Ларденгрод

Форинвальд резким движением вырвал из рук тана сияющий ключ и завернул его в черную бархатную ткань. Ульфредин заморгал, из глаз его покатились слезы.

– Как и обещал, я дам вам манускрипт, написанный Вельдом Седоруком. В нем вы сможете подробнее узнать о том, какую силу их клан укрыл в простых, казалось бы, игрушках. Истинные реликвии коварны, мой господин. Зрение, это не самое большее, из того, что они могут у нас забрать. Ключ я пока оставлю у себя, теперь он для меня опасен менее всего. Я постараюсь тщательнее изучить его и если что-нибудь обнаружу, незамедлительно сообщу вам.

Ульфредин вытер глаза, и наконец, когда жжение в них ослабло, обратился к магу:

– Ты не сказал, самого главного. Этот ключ. От чего он? Если это древняя реликвия Седоруков, то что он открывает? Сокровищницу в руинах Сапфировых Чертогов?

– Боюсь, сейчас мне нечего вам рассказать. За более чем семь сотен лет исследований я впервые так близко подошел к изучению подобного артефакта. И вы видите, к чему это привело, – Форинвальд поднес руку к глазам.

Ульфредин посмотрел на маленького сморщенного мага. И в этот миг ему стало так жаль этого старика. Тот стоял в углу палатки возле выхода и дрожащей рукой прикрывал отныне бесполезные глаза. Тан рассердился на себя за то, как обошелся с ним. Он подошел к рунотворцу, взял его за плечи и крепко обнял. Через несколько мгновений, отстранившись, тан посмотрел в белесые невидящие зрачки старика и произнес:

– Ты не заслужил тех слов, что я обрушил на тебя, почтенный Форинвальд. Я прошу твоего прощения. Не знаю, стоило оно того иль нет. Но я ценю твою самоотверженность. Ты один из самых нужных мне спутников в этом походе. И я прошу тебя беречь себя. Достигнув Снежного Предела без рунотворца, мы погибнем.

Тан вышел из палатки. Форинвальд еще минуту стоял неподвижно, а после, вздохнув, направился к столу. Под ногой хрустнул осколок стекла и рунотворец остановился. Покачав головой, он вернулся ко входу в палатку. Отыскав на ощупь метлу, старый гном принялся выметать из палатки заполонивший ее хлам.

* * *

Воздух был пропитан нестерпимым запахом мокрой псины. Скорвид с трудом разлепил один глаз. Сквозь пелену, застилавшую взор, он едва смог разобрать какое-то движение. Второй глаз открыть не удалось, но судя по боли в этой части лица, досталось ему изрядно. Гном попытался пошевелить пальцами. Это у него получилось. А вот с ногами и руками дело обстояло хуже. По ощущениям, его тело словно стянули стальными обручами. В плечах и выше колен нарастали боль и жжение.

Когда его взор хоть немного прояснился, скаут осознал, что привязан стволу высоченной сосны. Перед ним предстала следующая картина: Две дюжины высоких тварей могучего телосложения сидели в широком кругу вокруг его костра и передавали друг другу по очереди окровавленный козий окорок. Морды у тварей походили на собачьи, как и форма их ног. Их тела под серой и черной шерстью бугрились мышцами. Одеты они были в легкие доспехи из вываренной кожи, а позади каждого из них торчало длинное копье из темного дерева.

Это были валкары. Он все-таки попался. Сказать, что гном был обескуражен, значило не сказать ничего. За всю свою жизнь он лишь раз попадался подобным образом. Только тогда он был еще безбородым юнцом, а в плен его взяли опытные головорезы. Но сейчас он так просто был схвачен какими-то полудикими собаколюдами! Скорвид испытывал смешанное чувство стыда, злости и страха. Но боялся он не смерти и не боли. У него внутри все холодело от мысли, что следы, оставленные им на снегу, могут вывести валкаров на лагерь его собратьев у реки. Однако дикари, казалось, нисколько не интересовались ни следами, ни даже вещами старого скаута. Медвежья шкура небрежно висела на сломанных ветвях кустарника, а походная сумка была разорвана и ее содержимое было разбросано неподалеку от костра. Арбалета нигде не было видно. Скорвид стиснул зубы. Одна мысль, что какая-то грязная тварь будет трогать руками его драгоценный Многострел, приводила гнома в неописуемый ужас.

