на камни, а плюхнулся в озеро, и теперь погружался под воду к рыбам и водорослям. Дышалось легко – из-за Кольца Подводного Дыхания, снятого с Изабеллы. Все-таки не зря оставил при себе.

– Обманщик! Ты знал, что там озеро! – возмутилась Джейн с высоты, когда увидела его всплывшую голову. Она стояла у края обрыва и оттуда была едва заметна.

– Нет, не знал! Прыгай сюда!

– И-и-и-и-и!..

Девушка плюхнулась в воду, подняв тонну брызг.

«Спс, бро, – подумал Стрелец. – Но мог бы меня и на камни приземлить, и Здоровье полное оставить. Так было бы намного круче!»

Может, тебя еще научить моря раздвигать одной мыслью?

«Было б неплохо!»

Станешь пророком – научу. А пока будь как все. Не хотел тебя перед дамой позорить.

– Обманщик! – повторила Джейн, фыркая, когда вынырнула – прямо перед Стрельцом. – Неси меня теперь на берег! – заявила она и обхватила его шею руками.

На суше он поделилась с ней небольшой красной склянкой – восполнить Здоровье. Они чокнулись, выпили и легли на спины смотреть первые звезды.

– Слушай, – сказал он. – Я тут подумал. Я знаю, как выйти из игры. Надо просто заснуть. И когда в нас-настоящих вернется сознание…

– Не получится, – раздался вдруг бас над их головами. – Система вернет вас обратно.

Еще до того как неизвестный успел договорить, а Стрелец нажать на Перстень Телепортации, чтобы уйти на безопасную дистанцию, Джейн уже стояла на ногах с готовыми к атаке, как два клыка, Клинками Тайного Убийцы.

«Вот это реакция!» – Стрелец устыдился своей трусости и не стал трогать Треснувший Опал.

Незнакомец тоже не рассчитывал на такую прыть Лазутчика, но не стушевался – хотя бы потому, что за его спиной стояла целая банда соратников.

Чингизхам

Элементалист

5650 GearScore

Чингизхам был похож лицом на Торина Дубощита из экранизации – такая же прическа назад и черная бородка, а в глазах сверкало какое-то эзотерическое полубезумие «драконовой болезни». На плечах его была красная шуба, а в руке он сжимал полыхающий в сердцевине Посох Сотворения Пламени Бога Агни. Всего незнакомцев было шестеро, мультипаспорта бронзовые – такие же, как у Стрельца и Джейн.

– Вы кто еще такие? – спросил Стрелец.

– Отщепенцы! – узнала кого-то из бывших противников по PvP у Царь-дуба Джейн и… опустила оружие.

– Да, так называет нас весь этот животный сброд. Но мы зовем себя – Повстанцы. – Чингизхам дружески протянул руку Стрельцу. – Пойдемте, вы теперь тоже с нами.

Глава XV. Потайной лагерь

– Мэрлонские компьютеры настолько мощные, что с первых дней пребывания на Земле облучали ее, – рассказывал Чингизхам по дороге. Как глава отряда он принял на себя обязанность разъяснить новичкам ситуацию. – Они облучали все: деревья, камни, воду… и вдруг натолкнулись на существ, способных к обратной связи – первобытных людей. Представь себе удивление мэрлонцев, не знавших еще о том, что заперты они в «коробке» на другой планете, когда столкнулись с миром «потусторонних духов». «Духи» оказались смышлеными, но невежественными, поэтому мэрлонцы выдумали язык символов для общения – петроглифы, а со временем и более развитую письменность. Для человека воздействие инородного разума на собственную голову произвело грандиознейшее впечатление: он поверил, что таким образом с ним говорят божества. Между ними завязалось своеобразное, почти мистическое, общение, такая своего рода переписка между представителями разных планет. Обе стороны учились. Мэрлонцы учили землян вспахивать землю и растить зерно, как сами они делали на своей «терре»; учили разводить огонь, охотиться, шить одежды, строить дома… Почти все, что мы знаем – дали нам инопланетяне. В ответ мэрлонцы получали сведения об устройстве Земли: климате, природе, небесных явлениях. Люди, скажем так, умнели и осваивали все новые технологии, а в Процессоры поступали новые данные для расчетов: мэрлонцы переставали мыслить в рамках Исходного Кода, сопоставляли факты… и вдруг с ужасом поняли, что их мира больше нет, а сами они заключены в компьютере на другой планете. По координатам звезд, полученных от землян, они вычислили местоположение своего нового «дома»…

