– Ты пьяный, что ли? – уже вполне серьезно поинтересовалась Инга и, не дожидаясь ответа, принялась делиться со мной впечатлениями от своего похода в магазин женской одежды с таким увлечением, словно речь шла о кругосветном путешествии.
Благодаря продолжающемуся эффекту волшебной фразы, я видел ее насквозь и мог без труда угадать каждое слово, которое она собирается произнести. Более того – непрерывно мутирующая комбинация мыслей и чувств соседки тоже легко считывалась мной, а когда я чуть концентрировался, то тут же проникал в самые сокровенные и надежно скрытые от посторонних глубины ее сознания. Поскольку у меня отсутствовало желание выслушивать трескотню про модные тряпки, я, едва дождавшись паузы в сбивчивом монологе соседки, заявил:
– Лучше расскажи о своем отдыхе на море.
– Какое море, что ты несешь? – округлила глаза Инга. – У меня даже на пикник выбраться редко получается!
– Ой, ладно, не прибедняйся! – добродушно улыбнулся я в ответ. – Пока валяешься в своей постели, можно побывать где угодно и успеть испытать массу самых разных переживаний. Например, спастись от преследования акулы с огромной пастью, а выбравшись на берег неожиданно для себя оказаться победительницей конкурса «Королева пляжа».
После сказанного мной лицо Инги исказила столь несвойственная ей гримаса озадаченности, прибавившая молодой женщине лишние годы. С минуту она не могла вымолвить ни слова, а когда наконец собралась с мыслями, чужим голосом произнесла:
– Но как, как тебе удалось узнать о моем сне!
– На последние деньги купил в интернете курс по экстрасенсорике и ясновидению. Теперь проверяю, не надули ли меня сетевые мошенники, – спокойно ответил я, весьма довольный своей выходкой.
Для меня не составляло никакого труда окончательно ввести ее в ступор другими своими прозрениями, однако это было бы настоящим издевательством над хорошим человеком, да еще пришедшим навестить меня с гостинцем. Я попытался сменить возникшую по моей же милости щекотливую тему нашего разговора, а когда понял, насколько это трудная задача, при помощи внушения просто вымарал из памяти Инги сцену, где она слышит от меня некоторые подробности своего ночного сновидения. Как выяснилось самым естественным образом, после произнесения волшебной фразы в числе прочих сверхспособностей я наделялся также и силой гипнотического воздействия, которая по мере необходимости активировалась сама.
Вскоре наше общение продолжилось как ни в чем не бывало, а когда все нюансы посещения бутика по несколько раз были озвучены рассказчицей, от нее поступило предложение:
– Давай выберемся куда-нибудь вечером. Вино ты уже пригубил, значит за руль сегодня точно уже не сядешь…
– Почему бы и нет, – ответил я, хотя обычно подобного рода инициативы с ее стороны вежливо отклонял, ссылаясь на ожидание звонка, после которого мне якобы придется мчаться по неотложным делам.
Мы выпили еще по бокалу кисловатого зелья, после чего Инга ушла к себе, а спустя час нас уже обдувал прохладный ветерок, рыскающий по освещенным разгорающимися фонарями улицам. Ступая по влажному асфальту под ручку с соседкой, я впервые в жизни проникался небывалым ранее ощущением свободы от прочно укоренившихся во мне страхов и тревог. Оказываясь в общественных местах, я, сколько себя помню, сразу же приходил в некоторое напряжение, поскольку боялся выглядеть нелепо в глазах посторонних, которых рассматривал прежде всего как потенциальную опасность. Теперь же в отсутствие подпитывающих беспокойство мыслей, незнакомые люди перестали таить в себе опасность, и возникало интуитивное понимание, что весь окружающий мир лишь игра моего собственного ума, сродни яркому сновидению, только не обычному, а осознанному, содержание которого при желании можно корректировать по своему усмотрению самым невероятным образом.
Недолго думая, я решил удостовериться в истинности возникшего восприятия и вскоре без особого труда сумел сделать так, что проходящий мимо солидный мужчина в роговых очках вдруг подскочил к нам и взволнованным голосом попросил у меня разрешения сделать совместное селфи.
– Давайте в следующий раз, – небрежно бросил я в ответ, даже не взглянув в его сторону.
Беспрерывно болтавшая Инга от недоумения просто проглотила язык, и только когда солидный мужчина остался далеко позади, заговорщическим шепотом вымолвила:
– Что это было? Ты теперь телезвезда какая-то?
– С недавних пор обрел широкую известность в узких кругах, – уклончиво ответил я, еле сдерживаясь от смеха.
Не успела моя спутница потребовать более внятных пояснений насчет странного эпизода, как перед нами возникли две юные особы с крашенными в яркие цвета волосами и наперебой стали обращаться ко мне с аналогичной просьбой, которую я вновь отклонил в предельно лаконичной манере. Сразу после девушек мне пришлось также сухо отказывать женщине средних лет с тяжелой сумкой в руке и подскочившему вслед за ней угловатому юноше в джинсовой куртке с чужого плеча. Окончательно сбитая с толку Инга ошарашенно взирала на происходящее, постоянно повторяя про себя один и тот же вопрос: «Что я пропустила?.. Что я пропустила?..». Чтобы совсем не свести ее с ума, мне пришлось на краткое время восстановить привычную реальность, где прохожим до нас не было никакого дела. Однако я еще не наигрался в шаловливого творца окружающей действительности, поэтому долго сдерживать себя от продолжения столь увлекательной забавы не смог. В следующий миг монотонный гул вечернего проспекта взорвался протяжным воем сирен оповещения, заставив идущих по своим делам людей замедлить шаг и беспокойно озираться по сторонам. Вскоре сквозь завывание стал отчетливо различим звук орудийной канонады, похожий на дальние раскаты грома, после чего за ближайшими от нас домами вспыхнул озаривший полнеба огненный цветок, вызвавший дрожь земли, на которую посыпались выбитые ударной волной стекла окон и витрин. Недолго думая, я схватил свою спутницу за руку и потащил ее за собой в подземный пешеходный переход, куда вслед за нами ринулись самые расторопные прохожие.
В тоннели царили полумрак и необычная для такого сооружения духота, становящаяся невыносимой по мере увеличения в нем спасающихся людей. Сверху истерично визжала автомобильная сигнализация, раз за разом приглушенно громыхали мощные взрывы, к которым вскоре добавился треск коротких очередей из стрелкового оружия.
– Все из-за таких как вы! Прогневали Господа своим беспутством! Накликали беду, нечестивцы! – вдруг заорала стоящая рядом старуха, указывая на нас своим скрюченным артритным пальцем.
Скопившаяся в подземном переходе разномастная публика словно по команде обратила взоры в нашу сторону, отчего дышать стало еще тяжелее.
– Что вы такое несете? – робко возмутилась Инга, сильнее прижимаясь ко мне дрожащим от ужаса происходящего телом.
Однако ее возражение явно не возымело должного действия, поскольку маски страха и растерянности на лицах окружающих быстро сменялись жутким выражением мстительной злобы, отчего в жилах стыла кровь. Почуявший ее запах малолетний гопник со складным ножичком в руке, выскочил из толпы и прямо передо мной начертал лезвием в воздухе причудливый иероглиф, подначивая остальных к незамедлительной расправе над нами. Положение становилось отчаянным, и лишь заставивший ходить ходуном стены убежища взрыв мощного фугаса где-то в непосредственной близости от тоннеля, предоставил нам призрачный шанс вырваться из сжимающегося кольца враждебного окружения.
– Скорее к выходу! – крикнул я и подтолкнул прижавшуюся ко мне Ингу.
Мы ринулись в сторону ведущей наверх лестницы, отталкивая остолбеневших от страха людей с безумными глазами и вскоре оказались на озаренных падающими лучами ступенях.
– Наверху пожар, нам конец! – запричитала Инга, не понимая, откуда вечером столько яркого света.
– Отставить панику! – отчеканил я, преградив ей дорогу назад.
Первое, что бросилось в глаза, когда мы выбежали на тротуар из подземного перехода, оказалось обилие прогуливающихся по обе стороны проспекта горожан с приветливыми улыбками на безмятежных лицах. Катящие перед собой детские коляски женщины, стройные девушки в легких платьицах, спортивные юноши, солидные мужчины, а также звонкоголосые ребята разных возрастов с мороженым и другими лакомствами в руках. В следующее мгновение пришло осознание того, что вокруг царит теплый, но не жаркий солнечный день начала лета, если судить по девственно-свежей зелени деревьев вдоль тротуара и буйству красок в цветочных клумбах. Льющаяся из невидимых взору динамиков тихая красивая мелодия будто бы ниспадала прямо с лазурных небес, отчего создавалась атмосфера вечного праздника жизни, где страх исчезал как тень при полуденном солнце.
– Мы погибли и попали в рай? – еле слышно прошептала Инга, словно боясь громкой речью нарушить окружающую идиллию.
– Мы оказались в одном из моих счастливых снов, – совершенно искренне ответил я без всякого стремления пояснять свои слова.
Поскольку лица многих прохожих казались знакомыми, на душе царили чувства комфорта и раскрепощения, какие обычно приходят в кругу добрых друзей или теплой обстановке собственного дома.
– Смотри, смотри, наш участковый терапевт Семен Григорьевич идет! – дернула меня за руку Инга. – Вот и верь после этого сплетням из домового чата!
Этого пожилого врача, проработавшего три десятилетия участковым в поликлинике, хорошо знали жители нашего и окрестных домов. Неделю назад он умер ночью во сне от сердечного приступа, а наутро скорбная весть быстро разлетелась по мессенджерам и домовым чатам района. Позже последовало вполне официальное подтверждение на сайте мэрии, но факт смерти человека наяву совсем не означал его исчезновения из моих сновидений, где покойники могли появляться среди ныне здравствующих и вызывать при этом вместо оторопи максимум легкое изумление. Доподлинно знающая о смерти врача Инга в измененной мною реальности, похоже, испытала только чувство любопытства, безбоязненно шагнув навстречу прогуливающемуся доктору.