– Будь готова прыгнуть в воду, как только мы приземлимся, – бросил Личи, осторожно подлетая к песчаной отмели.
– Но как? – взволнованно спросила я. – Как ты собрался отдыхать, если остров чей-то?
– Увидишь, – лаконично отозвался он, приземляясь в воду и поднимая брызги. Не успела я опомниться, как дракон вскинул левое, ближайшее к замку крыло, и опустил правое плечо, заставив меня поспешить с решением.
– В воду! – прошипел он.
Соскользнув, я лишь разглядела краем глаза, как замок ощетинился оружием. С перепугу я сгруппировалась и нырнула до дна. Было жутко мелко. Мне было даже страшно выныривать. Я с содроганием ждала, как зарябит по воде дождь из стрел, но… Ничего не произошло.
Я вынырнула, осторожно прячась за правой лапой дракончика, что стоял, устало опустив в воду крылья, и поймала только отрывок фразы.
– …себе свои зубочистки засуньте! – ехидно кричал Личи людям, грозящим луками из бойниц.
– Ох, Небо, – прошептала я, осторожно подглядывая из-за его плеча.
– Убирайтесь! Вы не имеете права нарушать границы частной собственности орры Мьерр’Лнэ! – возмущенно кричал человек, которого я вычленила как главного.
– А я ничего и не нарушаю! – ехидно ответил Личи, подходя чуть ближе к границе воды; защитники замка напряглись, я с ужасом заметила пару баллист, держащих нас на мушке.
– Личи, черт возьми, что ты делаешь? – зашипела я, стуча того по плечу; я с трудом поспела за ним через воду, укрываясь под его крылом. – А что, если они выстрелят?
– Не посмеют, – самоуверенно ухмыльнулся тот, дойдя до мелководья и по-кошачьи вальяжно улегшись.
– Ты так уверен? – возмущенно прошипела я.
– Его законная территория начинается с границы воды, – ехидно проговорил дракончик. – Так что, пока мы не на суше, мы не нарушаем границу. А пока мы не нарушаем границу, никто ничего сделать нам не посмеет.
Команды стрелять действительно не последовало. Нас лишь очень навязчиво держали на мушке. И крайне недружелюбно смотрели.
– У этого Мье… Мре… – я сплюнула, поняв, что все равно не воспроизведу имени названного, и пошла более легким путем. – У этого дракона тут охрана?
– Угу. Маленький охранный отрядик. Вот этот крендель с лысиной – управляющий. Это если кому не охота самому с хозяйством возиться, можно такую зверушку в дом взять…
Я осторожно выглянула из-под его крыла, стараясь оставаться невидимой.
– А-ах, какой удобный остров! – заставив меня вздрогнуть, нарочито громко воскликнул Личи. – Как же тут здорово отдыхать после долгого полета!
Я вновь спряталась за плечо дракончика, вжав голову в плечи… Нет, ну вот неймется же ему!
– Об этом будет доложено орре, – помолчав, процедил сквозь зубы недовольный управляющий. – Он сам разберется с вами.
– Доложено о чем? О том, что я на мелководье у вашего берега сидел? – ехидно уточнил Личи. – Да пожалуйста!
Лицо управляющего еще сильнее помрачнело, но говорить он ничего не стал.
Личи грациозно возлегал на мелководье, скрестив передние лапы, аккуратно разместив полусогнутые крылья рядом с собой, и, изящно уложив хвост по кругу, по-кошачьи покачивал его оперенным кончиком.
Кончик хвоста был довольно близко к берегу, что меня слегка напрягало. А Личи, похоже – только забавляло. Он даже нарочно подвинул хвост еще ближе к берегу. И, в очередной раз качнув, положил, самым-самым кончиком зацепив границу песка.
– Смотрите, мой хвост нарушил границу! – с хохмой воскликнул он, взглянув на “осаждаемых”. – Вот уже нет! – хвост качнулся в другую сторону. – И снова да. И снова нет. И снова да!..
В песок на границе воды вонзились две нетерпеливые стрелы. Но Личин хвост уже был отдернут под звонкий смех своего обладателя.
– Кончай с этим ребячеством! – недоброжелательно прошипела я. Под прицелом десятка луков и пары баллист его задора я не разделяла.
