– Пиво!!!
Медведь сграбастал бутыль и когтем ловко поддел крышку. Из сосуда показалась струйка дыма.
– О, парок! – Вован присосался к горлышку.
Внезапно он скривился и выплюнул на пол… маленькую тюбетейку.
– Что это?
– Что, что – шляпа моя!
Из бутылки повалил густой чёрный дым, постепенно превращаясь в могучую фигуру в турецких шароварах.
– Ты кто? – с ошарашенным видом выдавили напарники.
– Ой, как всё запущенно! – прогрохотала фигура. – Джинн я!
– Настоящий? – уточнил Глеб.
– Нет, знаете, подделка ки-тайская!
– А желания можешь выполнять? – не поверил Костолом.
– А как же! – самодовольно улыбнулся джинн.
– Пива давай! – потребовал медведь.
– Ишь, разбежался! Сначала угадайте, что я люблю делать больше всего?
– Желания исполнять? – предположил Вован.
– Есть пирожные? – выдал свою версию капитан.
– Не угадали! – Джинн оглушительно расхохотался. – Больше всего я люблю играть в кости.
– И что? – одновременно спросили напарники.
– Я предлагаю вам игру. Если вы выиграете, я исполню по одному вашему желанию. А если проиграете, я заберу ваши жизни.
– Так дело не пойдёт! – запротестовал Жигалов.
– Точно! – подтвердил Вован. – С какой это стати мы должны с тобой играть? Не хочешь исполнять желания, ну и пожалуйста, вали на все четыре стороны!
– Ты не понял, ДРАМЕДЬ, – улыбнулся джинн. – Если вы не будете со мной играть, я вас всё равно убью.
– А-а, так ты ТАК ставишь вопрос! – протянул медведь.
– Да-а, – в тон ему ответил джинн.
– Кто будет играть первым? – повернулся к капитану Костолом.
– Давай, я, – предложил Глеб. – А ты за меня отомстишь, в случае чего.
– Тогда лучше первым сыграю я, – сказал Вован. – Авось, об меня он свои зубы поломает. – Он повернулся к джинну: – Ладно, доставай свой скелет!
– Какой скелет? – удивился волшебник.
– Кости давай!
Из воздуха появились два игральных кубика, действительно выточенных из костей, кажется, человеческих.
– Объясняю правила: игра идёт до пяти бросков – у кого будет больше очков, тот и победил. Ты бросаешь первым, – великодушно разрешил джинн.
Медведь бросил кубики на покрытый многовековой пылью пол и рассмеялся: выпало две «шестёрки».
– Не понял, – удивился джинн.
– Что? – переспросил Вован.
– Ничего, это я так, – отмахнулся волшебник, а сам подумал: «Просто ему повезло».
Волшебник бросил кубики сам и нахмурился: выпало две единички.
– Опять не понял.
– Да что случилось-то? – забеспокоился Костолом.
– Ничего. Бросай! – приказал джинн. «Да что ж это такое?! Ведь кости заговорены на подчинение мне!»
Медведь бросил кубики второй раз – и снова выпало шесть и шесть.
«Похоже, дело в этом парне», – подумал волшебник, бросая кости.
– Какого чёрта! – взвыл джинн. На кубиках вновь было две единички.
Пока Вован тряс кубики в лапах, волшебник решил аккуратно прощупать его на предмет магии. Каково же было его удивление, когда оказалось, что Костолом не поддаётся воздействию чар.
Между тем на кубиках вновь были две «шестёрки».
– Я победил, – ухмыльнулся медведь. – Три победы из пяти – мои.
– Играем до конца, – процедил джинн сквозь зубы.
– Как хочешь. Бросай.
У волшебника вновь выпали единицы.
– Да что ж это такое! – взвыл он.
– Просто не твой день сегодня, – попытался успокоить его Вован.
Вместо ответа джинн метнул в медведя убийственное заклинание. Шкура, разумеется, всё отразила обратно. Костолом даже ничего не почувствовал. С криком: «Мама!» волшебник взвился в воздух, уворачиваясь от своей же магии.
– Что с тобой? – спросил Глеб, которому надоело молча наблюдать за игрой.
– Ногу отсидел, – брякнул джинн.
– Ты признаёшь мою победу? – спросил Вован.
– Признаю. Я даже не буду играть с человеком. («Вдруг он ещё опасней?» – подумал джинн) Желайте.
