Халва

– Знаешь, мне кажется, Халместер не пошел бы на такой грубый шаг. К тому же, это не бьет нас материально.

– Но это может подорвать наш моральный дух.

– Ты же сама говорила, что наши люди заражены энтузиазмом.

– Дожили, ты защищаешь Халместера.

– Мне просто неприятно, как ты с ним поступила.

– Господи, свела его жену с ловеласом! Халместеру плевать на жену. Вот если бы что-то случилось с его сыном…

– Мэри, я запрещаю тебе даже думать о таком. Мы не можем опускаться так низко и мстить детям!

Роджер Халместер стоял у дверей спальни и с ненавистью смотрел на жену.

– Я повторю вам еще раз, – с угрозой сказал он, – прервите эту связь.

– Никогда! После стольких лет, когда наконец-то нашелся человек, который меня полюбил, я должна от него отказаться!? Да я скорее умру.

Халместер вышел из спальни, приложив немало усилий, чтобы не хлопнуть дверью. В холле он позвонил Линду и дал помощнику необходимые указания на завтра. Потом откинулся на спинку и прикрыл глаза. Хорошо, что Бен на каникулах в Альпах, мелькнула мысль.

На утреннем докладе Линд замялся, и Халместер это почувствовал.

– Не смущайтесь, Джек, – спокойно сказал он. – Ситуация несколько пикантная, но мы должны рассматривать ее с той стороны, с которой она вредит делу. Итак, вам удалось «наехать» на парня?

– Нет, Клод Пизано, профессиональный учитель танцев, оказался крепким орешком. Нашим ребятам не удалось его смутить. Но есть любопытная информация: окружающие говорят, что последний месяц Пизано зажил на широкую ногу.

– Эмилия?

– Она дарила мужчине подарки, не более того. В ресторанах и прочих заведениях расплачивался он. Мы проверили его счета и вот что обнаружили. Три недели назад Пизано получил крупный перевод. Перевод осуществлен через банк «Нэшнл».

– Рокстер! А точнее, Мэри Стэлс! Да, Джек, это месть в женском стиле.

– Согласен.

– За учителем не числится уголовщины?

– Нет, типичный искатель приключений: скандалы, брошенные женщины, ссоры с мужьями.

– Если Клод нанят, скандалы его не смутят, скорее обрадуют.

– Вы правы. Сегодня утром подслушали их телефонный разговор. Ваша жена рассказала Клоду о разговоре с вами. Он посоветовал женщине подавать на развод.

– А она?

– Согласилась.

Халместер сжал зубы. Он представил себе все, что его ждет: заседания в суде, дележ имущества, Бен, отвечающий на каверзные вопросы адвоката…

– Ладно, Джек, – наконец сказал Халместер, – со своим адвокатом я переговорю сам. Все?

– Нет. Сегодня удалось перехватить сообщения из банков «Белая ветвь» и «Сиэтл».

– Что еще? – нахмурился Халместер и взял протянутый ему листок. – Так… уже восемь дней, как средства для проекта «Переселенец» направляются не к ним, а в банк «Оклахома». Почему? Они что-то узнали?

– Нет. Грей Сойбельман сделал ревизию банков и нашел, что банк «Оклахома» ближе к источникам поступлений, и перевозить наличные деньги в него безопаснее.

– Вот еще один человек, который носом чует беду. Что же делать?

– Банк «Нэшнл» по-прежнему является нашей целью. А что касается банка «Оклахома», взгляните на карту, – и Линд открыл на мониторе карту. – В настоящее время поступления в банк – на девяносто процентов наличность от казино. Бронированные машины идут вот по этой дороге вдоль моря. Если разрушить ее и начать ремонт, средства снова пойдут в банки «Белая ветвь» и «Сиэтл».

– Дорогу восстановят.

– Не раньше чем через две недели, а за это время накопятся значительные суммы.

– Что ж, действуйте.

Рокстера разбудил звонок телефона.

– Да, – буркнул он, мельком взглянув на часы: половина третьего.

Но то, что взволнованным голосом сообщил сотрудник, напрочь выветрило остатки сна.

– Когда!? Какая сумма!? – закричал Рокстер. И другим, упавшим, голосом добавил: – Хорошо, я все понял.

– Что случилось? – привстала на локте Мэри.

