Тайны моей возлюбленной

Глава 3. Судьба или случай?

Белль легко дала обещание отвлечь от Главной её супруга, но на деле задание оказалось трудным и по прошествии двух месяцев все еще не было исполнена. Девушка подослала к Золотому повесе по меньше мере с двух дюжин разных лэри, но, кроме сплетен, это ни к чему не привело. Проклятый аристократ их даже не замечал!

У Тристана Дельт-гора не было определенных предпочтений в женщинах. С одной стороны, это должно было помочь, но на деле – лишь усложнило задачу. Логично было бы предположить, что нужно искать кого-то, похожего на Регину, но Белль сомневалась, что Золотого повесу заинтересовала именно внешность. Нет, Главная привлекала совсем другими качествами: умом, загадочностью, прямотой, странностью, непохожестью на остальных. Она сама была очарована с их первой встречи, когда Регина поставила тех языкатых гадюк и её на место. Тогда прямой взгляд и спокойный голос, в котором проскальзывали властные нотки, заставили Белль впервые испытать такой страх и одновременно благоговейный трепет. Главная ментально поставила всех сплетниц на колени и заставила не только бояться её, но и уважать. Поэтому, когда на Белль вышли члены круга, женщина сразу поняла, кто именно за ними стоит.

Только у Регины хватит силы и смелости возглавить их.

– О чём задумалась, золотце? – выдернул её из мыслей мягкий голос.

Сафира подала Белль бокал красного игристого вина и легла рядом на широкое ложе, застеленное приятной на ощупь шёлковой простыней. Девушка оглядела обнаженную фигуру любовницы, затем посмотрела на лицо.

Может использовать её? Хотя навряд ли она сможет привлечь Дельт-гора-младшего.

– О пустяках, – ответила Белль и отпила, с наслаждением посмаковав прекрасный винный букет.

– Слышала последние новости о Золотом повесе? – спросила Сафира, повернувшись на бок и подперев голову рукой.

– Нет, – безразлично бросила лэри.

– Несколько дней назад он снял на весь день "Озиусс-холл" и привёл туда… – женщина выдержала театральную паузу и воскликнула: – Свою мышь! – Сафира издевательски засмеялась, а Белль нахмурилась.

Ботанический сад "Озиусс-холл" был одним из самых красивых мест в городе. Жоррэн однажды водил её туда, и даже её сердце трепетало от восхищения и чудной красоты. Необычные, диковинные цветы и пёстрые бабочки ни одну женщину не оставят равнодушными.

– Тристан слишком много внимания уделяет своей мышке, – продолжала веселиться Сафира. – Это так неприлично! – с презрением выдала она и отпила вино.

"Просто он догадывается, или уже даже знает, что Регина скрывает своё настоящее "я", – про себя ответила Белль. – Несмотря на свой образ Золотого повесы, Тристан умный и проницательный мужчина. Только такие простушки, как ты, не понимают этого и видят в нём лишь красивое лицо".

– Да и Затворница Баргарон оказалась не так проста. Вспомни только её наряд на бал-маскараде? Он был так вульгарен!

"Он был великолепен! – мысленно воскликнула женщина со злостью. – Регине очень шло то платье. Оно подчёркивало её узкие плечи, тонкую талию и длинные ноги, а как соблазнительно у неё выступали ключицы! Она была такая элегантная и красивая… восхитительная".

– Уверена, если бы она не была замужем за Дельт-гор-младшим, то её бы не пустили и за ворота дворца, – продолжала распинаться Сафира, совсем не обращая внимания, как изменилось выражение лица Белль. – Но у любимчиков монаршей семьи особые привилегии…

Белль, сдерживаясь из последних сих, поставила бокал на прикроватный столик, чтобы не выплеснуть всё его содержимое сплетнице в лицо, и, резко вскочив с кровати, схватила кинутую на стул одежду.

– Ты куда, золотце? – расслабленно спросила женщина, приподнявшись.

– Наши встречи исчерпали себя, – безразлично произнесла Белль, натягивая платье, – поэтому их пора прекращать.

– Белль, что стряслось? – Сафира быстро поднялась и схватила уже бывшую любовницу за руку, но та её выдернула и отправилась в гардеробную.