В этот момент раздалась лающая речь, и один из валкаров, покрытый черной как ночь шерстью, встал и вышел из круга. Скорвид попытался притвориться, будто он все еще без сознания. Валкар подошел к связанному гному и, оскалившись, крикнул что-то своим собратьям. Затем он обернулся к гному и приблизил морду почти вплотную к лицу Скорвида.

– Ты не спать, – проскрежетал он.

Скаут удивленно открыл единственный послушный глаз и посмотрел на валкара.

– Хах, Ауф прав! – пролаял валкар. Его лицо снова исказилось в диком оскале, который, видимо, заменял ему улыбку.

– Ты говоришь? – хриплым от жажды голосом спросил Скорвид.

Валкар, которого, судя по всему, звали Ауф, грозно зарычал, придавив гнома к дереву могучей когтистой рукой.

– Ты думать, мы дикарь? Ты считать себя умнее чем валкар? – рычал Ауф, обдавая Скорвида невероятным смрадом из пасти, – Конечно, ты так думать. Ты есть маленький человек. А человек всегда быть враг для валкар. Наш вождь велеть не убить тебя пока. Вождь мудрый. Его зовут Вокхог. Ты показать уважение, когда говорить с ним.

Ауф развернулся и уверенно направился к собратьям. Он подошел к черношерстному поджарому валкару, шепнул ему что-то на ухо, и тот, в свою очередь, что-то ответил Ауфу. Затем небольшой валкар расчесал одной рукой торчащую на загривке шерсть и скомандовал что-то резким гортанным голосом.

Двое собаколюдов внезапно сорвались с места и, подскочив к Скорвиду, перерезали веревки короткими кремниевыми ножами. Когда путы ослабли, гном попытался устоять на месте, но затекшее от нескольких часов бездействия тело совершенно не слушалось. Валкары успели подхватить скаута прежде, чем тот рухнул на землю, и под руки потащили его к костру. Только сейчас Скорвид понял, как сильно болит его тело. Одно колено не гнулось. Пальцы на правой руке, скорее всего, были выбиты. На лице ощущалась корка засохшей крови. Рубашка была разорвана на плече и под ней виднелась запекшаяся кровь. Тем не менее гному очень повезло. С начала этой вылазки Скорвид много раз прокручивал в голове возможные варианты развития событий при встрече с собаколюдами. И ни один из них, в его представлении, не заканчивался так хорошо, как случилось на самом деле. Он был жив, а значит, его жизнь была в его руках. Хоть и не всецело.

Гнома повалили на почерневший от грязи снег. В этот момент из чащи появились еще валкары. Их было больше, чем тех, что сидели у костра. Всего за пару минут прогалина была полностью заполнена разношерстной толпой человекоподобных псов, а они все продолжали выходить из глубины леса. Скорвид насчитал две сотни, прежде чем сбился со счета.

Вернулся Ауф и грубо схватив скаута за ворот, развернул его лицом к небольшому, и судя по всему, важному валкару, с которым до этого шептался. Шерсть его была серой, как пепел. Он значительно уступал по силе большинству присутствующих собратьев. Однако было в его ярко-серебристых глазах что-то неуловимое, что заставляло чувствовать к нему уважение.

– Я Вокхог, – раскатисто пробасил он, – Ты сидеть на моя земля.

Скорвид молчал и хмуро смотрел на вождя валкаров, пытаясь понять, как ему следует вести себя в этой ситуации.

– Зачем твоя прийти сюда? – спросил гнома Вокхог.

– Я пришел сюда с одной единственной целью, – Скорвид говорил медленно, стараясь подбирать слова и произносить их максимально понятно, – Найти союзников для своего народа.

Валкары в один голос завыли и залаяли. Некоторые повскакивали с мест и забрызгали гнома слюной, выкрикивая что-то на своем грубом языке. Вокхог сохранял спокойствие и все так же пристально смотрел на Скорвида. Потом он поднял руку ладонью вверх и шум стих. Вождь встал.

