Боссов сын, или Я принимаю бой!

Глава 3. Две тамады на один коллектив

Я снимала квартиру недалеко от офиса, потому наслаждалась каждым шагом утренней и вечерней прогулок. Идя по тротуару, увидела пролетающую мимо машину и сразу распознала владельца, хотя автомобиль был не тем, что парковался перед институтом под выдох всего здания. Просто сложно не догадаться – город большой, но придурков такого уровня по пальцам пересчитать: кабриолет с открытым верхом, что в не слишком жаркое утро выглядит сплошным пижонством. Стас помахал мне приветливо, в ответ рассмотрел конфигурацию из трех пальцев и многозначительный взгляд, расхохотался и подал к обочине, сбавив скорость. Поехал рядом, болтовней изображая приятельские отношения:

– Полька, а если бы тебе предложили миллион долларов и никогда не появляться на работе, что бы ты выбрала?

В ответ пришлось тоже кричать, иначе гаденыш не расслышит, а это обидно:

– Беру миллион, нанимаю киллера, счастливо праздную исполнение заказа, после чего спокойно иду на работу.

– Твои намеки такие же тонкие, как и лодыжки.

– Нормальные у меня лодыжки!

– Только если с кулинарной точки зрения. Кстати об этом. Полька, а если бы мы с тобой оказались на необитаемом острове, то кого бы съели первым?

– Того, в ком мяса больше! Хоть в чем-то ты меня победил.

– Логично! А ты бы меня сразу целиком сожрала или частями?

– Я бы тебя в фарш перемолола и акулам выкинула. Не стану тащить в рот всякую каку даже на грани голодной смерти.

– Да ты гурман! Так и не узнаешь, что некоторые части тела у меня довольно вкусные. А я б тебя медленно ел!

– Слушай, отстань, а?

– А я к тебе приставал? О, вспомнил новогоднюю вечеринку на втором курсе! У тебя как с памятью, душа моя?

Странно, а мне раньше казалось, что от квартиры до офиса совсем недалеко. Но оказалось, что путь мучительный и бесконечный, все познается в сравнении. Еще шагов сто, после чего он будет вынужден свернуть на парковку, а сто шагов я вполне способна помолчать. Скорее всего.

– Полька, а давай наперегонки? Кто первым в отделе окажется, тот кружку с собакой получает. Обещаю не разгоняться до максимума, хотя ты не разгоняться до максимума не умеешь.

Да почему он на мое имущество претендует?

– Стрельцов, у тебя денег на отдельную кружку не нашлось?! Бедненький! Подарю тебе, так уж и быть!

– Когда?

– Что?

– Подаришь когда?

– Когда в больнице тебя буду навещать! Я, знаешь ли, человек незлопамятный – если уж кого-то выкину из окна, то обязательно потом в травматологии навещу!

Он изобразил обиду и все же рванул вперед, как будто я с ним действительно соревновалась. Некоторым людям не суждено вырасти из подросткового возраста. Зато когда я вошла в отдел, он с удовольствием допивал кофе из моей кружки. Я бы высказалась, но под взглядом Евгения Михайловича решила изображать из себя само гостеприимство. Чуть позже Стас подошел к кофемашине и вернулся к моему столу с полной ароматного кофе кружкой, поставил передо мной.

– Вот, Полька, видишь, мы с тобой вполне можем мирно сосуществовать. И даже не драться из-за какой-то там посудины.

– Ты ее хоть помыл?

– Ершиком почистил.

– Лучше уж после туалетного ершика, чем после тебя!

– Брезгливая? Я тебе справку принесу, что не страдаю заразными заболеваниями. А психическими наслаждаюсь.

– Ты все в жизни покупаешь, купить справку – не проблема.

– Вот тут ты меня поймала… Ты и представить себе не можешь, сколько я справок себе купил.

