"Конхстамари!" – мысленно воскликнула я.
Проклятье! Какая здесь высота?! Левитировать я не умею, траекторию правь, не правь с такой высотой – вода как камень будет!..
Воздушный поток бил меня в грудь, подхватывал руки, трепал полы куртки, неумолимо разворачивая спиной вниз…
Вшух…
Дракон пронесся вихрем, подхватив меня в лапы; я даже не сразу сумела поверить, что падение окончено.
"Хах… хах…", – судорожно хватала воздух я, впившись побелевшими пальцами в прохладный драконий коготь, хоть это и не имело смысла.
– Ох, Дзета… – выдохнул он, очень бережно прижимая меня к груди. – Ты в порядке?
Я лишь немного нервно улыбнулась, подняв глаза.
– Испугалась? – по-доброму поинтересовался Кондор, приподняв меня на лапах так, чтобы видеть мое лицо.
– Н-немного, – нервно усмехнулась я, прижимаясь и обхватывая его ладонь.
– Не бойся, – Кондор бережно поднес лапу к плечу, и я, судорожно вцепившись в чешуи, перебралась ему на спину. – Что бы ни случилось, я тебя поймаю.
– Я верю, – едва слышно прошептала я, стараясь унять дрожь в голосе. Все еще ощущая, как неумолимо трясутся коленки.
***
На песчаный бережок острова набегали волны.
Спрыгнув с плеча Конхстамари, я спешно стянула ботинки и коснулась ногами песка. Он был теплый и мягкий. Ноги слегка тонули в нем при каждом шаге, он затекал и щекотал между пальцами. Какое же это удовольствие – первый раз пройтись босиком после зимы!..
Я подошла к воде и потрогала ее пальцами ног. Что ж… Вполне нормально для купания!
Развернувшись, я отошла и скинула куртку. Разделась, оставшись в нижнем белье и рубашке до бедер.
– Эх, не хотелось бы рубаху мочить… – проговорила я, расстегнув верхнюю пуговицу.
– Пфф, какие проблемы? Тут тебя никто не увидит, хоть голышом купайся, – издевательски бросил Кондор.
– Не дождешься! – фыркнула я, решительно застегивая пуговицу.
Вновь подошла к воде и наклонилась, коснувшись пальцами.
"Здравствуй, Вода…"
От нее исходила освежающая прохлада; сердце стучало от манящего желания окунуться с головой. Я словно всем существом ощущала, как она зовет.
Я улыбнулась и прошла пару шагов вглубь. Набежавшая волна окатила ноги до колена.
Бррр…
Я тихо посмеялась; по коже пробежали мурашки. Немного холодно… Холодно, но так желанно…
Вода обожгла прохладой бедра; в мокром песке утопали ноги. Еще шаг, и волна коснулась рубашки, ткань которой тотчас начала охотно впитывать воду и влажно прилипла к телу.
Я наклонилась и окунула в воду руки по локоть. Потом зашла чуть глубже и, выдохнув, нырнула с головой.
Проплыв под водой, я вынырнула и тряхнула волосами, сбрасывая их с лица.
Обернулась. Кондор тоже заходил в воду.
– Кондор! – весело крикнула я ему. – Давай, кто быстрее!
– Уверена? – с вызовом проговорил он. – Я же тебя обгоню!
– Вот и посмотрим! – я с брызгами бросилась вперед.
– Ах так! – с шутливым возмущением вскрикнул он и нырнул следом.
Я усерднее заработала руками. Но дракон уверенно настигал меня. Когда он выбился вперед, я сделала рывок влево и коснулась черного камня.
– Я победила! – нахально объявила я. – Надо было доплыть до этого камня!
– Нечестно! – со смехом бросил Кондор.
Я толкнулась от камня и медленно поплыла дальше.
Покупавшись минут двадцать, мы вышли. Все-таки, вода была еще довольно прохладная.
Мы развели костер на берегу из собранных палок. Кондор вернулся в истинную форму, я села к костру, прислонившись к дракону спиной. Теплый воздух от огня колыхал полы сохнущей на мне рубашки. Солнце медленно скатывалось за море.
Когда одежда высохла, а костер почти догорел, мы полетели назад.
– Знаешь, – проговорил Кондор. – Если позволишь, я бы хотел тебя нарисовать сегодня. Вот так, как ты выглядишь сейчас.
