Солдаты, что отправились в погоню, вернулись с пустыми руками. Горящий джип был не в счет. Ни номерных знаков, ни каких-либо улик. Броуди проверил, что они не смогли скрыться с помощью воздуха, что в свою очередь означало: нападающие залегли на дно.

Я перебинтовала ногу Реджины и откинулась на спинку стула. Пыталась расслабиться, чтобы снять напряжение в мышцах. Последние дни походили на хаос, устроенный группой сумасшедших. Как только мы вернулись обратно в ангар, Рэй сразу пошел к Грегору. Он требовал крови, разбирательств и официальных обвинений. Он лично хотел встретиться с Анной Руссо и командой, которую она собрала вокруг себя. Его помешательство и вылилось в неразбериху, которую мы не могли уладить.

– Что думаешь? – Сквозь боль спросила Реджина. Ее волосы окончательно выбились из пучка и рассыпались по плечам.

– Думаю, что кто-то отвлекает нас.

Я стянула кожаные перчатки и бросила их на стол. На толстом проводе висела одинокая лампа и освещала желтым светом импровизированный медицинский кабинет. Помимо двух стульев, здесь стояла кушетка и небольшой металлический шкаф, забитый медикаментами. Реджина ненавидела лечить солдат в полевых условиях, потому что на нашей основной базе у нее была лаборатория с новейшими технологиями. Однако мы всегда одним составом отправлялись на задания: Рэй, Броуди, Бак, Реджина и я.

– Рэй так помешался на Соколах, – вздохнула она и вытерла тыльной стороной ладони пот со лба. – Ты веришь ему?

Мои щеки без спроса вспыхнули, но жар, растекающийся под кожей, был вызван гневом. Я была не согласна с некоторыми решениями Рэя и не всегда разделяла его любовь к жестокости, однако точно знала, что он всегда говорил правду. Ставить под сомнения его слова равнялось предательству, а из всей «Плазы» только Рэй искренне заботился обо мне.

– Верю, – твердо ответила я и упрямо посмотрела на Реджину. Мы не были подругами, но поддерживали приятельские отношения, ведь работали вместе.

– Мне нужно найти Бака, – сказала Реджина и с трудом поднялась. Я не стала ей помогать. Вместо этого вышла из кабинета и направилась к Грегору. Разъяренный голос Рэя сотрясал стены. Солдаты носились рядом со мной, устраняя последствия нападения и помогая друг другу. Голова раскалывалась от недосыпа и событий, но в ближайшие несколько часов я не собиралась спать.

Заметив Броуди, я решила подойти сначала к нему. Оружие все еще висело на бедре, как и винтовка на плече. На лице остались следы побоев Рэя, из мелких ран сочилась кровь. Он закусил губу, пальцы порхали на дисплее телефона.

– Как им удалось скрыться? – едко усмехнувшись, спросил Броуди и оторвался от экрана. Не смотря на приподнятые уголки губ, я видела усталость в купе с абсолютным непониманием. Броуди был из тех, кто предпочитал часами охотиться за информацией. Он ненавидел недосказанность.

– Меня смущает отсутствие каких-либо требований.

Взгляд Броуди опустился на мое плечо. Из ранки на губе сочилась кровь. Он быстро облизнул каплю и несколько ран моргнул.

– Я хочу поговорить с Ройсом, – сказала я. – Они явились за ним.

– Рэй отдал приказ вернуться на базу. Всем.

– Соберешь мои вещи?

Губы Броуди растянулись в улыбке. На прощание он подмигнул мне и ушел. Я бросила взгляд на кабинет Грегора и двинулась в сторону куба.

Ройс, не смотря на неудобную позу, умудрился лениво прислониться к стене куба и выглядел так, будто наслаждался каждой чертовой секундой своего нахождения здесь. При виде меня, его глаза сверкнули, а губы дрогнули. Он склонил голову и как хищник следил за каждым моим движением. Я перевернула стул к нему спинкой и села.

– Очередной допрос? – Уточнил Ройс.

– Ты же знал о нападении.

Хриплый, искренний смех заполнил куб. Легкая дрожь пронеслась по спине, но я вытащила из ботинка нож и оголила лезвие. Ройс не перестал веселиться. Его действительно забавляло происходящее.

– Лучше умереть от твоего удара.

