Друзья вновь полезли вверх. На этот раз страховал Слава. Он вскарабкался на уступ, пока Ангис ждал ярусом ниже. В этот момент сверху высунулась злорадно скалящаяся морда белки и одним ударом огромной секиры (и как она её только на гору затащила?) перерубила страховочный трос. Ковалёв полетел в заботливо подставленные – или просто вовремя не убранные – руки беса.
– Ай! – вскрикнул тот. – Слезай с меня! – И отбросил Феномена в сторону.
А там как раз нарисовалась ещё одна векша с двуручным мечом в зубах. Слава, пытаясь затормозить полёт, отчаянно замахал руками. Снизить скорость ему не удалось – он всё равно врезался в белку. При этом его рука зацепила рукоятку меча, повернув её на девяносто градусов. Векша взвыла, отшвырнула Ковалёва обратно и начала яростно выплёвывать зубы. Их было много. Феномен насчитал больше шестидесяти – видимо, белка взяла с собой и запасную челюсть.
Ангис высунул голову откуда-то сверху:
– Ну, где ты там? Я уже успел состариться!
Он спустил Ковалёву запасной трос, и смертельная гонка продолжилась.
Пара метров минула спокойно. Потом внизу показались сразу десять преследователей. Они высунулись из-за уступа, подтянувшись на руках.
– Эй, грызуны! – завопил Пёстроголовый. – Ловите меня!
Он сиганул вниз, намереваясь хорошенько отдавить им лапы. Векши не стали дожидаться его приземления и попрыгали с уступа. А Слава втянул беса наверх.
– Долго ещё? – спросил Феномен.
– Мы почти достигли облачности, значит, осталась ещё половина пути.
– Ужас!
– Это ещё что! Вот сейчас белки вконец обнаглеют – тогда нам придётся плохо!
– А с чего это они вдруг? – удивился Слава.
– Ещё никто не доходил до облачного массива – для векш дело чести сбросить нас раньше, чем мы заберёмся выше облаков.
И действительно, белки стали нападать целыми толпами.
– Готовь снежки! – скомандовал бес. – Переходим к решительным действиям!
Ковалёв подготовил с десяток снарядов.
– Этого мало.
Пёстроголовый засветил преследователям по физиономиям. Те начали тереть глаза, и тогда Ангис обрушил на них целый шквал снега: он пулял снежки со скоростью десятка снарядов в секунду. И ни разу не промахнулся. Яростный огонь заставил белок отступить.
– Вперёд!
С удвоенной скоростью друзья полезли вверх. Они буквально взлетели над облаками. Неожиданно атаки прекратились.
– В чём дело, Ангис?
– А я почём знаю? Может, у них время обеденного перерыва?
– Смотри!
К ним со всех сторон приближались векши. Их было несколько сотен. При всём желании справиться с ними не было возможности. Но у белок были совсем другие намерения. К друзьям подошёл старый грызун, покрытый седой шерстью.
– Приветствую вас, люди.
– Ну, здрасьте.
– Сегодня вы одержали первую победу в нашей смертельной гонке за всю её тысячелетнюю историю. Теперь ваши имена будут высечены на вершине горы Вексель.
– Значит, вы нас не тронете? – спросил Слава.
– Нет. Ваша победа даёт вам пожизненное право называться друзьями векш горы Вексель, – торжественно объявил старец. – Вы также можете просить у нас любую помощь, которая вам понадобится в будущем.
– Это хорошо, – расплылись в улыбке друзья. – Спасибо. Мы можем идти?
– Вас проводят до вершины.
Проводят – это слишком мягко сказано: оставшийся путь до вершины их буквально пронесли на руках. Те же векши, которые всего пару минут назад пытались друзей уничтожить, теперь обращались с ними, как с величайшими сокровищами Вселенной.
Вершина горы представляла собой идеально ровную площадку два на два метра. Большую часть площади занимал громадный камень.
– Это и есть наш камень памяти, – с гордостью изрёк векш. – Назовите ваши имена, и они будут первыми в списке тех, которые мастер высечет на камне.
– Я – Вячеслав Ковалёв.
– Я – Ангис Пёстрый.
Феномен бросил на беса быстрый взгляд, тот отвёл глаза и открыл проход между Мирами.
– Прощайте, – торжественно произнёс старик, – и помните, что на Векселе вас всегда ждут друзья…
22
Торнадо в море – просто добавь белья!