Хотя, как показалось, стрелявших управляющий обругал.
– Не забудьте орре рассказать, что мой хвост на его песке полежал! – весело проговорил дракончик, уложившись наконец спокойно. – Не бойся ты, – шепнул он уже мне, – они не имеют права обстреливать ничего, что за границей кромки воды.
– Все равно, нечего бесить людей с баллистами, – пробурчала я.
Личи лишь насмешливо покачал головой и улегся поудобнее.
– Можно, пожалуй, даже немного подремать, – бросил он.
– А если вода отойдет? – спросила я. – И граница сместится…
– Сейчас прилив, – с усмешкой ответил дракончик. – Можно даже вот так.
И он перелег чуть ближе к отмели. Устроился, почти свернувшись клубочком, положил голову на лапы. Я попыталась как-нибудь пристроиться, чтобы не сидеть в воде.
– Как ты неудобно лег, – нахально высказалась я, – мне прям примоститься негде. Задубею в воде сидеть, не май месяц.
– Со стороны замка на лапы садись. Я крылом закрываю, – скучающе отозвался дракончик, не открывая глаз. И, якобы потягиваясь, растянул левое крыло навесом, под которым я прошмыгнула и которым, взобравшись на лапы, была укрыта.
Вопреки ожиданию, удобно усесться там не получилось: я либо должна была упираться ногами и стоять в напряженной позе, либо – сидела задом в воде.
Попыхтев, я вновь претензионно высказала:
– Личи, мне неудобно… Как-то ты плохо лежишь.
– Я лежу так, чтобы было удобно мне, – холодно отозвался он. – Мы сюда приземлились, чтобы я отдохнул, а не чтобы тебе удобно было. Ты-то в полете отдохнешь.
– Справедливо, – помолчав, отозвалась я, смиряясь с дискомфортом.
Некоторое время я спокойно сидела, спиной опираясь на Личин бок, а ноги закинув на лапу. Сверху меня скрывало положенное на воду крыло. Этакое уютное гнездышко из дракона. Жаль только, зад в воде.
Начав подмерзать, я осторожно поерзала, косясь на дремлющего дракона. Вроде, мои копошения ему не мешали. Поэтому сначала я постояла, уперевшись ногами в лапы, а спиной в бок, потом полежала над водой на лапах, потом постояла в упоре лежа… Вода поднималась, а от периодического контакта с ней и постоянного пребывания мокрой в тени, я начала мерзнуть уже конкретно.
Одно дело, когда ты идешь и купаешься хоть час, не вылезая, и совсем другое, когда бесконечно скачешь из воды на сушу и особо не имеешь возможности двигаться. Это, видимо, сбивает с толку Теневую сущность, и тело начинает терять тепло. И волосы, зараза, плохо сохнут… Вот в таких случаях вспоминаешь еще одну причину, почему короткие удобней. Впрочем, отращивать мне еще не надоело, так что это легко перетерпеть.
Наконец я кое-как уместилась рядом с Личиным плечом, упираясь ногами, кажется, в лапы и вроде бы нашла хорошее положение, но тут дракон холодно осведомился:
– Удобно?
Я поспешно убрала ноги с его лица и неловко вынужденно соскользнула-таки с плеча, еще раз окунувшись.
– Личи, я замерзаю, – покаянно проговорила я уже начавшими подрагивать губами.
– Скоро уже полетим, – ответил он, вздохнув. И, полежав еще буквально с минуту, поднялся, тряхнул головой и принялся потягиваться и разминать крылья.
Я полноценно оказалась в воде и осознала, что вода заметно поднялась, и была мне уже до середины бедра.
Пока дракончик совершенно случайно так удачно по-кошачьи выгнул спину, потягиваясь, я скользнула под ним прочь от замка, вновь упрятавшись за его лапой.
– А вода-то ничего так поднялась, – проговорил Личи нарочито громко. – Можно прям подойти и в стену плюнуть…
– Личи, прекрати, – страдальчески прошипела я.
– Неплохая насмешка стражу границы… – не унимался дракончик.
Однако ничем, кроме недовольных взглядов, по нему все еще не стреляли.
