Побудку произвел Трифон, с баяном пройдя вдоль кают, дуэтом с Георгичем исполнив в полный голос: «Нас утро встречает прохладой». День открыли купанием в обязательном порядке. Полумертвые люди, попадая в целебные объятья прохладной воды, оживали на глазах. Дмитрий, вместе со всеми принявший участие в водных процедурах, ощутил необыкновенную легкость источаемую водами волшебного озера. Будто заново родившиеся, свеженькие, все собрались в кают-компании. Георгич, прежде чем гости принялись завтракать творогом, яичницей и плюшками с чаем, огласил программу развлечений. Наступивший четверг был объявлен банным. Все мероприятия перенесли на берег, где у егерей срублена баня. Ответственными за доставку бутыли, назначили Сидорова и Николая. На попытку Дмитрия что-то сказать, Георгич отреагировал мгновенно:
– Митьку Трифон отвезет в распадок к утесу. Матрена соберет продукты на три дня. – Заметив, как заулыбался Митька, добавил: – Бытие определяет сознание. – И, постучав пальцем по бутыли башней возвышавшейся на столе, закончил: – А сознание определяет потребности. Вот и выходит, потребности определяют бытие.
Дмитрий, покачав головой, посоветовал:
– Георгич, менять тебе напиток надо. Так ты до теории относительности допьешься.
– Вот с этого и начнем. – Заявил Сан Саныч, и потянулся к бутылке.
Митьке понадобились усилия, дабы теребя то Матрену, то Трифона, отрывая от приятного занятия, добиться отплытия. Наконец, его снарядили. И, провожая всей компанией, отправили в поход. На двух лодках, под крики: «Возвращайся скорей, Одиссей!», Дмитрий с Трифоном отчалили. На приличном ходу минут сорок шли вдоль берега, затем свернули в протоку. Пристали к пологому берегу и Трифон, показывая рукой на избушку прилепленную впритык к расщелине утеса, пояснил:
– Вот там и живет Фрол. Мужик он добрый. А если надоест, дорогу домой знаешь. – И, развернув лодку, заторопился назад.
От берега к бревенчатой избушке пролегала тропа, выложенная камнями и проросшая мхом. Дмитрий, с некоторым волнением, прихватив сумки, направился к дому. У самого крыльца его остановил голос:
– Здравствуйте! – И из-за дома, на встречу вышел вчерашний незнакомец. – Вы не стесняйтесь, заходите. Мне кое-что доделать надо, так что располагайтесь.
Ожидая с первых минут проявления ненормальности, Дмитрий упрощенную встречу списал на явное нездоровье хозяина. И, решив не особо обращать внимание на нарушение этикета, воспользовался приглашением. Рубленный из бревен дом, внутри скорее напоминал баню для городского жителя. Деревянные лавки, стол, шкафы, все было сделано рукой опытного плотника, но без особых изысков. Две комнаты, кухня, прихожая, и огромная печь, сложенная из камня. «Вот и вся планировка», – отметил про себя Дмитрий, и, уже вслух, похвалил:
– Мило. Скромно, но со вкусом.
– Приятно, что Вам нравится. – Заметил появившийся из-за шкафа незнакомец, и, успокаивая опешившего Дмитрия, объяснил: – Тут еще одна дверь есть, она прямо в сарай выходит, там дрова, припасы. Ну, типа черного хода.
– А, ну, да. – Еще не совсем понимая, согласился Дмитрий, и, пытаясь поддержать разговор, решил сразу прояснить ситуацию. – Вот, воспользовался Вашим приглашением. Желаю ознакомиться с археологическими открытиями. Так сказать в гости, – замявшись, выдавил: – Фрол Плиний младший.
Хозяин радостно заулыбался:
– Вот так действуют клишированные стереотипы. Человечество выстроили в одну линейку и заставили рассчитаться на первый второй, и стоит кому-то сказать восьмой, как это вызывает панику. Лучший способ освободиться от домаганий, выйти из строя. Вы запомните Дмитрий. Если что, называйте себя, к примеру, Опавший лист, и человечество тут же оставит Вас в покое.
