А после она как будто была сбита, оттеснена. Силуэтов сделалось отчетливо два. В следующий же миг с отчаянным возгласом:
– Дзета! – в щель просунулась рука, знакомая, родная до боли рука Кондора.
– Кондор!..
Я мигом вскочила и крепко схватилась за его “человеческую” руку; он тотчас выдернул меня из щели и жестко толкнул в сторону; спустя секунду, схватив, едва ли не как куклу, потащил прочь. А еще через миг, тормознув… с размаху запустил вперед, прямо в провал ущелья. Я вскрикнула.
Да, я не права! Но не бросать же меня за это со скалы?
Поймал меня он уже в драконьей форме, крепко и безаппеляционно прижав к себе, да еще и охватив крыльями. Через мгновение я поняла, зачем. Неистовое драконье пламя охватило нас.
Мы падали камнем; как ни пытался Кондор меня укрыть, жгло со всех сторон; затылок и шея ощутили что-то влажно-горячее; пахнуло жженой шерстью, а после – и горелым мясом. Кондор заметно усилил хватку, стиснув зубы.
Неконтролируемый ужас – разобьемся! Однако огонь иссяк, и Кондор, расправив крылья, немыслимым виражом пронесся впритирку ко дну. По счастью, ущелье было глубоким, а орраайнэ – не могла извергать пламя без перерыва.
Я сжала зубы, ощутив тяжелое неприятное действие перегрузок, но организм быстро скомпенсировался. Стрелой мы вылетели из щели, спиной проходя к драконихе; немыслимым пируэтом Кондор увернулся от клацнувших в чудовищно опасной близости зубов. И, вывернувшись, устремился прочь.
Догнал нас только столп огня, однако он лишь жгуче лизнул, безвредно ожег, прежде чем мы увернулись; вновь пахнуло жженой шерстью…
Черт, только не волосы! Только отросли!
Правой лапой Кондор резко, но осторожно забросил меня на спину; только теперь я заметила рану у него на плече… Конечно, чешуя огнеупорна! А вот, если нарушить целостность…
Додумать я не успела; в это момент ветер донес до уха тихое, несмелое, но требовательное едва уловимое “Дх’Орр!” Кондор чуть повернул голову, стрельнув в ту сторону глазами; заметив подающего какие-то сигналы другого дракона, с явной нежеланной бескомпромиссностью неотвратимого, забрал в ту сторону. Орраайнэ все еще буянила позади.
– Ляг. Спрячься! – рявкнул Кондор, приближаясь к дракону, что кружил над чем-то у берега, стараясь держаться пониже.
Это оказался Хару. Кажется, я научилась признавать его в истинном облике. Кондор, приблизившись, выругался, тоже закружив над водой, держась немногим выше Хару, чтобы скрыть меня. На мелководье стоял по грудь в воде растрепанный перепуганный драконенок, попеременно метая взгляды на взрослых.
– Что еще за …? – ругнулся Конхстамари. – Как он здесь?..
Хару изобразил неопределенный жест.
– Взлетал, упал. Видимо, вымотан уже, устал. По возрасту изгнанник… Может, заплутал и решил к матери вернуться… Или взрослых увидал и увязался.
– Это-то ясно, – мрачно бросил Кондор. С острова послышался еще более громкий рев. – Ниже, Хару! Не хватало еще нам ее внимание к нему привлечь!
Оба дракона спустились еще ниже к воде, укрываясь за скалами.
– Что нам делать с ним?
Кондор напряженно глянул в сторону острова; его взору последовал и Хару. Дракончик испуганно бросал взгляды на взрослых.
– Заметит – пришибет же! – прошипел Кондор; я не сразу поняла, что он о драконенке. – Нашел ведь время заявиться…
– Вы же могли бы его забрать! – зашипела я Кондору.
– Нам нельзя забирать его отсюда. Он не прошел своего испытания. Он должен до большой земли сам добраться, – ответил Кондор вроде тоже тихо. Однако, ветер донес его слова до Хару.
– Знаю! Не объясняй, – решив, что это ему, отозвался тот. – Но… – он красноречиво глянул в сторону острова, как прежде Конхстамари. – Понадеемся, что не найдет?
Кондор напряженно молчал, кружа над драконенком низко над водой.
– Как думаешь, на кого похож? – задумчиво поинтересовался Хару, прерывая затянувшуюся паузу.