Глеб огляделся:
– Ну, и куда же нас на этот раз занесло? На северный полюс, что ли?
Медведь, переминаясь с ноги на ногу и потирая озябшие лапы, пожал плечами.
– Ёлки-палки, ну и холодрыга! Вован, одолжи шубку!
В этот раз комбинация из трех пальцев у Костолома получилась.
– Пошли, жадина! – буркнул Жигалов.
Утопая по колено, а местами и по пояс, они побрели вперёд. Пошёл снег, нет, он самым наглым образом повалил. Огромные, размером с ладонь, снежинки сыпались на землю как из рога изобилия, укутывая её толстым белоснежным покрывалом. Потом просто снегопад превратился в метель. Подул жестокий зимний ветер.
– Я з-зак-коч-чен-нел-л…
Ноги капитана подкосились, и он упал в снег. Вован схватил его за шиворот и заключил в объятия. Затем сложил крылья в некое подобие плаща и укутал в них Глеба.
– Сп-пасиб-бо… – выдавил тот непослушными губами.
Вскоре Жигалов согрелся. Ещё через пару часов прекратился снегопад. Из-за туч даже выглянуло солнце, правда, его появление носило скорее эстетический характер.
Внезапно земля задрожала. Вибрация была такой сильной, что медведь потерял равновесие и бухнулся в снег, придавив всей своей массой капитана.
– Слезь с меня, боров!
Костолом слез. Между тем тряска усиливалась.
– Что это такое? Неужели землетрясение?
Впереди показались клубы снега.
– Вован! Давай на взлёт! – скомандовал Глеб.
Медведь взмыл вверх, вызвав снежную бурю.
– Меня забыл, обормот!
Костолом снизился и взял на борт пассажира. Спустя несколько секунд внизу промчалось приличное стадо мамонтов. Хоботов под пятьдесят.
– Куда это они ломанулись? – удивился Жигалов.
Вован пожал плечами и чуть не выронил при этом капитана.
– Ты потише крыльями-то маши!
Костолом послушно сложил наследство. И начал падать.
– Да не этими! – заорал Глеб.
Падение прекратилось.
– Похоже, что этих слоноподобных кто-то очень сильно напугал. Возможно, стоматолог. Летим туда, откуда они примчались.
Медведь согласно рыкнул и повернул в нужном направлении. Внизу показался густой лес. Вернее, его остатки. Деревья были повалены и порваны в клочья-щепки на площади в несколько гектаров.
– Это кто же тут постарался? – округлил глаза Жигалов. – Неужели мамонты? Снижайся.
Вован круто спикировал вниз.
– Хорош прикалываться, бройлер!
В ответ на такое прозвище Костолом резко затормозил – капитан кубарем полетел в снег.
– Ты что безобразничаешь! – Внезапно он осёкся. – А это что?
Глеб стоял в гигантском следе, похожем на человеческий.
– Ни фига себе следышек! – Жигалов шагами измерил отпечаток. – Три метра в длину и метр в ширину!
Медведь презрительно хмыкнул.
– Как что? Ты только представь, какого размера этот тип целиком!
Вован пожал плечами.
– Да ты пойми, балда, что этого монстра испугалась куча мамонтов! – (Это значит – много, а так куча ничего не боится!). – А этих меховушек испугать не так-то просто. Вон они какие здоровые.
Костолом равнодушно махнул лапой.
– Ах, так! – возмутился капитан. – Посмотрим, как ты сейчас запоёшь! ЭТО идёт сюда!
Он показал пальцем на приближающуюся фигуру. Это была трёхметровая горилла с огромными ступнями. Маленькое тельце с непропорционально длинными руками и ногами было увенчано крохотной головкой с лопушистыми ушами.
– Вован, ты глянь, какие ухи! Так вот почему убежали мамонты! Они испугались, что помрут со смеху!
Горилла обиженно хрюкнула и задёргала плечами. Руки, до этого висевшие безжизненно вдоль тела, плетьми стали бить её по спине и животу – так она изображала грозные удары в грудь.
Глеб широко зевнул:
– Полетели отсюда, Костолом! Тут скучно.
Горилла рыкнула, привлекая внимание, и, когда добилась своего, широко распахнула пасть. Оттуда «выпала» многоуровневая, сложенная до этого на манер гармошки. Челюсть доставала до пола, топорща при этом зубы во все стороны.
