Ворон. Скафандр Богов

«Оно и понятно, его никто не заставляет бегать за хмырями в масках Бэтмана. Играет чувак себе в удовольствие», – Гэгэ впервые пожалел о своей исключительной миссии и ответственности, которую на него взвалили. А еще о том, что никого постороннего нельзя прихватить с собой на задание Ворона, чтобы не так скучно было. Эх.

(Взгрустнув, наш герой упустил из вида одну важную деталь касательно его задания, а именно: Жорик состоял в той же гильдии, что и Джеймс.)

Недалеко от Жорика, совсем безразличный к делам хозяина, «пасся» его дроид. С предыдущей их встречи у логова Крока робот заметно подрос, обзавелся небольшой многозарядной ракетницей вместо арбалета, бока его раздулись от примочек, напоминающих реактивные двигатели. Инженер успел вмонтировать дроиду и «голову» – средней длины подзорную трубу, которой тот непрестанно вертел, изображая интерес к окружающему миру. Будто роботы способны что-то понять.

– Хочу ему ИИ сделать, чтобы почти автономный был, – сказал Жорик, указывая на свое железное детище. – Тогда не придется джойстиком управлять. Только нужных схем никак не найду.

– О, круто, – сказал Гэгэ, не зная, чем прикрыть свою зависть.

– Да ладно, я понимаю. Это задроты вроде Антифриза торчат безвылазно в игре, пока мамка спать не погонит, а у серьезных людей работа, график.

– Эт точно. Я часто езжу по командировкам… – соврал Гэгэ, чтоб не слыть школотой.

– Кстати, зацени, что я себе еще надыбал.

«Ну, хвастайся, хвастайся…»

Жорик эксгибиционистским движением распахнул Халат Аспиранта, под которым оказался эластичный костюм вроде дайверского и широкий ремень с закрепленными на нем прозрачными флягами с жидкостями разных цветов: синей, красной, зеленой и желтой. Инженер отцепил зеленую и показал Стрельцу.

– Не думал встретить в этой игре фласки, – сказал Жорик. – Хотя и классика жанра. Зеленая повышает Уклонение – для Робототехов это первоочередная защитная характеристика – мы вата в ближнем бою.

– И Здоровье восполняют?

– Как полагается – красная.

«Так-так, если разогнать зельями Точность – можно будет стрелять без промахов! И на Разум возьму, если Ворону так надо, чтобы я поумнел».

– Я кроме жрачки ничего не нашел у торговцев. Где взял?

– Короче, тут с этим настоящий гемор. Сначала я встретил бабулю в Вельзе. Она просила достать чадлера с гирлянды.

– О, я тоже ее встречал! Жадная бабулька, или нищая – только спасибо сказала…

– Погоди, – перебил Жорик. – Она открывает сюжетную цепочку. Тасья говорила о сыне, который болеет в Склуне. Если хорошенько с ней потолковать – бабушка расскажет, как его найти и даст тебе письмо, чтобы ты передал. Находишь сына (он действительно болеет) отдаешь мамино письмо, это доверительно располагает сына к тебе. А потом он рассказывает историю своей болезни. Оказывается, в Склуне живет один алхимик, который мечтает сварить зелье Непобедимости, а сын Тасьи подрабатывает у него дегустатором. Понимаешь? Чувака время от времени накачивают химикатами, потому он и болеет! И алхимик ему немного задолжал – не платит, короче, финансовый кризис. Идешь к алхимику, бьешь по печени, тот раскаивается и в качестве примирения предлагает членство в тайном магазине с волшебными зельями. С этого момента можешь посещать его и закупаться разным допингом!

– Расскажешь, где найти алхимика?

– Могу и рассказать, только он тебя пошлет. У него подпольная лаборатория, посторонних туда не пускают.

– Ты ведь вошел.

– У меня был пароль от сына Тасьи, я же говорю. А пароль они частенько меняют.

– Значит, нужно идти к больному?

– И что ты ему скажешь? Без письма от матери он не выдаст алхимика.

– М-да, – Стрелец почесал репу, – замкнутый круг. Придется возвращаться к старухе. Где ты раньше был?

– Я тоже не сразу вдуплил. Обращай внимание на лица NPC: если они очень озабочены, то квесты дадут с продолжением и хорошей наградой. Подбирай слова так, чтобы сблизиться с ними – и узнаешь много интересного. Играл в Dragon Age? Тут похожая система.

