– Вылезай, я тебя не обижу! – осторожно позвала я, для убедительности убирая молот за спину, незаметным движением проверила доступность ножа в набедренной перевязи. Мало ли кто прикидывается маленьким и беззащитным.
Из-за мешка уже полностью высунулось бородатое лицо и опасливо озиралось по сторонам. Теперь приглядевшись к нему я поняла, что это маленький старичок.
Уже без опасений я подошла к повозке.
– Тебе помочь?
Старичок, видя, что я не представляю угрозы, застенчиво вылез из-за мешка и посмотрел на меня очень добрыми глазами. В груди разлилось странное тепло и я не смогла удержаться от улыбки.
– Ты кто?
– Я? Ты меня не узнаешь? – удивился он. Я отрицательно покачала головой.
– Ай-я-я-й! – старичок забавно засуетился, одернул красную шубу, нашел опушенную белым мехом красную шапку, взял в руки прозрачный резкой посох. – А вот так?
Я пригляделась и вновь отрицательно покачала головой.
– Ты что, девочка! Холод, зима, снеговики, лыжи, коньки, красные щеки. Снег!???
– Дедушка, а вы случаем измерением не ошиблись? Я и снег-то никогда не видела.
Улыбка старичка померкла. Он словно впервые увидел мир вокруг и растерянно посмотрел на меня. Повсюду черные облысевшие деревья, пожухлая трава и недовольное фырканье оленей.
Старик опустил руки и грустно присел на мешок. Вдруг он заохал и заахал, бросил шубу и шапку на повозку и кинулся вперед. Я проследила за ним и поняла почему животные не могли сдвинуться с места, один из них лежал на земле, пронзенный стрелой Посланника Богов. А вот это уже не хорошо. Ссориться с Посланниками себе дороже и, по идее, оставить бы сейчас старикана и чесать куда подальше. Но, вспомнив, что терять мне в этой жизни больше нечего, я присела рядом с дедком и осмотрела рану.
– Ничего страшного, кость не задеть, рана сквозная, – «успокоила» я деда, крови было много, но больше всего меня беспокоил яд стрелы. На местных животных он не действовал, а как повлияет на это создание – неизвестно.
– Ох, деточка, что же мне делать? – вздохнул дедок, ласково поглаживая оленя по морде.
– Сейчас я вытащу стрелу и обработаю рану, а ты подержи свое животное, чтоб оно не дергалось.
– Олень, деточка, это олень.
– Значит держи своего оленя, – сказала я, сосредоточенно выуживая из сумки бинты и обеззараживающее зелье.
Аккуратно срезав оперение я со всей силы надавила на стрелу. Олень задергался, но дед тут же накрыл ему глаз рукой и тот отключился.