Кэнрод

Глава 2. Встреча с судьбой

Спасаясь от жары, Барри и Джон вскоре сняли головные уборы. Под калью Джона были намокшие от пота черные волосы, а на макушке Барри красовалась залысина, которую окружал неровный, коротко стриженный ежик. Каждые пару минут промакивая лысину и лицо свернутой калью, он задевал сидящих вплотную детей. Роджер и Кэнди погрузились в себя и не замечали проносящихся мимо окна пейзажей. Разговоры между Барри и Джоном звучали будто бы где-то вдали.

– Когда я отчитаюсь об очистке города от мятежников, наверняка получу повышение. Глядишь, и должность дадут при дворе.

– Капитан, но как же наши дела?

– Скоро восстание будет подавлено, и всему этому придет конец.

– Мы могли бы награбить еще золотишка. Достаточно упомянуть о мятежниках и законах военного времени, и эти олухи охотно расстаются со всем…

– Так чего же ты бабу прикончил? Из-за тебя, остолопа, пришлось с ее мужиком разобраться, еще и вот этих двоих до самой столицы везти.

– Виноват.

Внезапно карета остановилась. Джон сразу же открыл дверь и высунулся наружу:

– Ну что там еще?

– Дерево повалило прямо у нас на пути. – Остановившийся у двери всадник поворачивается к капитану, ожидая приказов.

– Расчистить дорогу. Будьте начеку, это может оказаться уловкой мятежников.

– Так точно.

Раздраженно захлопнув дверь кареты, Джон откинулся на спинку скамьи. Всадники спешились с лошадей и подошли к упавшему дереву. Пользуясь свободной минуткой, кучер отпустил поводья и пригубил немного из своей фляги. Вполоборота он украдкой наблюдал за пассажирами, будто боялся быть замеченным ими.

– Взялись… – Увлеченные работой солдаты не заметили человека с обгоревшим наполовину лицом, тенью метнувшегося к ним со стороны леса. Черный походный плащ был гораздо меньше заметен, чем пестрые стеганки солдат, что позволило ему выиграть несколько драгоценных секунд.

– Осторожно! – Кучер первым заметил опасность, но было поздно. Когда незнакомец схватил со спины одного из солдат и приставил кинжал к его горлу, тот начал кричать, пытаясь позвать остальных на помощь. Опешившие солдаты обернулись на крик, а тем временем сзади на них набросились шестеро убийц, ждавшие сигнала своего предводителя. Одним движением перерезав горло юноши, незнакомец вынул из ножен меч и вместе с товарищами начал безжалостно истреблять стражей кареты.

– Засада мятежников! Живо к бою!

Открыв дверь, Джон выпрыгнул наружу и выхватил меч, а следом за ним с заметным трудом выкарабкался из экипажа Барри. Когда один из мятежников подскочил к Джону и ловким ударом отрубил его голову, Барри засеменил по направлению к лесу, но не успел сделать и десятка шагов.

Бой очень быстро закончился. Большинство стражей кареты не успели даже достать оружия, застигнутые врасплох. Пока мятежники добивали лежащих на земле раненых солдат, один из них подошел к открытой двери и заглянул внутрь.

– Вы двое, вылезайте отсюда.

Прижавшись друг к другу, Роджер и Кэнди осматривают незнакомца. На вид ему было не больше тридцати лет. Его тело казалось таким же худощавым, как и лицо. Взгляд маленьких свиных глаз пронизывал до костей. Густая борода и усы лишь едва прикрывали то мерзкое зрелище, которое представлял отсутствующий практически полностью нос. В следующую секунду оба почуяли вонь давно не менявшейся одежды и пота.

– Я сказал, вылезайте! – С гневным воплем незнакомец хватает Кэнди за локоть и пытается вытянуть из кареты. Изо всех сил вцепившись друг в друга, брат с сестрой пытаются отпрянуть от неприятного человека. Но усилия двух детей не могли сравниться с силой бывалого воина…

– Что за шум?

Как только снаружи послышался негромкий, но очень уверенный голос, незнакомец тут же забыл о детях и вынырнул из кареты.

– Похоже, здесь отпрыски кого-то из этих уродов. Не бери в голову, Сид, я разберусь с ними.