Женщина всё пыталась узнать причину их расставания, но её, теперь уже, бывшая любовница, храня молчание, спокойно поправила у зеркала платье с прической и покинула дом лэри Сафиры Огнор-сим.

Белль была очень сильно раздражена, но уже давно выучила урок: настоящие чувства никогда не помогают делу. Да, ей хотелось заткнуть Сафиру и сообщить, что она ошибается насчёт Регины. Но это бы только доставило проблем. Вдобавок через несколько месяцев всей Торении станет известно, насколько великолепна и сильна её Главная! Ещё бы сделать так, чтоб Золотой повеса переключил своё внимание на кого-то другого!

Вдруг в голове мелькнула мысль. Белль даже остановилась от неожиданности, не понимая, как раньше не пришла к подобному решению.

Танцовщица с мальчишника Золотого повесы! Лэрны ещё долго говорили о ней, и Дельт-гор-младший тоже не остался равнодушным.

Самодовольно улыбнувшись, Белль Симэр-норт направилась к своему экипажу.

– Анигер!

Тристану пришлось несколько раз позвать парня по имени, пока тот не оторвался от какого-то прибора и посмотрел на лэрна. Даже не видя глаза Тремса, мужчина чувствовал, что взгляд его рассеянный и он не понимает, что происходит.

– А… Добрый день, Тристан, – Тремс потряс головой и сжал виски пальцами. – Ты что-то хотел?

– Мы с тобой договаривались встретиться сегодня и обсудить, когда будем "подключать" следующего человека.

– Ах… да. Время быстротечно, как говорится, – усмехнулся Анигер и поднялся. – Только для начала мне нужно выпить кофе.

На втором этаже, откуда открывался вид на часть парка и ряды небольших домов, располагалась кухня и совмещенная с ней столовая. Тут же было некое подобие спален: стояли ряды одноместных кроватей с тумбами, разделённые ширмами. Торенская технологическая выставка приближалась, и работникам приходилось порой ночевать на работе.

В столовой находилось двое из команды "Шага вперёд" – металиран Филипп и техник Оскар. Тристан поздоровался с обоими и в ответ получил слабые кивки. Вид у мужчин был такой, словно они несколько дней без перерыва разгружали вагоны.

– Где Августина? – спросил у подчинённых Тремс.

– Она получила срочную телеграмму и убежала куда-то, – ответил Оскар.

– Хм… не к добру это, – протянул глава компании.

– Мы так же подумала, – хмуро кивнул Филипп. – Наверное, вступительная комиссия опять что-то придумала.

– Да будь прокляты эти продажные бюрократы!.. – Анигер перешел на совсем уже не позволительную лексику.

– О чём вы? – взволновано уточнил Тристан, которого тоже посетило плохое предчувствие.

– На выставку имеют право подавать заявки как представители дворянства, так и низов. Первым, понятное дело, это не очень-то нравится. Поэтому они часто подкупают вступительную комиссию, – пояснил Оскар и осклабился. – Больше семидесяти процентов групп отсеиваются на этапе приёма заявок. Конечно, те, кому покровительствуют знатные дома, проходят туда автоматом.

– Впрочем, как и в любом другом месте, – хмыкнул Филипп. – Если есть связи и деньги, то куда угодно можно пролезть.

– Так, мне срочно нужно выпить кофе, – хмуро заявил Анигер и пошёл ставить чайник.

Тристан последовал за ним, думая о том, как бы помягче предложить свою помощь с "пролезанием". Душевидящий знал, что парень тот ещё горделивый упрямец, так что любое неподходящее слово может привести к совершенно иному эффекту. Он уже выстроил в голове подходящий вариант "предложения", когда по этажу разнёсся крик:

– Анигер!

К ним бежала Августина со стопкой листов в руках. Подойдя к кухонному столу, женщина, полностью проигнорировав лэрна, бросила документы перед начальником и хмуро заявила:

– Они изменили дату приёма.

– На какое число? – дрогнувшим голосом уточнил металиран.

– Сегодня последний день. Хорошо Бервис меня предупредил, иначе легально мы бы туда не попали!