– Желаем! – Костолом принял горделивую позу и сказал: – Давай нам ящик пива и вытащи нас из Подземелья.
– Слушаю и повинуюсь, – проворчал волшебник.
Вихрь закружил напарников и вынес их из лабиринта.
«Ничего, – думал джинн, – я ещё с вами поквитаюсь! Я доставлю их в Странный Мир. Когда я был там в последний раз, то едва унёс оттуда ноги. А этих двоих вообще ждёт страшная смерть!»
26
Ёжик в тумане практически неуязвим – пока его найдёшь в этой мгле, он тебя раз десять успеет забодать.
– Вот это и есть Странный Мир, – объявил Ангис.
Данный Мир, казалось, целиком состоял из тумана. Не было ни неба, ни земли – только сплошная серая муть.
– Слушай правила, как здесь перемещаться. Точка перехода, которая доставит нас в Изумрудный Мир, и которая ближе всех к нам, находится в том направлении. – Бес показал в каком. – Туман нас обязательно разделит, но ты не беспокойся, я всё равно буду неподалёку. Иди к точке перехода и старайся не отклоняться с пути. Ни в коем случае! Даже если тебе будет казаться, что я иду в противоположную сторону.
– Тут и такое возможно? – удивился Слава.
– Тут возможно всё. Слушай дальше: старайся молчать, даже если заблудишься. Тут такое эхо! Оно раздаётся со всех сторон и может завести куда угодно.
– А как же ты меня найдёшь в таком случае?
– С помощью своего биосканера, – ответил Пёстроголовый. – Ещё вопросы есть?
– Тут хоть кто-нибудь живёт? – поинтересовался Ковалёв.
– Да, здесь есть небольшое поселение аборигенов-гуманоидов, но их уже давно никто не видел. Они очень скрытные.
– Они представляют опасность?
– Здесь всё опасно, – ухмыльнулся Ангис. – Но если ты будешь молчать, они просто примут тебя за морок, которых тут сотни.
– Что за мороки такие? – осведомился Феномен.
– Просто молчаливые призраки. Правда, они могут принимать любую форму, поэтому не удивляйся, если вдруг встретишь толпу моих или своих двойников.
– Последний вопрос: почему тут, где мы стоим, нет эха, про которое ты говорил?
– В зоне точки перехода почти не действуют законы Миров, к которым эти точки принадлежат, – объяснил бес, – точки всегда нейтральны. Пошли.
Как только друзья покинули район точки перехода, Пёстроголовый пропал. Слава, подготовленный к таким сюрпризам, не удивился, а продолжил путь.
Каждый шаг давался ему с трудом. Создавалось впечатление, что Ковалёв продвигается по густому киселю, густеющему с каждой минутой. Кроме того, оказалось, что туман препятствует продвижению именно в направлении точки перехода – стоило лишь чуть-чуть повернуть корпус в другую сторону, как давление исчезало.
Ангис теперь маячил далеко вдали и медленно приближался, хотя ещё недавно стоял рядом. Феномен снова не стал удивляться и мысленно поблагодарил друга за предупреждение. Поравнявшись с бесом, Слава поднял руку в приветственном жесте. Тот взглянул на него, как на сумасшедшего, и резво помчался дальше.
«Ну и скорость у него! – подумал Ковалёв. – Не иначе снова магией пользуется!»
Вскоре Пёстроголовый опять скрылся в тумане. И снова возник рядом с Феноменом. Слава вопросительно уставился на него, повернул голову в том направлении, где пропал предыдущий Ангис, и пожал плечами. Бес начертил в воздухе большую букву «М» – «Молчи!». Она повисела в тумане с минуту и исчезла. Ковалёв понятливо кивнул и продолжил путь.
Через несколько шагов Пёстроголовый пропал повторно.
– Ну и какой же из них был мороком? – одними губами прошептал Феномен.
Но этого хватило, чтобы эхо ожило и, подхватив концовку его фразы, принялось переиначивать её на все лады:
– Мороком! Молоком! Молотком! Молотом! Золотом! – Потом его занесло совсем не в ту степь: – Серебром! Платиной! Валютой!
Неизвестно откуда возник ещё один Ангис и погрозил Славе пальцем. И опять испарился.
Ковалёв пожал плечами и продолжил путь.