Грубо оттолкнув в сторону человека без носа, глава мятежников забрался в карету и присел на скамью напротив Кэнди и Роджера. С глухим стуком он поставил на пол заляпанные кровью ножны с мечом, бережно придерживая оружие двумя руками. Одна половина лица воина была изуродована в огне, а на второй прорезались многочисленные морщины. Лицо имело овальную форму, с высоким лбом, длинным подбородком и острыми скулами, между которыми гармонично вписался небольшой прямой нос, и когда-то его можно было назвать вполне привлекательным. Его черный плащ до щиколоток с серой рубахой под низом был таким же грязным, как и давно не мытые слипшиеся волосы, практически достающие кончиками до плеч. Шоссы и сапоги казались гораздо чище и были копией тех, что носили солдаты. Серые глаза почему-то казались выцветшими. На вид ему было около сорока лет от роду, и он выглядел старше своих соратников. Телосложение было достаточно плотным, и его одежда наверняка скрывала сильные рельефные мускулы. Набравшись смелости, Роджер заглянул в лицо воина, в котором сквозило абсолютное безразличие.

– Кто вы?

– Можете звать меня Сид.

– Вы и есть те повстанцы, которых искали солдаты?

– Нет. Но мы тоже преступники, как и те недоумки, которых называют повстанцами.

– Почему вы напали на них? – Кэнди вместе с братом разглядывает обгоревшее лицо Сида.

– В карете могли везти что-то ценное, и вряд ли они захотели бы отдать нам все просто так.

– Спасибо, что отомстили за наших родителей. – Пряча свой страх за маской благодарности и злости, Кэнди смотрит на разбойника широко открытыми глазами.

В его лице проскользнуло что-то, отдаленно напоминающее улыбку. На несколько секунд Сид заглянул в глаза девочки, которая не отводила взгляда. Посмотрев точно так же на Роджера, он довольно кивнул и выбрался из кареты. Когда Сид спрыгнул с подножки на землю, то вновь повернулся к детям.

– Вы не бойтесь, без моего приказа никто не посмеет вас тронуть. Даже Фрэнк, – Сид кивнул в сторону безносого бандита, который тем временем старательно обыскивал безголовое тело Джона, лежащее возле кареты.

Повинуясь указаниям своего предводителя, шестеро разбойников быстро и слаженно собирали все ценное с поля боя. Большинство из них были одеты в грязную, давно не стиранную черную походную одежду. Кое-кто примерял на себя стеганку, снятую с покойного солдата.

Кроме Фрэнка и Сида дети хорошо разглядели юношу, почти что мальчишку. Худой и высокий, он имел приятную внешность, которую портили разве что прыщики на лице, скорее всего появляющиеся из-за грязи. Короткие черные волосы выглядели клочковатыми и, судя по всему, были небрежно острижены ножом.

Здоровяк средних лет бродил между телами и собирал в охапку оружие, прижимая мечи и кинжалы к себе, будто вязанку хвороста. Когда он направился к карете, Роджер посмотрел на него. Он был самым крупным среди остальных бандитов. Его широкий торс легко перекрыл сцену минувшей битвы, когда он начал приближаться к двери. Красная от жары огромная круглая физиономия с пухлыми щеками напоминала большой помидор. Широкий нос утопал в густой бороде, которая изредка обрезалась, а волосы были срезаны так же коротко и небрежно, как у юноши.

Роджер и Кэнди старались не смотреть на окровавленные тела, поэтому не могли хорошо разглядеть остальных бандитов, которые дружно снимали все ценное с тел и выгребали содержимое их поясных сумок.

– Поберегите ноги! – Крупный разбойник просунул пухлую физиономию в карету. Прижимая к груди охапку мечей, он терпеливо выждал, пока Роджер и Кэнди не поджали под себя ноги, после чего небрежно швырнул собранное на поле боя оружие на пол между скамей. Когда он отошел от двери, дети вновь опустили ноги, стараясь случайно не задеть сваленных на полу клинков.

Внезапно возле окна появилось лицо Джона. Покачиваясь, будто бы идя крадущейся походкой, он приближался к двери. Прижавшись друг к другу, Роджер и Кэнди наблюдали за призраком капитана.