– Ограбление банка «Нэшнл», – усмехнулся Ростер. – Электронное. Убытки подсчитывают.

– Халместер, – с угрозой сказала женщина.

Это собрание не было похоже ни на одно предыдущее. Все понимали, какой силы удар им нанесен. Растрепанные бизнесмены появлялись по одному, с хмурыми лицами, красными от бессонницы глазами, садились на свое место и молча ждали. Последним прилетел Тодаши Хиробуми. Можно было открывать заседание.

– Пожалуй, начнем, – поднялся со своего места Рокстер. – Все знают, что случилось сегодня ночью. Грей, назовите общую сумму похищенного.

– Триста сорок миллиардов, – поднялся с места бизнесмен. – Таким образом, общий дефицит по проекту возрос до четырехсот восьмидесяти миллиардов. Это катастрофа. Оставшихся средств хватит лишь на строительство, либо на переброску людей, что, разумеется, глупо.

– Не так уж глупо, – заметил Тодаши Хиробуми. – Мы можем транспортировать людей на планеты, а строительство подождет.

– Куда транспортировать? – усмехнулся Грей. – В степи?

– Люди смогут поднять экономику на примитивном уровне! – резко возразил японец. – Они смогут вырастить рис и бобы!

– Дорогой Тодаши, – успокаивающе поднял руку Рокстер, – даже если допустить, что вы правы, нужно принять во внимание следующее. Газеты широко осветят ваши идеи, красочно опишут зимовку под открытым небом и обмолачивание пшеницы цепами. После такой рекламы люди просто откажутся ехать.

– Все же рациональное зерно во всем этом есть, – заметил Платини. – Мы должны сократить строительство промышленности.

– Если мы сократим строительство промышленности, то безнадежно отстанем в развитии и вообще неизвестно, выживем ли! – горячо возразил Грей. – Без высокоточных технологий мы станем сырьевым придатком Земли.

– Черт возьми, не до жиру!! – Платини вскочил с места. Выкрикивая, он отчаянно жестикулировал короткими ручками, что было смешно, но никто не улыбнулся. – Нам жрать, жрать! нечего будет!! Заводы не смогут работать, если людям будет нечего есть, молодой недоумок! Вы с Рокстером довели проект до ручки, Халместер вас обвел вокруг пальца, и что теперь делать!?

– Успокойтесь, Николас, – попытался урезонить итальянца Рокстер.

– Завтра я обращусь в правительство! – не слушал его Платини. – Если они не прислушаются, я обращусь к людям через свои газеты и телеканалы! Нас обманули!

– Да поймите, скандал отпугнет людей от проекта! – повысил голос Рокстер.

– А что, лучше подставлять другую щеку!? Вы просто боитесь, Джон!

– Не будем пороть горячку, – поднял руку Грей. – Попробуем…

– Нет, я все расскажу, вы меня не остановите!! – неожиданно Платини кинулся на Грея, схватил его за горло и начал душить.

К нему подбежали, оттащили, усадили в кресло. Платини силился вырваться, но его крепко держали. Наконец итальянец перестал дергаться, обмяк. Тогда Рокстер налил воды и протянул бизнесмену. Платини выглядел ужасно: он прерывисто дышал, из груди вырывались какие-то хрипы. Рокстеру пришлось долго ждать, пока итальянец заметил и взял стакан. Но его руки дрожали, и вода не попадала в рот. Наконец Платини сделал глоток, потом еще один. Постепенно дыхание бизнесмена выровнялось, хрипы прекратились.

– Истерика, – спокойно констатировал Рокстер. – Как вы, старина?

– Лучше, – тихо сказал Платини. – Извините меня, Грей.

– Ничего, – криво усмехнулся молодой человек, потирая шею, – я понимаю.

– Повторяю, – внушительно сказал Рокстер, оглядывая собравшихся. – Чего мы должны избежать, так это огласки нашей финансовой несостоятельности. Если люди узнают о наших проблемах, на проекте можно ставить крест.

– Но как мы будем выпутываться? – спросил Тодаши Хиробуми.

– Пока не знаю. Но наскоком такой вопрос не решить. Нужно собраться через неделю, возможно, появятся новые идеи.

Ни Халместер, ни его заместитель не спали этой ночью. Тем не менее утром начальник разведки был бодр, полон сил.