Через несколько часов – по крайней мере, Феномен думал, что прошло столько времени, – он почувствовал, что смертельно устал. Сколько он прошёл километров, неизвестно. Туман скрадывал расстояние, а также время.
«Надо было спросить у Ангиса про расстояние», – подумал Слава.
Из тумана впереди вынырнуло старое потрёпанное временем здание, походившее на солдатскую казарму.
«Может, точка перехода внутри?»
Ворота медленно открылись, приглашая его войти. Ковалёв принял предложение.
Изнутри казарма больше напоминала сошедший с экрана вестерна салун. Где-то в углу, скрытый в вездесущем тумане бренчал клавишами пианист. Судя по звукам, извлекаемым из инструмента, музыкант видел пианино в первый раз.
За замызганной до неопределённо-грязного состояния стойкой – это было видно даже сквозь туман – сидели несколько человек, отдалённо смахивающих на ковбоев. Они сидели и молча цедили что-то из бокалов.
«Что-то непохоже это на точку перехода», – подумал Феномен и развернулся, чтобы уйти.
– Стой, парень! – окликнул его бармен – тучный бородатый мужчина.
Слава медленно повернулся к стойке. Посетители во все глаза смотрели на него.
– Ты кто? – спросил бармен.
Ковалёв, помня предупреждение Ангиса, промолчал.
– Ну, что ты молчишь? Ты морок?
Феномен не нашёл ничего лучше, как кивнуть.
– Ага! – радостно воскликнул бармен. – Вот я тебя и поймал! Мороки не обращают внимания на живых!
Слава только молча выругался.
А бармен не унимался:
– Раз ты живой, то должен выпить! Первый бокал за счёт заведения. Ну, что ты опять молчишь? А-а, я понял, ты боишься эха, так?
Ковалёв осторожно кивнул.
– Так вот, можешь не бояться. Ты видишь, сколько я уже наговорил? И где же эхо?
– Хо-хо-хо! – заголосило эхо.
– А ну, заткнись, говорилка!!! – рявкнул что есть мочи бармен.
Эхо испуганно замолкло.
– Ну, вот и всё, парень. Теперь ты можешь спокойно говорить. Кто ты?
– Просто путник. – Феномен предпочёл не называть имени.
– Хорошо, Просто Путник, – бармен налил в стакан пенящуюся жидкость, – вот, выпей пива.
– Простите, но я пива не пью.
– Хорошо. – Бармен поколдовал над стаканом, и жидкость стала темнее. – Выпей колы.
– Но кола это сплошная химия.
– Да-а? Ладно. – Он вновь поколдовал над стаканом, и кола стала ярко-жёлтой. – Вот, стопроцентный апельсиновый сок.
– Но я не хочу пить, – покачал головой Слава.
– ПЕЙ!!!
Ковалёв понюхал содержимое стакана – действительно пахло апельсинами – и осторожно отпил. Неожиданно бармен и посетители оглушительно расхохотались.
– Что случилось? – не понял Феномен.
А ты посмотри на свои ноги, Просто Путник!
Слава взглянул вниз и ужаснулся: сквозь его ноги просвечивал туман.
– Запомни, парень: в Странном Мире не любят чужаков! Зато, – бармен опять захохотал, – обожают мороков! И ты теперь станешь одним из них!
От предстоящей перспективы Ковалёв почувствовал, что теряет сознание. Последнее, что он увидел, была удивлённая физиономия бармена, который, широко распахнув глаза, смотрел на медленно летящий на него кусок стены.
Дальше наступило забытье…
27
Почему природа не озаботилась о производстве змей, вырабатывающих не яд, а антидот против укусов их родичей?
Очнулся он оттого, что кто-то усиленно пытался влить какую-то дурнопахнущую жидкость ему в рот. Закашлявшись, Слава открыл глаза.
Над ним маячила фигура Шурика.
– Чернов? Ты что здесь делаешь? – удивился Ковалёв.
– Дожили! – отозвался тот голосом Ангиса. – Своих не узнаёт! Выпей-ка это.
Феномен с трудом проглотил вызывающую приступы рвоты жижу.
– Что это было?
– Антиморочное противоядие! Моего собственного приготовления!
– Оно и видно, – хмыкнул Слава.
– Ах, вот ты как! – обиделся Пёстроголовый. – Надо было тебя вообще не спасать!
– Ну, извини. Просто твоё зелье на вкус совершенная гадость!