– Слушай, – запоздало встревожилась я, оглядевшись. – Но тут ведь нет никаких возвышений, откуда можно было бы взлететь…
В ответ Личи одарил меня взглядом, от которого сердце провалилось куда-то ниже щиколоток. Этаким лихим шкодно-отвязным взглядом, с которым обычно вершат самые дерзкие выходки.
Я даже на секундочку захотела нырнуть и кинутся вплавь прочь.
– Сейчас вот крепко держись, – проговорил он, ухмыльнувшись. И я, безнадежно вздохнув, кивнула.
Дракончик же как-то неожиданно лениво прилег, словно собираясь еще немного поваляться. Но только я увидела и ощутила, как он подобрался. Нарочито скучающим взглядом он скользнул по замковой стене до каменного зуба…
И подобрался еще сильней. Правой лапой он незаметно для замка сгреб меня в охапку и шепнул: “Сгруппируйся”.
“Вот сейчас”, – безнадежно подумала я.
В следующий миг был рывок. Хоть я и ждала, дыхание из меня, сжатой, вышибло, хотя, по счастью, давил он не слишком.
– Давай! – рявкнул он, швырнув меня на спину.
Едва зацепившись и удержавшись, я до боли сжала зубы. Только не орать…
Личи в пару прыжков достиг каменного пика и, высоко прыгнув, лихо толкнувшись от него почти в верхней части, долетел до угловой стены замка, хватив еще несколько шен высоты. Толкнулся от стены вверх и прочь от замка, отчаянно заработал крыльями. Со стены посыпались каменные крошки и матюки.
Я зажмурилась.
Насколько сильно нас несет вниз, я только ощущала. И едва не с принятием неотвратимого ждала удара о воду, считая биение сердца. Один, два, три, четыре…
Я приоткрыла глаза.
К воде Личи прошел впритирочку. Если б в этой фазе взмаха крылья оказались в нижней точке – нырок был нам обеспечен…
Но Личи, спланировав, все-таки вырвался вверх на высоту маха. И, с явным трудом, очень тяжело пошел чуть ввысь. Не сильно. Медленно и с явным трудом. Чуть поднявшись, снова потерял немного. Но с еще большим усилием все-таки набрал приличную высоту.
– Ч-черт, тяжко, – прошипел он, только тогда наконец осмелившись обернуться на замок; взгляд, вероятно, должен был быть издевательски-торжествующим, но получился страдальческим. – С-сил уже нет… Ну чуть-чуть ведь осталось…
Я напряженно подумала, что еще целая дорога назад.
Однако Личи все же выровнялся, успокоил сбитое дыхание и, медленно набирая высоту, пошел почти ровно. Лишь уже привычно подмахивая правым крылом. Честно говоря, я была впечатлена. Вот теперь я была действительно уверена, что мы долетим.
Я обернулась назад. Слышно не было, но возможно, матюки еще сыпались вслед. Холодея, я заметила в бойницах еще более опасные орудия, чем легонькие баллисты, которыми пугали нас – замок был вооружен хорошо замаскированными пушками… От осознания этого стало дурно.
– Личи, ты что, совсем дурной? – пророкотала я. – У них там кроме баллист еще пушки! А если бы они нам вслед пальнули?!
– Не пальнули бы, – беспечным тоном бросил он. – Реального повода нет. Может быть, в иное время и могли бы… За то, что намылился в заповедную территорию в неурочный час… Впрочем, скорей уж тогда крылья потрепал бы сам хозяин. Пушки им для другого, и то на всякий случай.
Хмыкнув, я еще раз напряженно оглянулась на замок, скрещивая пальцы, чтобы поскорее миновать зону дальности выстрела. Отмеряя на всякий случай максимальную. Кто знает, какой они у них мощности… Постепенно запоздалое волнение угасло. Хоть и не совсем. Кое-что все же саднило.
Все-таки, стоит ли знать Конхстамари о дерзком Личином плане мести? Что плохого может случиться от того, что он узнает? Ну, кроме того, что я стану подлой обманщицей? Не будет ли беды, если месть удастся?..
Передернув плечами, я поморщилась. Пока решение не приходило, я лишь внутренне металась от одного к другому, возвращаясь к вопросу снова и снова, снова и снова, прокручивая ситуацию в голове…
Надеюсь, решение придет. Да поможет мне судьба выбрать верный путь. Время пока есть.