– Ну что наши бизнесмены? – спросил он Линда, когда заместитель пришел на утренний доклад.

– На заседании большой четверки, кстати, впервые Грей представлял Сойбельмана, они пытались урезать программу так, чтобы хватило оставшихся средств.

– То есть вариант о помощи пока ими не рассматривается?

– Нет.

– Что ж, подождем.

Был воскресный день. Вся семья сидела дома.

– Ты чем-то озабочен, папа? – спросила Джулия.

– Президент всегда найдет повод быть озабоченным, – пошутил он.

– Значит, сегодня твой уровень беспокойства превышает средний, – настаивала она. – Что случилось?

– Правда, Кларк, – вмешалась жена, – не стоит смотреть в окно с таким хмурым видом, на улице тебе не помогут. Поделись своей заботой с нами.

И он сдался.

– Меня беспокоит Халместер, – признался президент. – У него сейчас бракоразводный процесс, вы наверняка читали. Человек посерел весь, а ведь фактически он руководит проектом «Переселенец».

– Бедняга, – посочувствовала жена. – У него, кажется, сын?

– Да, учится в университете. Юноша останется с отцом. Вчера как раз решался этот вопрос. Константин присутствовал на заседании, говорит, это был ад. Жена Халместера устроила настоящее шоу, вытаскивала на свет грязное белье.

– Ты должен как-то поддержать Халместера, – заметила жена.

– Как? Я хлопаю его по плечу при встрече, говорю, держись, но это слабо утешает.

– Да, это скорее напоминает отговорку.

– А давайте пригласим их на ужин! – зажглась Джулия.

– До ужинов ли им сейчас, – засомневался президент. – К тому же завтра я занят и так до конца недели.

– А сегодня? – возмутилась дочь. – Сегодня же воскресенье!

– Дорогая, уже три часа дня…

– До семи достаточно времени. Ты предложи, а там посмотрим.

Халместеры сидели за столом и играли в шахматы.

– Пожалуй, черными ты опять выиграл, – заметил Роджер, убирая слона.

– Это потому, что вы не любите Русскую партию, отец, – ответил Бен, продвигая вперед коня.

– Мда, этим ходом ты похоронил все мои надежды, сдаюсь.

– Еще?

– Нет, три партии достаточно. Два-один, ты впереди. У тебя есть планы на вечер?

– Никаких, отец.

– Ты мало видишься со сверстниками.

– Мало кто умеет держать при себе свои мысли. Ребята нет-нет да и упомянут процесс.

– Мда, я иногда забываю об этом.

– Вы счастливый человек, отец.

– Просто у меня есть другие, более важные дела. Помни: цель в жизни помогает справиться со всеми невзгодами.

– Я запомню.

– Ну, если у тебя нет планов, – другим голосом сказал Халместер старший, – я предлагаю через часок сходить в пиццерию и поужинать.

– Не возражаю.

– 

А потом… потом что-нибудь придумаем, чтобы вечер не был скучным.

Зазвонил телефон, Роджер поднял трубку:

– Халместер.

Он выслушал то, что ему сказал телефон, и ровным голосом сказал:

– Мы посоветуемся, и я перезвоню.

Потом положил трубку и посмотрел на сына. В глазах Бена было любопытство:

– Вы сказали: мы посоветуемся.

– Да. Звонил президент, он приглашает нас на семейный ужин.

– И что вы думаете?

– С одной стороны, мне не хочется идти, а с другой: вдруг мне хотят сообщить что-то важное.

– Если это важно, вам и так сообщат.

– Верно. Но ведь и делать нам нечего, просидим весь вечер в гостиной. Тебе интересно узнать, как живет президент?

– Пожалуй, да.

Пускай мальчик удовлетворит свое тщеславие, подумал Халместер. Потом он сможет небрежно бросить ребятам: а я на днях ужинал у президента. Решено, идем!

По дороге Халместер начал раскаиваться в своем решении. Наверняка это будет скучный вечер со светской беседой, и Бен будет слушать эту нудотину, терпеть и страдать. Хотя у президента есть дочь, кажется, она на год или два младше Бена. И что? Молодые будут сидеть за столом, страдать вдвоем.