– Да? Я сам не пробовал, поэтому не знаю. Главное, что помогло – ты опять нормальный.
– Как ты меня нашёл? – спросил Ковалёв.
– Иду себе, – начал Ангис, – иду, смотрю – какое-то здание. В прошлый раз его не было. Хотел было пройти мимо, но решил на всякий случай этот барак просканировать. Почуял тебя внутри, а потом твоё биополе стало тухнуть. Хотя оно и раньше было не первой свежести… Решил, что больше медлить нельзя, и ворвался в дом.
– А где бармен и остальные?
– Ну, кто-то разбежался, а кто-то не успел.
Пёстроголовый показал на пол, где среди хлопьев тумана копошились несколько мышей, пара лягушек и один особо жирный таракан.
– Ты мне объясни, зачем ты попёрся в этот салун?
– Я думал, что здесь точка перехода, – сказал Феномен.
– Да, значит, это моя вина. Впредь знай, что точки перехода не очень-то жалуют закрытые помещения.
– Теперь буду знать.
Ангис осмотрел друга:
– Мы можем идти – ты полностью восстановил свою плотность.
– Я с радостью покину это место.
Они вышли из салуна через проделанную бесом дыру в стене, хотя лучше следовало бы определить дыру как полное отсутствие стены. Пёстроголовый быстро просканировал окрестности и определил направление до точки перехода.
– Она недалеко – меньше километра пути.
Это расстояние друзья преодолели быстро. Мороки на пути друзей встретились лишь однажды – это были два здоровенных, с корову, комара, которые настойчиво пытались высосать друг у друга кровь. Путников они так и не заметили.
Добравшись до точки перехода, Ангис шустро открыл проход между Мирами, и друзья перешли в Изумрудный Мир.
28
При атаке с воздуха необходимо спрятаться в укрытии. Если укрытия нет, попробуйте убедить налётчиков подождать, пока вы его не найдёте.
Джинн доставил напарников на некое подобие земли и мгновенно умчался.
– Чего это он даже не попрощался? – удивился Глеб.
– Боится, что я его снова обыграю, – ухмыльнулся Вован.
– Хвастун! Тебе помогла твоя шкура!
– Так шкура-то на мне! – резонно заметил медведь. – Ладно, давай не будем спорить, а лучше выпьем честно выигранного пива.
Костолом откупорил две бутылки и бросил одну капитану. Тот ловко поймал её, пригубил и скривился.
– ЭТО не пиво!
– Да, а что же?
– Сам попробуй, – предложил Жигалов.
Вован принюхался к бутылке:
– Пахнет пивом.
– Ты на вкус попробуй.
Медведь посмотрел на этикетку:
– «Жигулёвское». Свежее.
– Откуда у джинна, просидевшего столько лет в бутылке, может быть свежее пиво? – задал наводящий вопрос Глеб.
– Кто знает, может, его только вчера посадили? И потом, он же джинн!
– И к тому же, проигравший джинн! Ты посмотри, куда он нас забросил, – сказал капитан. – Вокруг сплошной туман.
– В Англии тоже, говорят, туманно, – хмыкнул Костолом.
– Там хоть небо видно.
– Так и здесь скоро рассосётся.
– Я в этом не уверен! – проворчал Жигалов.
Медведь скептически посмотрел на бутылку:
– Так ты говоришь, там не пиво?
Так и не решившись попробовать, Вован выбросил бутылку в туман.
– В какую сторону направим наши стопы? – деловито осведомился он.
– По-моему, без разницы. Но налево мне ходить уже надоело.
Костолому пришлось уступить.
Через пару часов пути в кромешном, непроглядном тумане медведь устало спросил:
– Вот так бредём, бредём, а как будто никуда и не уходили!
– Ну, ящика «пива» больше не видно.
– Да тут вообще ни фига не видно! Бедные мои ножки! – пожаловался Вован.
– У тебя же крылья есть, – напомнил капитан.
– Так видимость-то нулевая! А впрочем, залезай…
Он расправил крылья и взмыл вверх. Хотя… махать-то он ими махал, а вот подъёма не ощущалось.
– Мы хоть взлетели? – спросил Жигалов.
– Спрыгни – проверь, – хихикнул Костолом.
– Да чего-то не хочется!
– Тогда сиди и молчи. Летит первым классом, без билета, и ещё ворчит!
