ВСТРЕЧкА
TekstГневные гудки, толпящихся сзади машин, напомнили Стасу, что зелёный уже давно горит и пора ехать. Он тронулся и вяло потащился по средней полосе, пока ещё более раздражённые гудки и мат из открытого окна внедорожника, не согнали его в левый ряд.
Он не знал куда ехать. На работу было поздно, домой не хотелось. Он представлял, как рассказывает о произошедшем жене, а та, крутит пальцем у виска и говорит что-то про передоз, шизофрению и про то, что детям не повезло родиться у такого отца.
Стас решил было покататься по вечернему городу, но тут же поймал себя на мысли, что после той пятнадцатиминутной поездки, он не получит такого удовольствия от езды. Ему внезапно стало противно и скучно. Мир на какие-то мгновения приобретший цветные тона, снова погрузился в серость.
– Лика, извини меня пожалуйста! Я не буду больше…честно-честно! – жалобным тоном произнёс он, не надеясь уже ни на что.
Ответом по прежнему было молчание.
– Ну Ли-ика-а! – Выдавливая из себя умоляющие причитания, Стас чувствовал, что и правда готов расхныкаться. – Ли-ка-а, ну пожалуйста…ну извини-и…
– Ладно проехали! – Голос заставил Стаса так подпрыгнуть на сидении, что он ударился головой в обшивку крыши.
– Фу-уф! А я уж думал…
– Ты ещё и думать умеешь? Вот это новость…– голос звучал обиженно, но шутливый тон говорил о том, что Стас прощён. – Куда едем-то?
– Не знаю! – Стас пожимал плечами, продолжая тащиться по левой полосе.
– Ну тогда поехали кататься!
– Поехали! – Стас с глупой улыбкой уставился на планшет, ожидая указаний.
– Так и будешь ползти в левом ряду? Давай уже, просыпайся!
Стас довольно кивнул, приставляя к виску ладонь и крутанул рулём выезжая на соседнюю полосу. Лика мгновенно включилась и тут же стала сыпать директивами.
– Подожди залазить влево. Не видишь там пробка? Сзади едет патрульная с мигалками, сейчас она сгонит всех вправо.
И действительно, Стас услышал вой сирен. Через секунду голубоватые блики стали мелькать в зеркале заднего вида.
– Вставай к ней в хвост и чеши! – скомандовала Лика, когда вопящая машина пронеслась мимо. – Давай-давай, навали газа. Ещё! Видишь Кайена, он попытается вклиниться…не оставляй ему места. Дава-ай же.
Патрульная машина, разбивала пробку, будто ледокол и Мазда пролетела красный участок меньше чем за минуту.
– Теперь перестраивайся вправо! Мы съезжаем на Урицкого. Ну кто так маневрирует? Ты же так вечность простоишь с этим поворотником. Что ты как девочка? Ныряй молча и никого не о чём не проси. Не забывай, что у тебя двухкубовый движок и сто пятьдесят кобыл под капотом. Давай-давай!
Мазда невозмутимо прорубалась в крайний ряд, двигаясь почти поперёк движения.
– Та-ак сворачивай. Опа…давай-ка в тот переулок. Через двести метров менты стоят, лучше нам объехать их дворами. За магазином направо, там в арку.
– Теперь куда? – спросил Стас, когда машина выехала из двора и снова оказалась на трассе.
– Теперь прямо до окружной.
– Мы едем за город?
– Мы вроде кататься хотели, а не толкаться в пробках.
– Ну да! – Стас боясь перечить, покорно повёл машину в направлении большой развязки, выходившей на окружную дорогу.