– Это, может, и так, – сказала Джейн. Личность девушки не стали раскрывать, так что для всех она оставалась парнем-Лазутчиком. – Но какая здесь агрессия с их стороны? Мэрлонцев стоит даже поблагодарить.

– Не торопись благодарить. Не отрицаю, что древние «боги» преследовали благотворительные цели. Для мэрлонцев это было важно, поскольку они отсечены от внешнего мира.

Партизанский, как они сами себя назвали, отряд мчал на северо-восток – к Дедовым горам. Куда их ведут – ни Стрельца, ни Джейн не волновало: главное, у них есть теперь небольшая цель – куда-то прийти – а не бестолку слоняться по саваннам. По Вельзевулу они не скучали, ибо город показал свое уродливое, настоящее лицо, и знакомые-друзья на этом лице вдруг оказались чем-то вроде гнойных прыщей.

– Светлые и Темные, действительно, народы миролюбивые, и никакой угрозы Земле не замышляли, – сказал Чингизхам. Он скакал на большом синем козле – маунт был уникальный и временами пускал огонь из ноздрей. – Но у культурного обмена, как, впрочем, и у любого другого, есть такая особенность: участники его становятся чем-то похожи друг на друга. Пока человек развивал интеллект, в мэрлонцах просыпались животные. Со временем они утратили свои гуманные идеи и стали такими, какими мы знаем их сейчас. Но все по порядку. Ограниченность информации Исходного Кода влекла мэрлонцев преумножать свои знания. Они, запертые, открыли для себя своего рода биологический интернет – и «гуглили» все подряд. Это позволяло им видоизменять свой оцифрованный мир так, будто в нем протекают живые процессы: течет время, сменяются годы и поколения, меняют русла реки и воздвигаются новые города… Но в людском мире события происходили вяло: мэрлонцы изучили все, до чего успел докопаться человек, и поток новых знаний постепенно пересыхал. Жизнь на Мэрлоне сбавляла ход, начинался информационный голод. И тогда они пошли на хитрость: они сами начали провоцировать наступление событий. Мэрлонцы подстрекали землян развязывать войны, переселяться, плести заговоры и даже внушили сочинять фольклор – вымышленные истории тоже годились в качестве «пищи» для инопланетян. Быстрота смены событий нарастала как у нас, так и у них, с единственной разницей: когда скорость потока данных достиг критической отметки, Центральный Процессор начал барахлить. Это происходило уже в XIX веке – мэрлонцы стали понимать, что их миру грозит опасность. Тогда они решились на авантюру: за короткое время укрепить обратную связь с землянами настолько, что вместо поверхностных знаний, символов, знамений, «гласов божьих» передавать в головы людей непосредственно самих себя…

Джейн ахнула, а Стрелец переспросил:

– Чего-чего?

– Пока ты сидишь и играешь, – пояснил Элементалист, – Система выгружает твою личность в компьютер, а в твою голову загружает одного из мэрлонцев.

– Охренеть! Разве такое возможно?

– Возможно, еще как! За короткий срок эти говнюки провернули индустриальную революцию, открыв человеку Эру Информации. Если раньше, образно говоря, мы общались посредством азбуки Морзе, то теперь – со скоростью и четкостью оптоволокна. Это захват, ребята. Настоящее инопланетное вторжение. И это происходит здесь и сейчас, у нас на глазах и с нашего же радостного согласия. Понимаете теперь, что происходит в этой игре? Они отберут у нас и дом, и личность, и наше будущее. Как знать, может, при других обстоятельствах наши цивилизации сдружились бы… но они на пороге всеобщей гибели, а я лично не собираюсь отдавать им в подчинение собственное тело и тела своих друзей и близких.