– Хо-хо, ну-у, – протянула я. – Я, право, даже не знаю… Если только прилично.
– Разумеется! – усмехнулся Конхстамари, потом добавил издевательски. – Неприлично я тебя и из фантазий нарисую…
– Я тебе нарисую! – шутливо возмутилась я. – И… И вообще!.. Я запрещаю тебе рисовать меня из фантазий!
– Пф-ф-ф, – с усмешкой бросил он. – Вот тут ты не вольна приказывать!
Я, хмыкнув, перевернулась на спину.
– Ох уж эти ваши шуточки, господин дракон! – бросила я. – Впрочем, я сегодня добрая, я прощаю вам эту блажь!..
Он посмеялся.
Закат догорал. На землю спускались сумерки.
***
Я проверила сумку, убеждаясь, что все на месте.
– Ты все же хочешь уехать?
Подняла глаза на Конхстамари.
– Ну, нужно же подзаработать денег, – улыбнулась я.
Он вздохнул.
– Зачем? Ведь ты могла бы отринуть эту необходимость… Если бы только согласилась остаться. Ты жила бы в замке, в роскоши, не испытывая ни в чем нужды. Я мог бы одаривать тебя золотом, цветами, заботой… Этот замок стал бы твоим. Одно твое слово…
– Конхстамари… – прикрыв глаза, проговорила я. – Нет. Я не могу…
Он кивнул, взглянув на меня с пониманием и легкой тенью печали.
– Что ж… Я уважаю твои решения.
– Спасибо, – тихо сказала я, поднимаясь.
– Итак, – преувеличенно бодро поинтересовался он. – Куда тебя доставить?
– Я думаю, к Долмиру. Оттуда поеду верхом.
– Я частично провожу тебя по окрестностям Долмира, – сказал Кондор. – Чтобы было спокойнее.
Я кивнула и, закинув сумку на плечо, двинулась к летной площадке.
Забрав Трусливую Шельду, мы двинулись по дороге на Дарп.
Солнце медленно садилось в океан. Как раз к ночи буду в городе.
Мистики не боятся ездить потемну. Нам не страшны ни демоны, ни разбойники. Скорей, разбойникам придется убегать и прятаться, едва они завидят боевого мистика при оружии. Хотя, если маг без мантии, могут и спутать… Но это будут уже их проблемы.
Окрестности Долмира радовали тишиной и спокойствием. Миновав пригородную зону, где обычно приземлялись драконы, мы еще немного проехали по дороге.
– Ну, что ж, пожалуй, здесь, тебе уже ничего не грозит, – проговорил Кондор.
– Не надейся, что ты от меня избавишься, – со злодейской улыбочкой проговорила я. – Вернусь в первой половине лета!
Он усмехнулся и махнул мне рукой. Я дала шпор Шельде, и она резво затрусила по дороге. Через минуту я услышала шум драконьих крыльев: Кондор трансформировался и полетел в сторону Жемчужной скалы. Дорожка убегала вдаль; небо постепенно темнело.
Справа из-за холма начали вырастать очертания Эрстхена. Какие-то слишком освещенные и яркие для обычной городской ночи… Когда я подъехала ближе, начали угадываться едва слышные звуки музыки.
"Похоже, там какой-то городской праздник", – догадалась я. Интересно…
Я окинула взглядом подсвеченные очертания города, усмехнулась. И повернула направо. В конце концов, заночевать можно и в Эрстхене.
В городе оказалось весело и шумно. Улицы светились фонариками, слышались музыка и песни. Основная часть гуляний проходила, что логично, на площади. Я направилась туда.
Площадь была украшена фонариками с цветными стеклами, цветами, гирляндами из ракушек… Теплый свет фонарей подсвечивал украшения, рассыпался зайчиками, брызгами, разбегающимися по стенам и лицам людей. Сладко пахло цветами и выпечкой. Прямо под открытым небом стояли широкие столы, на них радушными хозяевами были разложены всякие вкусности, которыми угощали всех желающих.
С полчаса я толкалась с веселыми празднующими, угостилась несколькими вкусными штучками. Как ни странно, не встретила никого знакомого.
Прошлась вдоль лавочек. Нашла даже магазин, на котором гордо красовалась надпись: "Купеческая лавка Б. Шенлера", что пользовалась популярностью. Видимо, успешный купец.
