Крыса, загнанная в угол

Родион зашел под навес остановки. Пронзительно скрипя колесами, по «кольцу» подъехал трамвай №6. Пенсионеры, с завидной прытью и сноровкой начали брать его на «абордаж», стараясь занять посадочные места – многие на «Привокзальный» рынок приехали за покупками с Вишенки – и простоять «пешком» обратную дорогу длинною в час времени – не хотел никто.

Род вошел в трамвай последним, пропустил стариков и старушек вперед.

Сойдя на остановке возле тридцатой школы, он перешел Некрасова, минул церковь, и через сквер вышел к «Офицерскому» кафе. Обогнув его с правой стороны по узенькой дорожке вдоль железного забора, Род углубился во внутренние дворы бывшей Красноармейской улицы, укрытые огромными тополями, цветущими вишнями и сиренью.

Дом Тишанина он увидел издали. Массивное двухэтажное строение с кирпича, построенное в конце девятнадцатого века для армии генерала Брусилова, отличалось высокими арочными потолками и стенами, толщиною в полтора метра. Вход был один – с торца здания. Судя по номеру квартиры Тишанина – она была на первом этаже. Если, конечно, это можно было назвать этажом – скорее полуэтаж, или полуподвал. Казалось, что от времени и своего веса огромный дом врос в землю. Поэтому окна «первоэтажных» квартир находились целиком ниже уровня земли.

Когда-то в этом доме жил знакомый Родиона, и в детстве он здесь бывал довольно часто. Бегая вокруг здания, пацаны заглядывали в окна жильцам, а особо наглые из них, даже, стучали по стеклам. Обитатели квартир, поэтому поводу нервничали, пытались ловить детей, и, поймав – драли им уши.

Попелюх решил повторить этот трюк и сейчас. В стекла, конечно, не стучать – но в окна посмотреть. Остановившись возле двери – он «проштудировал» список жильцов. Нужная ему квартира была последняя в правом ряду. Родион обогнул дом по, протоптанной вдоль стены, тропинке. Верхушки окон первого этажа были на уровне коленей, отгородившись от земли и прохожих нишами, сложенными с кирпича.

Васины окна были защищены еще и кованной ажурной решеткой. Створка на кухне была открыта на проветривание. За едва прикрытой занавеской был виден, стоящий у подоконника, обеденный стол. За ним сидел Вася. Вернее, видны были только сложенные на столе руки и лежащая на них голова. Судя по дыханию, Тишанин спал. Глаза были прикрыты. С открытого рта текла слюна. Брезгливого с детства Родиона передернуло.

– Бе-е-е, – проговорил он еле слышно, – отвратительная картина.

Попелюх присел перед нишей на корточки.

– Вася! – позвал он Тишанина. Тот никак не отреагировал. – Вася! – еще громче окликнул Родион. В ответ – тишина. – Хорошо «дрыхнет», зараза! – продолжил диалог с собой Род. – Надо идти будить!

Знакомым путем он вернулся к массивным входным дверям. Открыв одну из створок, Попелюх попал в небольшой темный тамбур. Отпустив ручку, Род еле успел увернуться – мощная пружина возвратного механизма с грохотом захлопнул за ним двери.

« – Как в ловушку попал…» – «родилась» в голове неприятная аналогия. Он спешно прошел в темные «сени» и спустился по деревянным ступенькам к началу длинного и широкого коридора.

Холодный свет экономлампочек, висящих на «шнурках» старой проводки, отражался от потресканых потолка и стен, выбеленных грязно-серой известью, и смешивался с бордовой краской деревянных панелей и пола. У Рода появилось ощущение, что он попал в больничный подвал. Почему именно больничный – Попелюх объяснить бы не смог – просто, он так почувствовал.

Его первый шаг по коридору отозвался скрипом исхоженных досок… Новые модерновые квартирные двери, «вперемешку» со старыми, перекошенными во все стороны, отрывали от реальности. Родиону, показалось, что он потерялся во времени.

« – Да, постарел коридорчик! – подумал Родион. – Даже новые вещи подчеркивают его возраст».

В «апартаменты» Тишанина дверь была приоткрыта. Сквозь небольшую щель сквозняк выносил в коридор запах перегара и заполненной до краев пепельницы. Попелюх нажал кнопку звонка. Тот отозвался заливной трелью, но квартира молчала.