– Спасибо за совет. – Печально поблагодарил Дмитрий. – Но, если можно, используйте мое имя.
– Конечно, конечно! – Успокоил хозяин, и, не делая паузы, предложил: – Может быть, я покажу Вам наскальные рисунки?
– Пожалуй. – Согласился Дмитрий.
– В таком случае, прошу за мной. – И, повернувшись, Фрол проследовал к шкафу. Сразу за ним оказалась неприметная дверь. Фрол снял со стены фонарь и вышел из дома. Подойдя к расщелине, жестом поманил Дмитрия. Спускаясь вниз, все глубже уходили в пещеру. С нарастающим беспокойством Дмитрий поглядывал по сторонам.
– Извините, Фрол, а куда мы, собственно, направляемся? – Относительно ласковым голосом поинтересовался новоявленный турист. Проводник, не замедляя шага, успокоил:
– Сейчас увидите, тут не далеко осталось.
Но еще минут пять они петляли в кромешной темноте, пока Фрол не остановился. Достав из кармана зеленый камень в форме куба, пристроил в углубление стены. Медленно мерцая, она забрезжила зеленоватыми бликами. Постепенно проявилось помещение правильной круглой формы с купольным потолком. Эффект был невероятным. Светились стены, полы, источая яркость изнутри. Это выглядело так неожиданно, что Дмитрий пораженно крутил головой не находя объяснений. Фрол, желая усилить впечатление, повернул камень в нише, и невидимые лампы, поменяв цвет и мощность, преобразили помещение до неузнаваемости. Под куполом возник рисунок очень выразительной геометрической формы, а стены покрылись словно ворсом, и легкая волна побежала по ним, создавая колыхание. Не имея понятия, с чем столкнулся, Дмитрий решил пошутить: «Вот значит, как жили неандертальцы?!». Фрол засмеялся, по достоинству оценив юмор.
– Мне кажется найдено уникальное решение дизайна. Отделочные материалы преображают реальность с помощью света, меняя интерьер. Я насчитал до тридцати комбинаций. Фрол, а что это такое, в принципе?
– Вот на эту тему нам стоит поговорить. Только дома. – Фрол вынул из ниши камень и, прихватив фонарь, направился в обратный путь. В доме, все больше интригуя молчанием, завозился в прихожей. И, достав две удочки, улыбаясь, предложил Дмитрию: – Нам бы рыбки половить, а то вечером есть захочется. – Не дожидаясь согласия, вышел из дома и направился по тропинке к лодке. Дмитрий, повинуясь, вслед за хозяином залез в посудину и, оттолкнувшись от берега, медленно отплыли.
Неторопливо загребая веслами, Фрол принялся восторгаться открывшимся пейзажем волшебного озера. Делая упор на то, что подобных мест на земле существует не много. Они каким-то чудодейственным способом влияют на человека, со временем меняя характер и мировоззрение. Люди, поселившиеся здесь надолго, рано или поздно, приходили к религиозному успокоению, находя внутреннее осознание и замыкаясь от окружающих. Никто не мог понять, почему они тяготели к одиночеству, уходя в глубь, неизведанных бескрайних лесов. Случаев исцеления в этих местах не счесть. Но странное дело, стоило человеку прийти за облегчением тела, он находил смирение души, теряя всякий интерес к своим житейским страстям. А Дмитрия все подмывало спросить о таинственной пещере, но, боясь спугнуть, томительно ждал, когда рассказчик сам начнет объяснять происхождение находки.
Добравшись до заливчика, причалили к поваленному дереву. Фрол забросил удочки и, уставившись на поплавки, застыл в оцепенении. Дмитрий, не испытывая охотничьего азарта, более не желая терпеть молчание, решил на прямую выяснить ситуацию:
– Фрол, зачем было мне показывать пещеру, если ты даже не собираешься ничего объяснять! Если это глупый прикол, то классную штуку вы открыли, прими мои поздравления. Советую возвести гостиницу, возить туристов. Богатым человеком будешь. Есть на что смотреть. Вот сталактитами обвесить, прикрутить дискотеку, сюда со всего света ломиться начнут.