– Ааа-ха-ха!.. – Придерживая голову за волосы на затылке, Фрэнк с воплем просунул ее в карету, неожиданно вынырнув сбоку. Брат с сестрой на секунду потеряли дар речи, уставившись на капающую с перерубленной шеи кровь и остекленевшие глаза капитана. В следующую секунду оба с пронзительными криками отпрянули к противоположной двери.

– Черт возьми, Фрэнк, оставь в покое детей. Им без того несладко пришлось.

– Ладно тебе, мы просто играем. – Под пристальным взглядом главаря банды Фрэнк послушно швыряет голову на землю и идет прочь от кареты.

Закончив со сбором трофеев, разбойники в спешке спрятали в траве вдали от дороги тела убитых солдат, а после собрались перед каретой. Посмотрев на сидящих в экипаже детей, глава банды обвел задумчивым взглядом соратников.

– Мак, поди-ка сюда.

Когда самый юный бандит подбежал к нему, Сид кивком головы показал на карету:

– Забирайся. Гарри, ты будешь кучером. Остальные – по коням.

– Почему я должен гнать лошадей, как какой-то слуга? Пацан воюет всего пару месяцев, и его в экипаж… – Тихо ворча под нос, здоровяк забирается на место кучера.

В компании остальных разбойников Мак казался суровым и молчаливым. Хотя его внешность не казалась столь же пугающей и отталкивающей, как у его товарищей, было ясно, что Мак всеми силами старался подражать им. Стоило ему забраться в карету и закрыть дверь, как его лицо стало дружелюбным. С любопытством он смотрел на детей, сидящих на противоположной скамейке. Когда экипаж тронулся, Мак наклонился к ним ближе.

– Фрэнки, наверное, сильно вас напугал?

Роджер и Кэнди молча смотрят на юного разбойника.

– Похоже, Сид решил взять вас под крыло. Не ждал от него такого, но я рад, что они вас не тронули. Вы, наверное, теперь будете с нами. Знаете, это здорово. В нашем укрытии всегда скука смертная и поболтать не с кем…

Не проронив ни слова, дети слушали Мака, который, казалось, готов был говорить целую вечность.

Глава 3. Детство

Спустя какое-то время разбойники добрались до своего укрытия. Тайное место банды представляло собой пустующую ферму, которая была хорошо скрыта от любопытных глаз. Чтобы добраться до покосившейся и местами разрушенной ограды, бандиты некоторое время ехали по заросшей тропинке, огибающей рощу. Со стороны калитки и позади фермы в паре десятков метров начинались деревья, переходящие далее в густой лес. Слева простиралась равнина, а по правую сторону – давно заброшенное дикое поле. В прежние времена по равнине, скорее всего, пролегала ведущая к ферме дорога, которая давно была заброшена и заросла.

Большой дом утопал среди зарослей сорняков и дикой травы. Когда-то роскошный сад давно был запущен. В десятке метров от дома располагался дощатый сарай, а напротив него конюшня, в которую мог вместиться десяток голов. Недалеко от крыльца виднелось черное от золы кострище, собранное из булыжников. Рядом валялись ржавая кочерга и котелок. Все вокруг выглядело убого, мрачно и неухоженно.

Сид сразу отвел Роджера и Кэнди к сараю и сказал, что теперь это их дом. Он строго-настрого наказал им не входить никуда больше без разрешения, а после ушел прочь, оставив детей перед дверью, за которой царил полумрак.

В первую ночь они не смогли сомкнуть глаз. Лежа рядом друг с другом на земляном прохладном полу, они не могли даже плакать или бояться. Мысли детей были так же пусты, как взгляды их широко распахнутых глаз.