– Вася! – позвал Родион в приоткрытое пространство. Снова никто не отозвался. Род толкнул дверь. На хорошо смазанных петлях она легко отворилась.

В прихожей никого небыло. По полу валялись разбросанная форменная одежда и обувь. Попелюх вошел. Он помнил расположение комнат с детства – перед ним дверь в зал, налево от него – в спальню. Род повернул направо – в кухню. Сделав пару шагов – остановился на пороге.

Вася сидел за столом в прежней позе. Но не спал… Он был мертв! Попелюх понял это, как только увидел под столом лужицу крови. Она капала с рукоятки кухонного ножа, который торчал с груди Тишанина.

« – Его убили только что! – испугано заметались мысли в голове Родиона. – С улицы я видел, как он дышал!»

Рода бросило в холодный пот, когда сзади скрипнула паркетная доска. Развернуться он не успел – удар по голове отправил его в бессознательное состояние.

Глава 19

Позднее утро того же дня. 11.30.

…Сейчас Родион понял, как сознание постепенно возвращается в человека. Сквозь пульсирующую боль в голове он услышал нарастающий гул, за ним, приближающиеся голоса, и почувствовал, пробивающийся сквозь веки, свет. Пару секунд спустя, он начал различать слова. Приоткрыв глаза, Попелюх увидел, что лежит лицом в пол, рядом с ногами, сидящего на стуле, мертвого Тишанина. Капельки крови равномерно падали на расстоянии ладони, в образовавшуюся на кафельной плитке, лужицу. Род дернулся, пытаясь подняться, – но не смог. Руки за спиной сковали наручниками.

– Ты его обыскал? – спроси хрипловатый голос начальственным тоном.

– Так, слегка «обшмонал»! – ответил другой. – Вон, все на столе – «ксива», ключи.

– Что, есть удостоверение – это хорошо… – заметил первый голос. – Облегчим задачу следователям. А вот что при нем нет документов, о которых говорил Тишанин – это плохо.

– А может их и небыло этих документов? – снова спросил второй голос. – Может Вася, Царство ему Небесное, их выдумал?

– Документы есть… – ответил первый голос. – Тишанин «секретил» их копии… А вот где они сейчас – надо у Родиона Константиновича спросить.

– Надо – значит спросим! – согласился второй.

– У нас мало времени, что бы спрашивать здесь! – безапелляционно заявил хрипловатый главный голос. – Он без сознания?

– Сейчас посмотрю!

Ответивший сделал пару шагов к Родиону, взял его за плечо, и, небрежно, перевернул навзничь – Попелюх ударился макушкой об пол ранее полученной раной. От боли он зажмурил глаза. Когда Род их открыл – увидел склонившегося над ним мужчину. Попелюх его узнал – это был Павел Баразин. Сегодня утром Влад демонстрировал его фото с клиентской базы «П-Банка».

– Он в сознании! – отчитался Баразин.

С коридора послышались шаги, и Родион увидел еще одного мужчину, одетого, в песочного цвета, камуфляж с полковничьими нашивками, и незнакомым лицом.

« – Наверное, Андрей Савенюк!» – подумал Род. Лежать на затылке было больно – судя по всему, рана была не шуточная. Попелюх попытался покрутить головой, что бы, не так давить на ушиб. Это заметил Савенюк.

– Прислони его к стенке! – отдал он команду. Баразин взял Родиона за плечи, и, довольно легко, подтянул к стене.

– Вытащи нож! – снова распорядился полковник. Баразин подошел к мойке и открыл шкаф. Найдя в нем резиновые рукавицы – одел их себе на руки. Затем, подошел к трупу Тишанина и, за ворот рубашки, откинул его на спинку стула. Голова мертвого Васи, разинув рот, запрокинулась назад, а руки безвольно упали вдоль туловища. Баразин, придерживая тело за плечо, вынул нож с груди Тишанина. Родион, широко открытыми глазами, наблюдал за его действиями.

« – Точно также, только в обратной последовательности, он убил Тишанина! – подумал Род с испугом. – Неужели и меня сейчас также «прикончат»?!»

– Дай ему подержаться! – приказал полковник. Баразин поднял со стола кухонное полотенце и обвернул им лезвие ножа.

– Поверни его ко мне спиной! – попросил Баразин Савенюка.