– Почему?

– Ты мне нравишься, – просто ответил он и умудрился пожать плечами, будто эти слова не несли в себе особого смысла. – Ты красивая, сексуальная, убийственная и единственная, кто приходит ко мне за разговором.

– Я прихожу за правдой.

– Эту ложь оставь для своего сердца. Я знаю, почему ты здесь.

Все веселье исчезло из его глаз. Даже брови опустились, будто Ройс настроился на серьезный разговор.

– Так расскажи мне, Ройс, что я здесь делаю.

– Тебе нравится мое внимание. Тебе нравится, что в этом кубе весь мой мир вертится вокруг тебя. Ты на сцене, а не за кулисами. И даже Рэй остается за бортом, пока я смотрю на тебя.

Что-то в груди надломилось, но я вновь отмахнулась от странных чувств, как от назойливой мухи. Эта очередная манипуляция, направленная на рассеивание очередного хаоса в «Плазе».

– В чем я не прав? – С легкой улыбкой спросил он. Его карие глаза притягивали и пленили. Я не хотела отводить взгляд, но чем дольше смотрела в них, тем больше хотела сдаться и согласиться с каждым его утверждением.

– Соколы стоят за этим нападением?

– Наверное. Не знаю. Если ты не заметила, то я заперт здесь.

– Ты знаешь, о чем я говорю.

– Не имею ни малейшего понятия. Как ты себя чувствуешь, зефирчик? Выглядишь усталой.

Во мне закипало раздражение, обжигало вены горячей яростью. Грудь тяжело вздымалась, что не скрылось от внимания Ройса. На этот раз он улыбнулся иначе, словно смаковал каждую секунду чертовой провокации.

– У нас не так много времени, зефирчик. Давай займемся действительно важными вещами.

– Например?

– Расскажи мне о себе. Кто ты и как оказалась здесь?

Призраки прошлого заполнили куб, напоминая обо всех неудачах и потерях. Невидящим взглядом я уставилась на Ройса. Воспоминания хлынули, как вода из открытого крана, и едва не затопили меня. Я боролась с ними и боролась с болью, что вспыхнула в сердце. Будь у меня что-то светлое в детстве, я бы никогда не оказалась здесь. Как и Рэй. Как и Броуди.

– Это никак не относится к делу, – прохрипела я.

Что-то изменилось в лице Ройса, будто бы он прочувствовал боль, что вырвалась из меня. Более того, он словно пытался впитать ее в себя. Забрать.

Пальцы, лежащие на спинке стула, задрожали. Ройс поджал губы и оторвался от стены. Я видела, как тяжело ему было удерживать руки в неудобном положение и как сильно натирали цепи запястья, но ничто не заставило бы меня отпустить его. Ни тогда, когда Соколы или кто-то другой, ворвались на нашу территорию, в то же время, как здесь оказался Ройс.

– Ты принадлежишь им, – вынесла вердикт я, пряча руки.

– Я всегда принадлежал только себе. В этом и проблема, зефирчик.

– В чем?

– В том, что я знаю, кто я такой и чего стою. У тебя, видимо, с этим проблемы.

– Тебе лучше ответить на мои вопросы. По крайней мере, так ты сможешь избежать пыток.

Ройс грустно улыбнулся.

– Я никогда не избегал наказания, зефирчик.

Дверь открылась. Рэй. Он подошел к Ройсу, сжимая в руке шприц. Тот даже не сопротивлялся. Без комментариев позволил вонзить в него снотворное, но продолжал смотреть только на меня. Рэя это раздражало. Как только Ройс обмяк, он бросил на меня предупреждающий взгляд.

Я не нашла в себе сил кивнуть.

Глава 8. Ройс

От сильного головокружения желчь подступила к горлу. Я резко распахнул глаза. Черные мушки плясали перед ними, не давая мне нормально осмотреться. Несколько бесконечно долгих секунд мозг отходил ото сна. Пришлось зажмуриться и перевести дыхание. Когда тошнота отступила, а ощущение, что меня здорово прокатили на американских горках, исчезло, я вновь открыл глаза. Меня перевезли на базу «Плазы». Иде—мать его—ально.