Но опасения были напрасными, все прошло прекрасно. Жена президента оказалась радушной хозяйкой и милой собеседницей. Да и сам Халместер оказался на высоте. Неожиданно для себя, он вспомнил кучу интересных историй столетней давности из жизни разведки и весь вечер потчевал ими собеседников. Что же касается Бена и Джулии, то после первой смены блюд они ушли в комнату девушки и не появлялись до самого конца.

Было за полночь, когда гости распрощались.

– А он милый человек, – заметила хозяйка.

– Никогда бы не подумал, – признался президент, – я всегда считал – сухарь. А как вы провели вечер, Джульетта? Молодой человек произвел на тебя впечатление?

– Нам обоим нравится группа «Дискус», – серьезно ответила девушка.

Президент хотел еще подшутить над дочерью, но жена скомандовала:

– Всем спать! Завтра тяжелый день.

Вечерело, в доме Рокстера зажегся свет. Рокстер и Мэри сидели в столовой, пили чай.

– Мы пытаемся скроить из маленькой шкурки две шапки, – тоскливо сказал Рокстер, помешивая серебряной ложкой сахар.

– Дорогой, а тебе не кажется, что пора взглянут правде в глаза? – спросила Мэри. – Халместер загнал нас в угол, и самостоятельно нам не выбраться.

– Что ты предлагаешь?

– Просить помощи у правительства.

– Но взамен они потребуют…

– Да, условия будут кабальные. Но ты видишь другой выход?

Некоторое время Рокстер думал, потом набрал номер телефона:

– Грей, Рокстер. Хорошо бы встретиться.

– …

– Нет, только вы и я.

Грей спокойно выслушал предложение Рокстера.

– Я пришел к тем же выводам, – признался он. – Иного варианта нет, я все перепробовал. Я даже думал пожертвовать заселением одной планеты за счет других, но мы строили и заселяли планеты одновременно. Слишком много уже вложено в каждую из них. Нужно просить правительство о кредите. Вопрос, что они потребуют взамен.

По темным пустым улицам города несся сиреневый автомобиль.

– Жми, Джонни, – молил Карл, – уходят!

Джонни в ответ выругался сквозь зубы. Где-то вдалеке светился красный огонек мотоцикла, он все удалялся. Один поворот, другой, третий… Свернув в очередной переулок, журналисты обнаружили, что он пуст. Автомобиль проехал вперед, на первом перекрестке свернул наугад направо. Никого. Тогда Джонни резко затормозил. Автомобиль обиженно взвизгнул и остановился.

– Ушли, – констатировал Джонни.

– Не смогли догнать! – сокрушался Карл. – Эх ты, а еще профессиональный гонщик!

– Ты видел, как он гнал!? – разозлился напарник. – Там такой движок! Да что говорить, этот аппарат раза в два быстрее нашей машины.

– Это была Джулия, дочь президента, – не слушая его, стонал Карл, – а я не успел сделать ни одного кадра! Кстати, ты видел, что это за парень?

– Он же шлема не снимал! Это вообще могла быть девушка!

– Боже мой, какая могла быть статья! Две девушки на мотоцикле! Что это – любовь, или дружба!?.

В тихой улочке мотоцикл остановился, Джулия и Бен сошли на землю. Сняли шлемы, прислушались, не приближается ли погоня. Но все было тихо, гул машин мирно доносился с соседних улиц, не приближаясь. Тогда молодые люди взглянули друг на друга и рассмеялись.

– А ты лихач, – покачала головой девушка. – Как твой отец терпит?

– Два года назад я пришел к нему, – улыбнулся Бен, – и сказал: отец, я не хиппи, не панк, не зуер. Я не страдаю компьютерной болезнью, не употребляю наркотики, но должна же у меня быть какая-то слабость.

– А он?

– Он вздохнул и говорит: ты имеешь в виду не рыбок и не попугая? Нет. Чего же ты хочешь? Я говорю: мотоцикл. Он еще раз вздохнул и согласился.

– У тебя потрясный отец.

– Твой мне тоже понравился.

– Да, но мой старик совсем другой. Слушай, ты не обидишься, если спрошу?

– Нет.

– Только если не захочешь, не отвечай, ладно?

– Ладно.

– Твоя мать, тебе ее жалко?

– Почему ты спросила?

– Я читала материалы процесса. Твоя мать так злится… Люди злятся, когда им очень плохо.