– Ни фига себе о зубки-то раскатал! – присвистнул Жигалов. – Наверное, разорился на зубном враче!
Горилла одним прыжком преодолела расстояние до человека и зарычала.
– О, Вован, этот тип явно напрашивается на драку! Ты хочешь получить диплом стоматолога?
Медведь прыгнул на обезьяну, огрев её по зубам – челюсть, оказавшаяся вставной, выпала («Куда там «Дикой природе», – подумал капитан). Костолом повалил противника в снег, но горилла, сделав неуловимое движение, вывернулась из-под Вована и распрямилась, как неваляшка – её ноги всё это время стояли на земле. И обрушилась на Глеба. Жигалов отлетел в сторону.
Медведь взмыл в воздух и накинулся на обезьяну сверху. Горилла заверещала во весь голос и попыталась лягнуть противника. Не получилось. Она лишь потеряла равновесие и хряснулась на спину. Вован откатился в сторону. Встал и вновь обрушился на обезьяну. Уцепившись за её «ухи», он замахал крыльями и поднялся в воздух.
Горилла завыла. Раздался треск, и голова обезьяны оказалась в руках у Костолома. От неожиданности он рухнул вниз. Пришелец остался стоять на ногах.
Глеб поднялся на ноги.
– Это ещё что такое?
Горилла сделала вид, что ничего особенного не произошло, и упала на снег, задрыгав ступнями.
– Э, нет, дорогуша! – фыркнул Жигалов. – Так дело не пойдёт! Мы уже знаем, что ты можешь жить и без головы.
– Это была судорога, идиоты! – донеслось из тела.
Капитан подошёл к обезьяне и приподнял её за шиворот:
– А ну, вылезай!
На животе гориллы раскрылась молния, и оттуда выполз плюгавенький большеголовый и большеухий карлик.
– Ты кто?
– Я Бурдюк, великий маг! – провозгласил он, мотнув ушами.
– Ну, какой ты великий, мы уже поняли, – рассмеялся Глеб.
– Не смейте надо мной смеяться! Я действительно великий маг!
– Ну, покажи что-нибудь. Фокус, например.
– Ну, я… – замялся карлик. – Я сейчас не могу… Слишком много сил ушло на то, чтобы попасть сюда.
– Мы поняли. Пошли отсюда, Вован.
– Ну, хорошо! – Бурдюк принял горделивую позу. – Смотрите и удивляйтесь, смертные!
Он взмахнул руками и начал декламировать тарабарщину. Потом выставил руку вперёд, в направлении Костолома, и страшным голосом заявил:
– Сейчас тебя поразит молния!
С его пальца стекла маленькая электрическая капелька и упала ему на ногу.
– Ай! – завопил маг.
– Сунь лапу в снег! – посоветовал Жигалов. После того, как на лице Бурдюка появилась блаженная ухмылка, капитан поинтересовался: – Ты зачем гориллой вырядился?
– Я на секретном задании!
– И в чём оно заключается?
– Это секрет! – сделал страшное лицо карлик.
– Всё ясно, – хмыкнул Глеб, – ты сам не знаешь!
– Знаю! Мне поручено отловить синего мамонта! Ой! – испуганно зажал он себе рот.
– Синий мамонт? Разве такие бывают?
– Бывают.
– Ну и какие они?
– Большие, мохнатые и синие, – ответил маг.
– Ага, синьки наелись. Пошли, Костолом.
– Но они и, правда, такие!
– И где же они?
– Синие мамонты обитают в затерянном оазисе, – с ноткой торжества ответил Бурдюк. – Он находится где-то поблизости.
– А кто его потерял? – спросил капитан.
– Не знаю. Сам, наверное.
– А зачем вообще тебе синий мамонт?
– Это тоже секрет, – сказал карлик.
– Не хочешь говорить, не надо. Пошли, Вован.
Медведь неспешно расправил крылья.
Непонятно почему Бурдюк всё ещё не хотел отпускать странную парочку.
– Стойте! Из шерсти синего мамонта при добавлении ряда секретных компонентов можно получить материал для изготовления костюма-невидимки. Кстати, они ещё и с отоплением!
– Вселенную собрались завоёвывать? – уточнил Глеб.
– А как вы догадались?
– Боевики надо чаще смотреть.
Маг непонимающе уставился на Жигалова, но тот неожиданно сменил тему:
– Ты из какого Мира?