Фрол засмеялся:
– Хорошо, изволь! Ты знаешь, что такое Гиперборея?
Дмитрий замялся:
– Наверное из алгебры или геометрии.
Фрол посуровел:
– Так и знал! Все изначально объяснять придется. Начнем с того, ты не случайно тут оказался, и о пещере кроме нас, не знает никто.
Дмитрий даже заерзал от неожиданности, от чего лодка, накренившись, чуть не зачерпнула бортом воду.
– Вот что, Фрол! Со мной за последнее время столько неожиданностей происходит, одной больше, одной меньше, удивляться не приходится. Так что давай, выплескивай информацию.
– Хорошо, слушай. – Согласился Фрол. – В истории человечества существует тайна. О ней поминают все известные религии. Это неведомая земля. В легендах народов волшебную страну называли по-разному, но описывали одинаково. В скандинавском эпосе она располагалась на востоке. Блаженная страна Азов, со священным городом Арартом, где люди не знали смерти, где путник находил небесный свет и вечную жизнь. На Тибете существовала Шамбала, жители которой обладали бессмертием и владели абсолютным знанием. Но Геродот упоминает еще об одной цивилизации, Гипербореи. Он утверждает, страна находилась на крайнем севере. А такой гигант античности, как Плиний старший, которого все авторитеты считают самым беспристрастным ученым, так описывает гиперборейцев – «народ этот достигает весьма преклонных лет и прославлен великими достоинствами». Легенды утверждали, что именно там находятся петли мира, и крайние пределы обращения светил. Домами для жителей являлись рощи и леса, там неизвестны раздоры и болезни. Смерть приходила по желанию, от пресыщения жизнью. После вкушения старости они бросались со скалы в море, считая самым счастливым способом погребения. Плиний заканчивал словами – «нельзя сомневаться в существовании загадочного народа». Известна карта Герхарда Меркатора, одного из выдающихся картографов всех времен. Опираясь на древние знания, он изобразил Гиперборею, как Арктический материк, окружающий северный полюс. На эту тему наслоились легенды о цивилизации Титанов. Стоит вспомнить о существовании мистической страны Туле. Весь мир до сих пор спорит об Атлантиде. Со временем все переплелось до неузнаваемости, вызывая улыбки у маститых ученых. Но как ни странно, только одна составляющая всех эпосов и мифов не вызывает сомнения – везде присутствует «гора мира». О ней говорится в древних религиях как об источнике мироздания, создателе земли, будущего и прошлого. Когда мы получили сведения о наскальных рисунках, то направили археологическую экспедицию Новосибирского отделения Академии наук. Но меня лично меньше всего интересовали древние графити. Я всегда со смехом представлял, как через тысячу лет раскопают какой-нибудь подвал, и всем миром будут пытаться понять надпись «Спартак-чемпион» или «здесь был Вася». Ко всему прочему, меня влечет совсем другое и, приехал я сюда разобраться в случаях исцеления на берегах Михайловского озера. Да и некоторое упоминание о священной прародине человечества, где не было смерти и зла, а царствовала любовь и добро, указывало на эти места. А если подумать, это был золотой век, о котором мечтает христианство. Именно здесь, во сне, мне пришло откровение, и проявилась расщелина. И когда экспедиция исчерпала свой ресурс, я остался один, объявив себя сумасшедшим, вызвав подобным поступком сожаление у своих коллег. Но в наш век чужие проблемы никого не интересуют. – Фрол замолчал и внимательно посмотрел на Дмитрия. Тот сидел как завороженный. – Мне открыли и тебя. Ты – последователь. Я дважды спас тебя от смерти. В прошлой жизни ты умер, а сейчас находишься в пространственном узле перехода, не сознавая свершившегося факта.