– Ну что ты оробел, малыш? – Насмешливо пропела Лика, когда машина выехала на свободную пятиполосную магистраль. – Можешь поливать сколько душе угодно. Камер не бойся, я ведь ещё на бывшем владельце числюсь…
– Точно! – Стас обрадованно надавил на педаль газа, и «Мазда» начала набирать ускорение. – Значит все штрафы прилетят на него! И не жалко? – Улыбку на лице Стаса внезапно сменила гримаса озадаченности. Он подумал о бывшем хозяине Лики. Неужели кто-то так же сидел на этом месте до него и так же общался с невидимой подружкой? А может это он напичкал машину, этой продвинутой интеллектуальной хренью. Если так, почему продал? Что было не так? – Лика, ты будешь отвечать на мой вопрос?
– Нет! – коротко отрубил голос.
– П-почему?
– Я уже ответила, и мой ответ «Нет!». Мне его не жалко!
– А-а ты можешь рассказать про вас…про него. Что между вами случилось?
– Слушай, нужно выбирать что-то одно! Мы или катаемся, или ведём задушевные разговоры. Невозможно делать то и другое одновременно. – Раздражённо бросила Лика.
– А почему бы и нет? Я веду, а ты говоришь и никто никому не мешает.
– Веде-ешь? – презрительно хмыкнула Лика. – Да разве можно назвать такое вождением? Ты ползёшь, как столетний дед…осторожничаешь, как первоклассница. Ведёт он!
Стас зло пришпорил двигатель и, стиснув зубы, с силой впился в баранку, будто от этого зависело ускорение. Ему и правда казалось, что машина очень неохотно разгоняется, что двигатель, так же как и его возбуждают только эти унизительные окрики, которыми одаривала его Лика.
– Давай уже, притопи! Что ты, как евнух малохольный!
– Евнух малохольный?! – Стас вскипел. Теперь пришла его очередь обижаться. – Сейчас я тебе покажу, кто здесь евнух. Он поигрался педалью газа и, что есть мочи, вдавил её в пол. Двигатель отчаянно взревел, выдавая на дисплей тахометра предельные обороты. Деревья, дорожные столбы, поперечины отбойника, понеслись мимо окна бешеной чехардой, пока не смешались в одну серую полосу. Машина неслась, свистя колёсами на поворотах и так подскакивала на перепадах полотна, что казалось, должна была вот-вот взлететь. Встречные машины со свистом пролетали мимо, будто трассирующие пули. Попутные, казались стоячими, настолько быстро их обходила, несущаяся красной стрелой, «Мазда». Стас сладостно стонал. Ему нравился этот взрыв эмоций этот, накал. Ему нравилось то, что он дошёл до предела, и даже заходит за красный флажок.
Единственная машина, которую он не смог обойти с такой же лёгкостью как остальных оказалось спортивной БМВ. Пристроившись ей в хвост, Стас стал отчаянно дёргать рычажок, под рулём, мигая дальним светом. Водитель Бэхи не отреагировал на вызывающее требование освободить полосу и продолжал движение.
– Не хочешь, как хочешь! – процедил через губу Стас и пошёл на обгон. В момент, когда машины поравнялись, БМВ прибавила ходу, и двигатель несчастной Мазды стал захлёбываться, не в силах выдержать конкуренции.
– Давай уже осади! – Сказала Лика. – Есть вещи нам не подвластные и нужно с ними мириться.
– Это кто у нас тут философствует? – Проскрежетал Стас искривив рот. – Ещё пару минут назад, этот кто-то пытался мне втюхать, что нельзя одновременно заниматься болтовнёй и вести машину.
– Этот «кто-то» наблюдает опасную ситуацию и пытается её избежать!
– Этот «кто-то», просто слился с разговора, и притом обозвал меня мудаком и евнухом! – Орал Стас, брызгая слюной.
– Я не называла тебя мудаком!
– Да ладно уже обратку включать! Не называла она! Я тебе покажу электронная ты кукла, как опасно наступать на яйца настоящему мужику…чё ты разгуделся? – Это Стас кричал уже водителю БМВ, который, чему то ухмыляясь, давил на сигнал. Рядом с водителем, молодым крепким парнем, сидел такой же весёлый широкоплечий и бритоголовый. Тот второй, тоже чему-то улыбался. – Чё вы ржёте, черти! Это видели? – в отчаянье заорал Стас и выставил в окно безымянный палец правой руки.