– Каким первым классом, кукурузник доморощенный?! – возмутился капитан.
– Ну, ладно, бизнес-классом, – уступил Вован.
– Вот жук! – восхитился Глеб.
– Надеюсь, хоть не навозный?
– Нет, олень.
– А при чём здесь олень? – удивился медведь.
– Ни при чём, так же, как и твой бизнес-класс.
– Да я же просто пошутить хотел!
– Следи лучше за дорогой, – посоветовал Жигалов.
– А что за ней следить? Ни фига же не вид… – Он внезапно осёкся.
К ним приближались какие-то летающие существа. Увидеть их заблаговременно удалось лишь потому, что они испускали слабое сияние, слегка разгонявшее туман.
Когда они подлетели поближе, капитан изумлённо воскликнул:
– Ух ты, грифоны!
– Настоящие?
– Не знаю, но очень похожи.
Грифоны были сравнительно небольшими – львиное тело в полтора метра, орлиная голова с увесистым клювом, мощные когти на лапах и широкие орлиные же крылья метра три в размахе. Их было пятеро. Завидев медведя, они ринулись в атаку.
– Ты смотри, что они вытворяют! – возмутился Вован, едва успевая уворачиваться от противников. – Стреляй!
– Нечем! Парализатор я выбросил ещё в Фасеточном Мире! У меня только ржавый меч.
– Метни его хотя бы!
Капитан прицелился получше и запустил меч в ближайшего грифона. Клинок попал тому в грудь… и пролетел насквозь, не причинив хоть какого-нибудь вреда.
– Промазал? – удивился Костолом.
– Я попал, но меч пролетел сквозь него, и хоть бы что!
– Ясно, – буркнул Вован. – Они подлетают, будем работать кулаками.
Он поплевал на руки и приготовился к бою. Грифоны перестроились в клин и атаковали. В последний момент медведь нырнул вниз, пропуская их над собой.
– Ты чего это? – удивился Глеб, чуть не свалившийся от такого кульбита «за борт».
– Да так… Не готов ещё!
Между тем грифоны развернулись для повторной атаки. В этот раз Костолом увиливать не стал и въехал вожаку по клюву. Вожак преспокойно полетел дальше, а Вован по инерции кувыркнулся в воздухе (или всё-таки в тумане?), едва снова не потеряв седока.
– Осторожней, камикадзе! – возмутился Жигалов. – Ты в него попал?
– Кажется, он увернулся, – неуверенно проговорил смущённый неудачей медведь.
– Ладно, сейчас попробуешь ещё раз – они возвращаются!
Костолом ещё раз поплевал на ладони и, когда грифоны приблизились, мощнейшим апперкотом ударил вожака в львиное пузо. Его лапа прошла сквозь тело грифона, не встретив никакого сопротивления.
– Не понял! – возмутился грифоновской наглости Вован.
– А я, кажется, понял, – ухмыльнулся капитан. – Они призраки. Поэтому мы и не смогли в них попасть – они абсолютно прозрачны.
– Опять магия?
– Так и есть. Вон они разворачиваются. Теперь не шевелись.
Медведь завис на одном месте, размеренно работая крыльями. Грифоны с диким клёкотом пролетели сквозь него и Глеба. А потом растворились в тумане.
– Ну и ну! – присвистнул Костолом. – Неужели здесь живут одни призраки?
– Мы пока видели только грифонов. А так, очень даже может быть. Поэтому скотина джинн и притащил нас сюда. Он надеялся, что мы здесь погибнем.
– Интересно, отчего? Ведь призраки неосязаемы.
– Возможно, здесь есть что-нибудь опасней призраков, – проговорил Глеб. – И встреча с этим чем-нибудь может закончиться для нас гибелью.
– Я точно сейчас копыта отброшу, если не снижусь, – прохрипел Вован, – у меня крылья отваливаются!
– Не бойся, если что, я их подхвачу.
– Очень смешно!
Костолом осторожно опустился на туман, именуемый «почвой».
– Слезай! – приказал он. – Всю шею мне отдавил! Нашёл Малыш Карлсона!
– Так я же на спине сидел, а не на шее, – возразил Жигалов.
– А мне без разницы! Ты же тяжёлый, как корова!
– При чём здесь корова? Ты что, коров таскал?
– Я всё таскал, что плохо лежало, – усмехнулся медведь.
– Я могу считать это чистосердечным признанием?
