Её собственного ребёнка.
– Я тебе говорил, что у тебя начинается новая жизнь, а ты не поверила, – усмехнулся маг.
– Что же мне теперь делать? – растерянно произнесла виконтесса.
– Ничего. Растить в себе графского ребёнка и думать, как повернуть это обстоятельство в свою пользу.
– Да, действительно. Надо подумать, как это использовать, – выражение её лица изменилось. Первое ошеломление схлынуло и на его место пришла задумчивость.
Крила попыталась взять свои скачущие мысли под контроль и прикинуть все плюсы и минусы. Такого мощного рычага в её руках ещё не было.
– А ты? Какая тебе от этого польза?
– Мне? Никакой, – Корвин изобразил равнодушие. – Я просто сказал тебе то, что ты скоро и сама узнала бы. В конце концов это моя обязанность – следить за здоровьем гостей милорда. Мне кажется, пока не стоит говорить милорду. Надо убедиться, что ребёнок его. Через пару недель по кокону будет понятно.
– Да, да… Я пока промолчу. Надо всё обдумать. А если ребёнок не его, что тогда? – Крила уже просчитывала варианты.
– Тогда этого не скроешь. Я не буду обманывать милорда. Первый же маг догадается по кокону малыша, что граф ему не отец.
Корвин встал, попрощался и вышел. Виконтесса, пребывая в задумчивости, даже не заметила его ухода.
– Ну что, – подумал маг, – теперь осталось только ждать, как отнесётся к этому событию граф.
* * *
Вечером Корвин зазвал к себе в гостиную Динолу, поставил перед ней вазу со свежим печеньем и сказал:
– Ну что, давай обсуждать, что делать будем во внезапно изменившихся обстоятельствах. Начнём с тебя. Замуж собралась, подруга дорогая?
Динола засмущалась, но не стала уходить от ответа.
– Пока нет. Олин, конечно, уже предлагал, но ему сначала нужно встать на ноги, а потом семью заводить.
– Разумно. Но, может быть, с твоей круглосуточной поддержкой как жены, он встанет на ноги побыстрее? Не отвлекаясь на разговоры и ревность?
Корвин вспомнил внимательный взгляд, которым проводил его сегодня Олин, когда он уводил девушку из лечебного зала.
– Может быть, но где и как мы тогда будем жить? И на какие деньги? Моё жалованье – это, конечно, хорошо. Однако согласись, недостойно Олина с его талантом лечить животных жить на деньги жены. Он говорит, что попытается устроиться в Кроме, но я уже не представляю здесь жизни без его поддержки. Я не справлюсь без него, – она грустно посмотрела в окно. – Да, хочу за Олина замуж. Но свадьба сейчас вообще ничего не решит, а только усложнит. Где мы будем жить после свадьбы? Да я даже из замка уйти не могу, мне ещё больше четырёх лет милорду отрабатывать.
– А ты хочешь уйти?
– Наверное, да. Из-за виконтессы. Хотя совсем не пересекаюсь с ней, но я её боюсь.
– Думаю, этот страх у тебя скоро пройдёт.
Во-первых, она теперь знает, что ты не причём, и книгу сжёг я, а ты к этому не имеешь никакого отношения.
Во-вторых, выяснилось, что в столице никто её из-за пропавшего манускрипта не ищет. Убили её знакомого, который просил её перевезти эту ценную книгу. А книга ей самой совсем не нужна.
В-третьих, она дала слово тебе не вредить. Так что у неё к тебе теперь никаких претензий.
Так вот, зная всё это, как ты посмотришь на то, что я попробую уговорить графа взять на работу Олина лечебником для животных? Если он уйдёт, то потери от его ухода на конюшне или скотном дворе будут больше, чем его возможное жалованье. Главный конюший меня поддержит и не только он.
Тогда вы ещё несколько лет будете жить здесь в замке и подготовите совместный уход, если захотите. Заодно приготовите себе смену мне в помощь. Как тебе идея?