– У-у это ты зря! – невозмутимо протянула Лика.
Стас и сам понял, что зря. Его запал в мгновение куда-то улетучился, когда улыбки на лицах сменили волчьи оскалы, и БМВ пошла на разгон. Обогнав Мазду, спорткар резко затормозил, заливая салон угрожающе красным светом стоп-сигналов.
– Тормози, если не хочешь улететь в кювет…Тормози говорю! – взяла на себя командование Лика.
– А может лучше в кювет? – спросил Стас дрожащим голосом , пытаясь обогнуть, маячащий спереди, пухлый бампер.
– Не лучше! Стой!
Остановив машину, Стас продолжал сидеть, уцепившись за руль. Два крепких паренька выпроставшись из БМВ, пружинистыми шагами направились к несчастной жертве, которая и не думала сопротивляться.
– Чё делать-то? – жалобным шёпотом произнёс Стас.
– Фиг знает! Придумай какую-нибудь отмазку, а то убьют…– Голос Лики был невозмутим и Стасу даже показалось, что она подавила зевок.
– А ты?
– А я то что? Я девушка. Как себя вести в пацанских разборках, понятия не имею. Но кто-то тут зарекался о наличии у него стальных яиц.
Стасу было уже не до шуток и не до пререканий с электронной штуковиной. Парень в спортивном костюме уже протягивал мясистую клешню к двери машины. Ещё секунда и начнётся. Мощная рука уверенным рывком выдернет его из машины, а дальше…вспышка, справа…вспышка слева…перевернутое небо…и здравствуй нирвана. Потом снова больничная койка. И это в лучшем случае.
– Блокируй двери! – резкий голос Лики заставил очнуться застывший в оцепенении разум. Стас надавил на кнопку блокировки, буквально за долю секунды до того, как рука палача дёрнула за ручку.
– Эй а ну ка дверь открыл! Считаю до трёх…хуже будет! Ра-аз! – приглушенный стеклом рык братка, перекрывался чёткими инструкциями Лики.
– Под правым сидением валяется баллончик…найди его.
Стас нагнулся и начал шарить под сидением, пока его рука не наткнулась на небольшой металлический цилиндр.
– Это чё, газовый балон? – прошептал он не разгибаясь. Думаешь это поможет? Будет только хуже.
– Возьми это и брызни себе в рот…
– Себе-е?!
– Не болтай, у тебя нет времени. Сейчас он шарахнет по стеклу битой, и тогда будет поздно.
«Два-а!» – раздавался где-то, угрожающий крик братка.
Стас поднёс баллон к открытому рту, зажмурился и дал длинную струю.
«Пш-ш-ш-ш!». Рот наполняла невыносимая горечь, горло перекрыл спазм. Стас закашлялся, изо рта и из носа ручьями потекла белая пена.
«Три-и! Ну всё бля!» – браток взмахнул битой, но внезапно замер, увидев за стеклом, искажённое гримасой боли, лицо. Чувак в машине бился в конвульсиях, его рот и подбородок заливала пена.
– Бля, Миша, он какой-то припадочный. – Застывший с занесённой битой браток, обращался к товарищу.
– Да у него передоз. Наркоша бля! – отвечал просвещённый в таких делах Миша.
– Чё, может поможем? Загнётся ведь. – снизив тон, сказал парень с битой, вглядываясь в тело, которое пару раз трепыхнувшись, обмякло и застыло.
– Гонишь что ли? Он, рано или поздно, отъедет. А ты, если щас стекло разобьёшь, в лучшем случае свидетелем будешь, а могут вообще этого жмура на тебя повесить.
– Ладно, тогда сваливаем. – Парнишки развернулись и робкой трусцой направились к своей машине.