– До какого времени их нужно отправить?

– Приёмный день до восьми. Документы заполнять только от руки.

Анигер кинул взгляд на часы, которые показывали полвторого, потом схватился за голову и застонал.

– Как они так могут поменять дату приёма и не сообщить никому? – недовольно спросил Тристан.

Августина снизошла до ответа:

– Официально прием заявок будет до пятнадцатого векельса, но на деле, если не успеть сегодня, то потом у комиссии возникнуть неотложные дела и они все резко куда-то исчезнут до самой выставки.

– Сколько там страниц? – совсем печальным голоском уточнил Тремс.

– Тридцать восемь. Подавать нужно в четырёх экземплярах.

Мужчина издал странный звук, который походил на истеричный смех и возглас одновременно.

Тристан ошарашенно наблюдал за тем, как металиран бьётся головой об стопку бумаг, выкрикивая:

– Ненавижу бюрократию! Ненавижу заполнять бумаги! Четыре заявки по тридцать восемь страниц! В сумме сто пятьдесят две страницы! Ненавижу бюрократию! Ненавижу заполнять бумаги!

Августина проследила за взглядом лэрна и отмахнулась:

– Не обращайте на него внимания, лэрн. Документы нужно заполнять вручную, а он привык использовать голосовые перья, вот и бесится.

– Я бы мог помочь. У нас в семье есть реликвия, которая…

– Слишком долго, – с раздражением отмахнулся Анигер, перестав заниматься членовредительством. – Пока ты сходишь, пока вернёшься, пока диадемы настроишь… Нет, слишком много времени уйдёт.

Ему Регина и об этом рассказала? Она ему обо всём рассказывает?!

Тристан ощутил неприятное чувство предательства.

– Поэтому хватит время зря терять, – сказала Августина и достала из кармана комбинезона перьевую ручку и чернила. – Нужно будет ещё успеть выловить членов комиссии и отдать им экземпляры.

Тремс печально вздохнул, кивнул, схватил стопку бумаги и отправился к столу у окна. На оформление документов ушло больше двух часов. При этом корпели над ними всем составом "Шага вперёд", разбудив даже работающих всю ночь и лёгших спать лишь под утро сотрудников. Но члены приёмной комиссии были неумолимы и требовали составить анкету на каждого принимающего в выставке участника. В конце на Тремса была страшно смотреть: лицо осунулось и как-то посерело, руки тряслись. Заполнение ста пятидесяти двух листов вручную далось ему слишком тяжело.

– Я умер для всех на сутки, – сказал глава "Шага вперёд" и направился к шкафу со сплетёнными в виде змеиных голов ручками.

Тристан случайно узнал о наличии этого предмета здесь, но сделал вид, что ничего не видел.

Августина кинула на документы взгляд и тяжело вздохнула. Ей предстояло встретиться с членами вступительной комиссии и отдать им заявки, а это тоже была ещё та морока.

– Я могу помочь, – предложил Тристан. – Мои люди смогут быстро разнести заявления, а при необходимости и намекнуть, что не принять их будет крайне неверным решением. Без имён, понятное дело. – Лэрн самодовольно улыбнулся и уточнил: – Только папки у вас есть?

– Нет, – хмуро ответила Августина. – Мне как Бервис написал о том, что комиссия изменила правила, то как-то не до папок было. Я быстро бросилась по кабинетам документы собирать, а потом вернулась назад.

– Ладно, – ответил лэрн, прикидывая, как бы их лучше понести. – Мне всё равно придётся домой заглянуть.

– Спасибо.

Тристан удивлённо посмотрел на Августину, а та хмуро ответила:

– Я умею ценить помощь, лэрн.

– Значит, я годен не только отвертки подавать? – усмехнулся мужчина, и женщина закатила глаза к потолку.

Настроение у Аниты Сейрин за последние несколько дней из «пойти и повеситься» стремительно поднялось до «а жизнь-то налаживается!». Доход в труппе был скуден, а деньги, которые ей заплатили за танец на мальчишнике знаменитого Золотого повесы, довольно быстро закончились.