Казалось, они провели в пустоте целую вечность. Тусклый свет звезд и луны начал просачиваться сквозь щели в стенах, когда Роджер ощутил пронизывающий холод ночи. Подвинувшись ближе к сестре, он почувствовал тепло ее тела. Какое-то время Кэнди смотрела в потолок невидящим взглядом. Но, заметив рядом с собой Роджера, обняла его, пряча лицо у него на плече. Кэнди вцепилась в него так крепко, как никогда прежде. Щекой Роджер чувствовал слезы, которые только сейчас начали катиться из ее глаз…

Когда под утро в сарай вошел безносый бандит и заорал на них, Роджер и Кэнди, съежившись, отпрянули к дальней стене. От Фрэнка сильно разило спиртным. Извергая поток ругательств, он пытался заставить детей что-то сделать. Но его речь была столь неразборчива, что было трудно понять, чего он хотел. Появившийся за спиной пьяного разбойника Сид схватил его за плечи и вытолкнул наружу. Влепив дебоширу крепкую затрещину и что-то ему сказав, глава банды зашел к ним.

– Фрэнк перебрал и наговорил всякого. В одном он был прав: никто не станет вас здесь кормить просто так. Готовы работать?

Брат с сестрой кивают, с надеждой глядя на Сида.

Вскоре после его ухода в сарай вошел Мак. Он отвел детей в конюшню и показал им, как ухаживать за лошадьми. Пока Роджер и Кэнди делали, что им велел юный разбойник, он не переставал разговаривать с ними. Было ясно, что от природы общительный юноша уже очень давно не мог найти собеседника или хотя бы благодарного слушателя. Он говорил обо всем, замолкая лишь только затем, чтобы перевести дыхание.

Тем временем близнецы молчали. Если вести разговор с Сидом накануне их заставлял страх и всплеск возбуждения из-за всего, что происходило вокруг, то сегодня они ощущали лишь отстраненность и меланхолию.

Оба не представляли, как теперь будут жить. Вещи, казавшиеся прежде понятными и простыми, за один день превратились в далекий мираж. Вместо ласкового поцелуя матери их утро началось с безумного страха.

Ферма бандитов была чуждым и мрачным местом, а населявшие ее люди пугали брата с сестрой. И все же в мире оставался один человек, который хотел стать для них другом. В этот самый момент бурный поток его болтовни прорывался сквозь пелену транса, в который они погрузились, машинально выполняя все то, что от них требовали.

– Чем быстрее вы поймете, как здесь все заведено, тем проще вам будет жить. Скажу вам по секрету, когда я только пришел к Сиду, в начале войны, непривычно было до жути. Не раз порывался уйти, но куда идти-то, когда кругом такой кошмар творится…

Казалось, Маку было абсолютно плевать на отсутствие хоть какой-то реакции на его слова у детей. Присев у стены и подобрав под себя ноги, он наблюдал за Кэнди и Роджером. Они же, в свою очередь, начинали все больше прислушиваться к его речам. Не только затем, чтобы узнать как можно больше о ферме и ее обитателях, но и потому, что его голос помогал перестать думать о пережитых ужасах.

– Мясник Сид у нас главный. Не злите его, и все будет в порядке. С Фрэнком держите ухо востро. Мерзкий тип… За спиной все зовут его Фрэнки Кабан, из-за носа. Только вы лучше никогда его так не зовите. А вот Гарри Палач кажется неплохим мужиком, хотя от его истории у меня мурашки бегут по коже. До войны он работал палачом в городе. Грабил и убивал сам, а в свободное время вздергивал других преступников.

Заметив тень, появившуюся на земле, в полосе света от проема двери, дети испуганно стали разглядывать гостя. Это был здоровяк, накануне грузивший охапку клинков в карету.

– Легок на помине… – Пробормотав реплику так, чтобы ее услышали только Кэнди и Роджер, Мак смотрит на незваного гостя.

– Пацан, иди воды принеси, нечего тут прохлаждаться.

– Больше сходить, что ли, некому?

Гарри усмехается и сплевывает себе под ноги. Взглянув на брата с сестрой, Мак пожимает плечами:

– Скоро вернусь.

С уходом Мака конюшня погрузилась в тишину, которая нарушалась лишь дыханием да редким фырканьем животных. Детям стало еще больше не по себе, ведь в любой момент сюда мог войти безносый Фрэнк, вызывающий у них страх и омерзение. Опасаясь привлечь к себе ненужное внимание, они старались вести себя как можно тише. С нетерпением оба ждали возвращения юноши, потому что с ним рядом они чувствовали себя в относительной безопасности.

