Крыса, загнанная в угол

– Влад, а нет ли у тебя таких же знакомых среди операторов мобильной связи?

Глава 13

Вечер того же дня. 20.00

Через дворы и гаражный «шанхай» Родион вышел с Ленинградской на Шмидта. Это были улицы их c Владом детства. Здесь они росли, здесь играли, здесь они дрались и мирились, и здесь начали влюбляться.

Старые еврейские домики по бокам дороги почти до неузнаваемости изменили свое лицо. Под влиянием Центрального рынка, пластиковых окон и сайдинга – фасады старых домов «из кожи вон лезли», что бы осовремениться. Извечный «квартирный вопрос» и выросшие цены на жилье гнали вверх и в стороны пристройки и надстройки всевозможных конфигураций. Старый Базар разрастался на все близлежащие улицы и переулки магазинами, складами, захватывал старые и нововыстроенные дома, превращая уютные жилые особнячки, в уродливые торговые лавки.

На перекрестке Родион свернул на Некрасова и пошел вдоль рынка. Вечером это было захолустье, хотя и в центре. Но фонари здесь горели чуть ярче, а огни пары гостиниц и круглосуточных саун, веселее. Работали ресторанчик и кафешка, маня приятными запахами.

Род почувствовал голод. « – Видно действие шашлыка уже закончилось. Надо будет прикупить, что ни будь к Владу!» – спланировал он, сворачивая на проспект Коцюбинского. Впереди засветился вечерней иллюминацией железнодорожный вокзал. Пройдя улицу старого героя Севера Папанина, а ныне молодого героя Пикуса, Попелюх пересек Привокзальную улицу, и направился в сторону Привокзальной площади.

Она с радостью встретила его хмельными бомжами. «Люмпены» орали, пытаясь драться и «предъявить» что-то друг другу «по понятиям». Возможно, делили «болтающуюся» рядом изрядно подвыпившую даму, далеко не свежей на запах и наружности. Вокруг всей этой компании с радостным лаем вертелись собаки с Привокзального рынка, получая моральное и эстетическое удовольствие от происходящего действия.

Родион прошел мимо светящейся витрины магазина «Цветы», игральных автоматов, замаскированных под лотереи, и подошел к гастроному «Сигнал». С лева от входа в магазин, в небольшом торговом окне с двумя форточками, красовались новые и «бэушные» мобильные телефоны, китайские музыкальные «колонки», зарядные устройства, павербанки, наушники, аккумуляторы и многое другое, что могло пригодиться людям в дороге и не только.

Это был ларечек давнего отцовского друга дяди Олега. Когда-то они вместе служили офицерами на далеком Дальнем востоке. А сейчас каждую субботу посещают одну баню. Бизнес у Олега Анатольевича, так звучало полное имя отцовского товарища, был небольшим, помещение арендным. Но, он как-то крутился – на жизнь хватало.

– Здравствуйте, дядя Олег! – поприветствовал он в открытую форточку сидящего за ноутбуком выбритого налысо мужчину.

– О, Родя! Привет! – искренне обрадовался тот пришедшему гостю. – Рад тебя видеть! Какими судьбами?

– Проведать. И по делу.

– Тогда заходи вовнутрь! – пригласил хозяин ларька.

– Я вас не оторву от дел? – предупредительно спросил Родион.

– Что ты! Давай заходи! Недавно с отцом говорили о тебе! – сообщил Олег Анатольевич.

– Как дела? Что нового? – спросил он, когда Родион разместился на офисном стуле внутри ларька. Со средины воочию было видно насколько мало «помещеньице».

– Как вам сказать, дядя Олег. В общем, новости, как бы есть. Но все такие, что вы думаю в курсе. А на личном – мама попала сегодня в больницу.

– Я знаю. Отец звонил. Слава, Богу, что все обошлось. Ты в Виннице в отпуск, или по делу? – Был по делу. Но теперь уже в отпуске… – обтекаемо ответил Родион.