– Но Ворон говорил, что Мэрлон не разрушится, если будут приходить новые игроки, – заметила Джейн.

– Да, Ворон много чего мог наплести, это в его духе, – скривился Чингизхам. – Но к нам попадают аутсайдеры со всех полисов, со своими знаниями, так что мы видим более полную картину. О многом мне рассказал Азраил в Склуне при нашей последней встрече. Думаю, Ворон не владеет всеми фактами или пожелал их скрыть. Он-то знал, куда вы попадете после изгнания из сюжета игры.

– А они что, и в животных умеют вселяться? – спросил Стрелец.

– Ты о чем?

– Когда Ворон явился ко мне домой с… приглашением, он был в облике птицы.

– А, нет, в птиц они еще не научились превращаться, хе-хе. Это все вступительный видеоролик – он гипнотизирует. Никакой ворон не прилетал к тебе домой на самом деле. Это делается затем, чтобы ты не сомневался, что сам принял решение отправиться на Мэрлон. А тебя просто одурманили и заставили. Это в их стиле.

Несколько минут ехали молча, переваривая рассказ Чингизхама. Уж черезчур невероятно и дико выглядело это новое открытие, но именно по этой причине больше всего оно походило на правду. Ребята будто оказались среди оголенных проводов, где воздух трещит от напряжения и где-нибудь вот-вот может бабахнуть. Чувство самосохранения Стрельца и Джейн еще надеялось спасти их в самообмане.

– Не верится, что такое возможно, – сказала, наконец, Джейн.

– Больше похоже на страшилку от ТВ-3, – поддакнул Стрелец. – Как можно из закопанного в ебенях квантового компьютера переселить в мозг человека инопланетянина? Кашпировская белиберда какая-то, ей-богу.

– Да раскройте же вы глаза, наконец! Мэрлонцы предусмотрительно нарастили общественное мнение, с точки зрения которого без должного оборудования никто не пролезет в вашу голову. А так же свернули все исследования, способные это доказать. В настоящее время «переехало» уже несколько тысяч мэрлонцев, еще больше землян – работают на них, но, само собой, в тайну нанимателей не посвящены. Вижу, вы все еще сомневаетесь. Но если было бы как-то иначе, вы бы сейчас не ехали с нами. Вспомните истории о тех, кто играл в «Armour of God», а потом сходил с ума на почве размножения личности или впадал в кому. А ведь это доказательство того, что голову человека покидает законный владелец.

Джейн сдалась – доводов во внутренних дебатах против слов Чингизхама у нее не осталось.

– Божечки… здесь же столько людей играют, – сказала она. – И вы не говорите им об опасности?

– Раньше делали попытки. Бесполезно. Игроки ничего не воспринимают всерьез, они тут веселятся, развлекаются. Остров дураков какой-то… Они называют нас Отщепенцами, полоумными, но знаете, какое безумие происходит в их собственных мозгах? На российских серверах ведут себя еще более-менее прилично, а на забугорных, тем более азиатских, – полный пипец. В некоторых гильдиях, к слову, есть традиция насиловать побежденных мэрлонок, какие посимпатичней. Искины по-настоящему не умирают, так что с точки зрения игроков некрофилией здесь и не пахнет. Они даже рейды собирают ради таких удовольствий и ходят в походы именно на женщин-боссов.

Вокруг сгущалась темнота. Дорога пошла под уклоном вверх и запетляла между холмами и озерами предгорья. Стрелец и Джейн не спали уже сутки, но даже не помышляли о сне – откровения Повстанца лишили их души покоя.

– А если это просто сюжетный поворот игры? – спросил Стрелец. – И никто всерьез не собирается захватывать Землю.

– Игры дальше нет, – ответил Чингизхам. – Вы теперь вне закона, вы теперь с нами. Вы – аутсайдеры.

– И что теперь делать?