Языком я провел по зубам, убеждаясь, что тайничок не раскрылся, а капсулы не провалились в желудок. В таком случае ни сыворотка, ни антидот не сработали бы: обе вышли естественным путем и… я, черт возьми, даже не собирался рассматривать такой вариант. Нет.

Дважды нет.

В голове прогремел хохот Пэйдж, окончательно возвращая меня в реальность. На этот раз я спокойно осмотрелся. Комната была пустой, не считая стула, к которому меня приковали. С правой стороны находилась дверь, а прямо напротив меня тянулась зеркальная стена, точнее зеркало-шпион, за которой – нужно быть идиотом, чтобы не догадаться, – сидел кто-то из «Плазы» и наблюдал за мной. Надеюсь, это была Джиджи. Хотя нет. Я выглядел так, словно накануне собирался взорвать склад с боеприпасами, а после был пойман сотрудниками частной военной компании. Упс. Ведь именно так все и произошло.

От меня разило потом, грязью и оскорблениями Рэя. Последнее воняло гораздо хуже и наносило урон моему и без того хрупкому эго. Находись я по другую сторону, то точно не стал бы демонстрировать слабость. К слову, о ней.

Несложно было догадаться, что ожидало меня в этих стенах: пытки, допрос и снова пытки. Проблема в том, что я не собирался ничего говорить, пока крошка Стивен не соберет нужную информацию и пока Соколы не взломают компьютер Грегора. Если наши разведчики были правы, то скоро здесь начнется ад. И мне нужно делать ноги, чтобы не попасть под раздачу. Это не наша война. Мы собирались только сохранить знания Анны подальше от будущих владельцев этой территории, а для этого нужно было стереть их со всех информационных носителей.

Я облизнул сухие губы и вздохнул. Соколам потребуется время, чтобы взломать систему слежения и выйти со мной на связь. В Минхо я не сомневался: он справиться с этим и за пару дней. Однако никто не знал, сколько потребуется, чтобы влезть в компьютер Грегора.

Дверь в пыточную открылась. Рэй, сложив руки на груди, остановился в проеме. Его лицо не выражало никаких эмоций, только глаза подозрительно прищурено уставились на меня. Наверное, таким образом, он пытался вызвать страх или что-то другое. Я понятие не имел и, если честно, не хотел гадать. Обезвоживание и голод сделали меня раздражительным, как и желание сходить в туалет. Благо его высокая фигура закрывала свет, льющийся из коридора.

Напряженная тишина повисла между нами. Я склонил голову, не желая первым нарушать ее. Сейчас самый важный момент, который определит намерения «Плазы» в адрес меня. Если этот парень психанет и решит разделать мое тело на мелкие кусочки, то мне останется только вовремя принять сыворотку, а Соколам продумать новый план.

– Воды, я так понимаю, ты мне не предложишь? – Вырвалось у меня.

– Мы решаем, каким образом тебя убить. Броуди предлагает залить бетоном и выбросить куда-нибудь в океан.

– Меня не волнует идея Броуди. Что предложила Джиджи?

Легкая ухмылка тронула губы Рэя. Он повелся на провокацию, но пытался сдержаться.

– Изучая твое досье, я нашел несколько несостыковок. Скажи мне, как парень, у которого за плечами только обязательная служба в армии, сумел пройти собеседование, не имея за плечами никакого боевого опыта?

Настала моя очередь улыбаться.

– Я буду разговаривать о себе только с Джиджи, чтобы она получше меня узнала. Ты мне неинтересен.

Легкий кивок головой стал окончанием этого разговора. Рэй вышел, чем заставил меня усомниться в своих словах.

Я бросил взгляд на зеркальную стену, гадая, сидит ли кто-то за ней. Стивену следовало ускориться, так как ситуация начинала ухудшаться. Усталость сказывалась на моем теле, а отсутствие сыворотки не давало держать себя в руках. Я запрокинул голову и тихо застонал. Этот день будет чертовским длинным.

Глава 9. Джиджи

– Расскажи мне о верности, Джи? – Спокойно попросил Рэй. То, как прозвучал его голос, оказалось больнее пулевого ранения. Неприкрытые эмоции искрили, словно оголенные провода. Именно в такие моменты раскрывалась его человечность и срывалась маска беспощадного командира.

Он разговаривал со мной не как с солдатом.

Он разговаривал со мной как с сестрой, которой я никогда не являлась.

