Эпилог
Егор помогал перевозить вещи на новую квартиру. Лариса держала за руки Надю, которая училась ходить по пустой и пока ничем толком не заставленной комнате. Он так и не смог понять, как относиться к этой женщине, которая резко появилась в его жизни, из-за фотографий которой отец разошелся с матерью, но при этом которая казалось была всегда. Хмурая, настороженная, с редкой улыбкой – она должна была вызывать раздражение, но Егор этого не испытывал. Эта женщина просто была. Рядом с ней его отец выглядел расслабленным и счастливым. В последнее время Егор видел его с постоянной улыбкой на лице. Егору начало казаться, что у Ларисы и Нади все начало налаживаться. Но при этом все было не так. Лариса продолжала плотно сидеть на таблетках. Иногда у нее случались истерики и нервные срывы с паническими атаками. Герман несколько раз проговорился об этом Егору, но тему не развивал.
В комнату грузчики внесли диван. Лариса с Надей подошли к нему. Девочка сразу схватилась за него и стала пытаться забраться на него. Лариса наблюдала за ней. Потом ее внимание привлекла коробка. Она тут же забыла о девочке. Егор бросил коробку. Подбежал к девочке как раз, когда она чуть не упала.
Лариса же достала фотоальбомы. Вернулась к дивану с улыбкой на лице. Стала рассматривать фотографии.
– Пап, давай ты лучше за Ларисой приглядишь, – предложил Егор.
– Пригляди за ней сам. Я закончу с вещами. Не бойся, она не кусается.
– Я и не боюсь, – сказал Егор. Вернувшись в комнату, он опустил Надю на пол. Принес ей мячик, который она стала катать по полу.
– Егор, иди сюда. Хочешь я расскажу тебе о твоей бабушке? Я так долго помогала ей оформлять этот фотоальбом, что помню всех родственников. Смешно, что я их помню лучше, чем вчерашний день. Но помню же. Вот это твоя бабушка в молодости…
Герман заглянул в комнату спустя сорок минут. Надя ползала по комнате вместе с мячом. Егор с Ларисой рассматривали фотоальбом. Все было таким спокойным и идеальным, что он улыбнулся. Так и должно было быть. Давно должно было быть. Он хотел, чтобы Лариса рассказывала семейную историю. Хотел, чтобы в доме были дети. Чтобы Лариса улыбалась и была рядом. Вроде все так и случилось. Все сбылось. Ему удалось исправить опоздание. Но при этом Лариса была другой. Она пугалась собственной тени. Каждый раз вздрагивала, когда он пытался к ней прикоснуться. При этом она тянулась к нему. Это вызывало надежду. Небольшую, но надежду.
Последние стулья встали на свое место в кухню. Еще оставалось много дел. Нужно было разложить вещи по местам. Потом приготовить ужин.
Герман закинул крупу в мультиварку. Туда же положил замороженные овощи и куриные голени. После этого он зашел в комнату. Лариса и Надя спали на диване. Егор все еще продолжал рассматривать фотоальбом. Третий фотоальбом, где хранились фотографии Ульяны, Оли и Ларисы.
– Надо будет еще один альбом вам подарить. Четвертый.
– Давно уснули?
– Минут тридцать назад, – ответил Егор. – Я с тобой могу проконсультироваться? Мне пришла идея на ум, но я не знаю как к ней подступиться.
– Если не знаешь, то лучше не начинай.
– Слушай, я знаю, что делать. Знаю, как делать. Но вот с тонкостями у меня проблема. Плюс мне нужен взгляд со стороны. Можем разделить дело в равных долях.
– Я вне дел. У меня на это нет времени.
– Но пару часов в неделю ты мне можешь уделить? Что-то подсказать.
– Ладно, выслушаю, – согласился Герман.
– Вот если открыть бизнес в интернете…
Егор начал рассказывать, какой он придумал гениальный план по перепродаже воздуха, Герман слушал его, а сам смотрел на Ларису и малышку, которые крепко спали.
– Ты окажешься в минусе. Этот план не жизнеспособен, – подвел итог Герман.
– А ты что бы предложил? – спросил Егор.
– Спуститься с небес на землю. Получить опыт. Тебе нужна хорошая кредитная история. Связи. Просто так с ноги влезть в город у тебя не выйдет.
– А у тебя связи есть?
– Ты сам сказал, что будешь пробиваться сам. Вот и пробивайся. Послушать я твои планы – я послушаю. Но вот помогать не буду, – сказал Герман.
– Понял. Ладно, пойду домой думать дальше.
– Думай, если тебе это нужно.
– И как понять?
– У меня такое ощущение, что ты мне все время хочешь чего-то доказать. Только зря. Я и без всего этого ценю твою помощь. Удивлен такому решению, но, как я понимаю, что это был не порыв.
– Это обдуманное решение, – Егор положил альбом на подоконник. Кивнул в сторону коридора. Герман вышел с ним, но дверь прикрывать не стал. – Такое же обдуманное, как и твое приехать сюда. Наверное, правда, что они без тебя пропадут. Может действительно стоит все бросить, чтобы жить рядом с любимой женщиной. Я не знаю. Мне никакая женщина так сильно не нравилась, чтобы так поступать. Поэтому я за тебя порадуюсь, но буду стараться встать на ноги.
– Не хочешь размениваться на случайных девчонок?
– Да. Уж если встречаться, то серьезно и основательно. Пока буду думать и ждать свою зазнобу.
– Дело твое, – сказал Герман, но одобрительно улыбнулся.
Егор спускался со смешанными чувствами. План провалился. Он верил отцу, поэтому не стал сомневаться в его словах. Но неудача его не обидела. Только подстегнуло доказать, что он сможет создать что-то такое же крупное, как и отец. В планах Егора было ему помогать и дальше. Уже было понятно, что Герману будет не до работы. Ларису одну оставлять было нельзя. Егор знал о деньгах, которые лежали на счету отца. Он и сам отдал ему деньги, оставшиеся от своей доли. Но Егору казалось, что этого будет мало. А значит надо было их защитить. Почему-то это было важным для Егора. Важнее, чем собственная жизнь.
Сев за руль машины, Егор положил руки на руль. Почему ему все это было важно? Важнее, чем десяток пропущенных звонков от матери. И важнее, чем провал своей миротворческой миссии. Мать настаивала, чтобы Егор вразумил отца, но Егор не смог и не хотел. Он любил мать. Видел, что она переживает и не справляется одна, но рушить из-за этого счастья отца, Егор не хотел. Вначале, когда Егор увидел в каком состоянии была Лариса, он хотел на нее надавить. Попытался. Довел в итоге до больнице. Она была уверена, что Герману не пара. Но потом Егор понял, что натворил. Отец ему не позвонил. Ничего не сказал о проблемах. Он несколько раз подъезжал к дому. Несколько раз пытался подойти к отцу и рассказать о том, что сделал, но не решился. Отец же продолжал жить. Гулял с ребенком. Ходил в магазин. Только выглядел слишком спокойным. До такой степени спокойным, что Егору стало не по себе. В какой-то момент он понял, что отец ее не отпустит. Что все равно будет с Ларисой, которая явно была ему не пара, но при этом она всегда была с ним последние пять лет. Невидимой тенью, она присутствовала в го жизни.
Посмотрев на Ларису другими глазами, Егор как-то ее принял. А потом позавидовал отцу, когда увидел, как он нее смотрит. Позавидовал, что рядом с ней он оживал. Что так могла действовать на человека любовь.
Егор завел машину. Нет, он торопиться не будет. Будет искать ту, которая так сильно зацепит сердце, что от нее не захочется уходить, даже если она будет так сильно болеть, как Лариса. При этом он подумал, что если такую найдет, то долго думать не будет.
В это время Герман отделял мясо курицы от костей и раскладывал его по тарелкам. Лариса уже проснулась и теперь пила чай, держа кружку двумя руками. Рядом с ней сидела Надя и пила чай из поильника. Они вдвоем наблюдали за действиями Германа.
– А теперь будем есть, – сказал Герман, ставя перед ним тарелки. Мимоходом поцеловал Ларису в лоб, отмечая, что она не вздрогнула. Возможно переезд и был неплохой затеей, чтобы все забыть и начать сначала. – Ты мне поможешь разложить вещи?
– Помогу, – сказала Лариса.
– А может вечером посмотрим кино? Только что-нибудь доброе.
– Найдем, – согласился Герман.
– Ты улыбаешься.
– Настроение хорошее. А может вечером рассмотри фотоальбомы?
– Ты ведь его ни один раз смотрел.
– И? Ты интересно рассказываешь. Как какую-то сказку, – сказал Герман. – И эту сказку можно слушать и слушать.
– Или в сказке жить. Сейчас мне так кажется.
– Это только так кажется. Но даже эта иллюзия меня вполне устраивает, – ответил Герман. Лариса пожала плечами и перевела тему. Она могла бы сказать, что сама ощущала себя в сказке и боялась проснуться опять на грязном матрасе. Но она промолчала, полностью с ним согласившись, что даже если это иллюзия, то она ее устраивала.