– Обратно вас не пустят – это очевидно. Но и переселиться в ваши настоящие тела мэрлонцы не могут – и это единственная хорошая новость. Мы, изгои – те, кто не прошел отбор по психологическим параметрам, у нас врожденный иммунитет к такого рода вселениям. Все, что они могут нам сделать – запереть здесь, закрыть нам рты и максимально усложнить наше бытие. Большинство NPC не будут с вами сотрудничать, заданий теперь тоже никто не даст. Законопослушные аватары (мы их называем Шихами) не понимают вас и презирают. Выход здесь только один – восстание. Мы регулярно отправляем рейды на боссов, чтобы набрать как можно больше артефактов; мы устраиваем облавы на Ших, чтобы заполучить их экипировку. У нас развита целая подпольная сеть. Наш отряд, к примеру, ведет разведку в Вельзевуле и подбирает новичков. У каждого полиса ошиваются наши партизаны…

Чингизхам все говорил, а лицо Стрельца вдруг стало очень серьезным – таким решительным его никогда еще не видели в этой игре.

«Так значит, все это правда и мы действительно в опасности? Даже не совсем мы, а те, кто еще не знает на Земле об угрозе. Весточку им отсюда не подать… Черт меня дернул пойти за Вороном тогда… ах да, он обманул меня еще до того как «прилетел». Но ничего. Зато теперь мы в тылу врага… кажется, я начинаю понимать, зачем Ты говоришь со мной, зачем помогаешь мне. Не знаю, кто Ты, но знаю, чего Ты хочешь от меня. Только, пожалуйста, пусть я буду героем боевика, а не Евангелия».

Он оглядел спутников – их лица тоже были серьезны и вдумчивы, как будто каждый из них вел беседу со своим внутренним богом.

«Неужели Он говорит со всеми?.. Каждый аватар на Мэрлоне – главный герой, но главный герой спектакля, устроенного сценаристами. А как насчет действительности, не подвластной магам? Кто тут главный?.. Нет, ни Джейн, ни Чингизхам, ни остальные не знают Тебя так, как знаю я. Иначе то озеро не появилось бы на месте каменной пропасти».

Равнина закончилась, перед изгоями воздвиглась скальная стена. Отряд начал карабкался вверх по крутым склонам. Горы не скупились на препятствия для тех, кто собирался покорить их одинокую гордыню. Дорогу едва можно было различить в полутьме и под завалами; иногда приходилось совершать несколько попыток, чтобы маунты почти вертикально запрыгнули на удобный выступ. С неба сыпал редкий снежок и быстро таял, но холодно не было совершенно.

– Запоминайте дорогу, – сказал Чингизхам. – Туда, куда мы идем, другого пути нет. Два шага в сторону – и не запрыгнешь вверх, сколько не тужься. Эти горы вообще создавались недосягаемыми для аватаров, но первых Повстанцев так прижимали, что они буквально на стены полезли… ну и залезли вот. Это наша лагуна из «Пляжа», помните такой фильм, с ДиКаприо? Даже озеро есть.

Они забрались уже очень высоко. Так высоко, что по дороге Стрелец и Джейн перестали следить за временем и утомились ждать прибытия в конечный пункт, достигнув той стадии длительного похода, когда становится безразлично, сколько еще осталось пройти. И в момент, когда утомленные глаза прекратили различать ориентиры, а каждый следующий метр еле приметной тропы стал походить на предыдущий, козел Чингизхама остановился на валуне перед темным, переливающимся в лунном свете, водопадом. Дальше тупик – тупик, который сооружает не нагромождение предметов, а их полное отсутствие: не было не выступов, ни выемок – скала выше и слева от отряда напоминала ровную крепостную кладку. Карабкаться по такой невозможно. В сумерках это место казалось суровым и первобытным, и вместо родных звуков цивилизации – молчаливая усмешка великанов-гор. Фиолетовый свет фонарей, сколько хватало глаз, натыкался на отвесную скалу – черную, мрачную, – только шумела вода, с брызгами летящая вниз. Под ногами неширокий уступ – любое Неловкое движение приведет к затяжному прыжку без парашюта на не видимое отсюда из-за снежного тумана подножие.

…

[Чингизхам]: – Мой сын – чукча

…

Стрелец вздрогнул, когда услышал крик Чингизхама – он прозвучал громоподобно как глас божий у самого уха, – и не сразу понял, кто это и зачем орет.