***
Последний участок маршрута дался особенно нелегко. Пару раз мы едва не нырнули; впрочем, Личи “утешил” меня, что отсюда до острова Зей уже можно добраться и вплавь. Ну, разве что проиграем время…
Но все-таки вскоре показался нужный нам остров. Он был истыкан плотными рядами каменных плосковершинных зубьев различной высоты. Словно многорядным частоколом были огорожены разноуровневые скалы, от высокого пика до площадок, лишь немногим возвышающихся над берегом.
Еще издали было видно, что над островом парят драконы. При приближении было все явственней различимо, что их воздушные маневры имеют осмысленный и боевой характер. Двое дрались в воздухе, остальные сидели на камнях. Спустя какое-то время появилась еще одна дерущаяся пара.
Личи осторожно снизился к воде, чтобы не привлекать лишнего внимания. И все неспокойно метал взгляды в сторону драконов. Однако, по счастью, все были поглощены битвами, а море мало кого интересовало. Наше приближение осталось незамеченным. Личи надеялся, что и приземление тоже не привлечет внимания. Однако тихо произвести посадку не удалось, брызги и песок все же оказались подняты, и хлопанья крыльев при торможении заглушить не получилось. Едва приземлившись и остановившись, Личи замер, припав к земле и напряженно озираясь, особенное внимание уделяя взгляду наверх.
– Будь осторожна и сразу прячься, – едва слышно бросил он мне и так понятное.
Я скользнула вниз с его плеча, мягко шурхнув тапочками по песку, и, держась вплотную к его лапе, осторожно огляделась. Привычно для дитя земли, но не неба, в первую очередь окинув взглядом стороны. А взглянуть наверх я уже не успела.
Личи вдруг содрогнулся и, дав мне подзатыльник правым крылом, раскрыл его надо мной шатром, припадая еще ниже к земле. Прежде чем я успела что-то сообразить, сверху, с ближайших невысоких каменных площадок ехидно раздалось:
– Ты глянь, кто у нас тут!.. И каким ветром тебя сюда принесло?
– Что, прошлого раза не хватило? – недоброжелательно ответил второй голос.
Оба были довольно звучными, менее грубыми, чем голоса старших, и, очевидно, принадлежали молодым драконам. Даже показались отдаленно знакомыми, словно уже однажды слышимыми.
Личи, напряженно припав к земле, словно просто в силу позы подрасправив крылья в стороны, смотрел в направлении вершин, с которых доносились голоса. Его напряжение ощущалось почти физически. И очень заметна была усталость, по старательно, но не вполне успешно сдерживаемому тяжелому дыханию и напряженной крупной дрожи.
– Ты смотри, уж не первый ли раз он крыло показал? – злоехидно заметил один из голосов.
– Ну да, он же его всегда прячет!..
Личи заметно содрогнулся, я вновь почти физически ощутила его дискомфорт. Как отчаянно ему хотелось спрятать крыло, но он не мог его убрать, потому что оно скрывало меня.
– Полно вам, – наконец собравшись, лишь едва заметно дрогнувшим голосом, проговорил Личи. – Ваше-то какое дело до меня…
– Большое! – недоброжелательно бросил первый голос. – Тебе тут ловить нечего!
– Вы сами тут на птичьих правах за взрослыми подглядывать. От вас не убудет.
В ответ хмыкнули и продолжать спор не стали.
– У вас есть место? – проговорил дракончик, ненавязчиво смещаясь чуть ближе к камням. Чуя и предугадывая его движения, к ним поползла и я. Шатер крыла, скрывающий меня от посторонних глаз, уже не сильно далеко был от каменного частокола. Краем глаза, осторожно поглядывая из-под крыла, я увидела собеседников.
– Нет, – недружелюбно ответил молодой дракон, демонстративно уложив хвост на свободный камень, стараясь занять побольше места. – Все занято, абсолютно все.
– А не жирно твоему хвосту? Слишком много места занимает… Видно, больше надо было кусать! – со злой издевкой бросил Личи. Словно высматривая места на скалах и приноравливаясь, он пододвинулся еще ближе к камням.