Когда, наконец, Мак вернулся, дети ощутили невероятное облегчение. Присев на свое место, юный разбойник повернулся к ним.

– Что у Сида с лицом? – тихий голосок Кэнди прерывает тишину, которая стала казаться им пыткой.

– Ну наконец-то подали голос. – Мак дружелюбно подмигивает детям. – Это долгая история. Много лет назад он вернулся с войны и стал крестьянином. Целыми днями работал в поле, пытался свести концы с концами. Чтобы сохранить дом, связался с ростовщиком в городе. Влез в долги и не смог вовремя расплатиться. Однажды ночью его дом сожгли. После этого Сид расправился с ростовщиком, а у того охрана была не хуже, чем во дворце. На этом он заработал имя, стал наемным убийцей, а через несколько лет сколотил свою банду… – Покосившись в сторону входа, Мак прикрывает губы ладонью. – Говорят, что свое прозвище он получил за то, что проделал с ростовщиком и его помощниками.

Жуткая история отнюдь не улучшила настроение детям, поэтому Мак прервался и внимательно посмотрел на них.

– Хотите, расскажу о себе?

Роджер и Кэнди дружно кивают.

– Вы хотя бы знали своих родителей, а я вырос круглым сиротой. Сначала приют, а потом меня взял к себе в помощники хозяин бара. Целыми днями бегал между пьяницами, врагу такой жизни не пожелаешь. В общем, в приюте был у меня друг, Мэлом его звали. Так вот, однажды я встретил его, когда тот сорил деньгами направо и налево. Оказалось, он работал на Сида. Когда он предложил пойти в банду, я отказался. А потом начался мятеж. Всех стали отправлять сражаться с повстанцами, и тут я подумал: воевать придется и здесь и там, так ведь лучше делать это за золото, чем за награды.

– А где сейчас Мэл? – Роджер с надеждой смотрит на юного разбойника, ожидая, что в банде, кроме него, есть еще хотя бы один нормальный человек.

– Погиб во время налета, еще в начале весны… – Мак вздыхает, на пару секунд о чем-то задумавшись. – Мы уже и не были с ним друзьями. После нескольких лет в банде он стал пьяницей и настоящим подонком. Постоянно хвастал, скольких убил. Избивал шлюх в тавернах, бросался на всех. Под конец совсем с катушек слетел. Однажды чуть было меня не прикончил.

Целый день дети держались как ни в чем не бывало. Постоянная работа и болтовня Мака отвлекали обоих от грустных мыслей. Когда Мак принес им поесть, оба жадно набросились на еду.

Но, оказавшись наедине с Роджером в темном сарае, Кэнди снова начала плакать по дому и их родителям. Роджер обнял ее и прижал к себе. Изо всех сил он старался сдерживать слезы и быть сильным ради сестры. Спустя какое-то время Кэнди взяла себя в руки. Обняв друг друга, они молча лежали на земляном полу, вымотанные и изможденные…

На третий день, вечером, Кэнди и Роджер впервые осмелились подойти к костру, у которого сидели разбойники. Было трудно сказать, пытались они убежать от воспоминаний или же просто заметили среди остальных своего нового друга, который обещал, что не даст их в обиду. Как бы то ни было, их любопытство начинало вытеснять отчужденность и страх.

Заметив их, Сид толкнул локтем Мака и кивком головы указал на детей. Когда Мак спросил, не голодны ли они, Роджер ответил, что они хотели бы побыть на улице, с остальными. Никто из бандитов не возражал. Спустя пару секунд разбойники забыли об их существовании и вернулись к начатому ранее разговору.

Один из них говорил про замеченный им во время вылазки отряд солдат, за которым он проследил. Он был уверен, что военные разместили гарнизон в близлежащей деревне, и давал голову на отсечение, что туда должен был периодически ездить обоз с провиантом, а возможно, и выпивкой. Сид внимательно слушал. Когда разбойник закончил свой рассказ, глава банды обвел остальных взглядом.

– Пока что заляжем на дно. Понаблюдаем за ними. Как только погреб начнет пустеть, мы их сразу же встретим.