Глава отряда никуда не двигался и ждал, глядя вверх. Остальные тоже замерли и даже не переговаривались между собой.

…

[Чингизхам]: – Мой сын – чукча

…

– Он в порядке? – осторожно спросил Стрелец у стоявшего рядом Богатыря с ником Бывалый – в соответствии с именем тот и лицом очень напоминал тов. Е. А. Моргунова (именно, тот самый – лысый толстяк из «Операции «Ы»»).

– Это пароль такой, – пояснил Бывалый. – Там наверху наши.

…

[Чингизхам]: – Мой сын – ЧУУУУКЧА!

[Милена]: – Да поняла я уже, хорош горланить. У нас пересменка была, – крикнули сверху. – Ответ: и я знаю почему

[Чингизхам]: – Миленочка, радость моя! Нам повезло, что сегодня именно ты на дежурстве

[Милена]: – Подхалим… ты всем так говоришь!

[Чингизхам]: – Ни всем. Только девушкам. А вообще у тебя глаз-алмаз, никогда не промахиваешься))

[Милена]: – Сколько вас?

[Чингизхам]: – Восемь. Двое новичков

[Милена]: – Кто первый – готовься

[Чингизхам]: – 5 сек

…

Чингизхам повернулся к Стрельцу и Джейн:

– Видите вон ту тень в форме полумесяца на скале? Она от трещины. Цельтесь туда, Милена вас поймает. Может быть немножко больно. Если промахнетесь – воскрешайтесь сами, я отправлюсь за вами на кладбище, придется опять подниматься в горы. Саныч, ты первый. Покажи им.

Нигромант Сансаныч занял место Чингизхама на валуне.

…

[Чингизхам]: – Готово!

[Милена]: – Три, два, гоп!

…

Маунт Сансаныча – костяной конь – с места сиганул в черную пропасть. Джейн, ахнула, представив, как больно будет бедняге упасть с такой заоблочной высоты, но вдруг яркая вспышка ослепила ночь, грохнуло – и Нигромант исчез.

…

[Милена]: – Следующий!

…

– Капитан, давай, – сказал Чингизхам Вору с ником КапитанБлэк. – Покажем новичкам еще раз.

…

[Чингизхам]: – Go!

[Милена]: – Три, два, раз!..

…

Капитан последовал маневром Сансаныча, только теперь время как будто на полсекунды замедлилось, и Стрелец рассмотрел во вспышке большую сияющую длань, которая схватила Вора – и они вместе исчезли.

– Пробуйте, – сказал Чингизхам.

Джейн и Стрелец переглянулись: он понял, что ей страшно и понял, что она прочла страх и в его глазах. Но прежде чем их мгновенный мысленный разговор завершился, конь Стрельца прыгнул на тот же крайний валун, и Стрелец, стараясь не глядеть вниз, крикнул:

…

[НФзкшырудмфыекфрфе]: – Я готов!

[Милена]: – Хи-хи… какой смешной ник!… Щас, погодь)

…

Полминуты, которые Стрелец провел в подозрении, что там, наверху, борются со смехом, он стоял под прицелом всех глаз, но не только не выдал смущения, но и сам вызывающе ухмыльнулся.

– Ты понял, куда прыгать? – спросил на всякий случай Чингизхам.

– Да.

Стрелец еще раз смерил расстояние до еле видной метки на скале (три метра вперед и столько же вниз), мысленно прочертил траекторию и попытался заставить себя думать, что отсюда не так уж и высоко падать. К тому же по-настоящему в игре никто не умирает, и за ним вернутся в случае чего.

…

[Милена]: – Go?

[НФзкшырудмфыекфрфе]: – Да!

[Милена]: – Три, два… оп!