Дмитрий ничего не понял из прослушанной лекции, но именно в этот момент поплавки бешено задергались, и Фрол принялся подсекать рыбу. Буквально за пять минут они выволокли четырех огромных карпов и, свернув снасти, направились в обратный путь. По прибытии собрались готовить уху. Фрол принялся чистить рыбу, а Дмитрия, свободного от трудов, так и распирало поговорить. Поразмыслив, неожиданно пришел к странным выводам, и, не откладывая в долгий ящик, решил поделиться сомнениями с хозяином дома:
– Фрол, а тебе не кажется, что ты великий выдумщик?! Убедил себя, что спасаешь мне жизнь, выполняя миссию, а это может быть всего лишь череда случайностей. Вон, в восьмидесятом году с товарищем хотел поехать в Сочи, билет на самолет купил. Накануне нажрались до поросячьего визга, и опоздали на самолет, а он возьми, да разбейся. Нам даже повестки о гибели прислали. Ну и какая тут миссия?! Мне что теперь на бутылку водки молиться? В пещере стены светятся и что чудного?! Может мох, какой или неизвестные науке простейшие фосфорицируют, а ты вокруг целую теорию выстроил. Позови ученых биологов, они тебе в раз растолкуют.
Рассуждения Дмитрия допекли Фрола, он, в раздражении, бросил рыбу на стол:
– Ты меня и в правду за идиота принимаешь?! Оправдываться, только доказывать свою несостоятельность. Жуль Верна, тоже считали мечтателем, а большинство его фантазий воплотилось в жизнь. Гиперболойд Беляева объявили бредом, а сейчас лазер везде, о нем даже дети знают. При всей человеческой эрудиции мы в состоянии понять о себе не более внешнего вида, все остальное догадки и предположения. Нашей очевидной памяти от силы пять тысяч лет. А возраст земли, миллиарды. И не факт, что большинство времени она была питательным бульоном. На ее поверхности разворачивались великие цивилизации, существующие совершенно на других принципах. И вполне возможно, что утилизация отходов их жизнедеятельности принципиально отличалась от нашей. А мы все кладбища ищем, по костям картину мироздания воссоздать пытаемся. Забывая, что человек анализирует факты, опираясь всего-лишь на знания, накопленные за период своего сознательного существования. А у нас они на уровне дятла. Нас как обезьян дрессируют, а мы возомнили себя создателями. В космос летаем, как собак запускали, так и нас посылают. А откуда все берется и почему, объясняем эволюцией. Я тебе, Дмитрий, наглядно продемонстрирую, не космический корабль, а нечто совершенно иное, что перевернет твое мировоззрение. Может тогда поймешь, что человечество не эволюционирует, а деградирует. – Фрол решительно направился к двери и настойчиво позвал: – Дмитрий! Попрошу за мной.
Опять темными лабиринтами проследовали в пещеру. Фрол, повозившись, зажег стены желтым светом с зелеными переливами.
– Чтобы это не было, но иллюминация явно вставляет. – Заметил Дмитрий.
Фрол, не обращая внимания на реплику, прошел в центр пещеры к круглому постаменту. Упершись руками в поверхность, бесшумно сдвинул крышку, открыв нишу в глубине. Дмитрий подошел, и удивленно заглянул в образовавшийся склеп. Внутри словно ворсом, он был покрыт мхом зеленого цвета, на ощупь словно бархат, с легким свечением.
– Что такое? – поинтересовался Дмитрий.
– Давай поговорим потом. Ты мне доверься, не пожалеешь. – Успокоил Фрол.
– Ладно, – неожиданно быстро согласился посетитель.
– Раздевайся. – Скомандовал хозяин пещеры.
– Ну вот! Начали о науке, а кончается все— гнусными предложениями. – Забубнил Дмитрий, расстегивая брюки.
Фрол, не обращая внимания на критику, ушел куда-то вглубь и вернулся, неся полное ведро воды. Осторожно вылил воду в нишу и, заметив, как свечение усилилось, заулыбался. Повернувшись к стоявшему в трусах и носках Дмитрию, вежливо попросил:
– Придется сексуальный наряд снимать.
– Извращенец! – огрызнулся испытатель, но немедленно подчинился. – А теперь что делать?
– Залезай внутрь. Ложись и просто расслабься.