Она смогла купить себе всего-то пару роскошных платьев, несколько украшений и снять на полгода квартиру в Творческом квартале. Из-за отчаянья она уже решила вновь выступить на мальчишнике, хотя до этого отказывалась, ибо денег сулили не так много. Но неожиданно ей сделали уж совсем необычное предложение: соблазнить самого Золотого повесу! При этом пообещали заплатить запредельно заманчивую сумму и добавили, что расходы на платья, украшения и косметические услуги в «Роллентии» – в «Роллентии»! – заказчик берёт на себя.

Только идиотка отказалась бы от подобного шанса!

На этот раз актриса решила потратить деньги с бОльшим умом – отдать на взятки, чтобы пробиться в театр получше. В своих силах обольщения Анита была уверена. Всё же актрисой она себя считала хорошей и уж с ролью роковой соблазнительницы явно справится.

Не учла девушка лишь одного: Золотой повеса подобных актрис щёлкал, как орешки, и сам мог бы дать пару уроков актёрского мастерства.

Увидев идущего по улице золотоволосого мужчину, Анита Сейрин глубоко вдохнула и выдохнула. Плавной походкой она направилась ему навстречу, рассеяно рассматривая витрины магазинов.

На ней было надето воздушное белое платье, хотя на улице было ещё довольно прохладно, а светлые волосы она распустила: заказчик хотела, чтобы Золотой повеса признал в ней танцовщицу с мальчишника.

Когда они были в шаге друг от друга, Анита сделала вид, что засмотрелась на туфли в витрине и "случайно" врезалась в идущего навстречу мужчину.

Золотой повеса, видно, над чем-то сильно задумался, так как от неожиданности выпустил стопку бумаг из рук. Белые листы закружились в воздухе, словно снежинки, и плавно опустились на бордюр.

– Ой, простите! – воскликнула Анита, прижимая ладони к щекам. – Я такая невнимательная!

– Что вы, девушка, в этом недоразумении виновен лишь я, – с обольстительной улыбкой возразил мужчина, и Анита почувствовала, как её сердце пропустило удар, а губы сами растянулись в ответной улыбке. – Я позволил себе забыть, как молодые девушки на витрины реагируют, поэтому приношу вам свои глубочайшие извинения.

Золотого повесу Анита видела всего лишь третий раз в жизни. Первый случился на мальчишнике, но там не было возможности рассмотреть его из-за темноты. Да и когда началась возня с внезапно ворвавшимися в бордель женщинами, танцовщица решила, что они пришли за ней, поэтому схватила свои вещи и прям в неглиже кинулась наутёк. Второй раз – несколько дней назад, когда ей издалека показывали, как он выглядит. И вот на третий раз она очутилась к нему так близко.

Увидев красивое лицо, чарующую улыбку и глубокие, пронзительно синие глаза, Анита отчётливо поняла, почему Золотого повесу считают одним из красивейших мужчин Торении. Его обаянию невозможно было не поддаться!

Лэрн присел на корточки и принялся собирать листы.

– Я помогу! – Анита поспешила опуститься следом.

– Вы так добры, – с усмешкой заявил золотоволосый красавец, – на вашем месте я бы огрел себя сумкой и постарался поскорей покинуть общество подобного растяпы.

– Я всё же помогу, – упрямо возразила девушка, не уловив сарказм в его словах, и потянулась за бумажкой, пытаясь продемонстрировать своё глубокое декольте.

К её недовольству, на грудь мужчина даже не посмотрел, всецело сосредоточившись на деле. Сдержав раздражение и не переставая улыбаться, девушка собрала несколько листов и потянулась за следующим.

– Стой! – От командного тона Анита вздрогнула, а мужчина резко схватил и сжал её запястье.

– Мне больно, – плаксиво произнесла она.

Руку тут же отпустили, но извиняться Золотой повеса и не думал. Он схватил лист, который Анита хотела поднять, вскочил на ноги и с непониманием и изумлением уставился на него.

Девушка поднялась следом и немного растерянно посмотрела на мужчину, не зная, что делать дальше. Золотой повеса несколько секунд буравил документ взглядом. Потом, словно опомнившись, быстро собрал остальные и порывистым шагом стал отдаляться от растерянной Аниты.