Стас продолжал сидеть свернувшись калачом. Его желудок и гортань сжимались выдавливая наружу, впрыснутый яд. Пока парни стояли возле машины, он пытался подавить рвотные позывы, но когда звук отъезжающей машины стих, Стас отпустил на волю естественные реакции организма. Он дико рычал и открывал рот, будто выброшенная на берег рыба.
– Чё это за херня? – вопил он сдавленной глоткой.
– Обыкновенный антистатик…– невозмутимо отвечала Лика. – Кстати, в инструкции к нему есть приписка: «Не употреблять внутрь! Опасно для жизни!».
– Спасибо за информацию! Какого хера ты решила меня отравить? – прохрипел Стас.
– Из двух зол выбирают меньшее. Эти ребята нанесли бы более ощутимый вред твоему здоровью. А это…нужно выпить много воды.
– Да где ж её взять? – Стас пытался выплюнуть невыносимую горечь, которая драла язык и заставляла вылезать из орбит глаза.
– В пятистах метрах прямо магазин. Поехали! – скомандовала Лика.
– Ага, как я поеду. Да я щас сдохну! – жалобно всхлипывал Стас.
– Ты сдохнешь, если прямо сейчас не соберёшь в кулак свои яйца, не ударишь по коробке и не надавишь на газ.
Окрик Лики возымел силу. Стас, всё таки, сел прямо, схватился за руль и трясущейся ногой надавил на газ.
Сложнее оказалось выйти из машины и зайти в магазин, до которого они долетели за полминуты.
– Не могу…помираю! – Стас повис на ручке двери, не в силах её открыть. Его лицо напоминало восковую маску.
– Давай уже. Нужно сделать всего несколько шагов. – подбадривала его Лика. – Ну давай же, малыш, ты сможешь! – произнесла она, неожиданно нежным материнским голосом.
Эта фраза мгновенно оживила Стаса. Он обернулся, тараща удивлённые блестящие глаза в пустоту.
– Ты сможешь…надо немного потерпеть. Кстати, действие этого яда легко нейтрализует этанол.
– Что?
– Спиртное говорю. Если хочешь быстрее очухаться, купи чего-нибудь спиртного.
Стас рывком дёрнул дверь и вывалился из машины.
5
Через две минуты он, пошатываясь, вышел из магазина, держа в одной руке бутылку воды, а в другой бутылку водки.
Упав на сидение, он свернул пробку с бутылки со спиртным и сделал несколько жадных глотков, прикончив сразу же добрую четверть.
– Фуф! И правда полегчало…– улыбнулся он, почувствовав, как спазм и неприятную тяжесть в животе смывает тёплой расслабляющей волной.
– А я что говорила? – радостно пропела Лика.
– Хорошо-то как…– промычал Стас и сделал ещё несколько глотков. – Х-ха-а! –он шумно сопя ноздрями занюхал спиртное локтем. Лицо Стаса мгновенно приобрело пурпурный оттенок, в глазах появился вожделенный блеск. – Вот сейчас мы с тобой покатаемся! – Он энергично растирал руки.
– Не советую! – отрезала Лика.
– Ты чего? Неужели наша электронная девочка испугалась? – шутливо пропищал Стас, глядя на пассажирское сидение осовевшими глазами.
– Я ничего не боюсь. Бояться стоит тебе. Ты же знаешь, что бывает когда ситуация выходит из под моего контроля. Могу привести пример из недавнего прошлого…
– Не надо примеров…– Стас махнул рукой. – Ну и чё теперь делать? До утра торчать здесь, пока бухло не выветрится? Так со скуки помереть можно.
– Слушай, ты сегодня только и делаешь, что помираешь! – в голосе Лики послышалась досада. – Пять минут назад он помирал от отравления, а теперь помирает от скуки. А ты не забыл, что находишься в обществе девушки?
– Ах да-а…извини! – Опомнившийся Стас молитвенно сложил руки на груди, зажав между ними бутылку.