– Возможно, но мне ее не жалко.

– Нет?

– Нет. Если бы она полюбила и ушла от нас, я бы не осуждал. Но она связалась с человеком, который… обыкновенный искатель приключений, джиголо. Где были ее глаза?

– Понятно. Ну что ж, пошли гулять, мистер гонщик. Ты меня всегда так будешь забирать?

– Да, но лучше со школы. Возле вашего дома всегда много журналистов, а возле школы их меньше.

– Еще двадцать лет назад такое было невозможно.

– Невозможно?

– Да, президент и его семья и шагу не могли ступить без охраны.

Снова собрание большой четверки. Собрание строго конфиденциальное, даже Мэри не присутствует.

– Как дядя, Грей? – спросил Рокстер.

Молодой человек развел руками.

– Соответственно возрасту. – Потом добавил: – Врачи говорят, что ему осталось не больше года.

Рокстер был уверен, что последние слова у Грея вырвались вопреки его воле. Для Рокстера не было секретом, что Грей горячо любит старика, и тяжело переживает его близкую кончину, но молодой человек обычно сдерживает эмоции.

– Возможно, это к лучшему, – заметил Тодаши. – Если нас ждет неудача, он ничего не узнает.

– Ну-ну, – запротестовал Рокстер, не будьте пессимистом, вы же потомок самураев.

Японец не ответил.

– Ладно, сколько не оттягивай, а решение принимать нужно. Давайте высказываться. Ваше мнение, Грей? – спросил Платини.

– Скажу, что Земля выставляет неприемлемые условия, – развел руками молодой человек. – Независимость планет – это один из ключевых пунктов договора.

– Но что нам делать? – спросил Рокстер. – Где взять денег?

– Во-первых, просить кредиты у частных лиц под любые проценты. Люди, купившие у нас предприятия, быстро богатеют. Во-вторых, увеличить сбыт продукции на тех немногих заводах, что мы еще не продали. Чтобы продолжать проект по сокращенной программе, нам нужно немного, миллиардов двести.

В школе царило оживление. Конец рабочего дня, по двору сновали толпы учащихся. Никто не обращал внимания на маленький сиреневый Форд, стоявший на обочине за забором. Возле него крутился бородатый мужчина с профессиональной камерой. Вот он насторожился: из ворот вышла молодая девушка с каштановыми волосами. Журналисты были начеку: бородач навел на девушку камеру и быстро сделал несколько снимков, а шофер завел мотор. В этот момент на противоположной стороне дороги непонятно откуда возник мотоцикл БМВ. Громко рокоча, он пронесся мимо Форда и остановился возле девушки. Она лихо прыгнула на сиденье, и мотоцикл унесся прочь. Только тут оторопевшие папарацци пришли в себя.

– Это тот же самый! Разворачивайся! – закричал Карл. – Да подожди, пока я залезу!..

– А я знаю, почему ты так гонишь, – сказала Джулия, когда ветер перестал бить в лицо подобно сильной струе воды из шланга.

– Почему? – улыбнулся Бен и еще уменьшил скорость.

– Чтобы я от страха еще крепче тебя обнимала!

– Может быть! – засмеялся он.

– Ты знаешь, с этого дня я отдаю свои симпатии мотоциклу! Долой машины и вертолеты! Когда мы на мотоцикле – весь мир со своими проблемами уходит в сторону! Есть только ты и я! Решено: всегда и везде я буду ездить на мотоцикле!

– Даже зимой?

– Даже зимой!

– Даже когда нам стукнет семьдесят?

– Даже когда стукнет сто!

– Тебе не кажется, что Джулия стала поздно возвращаться со школы? – спросил как-то вечером жену президент.

– Кажется, – ответила она, не отрываясь от вышивки.

– Может быть…

– У нее роман с Бенджамином Халместером, – ответила она, по-прежнему не поднимая головы.

– С кем!? С этим…

– Ты что-то имеешь против молодого человека?

– Да… точнее, я его не знаю.

– Мне он нравится. Он не пьет, не курит, хорошо учится и даже ни разу не снял для Джулии номер в отеле. Ты, мой милый, в его годы был менее сдержан.

– Возможно, я любил свою девушку сильнее.

– Не обольщайся, у тебя просто было хуже воспитание.