– Простите! – прокричала она, но мужчина не обернулся. Пришлось догнать и прикоснуться к плечу. – Извините, вы забыли! – произнесла девушка с милой улыбкой, когда он обернулся, и протянула то, что успела собрать.

– Благодарю, – прохладно бросил Золотой повеса, выдернул листы, отвернулся и бросил на ходу: – Всего доброго.

Анита Сейрин провожала спину мужчина недовольным взглядом и задавалась вопросом: «Что же он там такое увидел?»

Глава 4. Регина и Анигер

Тристан стремительно вошёл в родительский дом, уточнил у дворецкого, где сейчас находится лэри Тереза, и направился в галерею. Матушка встретила его счастливой улыбкой и приветствием:

– Тристан, как я рада, что ты пришёл! Я как раз хотела встретиться с тобой и обговорить день рожденья Марии. Ты уже думал, что ей подаришь? Только не говори, что очередную куклу! Ты только их ей и даришь!

– Матушка, давайте мы это обсудим позже, – напряженно отрезал лэрн. – У меня к вам есть вопрос: остались ли приглашения на свадьбу, которые заполняла Регина?

– Нет, – с удивлением ответила она. – Да и зачем их нужно было сохранять?

– А кто-нибудь в последнее время пользовался обручем для копирования почерка? – тем же тоном задал другой вопрос лэрн.

– Нет. Тристан, что происходит? – лэри Тереза забеспокоилась, так как не привыкла видеть сына таким.

Куда подевался её озорной и насмешливый мальчик? Сейчас напротив стоял серьёзный, сосредоточенный и напряженный мужчина.

– Извините, матушка, у меня мало времени.

Тристан бросился к одному из сейфов, где лежала часть артефактов семьи Дельт-гор. Забрав коробку с диадемой, мужчина направился в свой кабинет, который использовал, когда оставался ночевать в поместье родителей.

Одной из хитростей артефакта было то, что он мог запоминать «почерк» последнего человека, который их использовал. Тристан достал чистый лист, перо с чернильницей, надел на голову обруч для приёма, закрыл глаза и несколько секунд настраивался на записанные мозговые волны супруги. Открыв глаза, мужчина посмотрел на лист заявки, который и привлек его внимание, и медленно стал переписывать предложение за предложением. Когда лэрн переписал слова Анигера Тремса, то отложил перо и сравнил почерки.

Они были схожи. Отличался только стиль письма: у Регины буквы были более мягкие и плавные, у Анигера – резкие и уверенные. Но если отбросить это единственное различие, то писали они одинаково! Особенно была примечательна заглавная буква «T». Её Регина писала довольно странно: горизонтальную линию опускала слишком низко, отчего буква получалась похожей на крестик. Лэрн обратил на это внимание, ещё когда они заполняли пригласительные письма. И именно эту букву он увидел, когда случайно кинул взгляд на фамилию Анигера.

Как это понимать?!

В голове Тристана носились десятки предположений. В задумчивости он вывел на листе «Анигер Тремс» и «Регина Аско-льд», взглянул на имена и… перо выпало из его руки. Схватив лист, он ошарашено перечитывал два имени:

– Анигер и Регина… Регина и Анигер… А-Н-И-Г-Е-Р… Р-Е-Г-И-Н-А…

"Этого не может быть! Это просто невозможно!" – кричал его разум, но в мыслях всплывали воспоминания.

И кусочки мозаики вставали на места…

– …Я мечтала стать мальчиком.

– Поясни.

– Я думала, что если бы была мальчиком, родители относились бы ко мне так же, как к Артуру. Знаю, это глупо…

– …Откуда вы, Тремс?

– Так заметно, что я не местный?

– Вы явно не из нашего круга, но при этом в вас чувствуется воспитание, есть вкус в одежде и выпивке. Значит, у вас должны иметься деньги для первого и второго…

– …Вы знакомы?

– Познакомились в прошлом месяце. В борделе…

– …Что любишь пить?

– Бренди! Как попробовал впервые в шестнадцать лет, так до сих пор насладиться этим вкусом не могу. А ты?

– Виски.