– Из Шпионского.
– Теперь всё понятно. Джеймса Бонда знаешь?
– Кого? – переспросил карлик.
– Забудь, – ухмыльнулся капитан. – Значит, так: ты даёшь нам два костюма-невидимки, а мы помогаем тебе поймать мамонта. Мы профессионалы, да, Костолом? – Тот с важным видом кивнул.
– Но…
– Не хочешь, так и скажи.
– Но у меня нет с собой…
– Тебе было предложено, ты отказался, – ухмыльнулся Глеб.
– Я не…
– Вован, я полагаю, нам не стоит с этим скрягой разговаривать. Пойдём, найдём мамонта и продадим конкурентам. – Напарники повернулись к магу спиной.
– Я согласен!!! – воскликнул Бурдюк.
– Ну и зачем так орать? Гони костюмы.
Карлик извлёк из-за пазухи две маленькие мохнатые тряпочки.
– Вот.
– Костолом, нам хотят втюхать какую-то подделку.
Медведь демонстративно похрустел пальцами и шагнул к магу.
– Они настоящие! – всхлипнул карлик. – Смотрите! – Он слегка сжал тряпицы, и те начали расти. Спустя секунду у него в руках лежали два мохнатых комбинезона.
Жигалов скептически оглядел обновку:
– А побольше размера нет?
– Они эластичные.
– Костолом, надевай! – Медведь мотнул головой. – Как это не хочешь? Будешь у нас самолётом-невидимкой.
Вован выразительно стёр со лба пот.
– А, тебе жарко будет? – догадался капитан. Костолом кивнул.
– Отопление можно отключить, – вставил маг.
– За неуплату?
– Не понял?
– И не поймёшь, – хмыкнул Глеб. – Ты не жил в России. Костолом, надевай костюм.
Медведь с трудом влез в комбинезон. Хвост и крылья в костюм, само собой не влезли. Бурдюк достал из кармана ножницы и с позволения Жигалова вырезал в комбинезоне Вована три прорези для «наследства» Остолопулоса. В итоге получился синий мохнатик в капюшоне с прорезями для глаз и выпирающей наружу мордой.
– И как его включать?
– Кнопка активации на поясе.
Костолом хлопнул лапой по пузу и исчез. Прямо в воздухе висели крылья и хвост.
– Неплохо, – улыбнулся капитан и надел комбинезон. Сразу стало тепло, как в шубе. Он нажал на кнопку и тоже стал невидим. О человеке и медведе напоминали бы только тени на снегу, если бы не драконьи запчасти Вована.
– Вы довольны? – спросил карлик.
– Нормально. – Медведь подтвердил слова напарника кивком. – Пойдём искать твой заблудившийся оазис. Как он хоть выглядит?
– Как обычный оазис. Песок и пальмы. Ну, есть ещё пруд и мамонты.
– Ясно, настоящий курорт для пушистых слоников, – ухмыльнулся Глеб. – А кроме мамонтов там кто-нибудь есть?
– Нет, аборигены туда не заходят – боятся проклятья.
– Какого такого проклятья?
– Да выдумки всё это! – отмахнулся маг.
– Ты давай рассказывай, – приказал Жигалов, – а правда это или нет, мы решим сами.
– У белок – это местные жители – существует легенда о чёрном смерче, охраняющем мамонтов. Будто бы этот смерч хватает всех, кто пересечёт границу оазиса. Его и называют проклятьем оазиса.
– А ты это откуда знаешь?
– Я целый месяц изучал историю Ледяного Мира перед тем, как внедриться сюда, – похвастался Бурдюк.
– Легенда о смерче древняя? – уточнил капитан.
– Древнее некуда. Это было бы очень похоже на сказку, если бы белки не пропадали по-настоящему.
– А их не могли слопать мамонты? – осведомился Глеб.
– Есть множество свидетелей, видевших смерч, – сказал карлик.
– Этот смерч кажется мне любопытной штуковиной. Я не прочь на него взглянуть.
Вован молча обхватил его лапами и взлетел.
– Эй, маг! Догоняй.
Бурдюк затарабанил какую-то ахинею. Через секунду он поднялся на полметра вверх.
– Я тоже умею летать!
Неожиданно он ухнул вниз.
– Ай! – И снова взвился вверх. На этот раз на метр. И вновь упал. – Ой!
– Что это с тобой? – удивился Жигалов.