– Было бы здорово, – повеселела Динола.
– А в свете того, что виконтесса скоро будет занята сначала беременностью, а потом и ребёнком, то вы вообще с ней перестанете друг на друга внимание обращать. Можете жить годами в одном замке и даже не встречаться.
– Почему ребёнком? Детьми! Я же сказала тебе, что их двое!
– Да, двое, и второй, похоже, Саша, то есть, получается, что мой. Неожиданная шутка судьбы и подарок мне через двадцать лет, не правда ли? Пожалуйста, не говори это никому, даже Олину.
– Что ты собираешься теперь делать?
– Я не знаю, как себя поведёт граф, но хочу забрать своего ребёнка, когда он родится.
– Как забрать?
– Тайно, разумеется. Пока ничего точно не знаю. Многое зависит от отношения графа к этой беременности. Но мне кажется, что в любом случае он оставит Крилу в замке и рожать она будет здесь. Так что у меня ещё есть почти девять месяцев, чтобы хорошенько подготовиться и всё продумать.
– А если она захочет избавиться от детей?
– Нет, Динола, этого мы ей сделать не дадим. Да и одно дело избавиться от ребёнка какого-то безродного простолюдина, подцепленного ею в трактире. Вполне вероятно, она это и сделала бы без зазрения совести. А другое дело избавиться от ребёнка самого графа Нельса Гарлета. Знаешь, этот неродившийся ещё малыш милорда невольно защитит своим присутствием в утробе матери своего брата или сестру.
Ты не думай о Криле, лучше подумай о себе и своей жизни. Олин ведь парень симпатичный, а с жалованием он вообще среди девушек нарасхват будет, – лукаво подмигнул девушке Корвин. – Ну что, пора начинать готовить свадебный подарок?
Динола задумалась. Накатывающее будущее ожидало её выбора.
Она улыбнулась, зарделась и, немного помедлив, кивнула. Лучшего развития событий девушка и придумать не могла, а своей жизни без Олина уже не представляла.
* * *
Через две недели подозрения Корвина переросли в абсолютную уверенность: у Крилы двойня и один из этих ещё неродившихся младенцев его дитя.
Он посетил виконтессу, подтвердил ей, что она носит ребёнка графа и, с чистой совестью, самоустранился на восемь месяцев.
Можно сказать, что он сел на первый ряд партера, чтобы не упустить ни одной детали в спектакле под названием «Как стать графиней», где в главной роли выступала Крила.
Как оказалось, спектакль уже давно начался. Почти сразу же, как только виконтесса узнала о своей беременности от Корвина, она начала планомерное хорошо продуманное наступление на графа.
Она делала стратегически важные отступления, заставляя его скучать по вечерам. Она с разрешения лорда устроила в замке салонный вечер с музыкой и танцами, прикупила на его деньги платьев, кружевного белья и украшений, пригласила избранную знать Крома и, безусловно, блистала там, заставляя Нельса ревновать и зло блестеть глазами.
За эти дни Крила начала кампанию по привлечению на свою сторону обитателей замка. Как потом узнал Корвин, она намётанным взглядом выбрала среди служанок заводилу, бойкую служанку по имени Ресси, которая была в курсе всех сплетен. Виконтесса сделала её своей наперсницей и пообещала служанке, что если станет графиней, то сделает её главной экономкой в замке.
Ресси со всем усердием занялась разъяснительной работой среди прислуги. В результате, даже личный камердинер графа назвал виконтессу «ангелом, спустившимся с небес, который принёс радость в наш замок», чем привёл графа в большое изумление.
Когда Крила узнала от Корвина, что сомнений нет и именно граф отец её ребёнка, спектакль стал ещё интереснее. Эсти благоразумно промолчал и оставил виконтессе самой сообщить Нельсу о том, что в скором времени у него появится ещё один отпрыск.