Пройдя мимо лавочек, я оказалась в дальнем от побережья краю площади, и потому, чтобы снова не пробираться сквозь толпу, решила обойти. Боковая улочка попыталась увести меня прочь от площади, и пришлось, пробравшись какими-то дворами, вновь взять курс в ее сторону.
Гомон площади начал слышаться явственней, и к нему добавились еще голоса. Один из которых я без труда узнала.
Усмехнувшись, я попыталась выйти на площадь. Хотя на кой-то ляд там было все перегорожено. Кое-как преодолев преграды, я вышла как раз к купеческим лавкам, только с обратной стороны.
В основном, люди толпилась перед лавками, чуть поодаль от нас, а здесь было свободно.
– Небо, какие люди! – бросила я. Личи, отступая от края площади, взглянул на меня.
– Сцерра же тебя возьми! – закатив глаза, совсем по-человечески воскликнул дракончик. – Ну что ты опять здесь делаешь?
– На праздник приехала! – с вызовом ответила я, не глядя перескочив небольшое углубление в земле, видимо дренаж. – А что, тебе жалко?
– Тебе лучше отойти, – бросил он, отступив на полшага.
– Счас! Это тебе сказали отходить от меня, если я окажусь рядом, – издевательски напомнила я.
– Ну хорошо. Я отойду, – как-то слишком легко согласился Личи, большими шагами отходя назад.
Только сейчас я наконец распознала надрывающееся чувство, что что-то не в порядке. Резко обернулась, и практически в ту же секунду за моей спиной с оглушительным грохотом взлетела ракета фейерверка.
Я, постыдно завизжав, спешно повалилась на землю, судорожно отползая от взлетавших одна за другой ракет.
Личи беспардонно хохотал, закрыв лицо рукой.
– Ты идиот?! – гневно-перепуганно вскрикнула я. – Совести у тебя нет!
– Откровенно говоря, – смеясь, бросил он, – для мистика ты несколько туповата…
– Отвали, – огрызнулась я, поднимаясь и отряхиваясь. Хорошо хоть за радостными воплями народа моего позорного отступления никто не заметил.
– Ну, а теперь вопрос со звездочкой: догадайся, почему там все перегородили?
– Ты, что ли городил? – нашлась я. – То-то я смотрю, так паршиво все сделано!
– Я не старался, – нахально проговорил дракончик. – Как говорится, имеющий уши да услышит, имеющий глаза да увидит, имеющий мозги да не полезет туда, где загорожено…
– Замечательно свою жизнь охарактеризовал! – не осталась в долгу я.
– Пф-ф-ф, – проговорил Личи, не стирая улыбки с лица. – Золотко, неужели ты думаешь, что за столько лет я не научился спокойно реагировать на подобные издевки?
Он вытащил из стоящей рядом неплотно набитой, уже, видимо, частично разобранной коробки еще несколько фейерверков и подошел к канаве. Установив и увязав ракеты, поджег фитиль и отошел.
Через несколько секунд в небо снова одна за другой стали взлетать ракеты, раскрываясь там огненными цветами.
Личи тем временем, немного поковырявшись, достал из коробки небольшую шашку и, осторожно приблизив губы к фитилю, легонько дунул на него пламенем, поджигая. Фитилек прогорел за несколько секунд, и шашка начала искриться, сначала слегка, но потом все сильнее и сильнее, словно маленький фонтанчик.
Тем временем, подбежала какая-то девушка из тех, кто стоял поближе. Черноволосая, кареглазая, как и почти все южане. Аккуратно постриженные волосы длиной до подбородка были прихвачены лентой.
– Потрясающе вышло! – радостно воскликнула она.
Личи, усмехнувшись, кивнул как само собой разумеющемуся.
– На, хочешь подержать? – бросил он ей.
Девочка явно очень хотела, но слегка побаивалась. Она неуверенно протянула руку.
– Не бойся, это холодное пламя, оно тебя не обожжет…
Девушка подставила ладонь, и Личи "пересадил" ей на руку искрящий фонтанчик. Она сначала перепугано морщилась и отворачивалась от огненных брызг, но они не причиняли ей ни малейшего вреда. Осмелев, девочка стала держать фонтанчик уже более уверенно.
– Потрясно!.. – протянула она.