– Чистосердечным – да, признанием – нет.
– Ладно, пошли, – хмыкнул капитан.
Через несколько десятков метров туман вдруг стал вязким, как кисель.
– В чём дело? – удивился Вован.
– Похоже, нас не хотят куда-то пускать. А что мы делаем, когда нас не пускают?
– Идём напролом!
Костолом удвоил усилия и медленно пошагал вперёд. Глеб следовал за ним.
Неожиданно впереди показались две фигуры. Сразу после этого туман прекратил сопротивление. Фигуры постепенно обретали форму.
– Ё-моё! – округлил глаза медведь. – Так это же мы!
И действительно «незнакомцы» как две капли воды походили на Вована и Жигалова. Только двигались почему-то по потолку, если он у этого тумана вообще был.
– Эй! – возмутился капитан. – Ты что делаешь?!
– Хотел определить, сон ли это. Решил ущипнуть себя.
– Ты меня ущипнул, бестолочь!
– Извини, промахнулся, – ухмыльнулся Костолом.
Тем временем они поравнялись с двойниками.
– Вы кто? – зачем-то спросил медведь.
Дублёры показали на них пальцами и улыбнулись.
– Что вы зубы скалите? – неожиданно разозлился Вован. – Лишние, что ли?
Двойники показали им языки и начали таять.
– Это что, были наши привидения?
– Угу, – задумчиво кивнул Глеб.
– Но мы-то ещё живы! – вскричал Костолом.
– Живы! Живые! Живы! Живы ли! Живы ли вы? – заголосил кто-то в тумане.
– Кто здесь? – насторожился медведь.
– Здесь! Здесь! – продолжал вопить некто.
– Это эхо, – догадался капитан.
– Эхо! Эхо! – согласилось оно. – Хо-хо-хо!
– Какое-то здесь эхо странное.
– Раннее! Раннее!
– Странное, а не раннее! – поправил невидимого собеседника Костолом.
– Раннее!
– Тьфу, дурак ты, эхо!
– Сам такой! – неожиданно парировало эхо.
– Чего?! – возмутился Вован. – Щас как дам!
– Дай! Дай! – засмеялось эхо.
– Похоже, это не совсем эхо, – произнёс Жигалов.
– В смысле?
– Вероятно, роль эха изображает какой-нибудь бестелесный призрак.
– Призрак! Призрак! – подтвердило эхо.
– Пойдём, – сказал Глеб. – Вполне возможно, скоро появится наш портал.
Через некоторое время, когда усталость опять стала брать верх, вдалеке показалось размытое туманными всполохами окно портала.
– Эхо, – позвал Костолом, – пойдёшь с нами?
– С вами?
– Да. В другой Мир.
– Мир? – переспросило оно.
Напарники подошли к порталу вплотную.
– Так ты идёшь или нет? – спросил медведь.
– Нет.
– Тогда прощай.
– Прощай, – немного грустно ответило эхо.
Капитан с Вованом шагнули в портал.
29
Два льва подрались из-за самки. Чуть не убили друг друга. А львица ушла к жирафу. Такова жизнь!
Скалогрыз был в бешенстве. Мало того, что жертва ускользнула в другой мир, так этот Мир ещё и считался запретным среди популяции скалогрызов!
Мороки, живущие в Странном мире могли кого угодно свести с ума. Вот и сейчас вокруг хищника уже материализовалось прямо из тумана множество этих молчаливых фантомов. И, хотя они не владели речью, в их арсенале было достаточно средств для своего подлого дела.
Лучшей стратегией было просто не обращать на них внимания, так как физического вреда призраки причинить не могли, но скалогрыз не отличался особой сдержанностью. Поэтому, когда на него прыгнул первый морок, принявший облик скалогрыза, хищник не выдержал и вмазал ему в нос.
Как же он удивился, когда его удар отбросил фантома в сторону! А какие большие глазки стали у остальных призраков! Скалогрыз решил развить успех и прыгнул на фантомов. Его когти принялись рьяно рвать тела мороков. Фантомы не могли ничего понять: их призрачная жизнь подвергалась реальной опасности!
Пасти морочных скалогрызов разевались в немом крике, а хищник продолжал выкашивать ряды фантомов. Наконец терпение у призраков лопнуло, и они бросились бежать.