Я скривилась, понимая, что таким образом мы будем перекидываться колкостями до конца рабочего дня, не замечая времени и зрителей, даже не открыв папку с каталогами. Стас может снизить мою продуктивность, никаких реальных пакостей не совершая! Я невероятным усилием воли оглохла, ослепла и погрузилась в шрифты. Отмороженному наследничку тоже какую-то работу выделили, раз он надолго замолк за своим столом, что-то чертил, а потом переспрашивал у других сотрудников, верно ли сделал. Ему помогали с удовольствием и почти естественно хвалили – идиоты. Они просто пытаются понравиться начальственному сыночку и усиленно не замечают его хамоватой натуры! А он и рад поддерживать их заблуждения – вежливый-то какой с остальными, внимательный, старательный, тьфу.

Опомнилась я уже ближе к обеду, глянув на часы. Вскочила и схватила ветровку. Многие еще раньше разошлись на перерыв, а кто-то перекусывал прямо в отделе домашними бутербродами. Я спешно поправляла волосы перед зеркалом и проходилась по губам блеском. Тщательно осмотрела короткое зеленое платье – не зря я его все-таки в гардеробе завела, хотя обычно на работу хожу в джинсах. И даже не вздрогнула, когда позади в отражении обнаружила фигуру, прислоненную плечом к стене и со скрещенными на груди руками.

– Луговая, куда ты лепесты распустила посреди рабочего дня?

– Лепесты? Ты и русский подзабыл в своих заграницах?

– Не боишься меня одного оставлять наедине со своими файлами? Ты или файлы с собой бери, или меня, чтобы держать нас в изоляции друг от друга и соблазнов.

– Не боюсь, Стас, – ответила я, спокойно глядя через зеркало ему в глаза. – И если что-то ужасное устроишь, то я больше не буду материться и на тебя налетать. Пойду и подробно сообщу об этом начальнику отдела.

– То есть настучишь?

– То есть покажу, что для меня важнее общая результативность любимого рекламного отдела, а не личные отношения. – Я вновь глянула на часы и перебила его очередную реплику, почти попросив: – Все, Стас, прибереги свой сарказм на часочек, у меня обед с Олегом Борисовичем, некрасиво опаздывать.

Развернулась и отметила, как он изменился в лице, выпрямился, убрал руки в карманы. Даже зеленые глаза будто остекленели.

– Что, прости? Обед с братом? – Я такого спокойного и сухого голоса от него не слышала.

Почти усмехнулась, но за секунду дошло, как он понял мои объяснения. Разумеется, ему очень скоро расскажут про настоящее положение вещей, стоит только поинтересоваться: Олег Борисович всех участников прошлого проекта на обед пригласил, поздравить с отличным завершением и обсудить кратко планы на случай, если заказчик решит продолжить договор. Там целую серию видеоклипов для федеральных каналов снимали, но использовали мои слоганы, потому и я одной рукой затесалась в команду. В прошлом месяце премию за это получила и, конечно, была приглашена на обед, где будут обсуждаться проектные наметки. Но платьице это, мой нарядный вид и «обед с Олегом» вызвали в Стасе бурю эмоций – еще бы! Он подумал, что подразумевается какая-то романтика. А как пережить возможные отношения родного брата с какой-то выскочкой, которую он много лет ненавидит?

Стас узнает о подробностях уже через несколько минут, но это выражение лица бесценно – смотрела бы и смотрела! Растянула губы в улыбке и добила:

– А чему ты удивляешься? Олег – умный, вежливый мужчина, полностью в моем вкусе. А я – умная, вежливая девушка, которая всего на семь лет его младше, лучше не придумаешь!

Он продолжал меня радовать своей неожиданной окаменелостью:

– Только не Олег, только не он… Полина, ты серьезно?

– Ого, и имя мое вдруг вспомнил? Абсолютно серьезно! Ну, если у него нет других причин каждый день звать меня на совместные обеды. Ах, Олег, Олег, мечта любой девушки с глазами и ушами…

Я прошла мимо, Стас не пытался остановить, уставившись в пол. Надо же, как его пробрало. Нравились бы мы с Олегом друг другу хоть немного, я была бы только рада наблюдать, как Стас локти себе кусает. Он может много чего плести про меня и мои лодыжки, а так запросто поверил, что его брат разглядел во мне предмет симпатии – испугался, помертвел, представил, наверное, как на нашей свадьбе тост из себя давит, выкидывая всю нецензурщину в мой адрес. Значит, не настолько уж я безобразна в его глазах, раз клюнул и даже съехидничать не смог.