– Если забьем оставшихся кляч, мяса нам хватит надолго. А что до спиртного, так можно и водичку попить, пока не образумится все, – Гарри поворачивается к Сиду.

– Сам пей свою водичку, – с небрежным оскалом Фрэнк косится на Гарри.

– Для такого дела нужно больше людей. Хотите знать мое мнение – нас осталось слишком мало для этого. Нужна свежая кровь, но сейчас пополнения ждать не приходится.

– Гарри, Гарри… В тот день, когда я тебя взял, ты полез на пятерых в одиночку и уложил их. А теперь ноешь, что нас слишком мало?

– Сид, мы за одну только весну потеряли троих.

– Джимми Бобер был недоноском. Мэл спятил… – Фрэнк с неприятным свистом втягивает воздух остатками носа.

– Гарри прав. Если так пойдет дальше, к концу войны никого из нас не останется. – Оглядев остальных, Мак прикладывается к фляге.

– Пацан, не припомню, чтобы тебе дали слово. Перебьешь еще раз, я тебе кишки выпущу. – Фрэнк смеряет Мака мрачным взглядом. – Так вот, скучать по ним я не стану. Не люблю я большие компании.

Начавшийся спор очень быстро угас. После слов Фрэнка Мак притих, а оставшийся в одиночестве Гарри больше не возражал. Разбойники шутили шутки, смеялись и со стороны напоминали компанию старых друзей. Наперебой они рассказывали разные случаи с поля битвы, в красках описывая свои подвиги.

Первые дни жизни с разбойниками Роджер и Кэнди привыкали работать в конюшне, косить траву вокруг дома и отмывать заросшую грязью посуду за остальными. Бандиты были неприхотливы, но их запросы все время росли. Часто приходилось ходить в лес за хворостом и за водой к реке. Большим благом было то, что, в отличие от детей, чистой кипяченой воде разбойники предпочитали вино, несколько бочек с которым были припрятаны в погребе. Их фляги всегда казались наполненными, а запах алкоголя витал в воздухе постоянно.

∗∗∗

Скрип двери грубо выдернул Роджера из чуткого сна, заставляя вернуться во мрак сарая. Через проем открывшейся двери врывались лучи утреннего солнца. Закрываясь руками от слепящего света, дети начали вглядываться в нечеткий силуэт.

– Как спалось?

Услышав дружелюбный голос Мака, Роджер облегченно вздохнул.

– Сид отправил меня за вами. Не знаю, что ему от вас нужно, но лучше поторопитесь. Ждать он не любит.

Быстро сбросив остатки сна, Роджер и Кэнди поднялись на ноги и пошли следом за Маком. Сладко позевывая и протирая глаза, дети послушно обогнули хижину.

В десятке метров от боковой стены дома виднелось соломенное чучело, возле которого стоял Сид. Мак повел Кэнди и Роджера прямо к нему.

Вблизи они смогли лучше разглядеть чучело. Это был глубоко вкопанный в землю деревянный столб из ствола молодого дерева толщиной в ногу и высотой в человеческий рост. Столб был обвязан вокруг толстым слоем тесно переплетенной соломы и хвороста на уровне живота и груди. Голова чучела представляла собой мешок с соломой, насаженный сверху на столб.

– Сид, я привел их, как ты велел.

Взмахом руки приказав Маку уйти прочь, Сид какое-то время молчал, глядя куда-то вдаль и словно не замечая детей.

Кэнди опасливо переминалась с ноги на ногу. Роджер стоял, спрятав руки за спину. Оба украдкой бросали на Сида любопытные взгляды, боясь долго смотреть в его изуродованное лицо. Мак ушел, и они ощущали себя неловко.

Наконец, Сид повернулся к ним:

– Сегодня вы должны запомнить первое правило воина. Единственный способ выжить – это сражаться.

Когда он вынул из ножен кинжал, оба отпрянули. Будто не заметив испуга детей, Сид развернул клинок в ладони и протянул его Роджеру, который стоял к нему ближе.

– Там… Кажется, засохшая кровь?