– Ты пришел сюда искать друзья? – Вокхог покачал головой, – У люди здесь нет друзья. Люди находить здесь только смерть.

Вождь кивнул стоящему позади гнома Ауфу, и тот поднял Скорвида за ворот и выхватил из-за пояса грязный кинжал.

– Стойте! Подождите! Почтенный вождь! – закричал гном.

Ауф уже занес кинжал для удара и посмотрел на вождя, ожидая команды. Вокхог глядел на Скорвида с тем же беспристрастным выражением.

– Ты можешь говорить. Только быстро. Мы уважать слова перед смерть.

– Посмотри на меня, великий вождь. Разве я похож на человека? Да, на первый взгляд отличий мало. Внешне нас выдает лишь рост и сила. Однако присмотрись, о мудрый вождь! Я гном! Принадлежу к народу камня. Прошу тебя, не делай поспешных выводов. Узнай нас получше, прежде чем решать, друзья тебе мы, иль враги.

Вокхог отвернулся и уверенным шагом направился прочь от костра. Ауф продолжал держать гнома в воздухе, готовый в любой момент вспороть ему живот. Скорвид зажмурился и сжался, в любой момент ожидая смертельного удара.

– Герн ойс нассен, Ауф! – донесся голос удаляющегося вождя.

Когтистая лапа валкара отпустила ворот гнома и тот снова повалился наземь. Все тело охватила тупая боль, но он был жив. Сейчас лишь это было важно.

Скорвид поднял взгляд наверх и увидел над собой ухмыляющуюся морду Ауфа.

– И что теперь? – спросил гном.

– Наш вождь мудр. Ты быть живой и дальше. – ответил здоровенный валкар, – Сегодня. – добавил он подумав.

* * *

Ульфредин стоял на краю обрывистого берега, вдыхая холодный утренний воздух, и наблюдал, как гномы оттаскивали лодки к воде. Наконец-то можно было приступить к погрузке. Для этого все было готово. Узкий песчаный берег, был полностью завален всевозможным скарбом: мешки с одеждой, свертки съестных припасов, оружие, детали от телег и прочими, необходимыми в походе вещами. Гномы трудились в две смены, не покладая рук. При этом их энтузиазм нисколько не утихал. Наоборот, казалось, чем ближе становился Снежный Предел, тем с большим рвением они принимались за работу. Прогуливаясь прошлым вечером по лагерю, тан замечал, как гномы радостно делились друг с другом своими планами. Каменщики уже провели пару собраний, обсуждая эскизы для первоочередных строительных работ. Готовились годные к работе инструменты, негодные, чинили или заменяли. Женщины занимались шитьем. Все, собранные за время похода шкуры, теперь использовались для изготовления более теплой одежды, без которой, судя по рассказам принца, в Переделе делать было нечего.

К тану подошел Гройн.

– Мастер-скаут до сих пор не появлялся, повелитель. – мрачно сказал он. – Лазутчики обследовали весь западный берег Безымянной и северный пролесок у самых гор. Нашли только следы, которые мастер Скорвид оставил по дороге на восток. Но ничего, что могло бы указать на его возвращение.

– Спасибо, Гройн. – сухо ответил Ульфредин. – Пусть продолжают наблюдение за восточным берегом. Если что-то обнаружат, я хочу узнать об этом немедленно.

– Да, мой тан. – поклонился Гройн и направился прочь.

Ульфредин спустился с холма и прошел по песку до воды, где квартирмейстер каравана Дервульф раздавал гребцам последние указания.

– Старайтесь забирать немного левее, иначе вас снесет течением . На том берегу, после разгрузки немного передохните и гребите назад. После трех-четырех ходок вас сменят. – наставлял он молодых крепких гномов, выстроившихся вдоль приготовленных к спуску на воду лодок. – Вопросы есть?

– Нет, – вразнобой ответили гномы и потащили лодки в воду.

Днища тихо зашуршали по серому песку. Достигнув воды, лодки бодро закачались на волнах.

Ульфредин остановился рядом с Дервульфом и скрестил руки на груди.