Карлик взлетел на полтора метра:
– Заклинание… Уй!.. Не срабо… Ой-ёй!.. тало…
Каждый раз взлетая всё выше и, следовательно, падая всё быстрее и больнее, маг с приличной скоростью унёсся за горизонт.
– Хорошо прыгает, – прокомментировал капитан. – Видимо, произошёл от кенгуру. Летим за ним? – спросил он у Костолома.
Тот пожал плечами.
– Тогда давай, вперёд. Если что, портал нас найдёт.
Делая мощные взмахи крыльями, медведь полетел следом за карликом.
Внизу проплывало многокилометровое снежное пространство, чья девственная чистота лишь изредка нарушалась небольшими замёрзшими участками леса. Несколько раз им попадались крупные косяки мамонтов.
– Красиво! – восторженно воскликнул Глеб.
– Угу! – подтвердил Вован.
Но неожиданно красота закончилась – солнце закрыла гигантская, в полнеба, туча. И сразу же распахнула свои закрома, вываливая на землю все запасы колючего снега. Слабый ветерок, до этого приятно обдувавший лицо, превратился в колючее злобное чудовище.
– Снижайся!
Вован рванул вниз, но ветрище не дал ему такой возможности. Он подхватил медведя, словно пушинку, и завертел, как любопытный ребёнок заводит юлу. Закрутил, швыряя во все стороны, так, что Жигалов едва не выпал из лап Костолома.
Внезапно смертельная свистопляска закончилась. Ветер стих. Туча, лишившись ценного союзника, поспешно ретировалась. Солнце, словно торопясь загладить вину за свою минутную слабость, обрушило вниз свои по-настоящему жаркие лучи.
Медведь устало опустился на снег.
– Ты как?
– Уфф!
– Да, потрепало нас изрядно. Самое смешное, что я сейчас не могу определить направление, куда упрыгал наш маг.
Вован выразительно сплюнул.
– Ты прав, чёрт с ним! Зато какие костюмчики нам достались абсолютно бесплатно!
Костолом также устало ухмыльнулся.
– Ладно, отдохни немного, – сказал капитан. – А потом ты поднимешься повыше и осмотришься – может, портал увидишь.
Медведь кивнул, повалился на спину и захрапел.
Глеб хотел было прикорнуть рядом, но вдалеке послышались громкие вопли:
– Ай! Ой! Уй! Ох! Ах!
Над горизонтом взвилась знакомая фигура – это был Бурдюк. Действие его заклинания всё ещё не закончилось, поэтому маг продолжал изображать футбольный мячик. Правда, теперь он взлетал минимум на двадцать метров.
– Привет, – поздоровался Жигалов.
– А как вы… Ай!.. меня обогна… Ой!.. ли?..
– Уметь надо. Ты почему не прекращаешь прыгать?
– Не получается… Уй!.. выключить… Ох!.. заклинание…
С этими словами карлик упрыгал дальше.
Проснулся Вован. Увидел прыгающего мага и заржал.
– Прекрати смеяться! – укорил его капитан. – Человеку плохо, а ты надсмехаешься!
Костолом написал на снегу:
«Я тут подумал («Ценю за инициативу, – высказался Глеб»), что будет с тем, в кого этот тип врежется?»
Вдалеке раздался трубный вопль мамонта.
– Ты получил ответ на свой вопрос? – Медведь кивнул. – Тогда полетели на разведку.
Вован привычно сграбастал Жигалова и поднялся под облака. Вокруг, докуда хватало глаз, было нетронутое следами снежное поле.
Взглянув направо, куда ускакал Бурдюк, капитан расхохотался. Через секунду к нему присоединился и медведь. В том направлении из снега торчали хобот и уши мамонта – предку слонов крупно не повезло.
А чуть дальше, откуда по-прежнему слышались воли мага, и изредка показывалась его голова, среди снежных просторов были видны верхушки пальм.
– Оазис! Дуй туда! – скомандовал Жигалов.
Костолом сориентировался в воздушных потоках, поймав крыльями нужный, и спланировал за магом. Тот вовсю орал самые разнообразные заклинания, пытаясь затормозить. Один раз ему даже удалось развернуться на сто восемьдесят градусов, но лучше от этого не стало – дальше карлик продолжил путь спиной вперёд.
Продолжая горланить на всю округу, Бурдюк приближался к границе оазиса. И вот, следующим прыжком он вонзился в рыхлый песок. Синие мамонты, до этого спокойно потягивающие воду из пруда своими соломинами для коктейля, заинтересованно посмотрели на приближающийся объект.
Долетев до оазиса, Вован благоразумно остался за его пределами. А между пальм уже вовсю гулял ветер, постепенно закручиваясь в воронку.
– Чёрный смерч, – прошептал Глеб.
Но маг, прыгавший задом наперёд, уже и сам заметил грядущую опасность. Он принялся творить заклинания, но они все были такими же кособокими, как и левитация. Огненные шары полетели не в зарождающийся смерч, а в ни в чём не повинных мамонтов. Парочка из них, вспыхнув, как факелы, нырнули в пруд, остальные бросились врассыпную. Впрочем, границу оазиса они пересекать не торопились. Кривые молнии вообще едва не подпалили хвост Костолому, незаметно и вероломно подкравшись сзади.
В общем и целом, из выпущенной обоймы заклинаний в разросшийся до пяти метров в высоту смерч не попало ни одного.
Воронка подросла ещё немного и пошла в атаку. Бурдюк в тот момент как раз взлетел на пятьдесят метров и собирался брякнуться вниз. Распахнув свою «пасть», смерч рванул за ним, но промахнулся, потому что не учёл прыгучести жертвы. С душераздирающим воплем карлик врезался в песок на берегу пруда. Клацнув воображаемыми челюстями, смерч спикировал вниз. И лишь попусту наглотался песка, так как маг был уже наверху. Смерч выплюнул песок и снова набрал высоту. А Бурдюк, успев только крикнуть: «Мама!», нырнул в воду.
На этот раз смерч за ним не погнался. Он распахнул пошире пасть-воронку, заняв почти всё пространство над водоёмом, и стал ждать. Однако карлик и на этот раз преподнёс «охотнику» сюрприз – он вынырнул из-под песка в паре метров от воды.
– Во даёт! – восхитился капитан.
– Угу! – подтвердил медведь.
Однако смерч тоже был не дурак (если, конечно, можно применять это слово к неодушевлённому предмету, оживлённому с помощью магии, к тому же не отягощённому мозгами), он резко снизил высоту и подставил свою пасть под падающего мага.
– Пора нам вмешаться! – высказался Жигалов.
Вован кивнул и с огромной скоростью понёсся к Бурдюку. В последний момент капитан умудрился сцапать неудавшегося шпиона за шиворот, и медведь рванул за пределы оазиса. Но не успел – смерч, как заправский вратарь, преградил ему путь, разинув варежку. Костолом метнулся вниз, пытаясь запутать преследователя, однако смерч явно не собирался отпускать свои жертвы и поэтому повторил манёвр Вована, зацепив при этом парочку мамонтов, отчаянно пытавшихся затаиться в полуметровом окопчике, заботливо вырытом карликом.
Гигантская воронка закрутила бедных слонов, словно забыв о летающих жертвах. Костолом попытался прорваться в такую близкую зиму, но получил по спине от пролетающего мимо и дико трубящего от ужаса мамонта и, потеряв равновесие, начал падать вниз. Прямо в предусмотрительно подставленную жаждущую наживы пасть смерча.
Перед тем, как рухнуть в свистопляску песка и ветра, Жигалов успел отбросить в сторону яростно сопротивляющегося карлика. В отместку тот шарахнул в них своей идиотской молнией, которая опять же поразила не Глеба или, в крайнем случае, Костолома, а одного из крутящихся мамонтов.
Зверюга тут же крутиться перестала и приземлилась на мага, отомстив тем самым за своего пострадавшего в снегу собрата.
Но этого ни капитан, ни медведь уже не увидели…
23
Чувство юмора вещь хорошая, но шутить про человека с ломом не советую – юмор против лома по-прежнему не тянет.
Ступив на землю другого Мира, Слава в первую очередь спросил у Ангиса:
– Почему ты не назвал векшам своего полного имени?
– Во-первых, в целях конспирации, во-вторых, мне моя фамилия самому не нравится, а в-третьих, я не хочу быть эгоистом и занимать их камень памяти в одиночку!
Феномен только рассмеялся.
Каменный Мир предстал перед ними беспорядочным и бессистемным нагромождением разнообразных скал всевозможных цветов и размеров. Даже здешнее солнце напоминало кусок камня. Дорог или хотя бы тропинок, удобных для пешеходов, здесь не было. Друзьям приходилось карабкаться на каменные глыбы и лавировать между хаотическими вереницами валунов, чтобы добраться до района точки перехода. Впрочем, точно так же делали и остальные – как гости Мира, так и его жители.
Единственным плюсом этого места по сравнению с Ледяным Миром была относительно тёплая погода – в Каменном Мире стояла ранняя весна: пора, когда настоящее тепло ещё не пришло, но и о прошедшей зиме уже ничего не напоминает. Они даже сняли куртки.
Тут Феномен вспомнил о птичке, всё ещё лежавшей в его кармане. Он осторожно извлёк её на свет. Ледяная корочка, покрывавшая тельце пичуги, уже стаяла. Ковалёв подышал на птичку.
– Она всё ещё у тебя? – удивился бес. – Выброси, её уже не оживишь.
Слава не слушал его и настойчиво согревал птичку своим дыханием. Вот у неё дрогнуло крыло… Или ему показалось? Ковалёв продолжил «реанимационные мероприятия».
Пёстроголовый скептически посмотрел на его действия и сказал:
– Дай-ка я.
Он тщательно перемешал заклинания Ветра и Огня и направил этот горячий поток на птаху. Ладони Феномена, на которых лежала птичка, мгновенно вспотели.
– Ты её не спалишь? – взволнованно спросил он.
– Я профессионал!
Через минуту птичка пошевелилась второй раз. Потом вскочила на лапки и принялась разминать крылья. Бес выключил свой «фен».
Птичка спокойно, не боясь присутствия людей, почистила крылышки и устремилась в небо. Ковалёв проводил её долгим взглядом.
– Теперь-то мы можем идти? – осведомился Пёстроголовый.
Друзья продолжили свой путь, который являлся некой серединой между альпинизмом и экстремальным туризмом.
Ежеминутно чертыхаясь, Слава плёлся за Ангисом, который уже привычно читал лекцию о Каменном Мире:
– Этот Мир единственный в своём роде. – Бес сделал театральную паузу, ожидая вопроса, и Ковалёву пришлось удовлетворить его, спросив:
– И чем же он так уникален?
– Давным-давно один здешний шаман экспериментировал с заклинаниями и умудрился самостоятельно открыть проход в другой Мир. Кажется, это был Мёртвый Мир. В общем, к нему прибыли агенты Магической Организации по Контролю над Отсталыми Мирами (вот мы и вернулись к разговору о МОКОМ). Им пришлось в срочном порядке заносить Каменный Мир в список центральных – то есть, обитаемых – Миров, оборудовать районы для точек перехода, хотя вся их работа состояла в том, чтобы навесить на эти районы, перед этим проверенные на проходимость, специальные маячки, по которым маги и определяют расположение точек.
Ангис сделал паузу, чтобы перевести дух, и продолжил:
– После этого сюда понаехали посольства от остальных Миров. В одночасье этот Мир заполонили туристы и технические новинки. Бедным неандертальцам пришлось самостоятельно их осваивать, чтобы не ударить в грязь лицом перед посетителями – никто не удосужился им помочь.
– Но почему? Ведь это же полный бред так поступать!
– Я с тобой совершенно согласен. Дай шимпанзе ноутбук, она его использует для разбивания кокосов – так вначале и поступали неандертальцы. Им также пришлось перекраивать свои политические устои: высокоразвитые цивилизации навязали им демократию вместо их старшинно-общинного строя. А зачем среди этого каменного лабиринта суперсовременный лимузин длиной в двадцать метров? Его здесь можно поставить только на фары. В итоге, когда тот шаман увидел, что стало с его Миром, он пошёл и повесился на самой высокой скале. Так её тут же превратили в место паломничества. И кто – не коренные жители, а туристы!
– А сколько лет прошло с тех пор? – спросил Феномен.
– Около пятисот. А почему ты спрашиваешь?
– Интересно, за это время здешние жители успели перестроиться?
– Внешне – да, но в душе они по-прежнему первобытные люди.
Они поравнялись с небольшим ларьком, чудом разместившимся на вершине каменной глыбы.
– Хочешь шашлык? – предложил бес.
– Здесь продаются шашлыки?
– Здесь можно купить всё.
– А где ты возьмёшь деньги?
– Я продам ему наши куртки. – Ангис взял куртку Феномена и побежал – точнее, полез – к ларьку.