– А возможно, моя возлюбленная была не такой уж скромницей.

– Она была молода и наивна, а он коварен и настойчив.

– Ладно, оставим воспоминания, – покраснел президент. – Сколько они встречаются?

– Около четырех месяцев.

– Да!? – ошарашенно спросил президент. – Он действительно скромный парень… Слушай, а откуда ТЫ все это знаешь?

Супруга впервые оторвалась от вышивки.

– Крис по моей просьбе провел расследование.

– Ты привлекла начальника охраны к частному расследованию? Боже мой, да это же незаконно!

– Не будь ханжой. Считай, что он охранял девочку.

Сегодня утром Рокстер попросил Грея о встрече и сам заехал к бизнесмену. Грей встретил партнера в черном, он все еще носил траур по старому Сойбельману. Они сели в гостиной. Грей предложил пропустить по рюмочке, но Рокстер отказался. Последние события тяжело повлияли на бизнесмена, он стал больше пить и сейчас боролся с этой слабостью. Хуже всего, что я начал сдавать физически, тоскливо думал Рокстер, с завистью глядя на высокого стройного Грея. Вот сейчас у меня дергается левое веко, а я не могу остановить этот тик. Несколько месяцев назад я и помыслить не мог, что стану такой развалиной. Еще немного, и Мэри меня бросит. Черт возьми, никогда не думал, что старость наступит так скоро. Это все чертов проект. Ладно, пауза затянулась, Грей, умница, все понимает, молчит, терпеливо ждет. Но нельзя же прятать голову в песок, как страус.

– Итак, нас окончательно зажали в угол, – сказал Рокстер, поднимая глаза на партнера.

– Да, – кивнул Грей, – вчера я подбил неутешительный итог. Мы получили кредиты на двадцать миллионов, капля в море, что же касается продукции с наших заводов…

– Правительство на восемьдесят процентов сократило заказ на мои катера, – развел руками Рокстер и тоскливо посмотрел на черную дверцу бара. – Так же обстоят дела с выпуском пороха.

– У меня примерно то же самое. Они даже построили свой комбинат по производству пластмассовой посуды, чтобы досадить мне. Думаю, и ограничения в игорном бизнесе, принятые две недели назад, преследуют ту же цель. – Грей помедлил, а потом спросил: – Скажите, а как в настоящий момент обстоят дела с нашими политиками? Я имею в виду, истинно нашими. Было время, мы могли манипулировать правительством.

– Вот именно, было. Политики поняли, что наша сила ушла в наши планеты. Нет прежних денег, нет прежнего влияния. Да и президент с Халместером «подчистили» ряды.

– Значит, придется соглашаться с потерей независимости?

– Придется.

– Через два дня соберем остальных, я думаю, они признают очевидное.

Вернувшись домой, Рокстер первым делом налил себе коньяка и жадно выпил. Потом он пошел к Мэри. Женщина стояла у окна, смотрела на море сквозь огромные, до пола, стекла. Она услышала его шаги.

– Он согласен? – спросила женщина, не оборачиваясь.

– Согласен. Да и остальные уже все поняли, только боятся признаться.

– Когда собрание?

– Через два дня.

– А потом к правительству на поклон. Сколько времени понадобится, чтобы завершить переброску оставшейся части людей?

– Около года.

– Когда мы улетим, я хочу, чтобы кое-кому воздали по заслугам.

Приемная президента. Здесь все и началось, когда он рассказал о своем плане. Четырнадцать лет, столько всего случилось за это время. Время течет быстро, особенно в политической жизни. Кризисы, скандалы, проблемы никогда не прекратятся, спокойная жизнь – лишь иллюзия. Но сегодня великий день – проект «Переселенец» завершен, и завершен так, как он задумал. Впрочем, завершен ли? Последствия от операций такого масштаба иногда ощущаются многие годы, создавая проблемы и проблемы. Правильнее сказать, завершился первый этап проекта «Переселенец».

На экране телевизора сменилась картинка, исчезли кадры хроники, появился улыбающийся диктор:

– Последние корабли успешно стартовали к Венере, – восторженно сообщил он. – Проект «Переселенец» близится к завершению. Конечно, впереди еще много лет упорного труда, но период массовой миграции закончен…

Президент щелкнул пультом, выключая телевизор, посмотрел на Халместера, улыбнулся.

– Ну вот, Роджер, все получилось, как вы планировали. Они согласились. С владычеством компаний-монополистов покончено, Рокстер и компания убыли на свои планеты, все их имущество перешло в частные руки, а кое-что перепало и государству. Теперь у нас динамически развивающийся средний бизнес. К тому же у Земли появились три автономные области. Они приняли все наши условия, и это почти целиком ваша заслуга, Роджер.

– Благодарю, господин президент, – склонил голову Халместер.

– Я обратился в правительство с просьбой наградить вас «Дубовой ветвью».

– Еще раз спасибо.

– Да, Бенджамин давно вам звонил?

– Два дня назад.

– А Джулия час назад. У них все хорошо, они уже в Швейцарии.

Роджер Халместер вынырнул из темных аллей, окружавших управление, и медленно пошел по улице. По дороге домой он зайдет в кафе, поужинает. Эти прогулки он ввел в режим три недели назад, когда заметил, что появилась одышка. Что делать, тело стареет, пенсия не за горами. Чем он тогда будет заниматься? Купит собаку? Или будет навещать внуков? Там видно будет. Потом мысли перескочили на другое. До приезда Бена остается два дня. Он соскучился по сыну, но нужно помнить, что Бен молодожен, не надоедать ему частыми визитами и звонками. Перед дверью в кафе Халместер остановился вытереть ноги. Человек на крыше дома напротив поднял винтовку…

Джулия одевалась и напевала песню: милый, милый, дорогой, на край света я с тобой.

– Это же глупая песня, – улыбнулся Бен. – Стыдись, поклонница группы «Дискус».

– А мне хочется быть глупой, – рассмеялась девушка. – От счастья глупеют, это открытие сделала Джулия Халместер! Послушай, так не бывает: мне нравится в тебе все, абсолютно все.

– Боюсь, что кое-что во мне тебе не понравится, – усмехнулся он.

– Что именно?

– Присядь на кровать.

– Ты хочешь сообщить мне что-то страшно важное?

– Да.

– Надеюсь, у тебя нет второй семьи, и ты не террорист-смертник.

– Джулия, – он заговорил серьезным тоном. – Скоро мы вернемся домой, я начну работать. А когда я начну работать, я стану приходить домой поздно, а ты будешь все время одна. Делиться всеми новостями я тоже не смогу.

– И все?

– И все.

– Милый, нашел, чем испугать дочь президента. Если ты пообещаешь хотя бы раз в неделю, нет, раз в две недели катать меня на мотоцикле, я прощу тебе этот недостаток.

На экране компьютера вспыхнуло сообщение.

– Почта, – сказала Джулия и нажала кнопку.

– Что-то интересное? – спросил Бен, с кровати экран монитора не был виден.

А Джулия уже зажала рот руками, потому что знала: их свадебному путешествию пришел конец…

Прошел месяц. В тот вечер Джулия с волнением ждала мужа. Едва он вошел в дом, она кинулась к порогу.

– Ну как?

– Все в порядке, – кивнул Бен, расстегивая пальто, – приняли. Буду работать под руководством Джека Линда, это старый друг нашей семьи.

– Я рада, Бен, – улыбнулась она. Только обещай мне…

– Что?

– Что ты не будешь мстить. Мне очень жаль твоего отца, но…

– Обещаю. Я даже где-то понимаю этих людей: они убили отца с отчаяния. Он переиграл их. Но, понимаешь, Джулия, для него всегда личное было на втором месте после интересов государства. Он защищал государство и отдал этому делу всю жизнь. Вот почему я хочу работать там же где он.

– Я понимаю, мой отец такой же, честное слово. Он звонил сегодня, спрашивал, не нужно ли чем-то помочь.

– Он и так много сделал. Поблагодари его при встрече.

Они сидели в доме у Грея. Современное здание из четырех этажей легко противостояло «капризам» неземной погоды.

– Теперь нам сложнее собраться, – пошутил хозяин, – нужно заказывать межпланетный корабль.

– Поэтому мы и приехали сами, – усмехнулся Рокстер, – тебя из твоей берлоги не вытянуть.

– Первый год самый тяжелый, – вздохнул Грей.

– Но все идет по плану?