Деловой обед прошел под флагом завышенного настроения. На Олега Борисовича я посматривала, скрывая улыбку. Он мне всегда импонировал, идеальный специалист и профессионал. Насколько же Стас плохо знает своего брата, если без доказательств поверил, что тот может опуститься до служебного романа?

После возвращения флаг пришлось свернуть – уже по лицу Стаса было понятно, что кто-то ему выложил все обстоятельства дела. Он был так чем-то доволен, что меня не отвлекал, а в рабочий процесс, похоже, втягивался скоростными темпами. Да почему все его хвалят? Нет, ну девицы-то понятно – девиц хлебом не корми, дай повод к симпатичному парню лишний раз обратиться. Ну и что с того, что лишнюю обводку шрифта в макете заметил? Любой бы заметил, если бы посмотрел на макет внимательней! Да он, наверное, после моей вчерашней лекции разбираться начал, как же хорошо я объясняю! Так скоро докатимся и до того, что Евгений Михайлович вслух признает, что не такой уж новичок и отстойный… а начальник на ровном месте хвалить не способен.

И лишь на выходе в конце рабочего дня Стас догнал меня на лестнице и вспомнил о последнем разговоре:

– Смешно, что я повелся про тебя и Олега. Реально смешно. Чего же ты не смеешься, Полька Луговая? В кои-то веки развела меня. Подвезу? Заодно в машине и прохохочешься.

– Не стоит утруждаться. Я рядом живу. А уж дома так прохохочусь, чтобы свидетели санитаров не вызвали. Я после каждого общения с тобой в эту эйфорию впадаю.

– Но глупо-то как, дураком себя чувствую! – Он все еще зачем-то шел рядом. – У тебя же был этот заучка и тихоня, как его… Виталя.

– Виталя? – я невольно скрипнула зубами. – Я с Виталей с конца первого курса даже парой фраз не перекинулась, спасибо кое-кому!

– А, ну да. И потом этот, как его, вообще имя не помню – но тоже заучка и тихоня…

– Сашка, – вздохнула я, вспоминая интеллигентного мальчика, докладчика следующей студконференции, с которым у меня не срослось на втором курсе. – И знаешь, благодаря кое-чьей шутке, у меня и с Сашкой не сложилось. К вопросу о создателе всех гадостей в моей жизни!

– Так меня три года не было! – Стас уже смеялся легко, шагая в стороне. – Отсутствие личной жизни после моего отъезда тоже на меня спишешь? Как удобно ты устроилась: шестьдесят шесть процентов Стрельцовых приносят тебе удачу, тридцать три процента – неприятности, всю жизнь тебе собою расписали, а один процент спишем на магнитные бури.

Я остановилась и посмотрела на него.

– Стас, а с чего ты решил, что у меня личная жизнь отсутствует? С этим делом все в порядке. Просто я не тащу романтические сплетни в офис, как делают некоторые.

– Ну и славно. У меня тоже все в порядке, – ответил он так же серьезно.

– С чем нас обоих и поздравляю! На свадьбу не забудь пригласить.

– Только в качестве тамады.

И мы, наконец-то, разошлись в разные стороны. У Стаса все-таки есть суперспособность портить мне настроение, вот и сейчас удалось, хотя он вроде бы даже не старался. Никакого порядка в личной жизни у меня не было. Конечно, в прошлом были отношения, но никакие не вылились в любовь на всю жизнь. Всё дело в несовпадении пристрастий: мне нравятся парни скромные, спокойные и очень умные, такие часто бывают не слишком инициативными, а я обычно нравилась другим – напористым и хамоватым. С последними я пыталась найти общий язык, но это сложнее, чем первыми руководить и постоянно толкать хоть к каким-то действиям…

Завтра нужно будет все-таки обмолвиться с девочками на работе о какой-нибудь романтике. С меня не убудет, зато Стас убедится, что не только у него все в порядке!