Юноша ощетинился, огрызнувшись на драконьем.
– Здесь места нет, – недоброжелательно бросил второй, товарищ потрепанного Алэйнаарэ. Фарай’Лархэ, кажется, как припомнила я. – Иди у старших спроси, может, подвинутся!
Личи, фыркнув, передернул крыльями. Я ускользнула в щель между камней.
– Да и ладно. С берега тоже ничего так видно… – дракончик, наконец освоившись, сменил подчиненно-напуганную позу, встряхнул и сложил крылья, вальяжно описав петлю вдоль камней, и по-кошачьи изящно прилег на берегу, аккуратно разместив усталые крылья около себя.
Я же, сделав Личи благодарственный жест, скрылась в щели. Пробравшись через нее насквозь, я попала в небольшой “колодец”. В этот момент сверху раздалось особенно явственное хлопанье крыльев.
Я, с упавшим сердцем, уже метнулась было в щель; вскинув голову, увидела, как один из драконов, с чешуей цвета темного песка, после очередной атаки спикировал вниз и, приземлившись, признал победу соперника склоненной головой. Победитель остался в воздухе, словно приглашая нового противника. Чешуя его была черная с заметным синим отливом. Уж не Шейр ли?
На всякий случай, я прижалась к камням, хотя и предполагала, что вряд ли он будет высматривать что-то в щелях…
Вскоре я нашла удобную для подъема скалу. По ней взобралась, пролезла еще какими-то лазами. Пошнырять пришлось немало, но в награду я обнаружила крайне удачную нишу, в которой было удобно сидеть и все было видно, а вот сама я оказывалась практически скрыта от всех, в том числе и тех, кто в небе.
По части “успеем как раз к самому интересному” Личи оказался бесспорно прав. Сейчас происходили, наверное, самые красивые битвы. Наиболее сильные и матерые драконы сражались между собой, слетались, разлетались, разным образом атаковали друг друга.
На фоне догорающего закатного солнца, еще яркого, чтобы освещать бойцов, но уже не слепящего глаза, это смотрелось особенно здорово. Чешуя сражающихся блестела и переливалась, ловя теплые яркие лучи.
Осматриваясь, я заметила и главную зрительницу. Драконья женщина вальяжно лежала на невысокой площадке, практически на одном уровне со мной, потому скалы ее почти не скрывали.
Дракайна лежала обнаженной, как ни странно, на спине, распластав крылья, казалось, более увлеченная разглядыванием своих когтей, нежели дракой. Нас разделяло немалое расстояние, но, соизмерив, я прикинула, что она очень крупная. Уж насколько здоровые драконы-мужчины, эта госпожа казалась еще больше.
Телосложения она была далеко не хрупкого, в плечах едва ли не мощней самого крупного мужчины и однозначно шире в бедрах и выше ростом. Ее густо-каштановые невероятно пышные волосы лежали крупными не очень явными волнами, с одной стороны в них была заплетена пара небольших косиц. Волосы частично укрывали ее грудь, ничем не отличимую от мускулистой мужской. На плечах, предплечьях, груди, голенях и бедрах поблескивала нечастая чешуя. Рога орраайнэ Зей были тоже весьма немаленькие и, видно, что опасные. С разветвлением и очень острым концом.
Вальяжно покачивая ногой, она ненавязчиво поглядывала на драку в небе. Обычно в воздухе была только одна пара сражающихся. Если кто-то проигрывал и выбывал, взлетал новый боец, а то и новая пара – выявлять сильнейшего из двоих, чтобы отправить его сражаться с победителем.
По-поводу Конхстамари Личи тоже оказался прав. На него я посмотрела, и даже не раз. И он был явно в числе сильнейших. Хоть и тех было немало.
Выделялся еще один матерый дракон, который был чуть ли не снежно-бел, лишь немного отдавая в серебро, особенно ближе к гребню, голове и лапам, лишь глаза его блестели холодным золотом; чувствовалось, что и он тоже боец очень сильный. В небе, казалось, он брал силой, но не ловкостью.При мне он победил двоих; но не сражался с Шейром и Кондором.