– Дай угадаю. Тебя лэрн Минос приучил?

– Угадал…

– …Ты знакома с Анигером Тремсом?

– Да. Меня с ним дядя ещё в детстве познакомил.

– …Скажи мне, Тремс, ты давно знаком с Региной?

– С девяти лет.

– Вас Минос Аско-льд познакомил?

– Это Регина нас познакомила…

– …Они однозначно родственники. Но больше ничего сказать не могу. Годы уже не те. Мне и родство-то их с трудом удалось выявить…

– …Я не состою с Тремсом в подобных отношениях.

– В каких же тогда вы состоите отношениях?

– Я не могу дать ответ на этот вопрос.

– Регина, но ведь это очень просто! Вы знакомые, приятели, любовники, родственники, друзья детства? Неужели так трудно ответить?

– Да. Трудно, потому что я не хочу снова лгать тебе…

– …Ты пила?

– Немного выпила для храбрости…

– …Тристан, я тоже должна признаться.

– В чем, Регина?

– В начале осени я собираюсь с тобой развестись…

– …Я не это имел в виду. Почему только на год? Если она с тобой разведётся, то король просто вновь выдаст её замуж. И на этот раз брак будет не договоренный, как у вас.

– Я об этом вовсе не думал…

– …Я помогу тебе, если ты не станешь впутывать её в свои дела.

– Не могу.

– Почему?!

– Потому что именно Регина всё это начала…

– …Ты понимаешь, что этим всё только усложняешь?! Конечно же, ты мужчина, привыкший потакать своим порывам, но именно из-за этого я предложила тебе вступить в брак! Фиктивный брак, Тристан! Но сейчас ты рушишь…

Проклятье! О чём он вообще думал?! Сколько было подсказок, странностей в их поведении и нестыковок! Он ведь не раз замечал, что Анигер и Регина похожи, но потом просто списывал этот факт на их родство. Но теперь всё было так очевидно!

Регина хотела быть мальчиком, потому что думала, что только так родители признают её и разрешат пользоваться магией. Анигер ещё тогда показался Тристану странным и выделяющимся из толпы. Не только своими очками, но и манерой поведения. От него так и веяло наглостью, уверенностью в своих силах и тайнами. Ещё его манера говорить одновременно прямо и двусмысленно. Теперь всё встало на места.

Анигер – это Регина, не обремененная положением из-за своего пола, уверенная в своей силе и вольная в поступках.

Анигер – это человек, которым ей всегда хотелось быть.

Анигер – это её защита от предвзятости, предрассудков и «Ловцов ведьм».

Мог ли Тристан её осуждать? Конечно нет! Кому, как не Золотому повесе, знать, что такое носить маски? Да все их носят, особенно в высшем свете! Но это всё равно было… странно и попросту не укладывалось в голове! Осознавать, что заносчивый мальчишка, который вызывал усмешку, но и восхищение – это его супруга! Проклятье! Это женщина когда-нибудь перестанет его поражать и восхищать? Сколько ещё она скрывает в себе тайн?!

Нужно было выпить!

Тристан налил себе бренди, сделал несколько глотков и рассмеялся, осознав, что поражён переодеванием супруги намного больше, чем её способностями. Он ведь, даже когда узнал, что Регина – гениальный металарин, всё же продолжал относиться к ней как… к женщине.

Теперь он понимал, что у неё хватило храбрости переодеться в мужскую одежду, создать и возглавить собственную группу изобретателей и подать заявку на участие в торенской технологической выставке!

Да если кто узнает…

"– Если бы ты не решил всё скрыть, то сегодня мы бы вошли в историю.

– Мы войдём в неё и очень скоро!"

Мысль резко оборвалась, и самый важный паззл мозаики встал на место.

Тристан Дельт-гор-младший впервые в своей жизни не знал, как поступить. У него, конечно, были и взлёты, и падения, но он никогда не стоял в растерянности на перепутье дорог. Особенно, когда от решения зависела не его судьба.

Одно он понимал ясно: нельзя дать догадаться супруге, что он всё узнал! Даже рациональная Регина может наделать глупостей. Вдобавок ей будет легче, если она расскажет ему всё сама, а не узнает, что дотошный супруг нарушил обещание и сунул свой нос в её тайны.