День, когда она это сделала, запомнился лорду надолго. Ночью перед этим знаменательным днём она не пришла. Граф утром проснулся в холодной постели и почувствовал, что соскучился по её соблазнительному телу. На завтраке её не было, и нашедшему виконтессу в её покоях милорду пришлось долго вытягивать из неё, что случилось, и почему она плачет. Потом Крила молча, глотая слёзы, стала собираться, объявив, что решила уехать, при этом не забывая демонстрировать себя в самых красивых и соблазнительных ракурсах. Прошло несколько часов уговоров со стороны Нельса и молчаливых сборов со стороны виконтессы. Только когда граф грудью встал в дверях, умоляя сказать, чем он её обидел, она прижалась к нему всем своим мягким телом, от чего Нельс уже был готов растечься тёплой лужицей на её ковре, и прошептала:
– Я в смятении! Я не хотела обременять вас и, наверное, мне лучше бы покинуть замок ничего не говоря. Вы сами вынуждаете меня сказать вам… У меня будет ребёнок от вас, милорд.
Виконтесса ещё раз дёрнула за поводок, который она давно надела на графа:
– Я просто не знаю, что мне теперь делать, милорд. Это же ваш ребёнок, ваша кровь, и я не вправе…
Она не закончила. Она что-то была не вправе и перекладывала это право на графа.
Милорд, измученный этими часами непрерывной игры на нервах, даже улыбнулся тому, что причина оказалась настолько проста и понятна.
– Конечно, вы останетесь в замке со мной, дорогая. Всё будет хорошо. Корвин проследит, чтобы ребёнок родился здоровым. Я признаю его своим.
Виконтесса посмотрела на Нельса счастливыми глазами, а потом нежно поцеловала. Он сразу вспомнил, что спальня виконтессы находится рядом, дверь туда открыта, а благодарить она может и там. Пылкая благодарность матерью его будущего ребёнка была воплощена в жизнь незамедлительно.
Полностью бдительности, однако, граф не потерял и вечером вызвал к себе Корвина и Эсти Кослета. Маг подтвердил, что приворота нет, виконтесса носит именно его ребёнка, а Эсти признался, что обитатели замка весьма сочувствуют его гостье и надеются, что он поможет даме в столь щекотливом положении.
На этом они и расстались. Однако Корвин приготовился смотреть следующий акт этого представления, в полной уверенности, что продолжение последует и просто быть матерью бастарда виконтессе мало.
На следующем этапе своей кампании Крила подключила всех господ, живущих в замке. К каждому она подобрала или ключик, или хотя бы вытянула лёгкую заинтересованность в её присутствии в замке. Граф, у которого многочисленных текущих дел графства никто не отменял, оказался в плотной осаде из желающих видеть виконтессу новой хозяйкой замка. Сил для сопротивления у него откровенно не хватало.
Корвин наблюдал за этими титаническими усилиями столичной интриганки приобрести более высокий статус. Ему было несложно следить за течением событий через общение лечебников с прислугой и приватные разговоры с Эсти, которому по долгу службы полагалось знать всё про всех в замке.
Они с Эсти даже хотели сначала поспорить, удастся ли виконтессе привести графа к алтарю или нет. Маг уверенно ставил на Крилу. Однако почти сразу спор потерял смысл, потому что очень быстро и сам Эсти перестал сомневаться в том, что виконтесса скоро станет графиней.
Виконтесса подключила «тяжёлую конницу» в виде Таны, которая открытым текстом заявила отцу, что стала чувствовать себя жуткой провинциалкой. Вот если бы у неё появилась мачеха, которая давала бы ей ценные советы по этикету и моде, то, возможно, и партию Тане можно было бы подобрать получше.
Упорства и сомнений лорду Нельсу Гарлету хватило только на месяц. Через месяц они с виконтессой стояли перед алтарём, благо правила приличия позволяли вдовам и вдовцам обойтись без помолвки и особых праздничных торжеств. Виконтесса сияла и сверкала новыми украшениями.