Савенюк наклонился, взял Родиона за плечи и резко его развернул. Баразин, перехватив нож за лезвие, разжал ладонь Рода и, вложив в нее рукоять, сдавил ладонь снова. Затем, забрав нож, положил его в пакет и передал полковнику. Савенюк присел перед Родионом на корточки.

– Господин Попелюх! – довольно учтиво начал он разговор. – Теперь – вы убийца майора Тишанина! В пакете, который я сейчас держу, – перед лицом Рода в двух пальцах демонстративно закачался пакет, – доказательство этого преступления – нож с вашими отпечатками пальцев. Что бы вас быстрее вычислили – мы еще и удостоверение здесь оставим. Это – ваш уголовный срок! Минимум – десяток лет вам обеспечено! Хотя – что это я! – саркастически улыбнулся Савенюк. – Не мне вам объяснять – вы законы знаете!

Проговорив это, полковник замолчал, давая возможность Родиону переварить информацию. Род тоже не спешил отвечать на сказанное Савенюком. Он понимал, что у этой парочки тоже есть временные ограничения. И быть в одной квартире с трупом опасно не только для него, но и для Савенюка с Баразиным.

« – Поэтому, надо тянуть время! – решил для себя Попелюх. – Тишанина они убили не за бумаги – а за то, что он знал о заговоре, и был «ниточкой» к исполнителям. Я же – оказался случайным свидетелем! Савенюк с Баразиным решили и меня за одно «подвесить»! «Шантаж» в умелых руках – хороший способ добиться результата – отдам бумаги сейчас и в дальнейшем буду на «крючке». Они не знают, что я знаю о них больше, чем они думают! А я, пока, и не буду говорить им об этом… Главное – выйти, отсюда, живым! Поэтому – никакого «геройства». А там разберемся!»

– Кто вы и что вам от меня надо?! – вступая в роль потерпевшего «проныл» Попелюх со страхом и истерикой в голосе. Баразин пренебрежительно ухмыльнулся, как человек ждавший большего сопротивления. Добродушно и спокойно, не смотря на наличие рядом труппа, вел себя и Савенюк. Он выдержал паузу секунд в десять, а затем, резко сменив тон, произнес высокомерно и со злостью:

– Кто мы – тебе знать не обязательно! Ты должен отдать мне документы, которые «секретил» Тишанин, и о которых ты упоминал в разговоре с ним!

Родион, едва не хныча, произнес:

– Они у меня дома! Зачем был нужен этот спектакль!

– Что бы ты, фуфел, – сейчас не «дергался»! – прохрипел Баразин, «включая» бандита. И чуть подумав, добавил: – И в будущем тоже!

– Ничего я не дергаюсь! Едемте ко мне домой, и я все отдам! Только удостоверение не оставляйте, пожалуйста! – продолжал «скулить» Род, чуть не плача. Он видел, что Баразин довольно улыбается. А вот Савенюк смотрел на него с недоверием – наверное, он слышал о следователе, немного, другие отзывы. И сейчас его представление о нем не совсем совпадало с увиденным. Но, времени на долгие размышления не было. Савенюк, скорее всего, решил, что это реакция на сложившуюся ситуацию – не каждый день тебя бьют по голове, бросают к ногам труппа, и тебя же обвинять в его происхождении!

Полковник повернулся к Баразину:

– Подгони, к входу, машину! Будем грузить!

– Шо его грузить? – недовольно огрызнулся тот. – Сам дойдет!

– Я, сказал, подгони машину! – повторил приказ полковник, не оборачиваясь к подельнику. Баразин, что-то пробубнив под нос, вышел с квартиры. Савенюк поднялся, повернулся к мертвому Тишанину. О чем-то подумал пару секунд. Потянувшись через стол, закрыл окно и задернул плотно занавески.

Затем подошел к шкафу и вынул с него чистое полотенце. Тщательно протер все поверхности, где могли остаться отпечатки пальцев. Закончив с «уборкой» вернулся к Родиону.

– Я тебе сейчас помогу подняться! – проговорил он по-военному четко, пристально смотря в глаза «пленному». Полковник был одного роста с Родом, но гораздо шире в плечах. – Ты ведешь себя спокойно и предсказуемо! Понял?

– Понял! – ответил Попелюх.