– Понятно. Ты сказал, что есть дело. Какое?

– Дядя Олег, мне нужен «бэушный» телефон и «бэушная» сим-карта.

– Понятно… – задумчиво проговорил хозяин ларька. Он повернулся к стоящим с зади тумбочкам и открыл дверцу одной из них. Вынул со шкафчика картонную коробочку, в которой лежало несколько телефонов. Выбрав один из них, дядя Олег протянул его Родиону.

– Это Samsung-1200. Он сам по себе хороший телефон. Надежный и удобный. Отменная батарея.

– Спасибо, дядя Олег! – поблагодарил Родион. – Что я вам должен?

– Перестань! Как ни будь выпьем по «соточке».

– Обязательно, дядь Олег! Вот только «расхлебаюсь» с делами – так сразу и выпьем!

– Но, я еще не все тебе сказал! – Олег Анатольевич загадочно посмотрел на гостя. – В этом телефоне обнуленный «imei»… Лет семь назад многие «милициянты» себе такие делали. Какая в этом практическая польза – не знаю. Возможно, что у тебя в Столице будет много «близнецов»… Теперь сим-карта… Недавно я скупал по ломбардам телефоны… В одном из них нашел, кем-то, забытую «симку». Она рабочая. Я ее прозвонил! – хозяин снял с полочки коробочку, порылся в ней и, найдя сим-карту, протянул Родиону. – Вот она. Возьми.

– Еще раз спасибо, дядя Олег! Я очень вам обязан!

– Свои люди – сочтемся. – Олег Анатольевич посмотрел в окошко на освещенную фонарями Привокзальную площадь. Затем добавил: – Сим карту ставь в телефон подальше от мест, где ты бываешь часто. Телефон храни без батареи. Надо позвонить – поставил. Закончишь разговор – вытаскивай.

– Хорошо! Я понял.

В ларьке повисла тишина, нарушаемая только звуками с улицы.

– Родя, ты теперь при должности… Скажи, неужели наверху все так плохо, что они начали стрелять друг в друга? – нарушил молчание вопросом дядя Олег. – Я понимаю, что вопрос, как говорили в армии «не по окладу»… Но ведь нельзя же так! Должно же быть чувство самосохранения! Все не убегут! Сейчас после выборов начнется новый «дерибан» и раскулачивание «попередников». Я понимаю, что народ во внимание никто не берет!

– Почему не берут? – возразил Родион. – Вон какую агитацию развернули! За каждый голос «воюют».

– Народ ничего не решает… Он думает, что на что-то влияет! А, по сути, он – никто. Он не генерирует идеи для выбора. Он не участвует в самом процессе выдвижения новых кандидатов. Ему просто дают выбирать «или-или». Впрочем – это не только у нас…

– Наверное, когда ни будь придет и этому конец!

– Никогда не придет! Как то мы с твоим отцом спорили на эту тему. И возник еще один вопрос – относительно термина «конец». Что под ним понимать? Конец этой власти, или конец этого президентства, или конец этой страны в целом. Ты знаешь, я по образованию историк. И если внимательно присмотреться – то в истории нашей страны можно увидеть интересную тенденцию. Когда наши люди говорят, что власть не понимает, что она делает, и что она все делает не правильно – они не правы! Власть, может в массе своей, и не понимает. Но, «кормчие» – все понимают и все делают правильно для того, что бы происходило именно то, что происходит… Если год образования нашей страны принять за точку и выстроить от нее два вектора развития – положительный на процветание, и отрицательный на развал этой страны – то все что, делали наши правительства, на вектор положительного развития не укладываются ни как! А вот на «отрицательный» – каждое предыдущее действие дополняет последующее. Создали олигархов, разделили восток и запад, наплевали на выбор одних на первом майдане, зацепили языковый вопрос, свергли законного президента, одна половина страны начала учить жизни другую в результате война и потеря Крыма.