Сид не обратил никакого внимания на случайно вырвавшийся из уст Роджера вопрос. Пара секунд потребовалась Роджеру, чтобы преодолеть брезгливость и взять из рук Сида кинжал. Когда его пальцы сжали рукоять, чувство мерзости постепенно ушло, уступая место интересу и странному, неведомому до этого дня возбуждению. Он внимательно рассматривал под разными углами оружие, ощущая его форму и вес.

Понаблюдав какое-то время за братом, Кэнди неуверенно протянула руку, следом за ним принимая клинок. Пока она щупала лезвие пальцами, Сид положил ладонь чучелу туда, где у настоящего человека находилось бы плечо.

– Представьте вместо дерева и соломы того человека, который отнял у вас родителей. Я хочу посмотреть, как вы убьете его.

Неуверенно сжав пальцами рукоятку кинжала, Кэнди ткнула им чучело в живот, едва вогнав клинок в тесно переплетенный пучок соломы.

– Теперь ты.

Послушно взяв у сестры клинок, Роджер ударил наотмашь лезвием воображаемого солдата, пытаясь его рассечь. Но острие, скользнув по вязанке соломы и хвороста, не оставило даже заметных царапин.

– Так вы его не убьете. Только погибнете сами. Вот как это делается. – Сид отнимает кинжал у Роджера и встает напротив соломенного противника.

Внезапно из горла Сида вырвался резкий вопль. От его голоса дети ощутили настоящий животный ужас. Казалось, голос впитал всю ту ярость и боль, которую он когда-либо испытывал и причинял. Отшатнувшись, Роджер споткнулся и упал на землю. Кэнди, окаменев от страха, стояла на месте, глядя на наставника. Когда Роджер поднял глаза, то увидел, что лезвие пронзило чучело насквозь, показавшись с другой стороны.

С заметным усилием Сид выдернул клинок и протянул его Роджеру. С силой сжав рукоять, Роджер закрыл на пару секунд глаза. Представив, что у него есть шанс спасти маму, он изо всех сил вонзил клинок в мерзкое раздутое пузо толстяка. Хотя удар сразу же отдался болью в ладони и пальцах, Роджер ощутил удовольствие, увидев, как глубоко в этот раз погрузилось острие в живот воображаемого солдата. Какое-то время Сид наблюдал, как Роджер пытается выдернуть клинок, крепко засевший в дереве и соломе, а после подошел и, подвинув Роджера, сам вынул лезвие.

– Можно еще раз попробовать? – Приняв из рук наставника кинжал, Кэнди ударила чучело. Через секунду она вонзила клинок еще раз. Кэнди снова и снова вгоняла острие в пучок соломы. Казалось, она не замечала, что гарда⁶ свезла кожу на ее большом пальце, из-за чего по ладони катилась кровь. Ей не хватало сил для того, чтобы вонзить лезвие так же глубоко, как ее брату, но она будто пыталась разорвать на куски человека, которого видела перед собой. По щекам Кэнди текли слезы, а изо рта вырывались звонкие крики. Она перестала колоть чучело только после того, как Сид подошел к ней и положил ладонь на ее плечо.

До заката Роджер и Кэнди вернулись в сарай. Сквозь приоткрытую дверь проникали лучи заходящего солнца, рассеивая темноту. Пьяные голоса и смех бандитов, собравшихся вокруг костра, горящего вблизи дома, разносились по всей округе.

Расположившись на сваленной у дальней от двери стены куче соломы, брат с сестрой сидели напротив друг друга, скрестив колени. Кэнди казалась грустной и отстраненной. Когда Роджер взял ее ладони в свои, она не сразу подняла голову.

– Где бы ты хотела сейчас оказаться?

Какое-то время Кэнди молча смотрела на брата. Оба знали ответ, но договорились больше не обсуждать вслух мысли о доме или родителях.

– В нашем замке.

Вспоминая об их любимой игре, Роджер невольно улыбнулся. Тысячи раз они с Кэнди воображали себе сказочный дворец, в котором смогли бы жить, как им захочется. Прежде это помогало отвлечься от глупостей, которыми заставляли их заниматься родители. Теперь оба отдали бы все, чтобы вернуться к тем бесполезным вещам, от которых мечтали убежать прежде.

– Закрой глаза.

– Закрыла.