Фрол помог Дмитрию расположиться. И пока тот пристраивался поудобней на мягкой подстилке, неожиданно задвинул крышку. Замурованный, попытался испугаться, но именно попытался, страха не было. Внутри ниши свет, разгораясь, поменял цвет на розовый, влажный мох стал нагреваться и появился запах. Аромат разлился необыкновенный. Слегка волнующий Легким покалыванием, словно током, пробежал по телу озноб. Дмитрий расслабился, погружаясь в приятную истому. Еще мгновение и сознание окутало туманом, выключая действительность. Но шелест песка и призывный плеск волны, разбудили спящего. Дмитрий открыл глаза и с улыбкой взглянул на изумрудное море, расстилавшееся у ног. Зачерпнув ладонью золотистый песок, ощутил теплоту и, засмеявшись, поднялся. Он чувствовал легкость, совершенно по-новому воспринимая собственное тело. И еще умел летать, и не сомневался в обретенном качестве. Сделав буквально два шага, оттолкнулся от земли, захлебываясь восторгом, полетел над морем. Берег удалялся, превращаясь в черточку на горизонте. И когда вокруг осталось только море, сложив руки, бросился в глубины, с шумом врезавшись в воду. Словно черепаха, поплыл к коралловому рифу, россыпью бриллиантов сверкающему в глубине. Стайки разноцветных рыбок принялись кружить вокруг, приглашая к игре. Словно гигантские елочные фонарики, сменяя цвета висели медузы, медленно переливаясь. Подплыв к скале, сел на выступ, с изумлением разглядывая обитателей подводного мира. Проплывая совсем рядом манта, взмахивая гигантскими плавниками, словно крыльями, накрыла своей тенью. Но больше всего удивило, за хвост рыбины уцепилась девушка, с распущенными волосами, беззаботно болтающая ногами. Они увидели друг друга. Дмитрия потянуло к ней неведомой силой. Он почувствовал, что девушка идеал, мечта всей жизни. И движением руки оттолкнувшись, вылетел из воды. Взмыв высоко, стал парить кругами словно орел, ожидая подругу. Она выпрыгнула из воды, подлетев, тряхнула головой, обдав брызгами. Он взял ее за руку, и пара в стремительном полете помчалась к берегу. Им не надо было говорить, они жили мгновением. Их вела любовь, и они были любовью. Их сердца бились в унисон, дыхание соединилось в блаженстве. Две половинки нашли друг друга, образовав целое. Их полет, был полетом мечты, воплощенной в действительность. Они стояли на высоком утесе и порыв ветра, подхватив, понес над коврами лугов с небесными цветами. Они слышали пение птиц и понимали смысл любви. Им был подвластен мир, они были частью его великолепия. Дмитрий первый раз не чувствовал бренности своего тела, обретя бессмертие. И в мгновение, когда появилось желание взлететь выше неба к звездам и там загореться новой планетой, раздался голос: «Просыпайтесь. На первый раз хватит». С трудом разомкнув губы, Дмитрий прошептал:
– Гад ты, Фрол! Ты мне всю жизнь испортил!
– Точно, я себе тоже самое говорил! – Засмеялся Фрол. – Одевайся, страдалец. Простудишься.
Тихим и смирным явился в дом Дмитрий, отрешенно наблюдая за приготовлением обеда. Он молчал опустошенный полностью. Но паузу нарушил Фрол:
– Страдалец! Картошку с грибами есть будешь?
– А куда рыба делась? – поинтересовался Дмитрий.
– Уничтожена мною вчера. Что я, голодать должен?! – доложил хозяин.
– Не понял?!
– Да все просто и ясно. Ты два дня спал в пещере.
– Как это? – привстал со своего места Дмитрий. – Минут пять прошло, не больше.
– Там, – не прекращая нарезку овощей, заговорил Фрол, – вечность. Она не определяется границами. Просто была заданность погружения, ты ее исчерпал.
– Стой, Фрол! – почесывая затылок, прервал собеседника Дмитрий. – По порядку объясни, что это было, наркота, глюки?