Проклятье! Зачем он только продолжал из разгадывать? Особенно после того, как она попросила дать ей время?! Но, с другой стороны, если бы он этого не сделал, то сейчас дал бы ей совершить самую большую глупость.

Выдернул Тристана из мыслей стук в дверь.

– Войдите!

В кабинет вошёл Вильям и поклонился.

– Лэрн, вы меня вызывали?

– Да, – кивнул мужчина, опустошил несколькими глотками стакан с бренди, указал на стопку документов и, помедлив, произнёс: – Это заявления на участие в технологической выставке. Я хочу, чтоб твои люди отнесли эти заявки членам вступительной комиссии, одну из четырёх принять не должны. Понятно?

– Да, лэрн, – как всегда, бесстрастно ответил секретарь, научившийся понимать начальника с полуслова и не задавать лишних вопросов. – Всё будет исполнено в лучшем виде.

Тристан горько усмехнулся, налил себе ещё выпивки и небрежно добавил:

– Только их ещё разобрать надо, они немного перепутались. Хотя можешь сильно не стараться.

– Я понял вас, – с поклоном ответил Оркист, забрал документы и направился к двери, но его остановил голос начальника:

– Вильям, я хотел у тебя спросить.

Секретарь обернулся:

– Слушаю?

Лэрн помедлил, пытаясь подобрать слова:

– Когда ты искал информацию на Анигера Тремса и Миноса Аско-льда, ты ничего не слышал… странного о Регине?

– Была лишь одна деталь, – дал спокойный ответ Вильям, знавший, что начальник когда-нибудь задаст этот вопрос.

– Какая? – В голосе Тристана послышались жёсткие нотки, заставившие Оркиста в очередной раз убедиться, что супруга ему небезразлична.

– Первая жена Миноса Аско-льда рассказывала, что однажды стала свидетелем скандала. Госпожа, будучи ребёнком, поймала бродячую кошку и вскрыла ей живот. Виктор Аско-льд из-за этого ругал её, а Минос Аско-льд заступился, и госпожа несколько дней прожила у них.

– Кошку, – задумчиво произнёс начальник и кинул на секретаря тяжёлый взгляд. – Почему ты сразу не рассказал мне об этом?

– Я не придал этому значения, – спокойно ответил Вильям.

– Не придал значения? – медленно повторил лэрн. – Тебе сказали, что девочка убила и распотрошила кошку, и ты не придал этому значения?

– Можно говорить откровенно?

– Давай! – махнул рукой Тристан и откинулся на спинку стула.

– В детстве я с соседскими мальчишками забил палкой дворовую собаку. Также мы не раз ловили дворовых котов, привязывали к их хвостам горящие палки и смотрели, как они убегают. Порой дети бывают очень жестоки… – Лицо у Вильяма нахмурилось, но в следующую секунду расслабилось и вновь стало привычной бесстрастной маской. – Происшествию с госпожой я не придал значения, решив, что это была её попытка привлечь внимание родителей. Из собранной информации, а также со слов первой жены Миноса Аско-льда, родители госпожи относились к ней прохладно и больше заботили о старшем сыне. В подобных случаях некоторые дети готовы пойти даже на жестокость, лишь бы привлечь внимание.

– Я понял тебя, – хмуро ответил начальник. – Можешь быть свободен.

– Всего доброго, лэрн, – секретарь поклонился и ушёл, а Тристан ещё несколько секунд сидел и задумчиво смотрел в пустоту. Затем допил бренди и горько усмехнулся:

– Очень любите кошек, уважаемая супруга?

Отставив пустой бокал, лэрн поднялся на ноги и вышел из кабинета. Кошку найти было легко: благодаря Регине в доме их было несколько штук. Выловив одну в коридоре, мужчина вернулся в кабинет, присел на диван и ласково погладил животное по спине. Она тут же выгнулась и замурчала под его ладонью.

– Покажешь мне, что скрываешь, милая? – ласково протянул Тристан, одновременно снимая с себя все щиты и сжимая голову кошки руками. Закрыв глаза, мужчина погрузился в искусственное сознание этого существа и в очередной раз восхитился гениальностью Регины.