– Могу поспорить, ты сейчас в наших покоях. – Вместе с сестрой Роджер зажмуривается. Его воображение начинает медленно прорисовывать образы, которые они снова и снова создавали в своих фантазиях.

– Да, но я не вижу ни шпилей башен, ни зубчатых стен. – Казалось, Кэнди не могла втянуться в игру. Ее голос был грустным и отрешенным. Изо всех сил Роджер старался погрузить ее в те волшебные очертания, которые начинал видеть сам, держась за руки с ней.

– Не беда. Окна выходят на площадь нашего города.

– У нас с тобой целый город? – Медленно, но верно воображение Кэнди начало вытеснять мрачные мысли и воспоминания. В этот момент Роджер чувствовал, что вместе с ним она оказалась внутри волшебного замка. Быть может, причиной тому был заинтересованный голос, а может, то, как Кэнди крепко сжала его ладони. Как бы то ни было, брат с сестрой с самого раннего детства очень тонко ощущали все, что происходило в душе друг у друга. Это и позволяло им вместе путешествовать в вымышленные миры.

– Конечно. Как бы ты его назвала?

– Кэнрод. – Название, которое, не задумываясь, выпалила Кэнди, оживило в памяти Роджера светлый момент. Всего за день или два до того, как их прежняя жизнь закончилась, дети играли в саду и нацарапали свои имена на стволе дерева, чтобы они сохранились навечно. Слова на шершавой коре были так близко друг к другу, что казались одним, единым именем. На секунду Роджеру показалось, что он вновь почуял запахи цветущих плодовых деревьев и ощутил кожей ласковый ветерок в лучах яркого солнца…

– Кэнрод… Мне нравится.

– Не хочу, чтобы наши окна выходили на площадь. На рассвете там вешают плохих людей. – В голосе Кэнди слышится легкое волнение.

– В нашем городе никогда не будет казней. Из наших покоев будет хорошо видна ярмарка и выступления циркачей. – Улыбнувшись, Роджер легонько погладил пальцем ладонь сестры, успокаивая ее.

– Мы сможем бегать туда за конфетами.

– Кэн, у нас ведь будут для этого слуги.

– Я бы отпустила всех слуг. А золото раздала бы беднякам.

– Хорошая мысль. А еще мы могли бы помогать тем, кто не может сам себя защитить. Как в книге про героя-воина.

– Хочешь, чтобы мы убивали злодеев?

Хотя сказ о приключениях борца за справедливость нравился Кэнди так же, как и Роджеру, по интонациям ее голоса становилось понятно, что она хоть и разделяла идеи героя, но не была согласна с такими методами.

– Конечно нет. Мы бы находили их и выгоняли из нашего города.

– Род…

Открыв глаза, Роджер смотрит на Кэнди. Вместе с засохшими следами слез на ее лице виднеется улыбка.

– Что?

Кэнди наклоняется к брату и ласково чмокает его в щеку.

– Телячьи нежности… – По привычке пробормотав фразу, услышанную им когда-то давно, Роджер вдруг понимает, что ее поцелуй был самым приятным и теплым из всего, что происходило с ним за последние дни. Заметив, что Кэнди собирается вернуться на свое место, Роджер легонько подтягивает ее руки к себе и касается губами ее лба. Обмениваясь теплыми взглядами, брат с сестрой какое-то время молчат.

– Телячьи нежности? – Кэнди упирается в ладони Роджера, скрестив свои пальцы с его, и легонько толкает его. Быстро войдя в азарт, они начинают бороться между собой. Десяток секунд Роджер сопротивляется, а после падает на спину. Глядя на брата, Кэнди начинает смеяться – впервые со дня гибели их родителей…

∗∗∗

После очередного урока Сида дети занимались уборкой в конюшне. Как и наказал им наставник, они то и дело нападали друг на друга и защищались. Игра в убийство постепенно превращалась в их любимую забаву. Впрочем, сами они пока еще не воспринимали оружие как инструмент смерти и видели в этом скорее невинную забаву. Но с каждым уроком Сиду удавалось все сильнее пробуждать в них жестокие инстинкты, используя их воспоминания и чувство потери, а также стремление защищать друг друга.