– Можешь продолжать помирать, а я, пожалуй, перейду в спящий режим…
– Нет-нет-нет…пожалуйста не надо! – раньше Стас и не помышлял, что можно стоять на коленях в машине. Но сейчас он это делал , причём делал самозабвенно и отчаянно. – Ли-ика…пожалуйста! Ну не оставляй меня здесь!
– Ну хорошо! – смилостивилась Лика. – Давай…
– Что давай?
– Рассказывай чего-нибудь? Или ты думал, что я тебя буду развлекать?
– А про что рассказывать то?
– Ну явно не про трудовой стаж и образование…мы не на собеседовании.
Стас кривил рот и задумчиво ерошил гриву.
– Ну а про что?
– У тебя что, в жизни не было ничего интересного? Вспомни какие-нибудь яркие моменты…первую любовь например…
– Первую любовь? М-м-м…– Стас зажмурил глаза, продолжая чесать голову. – Её звали Вероника и познакомились мы с ней…где же мы познакомились…ах да…это было в ночном клубе. Мы пришли туда с друзьями изрядно под шафе…смотрим девчонки возле стойки тусуются. Одна из них такая жгучая брюнетка, с ярким макияжем… – Образ Вероники всплыл в его голове так чётко, будто он смотрел на неё вживую. Коварная улыбка, родинка над губой, соблазнительная ямочка на щеке, хищные коготки с алым маникюром весело цокают по глянцу стойки. Немного раскосые чёрные глаза смотрят с хитринкой из под ровного обреза вороного каре. Прошло уже пятнадцать лет и этот образ давно стёрся и замылился в воспоминаниях, но сейчас. Сейчас он снова ожил. Только теперь Стас осознал, кого он видел, когда представлял, как выглядит Лика.
– Я был бухой и стартанул с места. «Разрешите пригласить вас на танец!» – сказал я, едва мы только встретились взглядами. Как раз играла эта музыка…как же её…
Вдруг до него донеслись знакомые аккорды и томный голос Милен Фармер. Точно…тогда звучала именно эта песня. Но откуда? Он открыл глаза и увидел, что на дисплее, вместо пляшущего шарика, прыгают зелёные столбики звуковой дорожки. Включившаяся магнитола транслировала полюбившуюся когда-то мелодию.
Стас снова зажмурился. Ему не хотелось задавать глупый вопрос, откуда Лика знает эту песню и то, что она играла именно там. Прошедший день научил его ничему не удивляться. В этот момент ему хотелось одного: полностью, с головой погрузиться в тот вечер, ощутить испытанные переживания снова, будто в первый раз.
«Вот так вот сразу?! – улыбнувшись спросила она. Кстати её голос походил на твой. Он был таким же низким и бархатистым. – А ты не боишься?».
«А чего мне бояться?» – подумал я и повторил эту фразу вслух. И действительно, тогда я не мог понять, чего здесь можно опасаться.
Она уверенно протянула мне руку, и я обхватил её чуть выше кисти, так что её острые коготки впились мне в запястье. Я помню это первое прикосновение. Её рука была горячей, и этот жар тут же пронизал меня насквозь, словно разряд тока. Мы начали плавно раскачиваться под музыку. Я бы не назвал это танцем, скорее это походило на любовную прелюдию, настолько крепко мы прижались друг к другу. Её талия была настолько узкой, что полностью помещалась в моей руке.
Стас вытянул перед собой правую руку, а левую с оттопыренными пальцами чуть отвёл в сторону, и покачивался из стороны в сторону в такт изливающейся из магнитолы музыке. Походило на то, что он держит в объятьях невидимую партнёршу.
– А когда я заглянул в эти глаза, то понял о чём она предупреждала. Я понял, чего мне следовало опасаться. Пропасти! Я упал в пропасть!
Стас продолжал раскачиваться с закрытыми глазами. Он походил на человека находящегося под глубоким гипнозом.