– Да на всех помаленьку, – бросил Кондор. – Иную форму бы увидеть… Но не здесь и не сейчас.
– Что все-таки делать с ним?
– Хару, я не знаю, – почти простонал Кондор. Только теперь мне показалось, что он, вроде как, едва заметно “прихрамывает”. – Мы не имеем права вмешиваться в его судьбу. Но и оставить его на растерзание Зей…
Где-то в стороне вдруг отчетливее других раздались какие-то звуки хлопанья крыльев, чуть не похожие на те, что были прежде. Больше – на те, что слышались с битв.
– Не тронет, – каменно отчеканил Хару. – Сэф нашел ей другую игрушку.
Я обернулась. И, содрогнувшись, прошипела:
– О, нет!..
В небе над островом завершился невидимый, оставшийся незамеченным неравный бой; Сэфхинри швырнул Личи вниз, на островные скалы; жестко столкнувшись с ними правым крылом, тот полетел прямо в лапы разъяренной Зей.
– Туда и дорога, – прохладно бросил Кондор, разворачиваясь и направляясь прочь. Хару тоже уже взял курс от острова, в чуть ином направлении, чем мы.
– Ак’х иржнэ кх'оранэс тшэ ол Сорхэ Аррж!20 – прощально крикнул он растерянному драконенку.
– К… Кондор!.. Нет! Нельзя же… – я не верила, что он так бездушно улетит, не обернувшись даже!
Но тот с неотвратимой решительностью удалялся прочь от острова.
– Знал, куда сунулся. Сам виноват.
Голос Кондора был жесток и недоброжелателен. Я попыталась для убедительности схватить его за плечо, но, ахнув, отдернула руку; Кондор поморщился и шикнул.
– Нет! – простонала я, мысленно содрогаясь. – Не должно быть так!
“Я виновата!” – отчаянно пульсировало в сознании.
Я оборачивалась назад, нервно, пытаясь хоть что-то оглядеть. Малодушный страх, что придется все раскрыть, сжимал горло, и я всем сердцем ненавидела себя за это.
Какая, к черту, разница, как я буду выглядеть, если на кону чья-то жизнь?!
– Кондор! Неужели ты можешь так?.. Просто улететь прочь! Как ты можешь! Будет же поздно!
– Уже поздно! – рявкнул он. – Зей его прикончит!
– Надо же хоть попытаться! – совсем отчаянно вскрикнула я, уже не веря и мысленно оплакивая. И едва не прослушала за своим же криком звук голоса Зей.
Я обернулась.
Она в человеческой форме стояла на вершине скалы, сгребя в кулак Личины волосы, держа его рядом с собой и что-то гневно выговаривая. Он рядом с ней казался совсем крохотным. Ветер донес до меня обрывок ее гневного крика:
– Проваливай! Чтобы я тебя тут больше не видела! – она швырнула его прочь от себя, на край скалы и, видимо, предоставила пару мгновений, которыми он не успел воспользоваться, после чего еще яростней закричала, наступая. – Проваливай!!!
Личи ничего не осталось, кроме как живо сменить форму и сигануть со скалы. Долго в воздухе с перебитым в старом же месте крылом дракончик не продержался. Немного проскользив над водой, он бессильно неотвратимо нырнул, подняв тучу брызг.
Мое мимолетное облегчение от того, что Зей его не убила, рассеялось. Из воды ему ни за что не взлететь; на остров путь заказан, до Большой земли вплавь не добраться. Без помощи он обречен!
– Не прикончила, видишь! – едва сдержав нервный смешок, бросила я. – Прошу тебя!.. Ты не можешь так поступить!
Ответа не было. Конхстамари с эгоистичным равнодушием удалялся. Коктейль из страха, вины и отчаяния начал превращаться в злобу.
– Кондор! Нельзя так! – злясь, прокричала я. – Мы должны ему помочь!
– Мы? Должны? Ему? Помочь?! – рявкнул дракон, обернувшись. – У меня есть вопросы к каждому чертовому слову в этой фразе!
– Пожалуйста! Мы должны…
– Я ничего не должен! – рыкнул Кондор, сверкнув глазами. – Что ты в него так вцепилась?
На последних словах в его глазах словно промелькнула несмелая искра предположения, догадки, предвосхищающая понимание.
– У меня с ним договор! – отчаянно закричала я. Вышвыривая из рукавов все спрятанные карты. – Это он меня сюда принес!
