Cytaty z książki «Вилли», strona 2
Варежка поздоровалась в ответ, и я даже не удивился. Велосипед разговаривает, чем варежка хуже?
«Никакой он не ржавый», — сказал я шёпотом и вцепился зубами в подушку, чтобы не заплакать.
— Сколько можно, Воробьёв! — говорит она своим великанским голосом, который достался ей в наследство от дедушки. Потому что сама она маленькая, а голос — ого-го! Думаю, от дедушки; и ещё думаю, что дедушка этот был великан.
вот. Есть теория, что достаточно всего четырёх красок. И можно раскрасить любую карту. Даже выдуманную.
А книги? – вдруг спросил Марк. – Это ведь тоже домá, а? Тоже город. Кто читает – как будто в это время живёт там.
отпустили? Почему папа сказал, что раз в жизни велосипед может обогнать поезд? – Потому что этот один раз в жизни у меня уже был, – ответил …
У меня даже не было сил удивляться. Понятно, что от нашей семьи можно ожидать чего угодно.
У меня никогда не было велосипеда. Почему-то у всех был, а у меня нет. Я даже как-то и не хотел. Просто не думал, что у меня может быть вело…
одна улыбка продлевает жизнь человеку на четырнадцать минут. В среднем.
У Марка странное, несимметричное лицо. И глаза тёмные-тёмные, как крепкий чай. С крапинками. И ещё он всё время будто над чем-то смеётся. И он очень умный, самый умный в классе. Особенно по математике. И он говорит «чудесно». И выглядит при этом не как псих, а совершенно нормально.