– С этого момента всё вокруг пропало. Не стало барной стойки, танцующих вокруг…не стало друзей и её подружек. Пропало всё, кроме неё. Мы стали встречаться и это было самым счастливым временем в моей жизни. Оно – это время длилось недолго, где-то чуть больше двух месяцев. А потом…
Слух Стаса уловил новую мелодию. На этот раз это были пульсирующие аккорды «Депеш Мода».
– Зачем ты просишь меня рассказать, если сама всё знаешь?
– Я хочу услышать это от тебя. Тем более это тебе поможет. Когда расскажешь всё, сразу же станет легче. Хватит уже таскать это с собой.
– Тоже мне психолог! – Насупился было Стас, но тут же опомнился. Он помнил, чем чреваты обидные слова брошенные в адрес Лики. – Извини…просто неприятно это всё рассказывать. Проклятый Депеш Мод. С тех пор я невзлюбил эту группу. Ты можешь выключить? Пожалуйста.
Когда музыка затихла, Стас сглотнул комок и начал рассказывать. Он говорил медленно, тихо, в сложенные лодочкой ладони, будто хотел согреть их своим жарким шёпотом.
– …этой выходкой она меня растоптала, понимаешь? – Он сделал ещё несколько глотков из бутылки и закурил. В глазах стояла, готовая прорваться наружу, влага.
«Прошло пятнадцать лет!» – эту фразу они сказали одновременно в унисон. Потом Лика продолжила одна.
– Прошло пятнадцать лет, а ты так и не забыл. Неужели в твоей жизни не появилось ничего такого, что могло бы перекрыть эту историю? И то, что ты тогда хотел сделать…такие поступки недостойны настоящих мужиков.
«Да что ты понимаешь, электронная дура?!» – уже готов был выкрикнуть Стас но вдруг остановился. Злобу неожиданно сменила нежность. «Эта электронная дура, единственная, которой ты решился всё это рассказать…» – подумал он.
– Ну ладно…хорош! Давай-ка лучше переключимся! – весёлым тоном произнесла Лика. Вспомни лучше институт, общагу. Из колонок тут же заорал разбитной голос солиста «Сектора Газа».
«Ах ты моя-я ядрёна во-оошь, зачем же ты-ы меня грызё-ёшь…».
По лицу Стаса поползла улыбка. В закрытых глазах появились образы Севы и Тараса, его общажных дружков. Севка затягивался папироской и передавал её Тарасу, губы которого были перемазаны шоколадной пастой. «Хватит уже жрать, жопа слипнется – хохочет Севка.
«Не слипнется мычит Тарас. Меня просто на хавчик пробило. Ты же знаешь, что мозгам для сообразительности требуется сладкое».
«Мозгам?! – удивляется Сева. – Братан, у тебя же их нет. Это глисты, отвечаю!». Небольшая затянутая пеленой дымом комнатка сотрясается от смеха.
– Это было самое беззаботное время! – Стас сладко потянулся и надавил на рычажок под сидением, после чего оно приобрело горизонтальный вид. – Мы были счастливы и полны надежд. А эти вечера в нашей крохотной комнатушке. М-м-м – Он глубоко затянулся…– Портвейн, покер, шоколадная паста, кабачковая икра, «Сектор Газа», «Баста», «Ромштайн». Дискотеки по пятницам, вечеринки по субботам, тяжёлые понедельники. А главное это наши мечты. Какие красочные мы строили планы на жизнь…– Улыбка Стаса стала было сжиматься, трансформироваться в гримасу сожаления, но Лика тут же исправила положение. В колонках захрипел голос Шевчука.
«Что такое осе-ень это небо, плачущее небо под нога-ами».