Он не мог понять, как она создала нечто подобное! Ведь если забыть про искусственное тело, то разум было настоящий! У этой металлической конструкции была душа! Просто разум кошки не мог осознать, кто она на самом деле, в отличие от лэри Жанны.

А что насчёт Августины? Она осознаёт себя так же, как мать Регины? Душевидящий ни разу не видел, что девушка вела себя странно.

Выпустив голову кошки, Тристан погладил её спину, приговаривая:

– Значит, ты не только кошка, но ещё и маленькая, удобная и никем не замечаемая шпионка?

Кошка не ответила. Она выгибалась под ладонью мужчины и мурлыкала, совсем как живая.

Когда Регина проснулась, четыре кошки сидели у её кровати. Выполнив утренние процедуры и сменив ночную рубашку на лёгкое свободное платье, девушка закрыла дверь будуара на ключ, присела перед туалетным столиком, поставила первую кошку на него и заглянула ей в глаза.

Образ целого дня пронесся у неё перед глазами всего лишь за несколько минут. Лэри нахмурилась, не увидев Августину среди посетителей лэрна Октавия Оль-хилла – одного из членов вступительной комиссии. Тогда Регина сосредоточилась на посетителях, которые приходили после четырёх часов дня. Это заняло намного больше времени, сил и нервов, но лэри смогла найти того, кто принёс заявку для "Шага вперёд".

Это был абсолютно незнакомый ей мужчина! Но, подумав логически, Регина поняла, что, скорее всего, Тристан решил помочь Августине и отправил разносить документы кого-то из своих людей.

Эта мысль вызвала в душе смятение. Вспомнилось, что в последнее время она часто видела их вместе и, казалось, они нашли общий язык. Когда в начале их знакомства Тристан заигрывал с Августиной, Регина не придала этому большого значения. Золотой повеса привык флиртовать с каждой привлекательной женщиной, да и Августина быстро дала ему отпор. Но сейчас мужчина начал интересоваться её жизнью, работой, и это… раздражало? Неужели она ревнует?!

Регина усмехнулась. Она и подумать не могла, что когда-то кого-то будет ревновать. Особенно в подобной ситуации. Откуда только у неё появились собственнические мысли?

Часы пробили девять, и девушка поспешила вернуться к кошкам. Тристан должен прийти через пятнадцать минут, и за это время нужно просмотреть остальные воспоминания. В том, что их заявку приняли, Регина сомневалась. Но у комиссии могли возникнуть вопросы или претензии, поэтому лучше самой всё выслушать и быстро принять меры. С первой заявкой пока было всё в порядке, но кто знает, что стало с остальными?

Поставив вторую кошку на стол, Регина заглянула ей в глаза и в этот раз быстро нашла незнакомца…

…Она разместилась на подоконнике окна, откуда прекрасно просматривался кабинета лэрна Михаэля Карс-мэра. Форточка была приоткрыта, поэтому и прослушивался кабинет так же прекрасно.

Незнакомец уверенным шагом вошёл в кабинет и бодро произнёс:

– Добрый вечер!

Член вступительной комиссии устало посмотрел на посетителя поверх очков и монотонно ответил:

– Добрый вечер. Готовьте документы и присаживайтесь. – Приготовив перо и занеся его над открытой учётной книжкой, лэрн так же монотонно добавил: – Имя оформителя заявки?

– Анигер Тремс.

– Название группы?

– «Шаг вперёд».

– Год официального создания?

– Девятьсот девяносто седьмой.

– Принимала группа участие в других выставках?

– Нет.

– Значит, эта выставка первая?

– Да.

– В какой области ведутся разработки группы?

– Медицина.

Во взгляде лэрна Карс-мэр мелькнул интерес. Записав информацию в книгу, он отложил перо и протянул руку:

– Давайте сюда.

– Прошу, – с улыбкой отдал папку мужчина.

Проверяющий внимательно пролистал документы и ответил:

– Тут не хватает нескольких листов, а эти два вообще не отсюда. Переделайте и подайте заявку заново. Я приму вас завтра вне очереди.