– Что ты только что сказала?! – прогремел Кондор гневно.
– Что слышал! – в тон ему совсем злобно рявкнула я.
Кондор рванулся так, что я упала с колен и едва не сорвалась; и, не меняя курса, упорно пошел вперед, зло и неотвратимо.
– Как ты можешь! – совсем отчаянно заголосила я. – Ему самому не выбраться! Он утонет!
– Туда и дорога! – зло отозвался Кондор.
– Либо ты поможешь! – закричала я, срывая голос. – Либо!.. – не договаривая, я с разбегу сиганула с его плеча, зажмурившись, сжав зубы, чтобы не вскрикнуть.
Кондор, выругавшись, поймал меня и, жестко и небрежно зашвырнув на спину, так, что я еле удержалась, заложил крутой вираж, разворачиваясь.
“Хвала Небу, хвала Небу…” – судорожно думала я.
Личи бился в воде в человеческой форме; Кондор, подлетев, спикировал и выхватил его из воды, после чего круто развернулся и двинулся прежним курсом прочь от острова.
Молча. Очень выразительно молча.
Я устало повалилась на его спину.
Великое Небо. До чего ж все ужасно.
***
Кондор приземлился на летную площадку, бесцеремонно бросив Личи на камень, молча ссадил меня, трансформировался.
– Ну и какого черта?! – рявкнул он наконец, поднявшись. Тем же движением схватил Личи за волосы и, рывком вынудив встать, жестко бросил к краю площадки.
Я испугалась, что он вовсе швырнет его со скалы, но Кондор силы рассчитывать умел.
Личи, почти долетев до края, шарахнулся было назад, но рука едва не соскользнула; он, вскрикнув, метнул испуганный взгляд назад, чуть отстранился от обрыва и сжался.
Растрепанный, с обветренным лицом, подбитой губой и спутанными волосами, чуть окровавленными справа. На опасливо спрятанных за спину крыльях отчетливо угадывался неестественный свежий излом; кожа с чешуей в месте перелома была вспорота острым осколком кости.
– Какого черта вы вообще творите?! – прорычал Кондор, и метнул злобный взгляд на Личи. – Совсем страх потерял?
– Не трогай его! – вскрикнула я, вцепляясь дракону в руку. – Это все я!
Конхстамари резко выдернул руку, и это движение заставило его коротко болезненно шикнуть.
– Спелись?! – прорычал он. – Что у вас за чертовы договоры?
Я выскочила вперед, перегородив путь.
– Э…это я его попросила! Меня туда доставить… – сбивчиво затараторила я. – Я… Я думала…
– Ты думала?! – едко уточнил Кондор. – Не похоже, чтобы ты думала, прежде чем сделать очередную дурь! Ну и на что вы там сговорились?
Плечо Конхстамари пересекала обожженная рана, выглядящая жутко. Сама рана от когтей не была столь страшной. Но с нарушенной чешуей плечо потеряло стойкость к огню, и он сделал свое черное дело. В центре прорезало-прожгло до мяса; вокруг раны было несколько нетрансформировавшихся или трансформировавшихся лишь частично закопченных чешуй, они смотрелись жутко и неестественно; кожа вокруг была обожжена, ближе к ране начиная набухать волдырями.
– Отвечай! – требовательно прорычал он, пытаясь отстранить меня и сделать шаг. – Что у вас за договор?
Личи бросил короткий и едва ли не ищущий взгляд вниз; но потенциальный путь к отступлению был тотчас отвергнут.
– Какая разница?! – рявкнула я, продолжая перекрывать Кондору дорогу. Его взгляд вспыхнул. – За кровь! – раскололась я, испугавшись. Все равно уже все пошло крахом…
– Что?! – прогремел Кондор. – Это шутка?! Ты что, с ума сошла? – он вскинул руки к небу, видно, не находя слов; вздрогнул левым плечом и шикнул, поморщившись. – Тебе жить надоело? Ты маг, и не знаешь, что магия на крови опасна?!
– Личи сказал неопасно!..
– Неопасно, значит? – прорычал Кондор тихо и угрожающе, метнув взгляд на того. Потом воззрился на меня, поджав губы. – Какая же ты д… бестолковая!
Взгляд Конхстамари из уничижительного сделался гневным и переметнулся с меня на Личи.