Конхстамари победил своего нового соперника, тот, после очередной атаки, признал поражение и, не дожидаясь следующей, опустился вниз. Чешуя его казалась буроватой, острые рога единожды разветвлены; хвостовое оперение формой походило на дубовый лист. Тоже видно, сильный боец, но Шейру прежде уступил. В буром, казалось, тоже было что-то знакомое. Вероятно, я видела его на том сборище по поводу райчи…
А следом взлетел черно-синий Шейр. И они с Кондором схватились. То сцепляясь, то разлетаясь. Периодически пуская друг в друга столб огня, то уворачиваясь, а то без вреда пролетая сквозь. Было безумно интересно, кто же из них все-таки окажется сильнее. Они смотрелись сопоставимыми, если не равными. Красная бронза и черная ночь. Так кто же сегодня?..
– Окх’аррш! – вдруг раздался резкий зычный окрик дракайны одновременно с ее звонким хлопком над головой.
Кондор с Сэфом мигом разлетелись и замерли в воздухе. А после, внимательно поглядев на Зей-Цвенг, опустились на свои высокие камни близко к центру. Вся толпа выжидающе замерла; мне показалось, что громко дышу.
– Ак раэррнэ джеркх’эш! – властно объявила женщина. Точного перевода я не знала, но мне упорно виделось “я сделала свой выбор”. Орраайнэ же продолжила, указывая пальцем. – Конхстамари. Раттэн’Хару. Таркхэ’Чшаар.
Она отвернулась, и, не утруждая себя проверкой, последуют ли за ней, скользнула в невидимый мне прежде вход своего замаскированного самобытного жилища.
Выбранные тотчас направились за ней, спокойно, с уверенным изяществом победителей. Конхстамари, его предпоследний соперник, что недаром казался мне знакомым, и снежно-серебряный.
Шейр, не скрывая негодования, совершил какой-то пируэт, взметнув крылья, и пару раз разъяренно по-звериному прочертил камень передними лапами, далеко швыряя некрупные осколки породы. Те, кому пришлось оказаться с ним рядом, поспешили ненавязчиво отдалиться.
Во всей же толпе прокатился едва заметный вздох досады. “Не меня”.
Вздохнула и я. Хотелось бы мне полюбоваться подольше. Я была довольна, но мне словно капельку не хватило до удовлетворения, что было, с одной стороны, даже неплохо – не успела заскучать. Однако, как говориться… “Вкусно, но мало”!
Тем не менее, необъяснимая гордая радость за Конхстамари тихонечко светилась внутри.
Посидев и поозиравшись, я заскучала. Кажется, ничего интересного вечер более не обещал. Догоревшее солнце утонуло; его прощальные лучи целовали вершины самых высоких скал. Собрание начало помаленьку редеть, рассасываться. Кое-кто из драконов улетал, не считая более свое пребывание здесь нужным. Некоторые же, словно с какой-то слепой надеждой, оставались, намереваясь ждать до упора… “Ну вдруг орраайнэ троих не хватит…”
Я, заскучав, покачала ногами, потом поднялась, прошла по своему каменному “коридору” и приноровилась было спускаться, но при первом шаге меня вспугнул пролетевший сверху дракон. Тень не позволила бы меня заметить, но разум осознал это уже после екнувшего сердечка.
Отдышавшись, я осознала и другую мысль. Пока немало кто улетает, вряд ли мы с Личи сможем благополучно и незаметно отбыть. Тем более… времени прошло не так уж много, а он очень устал… Наверняка же, приди я сейчас к берегу, придется ждать, и, скорей всего, долго.
Похвалив себя за проницательность, я развернулась и прошествовала по своему коридору в обратную сторону. И направилась гулять. Я взбиралась и спускалась, скользя по тени и прячась в нишах. Остров был неописуемо прекрасен своей самобытностью, необычностью, этими причудливыми каменными зубьями…
Вскоре я миновала основной частокол и вышла к его сердцу – центральным каменным “сооружениям”, что очевидно составляли “гнездо”. Где-то оно примыкало к “частоколу” вплотную невысокими своими скалами, где-то – отставало далеко, образуя “колодцы” и другие в разной степени ограниченные площадки. Все “сооружение” гнезда было многоуровневым, разновысотным. На многих его “крышах” зеленели сады.