Улыбка восстановилась. Лицо Стаса просияло. Теперь он оказался в своём детстве. Эта песня, её так любил слушать отец. За те несколько минут, пока звучала песня, Стас успел оказаться в десятке мест. Вот он на заднем сидении старенькой «Пятёрки», которая, уныло завывая задним мостом, тащит их семейство на дачу. Слева его маленькая сестрёнка Настя, справа мамка, от которой всегда пахнет душистым хлебом. Батя, как всегда, балдеет под Шевчука и дымит в форточку. Ничего нет слаще этой смеси запахов. Табачный дым, пары бензина, свежий хлеб, и маринованая курица, которая скоро будет пожарена на решётке. Из машины он мгновенно перемещается в резиновую лодку. Шум бурлящей реки, синие верхушки гор, резиновая лодка с неизменно дымящим отцом на корме. Это они в путешествии на Алтае. А вот уже захлёстывающая с головой волна, мокрая галька, растерянное лицо отца, который с разбегу занырнул под летящую волну, забыв снять очки. Теперь мамка задаст ему шороху, очки то ведь недешёвые – итальянские хамелеоны. Дальше снова горы и резвящиеся на лужайке барашки – это Грузия, потом ломящийся от яств стол – это Турция, потом его день рождения. За столом бабушка, мать, сестрёнка, тётя Вера и дымящий отец. «У-у опять начал коптить! – ругается мамка. – Сказано же, кури на балконе, всю квартиру провонял своим дымом». Отец машет рукой и невозмутимо затягивается.
Лика продолжала менять треки, и каждая песня погружала Стаса в приятные воспоминания из жизни. Оказывается этих – хороших моментов было не так уж и мало. Стас всё это время лежал с закрытыми глазами и рассказывал. Его подсвечиваемое луной бумажно-белое лицо сияло детской безмятежностью. Во время рассказа, он, то и дело смеялся, а иногда смахивал рукавом накатывающие на глаза слезинки.
6
Когда он открыл глаза, лобовое стекло заливало предрассветное серебро. Вокруг лежал туман, и машина плавала в нём, словно затерянный в океане батискаф.
– Ух ты…уже утро! – Стас блаженно потянулся. Он чувствовал себя каким-то обновлённым. Такое бывает, когда ты просыпаешься и осознаёшь, что рядом с тобой в кровати лежит любимая девушка. Ты ещё не открыл глаза, только чувствуешь, её дыхание и понимаешь, что ваша первая ночь состоялась. – Лика, спасибо тебе, это было что-то невероятное. Я уже давно не болтал ночами напролёт.
– Да пожалуйста! Ну и тебе спасибо! Знаешь, мне понравилось!
– И мне! Мне тоже нравится! Мне нравишься ты! Я не вижу тебя, не знаю кто, или что-ты, но мне нравится всё, что я ощущаю…– Стас повернулся к соседнему креслу, подпёр локтем голову. – Лика, теперь твоя очередь рассказывать.
– Поверь, мой рассказ не будет таким же интересным, как твой. Ты уверен, что хочешь его услышать?
– Я даже не знаю. Просто мне кажется, что ты…что ты не по правде, что всё это сон…– в голосе Стаса послышались умоляющие нотки. Он хотел, чтобы Лика развеяла его сомнения.
– Любой сон заканчивается. Уже утро, а мы всё ещё вместе. Как ты думаешь, такие длинные сны бывают?!
– Тогда к чёрту эти рассказы. Мне всё равно кто-ты и как вообще всё это возможно. Главное, что мне нравится находиться в твоём обществе…
– Взаимно! Ну что, поехали кататься? На рассвете самый кайф.
– Поехали! – Стас громко хлопнул в ладоши, и, дёрнув рычажок, придал сидению вертикальное положение.
– Кстати – тебя жена не потеряла?
– Потеряла! Уже года полтора, как она меня потеряла, и ты знаешь, почему. На…посмотри! – Стас включил телефон и показал светящийся дисплей подголовнику водительского сидения. – Ты видишь хоть один пропущенный? А ведь меня целую ночь нет. Я в больнице два месяца провалялся, так хотя бы раз…– голос Стаса сорвался на крик. Нет…мы с ней потерялись и, похоже, что навсегда.