Скалогрыз не стал их преследовать – у него были дела поважнее. Взяв след жертвы, зверь переместился в Изумрудный Мир…
30
В лесу, на дереве, висит записка: «Граждане туристы, если я ещё раз увижу в траве мусор, я вам ноги пооткусываю. Волк. P.S. Кто не верит, что я это написал, лишится ног в первую очередь».
– Вот мы и в Изумрудном Мире! – торжественно объявил Ангис.
Вокруг стоял Лес. Да-да, именно Лес с большой буквы. Этот Лес отличался от обычного лишь тем, что каждая травинка и каждый его листочек был сделан из изумрудов. Да сделан так искусно, что отличить творение от настоящего можно было только по необычному блеску.
Слава невольно протянул руку, чтобы прикоснуться к этому великолепию, но тут раздался грозный крик беса:
– Руками не трогать!!!
Ковалёв испуганно отдёрнул руку.
– Знаешь, какие у них тут лесники строгие? Попробуй только дыхни на веточку – сразу голову открутят! А если кто попытается на память кусочек отломить – так тех больше никто никогда не увидит! МОКОМ дал им такие полномочия!
– А что, прецеденты уже были?
– Были, – подтвердил Пёстроголовый. – Один раз пропала целая экскурсия.
– И кто же эти грозные лесники? – осведомился Феномен.
– Кристаллоиды. – Это слово Ангис произнёс с каким-то благоговейным трепетом. – Так называют уцелевших потомков Древних, которые и создали этот Мир. Тогда, на заре Вселенной, Древние могли позволить себе такие эксперименты. А потом они исчезли. И никто не знает, куда. Осталось лишь два десятка их потомков – Кристаллоидов. Разумеется, они не настоящие потомки Древних, они всего лишь их детища, созданные при помощи магии.
– А почему ты называешь Кристаллоидов с большой буквы?
– Это их собственные имена, а не название расы.
– Как они выглядят? – спросил Слава.
– Как трёхметровое нагромождение полупрозрачных кристаллов, – сказал бес. – Они бессмертны, поэтому лучших охранников для Изумрудного леса не найти – их не берёт ни магия, ни ультрасовременное оружие. Энемоны как-то пытались захватить Изумрудный Мир, чтобы завладеть этим богатством, но Кристаллоиды наголову разбили их многочисленную армию. МОКОМ даже не успела вмешаться.
– Опять этот МОКОМ! Что это за могущественная организация такая?
– Лет пятьсот назад, когда большинство Миров вели между собой кровопролитные войны, главы двадцати Миров, ещё не до конца истощённых войнами, решили создать Организацию, которая бы совершала надзор за большинством Миров. Большая двадцатка собрала «по сусекам» кучу магов первого и второго классов (определения магистров и грандмагистров тогда ещё не было). Эти чародеи создали в пространстве между Мирами базу будущей организации – базы, кстати, получилось две: вторая теперь зовётся Подземельем и является опасным местом, к тому же практически недоступным для обычных существ. Были отобраны лучшие представители двадцати Миров, среди которых были и маги, они и стали агентами МОКОМ. Незаметно Организация набирала силу и власть, и вскоре большая двадцатка обнаружила, что находится в подчинении своего детища. В наше время власть МОКОМ почти безгранична, однако вмешивается Организация только тогда, когда возникает угроза для окружающих Миров. А то, что происходит в одном отдельно взятом Мире, их почти не волнует. Тем не менее, чтобы всегда быть в курсе событий, маги МОКОМ круглосуточно наблюдают за Мирами через специальные порталы слежки, ими же, кстати, и созданными.
– Вот что такое МОКОМ, – закончил Пёстроголовый. – Идём, мне надо ещё засечь местонахождение Книги Судеб. А для этого необходимо покинуть лес – он полностью блокирует мой сканер.
Они пошли по узенькой каменной дорожке, специально проложенной Кристаллоидами, чтобы не повредить изумрудное великолепие.
Вскоре Лес закончился. Дальше лежала степь. Ближе к горизонту стоял город.
– Там и живут Кристаллоиды? – спросил Феномен.