– Лживая ты сволочь!.. – прорычал дракон.
– Я не лгал! – вскрикнул Личи.
– Ну да, – пророкотал Кондор и продолжил, выбивая каждое слово, как ударом плети. – Ты просто сказал не всю правду!
Личи, вжав голову в плечи, отчаянно схватил воздух, дыша дергано и неровно.
– Случись что с тобой, до нее по кровяному “мостику” тоже достанет, и ее – в лучшем случае! – покалечит! – он метнул едкий взгляд на меня. – Зачем упоминать такие досадные мелочи и забивать ими голову глупой девке?
Личи только оскалился, затравленно сверля Конхстамари взглядом.
– И мне даже страшно предположить, что же ты, придурок, с кровью делать собрался?..
Взгляд дракончика вспыхнул.
– Сам знаешь!!! – рявкнул он.
– Идиот! Ты что, совсем умом тронулся? – прорычал Кондор.
– Она мой драконэлл!!! У меня есть на это моральное право!
– Она монарх человеческого народа! – проговорил Конхстамари, отбивая каждое слово, будто ударом о наковальню. – Это все перекрывает!
Личи запнулся, подавившись возмущением; он попытался что-то вставить, но Кондор не дал ему открыть рта.
– Ты планировал развязать мировую войну?! Ты собрался перепахать целый материк кровавой бойней?! И тебе плевать на тысячи невинных жертв, тысячи сломанных и покалеченных жизней, на всех, кто пострадает только потому, что какому-то отбитому идиоту захотелось свести свои счеты?! – гневно прорычал Кондор. – И чем же ты тогда лучше нее?!
Личи било дрожью. Он, задыхаясь, чуть ли не до крови закусил губу.
– Этого… не случилось бы!.. – выдавил он, сбиваясь дыханием. – Мне… нужна только она!
– Сказал бы я, что у тебя мозгов как у воробья, да боюсь сильно польщу! – зло и устало прорычал Кондор, потом, повернувшись, воззрился на меня. – Ну а ты что?! Неужели тебя правда ни на секунду, ни на капельку не смутила идея просто пойти прикончить королеву другого народа?! У тебя и мысли не возникло?
– Возникло, – наступая, ответила я.
– Тогда почему ты влезла в это?! – распалялся Кондор. – Ты на полном серьезе собралась стать соучастницей цареубийства и провокации Мировой войны?! На твоих глазах назрело бы нечто ужасное, а ты бы, как дура, молчала и никому не сказала?!
– Я бы тебе сказала!!! – воскликнула я в сердцах, и голос мой звонко зазвенел в скалах, подхватываясь и повторяясь эхом.
И уже произнеся, я осознала, что именно. На меня словно обрушилась сверху лавина льда. Обернуться и взглянуть на Личи мне уже не хватило духу.
Кондор же тем временем схватил меня одной рукой за мои обе и, подняв, потащил к входу в замок.
– Ты не посмеешь! Отпусти! – заверещала я, отчаянно пытаясь достать до него ногой, но маха, как ни бейся, не хватало. Я вертелась и рычала, пытаясь выбиться, однако сила Кондора была слишком превосходящей. – Только попробуй что-нибудь сделать!..
– Да что ты! – проговорил он зло, спешным тяжелым шагом зайдя в замок и моментально свернув в какой-то неприметный закуток справа.
Открыв дверь, Конхстамари бесцеремонно швырнул меня внутрь маленькой комнатушки и запер снаружи. Я сначала с рычанием поколотилась в дверь, потом заметила маленькое высокое и почти заваленное окошко. Добраться до него удалось только по горе швабр, метел и прочей утвари. Однако принесло оно лишь разочарование, оказавшись узкой бойницей, в которую пролезали разве что мои руки.
“Все предусмотрел”, – со злобой подумала я.
– Ты знаешь, что, если ты что-то сделаешь!.. – я, вскрикнув, почти сорвалась с нагороженной “лестницы”, удержавшись лишь за окно. Поспешно восстановив равновесие, я утвердилась у бойницы и выглянула, протиснув руки. – Ты пожалеешь!..
По счастью, из бойницы хотя бы просматривалась площадка. А зрение у мистиков орлиное.
– …Но она согласилась! – со злобой рявкнул Личи. – Она мне должна!..
– И ты заикаться посмеешь?! Она больше ничего не должна! Я снимаю с нее все долговые обязательства!
Подошедший Кондор так экспрессивно махнул рукой, что Личи, отшатнувшись, снова едва не соскользнул с края каменной площадки и вскрикнул.
– Я мог оставить тебя в воде! Больше скажу! Я вправе прямо на этом месте взять и свернуть тебе шею за то, что ты сделал! За то, что нарушил прямой запрет!.. А ведь из-за тебя мне пришлось преступить закон!
– Какой еще закон? – непонимающе спросил Личи.
– Закон природы, мать его! О том, что выживает сильнейший!
Личи оскалился, злобно сверкая глазами.
– Это она меня во все это втянула!!!
– У нее мозгов со спичечную головку! – Кондор метнул злой взгляд в сторону моего окошка. – Нашел, кого слушать!
Я, гневно зарычав, погрозила торчащим из бойницы кулаком. Личи поерзал на неудобном краю и вздрогнул, неудачно потревожив раненое крыло.
– Все бы получилось! – отчаянно, почти без голоса прошептал он. – Я бы просто убил ее одну, без шума и лишних жертв!..
– Королеву, да? Ты бы убил королеву, и ничего, ничегошеньки не случилось бы?! – гневно осведомился Кондор. И, выдержав красноречивую паузу, продолжил. – И как ты собирался это осуществить? Ты доберешься до лиорианского центра к середине даррзайна21! Там будет, почитай, зима! Это я уже молчу про Заагре! Тебе мало было того раза? Не все здоровье тогда угробил? Решил повторить? Уж в этот-то раз точно получится, да?
Личи закусил губы откровенно до крови, а взгляд стал совсем затравленным. Плечи его чуть подрагивали.
– И пусть даже каким-то волшебным образом доберешься до границы… В лучшем случае тебя просто пристрелят на ней. Потому что у них наверняка есть ориентировки, по ком стрелять на поражение!.. Ну а дальше – если будет еще большее чудо, и границу ты преодолеешь – еще лучше. Проехать всю Заагре, попасть в столицу, во дворец, как-то совсем не подозрительно подобраться к королеве… Все реально, все выполнимо!
Кондор распалялся, бил словами словно нарочно.
– Весь этот план с самого начала обречен на провал! Что вообще заставило тебя думать, что у тебя хоть что-то может получиться?!
В этот момент мне отчаянно захотелось бросить в него чем-нибудь тяжелым. Под рукой были только метлы и швабры. Докинуть из такого неудобного положения было, конечно, не реально…
– Что, Личи? Сложно быть хитрожопым интриганом, когда ты тупой?
Лицо дракончика еще больше перекосилось. Он еще сильней закусил окровавленные губы, и по щекам, едва коснувшись кожи, почти сразу на холодный камень скалы скользнули две крупные слезы.
Голос Кондора сделался едко-презрительным.
– Что еще?.. Тебе настолько нечего терять, что ты можешь позволить себе заплакать в присутствии кого-либо?
Личи на это уже не реагировал, совсем откровенно зарыдав, неловко, дрожащими руками размазывая по лицу слезы. Сжавшись в комок, он обессиленно опустился на бок на жесткий камень скалы. Конхстамари, презрительно морщась, отвернулся и холодно бросил:
– Счастье, что все сорвалось! Небеса тебя уберегли!
– Да будь они неладны… так меня беречь!.. – давясь рыданиями, провыл Личи.
Холодный же безжалостный голос Кондора продолжал:
– А теперь проваливай прочь с моей территории. Я и так сохранил твою жалкую жизнь, хватит с тебя моей милости.
Ответа не последовало; Личи все так же тихонько, едва слышно рыдал, вздрагивая.
– Давай! – зло рявкнул Кондор. – А не то я сам тебя сброшу со скал!.. Ну!
Он выжидательно уставился на дракончика.
– Бросай, – выдавил Личи, захлебываясь беззвучными рыданиями.
– Не смей! Слышишь?! Не вздумай! – задыхаясь от крика, верещала я из узкого окна, махая руками в ужасно неудобном положении.
Кондор тяжело и зло выпустил воздух сквозь зубы.
– Я позволяю тебе остаться тут не дольше, чем до рассвета. Если к взошедшему солнцу я обнаружу тебя тут, на этом месте – лично сброшу со скалы!
Конхстамари повернулся и резким тяжелым шагом прошествовал по площадке к замку. Я отлипла от окна и, спрыгнув с горы вещей, бросилась к двери. Пришлось немало подождать, пока меня соизволят отпереть.