Неприятное ощущение скользило по коже. Мне было некомфортно отвечать на этот вопрос в присутствие Броуди и Бака, пускай последний и был занят фисташками. Как только ему попадалась цельная скорлупа, он что-то бурчал себе под нос.

– Что ты имеешь в виду? – Мой голос дрогнул, что не скрылось от внимания Рэя. Его плечи напряглись, сжатая в руках чашка едва не треснула, а брови выгнулись.

Мы сидели в кабинете Броуди, напичканном техникой и мониторами. На основном была открыта камера Ройса. Тот устало сидел в кресле и вел себя спокойно, не закатывая истерик и не надрывая глотку. Он знал, что его ждало.

– Почему он настаивает на разговоре с тобой?

– Потому что Ройс хочет внести разлад между нами, – ответила я, при этом ощутила себя ребенком, которого ругали за проступок.

– Как ты считаешь, у него получается?

Броуди придвинулся, прижимаясь своей рукой к моей. Так он выказал безмолвную поддержку. Бак все еще был не заинтересован в этом разговоре. Никто бы не удивился, если он через несколько минут встал бы и ушел.

– Я задам встречный вопрос, Рэй. Что здесь делает Ройс?

Вот теперь на лице Рэй проступили эмоции. Он медленно закатал рукава формы, а после оперся руками об стол, нависая над Броуди. Карие глаза потемнели, борода немного отросла, скрывая угловатые черты лица.

– У тебя есть еще предложения?

– Мы можем передать его федералам. – Пожал плечами Броуди, не отводя взгляда. Их разговор дал мне время собраться с мыслями и придти в себя. – Он не наша забота, в конце концов. Пусть депортируют его.

– Я не собираюсь выпускать Сокола из клетки, потому что он является для тебя ношей.

– Нет ни единого доказательства, что он принадлежит Соколам. Ты просто хочешь узнать, почему тебя не убили в ту ночь, поэтому все еще не трогаешь этого парня.

Броуди озвучил в слух то, что никто из нас не решался сказать. Лицо Рэя ожесточилось. Я закрыла глаза и втянула воздух носом. Напряжение пронзило каждую клетку и тягуче, словно патока, разлилось в груди. Броуди выжидающе смотрел на Рэя. Тот делал тоже самое, и лишь Бак продолжал вскрывать фисташки. Бог одарил этого парня сильным телом, но не удосужился отсыпать ему смекалки.

– Я хочу иметь преимущество, потому что за ним придут. Либо забрать, либо отомстить. Как думаешь, Броуди, что лучше для «Плазы»?

Кадык Броуди дернулся, челюсть сжалась, как и кулаки. Мы были в секундах от очередной драки, однако возглас Бака разрядил обстановку.

– Да какого хрена? Я плачу им не для того, чтобы ломать свои зубы!

– Джиджи, – бросил Рэй, не сводя глаз с Броуди. – Зайди к Моргану и возьми браслеты-шокеры. Ты же способна нажать на кнопку?

Несмотря на спокойный тон, в его глазах сверкал вызов. Броуди вскинул руки и отступил, позволяя мне самой ответить на этот вопрос.

– Или ты не на моей стороне?

Лучше бы он дал мне пощечину. Это ощущалось бы не так больно, как этот вопрос. Горло сковало от эмоций, но я смогла хрипло выдавить ответ:

– На твоей.

– Жду через десять минут.

Я вышла первая, борясь со слезами, которые так некстати навернулись на глазах. Воспоминания родом из прошлого болезненно звенели в памяти, накрывая острой правдой и фактами. Каждый шаг звучал в такт гулко бьющемуся сердцу. Вспотевшие ладони я вытерла об черный штатный комбинезон, на груди которого был вышит паук, – и направилась к кабинету Моргана. И как бы ни старалась выбросить из головы фрагменты прошлой жизни, они снова и снова возникали перед глазами.

***

Джиджи 7 лет, Рэю 10

Дождь крупными каплями бил по лицу. Я сидела на обочине, провожая взглядом проезжающие мимо машины. Чикаго не нравился мне, но мама однажды сказала, что здесь мы обретем новую жизнь. Мама ошиблась.

Несколько месяцев назад она познакомилась с каким-то мужчиной, который был гораздо богаче родного отца. А еще у него был сын, всего лишь на три года старше меня. Мама утверждала, что мальчик очень хочет со мной познакомиться и даже лично испек торт к нашему приезду, а еще украсил мою комнату красивыми шариками.

Ложь. Ложь. Ложь.

Домом она назвала старый гараж. Вместо торта меня ждал черствый хлеб, погрызенный крысами, а шариками видимо были разбросанные шины. Сам мальчик не отличался дружелюбием: стоило нам выйти из автобуса, как он бросил на отца взгляд полный ненависти. Тогда я думала, что он ревнует. Позже выяснилось, что он не хотел для меня такой жизни, которая была у него.

Первое время мы жили так же, как и в Миннеаполисе: мама с утра выпивала две бутылки пива, а после предлагала проезжающим мимо машинам помыть стекла. Отца Рэя это устраивало, потому что мама вечером приносила нужные лекарства, которые они вместе вкалывали себе. Иногда отец Рэя уходил на работу, а на следующий день возвращался с синяками под глазами и кровью на одежде. В такие дни Рэй уводил меня погулять.

Рэй и сам работал, но где именно не говорил. Благодаря его деньгам, у нас была хоть какая-то еда. Все изменилось, когда отцу Рэя не понравилось, что я единственная не работаю. Он предложил и мне мыть стекла, отчего Рэй взбесился. Брат – Рэй просил называть его так – велел мне уйти и вернуться через несколько часов. Я так и сделала. А по возвращению в гараж наткнулась на два тела: мама и отец Рэя.

Рэй сказал, что пришли какие-то люди и убили их. Теперь они будут охотиться за нами, ведь у родителей остались огромные долги.

– Мы должны бежать, Джи, – взмолился он, пытаясь оттащить меня от тела матери. Я не могла успокоиться. Рыдания разрывали грудь и вспарывали сердце. – Пожалуйста, доверься мне.

– Рэй, – снова заплакала я, прижимаясь к руке мамы.

– Джи, посмотри на меня. – Окровавленными руками он обхватил мое лицо. Кровь. Рэй был покрыт ей с ног до головы. Даже волосы слиплись. – Ты на моей стороне?

Я торопливо кивнула, боясь, что Рэй покинет меня.

– Запомни, Джи. Я всегда буду на твоей стороне, а значит и ты должна быть на моей. Не важно лгу я или говорю правду. Прав или нет. Мы всегда на стороне друг друга. Всегда. Повтори, Джи.

И я повторяла эти слова снова и снова, пока не убедила в этом Рэя и себя.

***

Слова Рэя годами настаивались в моей душе. Я не могла их ни вычеркнуть, ни стереть, ни выбросить. Это стало своего рода клятвой, которую никто из нас не мог нарушить. Случайно сплетенные судьбы невозможно было разделить благодаря словам десятилетнего мальчика.

После побега мы несколько дней скитались, скрываясь от копов. Рэй пугал меня историями, когда детей забирали и отдавали в плохие семьи. Он говорил, что нас обязательно бы разделили и, возможно, вывезли в другие страны. Это возымело успех, потому что я беспрекословно слушалась его.

В конце концов, мы оказались на трассе, где Рэй пытался поймать попутку. Он хотел свалить из Чикаго и обрести дом в другом месте. Единственная машина, которая остановилась, принадлежала Грегору. Он забрал нас к себе. Так мы и оказались в «Плазе».

С годами я осознала, что мама вовсе не мыла окна, а отец Рэя не вкалывал себе лекарство. И требование, которое он выдвинул в адрес меня, касалось проституции, ведь за тело ребенка платили огромные деньги. Но существовало кое-что, что я не стала уточнять у Рэя, потому что боялась столкнуться с этой правдой: кто на самом деле убил маму и его отца.

Дверь в кабинет Моргана была открыта. Сам он сидел, развалившись в кресле и потягивая протеиновый коктейль. Морган был помешан на них. С правой стороны тянулся стеллаж, заваленный банками с различными вкусами. В подвальном помещении одна из комнат принадлежала Моргану и она, в том числе ломилась от порошка. Наверное, по этой причине Бак хорошо с ним ладил. Потому что в отличие от Моргана, ему было лень самостоятельно заказывать протеин.

– Рэй сказал, что ты зайдешь за браслетами, – облизнув губы, сказал Морган. Его светлые волосы были затянуты в маленький хвост. Черная рубашка скрывала изрисованные татуировками руки. Поправка: накаченные руки. Не зря же Морган каждый божий день пил протеин. Он единственный отказался от сыворотки, предпочитая выжимать из своего тела невозможное. По этой причине Рэй уважал его, но сам не отказывался от сыворотки. Дело в том, что Рэй ненавидел говорить о своем прошлом, но то, что произошло в его детстве до моего появления и побудило вкалывать сыворотку каждые три месяца. Он больше не хотел чувствовать себя слабым.

В защиту Рэя я должна была уточнить, что в свободное время он сутками пропадал в зале, а перед тренировочными боями отказывался от сыворотки, чтобы быть на равных. Его работоспособность и стремление стать лучшим в своем деле всегда воодушевляли меня и заставляли подниматься ранним утром с кровати.

– Я сложил все в коробку. Если не хочешь смотреть, то давай я. У меня в этом больше опыта.

Голубые глаза с долей любопытства уставились на меня. Я понятие не имела, была это очередная проверка или же Морган действительно вызвался по старой дружбе. Вернее, по старой симпатии.

– Я справлюсь, – чуть грубо ответила и подняла коробку.

– Джи, – вздохнул Морган и поднялся. Я уже стояла спиной к нему, не желая продолжать этот разговор. – Может, как-нибудь поужинаем, что думаешь?

Я не могла найти в себе силы повернуться. В прошлый раз ничего не получилось из-за Рэя. Ему не понравилось внимание Моргана ко мне, а Морган… Он сразу отступил. Не стал бороться и что-то доказывать. Для него я всегда была лишь сестрой Рэя, которую, по возможности, стоило обходить. И даже мимолетный порыв, из-за которого мы немного сблизились, потух быстрее спички, стоило Рэю задать один вопрос.

– Думаю, что у меня нет времени, – холодно ответила я и ушла.

Грегор и Броуди уже сидели в комнате, что находилась за зеркальной стеной. Рэя я не видела, следовательно, и не понимала, должна ли сама надеть браслеты.

– Рэй сейчас придет, – сказал Броуди, накладывая на лицо мазь. Побои Рэя медленно сходили, несколько синяков уже успели пожелтеть. Благо не потребовались швы.

– Я пока надену ему браслет и дам воды.

Грегор странно посмотрел на меня, однако от комментариев воздержался. Он в целом вел себя не так, как всегда. Что-то тяготило его, и никто не знал, связанно это с Ройсом или нет. В любой другой день Грегор раздавал приказы громче Рэя и держал нас на коротком поводке. Сейчас же он больше уходил в свои мысли и игнорировал или отрицал происходящее.

Глубоко вдохнув, я открыла камеру Ройса и зашла.

– Зефирчик, – сипло произнес он и вложил в это прозвище столько радости, что мое сердце невольно сжалось. – Наконец-то что-то приятное в этом месте. Как прошла поездка? Ты хорошо себя чувствуешь? Выспалась?

Каждый вопрос оставлял невидимый шрам в моей душе. Я не отвечала, сконцентрировалась на браслетах и его руках.

– Джиджи, – на этот раз голос Ройса прозвучал обеспокоено. – Как только я освобожусь, то надеру задницу всем, кто испортил тебе настроение.

– Ты и есть причина моего плохого настроения, – вырвалось у меня. Черт, надо было прикусить язык. Грегор и Броуди все еще оставались свидетелями этого дурацкого разговора.

– Я сказал Рэю, что буду разговаривать только с тобой. Пусть высунет голову из задницы и оставит нас наедине. Рэй! – Выкрикнул Ройс в никуда.

– Не усложняй мне работу, Ройс, – прорычала я и с силой затянула браслет на раненном плече.

– Вот теперь я вижу, что ты в порядке и все так же ненавидишь меня, – ухмыльнулся он.

– Я не ненавижу тебя.

Ройс что-то хотел сказать, но передумал, к тому же дверь открылась, и вошел Рэй. Он смотрел только на Ройса. Прямо ему в глаза.

– Зефирчик, только не смотри! – Напоследок выкрикнул Ройс.

Но он не знал, что я буду не только смотреть, но и нажимать на чертову кнопку.