…

Конь по команде соскочил с камня и вдруг пропал: как джин втянулся серой дымкой в свисток призыва, словно не желая быть соучастником самоубийства. Но прогадал, трусливый: раздался гром, и свет разогнал темноту, и рука не бога, но архангела, схватила Стрельца, стиснула и потащила его вверх. Тот не мог ни пошевелиться, ни противостоять сияющей воле. Впереди мелькала размытая поверхность скалы, потом возник образ небесного стража в золотых доспехах и с прекрасным огненным мечом в воздетой руке. Они приближались, и когда Стрелец оказался непосредственно перед ангелом, тот вдруг обрушил на него пылающий клинок…

Вокруг распространялось абсолютное сияние, этакая всеобщая белота. Стрелец почувствовал себя легким, бестелесным, неосязаемым. Первое время он вообще не мог даже мысленно отлепить себя от огромного сияния, но когда оно сжалось в плотный комок, он понял, что сияние – и есть он сам. У него было полупрозрачное, дымчатое, тело, а мир окружающий потерял краски. Стрельца обступали серые кресты и надгробия, под ногами лежала почти белая земля, и еще белее и сияющее выглядело небо, изуродованное оспой черных звезд. Недалеко виднелось мрачное строение, похожее на часовню, немного дальше – высились нестерпимо-светлые горы, на которые он взбирался с Джейн и отрядом. Какой-то внутренний монах звал его войти в часовню (замаливать грехи, искать благодати, или, что скорее всего, воскреситься), но сам Стрелец смотрел на горы и тоска и желание глодали его по чему-то, что он оставил там – нечто драгоценное, самого себя, своего аватара.

Он догадался, что умер и попал в загробный мир игры, отсюда и такая странная инверсия цвета: черное стало белым, белое – черным. Блеклые тона погружали в уныние: а ведь там живут и радуются краскам! Стрелец вдруг понял, что людям нравится жизнь только по одной причине: у нее очень много разных цветов.

«Обалдеть, что это было?.. Нужно воскрешаться. Респаун, наверно, в той церквушке. Но тогда придется лезть снова на горы… стой: ведь это же они меня и убили! Повстанцы. Нахрена? Тащились в такую даль, просто ради того, чтобы убить?.. И у них осталась Джейн… Ну точно! Им только она была нужна. Как Чингиз тогда удивился ее реакции… Джейн хороший боец, им такие нужны. А я был просто приманкой, типа той Золушки. Без меня она бы не пошла с ними. И потом они «скинули» меня, а она об этом даже не узнает… Бли-и-ин, нужно вернуться за ней… а стоит ли теперь возвращаться?..»

Стрелец колебался с минуту, а потом решился и побежал к часовне, но женский голос остановил его на полпути:

– Только не воскрешайся сам, тебя реснут.

Говорившую он не видел, слова будто долетали к нему с гор. Точнее – говорили не ему, духу, а телу, которое все еще лежало где-то на скалах, куда его втянула длань архангела.

«Наверно, это Милена. Ладно, подожду. Кажется, все обошлось… как всегда».

Скоро он почувствовал, как что-то обхватывает его, почти обнимает с добротой сестры милосердия, а потом он превратился во «вспышку черного света» (как остроумно выразился один современный текстовик-затейник) – и нашел себя распростертым на каменном полу какой-то пещеры.

Сияние – уже нормальное, светло-золотое – быстро таяло. Над Стрельцом нависла маска Бэтмана.

– Ты как? – спросила Джейн. – У тебя взгляд испуганный.

– Нормально. Просто я ни разу еще не умирал, – ответил он, вставая.

– Серьезно?.. А меня в день раза по три отправляли на тот свет. На штурмах вообще не меньше десяти. Живучий ты, однако.

«Живучий, – повторил Стрелец про себя, – слава богу».

– Извини, Хватка Правосудия обычно снимает не больше трети Здоровья. Но у тебя резистов почти нет, поэтому я тебя нечаянно убила. – Из-за спины Джейн возник ангел, которого Стрелец видел перед резкой кончиной. Это была Каратель Милена, одетая в Доспех Солнечной Ярости, с пылающим двуручником в руке, из-под шлема в форме львиной головы без морды ниспадали золотые локоны. Все было торжественно-прекрасно в ней, кроме глаз – белых и пустых, отчего выражение лица ее казалось гипнотическим и грозным. Каратель была сильна – 5420 GS, поэтому Стрелец не устыдился того, что Хватка так пришибла его. – Лестницу сюда не придумали, поэтому мы поднимаем соратников с помощью притягивающих умений и заклинаний. При этом нужны только те, которые работают на большой дистанции.