Было темно; лицо девушки подсвечивал лишь искрящий фонтанчик. С таким освещением было трудно судить, но мне казалось, что та значительно младше меня. Она выглядела почти девочкой, подростком.
– Девочка, – проговорила я. – Лучше не доверяй ему.
– Че? – подозрительно взглянула она на меня.
Личи посмотрел на меня с ухмылкой, пока не до конца мне понятной.
– Не стоит так легко верить кому не попадя! Тебя обманут в два счета, – бросила я.
Девочка взглянула на меня с подчеркнутым сомнением. Ее лицо сейчас было хорошо освещено; ей было лет шестнадцать на вид.
– Вы думаете, что я нуждаюсь в ваших советах? – нахально фыркнула она.
– Я думаю, что ты еще слишком молода и наивна, и не знаешь, с кем связываешься!
Девочка удивленно взглянула на Личи.
– Кто это вообще?
– Я сам ее едва знаю, Ева, – бросил тот.
– О-о, так вы знакомы? – недоброжелательно протянула я.
– Да мы живем вместе! – воскликнула девочка, словно громом меня поразив.
– Что?! Серьезно? – вскрикнула я, метнув взгляд на Личи.
Тот откровенно смеялся, закрыв лицо рукой.
– Я снимаю этаж в доме ее отца, – снисходительно пояснил он. – А ты что подумала, грязная извращенка? А еще строит из себя Андалову послушницу, носик морщит, – дракончик повернулся к девочке. – Эти лиорианцы, особенно центральнорегиональные, все толкуют превратно…
– Про тебя и не такое подумаешь! – бросила я ему.
– Ну да, – хмыкнул Личи. – Не то что про тебя. С тобой-то все просто. Взглянешь, и все сразу понятно, на лице написано – "простофиля".
– Ага, ага… То-то ты уже разок ошибся насчет меня, и Конхстамари указал тебе на это, – с издевкой напомнила я.
– В любом случае, чтоб ты знала, я ненавижу детей, – холодно сказал Личи.
Я лишь хмыкнула.
– Кстати… У кого-то тут день рождения на днях был? Что ж… – хитро проговорил дракончик, от чего я почувствовала себя неуютно; он выхватил ракетницу фейерверка. – Салют в честь госпожи Янше! – гаркнул он, дунув на шнур огнем; пламя охватило его почти моментально; низ ракеты заискрился.
Ева с криком отвернулась, свободной от фонтанчика рукой закрывая лицо. Я успела лишь податься назад на полшага и прикрыть голову.
Личи отвернул лицо, держа фейерверк в вытянутой руке, которую почти полностью скрыл мощный фонтан ослепительных искр; ракета с оглушающим шумом стартовала с его руки и, свистя, взмыла в небо, разорвавшись там красно-изумрудным цветком.
– Ты вообще нормальный?! – рявкнула я, нервно опуская руки.
Личи бессовестно рассмеялся. Я поспешно смахнула поздно замеченную тлеющую искру с плеча; частично прожечь куртку успело.
– А я еще имела неосторожность сомневаться в словах Конхстамари, когда он говорил, что ты неадекват!..
– А это не опасно? – поинтересовалась Ева.
– Не, нисколечко, – небрежно бросил Личи, смеясь, отряхивая руку от сажи.
– А можно мне так же? – с энтузиазмом спросила она.
– Что? Нет, конечно! А если тебе руку оторвет?! Что я скажу Борису?
– Скажем, что я сама виновата…
– Если твою руку оторвет моим фейерверком, эта версия не пройдет.
– А говорил, не опа-асно… – протянула девушка укоризненно.
– Ну, для меня не опасно, – самодовольно бросил Личи. – "Чудовище помнит хозяйскую руку", – усмехнувшись, нараспев проговорил он строчку из одной старинной баллады. – В них, как-никак, моя магия…
– Магия? – сощурилась я. – А лицензия у тебя на это есть?
– Есть, – язвительно ответил он с видом "что, не поймала?".
Фонтанчик в руке Евы несколько раз пыхнул и погас, зачадив черным дымом. Легкий бриз бросил дым прямо Личи в лицо.
– Ева, зараза!.. – с трудом выдавил он, зайдясь кашлем.
– И правда, помнит, – издевательски заметила я. – Смотри, как безошибочно определил, в чью сторону дымить!
Ева флегматично бросила шашку на землю и без энтузиазма слегка придавила подошвой туфли.