– Экономика развивается даже с опережением, – похвастался Грей.

– У нас тоже. Военный блок успешнее всех.

– Недаром вы управляли «Милитари». Смотрите, чтобы военные не стали слишком сильны.

– Постараюсь. Как Платини?

– Он занялся развитием туристического бизнеса. Да, недавно я читал в газетах о вашей свадьбе.

– Ребенок должен иметь полноценную семью.

– Поздравляю, – приподнялся со своего места Грей и галантно поклонился, – миссис Рокстер. И когда?

– Не скоро, через полгода.

– Еще раз поздравляю. Надеюсь, это будет мальчик.

– Спасибо, Грей, – улыбнулась женщина. – Скажи, скоро Платини придет?

– Уже должен быть, где-то задерживается. Наверное, на швейной фабрике, это предприятие – его слабость.

– Тогда я пройдусь по дому, посмотрю, какие здесь новинки.

– Конечно, зачем спрашивать.

Когда дверь за Мэри закрылась, Рокстер внимательно посмотрел на хозяина:

– Ну, Грей, давай перейдем к делу. Зачем ты нас вызвал? Все так секретно, что не мог довериться связи?

– Не мог и более того, предупреждаю: никому, даже Платини, ни слова. Придет время, я ему сам расскажу, а пока – молчок.

– А Мэри?

Грей на секунду задумался.

– Ей можно. А теперь посмотрите, к каким выводам я пришел, анализируя сложившуюся на Земле обстановку, – и Грей показал Рокстеру маленький портативный компьютер.

Рокстер впился глазами в экран и начал внимательно читать информацию. Когда бизнесмен закончил, его лицо было задумчиво.

– Ну как? – спросил Грей, – вы согласны?

– Да, выглядит очень убедительно. Но если все так…

– Если все так, то лет через пять мы утрем им нос и обретем независимость! Земляне сами пока не знают, какое богатство они отдали в наши руки.

– Нужно лишь слегка развить экономику, чтобы мы смогли сами себя обеспечивать!

– За этим дело не станет. В следующем году мы планируем обеспечивать себя продуктами на сто процентов.

– Ого! Мы всего на восемьдесят пять. Но зато через три месяца мы пустим фабрику сверхпрочной пластмассы для ракет средней дальности…

Вскоре пришел Николас Платини. Он был рад увидеть старых друзей, но весь вечер не мог понять, чему так радуются обычно сдержанные Грей и Рокстер…

Звездный пес

Двенадцать лет назад я поспорил с судьбой. Зря, конечно, – судьба такая штука, с которой не спорят. Судьба может тебя порвать, как Бобик тряпку. С другой стороны, никто не скажет, что я играю по мелочи, ставки я поднял высоко.

Мне было четырнадцать лет, когда погибли родители. Попали под жесткое излучение и умерли в течение суток. Я тогда был в интернате, ну и сами можете представить себе, каково мне было. Забился я в самый глухой угол нашего парка, когда ко мне подошел воспитатель, Сергей Сергеевич Журавлев, и сказал:

– Знаешь, Стас, утешать я тебя не буду. Скажу лишь одно – человека можно обидеть только тогда, когда он сам себя считает обиженным.

Журавлев часто говорил загадками, поэтому я по привычке напряг мозги. При чем здесь обида?

– И победить человека можно только тогда, когда он считает себя побежденным, – выразительно закончил воспитатель. – Судьба человека на прочность меряет. Чего он стоит.

После этих слов он встал и ушел.

Умный мужик Журавлев. Знал, кого чем можно пронять. Я всегда считал себя человеком с характером, поэтому довольно скоро сжал кулаки и сказал: – Ладно, судьба. Значит, решила меня проверить? Проверяй, сколько угодно проверяй, а я не поддамся.

С тех пор судьба не уставала проверять меня на прочность. Била по-всякому: несильно и с размаху. А я лишь сжимал зубы и улыбался. Иногда искренно, иногда криво, но все равно улыбался. Если было совсем плохо, разговаривал с ней.

– Право же, ты теряешь со мной время, – говорил я. – Я – твердый орешек. Ты уж лучше меня сразу, одним махом в могилевскую губернию.

Судьба злилась, но убивать меня не хотела, ей хотелось выиграть. А я все не поддавался. Вот и сейчас не собираюсь…