– Как быстро мы сможем переправиться, почтенный квартирмейстер? – спросил он толстого рыжебородого гнома.

– Будем работать в несколько смен. Слава предкам, рук у нас хватает. На ночь, конечно, придется прекратить ходки. Но с первыми лучами солнца снова возьмемся за работу. Думаю, это займет два-три дня, не больше.

– Это слишком долго. – покачал головой тан. – Почему мы не можем перевозить вещи ночью?

– Мой тан, ночи здесь очень темные. А течение у рек с наступлением темноты всегда коварнее дневного. Гномы, конечно, могли бы ориентироваться по кострам на этом берегу, но это все равно рискованно. Их может отнести далеко в сторону. Не хотелось бы посылать поисковые отряды, тем самым задерживая переправу. – ответил квартирмейстер.

– А что, если на том берегу тоже будут гореть костры? Так гномы не должны сбиться с пути.

– Да, но костры нужно поддерживать, а для этого кто-то должен постоянно находиться там.

– Верно, – с улыбкой сказал тан. – Поэтому найди сенешаля и скажи ему, что мне нужен десяток гвардейцев.

Дервульф сначала растерялся, а потом нерешительно улыбнулся.

– И как я сразу не подумал вам такое предложить? Я мигом найду Гройна, повелитель. Не волнуйтесь, мы доставим десять солдат с продовольствием на тот берег, следующей ходкой!

– Не десять, Дервульф. – проговорил Ульфредин.

– Но, вы же сказали… – возразил было гном.

– Одиннадцать. – перебил его тан. – С ними отправлюсь я.

* * *

Через два часа тан Ульфредин провожал взглядом лодки, отчалившие обратно на западный берег, за следующей партией груза. Гвардейцы распаковывали то немногое, что было выгружено с двух первых ходок. Четверо начали ставить палатки, один развел костер и занялся приготовлением обеда, а остальные оттаскивали вещи подальше от берега.

Тан обернулся и неторопливо пошел прочь от реки. Воины, возившиеся с его шатром, внимательно посмотрели ему вслед, пожали плечами и продолжили свое занятие. На этой стороне берег был не такой высокий и обрывистый. Он полого поднимался от самой воды и плавно переходил в поросший колючим кустарником холм. Ульфредин поднялся на его вершину и посмотрел на открывшийся перед ним вид.

Погода стояла тихая, предвещавшая дождь. Туман отсутствовал, что было редкостью для этих мест. И перед таном распростерлась широкая безлесная равнина. Покрытая серо-зеленой травой земля уходила вдаль, замыкаясь темной полосой горной гряды. Справа на горизонте виднелся лес, за которым, судя по картам Касгарда, располагался город Лестран. А слева во всем своем величии возвышались Гранитные горы. Нижняя их часть была темна и скалиста, а пики укрывались под белоснежными шапками снега. У подножия южного отрога гор приютился небольшой лес. Он был продолжением той сосновой рощи, которую гномы использовали при заготовке дерева для лодок.

Вдруг глаза тана уловили, как от леса отделилось небольшое темное пятно. Оно постепенно вытягивалось и, спустя пару минут, больше походило на змею, медленно ползущую по направлению к берегу реки. Ульфредин как следует всмотрелся в странный объект, силясь разглядеть его получше. И тут он понял. Это пятно не что иное, как большой отряд людей, быстро марширующий к месту высадки тана и его крошечной свиты. «Нет, конечно же, это не люди», – подумал владыка гномов.

Ульфредин бросился к лагерю. Гвардейцы с удивлением вскочили и вышли навстречу своему тану.

– Мой господин, – произнес один из солдат, – Что-то стряслось?

– Да, черт возьми! – сказал Ульфредин. – С севера сюда идет большой отряд. Сотни две, не меньше.

– Это люди, мой тан? – спросил другой воин, застегивая на плече лямку нагрудника.

– Люди не живут в этих краях, – угрюмо молвил старый тан. – Похоже, что сюда идут валкары.

Гвардейцы ошарашенно уставились на своего господина.

– Гмм, господин, вы уверены, что это именно они? – спросил солдат, наконец совладавший с нагрудником.