– Ты там не умираешь? – уточнила я у Личи. Еве тоже попало чуть-чуть дыма в нос, но она лишь пару раз кашлянула.
– Кх… Кх… Ева, твою ж! Я двое суток этой дрянью в лаборатории дышал, чтобы ты на меня еще шашкой дымила!
– Извини, – легко бросила она. И, помолчав, добавила. – А отец говорил тебе, что нечего по десять часов в лаборатории сидеть… Хватило бы в два раза меньше фейерверков.
– Поучи меня жить, ага, – проговорил он, выпрямляясь.
Ева хмыкнула и скучающе покатала прогоревшую шашку по земле.
– Дай мне еще "ручной фонтанчик"? Пойду перед ребятами похвастаюсь…
– Фонтанчик последний был, – развел руками Личи. – Ну, хочешь, могу несколько искристых палочек дать.
– Давай, – девушка энергично покивала. – Хвастаться пойду.
Личи вытащил из ящика восемь палочек.
– О-о-о! – протянула Ева, с довольным видом взяв по четыре в каждую руку и рассовывая их между пальцами. – Подожги?
В уличном гомоне голосов вдруг выделился мужской требовательный крик, по всей видимости, из ближайшей деревянной палатки, стоящей к нам спиной.
– Ева! Е-ева!
Девушка оглянулась. Личи только поджег одну из палочек.
– Ева! Куда ты ушла! Быстро иди сюда!
– Пап, я не могу! Я помогаю Личи с фейерверками!
– Что? С фейерверками?! – еще сильнее возмутился голос. – А ну иди сюда немедленно!
– Скажи, что я тебе нужна! – вполголоса проговорила она Личи, поджигая остальные палочки.
– Да, Борис, забери мелкую! Она меня уже достала!
– Ррр! – топнула ногой девочка. – Мы больше не друзья! – она, поддев ногой, бросила в Личи прогоревшую шашку. – Пять минут, пап! – она развернулась и побежала прочь от палатки. – Эй, смотрите, что у меня есть!..
– Пфф, мы ими никогда и не были, – фыркнул Личи ей вслед.
Я еще немного постояла рядом, потом пошла на основную часть площади. На углу ближайшей лавки заловила бегущую, по всей видимости, к отцу Еву.
– А у вас, случайно, нельзя снять комнату на ночь?
Ева покачала головой.
– Нет.
– Что так категорично? – осторожно поинтересовалась я.
Девочка вопросительно взглянула на отца и покачала головой.
– Нет, – ответила она. – У нас уже сдана в аренду часть дома.
– Неужели не найдется одной комнатки на ночь для одинокого путника? – как можно обаятельнее проговорила я.
– То есть, вам обязательно снять комнату именно у Шенлеров? – поинтересовался мужчина за моей спиной. – Вы мелко не плаваете?
Я подняла глаза на вывеску; ближайшая лавка как раз оказалась той самой "Купеческой лавкой Б. Шенлера". За прилавком стоял невысокий довольно худощавый мужчина с узким лицом. Его темные волнистые волосы по длине доходили до подбородка, лицо украшали усы с небольшой аккуратной бородкой. Но особенно выделялись глаза: взгляд мужчины был уверенным и пронзительным.
Рядом с лавкой стояла, видно, охрана, двое рослых парней, довольно молодой шатен и черноволосый мужчина постарше со шрамом через левую щеку.
– О-о-о… Извините, – неловко усмехнулась я. – Не сразу поняла. А вы, вижу, пользуетесь успехом.
– Ну да, – мужчина, хмыкнув, с полуулыбкой кивнул.
– А я просто… Я не местная и никого в городе не знаю. Случайно познакомилась с вашей дочерью, думала, может и комнату снять смогу…
– Извиняйте, – прохладно проговорил мужчина. – Больше никому не сдаем.
Я, вздохнув, кивнула.
Ну и ладно. Все равно до Дарпа ехать собиралась.
Башня
Пыльную грунтовую дорогу с обеих сторон обрамляли густые заросли цветущих полевых трав. Раскаленный полуденный воздух пропах их легким сладким ароматом. Ароматом степи, воли и свободы…
Поле гудело стрекотом цикад и кузнечиков. Головки цветов качались от дуновений теплого летнего ветра. Когда его порывы были сильнее, по зеленому морю пробегали волны.
