И уже не один на земле все закончил дела.
И иду я один по земле и морям, я сродни альбатросу,
Что живет среди волн, океанским просторам он брат.
Бриг ушел мой далеко, от судна отставшим матросом,
Жду другого, пока же я берегу вовсе не рад.
*
ЗИМНЯЯ СКАЗКА
Закрылась мягким пухом
Усталая земля,
И словно добрым духом
Окутались поля.
Взыграет вдруг поземка,
Закрутит серебром,
Ударит ветер звонко
Свистящим колесом.
Над спящею землею
Прогонит стаи туч,
Смешает их с водою,
Сорвав со скальных круч.
Уколотый морозом,
Проснется океан,
Вздохнет он басом грозным,
Закутавшись в туман.
И вдруг стрелой огромной
С заоблачных высот,
Прорвавши туч кордоны
Лунный луч блеснет.
Хрустальной детской сказкой
Все оживет вокруг,
Невиданные краски
Зальют волшебный круг.
Алмазным ярким чудом,
Блестящим серебром,
Над синим полукругом
Предстанет дивный дом.
В клубящемся тумане,
Огнем лучей горя,
Причудливым сияньем
Зальет тот дом заря.
Засветится рубином
Оконное стекло,
Под светом ясным, дивным
Станет, как днем светло.
Под зубчатой оградой
Могучих грозных стен,
В стоцветье ярких радуг
Возникнет ночью день.
И птиц предивных стаи
Закружат в небесах,
Пройдет, волной играя,
Престранных рыб косяк.
Но стихнут шумы, стуки
И все замрет окрест,
Прекраснейшие звуки
Вдруг разольет оркестр.
Та музыка печальна,
Таинственна, нежна,
Целительным бальзамом
Ласкает слух она.
То в небо вдруг взовьется,
То над водой пройдет,
То тихо разольется,
То громом воздух рвет.
Утихнут волны, рыбы,
Луна на небесах,
И скал высоких глыбы
Замрут на берегах.
Те звуки непростые
Играют волшебством,
Задумчиво густые
Зовут кого то в дом.
И вот вдруг над водою
Всплывает белый челн,
Над пеною седою
Скользит тихонько он.
Над челном алый парус
В лучах луны горит,
Над мачтою вздымаясь,
Звезд яркий рой блестит.
А музыка играет,
Все громче и нежней,
Как будто обнимает
Тот челн рукой своей.
Лучи все ярче льются,
Сияньем красят челн,
И, отражаясь, вьются,
Среди примолкших волн.
И вдруг над домом вспыхнул
Шар яркий и большой,
Открылись очень тихо,
Врата, блестя слюдой.
Туман вдруг превратился
В роскошнейший причал,
Весь бирюзой залился,
И златом заиграл.
К причалу челн подходит,
На мачте парус пал,
Под звуков хороводы
У стен высоких встал.
Из челна вышли молча
И стали в два ряда
Сто юношей проворных,
Мечи в руках держа.
За ними вышел витязь
В пурпуровом плаще,
На мачте стяг вдруг взвился
В таинственной красе.
Все юноши скрестили
Мечи в сиянье звезд,
Тем блеском осветили
К воротам длинный мост.
Идет от челна витязь
В мерцающем плаще,
Доспехи тайной дышат
Под сводами мечей.
Идет походкой гордой,
Достоинство храня,
Легко ступает, твердо,
Приветный взгляд даря.
Открылися ворота
Беззвучно и легко,
Над стенами высоко
Ударил пушки гром.
И витязю навстречу
Выходят сто девиц,
Красавиц белоснежных
С сияньем нежным лиц.
Прекрасным сновиденьем
Все встали в два ряда,
И в ангельском стесненьи
Потупили глаза.
Все поклонились разом
Под музыку с небес,
И витязь с добрым взглядом
Поклон отдал в ответ.
И меж красавиц нежных
Прошел к воротам он.
Сияньем ярким, свежим
Волшебный вспыхнул дом.
А в вышине играя,
Как радуга горя,
Вокруг все освещая,
Вдруг занялась заря.
Не утренний предвестник,
А свет больших чудес,
И бессловесной песни
Пришел напев с небес.
Волшебный голос таял,
То ввысь он уходил,
С зарею в лад играя,
Всех в небо уносил.
Все черное и злое
Исчезло, унеслось,
Все доброе, святое
Над домом разлилось.
И Счастья свет и звуки
Добро с небес несли,
В протянутые руки
Вливался лик зари.
Вошел в ворота витязь,
За ним попарно вряд
Все юноши, девицы
Вошли в тот странный град.
Закрылися ворота,
И вдруг погасло все,
Исчезло в белой плоти,
В метельном колесе.
Лишь только белой мглою
Закрывшись все, взялось.
Такое вот у моря
Мне видеть привелось.
*
Я пошел бы в пираты, и грозою б прошел по морям,
Абордажною схваткой я грозил бы трусливым купцам.
Гордо б реял на мачте черный Роджера стяг,
И дрожал бы, завидя, бриг мой парусный враг.
Эх, рубился б в бою я и врагов бы разил наповал,
Меч кривой мой пиратский синей молнией ярко б блистал.
И гремел бы мой голос, словно яростный гром,
Красной пеной кипела б вода за высоким бортом.
И не деньги я брал бы, я хотел бы на них наплевать,
Мне свободы б побольше, да удаль свою показать.
Эх, надежда-подруга, я тобой завладел бы в бою,
И платил бы я кровью за удачу мужскую свою.
Только минуло время и те годы давно уж прошли,
По которым пираты свою славу морями несли.
Над морями лишь ветры о чем-то тихонько поют,
Да стада облаков над волнами куда то плывут.
*
Я обветрен семью ветрами,
Семью жаркими солнцами жжен,
Я просолен всеми морями,
Видел Землю со всех сторон.
Меня били шторма Антарктики,
В синих тропиках ливень мыл,
Я просторы зеленой Атлантики
Вдоль и поперек бороздил.
Меня били грозы жестокие,
А какие я зори встречал!
Предо мною далью широкою
Океан красоту разливал.
Индонезия пальмами кланялась,
Север лед в серебре дарил,
И не раз всей душою радуясь,
Я в родную бухту входил.
Море жизнь моя и дорога,
Море радость моя, печаль.
Не могу жить без тревог я,
Что манят за собою вдаль.
*
Я сейчас далеко в океане,
У границ Антарктики брожу.
Иногда домой вдруг так потянет-
– Места я себе не нахожу.
Осень здесь штормами разгулялась,
Волны борт со злобою грызут,
А у нас весна сейчас ворвалась,
Яблони, как девушки, цветут.
Там весенний дождик теплый-теплый
С громом вдруг и с молнией пройдет.
Лист вишневый свежий, чистый, мокрый
Жемчугом росы в лучах блеснет.
И землей запахнет, свежим лугом,
Птичьи голоса заговорят,
С криками и с хохотом по лужам
Пронесется стайкой детвора.
Я и сам не против побродить бы
Лужею прохладной босиком,
Посмотреть на цвет садов умытый,
Подышать душистым ветерком.
Я б ушел за хутор в лог зеленый
И на землю мокрую бы лег,
Любовался б небом я бездонным,
Душу б успокоил от тревог.
Но не скоро попаду домой я,
Будет лить весна друга свет,
Накрепко я чем то связан с морем –
– У него садов весенних цвет.
*
Я приду обветренный, просоленный,
В гавань тихую, что нас всегда зовет,
И в жгутах концов, тугих просмоленных,
Теплоход к земле родной прильнет.
Я сойду по трапу на причальную
Стенку, что мне снилась много раз,
Засмотрюсь на город, сопки дальние,
Прелестью пленяющие глаз.
Будет говор слышаться вокруг меня,
Поцелуев звуки, громкий смех.
Хмель, встречающий стаканами огня,
Обойдет по кругу дружно всех.
Я возьму рукой стакан наполненный,
Пересохшим ртом к нему прижмусь,
Радостью и жизнью переполненный,
С берегом, с людьми в одно сольюсь.
*
Если надоест мне вдруг скитаться,
Якорь в тихой бухте брошу я,
Перестану я в туманы рваться,
Будет мне желанною земля.
Поселюсь я где-нибудь у моря,
Буду слушать, как шумит прибой.
Ни о чем с собою уж не споря,
Может быть найду здесь свой покой.
Буду слушать волны на закате,
Говор чаек над седой водой,
И акация в зеленом платье,
Будет разговаривать со мной.
Волны друг за другом набегая,
Мне расскажут все о тех краях,
Где когда то я бродил, скитаясь,
О крылатых белых парусах.
Вновь увижу африканский вечер,
И язык чужой услышу я,
Вспомню радость долгожданной встречи,
В вихрях завывающих шторма.
Я пойму тогда, что нет покоя,
Жизнь в движеньи, а скитаться – жить.
Вновь уйду во льды, в широты зноя,
Чтобы вместе с ними жизнью быть.
*
Я б хотел на причале
Вдруг увидеть тебя…
Не в слезах, не в печали –
– Что б улыбка была.
Что б рукой мне махала,
Чтоб сияла лучом,
Чтобы что-то кричала,
Чтоб была ты огнем.
Чтоб звездой в белом платье,
Ты ко мне подошла,
Поцелуем, объятьем
Чтоб меня обожгла.
Чтобы радостью, счастьем
Одарила меня,
Чтоб прогнала ненастья,
За собой увела.
Я б тогда все тревоги
И печали забыл,
Тяжесть дальней дороги
Я бы радостью смыл.
И как будто рожденный
Твоей встречею вновь,
Я бы встал пробужденный,
От кошмарнейших снов.
Позабыл все б на свете,
И была бы лишь ты…
Если б ты меня встретила
На причале мечты.
*
Ты меня провожать не ходи,
Не люблю я, когда провожают.
Просто доброе слово скажи,
Остальное я все уже знаю.
Слышен звук самолетных турбин,
Чемоданов прощальные стуки,
Словно тайны далеких глубин
За собою зовут эти звуки.
На прощанье махни мне рукой,
Убери с глаз печальные ноты.
Ты ведь знаешь – всегда далеко
Улетают мои самолеты.
Там где буду, я ветры метут
Океан свои волны вздымает,
Тучи серые низко плывут,
Острова свои скалы вздымают.
Не могу я сидеть в тишине,
Мне нужна новизна, даль просторов,
Скуки душной угар не по мне,
Ждет меня мое вольное море.
Я ему свою жизнь подарил,
Я с ним потом и кровью сроднился,
По его я дорогам ходил
И к тебе по волнам возвратился.
А когда через бури пройдя,
От дорог и от волн я устану,
Как-нибудь среди ясного дня
Я опять пред тобою предстану.
На прощанье махни мне рукой,
Убери с глаз печальные ноты.
Ты ведь знаешь всегда далеко
Улетают мои самолеты.
*
Мы снова с рассветом уйдем по волне
За даль горизонта навстречу волне,
И снова закрутит нас роза ветров
У рифов далеких глухих островов.
На мачтах не плещут у нас паруса,
Под палубой глухо стучат дизеля,
И зыбится след от винта за кормой,
И чайки кричат нам: «Не скоро домой!».
Не скоро, не скоро…Идем мы вперед,
Не зная, что нас за туманами ждет.
И режет форштевень раскрытую гладь,
А море качает нас зыбью как мать.
До встречи ушедшие вдаль берега!
Рыбацкая наша ты доля-судьба!
Уходим на север, уходим на юг,
Уносим с собою печали разлук.
Под Южным Крестом, под Полярной Звездой
Ветров ураганных мы слышали вой.
Наш траулер крепко трепали шторма,
Взбесившихся волн нас бросала волна.
Нас льдами Бристольский залив затирал,
И батюшка Тихий волнами качал.
Сквозь долгие месяцы шли мы домой,
Бывало с удачей или без нее.
Но море всегда нас в дорогу зовет,
И море в сердцах наших вечно живет!
*
Отдали концы. Теплоход наш пошел.
Все шире и шире полоска воды.
Никто провожать меня не пришел,
Я думал, придешь все же ты.
Опять нам дорога. И синь – синева,
Чужие порты и вой ураганов,
Да будет вокруг нас седая вода,
И белые клочья туманов.
Увидим экватор, во льдах мы пройдем,
Пройдем мы моря и пройдем океаны,
И крепким матросским словцом помянем
Красоты атоллов, далекие страны.
*
Мы ясным днем уйдем, а может темной ночью,
Под палубой машина о чем то запоет.
А берег скроется в тумане серой точкой,
Волна след за кормою белой пеной заметет.
Мы через год придем, а может… Все бывает,
Об этом моряки не любят говорить.
Нам океан навстречу волны уж вздымает
И ветер в снастях по разбойничьи свистит.
На берег взгляд – тоска о чем то у матроса,
На океан – и пьян матрос, как будто от вина.
И вместе с грустью за борт окурок папиросы,
Уж не до грусти, жизнь впереди неведомым полна.
Пускай на берегу мы пьяницы, буяны,
И зачастую любим хорошенько покутить.
Ну что ж, не каждому дано быть душою океана,
И мы, как океан, не можем тихо и спокойно жить.
*
Море! Сколько песен о тебе уж спето,
И стихов написано, не чета моим.
Ты красиво море и зимой, и летом,
Красотой, которой уже не повторить.
Если смотришь с берега, видишь ты не море,
Видишь отголоски лишь буйной синевы.
Если хочешь повидать – выйди на просторы
Голубой, прозрачной, качающей воды.
Посмотри вокруг ты в хорошую погоду -
Дали, дали, дали в дымке голубой.
Удивишься в первый раз – ну, вот это воды!
Не идут в сравнение ни с какой водой.
А потом попробуешь силу ветра в баллах,
И увидишь волны серые, как смерть.
Если воля в первый раз силу потеряла,
Больше ты на волны можешь не смотреть.
Если волю соберешь, кулаком сожмешься,
Ты в какой то миг увидишь, красоту поймешь,
В море обязательно снова ты вернешься -
–Ведь на свете ничего прекрасней не найдешь.
*
Письма к нам приходят очень редко
От родных далеких берегов.
Распахнешь конверт – весенней веткой
И травою пахнут строчки слов.
И представишь тихий теплый вечер,
Звон гитары в парке городском.
И как будто наяву ты встретишь
Звук, рожденный женским каблучком.
И тоскою всколыхнется сердце,
А душою овладеет грусть,
Тихо наклонишься над конвертом
И прошепчешь: «Скоро ль я вернусь?»
*
Мы скумбрию гоняли у японских берегов,
Сквозь волны белые ходили к Шикотану,
Ловили крабов у Курильских островов,
К Аляске пробивались сквозь туманы.
Мы Тихий океан избороздили весь
– Гавайи, Сан-Франциско и Чукотка,
Ломало нас штормами там и здесь
И рейс казался вовсе не коротким.
Сороковых запененных широт
Знаем удар волны могучий, пенный,
Там океан ветров, водоворот,
У берегов далеких Кергелена.
Не Тихий, там Индийский океан
Качал нас на груди своей широкой,
Чужих мы повидали много стран,
Красот морей и городов далеких.
*
Ты его встреть на причале
Улыбкой, взглядом глаз,
Серых, больших, печальных,
Что провожали не раз.
Что провожали слезами,
Глядя на океан,
Длинными месяцами
Плакали по ночам.
Встреть поцелуем его ты,
О котором он мечтал,
Встреть его крепким объятьем,
Чтобы потом вспоминал.
Во всех широтах света
Чувствуется твоя рука.
Тяжелая очень эта
Служба – жена моряка.
*
Не от поцелуев обветрены
Губы наши твердые,
Морскими солеными ветрами
Иссушило их, покоробило.
Мы снова далеко уходим,
Чтобы прийти не скоро,
Где то вдали от Родины
Ждет чужой нас город.
На Западе, на Севере
Банки нас манят рыбою,
На Юге громадою серою
Айсберг встречает глыбою.
А потом, загрустив по дому,
По зеленым рощам березовым,
К берегу идем мы родному
Подышать нашим чистым воздухом.
*
Дороги, дороги, дороги…
Туманы, туманы, туманы…
Мы повидали много,
Проливов, морей, океанов.
Прозрачною дымкой закрыты
Горы Японии синей,
Море закатом обмыто,
Играет цветами рубина.
Но уж далеко, далеко
Японские те закаты,
Курсом на юг дорога,
Не скоро придем обратно.
Ждут нас сороковые
И Кергелен далекий,
Широты штормовые,
Что вы нам принесете?
Горечь разочарований?
Радость морской удачи?
Южных ветров завыванье
И ураганов плачи?
Ждут потом нас встречи
После долгой разлуки,
Пусть обнимут нас крепче
Дружеские руки.
И снова потом дороги,
И снова потом туманы…
Дано увидеть немногим
Проливы, моря, океаны.
*
Однажды ранним утром, перед вахтой,
На палубу я вышел – тишина.
Спокойно все вокруг и море гладко,
Нигде даже рябинка не видна.
По небу туча дождевая убегала,
На глади оставляя пузыри,
Она умыла судно, обласкала,
Утру и морю свежесть подарив.
И вдруг землей запахло – теплой, мягкой,
Так пахнет в поле мокрый чернозем,
Так пахнет луг – травой и терпкой мятой,
Когда они взопреют под дождем.
Откуда запах этот в океане?
Ведь даже до ближайших островов
Нужно покрыть большое расстоянье,
А это запах русских берегов.
Быть может ветер Родины далекой,
Его принес сюда, не изменив?
А может океан волной высокой
Его из недр пучины выносил?
И стало грустно мне и так приятно,
Как будто руку мне пожал сосед.
Как будто улицей весенней и нарядной
Иду я к дому после долгих лет.
*
Нас штормами трепало,
Нас волнами бросало,
А теперь у причала в тишине мы стоим.
Мы везде побывали,
Сколько мы повидали,
Будет что рассказать нам подругам своим.
В океанах носило
Нас волной темно-синей,
Мы по свету бродили туда и сюда.
Мы порты покидали,
По земле тосковали,
Наше судно ласкала морская вода.
Льдами нас затирало,
И в жару мы, бывало
На экваторе плавились без ветерка.
И хотя к дому тянет,
Все равно море манит,
Голубые просторы манят вдаль моряка.
*
Четыре месяца болтаемся мы в море,
Четыре месяца не видим мы людей,
Четыре месяца мы бродим по просторам
Далеких океанов и морей.
Четыре месяца морские банки тралим,
Гадая, то ль удача, то ли нет.
Если на слип идут пустые тралы,
Ругаем все и даже белый свет.
По берегу скучаем мы, тоскуем,
Но ох, не скоро нам домой!
А ветер странствий нас как женщина целует
И дали манят нас туманною волной.
И за волной идем в неведомые дали,
След оставляя за некрашеной кормой,
А горизонты нам объятья раскрывают,
Преподнося то холода, то зной.
*
Без пути, без дорог, сквозь туман,
Пробиваясь куда-то на норд,
Все идет и идет караван
Из далеких-далеких широт.
И как будто верблюды суда
Друг за другом в кильватер идут,
А кругом все вода и вода,
Облака над водою плывут.
Много дней караван уж в пути,
Облупилась обшивка судов.
Уже тысячи миль позади
И немало жестоких штормов.
Ветер силой ломал караван,
Волны с шумом, вздымались, шипя,
Завывающий зверь-ураган
Заставлял море пеной вскипать.
Караван не сдавался, он шел
Сквозь пургу, ураганы и зной.
Не из сказочных стран вез он шелк -
– Рыбаки возвращались домой.
*
Гроздей звезд раздумное миганье,
Заковыки Млечного пути,
Южный Крест своей красой-сияньем
Хочет все созвездия затмить.
Небо южное сейчас над нами,
Ночь и бухта в огражденье скал,
Да качаемый слегка волнами,
Месяц из-за тучи замигал.
Ночь не та, что мы привыкли слышать -
Духота, мол, жуткая, да тишь,
Здесь не зноем, холодом все дышит,
Ветер пену рвет с белесых крыш.
Кергелен! Угрюмый край, суровый,
Волны, скалы, ветер штормовой.
Вечером закат зари багровый,
Да пингвины странною толпой.
*
Кергелен – остров бурь и ветров,
Кергелен – остров белых снегов,
Гром прибоя в ударах волны
Рвет на части поля тишины.
Кергелен – скалы, сивучей рев,
А над морем шатры облаков.
Крик пингвинов летит над водой,
В скалах бьется, сливаясь с волной.
Море серое, мутный туман,
Здесь не любит гостей океан,
Злится он день и ночь напролет,
Берег в ярости черной грызет.
*
Над Курилами снег плещет белою мутью.
Сквозь метели, туманы идем мы домой,
Далеко позади остались Алеуты
И Аляска с суровой ее красотой.
Вот и кончился рейс, чередой дней прошедший,
Через грохот и рев судовых дизелей,
Через пенье лебедок и ленты застывших,
Подмороженных тралов и звон кухтылей.
Мы за долгие дни много миль исходили,
Рвали руки и тралы работой большой.
Свои будни рыбацкие крепко солили
Океанской забортной холодной водой.
Под ветрами жестокими мерзли и стыли,
Вахты долгие в рубке несли рулевой,
В каждодневных заботах и в качке постылой
Нам порою до боли хотелось домой.
По далекому берегу мы тосковали,
Нам мечталось увидеть родных и друзей.
С нетерпением весточки из дому ждали,
В письмах слышали запах лесов и полей.
Вот и кончился рейс…Нам осталось немного,
Пусть метель и волна нам мешают идти,
Скоро кончится наша морская дорога,
С ней мы связаны жизнью, мы вечно в пути.
*
Белым, кружащимся роем
Окутано тихое море.
Волны друг с другом не спорят,
И тишина над простором.
Падает снег и падает,
Кружится белыми хлопьями,
Кружевом кроет палубу,
Розово-синей россыпью.
С левого борта мутною
Стеной надвигается вечер,
Прозрачная, гулкая, чудная
Движется даль навстречу.
На мачте огни в кипении
Алмазных снежинок парящих,
Легкой порошей вспененной
Воздух кружится и пляшет.
Море охвачено белым
Снежным молчащим роем.
Робкой походкой, несмелой,
Идет снегопад над морем.
*
Снежная стынь разлилась над Аляской,
Глухо рокочет пролив Унимак,
В белом тумане размытые краски,
Тучи угрюмые спят на горах.
Грохнет волна через борт белой пылью,
Ветер в оттяжках о чем-то свистит.
Чайка раскинула белые крылья,
С криком тоскливым над нами парит.
Белая стынь… Эх, метель загуляла!
Словно зимою на снежной Руси!
Хлопьями белыми все забросала,
Шубу одела на судно – носи!
*
Разрывая форштевнем ночь,
Через тихих волн хоровод,
Через рой убегающих звезд,
Теплоход расстоянье рвет.
Вспышки синие по бортам
Рвут на части воды глубину.
За кормою след от винта
Натянул бурунов струну.
Бьет по палубе тихо дрожь,
Впереди как мечта звезда,
Посмотрев вокруг не поймешь
Где же небо, а где вода.
Ночь богиней любви горит,
В семицветье огней плывет,
А звезда как рубин горит,
За собою вперед зовет.
Путь далек. Не видать конца,
Берег там, за звездой лежит,
Свой далекий родной причал
Теплоход тот в душе хранит.
ИЗ РОЛШЛЫХ ТЕТРАДЕЙ
1971 – 1983 г.г.
РАЗМЫШЛЕНИЯ
Проходит жизнь, идет за годом год,
За каждым днем все новый поворот,
Ведет нас жизнь сквозь океан дорог,
Сквозь пыль и дым непознанных тревог.
И интересно посмотреть назад
На месяцев нестройный бурный ряд,
Почувствовать, осмыслить, оглядеть
Ушедших дней премудрейшую сеть.
Мне скоро тридцать… Целых тридцать лет!
Дни юности моей идут на нет.
А жизнь торопит: все быстрей, быстрей,
Осталось, мол, не так уж много дней.
Ведь дело случая: пробьет вдруг грозный час
И смотришь нет кого-либо из нас.
И тороплюсь я жизнью полной жить,
Стараюсь чашу всю до дна испить,
Чтобы придя к конечным рубежам,
Советчиком я мог быть мудрецам.
Но все же я сейчас остановлюсь,
На дни и годы молча оглянусь,
Припомню я какие песни пел,
Что в мире этом сделать я посмел.
И вижу я: идут мои года,
Как речки горной быстрая вода,
И я шагаю – молод, полон сил,
Во мне горит упорства яркий пыл.
Во мне горит желаний миллион,
Меня зовет романтики огонь.
Я знаю все, я сделать все смогу,
В беде любой любому помогу.
Над первыми ударами смеюсь,
Своею силой, ловкостью горжусь…
О, юности наивные года,
Вас вспоминать смешно мне иногда!
Я первую любовь свою сменял
На жажду странствий, на дорог запал,
Вторая отомстила жестоко ,
Те дни сейчас уж в прошлом, далеко.
Но так случилось: все отдал второй.
Тепло души ушло все вместе с той,
С которой вместе жизнь хотел пройти,
Но с нею разошлись у нас пути.
Но я был счастлив, я умел любить,
И тот огонь мне не дает остыть.
Идут года, дни, месяцы, часы
И словно капли утренней росы,
Былых мечтаний испарилась тень,
И звал дорогой новой новый день.
И я кидался в жизнь, нет я не спал,
Был неудачлив и удачи знал,
В водоворотах дней лишался сил,
Но зубы сжав, пощады не просил.
Хлестала жизнь, бывало, так, что свет
Казался мне не мил, и много лет
Я эти дни в душе переживал.
Мне иногда казалось: я устал.
Я тяжесть нес на молодых плечах,
И мудрость слышалась в моих речах,
Как будто я немало лет прожил,
Знал смысл мира, чашу всю испил.
Но проходили дни и понял я,
Что не иссякла сил моих струя,
Что тяжесть и усталости туман
Ни что иное, как простой обман.
Что молод я, что жизнь вся впереди,
Что радость дней еще не позади.
Клокочет жизнь. Не кончилась борьба,
И вдаль меня зовет моя судьба.
И новые дороги предо мной
Раскинулись могучей красотой.
И я шагать по ним всегда был рад,
Уже имея опыта булат.
Я как кинжал у жизни взял сей дар
И отвечал ударом на удар.
Но не всегда теперь шел напролом,
Знал, что нельзя хватать все на излом.
Бывало стороною обходил
Болота жизни: не хватало сил.
Но правде никогда не изменял,
И совестью своею не играл.
О, Жизнь, закон Вселенной и Земли,
Тебя понять еще мы не смогли,
Но я пытаюсь в глубь твою войти
И понять, для чего же нам пути
Даны, и тайны твои взять,
Чтобы тебя осмыслить и понять.
Ведь очень странно: видишь человек
Всю жизнь прошел, кончает длинный век,
Но на вопрос: а стоило ли жить?
Лишь удивленно смотрит и молчит.
А он ведь знал судьбы круговорот,
И что-то его двигало вперед,
И шел он через жизнь, как через бой,
Сметая все преграды пред собой.
За целью ставил новую он цель,
Бывало, что садился он на мель,
Он жизнь свою нелегкую прожил.
Но для чего он тратил столько сил?
Чтоб на закате жить в тяжелых снах
И превратиться в темный пыльный прах?
Не знает он… А я хочу вот знать,
Я покрывало тайн хочу сорвать,
Чтоб на вопрос – зачем я прожил век
Я б cмог ответить, я ведь человек!
Но жизнь стоит, как башня среди гор,
Вокруг нее непознанный простор,
Звездой сияет яркой в небесах,
Играет поцелуем на устах,
Мечтаний и надежд горит огнем,
И в детях спит невинным сладким сном.
Великой силой нас обволокла
И за собою в вечность увлекла.
Я, как солдат, встаю за разом раз,
Иду на штурм, но получив отказ,
Вновь захожу, с другой уж стороны
И бьюсь о камни крепостной стены.
И знаю – не утихну до тех пор,
Пока не заберусь я к жизни в двор,
Где взять смогу волшебные дары,
Тогда я успокоюсь до поры.
*
Я шагаю по жизни через бури и ветры,
Жизнь клокочет вокруг – океаны страстей!
То забьется рассветной росистою веткой,
То вдруг грянет тоскою осенних полей.
Поведет вдруг дорогой прямой и лучистой –
– Ты и царь, и король, ты и бог над землей.
То вдруг мутной волною, потоком нечистым
Обольет тебя враз, окунет с головой.
Интересна ты жизнь, я не раз удивлялся,
Наблюдая себя и других среди дней,
И не раз от души я над теми смеялся,
Кто хотел быть не тем, кем он есть меж людей.
То витал между туч я удачливой птицей,
То вдруг падая ниц, воздух стоном я рвал,
Иногда все забыв, я разглядывал лица –
–Я по жизни ходил, я ее познавал.
И хотя я не стар, я сейчас много вижу,
И я мудр, будто прожил две тысячи лет.
Иногда жизнь волнует страницею книжной,
Иногда она бьет словно жесткая плеть.
*
О ПОТЕРЯННОМ
Забыт и всеми позаброшенный,
Я одинок среди людей,
Черствею я травой нескошенной,
Иду по жизни без друзей.
Всегда вокруг меня товарищи,
И шум всегда вокруг меня,
Но только друга настоящего
Нет у меня, нет у меня.
Кружит вокруг меня метелями
Какого-то проклятья рок,
И не мила мне жизнь замшелая,
Я одинок, я одинок…
Я улыбаюсь, только горечью
Мои наполнены глаза,
Но даже самой горькой полночью
В моих глазах молчит слеза.
Лишь только скулы обостряются,
Да крепче зубы я сожму.
А жизнь кружится и вращается,
Я вижу все сквозь пелену.
Даже любовь меня не ласкою –
–Кинжалом острым проняла,
Как будто временем затасканный,
Кусочек счастья подала.
Но оказалось оно призрачным,
Как над рекой седой туман.
Вновь налила судьба капризная
Мне одиночества стакан.
*
Ты мое невстреченное счастье,
Нет тебя, ты где то затерялось,
Может унесло тебя ненастьем,
Может быть другому ты досталось.
Ты теперь не каждый день мне снишься,
Ночью не стучишь в окно рукою.
Если помешать ты мне боишься,
Так не бойся, постучись – открою.
Может быть меня ты позабыло,
Или же тебя я не заметил,
Может быть со мной ты рядом было,
Может не увидел, не приметил.
Неужели я тебя не встречу?
Где же ты? За дальними полями?
Так скажи и я пойду навстречу
Сквозь мороз, дожди, любое пламя.
Я тебя давно искать устал ведь,
Может бросить, может все пустое?
Только чтобы снять с души мне наледь,
Нужно повстречаться мне с тобою.
Кто же ты? Какое ты? Не знаю…
Не могу тебя себе представить.
Только вот пока не повстречаю,
Мысли о тебе мне не оставить.
*
В лунном свете тихонько бреду по ночи я,
Осторожно стараюсь ногами ступать:
Не хочу нарушать голубой тишины я,
Я хочу быть один, мне не хочется спать.
Звук шагов моих где то во мраке стихает,
Майский ветер шумливый играет со мной,
А луна ярким диском на небе сияет,
Заливая весь мир золотою волной.
Я иду, а вокруг все спокойно и тихо,
Тишиною ночь в радужном свете плывет,
В предрассветном тумане и легоньком вихре
Из за леса заря мне навстречу встает.
Пусть нескоро еще первый луч заискрится,
Я уж чувствую запахи нового дня,
Он рождается в алых размытых зарницах
И встречает лазурной улыбкой меня.
Здесь на грани ночи, между мраком и светом,
Обретаешь покой, нужный после дорог,
Ночь подарит тебе дуновение ветра,
День поманит загадками новых тревог.
*
Не жалейте меня, не жалейте меня, не жалейте!
Не люблю этих вздохов и приторность жалостных слов.
Лучше дайте вина, душу взглядом согрейте,
Осушу я до дна, вы налейте мне вновь.
Я улыбку ценю среди грохота бури,
Что бывает, закрутит все черною мглой,
Руку сильную, верную дружбу мужскую,
Что ведет сквозь любые огни за собой.
Я беды не люблю, как не любят все люди,
Но люблю я тревоги, не дающие мирно мне жить.
Если будет гроза, что ж, пускай она будет,