– Больше некому здесь быть. Принц Лоссар рассказал мне все, что знал об этих землях.

– Мы должны предупредить остальных! – воскликнул самый крупный из воинов и торопливо пошел в сторону сложенных в кучу вещей.

– Приготовьтесь, – сказал Ульфредин солдатам, – Подкрепление с другого берега вряд ли успеет нам на помощь.

В этот момент крупный гном подул в рог и сигнал гулко огласил долину. Спустя мгновение, с севера послышался, словно насмешливый ответ, протяжный вой, похожий на волчий. Гномы на западном берегу засуетились. Дервульф спешно командовал спуском на воду едва достроенного плота. Было видно, как гномы в кольчугах и шлемах грузились в лодки, а на плот забирались сразу две дюжины гномов. Но они при всем желании не смогли бы успеть на помощь своему тану, так как из-за холма уже показались первые силуэты человекоподобных созданий. При виде гномов они снова истошно завыли и ускорили шаг. Гномы с мрачной решимостью достали топоры и щиты, и выстроились шеренгой навстречу приближающимся валкарам.

* * *

Скорвид плелся, устало перебирая ногами, окруженный полчищем собаколюдов. Его руки были связаны на уровне груди, а другой конец веревки, словно поводок, держал шедший слева от него Ауф. Лес уже остался позади, и теперь они шли по открытой холодным ветрам серо-зеленой равнине. Валкары перекрикивались между собой, время от времени воинственно подвывая.

Несмотря на то, что старый скаут замерз, проголодался и жутко устал, он все же постоянно наблюдал за этими созданиями, подмечая важные, на его взгляд, особенности их поведения. Например, среди всей толпы валкаров он не увидел ни одной женщины. Все, кто его окружал, были рослыми и здоровыми самцами. Их физическая форма говорила об их молодости и регулярных тренировках. В то же время их кожаные доспехи не несли на себе следов серьезного ремонта и прочих признаков интенсивного использования. Из этого следовало, что эти валкары вряд ли знают, что такое настоящий бой. Но это не мешало им храбриться уже второй день пути.

Ауф молча шел рядом с гномом, иногда оглядываясь по сторонам. Вождя поблизости не было видно.

– Вокхог идет с нами? – спросил Скорвид могучего валкара.

Ауф удивленно посмотрел на гнома, словно уже забыл, что тот способен говорить.

– Вождь всегда идти во главе стаи, – оскалившись, ответил он.

– Вот как? У моего народа обычай в точности такой же. – проговорил скаут.

– У твой народ есть вождь?

– Мой народ ведет самый могучий вождь, которого я знал.

– Твоя не знать Вокхог, – ухмыляясь, сказал валкар. – Вокхог – вождь вождей! Он из выводка Лахарфа, короля всех валкар! Когда-то мы править эти земли и земли на юг. Племя острых ушей жить на запад. Мы иногда торговать и никогда не воевать с ушами. Так быть долго. Потом из плохой земли к нам идти люди, – последнее слово валкар словно выплюнул. – Они хотеть прогонять нас с наша земля. Мы не хотеть уходить. Тогда люди нас убивать. Лахарф дать им бой и убить много из них. Но их быть больше, и у них быть оружие из хорошая сталь. Мы не иметь такого. Как только прийти люди, уши перестать торговать с валкар. Тогда Лахарф увести нас в долину снегов. Кровожадный люди идти за нами и хотеть убивать нас всех, даже жен, щенят и старых псов. Лахарф дать им последний бой на берег этот река. Он убить всех маленький вождь среди человек. Большой человек-вождь испугаться и уйти отсюда. Много могучий валкар умереть от ран в тот день. Но мы помнить их подвиг и чтить их выводки. Любой валкар, который идти здесь, – Ауф обвел когтистой рукой марширующих собаколюдов, – Умереть за свой вождь в любой миг их жизнь. Все валкар быть рады так сделать.

Ауф замолчал. Скорвид шел дальше осмысливая все, что рассказал ему собаколюд. При всей свирепости этих созданий их можно было понять. Скаут не сомневался, что валкар говорит правду. Такие племена, неважно какой расы, живущие в полной изоляции от окружающего мира, практически не способны на ложь. Они просто не видят в ней смысла. Зачастую лишь верное плечо соплеменника может спасти в трудную минуту. Их жизнь проста и сурова, как и земля, на которой они живут.