– Ни то и не другое. По моему мнению, геперборейцы развивали духовные качества человека, овладевая знаниями основ миропорядка. Став, по сути, творцами последующих цивилизаций. Эта «гора мира» функционирует по неведомым законам, и как устроена не дано понять. Можно только догадываться. Если мы дошли в технологиях до жидких кристаллов, то следующий шаг, построение схем молекулярным способом в едином монолите, так называемые нано-технологии. Питание автономное, статическое напряжение и геомагнитные колебания земли. То, что испытал ты, каким-то образом, возможно, проецировать многим пребывающим в подобном состоянии. Это не сон, скорее погружение в анабиоз. Время пребывания можно регулировать количеством воды, заливаемой в нишу. Картины счастья одна из функций горы, основная задача подготовка к переходу.
– А это что такое? – задал вопрос Дмитрий.
– Точно не знаю, но думаю, перевод индивидуального сознания, наделенного жизненным опытом, в иной план существования. Возможно, они сами создавали миры и уходили туда по своему желанию, аналогию с подобным можно обнаружить в пантеоне богов древней Греции и Рима. Отголоски своеобразных построений, существующих рядом с нами, легко найти в античной литературе.
– Подожди, – прервал повествование Дмитрий, – ты сам то, веришь во все сказанное?
– Не только верю, а готов уже уйти. Мне необходимо подобрать последователя. А что до фантазий, то запомни, больше на земле пророков не будет. Наступает эра вдохновителей. Кому надо, те поверят. А кто всю жизнь у корыта с жором проводят, посмеются. Им участь горькая уготована. Так что поезжай мил человек назад в охотничий стан, пока там панику не подняли. Подумай, а если что, возвращайся.
Дмитрий сразу принял предложение хозяина и без лишних сборов приготовился к отъезду. Фрол проводил до лодки и, оттолкнув посудину от берега, еще долго стоял, провожая гостя. Причалив к дебаркадеру, Дмитрий заулыбался. Над волнами притихшего озера неслись рулады хорового пения. Исполняли блатной репертуар, звучала классика жанра: «По тундре, по железной дороге». Солировал явно Георгич, выделяясь мощностью тембра. Дмитрия встретили ревом и, на перебой, ринулись обниматься. Вырвавшись из объятий, Дмитрий остолбенел, узрев на столе все ту же бутыль, наполненную под завязку. Показав на нее пальцем, спросил:
– Она чего, не кончается?! – и, не дожидаясь ответа, сам себе объяснил, – Это лампа Алладина, и вы ее превратили в посудину с вечным пойлом.
– Точно! – пьяненько хихикнул Николай, – И пока не выпьем джина до дна, никуда не уйдем. – И, икнув, добавил: – Это новое прочтение сказки по-русски.
– Ладно, трепаться! – Успокоил компанию Георгич. И, похлопав Дмитрия по плечу, предложил: – Садись, поешь. Небось, отощал там, с ботаником! – И, ухватив стакан, зычно грянул: «Бывали дни веселые». Компания тут же подхватила, и понеслось. Дмитрий, накладывая еды в тарелку, огляделся по сторонам, узнавая все те же лица, но несколько измененные за прошедшие дни. Сидоров порозовев, от трудов пастельных, сидел в обнимку уже с двумя дородными дивчинами, изредка от избытка тиская их по очереди. Николай, потрясенный алкогольной токсикацией, пребывал в состоянии постоянного опьянения средней тяжести. Георгич с Санычем, бойцы закаленные, только вошли в рабочий ритм, орлами поглядывая на окружающих. Ну а девчонки, явно не обделенные мужским вниманием, светились удовольствием. «Вот оно, простое человеческое счастье», – отметил про себя Дмитрий и, вспомнив все недавно испытанное, не выдержав, громко засмеялся. А на вопрос Саныча: «Ты чего?», сквозь смех ответил: «Небо с болотом сравнил», и, заметив удивленные глаза, успокоил: «Кайф!».
К вечеру, распаленные весельем, пошли купаться. Молодежь, раздевшись до гола, прыгала и плескалась. Только Георгич с Санычем, сидя на пригорке, умиленно поглядывали на ярмарку тел, изредка перекидываясь репликами типа: «Галька достойная девка! Да и Валька ничего!». Митька, поддавшись общему веселью, с удовольствием возился в воде с объемными женскими телами. С Сидоровым они подкидывали девок, играя в глубинные бомбы. Только однажды Дмитрий обронил никому не понятную фразу: «Если попал в болото, не пыжься и не дуйся на его обитателей».