Глава 4. Специалисты и дилетанты

На следующий день я шла по коридору офиса с маленьким букетом фиалок, который только что приобрела в цветочном магазине. Поставлю на стол и на все вопросы буду загадочно улыбаться. Сработает лучше всех романтических слухов, а Стасу придется искать другую причину, чтобы меня подкалывать, – личная жизнь-то вот, наглядно продемонстрирована, все сомнения на корню обрубаются!

– Здравствуйте, Олег Борисович! – поздоровалась с попавшимся на пути начальством.

Но мужчина вскинул руку, останавливая меня. Неужели уже есть новости по продлению заказа? Вот бы было здорово!

– Доброе утро, Полина, – он говорил, как всегда, спокойно и почти холодно. – Красивые цветы. Надеюсь, не от меня?

– В каком смысле? – Я недоуменно перевела взгляд на фиалки, которые как будто пожухли от его взгляда.

Олег Борисович сделал шаг ко мне и заговорил тише:

– Полина, мне вчера после обеда брат позвонил и задал какой-то уж совсем нелепый вопрос, из чего я сделал вывод, что или вы ввели его в заблуждение, или каким-то образом вас ввел в заблуждение я.

Теперь понятно, из какого источника Стас подробности выяснил. Мог бы и просто в отделе спросить, зачем высокое начальство такой ерундой было тревожить?

– А-а, вон вы о чем… – Я смутилась до пылающих щек. – Извините, Олег Борисович, приврала немного. Вы правы, это было неэтично – упоминать вас в таком контексте. Точнее, я не сообразила, что первым делом Стас наберет родного брата…

Но Олегу будто извинений не хватило, он сбавил тон почти до шепота, тем самым обозначая интимную важность и необычность этого диалога:

– Полина, подобные сплетни могут ударить по моей репутации, вы должны понимать. К тому же у наших семей неоднозначная история взаимоотношений. Я сейчас с вами как сын своего отца говорю, а не начальник.

– Да, слышала я что-то об этом. – Я все еще не могла на него посмотреть.

А судя по тону, он наконец-то улыбнулся:

– Прошу, не развивайте эту шутку. После смерти мамы отец вообще ни на кого внимания не обращал, кроме Нины Александровны. Это был разовый эпизод, потому запоминающийся. Признаться честно, я тогда был уверен, что дело закончится свадьбой. Стас себя винит, для нашей семьи эта тема неприятная и практически запрещенная к обсуждению. И я уж точно предпочту не вклинивать свою персону в проблемы минувших дней.

Я уже не в первый раз замечала, что Олег изредка переходит на витиеватые обороты в стиле куртуазных романов – видимо, признак сильного волнения. Но обсуждать настолько неудобные вопросы я с ним точно не собиралась.

– Да извините уже! – Я немного закипала, поскольку смущаться долго не привыкла. – Олег Борисович, я просто обманула Стаса – он так смешно удивился, что я не могла сдержаться!

– Понял. – Он снова стал привычно холоден. – А теперь я говорю с вами как замдиректора. С чего вы вдруг решили перед Стасом прикрываться мною? Если речь идет о каких-то домогательствах с его стороны, то вам стоит прямо об этом сказать. Такое обвинение не пройдет мимо, будьте уверены. Конечно, Стаса мы любим и поддержим в любой ситуации, но злоупотреблять своим положением в офисе не позволим. Даже в тот период, который ему требуется, чтобы привыкнуть и разобраться в себе.

Я даже отшагнула, обескураженная искренним желанием помочь.

– О как… А я могу обвинить Стаса в чем-нибудь другом? Вот именно сексуальные домогательства даже за уши не притягиваются. – Я расстроилась, что нет повода щелчком пальцев изгнать гаденыша из отдела. – Пытаюсь вспомнить хоть эпизодишку, и никак…

Но Олег воспринял по-своему и усмехнулся, уже шагая дальше:

– Хорошо, что так. Удачного рабочего дня, Полина.

– Спасибо, – ответила я ему в спину и еще раз тяжело вздохнула.

Явных домогательств я от Стаса не дождусь, разве что драку на рабочем месте списать на вспышку страсти… Но именно он должен проявить эту вспышку, а скандалим мы так, что скорее я первой сорвусь, – и тогда Стас обвинит в сексуальных домогательствах меня, еще и свидетели найдутся, с каким вожделением я сжимаю рубашку под его горлом. Надо как-то подальше держаться – в смысле, еще подальше, чем обычно.