В этот момент Слава почувствовал прикосновение к своей ноге. Он глянул вниз и увидел маленького пушистого котёнка, трущегося об его штанину.
– Муррр!
– Ого, какой пушистик!
Ковалёв взял котёнка на руки и почесал под подбородком. Пушистик прижался к нему и замурлыкал ещё сильнее.
– Что ты делаешь! – раздался крик Пёстроголового.
– Что? – не понял Феномен.
– Брось каку!
– В чём дело?
– Ёшкин кот! – возмутился бес. – Этот кот действительно ёшкин! Эта тварь – детёныш саблезубого тигра!
Он отобрал котёнка – или уже тигрёнка – у Славы и отбросил в сторону.
– Ты точно уверен, что это саблезубый тигрёнок? – осведомился Ковалёв.
– Разумеется, уверен! В прошлый раз точно такая же бестия мне чуть рога не отгрызла! А они у меня и так многострадальные! – Он прервал себя. – Хватит об этом. Держи шашлык.
Несколько минут они молча поглощали ароматное мясное кушанье. Тигрёнок покрутился некоторое время рядом, но, поняв, что ему ничего не обломится, гордо удалился, высоко задирая хвост.
Потом Феномен спросил:
– А далеко ещё до точки перехода? Мне уже порядком надоело ползать по скалам.
– Нам осталось миновать эту гору-общежитие, и мы сможем уйти в другой Мир.
Склон горы, про которую говорил Ангис, был со всех сторон усыпан круглыми окнами.
– Это же сколько тут живёт народу?
– Каждое окно принадлежит отдельной квартире, – сказал Ангис. – Так что считай сам.
По самым скромным подсчётам выходило никак не меньше тысячи. И это только с одной стороны склона! В некоторых окнах были видны улыбающиеся лица их обитателей – они с интересом наблюдали за тем, как туристы, пыхтя от натуги, карабкаются по каменным глыбам.
Неожиданно раздался гром выстрела. Ярко разодетый лягур, только забравшийся на очередной валун, повалился на землю.
– Что происходит? – всполошился Слава.
– Кажется, туриста грохнули.
Друзья поспешили укрыться за большим валуном.
Вдруг лягур зашевелился… А потом разразился заливистым квакающее-булькающим смехом.
– Не может быть! – воскликнул бес.
– Что?
– Они всадили в него ампулу с веселином! Это изобретённое энемонами средство для успокоения буйнопомешанных. После укола веселина любое существо целый час не может успокоить гомерический хохот.
– У нас спецслужбы тоже используют веселящий газ, – проговорил Ковалёв.
– И у вас такое есть? – удивился Пёстроголовый. – Неужели зелёные украли идею? Не забудь потом мне об этом напомнить, может, это реальный шанс шантажировать энемонов.
– А как веселин оказался у неандертальцев? Насколько я понял, это специализированное средство нельзя купить обычным путём?
– Обычным – нет, но есть ведь ещё и контрабандный путь. А может быть, зелёненькие сами продали небольшую партию препарата, преследуя какие-то свои, непонятные мне цели.
– А что будет с лягуром?
– Ничего. Через час придёт в норму.
Весь разговор длился несколько секунд. За это время неизвестный стрелок успел подстрелить только одну пчелу. Теперь между камнями гуляли уже два комика, непрерывно отпуская сальные шуточки, над которыми хохотало всё общежитие.
– Что там? – проявил интерес Слава.
– Пчелу подбили, – ответил бес, высунувшись из-за валуна. – Ходят вдвоём с лягуром, шутят. Пошлят. Это побочный эффект веселина. Представляешь, каково врачам-энемонам?
Грянул ещё один выстрел.
– В кого попали на этот раз?
– Не знаю, – сообщил Пёстроголовый, – мне отсюда не видно. – Он повернулся к Ковалёву.
Точно по центру его груди (там, где под Личиной скрывался лоб беса) торчала стреловидная ампула с остатками препарата.
– Зато мне видно, – буркнул Феномен. – Они тебя и подстрелили.
– Вот гады… ха-ха… Шутники, чтоб их…
Секундой позже Ангис хохотал как сумасшедший. Потом полез к собратьям по несчастью.
– Вы знаете, на что похожа эта гора? – донёсся до Славы его голос. – На сыр! На огромный швейцарский сыр, в котором огромные жирные крысы проделали кучу дырок! Ха-ха! Представляете? Крысы!