Джейн косилась на Милену недобрым взглядом: то ли потому, что она смеялась над ником ее Ханта, то ли оттого, что «нечаянно убила», то ли из-за ее красоты, то ли от всего разом. Сама Лазутчик тоже выглядела прибитой таким оригинальным «лифтом». В неглубокой пещере топтался уже весь отряд Чингизхама, в том числе и Реаниматолог Кузьмич, который Стрельца и воскресил. Последним, как всегда, поднялся командир.

– Никого не забыли? – усмехнулся Чингизхам, появившись с громом и светом. Хватка Правосудия не нанесла ему существенного вреда. – Тогда поехали дальше.

Дальше вновь приходилось взбираться по скале, но путь был очень удобным, с лестницами, и команда быстро вышла на широкое плато, затерянное между горами.

Среди скальных дворцов без окон и дверей прижимался к цивилизации очаг жизни. Когда-то здесь ютился город или монастырь, но со временем пришел в упадок, каменные храмы рухнули, дорога сюда обрезалась на полпути. Местами еще торчали остатки фасадов, дворовых украшений, башен, площади покрывала узорная плитка, вырезанная прямо в грунте. Однажды эту случайную пасхалку обнаружили первые Повстанцы. С тех пор на руинах возник своеобразный лагерь беженцев, оживал и разрастался, некоторые уцелевшие строения приспособили под хозяйственные нужды. Небо в этом постапокалиптическом уголке всегда серое, в тучах, зато хрустальное без единой морщинки озеро, вокруг которого образовался лагерь, скрашивало вид, а шепот ручейков, сбегающих от озера по трещинам в скальном массиве, заменил горцам пение птиц. Всюду горели огни, причем не только фиолетовые фонарики аватаров, но и похожие на керосинки лампы. Народу было много – человек двести – отчего общий чат жужжал громко, как в городах, но не было здесь слышно самопиара гильдий, попрошаек, школоты, реклама выглядела неагрессивной, да и общий тон разговоров напоминал посиделки в широком дружеском кругу, а не акционную биржу, где каждый первый и набивает себе цену.

…

[Ересиарх]: – О, Чен вернулся! Здорова Чен, какие новости из Большого мира?)

[БлатнойШтирлиц]: – Народ, ко мне внезапно приехала партия ресов, кому надо зачаровать оружие, доспехи – обращайтесь. Цены прежние

[Ченгизхам]: – Всем привет!

[Сансаныч]: – Привет, народ. Скинул в банк пару уникалок на физов, берите кому надо

[ПростоМарияСеменовна]: – Ку, партизанушки))

[Бывалый]: – Укук, коммуняки!))

[Ченгизхам]: – У нас двое новичков. Знакомьтесь. Охотник по имени Хант, над ником просьба не смеяться. Он хоть и добрый, но чуть что – перемелет до консистенции дяди Сульфата))

[НФзкшырудмфыекфрфе]: – Привет народ

[Микрокосм]: – Хой! Друзи, если у кого есть ненужное шмотье – тащите мне на разбор!

[Печенька]: – Добро пожаловать в наш коллектив)

[Ченгизхам]: – И Разведчик Джеймс. Этот чувак – просто молния)

[Азазель]: – Хай новичкам

[Джеймс]: – Привет

[Печенька]: – Приветики

[Коловрат]: – Здороу

[Энерджайзер]: – Тевирп вам)

[Анонимус]: – Хант, а как твой ник переводится?

[товТроцкий]: – А я встречал этого ханта в ЛЛК. Его змееныш четверых наших положил. Зеленые мы правда были. Я не в обиде, если че. Помнишь, Анка?

[Анюта]: – Угу. Приятно теперь познакомиться)

[НФзкшырудмфыекфрфе]: – Змееныш годный был. Но храбро пал в бою…))

[Броневичок]: – Что было до того как вы стали Повстанцами – здесь не должно иметь значения

[Сансаныч]: – Прихватил с собой крутую настолку. Так что после полуночи собирайтесь у меня, кто хочет. Опробуем

[Ченгизхам]: – Кто сегодня в рейде?