– Мой повели… вождь для моего народа значит не меньше, чем для тебя Вокхог – начал Скорвид.

Ауф издал презрительный смешок и тряхнул веревку так, что гном едва не покатился по земле.

– Я говорю правду, – сказал Скорвид. – Его зовут Ульфредин, и он один из вождей древнего города, в котором мы все раньше жили.

– Где ваш город? – лениво зевнув, спросил Ауф.

– Наш город был построен под горами, вроде этих, – гном кивнул головой в сторону нависшей над равниной темной громады.

– Вы жить во тьма узких пещер? Я теперь понимать, почему ты такой маленький. – усмехнулся валкар.

– Наши, как ты выразился, пещеры были просторны и светлы. Огромные залы были высечены в недрах гор и длинные широкие тоннели соединяли их между собой. Арзалитовые кристаллы мы использовали для освещения города. Его яркие желтые лучи проникали в самые темные закутки подземных чертогов, равномерно и мягко рассеивая свет на всех ярусах жилых и торговых кварталов.

– Какие залы? Я не знать такого. Мы не жить под горы. Зачем сидеть под горы, когда можно жить на земля, охотиться и забираться на высокий скалы?

– Некоторые гномы, из других кланов, разделили бы твои взгляды. Иные города моего народа возвышаются над землей на недостижимых высотах. Настолько высоко, что облака проплывают под ногами, когда пересекаешь один из тысячи мостов Белернаса. В этой сияющей выси царствуют лишь звезды. Порой их россыпь можно углядеть и днем.

Скорвид посмотрел на валкара и обнаружил, что тот слушал его уже с нескрываемым интересом. Затем опомнившись, Ауф тряхнул головой и отвернулся.

– Зачем так высоко? – спросил он. – Твой народ странный. То вы лезть в темный глубина земли, то забираться на самый верхушка гор. Вы ненавидеть ровный земля?

– Нет, мы не испытываем неприязни к жизни на открытой местности, – ответил Скорвид. – Но сердцам нашим ближе горы. Будь это бесконечные подземные пещеры, или пронзающие небо пики, мы всегда испытываем истинное счастье находиться среди них.

Дальше они шли молча. Скорвид оглянулся и сквозь неровный строй валкаров увидел, как сосновый лес остался далеко позади, уже укрытый легкой дымкой. Вдруг по холмистой равнине прокатился низкий рев походного рога. Затем идущие впереди валкары протяжно и омерзительно взвыли. Старый скаут понял, что караван его собратьев был уже рядом. Но гном не переживал за сородичей. Они должны быть в безопасности, на другом берегу реки. За то время, что он провел в разведке и плену, гномы успели бы переправить лишь часть вещей и провизии. Когда валкары переходили вершину холма, он силился разглядеть, что-либо на востоке, за рекой, но собаколюды теперь шли заметно плотнее. Лающие вопли вокруг теперь раздавались все чаще. Скаут же старательно продумывал возможные варианты побега. Если его собратья снова узнают, что он провалил вылазку, то его репутации знаменитого следопыта конец.

Отряд валкаров, тем временем, перевалил через пологий холм и остановился. В небе над равниной мрачно нависали тучи, грозя вот вот извергнуть на землю потоки вод. Расталкивая валкаров, из головы отряда вернулся самый рослый собаколюд из всех, которых видел скаут. Он был в три раза больше самого крупного гнома. Его шерсть была желтоватой, с темными пятнами, и под ней по всему телу виднелись шрамы самых разных размеров и форм. Увидев гнома, здоровяк гаркнул что-то на своем языке:

– Вокхог Асх хаварр, из хас весте Ауф!

В этот момент Ауф как-то странно посмотрел на Скорвида. Скаут заметил в маленьких темных глаза его тюремщика едва различимое сожаление. И в следующий миг, собаколюд схватил его за ворот и потащил сквозь расступившуюся перед ними толпу валкаров.

* * *

По стене из десяти ростовых щитов начинал барабанить холодный дождь. Поднимался ветер и усиливающиеся потоки дождя залетали гномам в забрала, заливая глаза. Но те стояли недвижимо, словно каменные изваяния предков. Перед ними широким полукругом выстроилась толпа диковатых созданий. Крупнее гномов по меньшей мере в два раза, они легко передвигались на полусогнутых лапах. В могучих когтистых руках они держали дубины и копья. У некоторых валкаров из-за спин виднелись перевязи с короткими легкими дротиками. Их собачьи морды были оскалены, а в глазах читалась звериная ярость.

Ульфредин стоял позади шеренги из десятка гвардейцев и старательно затачивал лезвие боевого топора. Со стороны другого берега раздался низкий рев боевого рога. «Должно быть, старина Гройн подошел с собранной дружиной» – невесело подумал тан. А что было толку? К тому моменту, как плот с подкреплением пристанет к берегу, от нас только ошметки останутся. Это даже при том, что плот успешно доплывет, не развалившись посреди реки.

Валкары выстроились на расстоянии примерно трехсот футов от тана и его маленькой дружины. Несмотря на нарастающий шум дождя, из толпы собаколюдов доносились неразборчивые вопли, похожие на команды. Внезапно их ряды расступились, и вперед по направлению к гномам вышли трое – два валкара и некто поменьше, похожий на гнома. Первый серый валкар был невысокий и сухопарый. На нем был черный кожаный нагрудник, а голову венчало некое подобие короны, тускло отливающей серебром. Второй валкар был крупнее. Его тело покрывала черная шерсть, и в руках он держал толстую веревку другой конец которой связывал руки гному.

Сердце Ульфредина упало. В грязном, избитом, хромающем гноме он узнал своего друга и побратима. Его затрясло от ужаса и гнева. Бросив на землю точильный камень, тан растолкал гвардейцев и зашагал навстречу троице, едва не переходя на бег.

– Скорвид! – взревел Ульфредин. – Брат мой! Посмотри на меня! Что эти твари сделали с тобой?

Скаут ведомый Ауфом, не веря своим глазам, смотрел на жалкий десяток гномов и их тана, оказавшихся на этом берегу реки. Скорвид хотел побежать навстречу тану, но Ауф остановился и натянул поводок, одергивая гнома назад.

– Ты стоять здесь, – рыкнул на него валкар.

Ульфредин приблизился на расстоянии сорока футов и встал в боевую стойку. В правой руке он держал тяжелый боевой топор, а левой вынул из-за пояса короткий широкий кинжал с зазубренным лезвием.

– Мой тан! – крикнул Скорвид. – Опустите оружие, прошу вас! Эти валкары не хотят никого убивать. Они будут говорить с вами!

Ульфредин переводил полный ярости взгляд с валкара на скаута, раздумывая что можно предпринять для спасения друга. В этот момент сзади послышалась тяжелая поступь двух десятков окованных сталью сапог. Нагнав тана, гвардейцы снова выстроили стену щитов между своим правителем и собаколюдми. Тогда примерно две дюжины валкаров отделились от общего отряда, рыча и лая, подбежали ближе к своему вождю и застыли неподалеку за его спиной, держа наготове дротики. Ульфредин снова вышел вперед, уже не поднимая оружия, но и не выпуская его из рук. Серый вожак валкаров медленно прошелся взад-вперед перед гномами, не отрывая взгляда от их предводителя.

– Ты есть вождь маленький людей? – спросил он низким рыком.

– Это кого ты сейчас человеком назвал, шелудивый пес? – брызжа слюной, прокричал тан. – Ты хоть представляешь, с кем ты сейчас говоришь? Я тан Ульфредин Камнебород, повелитель третьего клана Берегонда! А ты осмелился пленить моего подданного и измываться над ним, ведя на поводке, как зверя! За это я всех вас посажу на цепь, как и должно поступать с дикими шавками!

При этих словах, тан словно увеличился в размерах. Его лицо потемнело, голос зазвучал раскатисто, а плечи стали заметно шире.

– Иди сюда, собака, и встреть свою жалкую судьбу на острие моего топора! – заревел Ульфредин, вскинув над головой топор.

В рядах валкаров раздались нестройные выкрики и кличи. Они рычали и скалились, изнывая от желания разорвать в клочья ненавистного гнома, посмевшего повысить голос на их предводителя. В то же время их обескуражила метаморфоза, произошедшая с этим маленьким бородатым воином.

Ауф наклонился к Скорвиду и сказал:

– Если бы остальные знать ваш язык, – валкар кивнул на толпу позади них. – Вас бы уже доедать.

Гному нечего было возразить и он понимающе кивнул.

В это время, серый валкар смерил тана гномов тяжелым взглядом и произнес:

– Ты говорить слова, отравленный гневом. Ты оскорблять нас. Но я понимать, почему ты так делать. Ты бояться за твой друг. Бояться, что мы сделать с ним. Но ты поступить так же, будь ты на наше место, – валкар развел руки в стороны и подошел ближе к Ульфредину, – Но ты не быть на наше место, повелитель клана Ульди. Сейчас ты стоять на наша земля. Ты и твой племя чужак здесь, что прийти в наш край с железо в руках. Я Вокхог, вождь Большой Стаи. И я не пустить тебя в мой край.

Ульфредин все еще тяжело дышал. Воздух шумно вырывался из его ноздрей. Он все еще держал топор над головой, словно позабыв о нем. При этом рост гнома, постепенно становился прежним. Наконец тан опустил оружие и, поставив его на землю топорищем вниз, оперся на рукоять.

– Значит Вокхог? Так тебя зовут? – крикнул он валкару.

Тот медленно кивнул, не отрывая взгляд от гнома.

– Хорошо. Ты хочешь говорить? Тогда прикажи своему псу развязать руки моему другу и отпустите его. Вот тогда мы с тобой поговорим.

Вожак валкаров усмехнулся и, развернувшись, отошел к здоровенному валкару с гномом на поводке.

– Ты придти к нам с железо, рубить наш лес, топтать наша земля, посылать к нам лазутчик. А теперь ты что-то требовать от нас? Пока мы с тобой говорить долго, как ты хотеть, твой народ прийти из-за река и пролить много крови валкар. – Вокхог посмотрел на Ульфредина немигающими желтыми глазами, а затем продолжил, – Я не допустить это. У тебя здесь есть воин. – кивнул валкар на гвардейцев, – Я тоже дать свой воин. И мы решить все здесь. Сейчас. Я владеть большой земля здесь и к северу. Если твой племя хотеть жить на эта земля, пусть прольет на ней свой кровь.

– Ты хочешь поединка? – недоверчиво сказал Ульфредин. – И это все? Ты отпустишь пленного, и я поведу свой караван дальше?

– Только если твой воин победить. И только после того, как ты и я говорить.

– Тогда давай сразимся вдвоем! Один на один, как два вождя! Клянусь предками, если ты падешь, твое племя не тронут. Мы дадим землю на ваш выбор, где вас не потревожит ни один гном.– предложил вожаку тан.

Вокхог оскалился и с любопытством склонил голову набок.

– Ты хитер, повелитель Ульди. Но и мы не так глуп, как тебе казаться. Я быть нужен своему племя, до того как ты приходить. И я быть еще больше нужен им теперь, когда ты прийти. Потому ты должен выбрать воин для поединок, который решит наш общий судьба.

Ульфредин бросил жесткий и короткий взгляд на серого валкара и, развернувшись, подошел к гвардейцам. Каждый из них наперебой требовал оказать ему милость биться с валкаром за честь клана.

– Да поймите же вы, это бой не за славу и честь. Эти дикари слыхом о нас не слыхивали, им нет дела до доблести и величия. Скорее всего, бой будет грязным. Не думаю, что у них в чести позволить встать упавшему противнику.

– Мой тан, – отозвался крупный мускулистый гвардеец, – Я почти пятнадцать лет работал стражем в таверне «Лавовая кузня», и мне с таким опытом не привыкать иметь дело с грязными приемами.

– Это тот трактир в Трехскатном чертоге? – спросил гнома Ульфредин, – Это его заново отстраивали каждый год после празднования Пивной Недели?