Частокол, в общей тенденции, вырастал к центру, хотя много где, после высочайших центральных рядов, были воткнуты и более низкие камушки. Где-то камни смыкались плотно, где-то между ними можно было спокойно пройти двоим рядом, а где-то стены и вовсе казались монолитами, лишь с небольшими трещинами и сколами.
Я вышла из частокола под сень деревьев и по неровному плато направилась к центральному конгломерату озелененных камней. Плато было недолгим, переходя в каменистые джунгли, преодолеть которые было не на шутку тяжело. Поэтому я осторожно, крадучись, пошла направо, вокруг. Конечно, я сразу знала, что обойти “гнездо” не выйдет ни при каком раскладе, уже недалеко оно прирастало к частоколу, и можно ли по каким-то проходам, коридорам и щелям пройти каменный лабиринт, я не знала. Потому постаралась подобраться поближе к “гнезду”, обходя камни.
Вскоре, когда я оказалась почти-почти рядом, меня вдруг попытался снести к стене непонятный сквозняк. Он ощутимо тянул к какому-то очень странному пролому в стене, множественному, словно составляющему неведомый рисунок. Не затянул бы, ясен пень, но я, отшатнувшись, поспешила отойти.
Да уж, хотелось бы знать, что это за аномальные воздушные потоки… И странные пробои в камне?..
Осознание пронзило стрелой. Вентиляция! Только теперь я поняла, что охвативший меня порыв ветра – поддув в отдушину! А жилище орраайнэ, видать не так уж и далеко от цивилизации, как мне думалось вначале. Кто знает, может, внутри там – апартаменты похлеще царских.
Я посмеялась, отходя, и почему-то занервничала. Возникло смутно-тревожное ощущение опасности подошедшего к зверю с наветренной стороны. Я взволнованно прислушивалась к замку. Кроме ненавязчивого пения ветра в разломе отдушины ничего не было слышно. Все было тихо.
Однако энтузиазм к прогулке с меня, видимо сдуло. Я спешила отойти прочь. Пойду-ка я все-таки к берегу… Взволнованно-деловито я обошла каменные препятствия и, огибая гнездо, расторопно направилась к заросшему плато, оттуда спеша к своему уже проверенному каменному коридору. Разглядывать виды теперь особо не тянуло. До берега хотелось добраться скорее.
Впрочем… Я силой уняла свою чересчур разбушевавшуюся мнительность. Спокойно, все же тихо. Воздуха много, а я всего лишь маленькая человечка, да еще и не далее как вечером хорошенько выкупавшаяся и пропахшая морем.
А дракайна – не ищейка.
Да и, право, не может же такая мелочь разрушить знаковый обряд, что происходит раз в полстолетия…
Рев сотряс остров примерно через пять минут. Я как раз скорым шагом пересекала плато, почти дойдя до своего хода. Сколько по нему, во многих местах открытому, еще чесать до берега, подумать я уже не успела.
Ох-х, Небеса. Скажите, что это не из-за меня!..
Все драконы заметно взволновались. Я пересекла плато и почти нырнула в устье входа известного мне пути, тотчас в этот момент рев пронесся уже над гнездом. Весь остров тут же взорвался шевелением: драконы брызнули прочь, предпочитая не дожидаться, пока дракайна выскажет недовольство лично.
Разъяренная дракониха выпорхнула из гнезда скорее прыжком, чем крыльями.
Прежде нее оттуда вылетели двое: снежно-серебряный и… кто-то из темных, не разглядела, кто. Впрочем, и третий вскоре показался, видимо, ненавязчиво спрятавшись от разгневанной женщины и ускользнув из ее гнезда после.
Казалось, они женщину сейчас не сильно тревожили. Она, клацнув зубами ближайшим, пустила вверх столп огня, и, безошибочно определив направление, рванула в сторону нарушившего покой.
А может, мне показалось…
Я, холодея внутри, нырнула и пробежала коротким коридором и, скрываясь в камнях, поспешила к берегу. Глупая отчаянная мысль, что, если я добегу до берега, это безумие прекратится само собой, пульсировала в голове.
“Ждет ли он меня? – испуганно пронеслось в голове. Но я поспешила утешить себя. – Это часть нашего уговора… А что, если?..”