– Наручники я с тебя не снимаю! – продолжил ставить условия Савенюк. Он взял со стола удостоверение и засунул Родиону в карман куртки. С долей иронии и издевки произнес:

– Это тебе аванс! В счет твоего будущего хорошего поведения! А для страховки – я оставлю у себя нож с твоими «пальчиками». Согласен?

– А у меня есть выбор? – смиренно спросил Попелюх.

– Выбора у тебя нет! – довольно ответил Савенюк. – Ну что, на выход? Там нас заждались! – и подтолкнул Родиона вперед.

Возле выхода полковник его остановил. Слегка приоткрыв проход, он посмотрел в коридор. Наверное, Савенюк увидел то, что хотел. Он открыл дверь и вытолкнул Родиона в коридор. С противоположной стороны их ждал Баразин. Савенюк схватил Рода за локоть и потащил за собой. Защелкнутые на руках наручники сильно давили на запястья, причиняя боль.

Перед входом в дом стоял «Паджеро» с открытой задней дверью. Полковник ладонью наклонил голову Родиона и, затолкнув его внутрь машины, сам «упал» на сиденье рядом.

Баразин сел за руль. Аккуратно, что бы не повредить автомобиль, начал выезжать вдоль тесной аллеи между домами.

Высокие, толстые тополя корнями вылезли на проезд, срывая «останки» латаного-пере-латанного асфальта. Сиреневые кусты, растущие вдоль самого бордюра, нависали над дорогой тенистой аллеей, украшая цветущими гроздьями дорожное убожество. Тойота «ползла» по ямам, раскачиваясь со стороны в сторону.

« – Видно машина личная! – почему-то пришла в голову Родиону совершенно не уместная мысль. – Вон как бережет!»

Вдруг Баразин резко остановил автомобиль и «грязно» выругался. Откуда не возьмись перед «Паджеро» возникла «убитая» вазовская «копейка». Густая пятнистая тень от кустарника, падающая на, когда-то, зеленый окрас «легковушки», создавала идеальный камуфляж. Наверное, именно поэтому водитель джипа заметил «Жигули» в последний момент.

– Что там? – по-деловому спросил напарника Савенюк, придерживая Родиона под локоть. – Какая-то «развалюха» дорогу перекрыла! – ответил Баразин, нажимая на «клаксон» и мигая фарами. Со стороны «раритета» не последовало никакой реакции. Сквозь лобовое стекло было видно, что за рулем сидит неопределенный «тапок» в кепке, и беспомощно разводит в стороны руками.

– Выйди, «простимулируй» его! – распорядился полковник.

Баразин аккуратно открыл дверь, стал на бордюр, снова аккуратно дверь прикрыл и, с трудом протиснулся между тополем и своей машиной. Подойдя к «Жигулям», он «беспардонно» постучал кулаком по стеклу.

Дверь открылась. Но, вместо ожидаемой передней, почему-то, открылась дверь задняя. Как из-под земли выросла фигура среднего роста и не, долго думая, без замаха, ударила Баразина «коротким боковым» в висок. Баразин осел на месте.

В туже секунду, возле задней двери «Паджеро», «вынырнул» человек и, как копьем, ударил в окно бейсбольной битой. Стекло в момент рассыпалось на мелкие кусочки. Это было так неожиданно, что Савенюк отпустил локоть Рода и закрыл лицо руками. Когда он их убрал – дверь внедорожника была уже открыта, а в его правый глаз с силой уперся ствол пистолета.

– Руки назад! – раздался резкий «треснутый» голос, не допускающий игнорирования. И дождавшись выполнения первой команды, отдал следующие:

– Опусти голову вниз! – и как только было исполнено это действие, рука с улицы схватила Савенюка за ворот куртки, а ствол пистолета перекочевал с глазного яблока на макушку.

– Выходим с машины!

Савенюк, сообразив, что с ним разговаривают серьезно, покорно начал выползать по сидению с машины. Дождавшись, что бы голова полковника оказалась на улице – мужчина резким ударом рукояткой «ТТ» по затылку отправил его в бессознательное состояние. Без церемоний выбросил обмякшее тело с джипа в палисадник.

– Родя, ты чего расселся? Особое приглашение надо? Бегом на выход!

… Лет пять, или даже чуть больше, Попелюх не слышал этого голоса. С тех пор, как помог восстановить справедливость по отношению к детскому товарищу Ждан Анатолию – в «простонародии» Тоха. В свое время его осудили на десять лет. До этого Тоха уже имел срок за «хулиганку» – занятия боксом не сделали из него ангела. Скорее, сделали далеко не ангела.