Кстати, я ведь никогда с мамой и не говорила о Стрельцове-старшем, было как-то неудобно расспрашивать родительницу о таких вещах. Но, наверное, стоит заглянуть к ней на ужин и отважиться задать вопрос в лоб: она у меня уже большая, можно поднимать и подобные темы. А то как будто все в курсе чего-то важного, кроме меня.

Моя кружка находилась у Стаса в руке, фиалки отправились по назначению – в вазочку и на стол. Девчонки заулыбались и вопросительно поглядывали, а я загадочно улыбалась. Пусть сами додумают подробности, я ничего не буду рассказывать. А так-то моего ухажера зовут Ваней, он милый и приятный докладчик всех студенческих конференций, которые только проводились в вузах страны. И в очках, да. Мы с ним уже три года вместе, между прочим. И вот, встретил меня перед работой, красавец мой очкастый, букет подарил – без повода, недорого, но так трепетно, что у меня сердце замерло и до сих пор отмереть не может. Жаль, что я о таком классном парне никому не расскажу. Ваня, Ванечка, скорей бы вечер и очередное свидание – Олегом Борисовичем, конечно, бесить веселее, но и Ванечка сойдет.

Стас фиалки вообще проигнорировал – наверное, не заметил. Но и не доставал меня весь день, по уши погруженный в проект с Настей. Настя-то молодец, башковитая, придется ей вывозить проект за них обоих – не на Стаса же полагаться. А мне было немного скучновато переживать неоправдавшиеся ожидания, хоть самой отвлекай и цветочками перед царственным носом тряси, всуе поминая несуществующего Ванечку.

Как раз когда я вознамерилась звонить маме, чтобы договориться об ужине, воздух сотряс громкий голосишко моего антисексуального непреследователя:

– Народ, а что если мы вместе в кино выберемся? Для укрепления корпоративного духа, так сказать.

Евгений Михайлович, как раз вошедший в отдел, идею одобрил:

– Хорошо придумал, Стас. Корпоративный дух – это такая эфемерная штука, которую трудно найти, легко потерять и невозможно забыть.

– А у меня такой статус в соцсети, – скривилась Ольга. – Только не про дух.

– Так я именно там цитату и почерпнул, – обрадовал ее старик. – В общем, совместный поход одобряю, присоединяюсь и готов ради этого отпустить всех на час раньше!

– А-а-а! – отозвался хором весь отдел, влюбленно глядя на Стаса.

Но начальник не закончил:

– А завтра пораньше на часок соберемся, работа не должна страдать!

– У-у-у! – отозвался хором весь отдел, глядя на Стаса уже не так влюбленно.

Я нажала на кнопку до того, как пошел вызов. Не пойти со всеми я не могла. Ко мне коллеги относятся прекрасно, но новенький уверенно перетаскивает свою долю внимания на себя. А известно, что изоляция от коллектива никогда не приводит к этого самого коллектива бесконечной любви. Стрельцов обломится, если думает, что фильм в его обществе может отвадить меня от корпоративного духа.

Этот пижон и сеанс выбрал – какую-то романтическую комедию, которая в усредненном варианте устраивала всех, и билеты заказал, но строить из себя мецената не стал, и с каждого взял деньги. С меня он их требовал с особенным удовольствием, я не могла не отметить:

– Знаешь, Полька, я бы тебе долг спустил, но вижу, что ты до сих пор жадничаешь, когда я твою кружку беру. А с жадными людьми щедрым быть нельзя!

– Оставь при себе свою благотворительность, сколько там? Возьми пятьсот, это тебе сразу с компенсацией самой идеи. – Протянула купюру. – Со сдачи кружку себе купи.

– А моральный ущерб компенсировать не хочешь? Тогда с тебя еще четыреста раз по пятьсот, и я забуду последние три дня.

– Кружку себе купи, и ничего не забывай!

Он на мои реплики будто внимания не обращал, вынул из кармана свой телефон – надо же, и снова последней модели. Какое чудо расчудесное. Не удивлюсь, если ему приходится каждый месяц менять аппарат, чтобы имиджу соответствовать.