Нарезвившись вдоволь, собрались, как выразился Георгич, на «вечерний чай». Выкатили ведерный самовар, баранки и ватрушки, с медом и вареньем, принялись очищать организм, правда, чередуя безвредную жидкость с порцией алкоголя. Пели лирическое. Особенно хорошо выходила «Сняла решительно пиджак наброшенный». Здесь уже солировали дамы. Вкладывать столько эмоций в подобный сюжет, могут только женщины пережившие подобное. Расходиться стали темной ночью. Дмитрий даже и не заметил, как к нему в номер проникла Надя, девушка со знатной грудью и великолепными бедрами. Оценив достоинства доставшегося богатства, Дмитрий счел идиотством отказываться, назвав даму персиком, обнял незваную гостью.
Утренний распорядок объявил зычный голос Трифона. Сначала завтрак, а затем запланированный поход за грибами на приз лесничества. В кают-компании Дмитрий подсел к Геогичу:
– Я тут подумал, на досуге, хочу на месяц задержаться. Мне здесь бальзам на душу. Заплачу лесникам баксов пятьсот, поживу у Фрола, ну а припасы они мне подкинут.
Георгич внимательно посмотрел на собеседника:
– Смотри, лес затянет. На моей памяти подобное бывало, срубили избу в глуши и одичали, послав к едрене фене все человечество. А хотя тебе видней! Еще вопрос, где лучше?! Дерзай, Дмитрий! Я сам, если честно, к старости сюда переберусь. Ей Богу!
– Ну и чудненько! – поблагодарил Дмитрий, подхватив под руку Саныча, что-то зашептал ему на ухо.
Лодка причалила к пристани и Дмитрий, сложив ладони рупором, зычно позвал:
– Фрол, где ты?! Встречай подопытного! – послушав эхо, Дмитрий обречено изрек: – А в ответ, тишина и не видно ни зги. – И принялся самостоятельно выгружать припасы, перетаскивая в избу. За полезным занятием не заметил появления хозяина. Фрол, стоя в стороне, подождал, когда гость затащит последний мешок, и только после этого объявил:
– Зверь ты в работе!
– Спасибо за помощь! – смеясь, подытожил Дмитрий. – Ну вот, Фрол, прибыл для дальнейших экспериментов. Времени куча, так что можешь начинать подготовку.
– Ладно, уговорил. – Сразу согласился Фрол, и скорым шагом направился в дом, позвав на ходу: – Следуй за мной. Пожалуй, преступим.
Дмитрий сорвался с места, догнав хозяина у входа в расщелину, попридержал за рукав:
– Да погоди ты! Я еще толком и не понял, что делать надо.
– Слушай, Дмитрий, – вкрадчиво начал объяснять учитель, – не знаю как, но думаю, гиперборейцы обучались познанием множественности вариантов возможного развития человеческой жизни. Им не надо было забивать голову науками, базирующимися на измерении и изучении свойств материи. Их технология могла виртуально проецировать погруженному в анабиоз человеку упущенные варианты неосуществленных жизненных путей. Учитель, находящийся в таком же состоянии, мог присутствовать при явленной проекции, корректируя, или скорее объясняя, происходящее. Память и знание, полученные в результате обучения, после пробуждения остаются. Ты способен осознать себя в различных ипостасях своего существования. В конечном итоге ты реализуешь все свои возможности, обретя единственно правильный путь, который и есть твоя сущность. – Заметив, что Дмитрий с начала лекции стоит, как истукан, не мигая, попытался успокоить: – Не бойся, мне тридцать вариантов изменения пришлось прожить, пока не понял. И не забывай, у меня советчиков не было! Я чуть от страха не крякнул. А ты не один. Так что вперед, студент!
И опять лабиринтами они проникли в пещеру. На этот раз малиновым светом с желтыми вкраплениями переливались стены, а сфера потолка пульсировала гибкой спиралью. Фрол подошел к стене и, задвинув какой-то блок, открыл нишу с углублением вроде склепа. Затем, набрав воды, аккуратно вылил в ложе, внимательно определяя уровень с черточками на дне. Дмитрий, наблюдая за манипуляциями, непременул поинтересоваться:
– А это для чего?