Кстати, моя сестра живет в Крыму. Ее муж, коренной крымчанин, не «привозной», как любят сейчас утверждать у нас – его бабушка и дедушка жили в Кореизе еще при царе. Так вот, он меня спросил, почему он должен жить в одной стране с людьми, которые не уважают его выбор? « – Я что «терпила» или «лох»? – и сам ответил: – Нет, я не «терпила»! Это вы «терпилы» и «лохи», потому что вам наобещали и вас «кинули»!»

Но, я отвлекся. Так вот – а теперь, для закрепления результата, взялись за веру. А нет ничего страшней, чем войны религиозные! И уже ничего не исправить… Для этого мало только желания народа… А еще страшно то, что будущее нашей страны от нас не зависит! И нет его, будущего, для нашего государства. Нету заинтересованности у «сильных мира» в сохранении такого территориального образования, как Крайина. Потому, как не умеем себя вести по-людски. Все время пытаемся, кому-то, что-то доказать, нагадить. Ждет нас судьба Югославии. И боюсь, что в ее худшем варианте!

– Что-то слишком мрачно вы все нарисовали, Олег Анатольевич! – попробовал пошутить Род.

– Почему мрачно? А может для нас это наилучший вариант?! Будет себе семь-восемь маленьких стран, которые никому не интересны с точки зрения геополитики, и все оставят нас в покое. Начнем жить потихоньку. Глядишь, что то и образуется. Пригласим на «царствование» какого ни будь украинца с Германии, США или Канады. Пусть привезет с собой полицию, неподкупных судей и прокуроров, для которой все равны – что олигарх, что крестьянин. И пусть учат нас жизни! Смотришь, на втором третьем поколении, что-то начнет меняться.

– Да, дядя Олег! Вы мечта «эсбэушника»! – грустно пошутил Родион. – Полный комплект! От «бытового сепаратизма» до подрыва государственного строя!

– А ты думаешь я такой один? – задал вопрос хозяин ларька.

– Да нет… Не думаю…

– То-то и оно! Я здесь с семи утра до семи вечера работаю! С людьми работаю. И с людьми общаюсь! Здесь каждый второй «мечта эсбэушника»!… – и вдруг дядя Олег радостно сказал: – После твоей фразы пришло в голову, на сколько страшную вещь ты сейчас сказал… Мечта «эсбэушника»! Значит у нас уже не демократическое государство, если «органы», которые должны охранять безопасность страны, карают граждан за мысли! Чем они лучше КГБ, НКВД, Сикуритатэ, Гестапо? Почему никто не задастся вопросом, из-за чего у меня и у других возникли такие мысли? Значит не в порядке, что-то в стране и со страной! Может «эсбэшушникам» пора браться за руководство этой страны? А может народу этой страны пора браться и за руководство и за «эсбэушников»… Когда ни будь, Родя, и перед тобой может стать выбор… Не думал об этом? … Ну да ладно. Достаточно тебя «грузить». Ты сейчас домой? – спросил Олег Анатольевич.

– Да. Пойду к центральному входу, – Родион махнул рукой в сторону вокзала за окном, – возьму частника!

– Не спеши! – остановил его хозяин. Он взял телефон и, найдя нужный ему номер, нажал на вызов. – Саныч, ты еще здесь? – спросил он у ответившего абонента. Затем делано возмутился: – Что надо?! Что у тебя за еврейская привычка отвечать вопросом на вопрос? Что мне может быть надо от таксиста-антисимита? Прогноз на предстоящие выборы! Я знаю… Короче, надо друга отвезти в Агрономичное. Где твоя машина? Рядом с входом? Он сейчас подойдет… Я «обрисую» ему твою «развалюху»! Короче жди! – отключив телефон, повернулся к Родиону: – Возле центрального входа стоит «Опель-Астра». Хозяин машины – мой друг! Боевой дед! Анатолий Александрович! Мотогонщик, афганец! Он отвезет тебя. Ну, вот и все! «Заходи, ежель что!» – хозяин поднялся со своего стула, пропуская к выходу гостя.

– Спасибо, дядя Олег! – поблагодарил Родион, пожимая протянутую руку. И улыбаясь, спросил: – А почему «антисемита»?

– А считает, что во всем виноваты евреи! Понимаешь, есть определенные книги, которые нельзя читать до определенного возраста и после определенного – они воспринимаются без критики, буквально! А если в них еще и указана «причина всех зол» – тогда и думать ни о чем не надо – все и так ясно! Вот он и совместил «прочитанное», и наши крайинские реалии. Теперь Саныч знает – «кто виноват» и «что делать»!

– Ясно! Еще раз спасибо!

– Всего хорошего! Отцу привет!

Родион вышел с магазина и направился по привокзальной площади к Центральному входу вокзала. Вдоль железной ограды по краю тротуара припарковались одинокие машины. Среди них Попелюх заметил серый «Опель» со стоящим рядом пожилым мужчиной. В нем было неуловимое сходство с Бельмондо.

– Анатолий Александрович? – спросил он приблизившись.

– Да это я! – трескучим голосом ответил мужчина.

– Я от дяди Олега!

– Тогда давай садись, раз от дяди Олега!… Тоже мне, «дядя» нашелся! – не зло проворчал Александрович. Он открыл водительскую дверь и сел за руль. Затем потянулся к пассажирской двери и чуть приоткрыл ее. Родион потянул дверцу на себя и сел в машину.

Водитель завел двигатель, включив заднюю скорость, посмотрел, что происходит у него за спиной, и потихоньку отъехал от бордюра. Затем выкрутил руль, и на второй передаче вывел машину на привокзальное кольцо. Возле троллейбусной остановки дорогу переходили пожилые женщины с клунками и «кравчучками», сошедшие с пригородной электрички.

– Куда ты прешься, курва старая! – закричал таксист в, приоткрытое, окно. Родион осторожно на него покосился. Но Александрович не унимался. Он подъехал к пешеходному переходу, по которому, как раз, шла девушка, разговаривая по телефону. – Что ты болтаешь! Не видишь – машина едет?

– Так она как бы на переходе! – аккуратно заметил Родион.

– Ну и что? Что не должна на дорогу смотреть? А вдруг у меня тормоза откажут! – трещал скрипучим голосом хозяин машины.

– Ну, как бы должна, конечно…

– Вот… Как бы! Все в этой стране «как бы»! Ты где работаешь? – без предисловий спросил Анатолий Александрович.

– В прокуратуре! – ответил Родион.

– В про-оку-у-рату-уре! Вона как! А что ж вы там так «хреново» работаете, что вокруг ворья столько! Всю страну разграбили!

– Ну, как можем, так и работаем… – примирительно произнес Родион.

– Вот именно – «как можете»! Ты меня извини, но не как можете, а как скажут! Ты, на своего генерального посмотри – алкаш – алкашом! Что он сам управляет всем? Что скажут, то и делает! – Саныч замолчал на минутку, пока проехали Площадь победы. Проезжая возле «Петроцентра», он «активировался» снова: – В этого дебила стреляли! А знаешь, что я скажу – жаль, что не попали! И так, почти, вся страна думает! За что его любить? За войну? За цены в магазинах, за «платежки» на газ и электричество? «Мова, армия, вира»! Какая «вира» у тебя «барыги»? В «бабло» твоя «вира»! Что ты лезешь к людям?! Сами разберутся… Сколько этой зимой народа положил! А чего добился! Ни хрена не добился! И не добьется, пока с Россией не договорится… А сейчас на второй срок идет! И, зараза, все сделает, что бы победить! Надо будет – всю страну положит! Потому, что деваться то ему некуда! – машина выехала на мост, где на «растяжках» висели предвыборные лозунги кандидатов. Они подлили «масла в огонь» красноречия Александровича. – Выборы! Дебаты развили! Я про эту, извини за выражение, п……ду с косой – вообще молчу! А теперь еще Заленский с Коломайским, Рубинович с Буйко! Один другого «пархатей»! Сталина на них нет! Они бы при нем и не пикнули! Учат жизни! В Израиль на хер – там учите!

«Опель» свернул на князей Кориатовичей. Проехали «Авангард».

« – Ведь только два дня прошло! – Подумал Родион, смотря на здание бассейна. – А как будто целая неделя! Столько уже всего «влезло» в эти двое суток. Столько смертей случилось! А ведь она еще не последняя…» – закралась неприятная мысль. Но ее спугнул голос Саныча:

– «Атошника»» недавно подвозил… «Я за вас там кровь проливаю!» А я ему, «не за меня»! Я за себя в «Афгане» проливал – за себя и за страну. А нынешние проливают за «рошенков», «гросменов» и «рубиновичей»! Говорю ему, вот ты, воюешь с Донбассом – лучше от этого стали жить твои дети, или родители? Или, народ простой стал жить лучше? Нет не лучше! А дети Рошенка лучше! Учатся в Англии! Он стал богаче в восемь раз! Это – факт! Значит, за кого ты воюешь? Вот и ответ! Короче… Ни хрена в этой стране не буде…

«Опель» проехал по Зодчих и выехала на Пирогова. В машине наступила тишина. Водитель выговорился, успокоился и задумался о, чем-то, о своем. Родион, тоже, молчал, не давая повода к беседе. Улицы города были пусты, авто ехало быстро. Очень скоро с Подолья свернули на Гниванское шоссе.

– Куда тебе? – спросил Александрович. Родион назвал адрес и подсказал, как проехать. Не доезжая пятидесяти метров к дому, попросил Саныча остановить машину.

– Так еще же не доехали?! – удивился тот.

– Ничего, я пройдусь!

– Ну, смотри, как скажешь! – проворчал водитель.

– Анатолий Александрович, что я вам должен? Сотки будет достаточно?

– Вполне! – ответил водитель, принимая купюру. – Я, все равно, уже домой ехал. Почти по дороге было.

– Тогда спасибо и всего хорошего! Было интересно вас послушать!

– И тебе всего хорошего! Даст, Бог, свидимся!

Глава 14

Поздний вечер того же дня. 22.30

« В эфире ЕвроНьюс. В МИД России выступили с заявлением, что сегодняшнюю ночь в Крайине экстремисты планируют провокационные акции против мирных жителей в приграничных районах Крайины, граничащие с Россией и в районах Крайины граничащих с так называемыми ДНР и ЛНР. Будет проведено несколько террористических актов, для последующего обвинения в их организации России. В свою очередь представители Крайины обвиняют в подготовке таких акций российские войска и подконтрольных им боевиков. Напомним, что Запад и власти Крайины подозревают Москву в подготовке и проведении покушения на жизнь президента Алексея Рошенко, как наиболее неудобного для России кандидата…»

«Новости на «Интере»…На месте крушения вертолета, который перевозил следственную группу, работают специалисты. Наш корреспондент передает с места событий:

« – Студия? Место крушения вертолета оцеплено бойцами национальной гвардии. По предварительным данным вертолет упал в результате взрыва на борту, или попадания управляемой ракеты. Какая точная причина катастрофы – выяснит следствие. По информации от следователей боекомплекта на борту не было. О поломках экипаж диспетчерам не сообщал. Напомним, что все находившиеся на борту погибли…»

« В эфире новости на «1+1»… Сегодня президент Крайины Алексей Рошенко посетил Херсонскую область. На предвыборном митинге он напрямую обвинил кандидатов в президенты Буйко, Велкула и Лимошенко в сотрудничестве с Россией и причастности к покушению на его жизнь. Алексей Рошенко заявил, что СБУ имеет неоспоримые факты в подтверждение антикрайинской деятельности этих кандидатов.

На проведенной в Харькове акции «Нет войне на Донбассе!» кандидат в президенты Юрий Буйко обвинил действующую власть и лично Алексея Рошенко в создании ситуации, при которой весь мир стоит на грани Третьей мировой войны.

Юлия Лимошенко на форуме «Крайина без Рошенко» заявила, что дальнейшее пребывание у власти такой фигуры, как нынешний президент, ставит под угрозу существование самого государства Крайина. « – Все его мысли о своем кошельке, и как бы удержаться у власти, что бы этот кошелек сохранить!» – заявила она собравшимся.

« В эфире «LifeNyus»… Не смотря на объявленное очередное перемирие, не прекращаются обстрелы со стороны проросийских боевиков на подступах Мариуполю. Захваченные ими зимой позиции укрепляются тяжелым ворожением и бронетехникой…Сейчас короткая реклама и в студии новый гость. Это Владимир Рубинович….»

– Ну и что ты на это скажешь? – спросил отец Родиона, делая звук на телевизоре потише до минимума. – Ты должен был лететь этим вертолетом?

– Да. Если бы мама не попала в больницу … – Родион многозначительно замолчал.

– Она сегодня спасла тебе жизнь… – тихо проговорил отец.

– Мама знает, что вертолет разбился?

– Думаю, что нет. У них в палате нет телевизора. А ее телефон я забрал… – успокоил его папа.

– А соседи?

– У нее одна соседка – набожная женщина. Она без телефона. – Константин Николаевич отпил со своей чашки чай. Затем обратился к сыну: – Родя, долго это скрывать не удастся. Я слышал, что сказали по «телику»… Там был взрыв… Я в случайность не верю… Вы что-то «нарыли» с Шевчуком?

– Не знаю пап… Что-то очень непонятное. Я даже говорить с тобой не хочу об этом.

– Что собираешься делать?

– Мне сегодня звонил Полуян и сказал, что я отстранен от дела, и что я в отпуске! – сын весело посмотрел на отца и задорно сообщил: – Буду отдыхать. Тем более, что у меня, через пять дней, билет на Гоа.

Константин Николаевич поднялся и подошел к холодильнику. Открыв его, достал изнутри полбутылки водки «Немиров», что недопили за шашлыком вчера вечером. Со шкафчика вынул две стограммовых «стопки» и поставил их на стол. Разлил по ним водку.

– Бери, Родион. Помянем Григория. Светлый был человек. Царствие ему Небесное!

Оба выпили «залпом», не закусывая. Константин Николаевич подошел к окну, выходящему в сад. Стал возле него, всматриваясь в темноту. Затем включил на улице освещение.

– Пойдем, покурим! – предложил он.

– Пойдем! – согласился Родион, удивившись предложению отца. Оба «на спор» не курили уже лет пять. Мужчины вышли на улицу.

– Сынок, я знаю свой характер! – без предисловий начал разговор отец. – И я знаю, как я бы поступил на твоем месте. Поэтому требовать от тебя обещаний, что бы ты все бросил и никуда не лез – я не буду… Ты мой сын – а значит, поступишь так, как считаешь нужным поступить. – Константин Николаевич замолчал. Родион видел, как трудно дается ему эта беседа. Переведя дыхание, отец продолжил: – Я не буду тебя агитировать. Как бы это громко не звучало, но у тебя есть еще и твой долг… Но ты у нас с мамой один. И когда будешь, что-то делать – пожалуйста, помни об этом!

У Родиона перехватило дыхание и на глаза накатили слезы. Не смотря на сдержанность отца в высказываниях, его нынешние слова были криком души.

– Папка, ты всегда меня понимал! – Род обнял отца за плечи. – Я не могу по-другому! Я должен разобраться… Это не простое преступление – кража, коррупция, или даже убийство… Это страшнее… Это вседозволенность… Это вера в свою безнаказанность и превосходство. А за это надо наказывать обязательно! Никогда не думал, что буду говорить эти слова, но я чувствую, что должен довести до конца это расследование… Шевчук и Сабуров не остановились бы!

– Я тебя понимаю сынок… – тихо сказал Попелюх – старший. – Только, пожалуйста, будь аккуратен. Прости, что говорю это еще раз, но ты у нас один.

– Я знаю, пап… Пойдем, выпьем еще по «соточке». Что-то я продрог!… – поежился Родион и направился к входной двери. – Мне никто не звонил? – спросил он у, идущего за ним, отца.

– Звонил Полуян! – сообщил отец, заходя в кухню. Он взял бутылку и разлил оставшуюся водку по стаканчикам. Выпили, молча, каждый со своими мыслями. – Звонил Полуян! – повторил отец. – Я сказал, что ты выпил бутылку водки и уснул… Он очень удивился, что ты уснул от одной бутылки водки. Он сказал, что ты не мог уснуть от одной бутылки… – Константин Николаевич многозначительно посмотрел на сына.

– Это он преувеличивает! – начал оправдываться Родион, и даже почувствовал, как «загорелись» его уши.

– Ну да… Я так и сказал. Он согласился. Попросил, что бы я тебя не будил… Еще звонил некто Тишанин… Тоже просил тебя не будить. Сказал, что завтра перезвонит.

– Па, я тебя попрошу об одной вещи. Ведь ты же хочешь, что бы мне было легче работать? – Родя, не «тяни». Говори по существу… – оборвал его «на полуслове», немного захмелевший отец.

– Я не тяну… Ты мог бы завтра забрать маму с больницы и улететь, куда нибудь, подальше с Крайины? Денег я дам!

Константин Николаевич тяжело сел на стул. Взял пульт и начал «перебирать» телевизионные каналы. Везде было одно и то же – ток-шоу, где «говорящие головы» давали прогнозы на выборы. Если небыло «голов» – была предвыборная реклама. Бездумная и бессмысленная по сути, наглая и «брехливая» по содержанию, где «мы здобулы» перемешалось с «тилькы я зможу», « тилькы я дам» и «тилькы я змэншу в разы»! Все эти люди уже лет двадцать были при власти и во власти! И, каждый раз, у них находилась причина, которая мешала им сделать все, как надо! Но вот в этот раз, и никак не позже следующего года, ну крайний срок через два, и не далее, как через три – Крайина «заживэ», потому как нашли они «формулу успеха» и расскажут ее всем, если, конечно, их выберут в президенты!

Мужчина смотрел на этот телевизионный «балаган» и понимал, что нет у народа шансов против этих «кидал». « – Народ виноват сам… Людям надо чудо… Что бы «раз» – и все есть! Вот тот, кто это «чудо» пообещает лучше – тот и будет руководить этой страной. Люди не хотят знать, что они сами первопричина своих бед, потому как перестали думать своей башкой, а принимают за истину брехню телевизионных каналов! Потому как забыли, что бесплатный сыр только в мышеловке! Не хотят осознать, что натравили их друг на друга, что бы властвовать над ними! Потому, как «голосуя сердцем» – народ отключил себе мозги! И теперь людям проще «свалить» с этой страны, чем «свалить» это дорвавшееся к власти быдло… Да и не уйдет оно, это «быдло» просто так. Слишком сладкая и обильная «кормушка». Обязательно будет кровь! Этим – нынешним – уже ничего не страшно. Донбасс развязал им руки… Вот они уже начали стрелять друг в друга… И страшно то, что в эти «разборки» теперь замешан его сын. И он никак не может его защитить…»

– Хорошо… Я попытаюсь утром забрать мать и куда-то выехать. Денег не надо – у меня есть… – Константин Николаевич грустно посмотрел на сына. – Но, мама будет спрашивать о тебе? Что я ей скажу?

– Я постараюсь завтра подъехать – и мы увидимся… А если нет – скажи, что я улетел на курорт! Я сброшу пару фоток на фоне пальм – для достоверности.

– Постарайся подъехать! Так будет лучше! – Константин Николаевич представил, на сколько ему придется завтра быть убедительным, что бы жена поверила ему, и не переживала за сына. – Что будешь делать дальше? – спросил он Родиона. Тот, немного подумав, ответил:

– Пап, я сейчас уйду. За сегодняшнюю ночь не переживай – есть где переночевать! Тем более, еще много работы… Я был сегодня у дяди Олега. Он дал мне «бэушный» телефон и «сим-карту». – Род вынул с кармана лист бумаги. – Вот ее номер… IPhonе я тоже возьму с собой. Но буду с него выходить, только, в интернет и через Wi-Fi. Так что, пиши мне в Вайбер или Вацап. Я сейчас подымусь к себе – переоденусь – а потом спущусь, попрощаемся.

– Хорошо… Давай, иди… А я еще выпью рюмочку!

– Па, тебе завтра за руль!

– Давай без нотаций… Иди, я сказал! – отец махнул рукой в сторону лестницы наверх. – Я «закушу», чем-то.

Родион поднялся к себе в мансарду. Не оттягивая, быстро разделся и пошел в душ. Посмотрев на себя в зеркало – решил побриться. Распарив трехдневную небритость горячей водой – обильно смазал ее пеной для бритья. Напевая песню «Тридцать три коровы» и, строя рожи отражению в зеркале, с удовольствием побрился. Сразу же нырнул в душевую кабину, где пробыл минут пять. Выйдя с ванной комнаты – вытерся насухо махровым полотенцем. Открыл шкаф. Отыскал в нем аккуратно сложенное мамой свежее белье – надел его. Затем одел на себя спортивного покроя брюки, футболку и флисовый свитшот. На ноги обул кожаные кроссовки. Нашел в шкафу бейсболку и свой швейцарский рюкзак. Бросил в него ветровку. Взял со стола документы Шевчука и тоже поместил их в рюкзак. Подойдя к окну, опустил жалюзи. Засунул ладонь под подоконник и нажал секретную кнопочку. Подоконник поднялся – под ним находился небольшой сейф. Дотронувшись указательным пальцем до сенсора на дверцах, он подал на сейф электричество. Внутри что-то щелкнуло – и дверца поднялась вверх. Мужчина вынул с сейфа два бумажных конверта. С первого вынул и пару банковских карточек – все положил во внутренний карман кофты. Второй пакет был с наличными деньгами – долларами и гривнами. Его Родион тоже поместил в рюкзак. На выходе осмотрел комнату и спустился вниз.

Отец без аппетита жевал бутерброд и переключал каналы на телевизоре. Увидев сына – поднялся со стула.

– Пап, я иду! – Род подошел к отцу. – Говорить «не переживай за меня» – глупо. Все равно будешь переживать… Но, честное слово, – я не могу поступить по-другому! Я должен во всем разобраться! Иначе, после, себе не прощу никогда…

– Я уже тебе сказал – я тебя понимаю… Прошу об одном – зря не рискуй. И еще. Обязательно сообщай, кому доверяешь, обо всех своих действиях и о каждой встрече, на которую собираешься. Говори, сколько она может продлиться. После, по возможности, сразу выходи на связь. Тебе понятно для чего? – строго спросил Константин Николаевич.

– Понимаю, пап. Что бы, если что, знать последнее…

– Крайнее! – перебил отец сына.

– Да, папа, крайнее событие, в котором я участвовал, и крайнее место, где я был.

– Все правильно! – тяжело вздохнул Попелюх-старший. Будучи выше Родиона, он обнял сына, и, прижавшись щекой к его волосам, поцеловал в щеку.

– Пап, перестань. – Родион еле сдерживал слезы. – Завтра увидимся!

– Хорошо! – согласился отец, отворачивая лицо. – Все, иди!

– До завтра, пап! – проговорил Родион уже с порога и закрыл за собой двери.