Щелкнул замок, и я вывалилась наружу, с негодованием воззрившись на дракона. Взгляд Кондора был сердитый и тяжелый. Предстоял непростой разговор.
– Я, – жестким суровым голосом начал Кондор, – прошу тебя не соваться на свадьбу. Ты… – он бесцеремонно схватил меня под локоть и поволок в залу, – берешь и притаскиваешься прямо туда! Я – советую тебе не якшаться с Личи! Ты – берешь и заключаешь с ним какие-то несусветные договоры!!!
С каждой репликой он говорил все резче и яростней, как топором рубя фразы. Я вырвала свою руку из хватки, благо держал Кондор не намертво.
– Ты словно назло делаешь все, что я прошу тебя не делать! – воскликнул он, подойдя к столу. – Словно нарочно пытаешься убиться!
– Извини! – совсем не тем тоном, которым полагается говорить это слово, рявкнула я. – Но я делаю, что мне надо!
Я знала, что я не права, но все равно кипятилась.
– И что же тебе надо? Создать как можно больше проблем! – прорычал Кондор. – Чем ты думала, когда все это затеяла! Для тебя это все забава? Такая игра? Ну и как, весело?! – он стукнул ладонями по столу.
– Не кричи на меня! – рявкнула я. Чтобы быть выше, я вскочила на стул, встала на колени и уперлась в столешницу руками. Мне хотелось смотреться менее нелепой, но в драконьих интерьерах это было сложно.
– Ты! Вынудила меня вмешаться в чужую судьбу! И даже, – он сделал выразительную паузу, – драться с женщиной!
В человеческом понимании последнее звучало, конечно, немного иначе. Учитывая реалии драконьего народа – это действительно была смелость на грани безрассудства и слабоумия. Но собственная неправота только распаляла меня.
– Ну и не дрался бы! – ядовито выкрикнула я. – Я не просила!
Конхстамари поджал губы.
– И это – вместо благодарности?! Может, зря я влез? Вы, девочки, просто играли? А я, глупый мужчина, встрял и испортил вам забаву?!
Я осеклась. Огрызнуться в ответ на это я просто не могла. Было бы совсем неблагодарно…
– Из-за тебя я обманщица!
– Из-за меня?! – гневно осведомился Кондор, стукнув по столу. – А может, из-за того, что сама по своей дурости ввязалась в авантюру и наобещала чего не попадя?!
Я зло сверкнула глазами.
– Ты уже ничего ему не должна! Я сказал – снял с тебя все долговые обязательства!
Я яростно хватала ртом воздух, не зная, что возразить. Мне не хотелось принимать эту “подачку”, но и возражать и обратно брать на себя долг – тоже. Тем более, такой…
– Тебя совсем не смущает, – продолжал дракон, – что он утаил от тебя риски и просто с огромной вероятностью навредил бы тебе, дай небо не прикончил?! Пустоголовая ты магичка-недоучка! Магия на крови, чего бояться?!
Я вспыхнула. Злобно выдохнула, сжав кулаки. Я знала, что Кондор прав, во многом прав. Но чем правее был он, тем злее себя чувствовала я.
– Не думаю, что Личи стал бы открыто вредить!.. Он падла, но не злой!
– Личи смертник! Тот, кто во имя своей безумной мести пойдет до конца, не важно, чьего! Личи ради этого сам за Черту нырнет, и тебя еще с собой прихватит! Со всеми, кто неудачно под руку попадется. Ты для него разменная монетка!
Я стиснула зубы.
– Ты бы скорее всего погибла, когда его убили бы! Минимум – сильно пострадала бы!.. А осознаешь ты, что если бы что-то, упаси небо, получилось, дело бы склонилось к войне! Мир и так сейчас… – он осекся и умолк, сверля меня взглядом. – Я уже умолчу о том, что он нарушил мои прямые запреты касаемо тебя! И подверг тебя, глупую, опасности… Но я сохранил ему жизнь! Это уже милосердно сверх меры!
– Может, и мне тогда большего не положено?! – воскликнула я, хлопнув ладонями по столу.
– Говорить с тобой бесполезно! – прорычал Кондор, запрокинув голову и устало закрыв лицо правой рукой. – Ты невыносимая упрямица!
– Ты не лучше! – рявкнула я. – И хватит рычать на меня!
– А что прикажешь, за твои проделки в зад тебя поцеловать?!
Я недовольно зарычала.
– И сколько же за мою неправоту ты собираешься ругаться? Может, выгонишь тогда, раз так злю? Хочешь, могу тоже убраться!
– Я сейчас тебя никуда не потащу! – устало выдохнул он; правой рукой он держал, прижимая левую чуть выше локтя. – Даже не надейся!
– Сама уйду!
– Куда ты отсюда денешься без меня? Ты собралась в ночь по скалам? Перебьешься, в замке посидишь!
– Если я захочу уйти – я уйду в любой момент!
– Да пожалуйста! – воскликнул он в сердцах. – Мои окна всегда открыты для тебя! Если ты так хочешь умереть – в добрый путь! Я уже устал спасать твою глупую жизнь!
Он развернулся и тяжелым быстрым шагом вышел прочь.
Я осталась в зале одна.
***
Ночь выдалась тяжелой. Я невыносимо долго ворочалась, прежде чем уснуть, и спала беспокойно.
Утром меня разбудил шум. Вроде невнятное хлопанье крыльев, а потом какой-то шорох, похожий на осыпь черепушек. Как будто кто-то спрыгнул на осыпающийся склон, и камушки посыпались… А потом ухо поймало уже гораздо более явственное и уверенное хлопанье крыльев, явно в драконьей форме. И от этого я окончательно проснулась.
Конхстамари!
Я, пораженная догадкой, тотчас вскочила и подлетела к окну. Оно выходило не прямо на ту сторону, хотя и довольно близко к углу, поэтому сначала я могла только слышать, видя лишь небольшую часть склона, высунувшись из окна почти по пояс. Солнце уже играло на задних, восточных стенах замка.
В голове билась судорожная мысль, неужели он и правда претворит в жизнь свою угрозу? А я даже ничем не успею помочь… Разве что, трагично покричать из окна!.. Но показавшийся наконец Конхстамари стрелой пролетел между скалами, медленно снижаясь к подножью. Мелькнул там, совсем близко к земле скрывшись от глаз за скальными камнями, после чего так же деловито пролетел назад, к замку.
Я вздохнула с облегчением. Не сбросил.
Конхстамари вернулся в замок. Я совершенно не представляла, как мне себя вести и что делать. Но начала поспешно одеваться и приводить себя в порядок.
Взяв расческу, досадливо вздохнула. Вчера все было не до того, и только поздно вечером я наконец поняла, что не так с головой. Волосы слева неслабо подпалил огонь, сожрав больше половины их длины. Они частично прикрывали ухо и неровно, дергано становились чуть длинней к затылку и смешивались там с неповрежденными. Выглядело и ощущалось это ужасно.
Ухо, которое теперь было почти открыто и ощущалось голым, все хотелось прикрыть волосам, но под рукой обнаруживались лишь короткие погорелые пучки, едва достающие до мочки. Конечно, это было не страшно – голова цела, и на том спасибо. А волосы отрастут. Но растут, черти, медленно.
Почесав их расческой, я предприняла попытку собрать хвост, чтобы не мешались, но из-за погорельцев слева он вышел ущербным.
Отыскав свои вещи, я начала одеваться. Содранные коленки покрылись корками; сгибать их стало больно и неудобно. Чуть больше дозволенного согнешь – коросты трескаются и начинают кровоточить. Паршивая мелкая, пустяковая, но такая неудобная в быту травма.
Собравшись, я поспешила до залы. Конхстамари наверняка сейчас будет там.
Душу защемило от обыденно-теплого ощущения, что Кондор как обычно готовит завтрак и ждет меня в зале, в смеси с прохладным, колючим осознанием произошедшего конфликта.
Было тревожно. Что будет теперь, после всего случившегося, после этой ссоры? В любом случае, прийти было нужно. Пересечься, а там как пойдет…
Когда я дошла до залы, Конхстамари уже успел уйти. Вопреки ожиданию, он ничего не готовил; лишь на столе стояло несколько каких-то оставленных, видимо, лекарственных флакончиков. Идти искать его было как-то глупо и неуместно. Да и чтобы я сказала? Как оправдала бы свое появление? Одно дело, если б мы случайно столкнулись в гостинной зале, в которой постоянно бываем оба…
Постояв в пустой зале, я вернулась в комнату.