– Ладно, перекину тебе сдачу по номеру мобильника. Кружку себе купишь, раз своей нет.

Я растянула губы и сплющила лицо так сильно, как только смогла.

– Тогда мне пришлось бы дать тебе свой номер, Ста-асик.

– Так у меня ж где-то был… Консерваторы, как ты, обычно меняют номера только при форс-мажорах.

– Откуда? – Лицо я плющить перестала.

– А ты уже забыла Виталика? Так и знал, что ты его использовала и выбросила, как перчатку. Ага, вот он, номерок-то.

Я сильно напряглась, но все-таки спросила:

– Зачем ты его сохранил, Стас?

– Глупый вопрос, при всем неуважении. На случай твоего звонка, чтобы сразу тебя послать.

Деньги пришли через секунду, обозначив свое появление на счету приятным бульканьем. А разговаривать нам больше было не о чем. Удивил Стас меня только тем, что поехал со всеми в троллейбусе, из чего я сделала вывод, что мой коллектив он собрался переманивать на свою сторону по полной программе.

Я не особенно удивилась, когда именно мое место в кинотеатре оказалось рядом со Стасовым. Он ведь билеты заказывал и раздавал, так вряд ли упустил бы возможность доставать меня целых полтора часа. Но я быстро сориентировалась и поменялась с Настей местами. Ее место намного удобнее – на один ряд ближе к экрану и на один ряд дальше от раздражающих факторов.

Интересно, он все номера телефонов сохраняет и переносит при покупке очередной «новейшей модели»? Вынула из сумочки свой и увидела сообщение с незнакомого, но легко опознаваемого номера. Очень сомневаюсь, что, например, Евгений Михайлович мог отправить мне нечто подобное:

«Ты заметила, что это первое наше нармальное сведание? Киношка, прикинь? Не успеешь маргнуть, как будешь коминтировать фильмы мне в ухо. Страшна?»

Я долго думала, но не выдержала и отослала в ответ:

«Брррр! От твоей грамотности в дрожь бросает, я про остальное молчу»

И через полминуты пришло снова:

«А миня в жар от твоего занудства. Мой попкорн – твой попкорн, Полено. Только повернись».

Я убрала телефон обратно в сумочку. Не хватало еще раздражаться в свободное время. Придурок так и не научился писать мое имя правильно. Да он вообще вон по-русски едва шпрехает. И провоцирует уж слишком удачно, раз рука так и тянется отвлечься от экрана и отправить ему какую-нибудь гадость.

Но фильм оказался очень даже ничего. Жаль, что такая романтика – когда смешно и грустно, когда искры во все стороны и беспробудная нежность, и чтобы через годы, и чтобы до рези в глазах – только по воле сценаристов происходит. И шея от напряжения затекла.

* * *

Дня через три я наблюдала за доказательствами моих худших предположений. Стас сидел за своим столом, пока Настя распечатывала макет, Анютка выискивала в старых каталогах нужные страницы, а Ольга – у меня чуть глаза от ужаса не вывалились – тем временем наливала Стасу кофе. В мою кружку, разумеется.

Первым порывом было вслух обозначить, как ситуация выглядит со стороны, пусть опомнятся. Но побоялась, что снова буду выглядеть скандалисткой. Все же дождалась удобного момента в обеденный перерыв, чтобы поговорить с вражиной.

– Стас, у тебя совсем совести нет? За тебя всю работу делают, но ты еще и секретаршей успел обзавестись! А потом ты сдашь проект Евгению Михайловичу, получишь заслуженную похвалу и будешь продолжать вот так же улыбаться? И тебе плевать, что девчонки свои обязанности ради тебя отложили, чтобы за увальня все сделать! Как вообще живется без совести-то?

Он отложил лист, в котором поверх распечатанных букв что-то строчил, и посмотрел на меня снизу.

– Тебе чего неймется? Вот просто сама причина интересна. Я тебе жить мешаю? Смотреть не можешь, как наглый тип использует людей ради своих целей? А потом их заслуги себе присвоит? Нашла тоже повод.

Стас так все точно сформулировал, что и добавить нечего:

– Именно!