Ещё через месяц маг объявил графу, что у них будет мальчик.
* * *
Роды начались рано утром и проходили тяжело. Для первых родов возраст новой хозяйки замка был слишком большим. Только к вечеру Крила смогла разродиться.
Повитуха приняла ребёнка, и передала его помощнице с возгласом:
– Вот у милорда и ещё один сынок народился.
Корвин, который всё это время неотлучно находился при роженице, сделал несколько коротких движений рукой. Теперь все женщины в этой комнате забудут всё, что произойдёт после этого мгновения. Для них в памяти останется только этот первый появившийся на свет младенец. Второго они просто не будут помнить.
Ещё несколько минут мучений и женщина с утробным рычанием вытолкнула из себя ещё одного ребёнка. Повитуха ловко его подхватила, перерезала пуповину и отнесла обмыть и запеленать, а потом приложила обоих детей к груди усталой графини и помогла им найти соски, заботливо придерживая малышей.
Через некоторое время последовала последняя схватка и отошёл второй послед. Волосы измученной родами женщины разметались по подушке, Женщина плохо понимала, что происходит, и только радовалась, что закончились эти схватки, столько часов скручивающие её тело.
Маг смотрел на два маленьких комочка, припавших к её груди.
Двойня. Братья, связанные родством только через мать, которые вряд ли когда-нибудь узнают о существовании друг друга. Корвину не надо было разглядывать лица детей, чтобы определить кто есть кто. Своего сына он прекрасно узнал и по кокону.
– Ну что, малыш, сочувствую, но нам пора.
Он взял крохотный свёрток с груди матери, спрятал под мантию, опять воздействовал на менталы женщин, заставил очнуться и опять заработать их краткосрочную память и громко сказал:
– Пора сообщить о сыне милорду!
Повитуха взяла второго мальчика с груди матери, вышла из покоев графини.
– У милорда родился мальчик! – послышался её голос из коридора.
Ожидающая разрешения миледи от бремени толпа радостно загудела. Было слышно, как топоча все направились в сторону столового зала, где находился сейчас сам хозяин замка.
– Теперь они пойдут показывать сына графу. Для всех его жена родила одного ребёнка.
Маг вышел в коридор. Навстречу ему с диванчика, стоящего у стены, поднялась Динола, которая ждала именно его выхода.
– Всё хорошо, – улыбнулся он ей, слегка приоткрыл мантию и показал ей свёрток. – Спасибо. Всё идёт по нашему плану. Присмотри, пожалуйста, за ней, пока я не вернусь.
Динола кивнула головой, вошла в покои графини и прошла в спальню. Крила была в забытьи. Её кокон зиял разрывами, измученное тело тянуло силы из эфирного слоя, но в целом, не было ничего угрожающего для здоровья только что родившей двойню женщины.
Девушка присела у изголовья спящей хозяйки замка, рассматривая её лицо. Да, красивая.
Корвин оказался прав. Страх перед Крилой у Динолы давно прошёл. Они редко встречались. Новоиспеченная графиня, казалось, полностью забыла, что когда-то младшая магиня перешла ей дорогу. Но было никаких ни ссор, ни претензий, ни даже едких слов и злобных взглядов. Их жизнь текла параллельными потоками.
Однако Динола все эти месяцы издали наблюдала, как в теле бывшей виконтессы растут и наливаются свечением две туманных дымки. Они возникли из семени двух мужчин, брошенного в жаждущую оплодотворения матку. Из почти невидимых и эфемерных эти дымки превратились в полностью оформленные сложно структурированные коконы, которые сегодня начали своё самостоятельное путешествие в этом мире.
Это превращение, происходившее прямо на глазах молодой магини, показалось ей настолько волшебным и восхитительным, что она начала подумывать, не снять ли ей блок на собственном эфире со своего канала зачатия, который магически запечатала перед свадьбой с Олином.
Тогда она была уверена, что ребёнок им пока не нужен и только усложнит им жизнь. Но сейчас на Динолу нахлынуло ощущение, что в этом волшебном, наполненном магией мире есть что-то более важное, чем личный комфорт, удобство и отсутствие хлопот.
Вечность выплетала судьбы, время, расстояния и вела к какой-то своей грандиозной неведомой цели, в которой было место каждому, и каждому отводилась своя роль.
Девушка почувствовала, что их с Олином ребёнок уже давно где-то существует и, не имея возможности позвать её и спуститься в неё сам, но терпеливо ждёт, когда она распечатает канал на своём коконе, позволив в нём струиться энергии жизни. Однако если лимит ожидания, определённый самой вечностью будет исчерпан, то малыш родится у кого-то другого, потому что он очень нужен этому миру. Без этого ребёнка мир будет несовершенен.
* * *
Корвин спустился по лестнице, спокойной походкой вышел из замка и направился в парк. Тёплый комочек под мантией у него в руках спал и не выказывал недовольства.
Спускались сумерки. Тени набухали, затягивая мир в ночь. Мужчина быстрым шагом шёл по чистым ровным дорожкам темнеющего парка между цветущими деревьями. Весна вступила в свои права и наполнила парк звуками и ароматами только что проснувшейся после зимы природы.
Маг бросил стражнику иллюзию и вышел через кованую ажурную калитку у дальней стены парка. Вместо фигуры Корвина в тёмно-фиолетовой мантии стражник, будучи под магическим воздействием, увидел служаночку, которая торопилась в деревню к родственникам, и приветственно ей помахал.
Маг вышел за ограду парка на дорогу, прошёл немного в сторону и оглянулся. Недалеко, в тени деревьев, стояла карета.
Корвин быстрым шагом пошёл к ней.
Дверца открылась, карета мягко качнулась на рессорах, из её глубины к мужчине выпрыгнула тёмная фигура и побежала к нему навстречу.
Он сразу узнал хорошо знакомый стройный силуэт. Это была Хельта.
На сердце у мужчины потеплело. Напряжение, в котором он находился этот день, начало спадать. Весь последний час Корвин старался не думать, что будет делать, если вдруг его задержат на выходе из замка, или этой кареты по каким-то причинам здесь не окажется. Маг был рад, что получилось всё, как он задумал, несмотря на то, что роды были тяжёлыми и начались раньше, чем он рассчитывал.
Но его план удался. Динола успела передать записку и вызвать сегодня сюда к дальней калитке его приёмную мать, которая приехала в Кром заранее.
Хельта подбежала, молча, мягким, но решительным движением, забрала этот тёплый драгоценный свёрток из рук мужчины и стала внимательно разглядывать сморщенное личико маленького человека, которому отроду ещё не было и часа. Корвину без этого свёртка на руках как-то сразу стало пусто.
– Как ты его назовёшь? – спросила она, поднимая на Корвина взгляд.
– Саш, – сразу ответил он.
Хельта кивнула.
– Теперь ты можешь вернуться обратно в замок к графу, пока тебя не хватились. За сына не беспокойся, кормилица ждёт в Кроме. А потом мы поедем к Гонту. Он будет очень рад внуку.
Корвин, не волнуйся, с Сашем всё будет хорошо. Я всё-таки не самая слабая магиня, смогу позаботиться о ребёнке. А ты приезжай к нам сразу, как сможешь. Тем более у нас для тебя новость.
– Какая?
– Из нашего портала вышла женщина, магиня, возраст тридцать пять – сорок, приятная. Мне кажется, она тебе понравится.
– А как её зовут?
– Дина.
Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. Судьба закручивала новый вихрь. Она уже построила новый город и ожидала их там.
Корвин опять стоял в начале пути.