Не только женщины его все Медузы и Мегеры. Если его женщины развратны, то мужчины скоты, в роде презренного честолюбца в «Юлии» и первого мужа в «Кредиторах», этого высокомерного интеллектуального палача.
Самое обширное место в литературном движении в Швеции принадлежит женщинам.
Выше было указано происхождение и характер этого эмансипированного движения. Что оно проникло в литературу, это объясняется скорее веянием времени, нежели талантом этих дам. Но шведы, не довольствуясь своим положением наименее литературного народа в мире, кичатся еще тем, что обладают рыцарством в сильнейшей степени, и потому преклонились перед женщиной и признали её превосходство и, из чистой вежливости, последовали за ней в самые глубокия дебри этой реакции.
Первою и наиболее талантливою из этой группы была Анна-Шарлота Эдгрен-Лефлер, герцогиня ди-Бананелло. В 1880 г. напечатала она три тома новелл «О жизни», представляющих изящное описание High-life'а в Стокгольме. Затем, увлеченная эмансипированным движением, она стала писать тенденциозные драмы на тему о правах женщины и бедняка. Как по своему происхождению, так и по замужеству, она принадлежала в высшему классу общества. Несмотря на то, она поставила свою жизнь и деятельность вне всякой условности, не соблюдая притом никаких галантерейностей, а действуя откровенно и несколько грубо, очень бессвязно и до известной степени жестко, прямо идя к цели в самых ясных выражениях, относясь сатирически, но всегда соблюдая притом такт светской женщины, с честным, открытым, прямолинейным темпераментом; вдохновение её всегда имело источником умственное негодование. Ни в своих произведениях, ни в жизни никогда не останавливалась она передо осуществлением того, что подсказывали ей ум её и чувство справедливости. После двадцатилетнего бездетного супружества с одним сановником, причем в последние 10 лет этого супружества она была окружена поклонением, как царица амазонок, – вдруг все ей опротивело. Сорока лет она развелась с мужем, уехала за границу, вышла замуж за итальянского герцога, сделалась матерью и, к смущению своих соотечественников, принялась писать сладострастно-эротические романы. Казалось, для неё распускалось лето, жаркое и цветущее, как вдруг прошлой осенью она скончалась, написав своеобразную биографию приятельницы своей, Софьи Ковалевской.