– Нет, Кристаллоиды живут прямо в лесу. А город построили люди. Изумрудный Мир ведь долгое время считался необитаемым, да, по сути, и был таким. Лет триста назад сюда случайно забрёл Кросс, путешественник из Феодального Мира. Он увидел Лес и захотел показать его остальным. Кросс вызвал МОКОМ и подал заявку на колонизацию этого Мира. Организация колонизацию разрешила, и сюда хлынули люди. И не только они. Кросс, которого назначили мэром Изумрудного Мира, объявил Лес национальным заповедником. Тогда же впервые появились Кристаллоиды и вызвались охранять лес, хотя, думается, они всю жизнь это делали, просто не хотели это афишировать, а ещё не хотели, чтобы по Лесу праздно шатались люди.
Пёстроголовый почесал затылок:
– Странно, я никак не могу засечь Книгу Судеб. Видимо, она очень далеко. Придётся пилить до города.
– Пошли.
Погода стояла прекрасная – тёплая, но не жаркая. Дул лёгкий освежающий ветерок. В таких условиях прогулка по степи приносила лишь удовольствие.
31
Город, это не попытка разума отгородиться от природы, а возможность природы отрешиться от такого разума.
До города они дошли быстро.
Он впечатлял своими размерами. Город намного превосходил размерами все земные мегаполисы, более того, в его стенах запросто могла уместиться небольшая страна, вроде Швейцарии.
Кстати, о стенах. Они были выложены необычным зелёным камнем. Как сказал бес, он называется измирит (сокращение от Изумрудного Мира) и обладает повышенной прочностью. Из измирита были сделаны и все городские здания.
Ворота, целиком вытесанные из огромных – пять на десять метров – измиритовых плит, были всегда открыты. В Изумрудном Мире, как и во многих других, туристов любили (туристический бизнес вообще содержал половину Миров). В ворота также был установлен магоискатель. Беспрепятственно миновав магический прибор, друзья вошли в город.
Внутри была жуткая мешанина архитектурных стилей. Встречались как арабские, так и европейские мотивы. Китайские пагоды спокойно соседствовали с аккуратными домиками а-ля Бавария.
По просторным тротуарам спешили люди и немногочисленные представители других рас. Изредка по булыжной мостовой проезжали изящные кареты, запряжённые шестиногими лошадьми – современная техника в этот Мир не допускалась: такое условие поставили горожанам Кристаллоиды.
Пёстроголовый постоянно вертел головой по сторонам – делалось это не ради любопытства, с каждой минутой он хмурился всё сильнее.
– Ничего не понимаю…
– Что случилось? – забеспокоился Слава.
– Книга Судеб просто испарилась! А ведь я прочесал всю поверхность планеты!
– Так уж и всю?
– Да, – растерянно кивнул бес. – Лес, степь и город делят эту планету на три равных части. В лесу её точно не может быть – Кристаллоиды не потерпят рядом с любимыми деревьями что-то чуждое в течение стольких лет. Есть, правда, ещё горы на севере, но там находится точка перехода и слишком многолюдно, чтобы прятать такую раритетную вещь.
– Постой, – сказал Ковалёв. – Ты же сам говорил, что Книга захоронена…
– Под землёй я тоже смотрел.
– Ты не дослушал. Человек, который зарыл её, должен был как-то отметить это место для себя. Я предлагаю осторожно поспрашивать местных жителей о необычных находках, экспедициях, походах.
– Что ж, – признал Ангис, – похоже, ничего другого нам не остаётся. Идём, нас ждёт лучшее место для расспросов – трактир!
32
Собираясь на охоту, идите на рыбалку – рыба, не ожидая от вас такой подлости, сама всплывёт.
Посадка вновь была неудачной.
Портал высадил их на высоте полутора метров над землёй. Медведь, выходивший первым, брякнулся мордой вниз и пропахал носом полметра грунта. Глебу повезло больше, так как снизу уже лежал мягкий Вован.
Отплевавшись, Костолом осведомился:
– Где мы?
– В степи.
– Может, это уже Земля? – с надеждой спросил медведь.
– Вряд ли, – остудил его капитан. – У нас такое не водится!
На них стремительно неслась трёхметровая тварюга, вооружённая полуметровыми когтями на всех шести лапах и акульими зубами, не умещавшимися в плоской голове. На спине у неё имелось также подобие черепашьего панциря.
Они едва успели отпрыгнуть в стороны, и бронированная зверюга проскочила мимо. Резко развернувшись на месте, вспарывая когтями сухую землю, черепаха атаковала повторно. При этом она обошла напарников по дуге, чтобы разом укатать в почву обоих. В последний момент Вован успел взмыть вверх, не забыв захватить с собой Жигалова.