***
Пара последующих дней прошла как-то бессмысленно-выжидательно. С Конхстамари мы упорно не пересекались; он пребывал в своей части дома, лишь изредка появляясь в зале или кухне, чтобы вскипятить воду и, наверное, чем-то перекусить, сготовить что-то максимально простое. Регулярно мне оставалась горячая вода и иногда что-то поесть. Была это забота или случайность однозначно определить я не могла.
Я к встрече тоже не стремилась, хотя и не сказать, чтобы избегала. Откровенно идти на контакт самой не хотелось. Если бы он пожелал меня видеть – нашел бы. Нарастающее холодное напряжение дружелюбия не добавляло.
Я молчаливо переживала обо всем произошедшем. О сорванной свадьбе, о Личи, о невыполненном обещании, об отчуждении Кондора, немного о его ране. Но Кондор, надо полагать, в лечении понимал, так что разберется. Лезть к нему казалось неуместным.
Хвост собирался убогий и нелепый, на одну сторону. А слева волосы некрасиво топорщились. Я нетерпеливо жаждала обкорнать их сама, но осознавала, что этим угроблю прическу окончательно, и буду ходить страшная, пока не отрастут. Мысленно я уже отстегнула денег на хорошего цирюльника.
Было как-то даже странно и нелепо, что в такой ситуации я переживаю о волосах. Но волосы, несмотря на все переживания, были на моей башке постоянно, и очень раздражали своим подпаленным видом. Этакая дополнительная гирька не на ту чашу весов.
Раздражали и коленки. Я, неувязок, все никак не могла телом осознать, что их нельзя резко сгибать, потому они вечно трескались и кровили.
К вечеру второго дня это молчаливое холодное ожидание мне окончательно надоело. Я специально застала Кондора в зале. Он колдовал с какой-то лечебной мазью, вымешивая‐растирая ее в плошечке.
Плечо его было перевязано; повязка источала легкий горьковатый травяной запах. Левую руку Кондор держал согнутой, положив ладонь на грудь сбоку.
Он выглядел довольно неплохо, хоть и малость уставшим. Волосы были аккуратно собраны в хвост.
– Добрый вечер, – нейтрально поприветствовала я.
– Добрый, – холодно отозвался он, коротко подняв взгляд и почти сразу вновь опустив в плошку.
Его прохладный тон срезал мою возможную приветливость. Некоторое время мы молчали; слова как-то не спешили находиться.
– Ты… хоть что-то нормальное ешь? – помолчав, прохладно-нейтрально спросила я первое, что пришло на ум и более-менее успело оформиться. – Не особо вижу, чтобы ты что-нибудь готовил…
– Тебя это беспокоит? Если ты голодна, ты всегда знаешь, где взять еду.
Я равнодушно пожала плечами.
– Когда ты собираешься меня отсюда унести?
– Мне надо восстановиться, – холодно проговорил он, – прежде чем лететь далеко. До центрального региона не полчаса лету.
– Мои вещи в Дарпе! – недоброжелательно напомнила я. – Дальше Дарпа меня не надо!
– Чудесно, – прохладно бросил Кондор, помолчав. – Значит, вылетим завтра.
Я кивнула и удалилась.
Наш отлет прошел прохладно и молчаливо. Собирать мне было нечего, я прибыла сюда совершенно налегке. Меч, и тот остался в щели на острове.
Кондор доставил меня до Дарпа, осторожно приземлившись и ссадив меня в пригороде. Я приметила, что на левую лапу он не ступал, держал ее подобранной.
– Спасибо, что подбросил, – кивнула я, намереваясь направиться к городу.
– Удачной дороги, – нейтрально проговорил Кондор.
– До встречи, – по привычке бросила я. Но поправляться уже не стала.
Я направилась было к городу, но, сделав пару шагов, оглянулась. Дракон развернулся и собрался улетать.
– Разве не хочешь убедиться, что я уехала? – прохладно поинтересовалась я, вопросительно на него взглянув.
– Толку? Захочешь развернуться – и, отъехав, вернешься, – мрачно и даже как-то грустно проговорил Кондор. – А до столицы тебя пасти – уволь.
К концу фразы тон его вновь стал прохладным. Я хмыкнула и пожала плечами. И, развернувшись, направилась к городу. Кондор, немного проводив меня взглядом, взлетел и направился в сторону Жемчужной скалы.