Я спешно окинула взглядом небо, но в суете было уже не разобрать. Для верности, как запасной вариант… Рука скользнула по пустоте на запястье, и я мысленно застонала. Ну ладно, без запасных.
Гневный рык драконихи раздался едва ли не над моей головой, заглушив мой ответный визг; я припала к земле и нырнула в щель коридора. Тяжелый удар драконьей женщины разнес каменное укрытие, как ветхую деревянную сараюшку, обрушив половину стены. Я вскрикнула, повалившись на землю, и уже в следующую секунду вынуждена была уворачиваться.
Едва вскочив на ноги, я бросилась прочь, норовя заскочить в выглядящий более надежным проход. Но дорогу мне тотчас перегородили; я метнулась в сторону плато, но едва взбежала, дракайна вновь гневно ударила лапой. Иного пути не оставалось, инстинктивно я метнулась вверх по огромным каменистым ступеням; дважды я ужом увернулась от гигантской кошачьей лапы, лихо прыгая вверх-в сторону. Я была почти наверху; там лишь оббежать, и…
Последний удар дракайны пришелся по ногам. Нет, не так уж больно и сильно, да и почти мимо… Сложно поранить когтем толщиной едва не в мою голень. Но это сбило меня с ног, и, оступившись, я “юркнула” совсем не туда, куда хотела.
Вопя, я почти скатилась в один из каменных “колодцев”. Хвала Теневой сущности, только сбила колени. А, перевернувшись, я вскрикнула еще сильнее: зубы драконихи сомкнулись в шене от моего лица. Ее глаза, огромные пылающие глаза горели нечеловеческой осознанной яростью. Яростью разумного, но ослепленного гневом зверя.
“Они не глупы…” – мелькнуло в голове. И это осложняет дело.
Смерть, однако, не пришла. Колодец был узок; дракайна не могла до меня достать, упираясь рогами. Я, обливаясь холодным потом и чуть не подвывая, пыталась забиться в угол, чтобы стать еще менее досягаемой; дракайна приноравливалась так и эдак, но рога все никак не позволяли ей влезть головой в колодец, надсадно царапали камни, выбивая из них крошки.
Тогда, яростно взрыкнув, она запустила в колодец чешуйчатую бронированную лапу, вознамерившись, видимо, растереть жертву о камни; я увернулась, перекатившись. По счастью, видеть, куда вести лапу, теперь было сложно.
Но и я была в тупике: колодец был почти глух, а нижайшая ступенька с выходом-щелью располагалась на высоте двух с половиной шен.
На очередном опасном гребке, я, холодея и мысленно умирая от безумия собственного хода, вскочила ей на лапу, обхватив и прижавшись. Дракайна тотчас сжала неплотный кулак, что позволяло драконье строение лапы, выдернула меня наверх. А из неплотного кулачка я выскользнула на твердую землю.
По-кошачьи приземлившись на четыре конечности, я тотчас подорвалась бежать; но, с обрушившимся до мурашек близко ударом, нырнула в большую, протяженную каменистую щель, слабо представляя, как буду выбираться…
Я провалилась в щель, пытаясь вдавиться в нее поглубже, отползти; когти дракайны крушили камень над головой, пробиваясь все глубже, с каждым разом пугающе ближе к моему лицу; я нелепо по-тараканьи отползала, но, казалось, еще пара ударов, и она наконец достанет.
Я выхватила меч, исступленно понимая всю бессмысленность этого, но все равно попыталась отбить удар. Сталь лишь высекла искры из твердого драконьего когтя; тем же движением дракониха выбила меч из руки; тот жалостливо звякнул о камень где-то позади.
Смерть была близка, как никогда…
Однако следующий удар оказался совсем нелеп, скомкан; дракониха с ревом вдруг обрушилась на щель головой, точнее, прижалась углом нижней челюсти, словно оступившись.
Происходящее наверху стало невнятным; даже рычание, как показалось раздвоилось.
Удары дракайны по щели стали случайными и вообще какими-то бестолковыми… Словно она и не била, а просто топталась на месте? На миг ее темный силуэт вообще исчез от щели, метнувшись в сторону. Потом когти ее вновь скребанули по камням. Пара горячих брызг с них слетело мне в лицо. Кровь?..