– Значит ты свободный молодой человек?
– Ну да!
– Какое совпадение, я тоже свободна. Как насчёт того, чтобы оторваться?
– Я за!
– Ну тогда, чего сидим? Летс гоу!
Движок радостно взревел, колёса, свистнув, устроили фонтан из летящего во все стороны гравия. Секунду «Мазда» оставалась на месте, яростно рыча и пуская дым из разогретой резины, как разминающийся перед стартом бегун, а потом, выпрыгнула на магистраль и в мгновение ушла в зенит.
***
Они летели, разрывая туман, навстречу красному шарику занимающегося солнца. Приплюснутый нос машины проглатывал белую нитку разметки, будто голодная акула. Блаженно прищурившийся Стас откинулся головой на подголовник. Восторг пульсировал искрящимся фонтаном, где-то внизу живота, пробивался наверх, выплёскивался через темечко.
Лика меняла треки. Она казалось всеядной – от тяжёлого рока металась к галимой попсе, с неё переключалась на панкушников, потом на реперов. Казалось, что у неё нет вкуса и нет предпочтений, но всё, что она ставила, будто целебный бальзам проливалось в душу Стаса. Всё, что ставила Лика – была его музыка, вкус неискушённого, неразборчивого слушателя. И каждая звучащая композиция пробуждала в нём, либо добрые воспоминания, либо, впавшую в глубокую кому, надежду.
Они улетели за триста миль в другой город, и там скользили по развязкам и виадукам изучая незнакомые места, восхищаясь прекрасными видами подсвеченного солнцем, просыпающегося мегаполиса. Тем временем, мигающие светофоры перешли в активный режим, на дорогах стало появляться всё больше машин, гаишники расставлялись по постам, в предвкушении жирного утреннего барыша. Это означало, что романтическая часть закончилась и наступает время игры. Большому городу нужна большая игра.
– Как насчёт чутка похулиганить? – задорно спросила Лика.
– Я только за! – Стас воткнул ладонь в висок.
– Тогда остановись и скинь номера…
– Прямо здесь? На магистрали остановка запрещена…– неуверенно промямлил Стас глядя на серую полосу скользящего мимо отбойника. Он тут же понял, что сморозил глупость. Лика даже не стала это комментировать. Он представлял её выжигающие глаза, которые сверлят его висок.
Он включил аварийку, остановил машину, и, скрутив номера, швырнул их на заднее сидение.
– Исполнено! – отрапортовал он, запрыгнув на водительское сидение.
– Теперь разворачивайся!
– Чё на встречку? – Искусственно удивился Стас, тем не менее, выкручивая баранку.
Мазда исполнила полицейский разворот, оставив за собой чёрные восьмёрки на асфальте и тревожные гудки оставшихся позади машин.
«Эй, ямщик, поворачивай к чёрту,
Новой дорогой поедем домой… – Заливал салон пьяный голос Гарика Сукачёва.
Эй, ямщик, поворачивай к чёрту,
Это не наш лес, а чей-то чужой!»…
Чувства, схожего с этим, Стас ещё не испытывал. Он несся поперёк всему миру, летел ему навстречу. Истошный вой несущихся мимо машин, летящие навстречу трассирующими пулями огни фар, свист пролетающих в сантиметре от борта Мазды, стальных ядер.
– Топи смелее! – Азартно кричала Лика, – Не жмись к отбойнику, борт порвёшь, пусть они расступаются.
«Ё-ёлок повалено-о, не продери-ись,
Ка-амней навалено-о, только держи-ись!»
Стасу было одновременно и жутко и весело. Это было как на крутом аттракционе, с одним лишь различием. В аттракционе всё, более менее, предсказуемо.
«Поворачивай к чёрту!»
Осмелев, Стас выехал на центральную полосу. Встречные машины продолжая сигналить и мигать фарами, обтекали его справа и слева.