Но, в том деле, с которого его вытащил Родион – Анатолий был не виноват. Его рэкетирская «бригада» боксеров, потихоньку отходя от «криминала», организовала охранную фирму. И, получив контракт на охрану вновь выстроенного торгового центра, перешла дорогу в рождающемся бизнесе услуг «бодигардов» молодому мэру Винницы. Милиция организовала им «подставу». Срок получил Ждан и три его товарища.

Мама Тохи вышла через родителей на Родиона и рассказала ему о своем горе. Попелюх вмешался, хотя ему настоятельно рекомендовали, этого не делать. Но, Род не испугался – и освобождение «Ждан&K» стало одним из первых дел, которые Попелюх опротестовал и выиграл.

– «Серый», что с твоим «клиентом»? – спросил Тоха у парня, отправившего Баразина в нокаут.

– Все нормально! Еще минуты три будет в «отключке».

– Степа, ты в машине порядок навел?

– Все чисто! – ответил мужчина, изображавший бестолкового водителя «копейки».

– Тогда уходим!

– Толик, подожди! – попросил Попелюх. – У этого в кармане нож. Забери его.

Савенюк лежал лицом в кустах. Тоха присел и прощупал карманы. В правом он нашел пакет с ножом, а в левом – удостоверение личности. Увидев его – он присвистнул.

– Нормально! – сказал он. – «Эсбэушников» я еще не п……л!

– Тогда с почином! – поздравил его Попелюх.

– Шутить будем после! – спокойно заметил Ждан. – Твоего здесь больше нет?

– Это все! – ответил Родион.

– С наручниками бежать сможешь?

– Смогу.

– Тогда – вперед!

«Гуськом» вернулись по проезду к дому. Двор, не смотря на чудесную погоду, словно вымер. Обычно, с утра до вечера местные бабульки просиживали все скамейки в округе. Сегодня – ни души!

Проживающие в районе люди обладали большим жизненным опытом, и без особой нужды, в чужие дела не лезли. Даже если кто и стал невольным свидетелем произошедшего – постарался, по быстрей, спрятаться, что бы на все вопросы с чистой совестью отвечать – «ничего не видел, ничего не знаю». Да и выступать помощником властей в этом «мирке» считалось, мягко говоря, неприличным.

«Команда» по тротуару направились в сторону «Офицерского» кафе. Тоха на ходу сделал звонок и с кем-то переговорил. Возле «пятиэтажки» их встретил человек и кратко доложил:

– Все чисто!

Бригада дружно перебежала мостик через водосток и по очереди загрузилась в заранее открытые задние двери микроавтобуса, который припарковался между забором и торцом кафе. «Спринтер» сразу тронулся с места, как только последний вошедший закрыл за собой дверь, и вырулил на Стрелецкую. Затонированые стекла надежно скрыли пассажиров от случайных прохожих.

– Миша, сними с гостя «браслеты»! – распорядился Ждан.

Парень, который встретил их возле пятиэтажки и последним заскочил в автобус, подошел к Роду и показал рукой вращательное движение вокруг оси. Попелюх обернулся к нему спиной. Миша вставил «отмычку» в замок наручников, и, поколдовав над ними пару секунд, аккуратно их снял. Затем, похлопав Родиона по плечу, вручил ему «кайданки», как презент.

– Спасибо! – поблагодарил Попелюх Мишу, глядя на наручники. Правда, осталось неясным, за что он поблагодарил – за сам подарок, или за то, что Миша его снял.

Родион посмотрел по сторонам, не понимая, что делать дальше с этим «украшением». В такой ситуации он оказался первый раз в жизни – сначала с наручниками на руках, а, затем, с наручниками в руках!

Второй раз за последние десять минут на выручку пришел Тоха. Он «беспардонно» забрал у Родиона «браслеты», открыл окно и выбросил их в придорожные кусты. Попелюх с благодарностью посмотрел на приятеля, словно тот освободил его от принятия ответственного решения.

Род присел на ближайшее кресло. Нервное напряжение ослабло, и он почувствовал себя совершенно беспомощным. Все рухнуло в один момент. Смерть Тишанина и удар по голове, «наезд» Савенюка и угроза уголовного преследования, счастливое освобождение уперлись в вопрос : « – А что делать дальше?!».