– Не знаю. – Искренне пожав плечами, ответил Фрол. – Только так оно действует. А ризки, фиксируют продолжительность процесса и количество вариантов. Вот сейчас, после полива, появятся растения вроде мха или грибов. Именно они ответственны за вывод из организма токсинов и обогащение наших клеток кислородом, выделяя вещества способные погрузить нас в анабиоз. А по истечению означенного времени и разбудить. В естественной флоре подобных растений не существует. Как включается механизм воздействия, понятия не имею. Я тебе уже говорил, мне кажется, он построен на молекулярно-кристаллическом уровне и аппарат сама скала.
Дмитрий, заговорщиски понизив голос, прошептал:
– А ты не боишься, что кто-нибудь найдет пещеру?
– Ах да, – спохватился хозяин, – совсем забыл! Система охраны. В пещеру не то, что посторонний человек не войдет, даже зверь. Мышь, да что там мышь, муха попасть не может. В каждом отдельном случае включается избирательный, индивидуальный метод защиты. Или ультразвуковые сигналы, или блокировка визуальных каналов, не знаю. Но только по каким-то причинам меня пустили, да и тебя выбрали тоже. Ты кто по профессии?
– Да, в основном, барменом двадцать лет отработал. – Почему-то засмущался Дмитрий.
– Вот видишь, наверно там с барменами проблема! – явно съязвил Фрол и, заглянув в нишу, заметил, что мох, плотным ковром покрыл ложе. – Ну, что?! пора! Раздевайся, познавай вечность!
– А ты? – почему-то испугался Дмитрий.
– Да не сомневайся! С тобой буду. – Показав рукой на второе ложе, объяснил: – Мы с тобой, головами соприкасаясь, вместе твою жизнь проживем.
– Ну ладно! – успокоился ученик и, раздеваясь, уже весело, спросил: – А чего мне надо делать?
– Вот главное! – Фрол на секунду задумался. – Необходимо вспомнить жизненную ситуацию, или человека, или даже предмет, который, по твоему мнению, мог изменить жизнь, развернув течение в другую сторону.
– Этого у меня сколько хочешь. Только скажи, в каком периоде копаться? – спросил Дмитрий.
– Ну, скажем, относительно сознательном, – Порекомендовал Фрол, залезая в нишу.
Дмитрий незамедлительно последовал примеру, расположившись в другом углублении. Вода была теплая, а нежное прикосновение мха слегка щекотало тело. Он хихикнул, устраиваясь по удобнее.
– Ну, давай, рассказывай, – попросил Фрол. И Дмитрий, глубоко вздохнув, принялся вспоминать историю, которая, по его мнению, могла кардинально изменить жизнь.
– Сначала стоит рассказать предысторию, а то сложно понять ход событий. Семья моя состояла из матери и двух братьев. Младшим по возрасту был я, с разницей в пять и семь лет. Ютились мы в однокомнатной квартире. Сейчас, с позиции прожитых лет, мне ясно, что особой любви между нами никогда не было. Причиной являлось наличие разных отцов у каждого из братьев. И, соответственно клан родственников, принимавших в свое окружение только близких по крови. И в семейном раскладе только у меня не было даже номинального папаши, ибо, являясь плодом безрассудной любви, даже в метрике был записан на мать. Подобный инцидент обрек меня на статус «бедного родственника» с рождения. – Дмитрий на секунду прервался, чувствуя возникновение легкого запаха, с привкусом мяты и чего-то еще очень сладкого. Голова закружилась, и время воспоминаний ожило. Растворенные в прошлом события, поглотили, выплеснув переживания и ощущения забытого времени. Заговорили действующие лица тех событий, и Дмитрий исчез, растворившись в мальчике Мите, двенадцати лет отроду.
Открывая дверь, вошел в квартиру своего детства. И, бросив портфель, забежал в комнату. За столом сидел старший брат, старательно выписывая что-то из раскрытой книги в толстую тетрадь. Не поворачивая головы, лениво приказал: