Когда приходилось уезжать в отпуск, Максима брали родственники мужа к себе. Хозяин – доктор наук, огромного телосложения, утром не мог попасть в ванную, так как в центре узкого коридора хрущевки сидел кот и, блокировав единственный проход, тяжелым, немигающим взглядом смотрел на него. Тому ничего не оставалось делать, как бросать «откупные» – рыбу. Только так он попадал в ванную. С сыном хозяев, Мишей, все повторялось в такой же последовательности. Единственный человек, которого Макс не третировал, была хозяйка дома – Люба. Ее кот, как истинный ловелас просто обожал лишь за то, что она женщина. После такого сытного отпуска Максик прибавлял в весе пару килограммов.
Но главная заслуга кота была в том, что в доме у Елены больше одного раза никогда не появлялся человек, негативно настроенный на хозяев. Учуяв в госте опасность, Макс медленно, гипнотизируя его зелеными немигающими глазами, крадучись на мягких лапах, по ходу выпуская острые коготки, приближался к жертве. Его намерения были настолько недвусмысленными, что гостю ничего не оставалось, как немедленно ретироваться из квартиры.
Прошли годы, но этого «кота с Лубянки» помнят все родственники. И, вспоминая прошлое, никак не могут понять, как он мог со взрослыми людьми, не говоря уже о детях, проделывать такие фокусы? Нет, что ни говорите, а этот кот в той, предыдущей жизни, наверняка был или гипнотизером или чекистом.
Пирог с яблочным джемом
Каждый год перед Новогодними праздниками приукрашаются абсолютно все города и села. А их жители, спеша в эти дни за покупками, улыбаются чаще обычного. Как же приятно участвовать в этой предпраздничной лихорадке и затем с улыбкой дарить знакомым частичку своего сердца!
Глядя на эту милую суету, вспомнился рассказ ейчанки Валентины Васильевны о ее первой елке в жизни. Это было так давно – в далеком 1947 году. Они с родителями тогда жили в Ярославле, ей было всего лишь шесть лет. К сожалению, на первые годы жизни девочки, которые обязательно должны были бы быть яркими и счастливыми, выпала Отечественная война. Поэтому из военного детства она помнит лишь постоянное чувство голода, а зимой – пронизывающий, ледяной холод. Еще почему-то вспоминаются громкоговорители на улице. Вокруг них, боясь что-то пропустить, в полной тишине и надежде услышать добрую весточку с фронта, все время стояли люди, ловя каждое слово диктора. Дай Бог, чтобы ужас войны никогда не повторился в нашей стране.
А когда война закончилось, то честно говоря, про новогодние праздники и елку никто даже не вспоминал. Послевоенное время было трудное, голодное. И вдруг тридцать первого декабря 1947 года ее мама принесла во двор многоквартирного бревенчатого дома пушистую елку. Ребятишки, игравшие во дворе, увидев маму Вали с лесной красавицей, растерялись и сгрудились вокруг ели, не понимая, зачем она здесь. Да что там дети: все жильцы, кто проживал в доме (пять семей), понятия не имели, что нужно нарядить к первому января лесную красавицу. Поэтому даже взрослые, которые были дома, вышли посмотреть: что же происходит?
– Ну, ребятишки, – улыбаясь лучезарной улыбкой, сказала женщина, –давайте помогайте мне устанавливать новогоднюю елку. На пороге Новый 1948 год! Будем праздновать!
Она решительно поставила тяжелую ель в глубокий сугроб. Боже мой, что тут началось! Каждый карапуз пытался внести свою лепту в укрепление лесной красавицы: мы, кряхтя, тащили огромные комья снега. А некоторые ребята, те, что постарше, находили под снегом мерзлые камни, с огромным трудом отдирали их от ледяной земли и несли их маме. А мама Вали, жалея детские замерзшие ручки, уговаривала больше ничего не приносить, ведь елка в глубоком сугробе и так стоит очень надежно. Но где там! Ребятишки изо всех тщедушных силенок старались помочь. Затем мама начала украшать лесную красавицу. Это было настоящее священнодействие: она привязывала к хвостикам крошечных зеленых яблок ниточки и вешала их на елку вместо игрушек. Дети же смотрели на эти яблочки, висящие на ели и ароматно пахнувшие летом, открыв от удивления ротики. Ведь это сейчас можно любые фрукты купить круглый год. А тогда зимой продавали только моченые яблоки, поэтому свежие были словно дар с небес.
– А теперь, я приглашаю вас всех к нам на новогодний пирог! – мама продолжала исполнять роль новогодней волшебницы
Услышав это, дети сразу даже не поняли, о чем идет речь. Какой пирог? Ведь для нас, вечно полуголодной детворы, слово «пирог» тогда было чем-то необыкновенно таким далеким и несбыточным, как космос.
– Валюша, – обратилась мама к дочери, – приглашай гостей к столу.
И ребятишки, заиндевевшие от мороза, гурьбой дружно потопали в нашу комнату, все еще до конца не веря внезапно свалившемуся счастью. А когда переступили порог, как-то сразу стушевались и притихли. Еще бы не удивиться: на столе, застеленном красивой нарядной праздничной скатертью, стоял огромных размеров горячий ароматный пирог с аппетитной корочкой. От этого запаха и вида лакомства у всех потекли слюнки.
Дети постояли немного, затем в полной тишине чинно так, важно расселись вокруг стола. Ну, прямо как леди и джентльмены на приеме у английской королевы! Мама наложила каждому из ребят на тарелку по огромному куску пирога, с начинкой из яблочного джема. Какое-то время они только благоговейно вдыхали его манящий аромат, поедая угощение глазами, но, не решаясь его сразу попробовать. Чего скрывать, для многих из них это был первый пирог в жизни.