…

[Просто]: – Жорик ну ты где? Go, только тебя ждем!

…

– О, кажется, меня обыскались, – Инженер призвал маунта – большого двугорбого варана – и прыгнул в кожаное седло. – Когда-нибудь отыщу чертежи и забабахаю себе мотоцикл!

– Куда собрался? – спросил Гэгэ тоскливо-завистливо.

– Мы с гильдией решили облаву на Отщепенцев устроить. Их заметили в лесах недалеко от Дедовых гор.

– Кто такие Отщепенцы?

– Да черт их знает, дебилы какие-то. В полисах не живут, квесты не выполняют. Где обитают – никто не в курсе.

– Это игроки?

– Ну да.

– А почему дебилы?

– Эти сволочи нападают на рейды, когда те мочат босса, сливают всех и забирают себе выпавшие с них шмотки. Кому такое понравится? И никто не может вычислить, где они обитают, чтобы нагрянуть и дать хороших пиздюлей. Короче, это банда сумасшедших дикарей, и мультипаспорта у них другие – без принадлежности к полису. Встретишь такого – лучше беги. Потому что где один Отщепенец, там их еще с десяток нарисуются. Они как тараканы.

– А почему сумасшедшие?

– Потому что херню несут. Не заморачивайся. Ладно, я поскакал. Свидимся!

Инженер скрылся в дорожной пыли склунского вечера, которую глотал едва поспевающий за ним самодельный дроид.

Стрелец вынул дневник, хотя не вполне был уверен, что и у себя обнаружит задания для обычных пользователей. Но ошибся – некоторые листки были исписаны пометками, наблюдениями, озаглавленными вместо даты названиями квестов. Написано было вроде бы им, от своего лица, хотя Гэгэ точно помнил, что ничего подобного не писал, да и ручки у него нету совсем. Наверно, рассудил он, это делает за него Система, автоматически, как в других играх.

«Загадка Темнины.

Я встретил одну женщину в Вельзевуле. Ее зовут Темнина. Вид у нее был слегка пессимистичен, она жаловалась на регулярные побои мужа. Наверно, стоит помочь бедной женщине и разобраться в этой истории».

На следующей странице было задание от Сухощека с пометкой «Завершенное». Он не стал читать и перевернул листок.

«Мишка, плюшевый мишка…

Кристофер Глупый ищет плюшевого медвежонка, которого потерял где-то на улицах Вельзевула. Он говорит, что эта вещь дорога ему как память об отце и родном Уличе, и если я найду пропажу, Кристофер договорится с оружейником Мыкуем дать мне скидку на его товары».

«Горемычность по наследству.

Недавно повстречал одну бабулю – Тасью Горемыко. Она казалась такой беспомощной и попросила достать ее питомца, чадлера, с осветительного столба. Пожарную лестницу в этот день я забыл дома, поэтому использовал смекалку и без проблем достал зверушку.

К сожалению Тасья ничем не могла меня отблагодарить. Но какую награду потребует себе доброе сердце за помощь страждущим?..

Еще Горемыко упомянула о болеющем сыне в городе Склуне, но расспрашивать подробности я не стал. Ну их, эту проблемную семейку без копейки за душой!»

Стрелец прочитал последние два абзаца несколько раз, ибо заметил некую важную деталь, которую с первого взгляда не удалось рассмотреть. И понял: абзацы хоть и стоят поочередно, но не совместимы по смыслу, а после вопросительного знака – многоточие, литературный знак «довообразить» или – «призадуматься». Сценаристы игры делали явный намек на продолжение квеста с последующими бонусами. Вернее, Гэгэ не то чтобы понял все это, скорее догадался, потому что о бонусах ему уже поведал Жорик.

Следующим было задание Кондуктора, но, как и другие, без намеков, прямым текстом.

«Портальное чтиво.

Кондуктор телепорта, увлеченный комиксами, рекомендовал заглянуть в Библиотеку Вельзевула. Может, воспользоваться его советом, вдруг найдется пища для ума?»

До конца дневника белели чистые листы. Он вернулся к первым страницам с описанием главного задания.

«Судьба Мэрлона в моих руках.

…Склун повержен. Но захват города не принес плодов: Рукавицы Доспеха неожиданно пропали из Сокровищницы раньше, чем туда проникли вельзевульцы. Ворон полагает, что [Джеймс] приложил к этому руку. Необходимо как можно скорее остановить его и выявить заказчиков. Сделать это будет нелегко, учитывая способность [Джеймса] применять [Невидимость]. Маг посоветовал обратиться за помощью к наставнику Стрельцов – Вельсу. Думаю, он поможет мне решить эту задачу. Вельс еще не отбыл в Вельзевул, надеюсь встретить его в лагере за городом».

Лагерь на подступах к Склуну выглядел так, будто находится здесь миллионы лет и будет пребывать еще вечность. Или так, словно никто и никогда не разбивал здесь шатров, не устанавливал орудия, не втыкал древка знамен в податливый песок и не расставлял часовых, а все это возникло вдруг в момент творения игры «Armour of God» вместе с ее городами, жителями, степями, реками, небом и всем остальным.

Вельс, как и подобает боевому командиру, не отдыхал праздно в уютных покоях, лениво соря приказами, но пребывал в состоянии бодром. Он отыскался на тренажерной площадке, где вечные NPC-новобранцы практиковались с дальнобойным оружием по всевозможным мишеням. Вельс поглядывал на потуги молодых стрелков, снисходительно и добродушно похмыкивал, и временами вставлял короткие реплики, дабы подбодрить старательных воинов. Просто мечта срочников, а не командир.

– О, вот и наш герой! – Вельс намеревался было приобнять по-дружески Стрельца, но вдруг спохватился. – Рад видеть тебя целым и невредимым после этой жуткой резни! Знаешь, я столько лет провел в боях, а никак не могу привыкнуть – каждое сражение для меня как самое первое. К такому, вероятно, невозможно привыкнуть… Ну да ладно, оставим лирику. Ты, вероятно, хочешь о чем-то поговорить? Пойдем, здесь не самое подходящее место. Не хочу, чтобы нас услышали посторонние.

Вельс, не заботясь о том, чтобы за ним следовал кто бы то ни было, направился к шатру с двумя стражами на входе, и гостеприимно раскрыл проход.

Гэгэ вошел в темное помещение. При матовом свете поясного фонаря смутно угадывалась лежанка в углу шатра из шкур и ковров, хмуро блестели столовые принадлежности на подносе на полу и боевые латы, висящие на специальной подставке; был виден сундук или ящик для личных вещей и карта, прицепленная к брезентовой стене. Никаких свечей и ламп – Темные не нуждались в освещении.

– О, как порой раздражает этот маскарад! – неожиданно воскликнул Вельс, срывая легкий шлем с головы и запуская его в сторону лежанки. – Я ведь мечтал быть путешественником, антропологом, исследовать разные земли, спускаться в пещеры, посещать необычные народы и города, изучать историю и традиции. Сколько разных памятников и достопримечательностей на Мэрлоне! А мне приходится изображать бравого вояку, офицера, рваться в бой и поддерживать моральный дух солдат! И видеть каждый раз все эти чудовищные смерти и жестокость. Но другого выбора не остается…

Гэгэ ощутил себя нечаянным свидетелем развоплощения актера в гримерке после спектакля.

– Так ты помнишь, кем был раньше? – спросил он. – До того, как Мэрлон… взорвался.

– Помню? Возможно… – глава Стрельцов устало рухнул на вынутую из темноты табуретку. – Это помнят все, но не все понимают. Точнее, не все понимают, что они могут понимать… эх, поговори лучше с Вороном об этом. Он знает больше всех. – Вельс уронил лицо на ладони. Гэгэ почувствовал себя неуютно.

– Ты выглядишь обеспокоенным и уставшим, – сказал Вельс, подняв голову. – Наверно, не отдыхал еще с начала штурма.

Действительно, Гэгэ потерял счет времени – настолько затянули все недавние события. А между тем зеленые часы в его комнате давно «пробили» третий час ночи.

– Будь осторожен, Усталость снижает регенерацию Энергии и смешивает мысли в одну вязкую, – Вельс протяжно зевнул, – кучу.

Зевота – феномен заразительный: Гэгэ вдруг почувствовал, что, и правда, очень устал, и повторил зевок.

– Меня послал к тебе Ворон, – сказал он. – У нас появилась одна проблема – Лазутчик с ником Джеймс.

– Да, я слышал. Кажется, он шпионит за нами?

– Ворон дал мне поручение выследить его и узнать, кому он служит.

– Мои ребята тоже работают над этим, но в таком деле надежды на них мало: Джеймс человек, а они – программы. Что требуется от меня?

– Совет. У Джеймса есть Плащ-невидимка, мне нужно найти способ видеть его, когда он в инвизе.

– Инвиз… ох уж эти ваши новомодные словечки, – сплюнул Вельс. – Пожалуй, я могу тебе помочь. Заодно определимся и с твоим подклассом.

Вельс выпрямил спину и сказал:

– Итак. Любой пользователь «Armour of God» может выбрать стиль игры себе по вкусу. Каждый игровой класс имеет три основных подкласса и подподклассы с другими подклассами в различных комбинациях (но этот вариант предлагается пользователю только по достижении матёрого, пятого уровня). Стрелец Вельзевула может выбрать пути развития Снайпера, Охотника или Лазутчика. Снайпер: великолепный убийца на расстоянии, использует в качестве основного оружия огнестрельные винтовки, обладающие низкой скоростью атаки, высоким уроном и большой дистанцией атаки. Помимо прочих модернизаций винтовки снабжаются тепловизорами – ты сможешь выследить цель, если она живая, в обход всем технологиям невидимости. Охотник – умелый следопыт. В его арсенале арбалеты и луки средней дальности и низкой бронебойности, а также помощник в виде питомца, который обладает независимыми личными характеристиками и способен выслеживать цель по запаху. Лазутчик – мастер скрытности и маскировки: использует в качестве основного оружия арбалет средней дистанции атаки и среднего урона или гарпун, не предназначенный наносить повреждения, и кинжалы, ножи, короткие мечи и сабли. Также всем Лазутчикам открывается доступ к заданиям на получение плащей-невидимок разного качества. В этом случае ты не сможешь видеть невидимое, зато сам получишь возможность «исчезать». Ну вот, я дал тебе основные понятия, если хочешь узнать что-то подробней – спрашивай.

Гэгэ сразу отсек любые мысли о Лазутчике – мешала личная неприязнь к Джеймсу и отсутствие преимуществ перед ним.

– Когда я стану матёрым, можно будет скрестить класс Охотника и Спайпера? Выйдет знатная имба.

– Да, в выборе тебя ничто не ограничивает, кроме количества спариваемых классов. Но смею заметить, что Охотник и Снайпер плохо сочетаются: дистанция атаки винтовкой слишком велика для скорости бега питомца и диапазона отдачи ему приказов. Подходящая комбинация: Снайпер и Робототехник: в этом случае ты и твой дроид сможете атаковать одну цель на расстоянии – получится стрельба по одной цели и урон по области от ракет, гранат и прочего.

«Вот уж мне эти стереотипы! Пока я буду бить врага из винтовки, пет будет защищать меня на дистанции ближнего боя. Тоже мне стратег!.. Хотя вариант с дроидом выглядит неплохо»

– А насколько сильное животное может приручить Охотник?

– Зависит от рисунка твоих характеристик: Ловкости, Силы, Удачи, Зоркости… С повышением уровня ты получишь возможность раздобыть и более мощного питомца.

– Это любое животное? Как я пойму, что нашел именного его? Для этого нужно пройти испытание?

– Универсального рецепта приручения не существует. Как наставник, могу лишь указать направление поисков, но там тебе придется положиться на свои характеристики и действовать по обстоятельствам. Питомец учует тебя и придет сам, либо тебе придется взять его силой и «объездить». Обычно питомец подбирается Системой таким образом, чтобы залатать пробел в низком значении характеристик Охотника.

– А какой второй класс больше подходит Охотнику?

– Нигромант («Любитель негров», – хихикнул Гэгэ) или Целитель. Питомец живет и умирает только один раз. Но у зверей хорошо развито чувство самосохранения – убить себя они вряд ли позволят.

«Облом: петы здесь, оказывается, смертны. Вот так дилемма. Кого же выбрать? Лаз отпадает, Снайп – вариант привлекательный, но судя по всему нудный».

Он почесал шляпу в районе затылка.

– Пусть будет Охотник.

– Решение окончательное?

Будущий Охотник замялся. Никто не любит окончательных решений.

– Да.

Вельс глубоко вздохнул и поднялся с табурета. Стрелец ожидал, что вот-вот произойдет какая-нибудь трансформация, магический знак, спецэффекты, фанфары, торжественный хор, но вместо этого Вельс достал откуда-то фломастер, взял Гэгэ за плечо и с близорукой аккуратностью вывел в мультипаспорте неровное слово. Наклейки на груди и спине потеплели, как горчичники, и слабо засияли. Стрелец скосил глаза вниз.

НФзкшырудмфыекфрфе

Стрелец, Темная Сторона

Юный Охотник

1220 GearScore

«Охотник» почему-то слился с другими фразами в один стиль и почерк, чем компенсировал подслеповатость гуру Стрельцов.

– Готово, – сказал Вельс. – Тебе следует отправиться в Лес Лживых Камней. Это на северо-востоке от Вельзевула по дороге в Улич. Будь всегда начеку, места эти тревожные, не столько там опасны хищники, сколько наши вечные враги. Лес Лживых Камней граничит со Светлой Стороной, напасть там на тебя может каждый. Как только заметишь Светлого – сразу бей, не жди, что он будет щеголять перед тобой дипломатическим талантом. Иди только туда, куда зовет тебя сердце. Не бери попутчиков (запах чужих спугнет зверя), не слушай тех, кто решит тебе указывать дорогу. Если ты захочешь развести костер, знай: животное, которое осмелится приблизиться к твоему огню, пусть хоть самое ужасное, – твое животное.

– Название странное – Лес Лживых Камней.

– Раньше он назывался Лесом Живых Камней. Но кто-то из топографов написал с ошибкой, с тех пор название и прицепилось.

«Лес, камни… хм».

И больше ничего не говоря, будто собеседника не существует вовсе, Вельс направился к выходу. Стрелец робко последовал за ним: может, ему дадут еще напутствие? Отправляться одному в какой-то мистический лес, где полно чужих Светлых – наверно, это как туристическая вылазка в Берлин во время Второй мировой.

Вельс остановился у входа в шатер и замер, наблюдая с гребня песчаного холма за ночным Склуном вдалеке, поверженным и негостеприимным. А может, глядел на звезды, замершие в галактическом параде много тысячелетий назад, когда была цела еще его планета и с тех пор, кроме солнца, ни одна из них не тронулась с места. Понимал ли он, что небо над его народом – это просто обои, нарисованные рукой прошлого? И все они – Темные, Светлые – заперты в сундуке вместе с заведенной бомбой, которая может взорваться и поставить точку в истории древней цивилизации, либо нет – если у Ворона получится продлить сюжетную линию. Какой-то «кот Шрёдингера», что ли.

– Где здесь ближайший портал до Вельзевула? – робко спросил Гэгэ.

Вельс удивленно оглянулся на него, будто не ожидая еще когда-нибудь встретить.

– Воины Мирата еще не отплыли обратно, ты можешь добраться на кораблях вместе с ними. Не трать деньги, – отечески проговорил Вельс, и добавил смущенно: – Спасибо, что ты с нами.

«Хоть кто-то меня здесь ценит…»

Вельс нацепил обратно свой шлем и вернулся на тренажерную площадку.

Глава VIII. Лес Лживых Камней

Первым делом, как только снова зашел в игру, Стрелец отправился на тренажерную площадку Вельзевула, где пару часов стрелял по движущимся и стационарным манекенам, справедливо размыслив, что подкачать Ловкость перед одиночным путешествием в опасную локацию не помешает. К финалу изнурительной тренировки он научился поражать цель в рекордные три секунды: из положения стоя, на одном колене, в движении, из-за препятствия, вслепую. Заодно приподнялись Сила натяжения и Точность (несколько условных противников были торжественно прострелены насквозь с тридцати метров). Истощенный Стрелец очень гордился собой, когда стирал несуществующий пот со лба и потягивал самый настоящий «Грушёвый» в стекле, чтобы восполнить Энергию, полулежа на мягком газоне близ спортплощадки.

Искать Тасью Горемыко, чтобы взять у нее квест на эликсиры, он пока не стал: нужно было срочно разобраться с Джеймсом, а в Улич через Склун не попадешь – полисы находились в разных сторонах света. На все добытые монеты он купил еды и напитков в дорогу. Затем некоторое время обливал жадной слюной торговые улицы, разглядывая симпатично мерцающие от всяких техномагических штучек витрины, зашел к оружейнику Мыкуе (хоть узнать, стоит ли выполнять задание Кристофера Глупого) и временно окосел от ассортимента. Отдел с луками поразил его, и он впервые зауважал собственный класс: на стеллажах стояли, висели, лежали, находились, покоились, пребывали экземпляры порой самые трудновообразимые. Например, дуга на одном луке за полторы сотни золотых имела коробочку с отверстиями и рычажком спуска. «Универсальный Лук Пяти Стрел. Кость древолаза, нить горного паука».

Подоспевшая к потенциальной жертве финансово-торговых махинаций молодая Темная в коротеньких форменных шортиках-комбинезоне серого цвета и по-ковбойски клетчатой рубашке объяснила, что «стрела любого класса вставляется вот в это отверстие, фиксируется, отжимается спусковой крючок – и вылетают уже пять стрел, поражающих одну цель».

Столь бледная реклама дешевого оружия Гэгэ не зацепила, и он перевел внимание на другое диво: огромный, размером с него самого, арбалет, напоминающий оскаленную пасть чудовища. «Редкий Самострел Ненавистника Брани. Череп древнего скалогрыза, кожа кровавой акулы». Этот монстр метал копья, топоры, булавы и мечи, добытые или приобретенные владельцем. «А ежели снаряд имеет свои собственные умения, атака усиливается ими» – говорилось в описании.

– Очень подходит Охотнику, – комментировала Темная консультантка. – Питомец возвращает снаряд хозяину, и оружие используется бесконечно. Это если вам попадется что-нибудь редкое, легендарное или мифическое, которым не жалко зарядить.

– Сколько стоит?

Девушка многозначительно указала на ценник.

«Пятнадцать тысяч! Только не в этой жизни. Притом и количество Силы, чтобы такую махину поднять, должно зашкаливать».

– А этот? – он указал на отдельный щиток под самым потолком, на видном месте отдельно от остальных товаров, с привинченным к нему странным луком небольшого размера: как будто из угольно-черных пластико-металлических рогов молодого оленя (угловатых, не круглых в разрезе) и с насаженной на тонкую до незаметности тетиву неоново горящей синей молнией: продольный сгусток энергии ветвился вокруг самого себя и тихо потрескивал.

Этот объект он заметил случайно, когда окидывал взором пестрые от украшений смертоносные товары в поисках чего-то экстраординарного, и вдруг зацепился и повис на изгибе неприметного лука, заскользил по ветвям узорной формы, провалился в фактуру до каждого черного волокна, молекулярно-атомного пикселя, и на некоторое время замер на всполохе энергии, пойманным почти не материальной тетивой в момент своей крохотной долисекундной жизни – и застывшим. Стрельцу почудилось, будто молния-стрела под его взглядом как-то по-особенному разгорелась, будто приветственно. Он тут же ощутил между собой и этим луком загадочную связь, будто им вместе что-то предначертано выполнить.

– Мифический Лук Бога Перуна, – охотно сказала Темная. – Поражает цель, накладывает шок, и в придачу наносит урон противникам в радиусе пяти метров от цели. При успешной атаки испепеляет врага, если нет громоотвода. Его продал однажды один аватар, вернувшись из похода в Раскол. Мыкуй отдал за него весьма щедрую плату, выгреб все деньги, едва не разорил магазин. К счастью или к худу, тот землянин не ведал настоящей силы этого оружия, поэтому расстался с таким сокровищем сравнительно легко.

– Какова его цена?

– Этот лук не продается, – строго заявила Темная. – Здесь он выставлен в качестве музейного экспоната, раритета, гордости хозяина Мыкуя и объекта зависти других коллекционеров. Лук Перуна намертво приколдован к щиту, а щит – к стене. Вынести его можно только со всем магазином.

– А что, никто не пробовал его скоммуниздить?

– И пытаться не стоит, – ассоциативный модуль девушки-NPC легко переварил загадочный синоним слова «украсть». – Когда в последний раз Склун с поддержкой Улича пытался захватить Вельзевул, наша лавка был полностью обчищена, остался лишь этот лук, вернее, стена, на котором он висит – склунцы обвалили все здание, но так и не смогли завладеть артефактом. Такое по силам разве только Кутху, другим великим магам и их самым умелым ученикам.

– Разве нет другого такого же? – Стрельцу понравилась словоохотливость консультантки. Он собирался разговорить ее в надежде получить задание на приобретение подобного супер-оружия. Или Мыкуй согласится променять свою реликвию на какую-нибудь героическую услугу. Эх, если бы Гэгэ и раньше так поступал, давно бы звенели на его поясе склянки с волшебными зельями склунского алхимика, и не пришлось бы мотаться по всему городу в поисках дешевой и «калорийной» еды!

– К сожалению, экземпляр единственный, – сообщила девушка. – Мифические артефакты – наследие древних богов и аналогов не имеют.

– У вас были боги?

– У всякого народа есть свои боги, – неожиданно прогудело за спиной Гэгэ.

Он обернулся – к ним подошел высокий и мощный, без единого волоска на серой голове, в боярском кафтане, с щеками депутата или мясника, мужик.

– Меня зовут Мыкуй, я владелец этого магазина, – представился Темный.

«Сам! Как я удачно заболтал продавщицу!»

– Меня интересует этот лук… – начал было Стрелец, но Мыкуй категорично отрубил концовку его фразы:

– Лук Перуна не меняется и не продается! – Изменив состояние лица из гостеприимно-приветливого до отстраненно-брезгливого, хозяин лавки собирался уже перейти в другой торговый зал, но Стрелец вовремя спохватился и подобрал нужные слова:

– Господин Мыкуй, вы говорили о богах. Я не думал, что на Мэрлоне когда-то жили боги.

– У всякого народа есть свои боги, – повторил фразу Мыкуй.

«Так. А теперь не напортачь»

– Я ничего не знаю про них. Можете рассказать, если это вас не обременит? Знаете, мне очень интересна история вашей культуры.

– Боги были первыми существами на Мэрлоне, – сказал Мыкуй, но все еще хмурился. – На том Мэрлоне, каким мы знаем его теперь. Они были рождены от союза Эфира и Времени, Движения и Покоя. Их сакральные имена – Анастасия и Дядя Сергей. Родители боготворили своих детей и наделили их частичкой себя. От Эфира им досталась способность формировать реальность, от Времени – бессмертие.

– Они прилетали с других планет?

– Нет, они родились на Мэрлоне. Был только один чужой бог – Вельзевул: иннотеррный, пришлый, но и самый величественный. О нем сохранились только смутные свидетельства и самые великолепный доспех, который никогда не повторить мэрлонской руке. Даже древние боги чтили Вельзевула.

На лице Мыкуя созревал немой вопрос. Консультантка оставалась на месте и то ли рассеяно внимала беседе, то ли ждала активации своей программы, замечтавшись о небесных кренделях.

В Стрельце разгоралось любопытство:

– Я слышал другую историю. А кем, по-вашему, был Вельзевул?

– Он был племянником Эфира, – охотно поведал Мыкуй, улыбнувшись. – Но это не настоящее его имя. Истинное имя Вельзевула под запретом.

– Так чем же он знаменит?

– Он украл у богов их Любовь. Я говорю «они», но на самом деле бог один – в сумме всего пантеона. Произошло это, когда Эфир отлучился по делам, а Вельзевул приехал навестить кузенов. В отсутствии главы семейства формированием реальности занимались его дети, но богам было скучно без отца, потому что в мастерстве созидания Эфиру не было равных. Зато их гостя, Вельзевула, переполняла фантазия. Он придумал запутанную игру, где следовало надевать маски и обманывать друг друга, и соблазнил ею богов. Боги сияли от восторга: никогда раньше им не доводилось не знать наперед того что грядет – обман в их общении каждый раз становился неповторим. И однажды, когда боги в уплату за игру решились открыть перед Вельзевулом ларец со своими чувствами, этот подлец выхватил оттуда Любовь – и скрылся. И хотя боги успели стащить с вора его неповторимой красоты Доспех, без Любви ими овладело Уныние. Время услышало тихий плач своих детей и укутывало их нежностью и грезами о Вечной Памяти. Боги переставали замечать, что происходит между ними и вокруг них. Боги теряли связь с внешним миром, уходили в себя и… каменели. Так на Мэрлоне стали возникать монументы – фигуры уснувших богов. Вскоре вся терра погрузилась в дремоту: облака замерли в воздухе, деревья не шептались в лесах, города пустовали, а на морях застыли пенные волны. Даже луна никогда не сходила с небосвода Темной стороны, а солнце – со Светлой. Жило только Время: оно обтекало нашу терру, заключенную в Саркофаг Тишины, и плавно качало на волнах Вселенной…

– А что случилось потом?

Мыкуй с довольным видом умостился на стуле и предложил Стрельцу табурет. Тот сел и превратился в самый внимательный диктофон.

– А потом вернулся Эфир. Увидев, что натворил Вельзевул, он пришел в ярость и тотчас же бросился вдогонку за похитителем. Но настигнуть молодого племянника старому Эфиру не удалось – изобретательность Вельзевула каждый раз прятала его от взгляда Дяди Сергея. И когда после долгих скитаний Эфир вернулся туда, где оставил семью, – дома своего он не обнаружил. Уносимые потоком Времени, боги навсегда оставили Небесного Отца где-то позади. С тех пор мы, потомки богов, бесплотны, потому что дети Эфира и Времени творят каждый для себя свою отдельную реальность, и нет того, кто смог бы, подобно Отцу, окружить нас одной всеобщей Действительностью.

– Значит, вы – потомки богов?

– Именно, – владелец магазина откинулся на спинку стула. – И хотя мы родились без Любви, мы чтим Память, которую завещало нам Время, и ценим Дружбу, которую открыл для нас Вельзевул.

– Предатель?

– Да, он предатель. Но, похитив одно, он оставил другое. Мы помним о Вельзевуле, чтобы помнить о Дружбе. Ведь именно Дружба спасла Мэрлон от Уныния.

«Похитил любовь, оставил дружбу… какие-то девчачьи сказки, – подумал Гэгэ, утомившись нудной болтовней. – Ты бы лучше мне рассказал, где найти себе крутую ружбайку со встроенной кнопочкой Нагнуть Всех».

– И как эта ваша Дружба спасла Мэрлон? – спросил он.

Мыкуй скрестил руки на груди и, подумав несколько секунд, ответил:

– Олицетворением Дружбы стал мифический Розовый Слоник, который возник у ног несравненного бога Хроноса. Такого предмета Хронос никогда еще не видел на Мэрлоне, любопытство взыграло в нем. Хронос пробудился и, ломая на себе Оковы Неподвижности, нагнулся поднять диковинный артефакт. Это была пустотелая игрушка из гладкого пластичного материала, а снизу у нее имелось маленькое круглое отверстие, заполненное белой пробкой. Хронос сжал Слоника в руке – и вдруг из него вырвался самый отвратительный и душераздирающий писк – первый звук замолчавшей на миллион лет терры. Едкий писк колыхнул воздух и толкнул протяжную ноту замершей доселе музыки мира. Музыка переменилась – в ней заиграли другие ноты, и боги уловили это изменение. Проснувшись, боги внимали музыке и услаждали ею свой окаменевший слух. Новое явление в предсказуемой вечности очаровало богов. А Хронос бродил по дорогам, давил на Розового Слоника, отпускал и снова давил… артефакт вопил и будоражил Мэрлон. Боги соскабливали с себя каменную корку, нисходили с постаментов, разбредались по землям, осматривали города, летали по воздуху, погружались в пучины морей, забирались глубоко в горы. И боги заметили, что мир пуст, и огорчились. Они хотели, чтобы кто-нибудь разделил их радости жизни. И тогда они придумали древние свитки, в которых записывали свои фантазии о чудесах, о зверях, о природных процессах, о городах и событиях прошлого. Тот из богов, кто найдет древний свиток и прочтет его, высвободит скрытую в нем фантазию бога и заполнит ею Мэрлонскую пустоту. Эта игра так увлекла богов, что они научились забывать, кто они такие, чтобы получать удовольствие от неожиданности. Боги умирали, забыв, что бессмертны, и женились, забыв, что бесплодны. От сочетания их любви родились полубоги, а потом уже мы, в ком боги в конце концов растворились. Нынче не осталось живых богов, нигде.