– И что тебя смущает?

– То, что ты эгоистичный манипулятор, конечно!

– А-а, так ты это только сейчас выяснила?

– Нет, давно в курсе! Но жаль, что до остальных все еще не доходит!

– Я же на стажировку устроился, а после мне всю оставшуюся жизнь людьми руководить и использовать результаты их усилий. Видишь, я справляюсь.

Он меня снова успешно доводил – как раз тем, что никаких грехов не отрицал. Я развернулась к Ольге и гаркнула на нее, поскольку было больше шансов докричаться до разумного существа:

– Снова кофе ему несешь? Тебя саму-то ничего не смущает? А почему в моей кружке?

Но Ольга только мягко улыбнулась и поставила перед деспотом тару, еще и салфеточку снизу подложила.

– Так ты из-за кружки так ругаешься, Полин? Стас, не отвлекайся. Евгений Михайлович очень просил, чтобы к концу недели закончили.

Я просто развела руками. От чего он тут отвлекается? От самолюбования? От гипнотического воздействия на всех особ фертильного возраста? Добродушная Ольга зачем-то погладила меня по плечу, будто успокаивая:

– Полин, ты нервная какая-то. С парнем своим случайно не поссорилась? – и улыбнулась, бросая любопытные взгляды то на поникшие фиалки, то на меня.

– Да! – зачем-то поддержал ее Стас. – Поссорилась? Это многое бы объяснило!

– Все у нас в порядке! – Я взяла себя в руки и решила, что пора спуститься в буфет и перекусить, а не тратить всю энергию на людей, того не заслуживающих. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, а я сделала все возможное.

– А как его зовут? – спросила мне в спину новоявленная секретарша Стаса.

– Ванечка! – ответила я таким рыком, чтобы больше спрашивать не осмеливались.

Пятницу можно было назвать хорошим днем, если бы не – ну кто бы удивлялся? – присутствие в мире Станислава Стрельцова. Мой макет начальник принял без единого замечания и тут же подписал на отправку в типографию. Второй макет представлял Стас – я и не удивилась. Язык у него подвешен, лапшу на уши он генерирует профессионально, а никому и в голову не придет уточнить, кто на самом деле всю работу выполнил… Может, стоит все-таки еще раз поговорить с девчонками? Они же умные и талантливые, сердце кровью обливается, что царек местного разлива на них ездит!

Евгений Михайлович по очереди посмотрел на Настю, Анютку и Ольгу, после чего вынес вердикт:

– В вас я и не сомневался, выходим на новый уровень! Но рад, что и ты, Стас, так успешно влился в процесс – результат общих усилий налицо.

И тут мое чувство справедливости не выдержало – лопнуло взрывом во все стороны и сопроводилось криком:

– Какой результат, Евгений Михайлович? Оформлением занималась Настя, Ольга и Анютка составляли макет, а Стас взял их каталоги и положил на этот стол!

Начальник сузил глаза и покачал головой, а голос его прозвучал непривычно резко:

– Полина, я уже не в первый раз замечаю твою предвзятость. Не хотелось бы ставить ультиматумы, но давай объективно: если в отделе два специалиста, которые не могут ужиться и влияют на рабочую атмосферу, что мне сделать? Логично, что лучше уволить одного, чем потерять сразу двух. Как бы прискорбно это ни звучало.

Я вытаращила на него глаза, прекрасно понимая подтекст. Евгений Михайлович, которого я считала адекватным профессионалом и идеальным начотдела, на полном серьезе только что назвал меня и Стаса специалистами одного уровня… Точнее не так, ультиматум-то мне адресован, то есть я на увольнение иду вперед Стаса. Меня услышанное так потрясло, что ответ в горле комком встал, я даже извиняться за вспышку не спешила… Я, успешно участвующая и в одиночку закончившая уже несколько проектов, и какой-то дебил с известной фамилией – специалисты одного уровня? Что тут вообще происходит? Хотя я понимала что…

Зал совещаний уже опустел, а я так и сидела в одной позе. А может, самой заявление написать, раз ситуация такова? Да, в этой организации я подобного не ожидала, мне всегда казалось, что эффективность здесь никогда не будет поставлена ниже блата…

Стас зачем-то вернулся и сел напротив. Заговорил тихо, что еще сильнее раздражало:

– Зря ты так раскисла, он просто предупредил, а не решил. Видишь ли, Полька, я годами к твоим вспышкам ярости привыкал, и то не привык, так не требуй невозможного от старика!