[МелкаяЗлюка]: – Ганджубасовцы

[Ченгизхам]: – Бронь, ты где щас?

[Броневичок]: – Качаюсь

[Ченгизхам]: – Я к тебе подойду скоро

…

Рядом с аватарами жили здесь и аборигены. Стрелец удивился, когда заметил группу мэрлонцев в шкурах, сидевших прямо на земле рядом с высоким постаментом, на вершине которого стояла несоразмерно маленькая фигурка Темного. Этот Темный, казалось, занял чужое место на пьедестале – до того он выглядел «не к месту» там, наверху. Но одновременно что-то пророческое: в позе, в запрокинутой к небу голове и в странном устройстве, похожем на треугольную подзорную трубу, приставленной к глазу, – виделось в нем даже издалека. Темный не шевелился, и дикие одежды на нем белели от снега и казались окаменевшими.

– А эти, – Стрелец указал на мэрлонцев, – как к вам относятся?

– Они мирные, – сказал Чингизхам. Остальные участники его отряда разошлись кто куда по своим делам, чтобы не мельтешить на переднем плане. – К тому же и речи не понимают, мычат, рычат что-то по-своему. Нас они как будто не замечают. Мэрлонская цивилизация забыла о них, для этих первобытных искинов не нашлось квестов.

– А там кто? На пьедестале.

– Мы зовем его IIsys. ИИ system, понял? Местный иисусик. Этот чувак нашел Всевидящее Око, теперь оторваться от него не может. Хех!

– Всевидящее Око? – переспросила Джейн.

– Ага. Это из христианской мифологии. Когда-то давно здесь стоял Архитектор Вселенной, Око – это все, что от него осталось. А этот чудак залез на постамент и подобрал реликвию. А вещь рыжая, мифическая, в единственном экземпляре. Но опасная, на мой взгляд, и для игры совершенно бесполезная, хотя под особый билд, может, кому и сгодится. Это Дуля прочитал на форуме… В общем, для Всевидящего Ока нет ни преград, ни расстояний, вот иисусик глянул в небо и залип. Вселенная-то бесконечна, а он глядит в трубу сквозь тучи, сквозь атмосферу, сквозь другие планеты, сквозь галактики, туманности, сквозь пространства, сквозь миллиарды лет, понимаешь? Смотрит и не видит конца. Он хоть и видит намного быстрее скорости света и сейчас, наверно, уже в другом скоплении галактик, но время все бежит, а он этого не замечает, потому что мэрлонцы почти бессмертны и кушать не просят. В общем, залип чувак навечно.

Вдруг одна рука IIsys’сика отделилась от подзорной трубы, почесала плащ из шкуры в районе левой ягодицы и вернулась обратно. Аборигены у постамента тут же повскакивали с мест, заголосили на своем первобытном и начали выплясывать, повторяя только что увиденный жест, будто в нем таилась непостижимая истина.

– Он у них типа пророка, – сказал Чингизхам. – Думают, если он так далеко видит и там настолько интересно, что глаз не оторвать, то когда-нибудь и с ними поделится. Скажет, для чего они существуют. Глупые программы, они даже не знают, что он смотрит не в будущее, а в далекое прошлое, причем это прошлое находится в виртуальной реальности на враждебной планете.

Тем временем к NPC у постамента сбежалась еще кучка дикарей, привлеченная шумом. Все вместе они создавали теперь укающий и акающий гомон, и с надеждой глядели на пророка, а тот вновь застыл как истукан и больше не шевелился.

– Пойдемте дальше, я вас познакомлю с нашим гуру.

Гуру оказался Друидом 3500 GS с ником Дуля. На Дуле был надет доспех из бамбука, шапка Волчья Пасть, валенки, Накидка из Чешуи Серебряного Змея – такая же, как у Стрельца, а на простеньком сером поясе висел декоративный ловец снов. Друид восседал на камне в стороне от «улиц» палаточного городка, шарил руками по воздуху перед собой так, будто пользуется мышкой и клавиатурой, и сосредоточенно водил зрачками слева-направо, слева-направо.