Я вздохнула и сделала глоток воды из фляги. Из-за холма медленно вырастали чуть размытые из-за знойного марева очертания Дарпа. Вдалеке за городом блестело море.
Пограничного города я достигла к раннему вечеру, как раз в том часу, когда останавливаться на ночлег еще слишком рано. Особенно в один из самых длинных дней в году.
Сначала я планировала вернуться на Побережье к празднику солнцестояния. Отметить событие на гуляниях в честь летне-огненного духа Ялль, заодно посмотреть, сильно ли отличаются обычаи на смешанной территории…
Сезонные праздники, как и самих духов-покровителей, народ очень любил. У каждого сезона был свой дух, относящийся вместе с тем и к определенной стихии. Ялль отвечал-отвечала за лето, огонь, и приписывались ему-ей страсть и ярость.
Стихиальных духов обычно изображали стоящими рядом мужчиной и женщиной, схожими, как близнецы. Они носили одно имя, ведь являлись, по сути, разнополыми ипостасями одной сущности. Однако, в отличие от Высших – Андал(а) и Сцерры, что считались каждый двуедиными, две сущности любого из сезонных духов были разделены. Помимо огненного-огненной Ялль, выделяли еще Дарро, Бриду и Ирмье.
Было интересно, так же ли празднуют пиковые астрономические даты побережцы, как мы, центральнорегиональные.
Но я не уложилась в сроки, на день опаздывая к празднованию. Впрочем, встретить Пик лета в степи, наедине с природой было ничуть не хуже, а то и даже лучше: тише и искреннее, без малозначимой для нас, магов, празднично-обрядовой мишуры. Мы не поклонялись их вымышленным образам, но знали и уважали сами силы.
Вечер был еще слишком ранним. Подумав, я решила без остановок миновать Дарп и доехать до моря. За час с небольшим я достигла Эрстхена и, оставив лошадь, пошла к набережной.
Город еще хранил на себе следы праздника – висели на улицах гирлянды из подсохших цветов, дома украшали неубранные цветные фонарики, а с мостовых не смели лепестки и листья. Город был по‐своему очарователен в этом легком послепраздничном беспорядке.
На площади в вечерний час кипела жизнь. Там еще не успели разобрать все столы и снять украшения.
В очередной раз я без труда опознала среди народа Личи – слишком приметного, чтобы затеряться в толпе.
Он был одет в легкую белую рубашку, темные штаны; несмотря на жару, плечи его прикрывал плащ. На ногах – сапоги на высоком каблуке. Хотя он и без каблуков был на голову выше меня. Впрочем… Скажем, Конхстамари в росте он явно проигрывал.
Подойдя ближе, я его окликнула. Дракончик, не оборачиваясь, вздохнул, затем медленно развернулся и, закатив глаза, проговорил:
– О, Небо… И чего тебя опять сюда занесло?
– И это вместо вежливого приветствия? – шутливо возмутилась я.
– Другого ты не заслужила, – бросил он.
– Куда тебе еще и каблуки? – поинтересовалась я. – Ты об дверные косяки головой не бьешься?
– На смешанной-то территории? Лестно, лестно… – приподняв брови, прохладно бросил он.
На смешанной территории, я заметила, действительно двери, потолки, арки были выше, чем у нас… Видимо, с расчетом на другую расу. В Долмире это было особенно выражено, здесь – чуть менее.
– А я думала, ты предпочитаешь обувь на плоской подошве.
– Как сильно не угадала, – протянул Личи. – На плоской подошве я ношу обувь чисто для маскировки, чтобы сильно не отсвечивать… И чаще всего, в светлое время суток. А каблуки я ношу, просто потому что красиво.
– А я думала, чтобы компенсировать свой комплекс маленького роста, – ехидно бросила я.
– Знаешь, – проговорил он, одарив меня превосходственным взглядом сверху вниз, – от тебя это звучит скорей комично, нежели оскорбительно.
Я усмехнулась, не удостаивая его выпад ответом.
– Если все сказала, – осматривая периметр, сказал Личи, – можешь чесать отсюда.
– А может быть, я собираюсь купить серьги! – заявила я.
– Ну так покупай! – бросил Личи.
Я взяла с лотка первую попавшуюся пару, но с ней зацепилась еще одна. Та попыталась упасть, но я ее поймала.
Обе пары оказались одинакового вида – с подвешенным камушком в форме колокольчика. Но первая пара была с темно-бордовым, покрытым многочисленными прожилками и оттого мало прозрачным камнем, а вторая – с сиренево-фиолетовым, тоже с разводами и прожилками.
– Это гранат и аметист, – проговорил Личи.
– Это не настоящий камень, – скептически хмыкнула я, рассматривая серьги.
– Как раз настоящий камень. Природный. Просто не драгоценный, а поделочный.
– Поделочный? – с тенью разочарования протянула я.
– Да, поделочный, – прохладно ответил Личи. – Пусть он и не такой дорогой, как драгоценный, но от этого он не менее настоящий.
– Он даже не прозрачный, – бросила я, попытавшись посмотреть сквозь гранат на рыжее закатное солнце.
– Ты не так смотришь. Он прозрачный, если не прямо на солнце смотреть, – ответил Личи, прокатив гранат по ладони; сейчас я заметила, что камень и правда пропускает солнечные лучи. – И в нем есть его неповторимый природный рисунок, который не увидишь ни в одном драгоценном.
– И какая мне лучше? – хмыкнув, я взяла по серьге из каждой пары и попеременно приставила к левому уху. – Что бы вы посоветовали? С какой красивее смотреться буду?
– Ну-у, – протянул дракончик, прищурившись. – Серьгой-то тут не исправишь…
Я оскорбленно фыркнула и отложила серьги.
– Ну, я тогда еще похожу, посмотрю… – рисуясь, прощально объявила я, и повернула к улице, что ведет к морю.
– Надеюсь, ты утонешь! – доброжелательно бросил Личи мне вслед.
"Хах, утону я", – усмехнулась я мысленно, а вслух крикнула в ответ. – Мечтай!
Но не успела я отойти и на пять шагов, как площадь огласил звук рога. Я оглянулась и вопросительно посмотрела на Личи.
– Какое-то важное объявление, – сказал он почти скучающе. – Привлекают внимание.
– Внимание жителям Эрстхена! – возвестили с помоста. Он был по центру площади, но было не очень хорошо видно за головами впередистоящих. Хотя Личи, с его ростом, да еще и с учетом каблуков, это неудобств не доставляло.
– Пойдем, подойдем поближе? – предложила я.
На помосте стоял глашатай, судя по форме, лиорианский. Он покашлял, призывая к тишине, и громко объявил:
– С прискорбием сообщаем, что почтенный король Заагре, наших добрых соседей, Рейфэ Рассудительный почил… – говоривший выдержал приличествующую паузу, после чего продолжил. – Да здравствует королева Адденейз!
Традиции предписывают прославлять монарха соседней и (условно) дружественной державы, причем, касается это и смешанных территорий, хотя те и не имеют прямой границы с Заагре.
Народ на площади тотчас загудел, обсуждая новость.
– Надо же, – проговорила я задумчиво. Личи лишь равнодушно пожал плечами.
В этот момент к нему подбежала какая-то девушка и с легким поклоном протянула небольшое письмо. Одета она была как служанка и передавала, по всей видимости, записку от госпожи.
Личи, кивнув, взял письмо из ее рук и аккуратно развернул.
"…сильно поранила ногу сегодня… ждать доктора… встретиться на следующей неделе…" – едва слышно пробормотал он, читая.
– Как жаль, – повернулся он к служанке. – Очень сочувствую… Передавай от меня пожелания скорейшего выздоровления.
Я фыркнула.
– Изволите писать ответ? – вежливо поинтересовалась девушка.
– Угу, – проговорил Личи, вытаскивая из кармана листок, и, черканув несколько слов карандашом, сложил и передал девушке.
Та с поклоном приняла записку и растворилась в толпе.
– Оп. Неожиданно свободен вечер, – бросил Личи равнодушно, так что я так и не смогла понять, рад он этому факту или разочарован.
– Я даже не буду спрашивать… – бросила я, поморщившись.
– Я бы все равно не удостоил тебя ответом, – приподняв брови, ответил он.
Я фыркнула и, отвернувшись, направилась к набережной.
Людей на пляже оказалось слишком много, и купаться там было – все равно что крикнуть: "Эй, люди добрые! Отдаю деньги, оружие да документы даром!"…
Можно было бы, конечно, какое-нибудь охранное заклинание установить… Но боевое по понятным причинам нельзя, а к предупреждающему добежать не успею.
В поисках какого-нибудь безлюдного местечка я отправилась вдоль побережья, через заросли, в сторону Долмира. Однако вскоре увидела, что проходимый берег закончился врезающимися в море каменными глыбами, словно когти торчащими из небольшой возвышенности, чего-то вроде маленького холмика с крутым скатом к воде. Чтобы посуху преодолеть препятствие, пришлось подниматься на холм и около часа лазить по кустам, распугивая кузнечиков.
Взойдя на холмик, я вышла к очень красивому маленькому обрывчику, с которого открывался невероятный вид на море. С трех сторон полянка была окружена растительностью. Я подошла к краю; лицо погладил своим соленым прикосновением свежий морской ветер. Перед глазами распахнулся необыкновенный простор, небо и море, соединенные далеким горизонтом. Меня заполнило зачарованное ощущение полета. Так и тянуло сорваться и полететь…
Я сладко вздохнула и взглянула вниз. Было совсем не высоко. Колыхалась вода, волны разбивались о каменное подножье. Слева оставался городской пляж, в воде барахтались купающиеся. С той стороны слышался гомон, детские крики и смех. Правее, там, где заканчивался камень, оказался частично заросший каменистый берег.
В пределах видимости никого не было. Очевидно, купающиеся сюда не забирались. Что ж… Отличное место для одинокого путника.
Я спустилась на побережье. Разделась, на всякий случай повесила над вещами охранный маячок и пошла купаться.
…Вечерело. Волосы уже почти высохли.
Свою жажду искупаться в море я удовлетворила. Теперь бы еще поужинать нормально.
Пока сохла, я догрызла остатки хлеба, но на хороший ужин это не тянуло. Я оделась, закрепила ножны за спиной, повесила сумку на плечо и двинулась к городу.
С набережной я вышла на площадь. Ближайшим из известных мне едальных заведений был ресторан "Старый двор". Хоть там и недешево, я прикинула, что сегодня могу себе это позволить, и направилась туда.
В ресторане в вечерний час оказалось довольно многолюдно. Свободных столов не нашлось, но я заметила вход во второй зал, отделенный перегородкой, где казалось чуть посвободнее. Хотя совершенно не занятых столиков не нашлось и там.
Я оглядела сидящих и ухмыльнулась, заметив Личи. Что ж, логично, в это время он вполне мог бы быть здесь.
Он сидел за столиком в самом уголке и о чем-то мило беседовал с крутящейся рядом разносчицей. Девиц в ресторане было мало, и, видимо, все с кавалерами, иначе, уверена, все они были бы тут…
– Пожалуйста, чаю и что-нибудь горячее на ужин, – проговорила я, оттесняя разносчицу и садясь за стол сбоку. Она разочарованно поджала губы и удалилась.
Личи взглянул на меня скучающе, совершенно безэмоционально, и отхлебнул из кружки.
– Других мест, я так понимаю, не было, – протянул он.
– Представь себе, – развела руками я.
– Что ж, мне даже на руку, будешь занимать место и отгонять других…
– Еще чего, – усмехнулась я. – Я для тебя ничего не буду делать.
– А тебе и стараться не придется. Ты сама по себе… весьма отталкивающая, – бросил Личи с издевкой.
– Считаешь меня настолько некрасивой? – с вызовом осведомилась я, постукивая пальцами по столу.
– Ну-у, нет, видал и похуже, – с ухмылкой протянул дракончик. – Подобную внешность я бы охарактеризовал как… – он на секунду замолчал, цинично взглянув на меня, – нестрашненькая.
Я насупилась, намереваясь отпустить какую-нибудь колкость, вот только пока думала, какую, вернулась разносчица с чаем.
– Ужин будет готов позже, – проговорила она, ставя поднос с чайником и кружкой на стол.
Я налила себе чаю и сделала глоток.
К столу приблизился человек. Личи поднял на него глаза, и потому я тоже обратила внимание.
На подошедшем был темный плащ, голову скрывал капюшон, но, поскольку он стоял близко, я могла разглядеть лицо ниже уровня глаз. Оно показалось мне знакомым, но я не помнила, где видела его раньше.
– Доброго вечера! – проговорил подошедший. Личи сделал было движение, чтобы подняться, но человек жестом остановил его.