Я долго молчала, не в силах сейчас придумать какую-то колкость. Ответила после паузы тихо, но вряд ли Стасу:

– Меня скорее всего в отдел видео возьмут, они меня знают… Конечно, если там вообще есть вакансии. Но не беда, если нет… Я слишком много училась и работала, чтобы остаться без места, не здесь, так где-нибудь еще… Я не бездарность какая-нибудь…

– Эй! – он подался вперед. – Полина, тебя никто не увольняет! И никто тебя бездарностью не называл, не придумывай. Михалыч вроде всегда остро на конфликты реагировал, вот и пресекает, как умеет. К конкурентам намылилась? Стрельцовы, конечно, душки, но терпеть не могут тех, кто перебегает к конкурентам! Ты чего там? На полном серьезе расклеилась? Из-за какого-то каталога? Да блин, давай я следующий запорю, лишь бы твою тухлую рожу и дальше видеть.

Я подняла на него мутный взгляд:

– А зачем я здесь тебе?

Он вновь расслабился и улыбнулся. Скорее всего, его мимолетное напряжение мне вообще показалось.

– Как зачем? Не люблю легких побед, Полька Луговая. Сейчас ты себе придумаешь, что тебя вытурили только за то, что ты дорогу Стрельцову-младшему перешла, и убежишь, поджав хвост под джинсы. А в чем тогда будет мой восторг? Уделать жалкую трусиху – это так, не достижение, по три раза на дню успеваю.

– Это я-то жалкая трусиха?!

– Ты. Где боевая сука, которая по всему институту разнесла, что я ее сифилисом заразил? У меня тогда от такой стервозности даже восхищение появилось! Далеко не каждая девушка сумела бы подставить себя, чтобы подставить меня. Характер не шавки! А сейчас смотрю – порода-то помельчала.

Я поморщилась. Было дело, после новогодней вечеринки на втором курсе… Я от злости вообще не в себе была, раз такое в голову пришло.

– Да-а, погорячилась я тогда, – признала, вспоминая. – В общем-то, и себе личную жизнь надолго перекрыла тем заявлением…

– Догадываюсь! А меня до самого отъезда стороной в три метра обходили! Я их клею – а они шарахаются! Даже справку от венеролога притащил и ее каждому в нос пихал, но почему-то от таких действий начали шарахаться еще сильнее.

– Так ты поэтому уехал? – обрадовалась я. – Проиграл мне?

– Ну, будем считать, что так. А сейчас вернулся, чтобы выиграть.

– Обломишься.

– Посмотрим. А пока пойду работать. Я же тут теперь этот, как его, специалист!

И ушел, не стесняясь громко смеяться. Ну нет, сама я отсюда не уйду. Еще чего придумал! Да и Евгений Михайлович в чем-то прав – неправильно показывать характер на внутрипроизводственных совещаниях, а даже справедливые замечания можно выразить тактично и приватно, чтобы не заставлять его реагировать при всех.

С немного приподнявшимся настроением я окинула взглядом каталоги, которые секретарь разнесет по другим отделам чуть позже. Бездумно пододвинула к себе верхний – красиво оформлено, не придерешься, Настя все-таки не зря получала второе образование по художественному оформлению. Открыла на случайной странице и зависла, почти как недавно, но по другой причине. Наклонилась, щурясь и пытаясь рассмотреть каждый значок. Все описания были на французском, каждый абзац на французском… Взяла следующий – то же оформление, только тексты на английском, и они мне были уже понятнее по общему смыслу.

Вот оно что… Евгений Михайлович на переводчиках сэкономил. То-то он так радовался неведомому прорыву. Девчонки накидывали макет, а Стас переводил. Это, конечно, не специализация рекламщиков, потому и акцент никто не делал, но малюсенький вклад в экономию на издержках все же нельзя не признать…