До этого ему казалось, что он полностью контролирует ситуацию! Даже отъезд родителей был, скорее действием ритуальным, чем продуманно рациональным. Как в компьютерной игре обыкновенное «сохранение».

Родион умом понимал серьезность ситуации. Но, сердцем ее не чувствовал и не боялся. Лично его жизни – она не касалась! И только, когда капельки крови Тишанина собрались в лужицу перед его лицом – он испугался по-настоящему. Там, в квартире, он пытался держать себя в руках. А сейчас его отпустило и начал бить озноб. Оказалось, что бы понять, на сколько все серьезно – надо было услышать запах крови и почувствовать животный страх за свою жизнь!

«Мерседес» проехал поворот на Некрасова возле тридцатой школы, ворота воинской части, трамвайные мастерские и подъезжал к светофору на Батозьку.

– Родя, тебя куда? – нарушил молчание Ждан.

Попелюх задумался – что теперь делать? Надо было сделать первые шаги после случившегося. И они должны быть правильными.

« – То, что полковник СБУ Савенюк находился в Виннице и участвовал в убийстве Тишанина – могло быть простой «зачисткой» свидетелей группой заговорщиков… – начал размышлять Попелюх. – Но, с другой стороны, Савенюк может быть здесь, как официальное лицо комиссии по расследованию, которой он, Попелюх, должен был передать документы Шевчука! А кто даст гарантию, что вся эта комиссия не состоит из заговорщиков? Или все СБУ? И что переданные им бумаги не попадут в ненужные руки? Правда, у него есть копии! Но, копии – это копии! Их всегда можно назвать «подделкой»! И как только он выйдет с ними на связь, или, появиться в здании горотдела СБУ – его арестуют и вывезут туда, где его уже никто не найдет! Или, вообще постараются перехватить на подступах. Теперь им есть, чего его боятся! Самым правильным будет встретиться с Полуяном и Генеральным прокурором! Он вхож к президенту и сможет донести ему всю информацию о покушении. Значит надо ехать в Столицу! Только не поездом, или автобусом! Лучше попутками!»

– Давай на вокзал! – попросил Родион. И, только сейчас, до него дошло спросить:

– Как ты там оказался?!

– Это мать заметила тебя, когда ты подошел к дому, и узнала! – сообщил Анатолий, присаживаясь на кресло рядом. Он вынул с кармана пакет с ножом, что он забрал у Савенюка, и протянул Роду. Тот молча взял его и засунул в карман своей куртки. Затем вернулся к прерванному разговору.

– А мама что до сих пор живет в этом доме? – удивился Попелюх. – Ты же лет пять назад собирался ее переселить?

– Упрямая! – проинформировал Тоха, как показалось Родиону с гордостью. – Ни в какую не хочет съезжать. Говорит, что здесь выросла – здесь и помру… Может и правильно!… Она свою Эльзу выгуливала по кустам. Ты ее не видел – а она слышала, как ты звал соседа.

– Тишанин мертв… – сообщил Родион Тохе.

– Вот как! – удивился Ждан. И, как то неуверенно спросил: – Кто его?

– Не я – если ты это имел в виду. Скорее всего, тот, кого «вырубил» Серый.

– Это хорошо! – с видимым облегчением проговорил Тоха, и продолжил: – Короче, когда ты вошел в дом – а маманя у меня старуха любопытная, подошла к окну – и «срисовала», как тебя «тюкнули» по башке. Она сразу набрала меня и все рассказала. Я с пацанами был рядом в гаражах на Красноармейской. Попросил ее, что бы вела наблюдение. Когда тебя выводили – мать снова мне позвонила и сказала сколько человек с тобой. Мы подъехали на «жигуленке»… Ну, дальше ты видел.

– Толя, я тебе очень благодарен. Но, ты «влез» в очень «стремное» дело. Это «эсбэушники". Они будут искать меня. И тебя тоже. Вам бы затаится где-то на недельку.

– Не переживай! Если что – будешь снова меня вытаскивать!

– Смех смехом, но по «копейке» могут на тебя не выйти? – на всякий случай спросил Родион.

– Не переживай! Она вся безномерная!

– А мама?

– А маманю уже везут к сестре в Приднестровье! – довольно сообщил Тоха. – Они давно не виделись. Пусть погостит, малость!